Текст книги "Разведись со мной за тридцать дней (СИ)"
Автор книги: - Ruby -
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
Телефон вибрирует на столе, и Чимин принимает вызов, не глядя на экран, потому что слишком погружен в свои мысли.
– Привет. Думаешь обо мне? – звучит знакомый голос.
Чимин оседает на стул, потому что ноги подкашиваются, а по всему телу проходит волна дрожи. Он даже не осознавал, что скучает так сильно.
– Я с тобой не разговариваю.
– О, а что за звуки я тогда слышу? – усмехается Юнги в ответ.
– Я к чайнику обращаюсь.
– Подъеб засчитан. Тогда… Уважаемый чайник, не будете ли вы так добры передать Пак Чимину, что он уже слишком взрослый для обидок.
– Уважаемый чайник шлет вас нахуй, – шипит Чимин.
– Какой грубый собеседник. Я по тебе скучаю.
– Чайник передает, что ты сам улетел и даже ничего не сказал.
– Так вышло.
– Как так? Ты решил сдаться и бросить нас с чайником?
– О, ну, что ты? Я никогда не брошу этот прекрасный стеклянный чайник, мы вместе выпили не одну чашку кофе.
– Ты бесишь.
– Тебя или чайник?
– Нас обоих, – фыркает Пак и выключает духовку.
– Вы оба – взрослые и самодостаточные и должны понимать, что на все есть свои причины.
– Ой, просто признай, что ты слабак и сдался.
Юнги смеется в трубку, и Чимину хочется жмуриться от внезапного кайфа, который захлестывает его с головой. Твою мать, как же он скучает.
– Хорошо, я слабак и сдался, если тебе так будет угодно.
– И придурок.
– Да, и придурок, – соглашается Юнги, явно издеваясь.
– Мистер чайник еще передает, что ты неблагодарная скотина.
– А вот от него я такого не ожидал. Передай, что я огорчен и раздосадован.
– Боже, какие высокопарные выражения, – язвит Чимин.
– Ну, перестань. Задай же тот вопрос, который волнует тебя больше всего.
– Юнги, ты вернешься?
– Нет, Чимин-и. Я не вернусь.
И, кажется, где-то ломается чье-то одинокое сердце.
========== День 26 ==========
Комментарий к День 26
хм… ну, ахахаха
мы близимся в концу, господа) и давайте уделим немножко времени Вигукам. и, пожалуйста, любите друг друга.
обожаю и обнимаю вас ~
Давайте лишь на секундочку представим, что вы – Ким Тэхён. И вы отчаянно пытаетесь спасти благоразумие вашего лучшего друга, который три дня назад узнал, что его собственный муж не собирается возвращаться.
– Чимин, мой хороший, взвесь, пожалуйста, все еще раз.
– Ким Тэхён! Я не желаю начинать этот разговор по сотому кругу. Юнги ясно дал понять, что он сдался и возвращаться не намерен.
– Знаешь, что я думаю, Чим?
– Ну? – недовольно звучит ответ в телефоне.
– Что ты – редкостная сучка!
Где-то, на том конце провода, давится слюной несчастный Пак Чимин, а в соседней комнате давится говядиной Чон Чонгук, потому что сучка Ким Тэхёна в этом мире только он.
– Так себе из тебя друг, – бурчит Чимин.
– Это из тебя так себе муж. Сколько можно вести себя, как говно последнее? Но я люблю тебя, не забывай об этом.
– Тэхён! Он сказал, что не вернется! Или ты забыл?
О, нет. Он не забыл. Совсем не забыл. Он, наверное, никогда не забудет эту их пьянку. Все ведь начиналось хорошо. Чимин улыбался и забывался, Хосок с Миной, наконец, нашли то самое равновесие в отношениях, а Джин с Намджуном просто наслаждались друг другом и все было хорошо, пока… Пока блядский Пак Чимин не пошел доставать из духовки блядское мясо!
Из кухни Чимин вернулся уже другим человеком. Мясо благополучно сгорело, потому что кто-то сидел на кухне добрые сорок минут и не мог прийти в себя после разговора со своим мужем. Джин был разъярен, потому что ужин шел к черту без главного горячего блюда, а Хосок с Миной удивительным образом успевали подхватывать негативные эмоции. Еще через час все переругались между собой и сидели каждый со своей бутылкой, стреляя яростными взглядами друг в друга. Только Тэхён с Чонгуком оставались в здравом уме. Вернее, рады были бы они напиться и забыться, но Чимин сидел в углу гостиной в окружении трех бутылок текилы и проводил с ними сеанс психологической разгрузки. Выглядело даже комично, как взрослый мужчина упрямо пытался объяснить стеклянным бутылкам, что чувства —редкостное говно. Чонгук пару раз даже пытался похихикать, пока Тэхён не тыкал ему в ребра длинными пальцами. В конце концов, Намджун с Джином были отправлены на исправительные потрахушки. Мина с Хосоком были отправлены к детям. А Чонгук с Тэхёном остались с «психологом» Чимином один на один.
– Давай мы ляжем спать? – спрашивал Ким, нежно поглаживая друга по голове.
– А Зик, Зак и Зиби пойдут с нами?
Чонгук рядом вновь отчаянно пытался сдержать смех, который рвался из него громкой икотой. Поэтому Чон был отправлен пить воду и наводить порядок на кухне, а Тэхён поддерживать лучшего друга.
– Чимин-и, детка, давай я заберу бутылочки. Обещаю, мы почистим им зубки и уложим рядом с тобой.
Пак недоверчиво смотрел на друга долгую минуту, а потом выпустил Зика, Зака и Зиби из рук, доверяя их Киму.
– Отлично, а теперь мы с тобой пойдем спать, да?
Чимин послушным болванчиком кивнул в ответ и поплелся в спальню. Мины с Хосоком уже не было, и Тэхён лишь надеялся, что те с детьми уже ехали на такси домой. Пак забрался на кровать и сложился калачиком, жалобно поглядывая на Тэхёна.
– Ты знаешь, что лишил меня сегодня шикарного пьяного секса? – усмехнулся Ким, пристраиваясь рядом и крепко обнимая друга.
– Он сказал, что не собирается возвращаться, Тэхён.
– Ты разговаривал с Юнги?
– С ним разговаривал не я, с ним разговаривал чайник.
– Оу, ну, это все объясняет. К чему вы пришли в итоге?
Чимин всхлипывает, заставляя несчастное сердечко Тэхёна сжаться.
– Я бросил трубку, как только услышал, что он не вернется. Клянусь тебе, я слышал, как разбивается мое сердце.
– Чимин-и, ты любишь его?
– Я… Не знаю?
Этот разговор Тэхён помнил очень четко, потому что давно не помнил Пака таким подавленным и разбитым, но это не отменяло того факта, что…
– Я от тебя отказываюсь!
… Пак Чимин редкостный идиот.
Чонгук материализуется из гостиной мгновенно, слыша повышенные нотки любимого. Он мягко прижимает Тэхёна к себе и гладит своей большой ладонью по волосам, призывая к спокойствию.
– Делай, что хочешь! Я все равно уже подал на развод вчера и отослал заявление ему.
– И ты считаешь, что он подпишет?
– Конечно! Он бросил меня тут, Тэхён, я не нужен ему.
– Знаешь, ты такой тупой иногда, что я не удивлен тому, что у тебя за всю жизнь не было продолжительных отношений, – плюется ядом в трубку Ким и сбрасывает, плотнее утыкаясь носом в плечо Чонгука.
Тот лишь понимающе гладит по голове и шепчет на ушко ласковые, успокаивающие слова. Чонгук знает, как сильно Тэхён любит Чимина, и как сильно он за него переживает. И, наверное, Чон со своим парнем согласен. Чимин – тупой. Он пытается противиться собственным чувствам, совершает глупые поступки и пытается во всем этом обвинить Юнги. Юнги, который с самого начала был честен и искренен в своих намерениях. Даже Чонгук, который в этой жизни не видел ничего дальше Тэхёна, признавал, что Мин любит Чимина больше жизни. Только вот бестолковый Пак каждый раз пытался кому-то доказать свою свободу, принципиальность и неприступность. Додоказывался. До развода.
Чонгук вздыхает тяжело и вспоминает времена, когда у них с Тэхёном все только начиналось. Оба были в старшей школе и ненавидели друг друга так сильно, что без драк и дня не обходилось. То посмотрел не так, то голос повысил, то выглядит, как петух, а то и вовсе лезет к какой-то девке. А все оказалось, в конечном итоге, до безобразия просто. Только разъяснилось все в кабинете директора, когда оба попали туда раз в пятидесятый за разбитое окно в коридоре.
Директор Со тогда лишь уныло посмотрела на обоих и вышла из кабинета, бросая лишь одну фразу: «признайтесь уже друг другу». Они и признались. В шутку. Оба. А потом минут пятнадцать молчали, пытаясь понять происходящее. Только Чонгук понял быстрее и еще через пять минут прижимал Тэхёна к стулу, целуя в сладкие губы.
– Мы же с тобой тоже не сразу признали, что любим, – шепчет Чон на ухо, мягко отрывая Кима от своего плеча.
– Но мы с тобой и женаты не были. Да и до сих пор не женаты, – хлюпает носом Тэхён. – Он упускает что-то важное, подавая на этот гребаный развод, я же чувствую.
– Может, их путь именно такой? – пожимает плечами Чонгук и тянет своего парня в гостиную, усаживая на диван. – Давай мы дадим им шанс. Пусть воюют за свою любовь сами. Мы с тобой уже свое отвоевали. Теперь у нас каждодневный секс и жизнь, наполненная… хм…
– Страстью? Презервативами? Позами из камасутры? – смеется Тэхён.
– Любовью, – улыбается Чонгук и вытягивает из подушек голубую бархатную коробочку.
– Символично, – подмечает Ким.
– Заткнись, – шикает младший и прокашливается. – Ким Тэхён, согласен ли ты трахаться со мной на законных условиях?
Старший несколько раз моргает и заливается смехом, параллельно кивая. Конечно, он выйдет за Чонгука. Он любит его так сильно и так безгранично, что готов прожить с ним всю свою жизнь без капли сомнения. Они созданы друг для друга. И это понимал каждый, кто встречал их на своем жизненном пути.
– Только ты мог вот так позвать меня замуж, – усмехается Тэхён, любуясь золотым колечком на безымянном пальце.
– Тебе идет.
– Носить украшения?
– Быть замужним, – улыбается Чонгук, мягко целуя жениха в висок. – Я люблю тебя.
– Не знаю, могу ли рассказать об этом Чимину.
– Тэхён, он твой лучший друг. Поверь, он будет счастлив.
– Ага, сначала подарит мне томик под названием «как выйти замуж и не сохранить брак», а потом, конечно, будет очень счастлив за меня.
– Тэхён, – смеется Чонгук, – просто поделись с ним радостью.
Ким послушно кивает и звонит Джину, с которым минут двадцать голосит в трубку о том, в каких цветах пройдет свадьба, и в каком месте пройдет медовый месяц. Если быть честным, то Чонгук был счастлив слушать даже это. Ему было важно, чтобы его любимый человек наслаждался каждым днем своей жизни, и Чон готов был на все, чтобы это исполнить.
– Думаешь, я все же должен сообщить ему? – интересуется через некоторое время Тэхён, вырывая Чонгука из мыслей.
– Боже, позвони ему уже!
Ким послушно кивает и набирает номер… Хосока. Чонгук закатывает глаза, но решает, что ругаться в такой день не лучшее решение. В конце концов, он знает Чимина хуже, чем Тэхён, поэтому даже не пытается лезть в это. Кидает лишь сообщение Юнги, на которое тот тут же отвечает, поздравляя их. Чонгуку хочется продолжить диалог. Хочется спросить, действительно ли Мин не вернется. Правда ли он сдался и оставил Чимина наедине со своими зарождающимися чувствами. Но Чонгук откладывает телефон в сторону и наблюдает за Тэхёном, который возбужденной искрой носится по комнате, что-то радостно выкрикивая Мине. Кажется, у них конкурс, кто кого перекричит. И, судя по скорчившемуся лицу Кима, тот проигрывает.
Чонгук счастлив. И ему от этого счастья хочется глупо жмуриться и хлопать в ладоши, потому что с ним рядом и навсегда его любимый человек. Чонгук не знает, что может произойти в будущем, но знает, что будет бороться за их общее счастье всеми силами. Вот, только переборет свое отвращение к маленьким сгнившим помидорчикам, которыми считает новорожденных детей, и они тоже с Тэхёном усыновят кулёчек, чтобы светиться от счастья, как Мина светятся с Хосоком.
– Я же обидел его, – присаживается рядом Ким, сплетая пальцы одной руки с чужими.
– Тэ, поделись с лучшим другом радостью, наконец!
– Но у него сложный период.
– А у тебя счастливый период. Уверен, он обрадуется.
Тэхён несколько секунд обдумывает слова Чонгука и набирает номер Чимина, вскакивая с дивана и убегая на кухню. Чон знает, что им нужно обсудить это наедине, поэтому лишь улыбается и уходит за шампанским. По пути, правда, заглядывает в любимую аптеку, где приветливая продавщица здоровается с Чонгуком и спрашивает, как дела у них с Тэхёном. Младший решает поделиться радостной новостью, на что получает кучу поздравлений. А из аптеки выходит с двумя пачками презервативов, обвязанные ленточкой и запиской, которая гласит: «безопасный секс – ваша тропинка в счастливую жизнь». Чонгук смеется искренне и от души, сворачивая в магазин.
Через полчаса он уже стоит на пороге квартиры, радостно сообщая Тэхёну, что купил его любимое шампанское и шоколадные пирожные. Но слышит из спальни громкий голос своего парня и спешит к нему. Ким стоит спиной к двери и что-то яростно доказывает Чимину.
– Не понимаю, чего ты медлишь! Это ведь прямой знак, что ты должен действовать.
На другой стороне провода отвечают не менее яростно, и Ким глубоко вдыхает, стараясь сдержаться.
– Знаешь, Чим. Сам варись в этом принципиальном дерьме! – психует Тэхён и сбрасывает вызов, оборачиваясь на Чонгука. – Он иногда просто невыносим.
– Его не обрадовала новость о твоем замужестве?
– О, нет, он был в восторге. А еще очень гордится тем, что ты, наконец, решился. Но проблема не в этом.
– Хм, а в чем?
– Юнги не подписал бумаги о разводе и вернул их обратно пустыми. Он любит чертового Пак Чимина. А Пак Чимин любит Мин Юнги, только сам этого не понимает.
– Значит, они разберутся с этим дерьмом. Вместе. А мы просто выпьем за общее счастье.
========== День 29. ==========
Представьте, что вы – уставший от жизни Пак Чимин. Вы в ссоре с лучшим другом, с мужем, с начальником, который грозится увольнением, потому что вы не успеваете в срок с проектом. Вы бы вообще поссорились со всем миром, но не можете из-за вашего второго лучшего друга, который зовет вас к себе вечером после работы, предлагая провести семейный ужин.
– Чимин-а, можешь по пути заехать в маркет и купить сырных шариков? Мина про них забыла, но начнется истерика, если она все же вспомнит и поймет, что дома их нет.
– Конечно, заеду. Что-нибудь еще нужно?
– Да, там на втором этаже есть кафешка, я заказал там сырные лепешки, забери их тоже, а я тебе деньги на карту перекину потом.
– Сырные шарики, сырные лепешки, – смеется Пак, выруливая с парковки.
– Знаешь, обычно у беременных бзики на еду, но у Мины, видимо, реакция запоздалая. Ест все с сыром, она даже в сладости добавляет сырный соус. Фу.
Чимин, буквально, слышит, как корчится его друг и смеется второй раз за день действительно искренне. Хосок и Мина – комок энергии и позитива, даже когда ругаются в пух и прах. И Чимин друзей за это очень ценит.
Он прощается с Чоном и включает дворники, потому что тяжелые капли ударяются о лобовое стекло. Чимин закатывает глаза и включает печку потеплее. Он не любит холод и дождь. Он любит тепло и морские брызги, чтобы закрывать глаза, зарываться пальцами в горячий песок и вдыхать глубоко-глубоко, отпуская все дурные мысли. Но погода упрямо подсовывает Паку гадости, заставляя все глубже погружаться в собственное уныние.
Юнги отказался подписывать бумаги о разводе, и где-то в глубине души Чимин был безумно этому рад. Он был не готов прощаться с мужчиной. Но теперь он откровенно не понимал, что ему делать. И Джин, как назло, умирал под грудой работы за свои внеплановые отгулы, а Тэхён отказывался мириться. Поэтому Чимин чах от мыслей о Юнги 24/7.
– Как же ты меня бесишь-то, боже, – произносит Пак вслух, хлопая дверью машины и пугая старушку рядом.
– Но я же ничего не сделала, – отвечает она, пятясь подальше от мужчины.
– Вы – нет. Мой муж – да. Хорошего вечера.
Старушка крестится, бурчит что-то о старых временах, когда мужья были только у женщин, и Чимин закатывает глаза раз –дцатый за вечер. Ох уж ему эти гендерные стереотипы. Вот, Пак, например, всю жизнь только с девушками и встречался, но ему никогда даже в голову не приходило, что нетрадиционные отношения можно как-то агрессивно воспринимать. Зачем? Почему? Чем они все так мешают людям, которые так ненавидят мужчин, которые любят мужчин, и женщин, которые любят женщин. Это чудесная и искренняя любовь, которая существует, несмотря на все давление и угнетение общества. Чимин всегда такими людьми восхищался. Он бы и собой с Юнги восхищался, если бы у них все не было так запутанно.
Пак быстро справляется с сырными шариками в маркете, докупая к ним еще бутылку любимого вина Хосока. В конце концов, коллекция его так и не восстановлена до конца, пусть порадуется хоть немножко. Чимин поднимается на эскалаторе на второй этаж, думая о том, что было бы неплохо зайти в детский магазин и прикупить близнецам каких-нибудь погремушек. И так сильно погружается в свои мысли, что сталкивается плечами с каким-то парнем в нелепой черной шапке, тот бурчит слова извинений и слетает вниз по лестнице, оставляя после себя лишь боль в руке и знакомый шлейф одеколона.
Berlin – RY X
Все происходит в одну секунду. Чимин втягивает воздух носом, зрачки его расширяются, и он срывается вслед за парнем, сильно сжимая кулаки. Он не может перепутать этот запах с другим. Он слишком к нему привязан. Чимин бежит за парнем, которого уже даже не видит, он просто цепляется за аромат, который шлейфом выводит его из маркета, заставляя попасть под дождь. Пак, как полоумный, обводит взглядом парковку, щурит глаза сильнее и дышит усиленно, хоть и понимает, что дождь смыл любой шанс на успех. Чимин, вдруг, останавливается и начинает смеяться. Он кажется себе таким жалким, что слезы скапливаются в уголках глаз, а грудную клетку сдавливает болью.
Он так облажался.
Он так поздно влюбился.
Чимин поднимает лицо к тяжелому небу, позволяя каплям дождя заливать его лицо, как в каких-то дешевых мелодрамах. И смеется, смеется так громко и безнадежно, что в какой-то момент, вдруг, замолкает и пялится на машины справа, которые отчаянно сигналят ему, требуя уйти с дороги. Чимин извиняется и идет к собственной машине, плюхается мокрой задницей на сидение и смотрит в боковое зеркало, замечая у себя на лице дебильную счастливую улыбку.
Он так сильно влюблен.
Он впервые в жизни чувствует такой поток эмоций и чувств.
Становится как-то резко плевать, что Юнги сдался, что отказался возвращаться. В конце концов, он подарил ему столько прекрасных моментов и столько своей искренней любви, что Чимин просто не имеет право злиться на него. Все люди в этой жизни посланы для каких-то жизненно важных уроков. Возможно, Юнги был для Чимина той самой искрой, которая раскрашивает жизнь в яркие цвета. Показывает что-то новое. Учит любить. Крепко. По-настоящему.
Чимин улыбается еще шире и блаженно прикрывает глаза. Чувства, буквально, переполняют его. И одинокая слеза все же скатывается по щеке. Господи, будь он сейчас на экране кинотеатра, девчонки в зале кипятком бы писались от такого.
Пак достает телефон, снимает его с блокировки, несколько секунд смотрит на свою заставку, на которой ярко улыбается Юнги. Мин сам поставил ее в шутку недели две назад, а Чимин не убрал. Сам тогда не понял почему, но не убрал. Возможно, потому что непроизвольно улыбался каждый раз, как только видел это фото.
«Спасибо»
Пак пишет короткое сообщение, отправляя на знакомый номер, и заводит мотор, включая печку на всю.
Он ненавидит холод.
Но ему очень тепло где-то в том месте, где бьется сердце.
– Ты забрал сырные лепешки? – хмурится Хосок, впуская промокшего друга в дом.
Чимин застывает, хлопает себе по лбу и собирается уже ехать обратно за ними.
– Стоя-я-ять. Ты на себя посмотри. Ты по лужам скакал? Весь насквозь промокший.
– Не-а, я чувства свои принимал.
Хосок смешно брови хмурит и собирается задать логичный вопрос, который напрашивается сам собой, но Мина выплывает из глубин дома и крепко прижимает все еще мокрого Чимина к себе.
– А теперь ты идешь принимать горячий душ и переодеваться в сухую одежду, которая лежит на стиральной машинке, герой-любовник.
Чимин благодарно чмокает ее в щеку и уходит на второй этаж, а Хосок все еще ничего не понимает и хочет задавать логичные вопросы.
– Ну, давай же, а то ты взорвешься сейчас, – смеется Мина, хватая мужа за руку и втаскивая его на кухню.
– Принимал свои чувства?
– А ты не видишь? Он же светится весь, как гирлянда новогодняя.
– Он вообще не светится, Чон Мина, он человек. Люди не умеют светиться.
– Глаза, Хосок-а, – смеется девушка, пока достает из пакетов Чимина бутылку вина. – О, твое любимое.
Чон мгновенно прекращает зависать и впивается руками в бутылку, нежно поглаживая ее горлышко.
– Господи, я вышла замуж за фетишиста.
– Посмотри на нее! Это тонкое горлышко, этот плавный переход к широкой части, этот звук переливающего вина. Музыка для ушей.
Мина смеется в голос.
– Ну, вот же, ты тоже светишься, когда о винах говоришь.
– В твоем голосе даже не слышится ноток ревности.
– А я давно привыкла к тому, что мой муж немножко ебанько.
– Эй!
– Как думаешь, Чимин полетит к Юнги? – размышляет девушка вслух, накрывая на стол.
– О чем ты?
– Ну, он принял свои чувства. Признал, что влюблен.
– Да откуда ты все это знаешь?
– Глаза, Хосок-а, глаза-а-а.
– Всегда говорил, что ты ведьма!
– Но твоя любимая ведьма.
– Тут не поспоришь.
Хосок улыбается мягко, притягивает жену к себе за талию и дарит ей нежный и долгий поцелуй. У них редко бывают такие вот спокойные минуты счастья и спокойствия, поэтому оба упиваются этим, стараясь насытиться и запомнить. Малыши в радионяне хныкают, и Хосок нехотя отпускает жену к детям, на прощание еще раз чмокая ее в губы. Он так сильно любит свою семью, что не устает каждый день благодарить небеса за них и возможность быть с ними.
– Я же не прогадал с вином?
Чимин появляется в гостиной минут через пять, вытирая мокрые волосы мягким полотенцем и поправляя худи Хосока, которое ему слегка великовато. Чон умиляется с такой картины и улыбается. Чимин очень милый, Хосок иногда думает, что Пак – негласный третий ребенок их семьи.
– Нет, взял мое любимое, попал в цель и в мое сердце.
– Ох, хорошо. И прости еще раз за сырные лепешки.
– Ничего страшного. Я позвоню сейчас и попрошу прислать их курьером. Ты… Ммм, как?
– Отлично? Да, думаю, я отлично, – искренне улыбается Чимин и цепляет с тарелки кусок пирога. – Хорошо, что здесь нет Джина, и он не будет орать, что сначала горячее.
– Значит, любишь его?
– Кого? Пирог с яблоками? Обожаю!
– Не пирог.
– А, – Чимин тушуется, и Хосок думает, что сейчас парень загрустит, поэтому жалеет, что задал вопрос, но Пак улыбается и с набитыми щеками отвечает: – люблю. Да, я люблю его.
– О, как. А к нему лететь не собираешься.
– Не-а.
– И…
– И никак, так и будем. Я его достал, Хосок, пхах. И, кажется, обидел. Он, конечно, не подписал бумаги о разводе. Ну, пусть и не подписывает. Будем вечно женатыми.
– Но это как-то неправильно, Чимин. Должна быть какая-то завершенность. Он любит тебя. Ты любишь его. Вы вместе. Это так и происходит у нормальных людей.
– Значит, мы не из их числа, – пожимает плечами Пак, запихивает в рот второй кусок пирога и отвечает с набитыми щеками: – самл как-ниудь ласлесется.
Хосок не хочет читать нотаций, особенно, в момент, когда его друг выглядит таким счастливым. Поэтому он просто откладывает этот разговор на потом и открывает бутылку вина, вдыхая чудесный аромат.
– Наркоман, – смеется Мина, появляясь в гостиной с горячим.
– Ангелы уснули? – интересуется Чимин, голодным взглядом проходясь по запечённой курочке.
– Ага, только не ангелы, а чертяки маленькие. Хорошо, что я ушла на искусственное вскармливание и могу хотя бы выпить.
– Семья алкашей.
– Ну, мы и познакомились благодаря алкоголю. Тут уж грех жаловаться, – с улыбкой отвечает Хосок, разливая вино по бокалам.
Ужин проходит в спокойной дружеской обстановке. Они смотрят какое-то комедийное шоу по телевизору, обсуждают помолвку Тэхёна с Чонгуком и радуются за них, как дети. Где-то через час в дверь звонят, и Хосок просит Чимина забрать сырные лепешки хотя бы с порога их дома. Пак смеется, обещая оплатить их за свою провинность, и открывает дверь, натыкаясь глазами на нелепую черную шапку.
– Сырные лепешки и мужа заказывали? – улыбается Юнги.
– Какого хуя?
========== День 30. ==========
Давайте в последний раз представим, что вы – Пак Чимин. Почему в последний? Потому что эта история подходит к концу. Как подходят к концу и ваши нервы, потому что, напоминаю, вы – Пак Чимин. И ваш муж сводит вас с ума.
– Не планируешь с ним все обсудить? – спрашивает Мина, укрывая малышей мягким пледом и устало проводя рукой по волосам.
Время давно перевалило за полночь, и все чувствовали себя вымотанными. Если не физически, то точно морально.
– Пусть сам с собой все обсуждает, раз такой самостоятельный и гениальный, – шепчет Чимин, рассматривая в окне изредка проезжающие машины.
Пак хмурится и поворачивается к Мине, которая тянет его за руку к себе в теплые объятия и мягко гладит по волосам. Она помнит глаза парня, когда тот вошел в гостиную с трясущимися руками и выронил сырные лепешки. Юнги вошел следом, пытаясь что-то сказать Чимину.
– Отвали. Ты сказал, что не вернешься. Вот и проваливай!
– Я не улетал, Чимин.
Парень вздрогнул от этих слов и повернулся к мужу, внимательно смотря ему в глаза, а потом щелкнул пальцами и подошел вплотную, едва касаясь его губ своими.
– Это был твой план, да? Ты ведь понимал, что я начинаю что-то испытывать к тебе, и просто решил ускорить процесс принятия собственных чувств, да? – прорычал Чимин, задыхаясь от собственного гнева.
Он толкнул Юнги в плечо и вышел из дома. Мин ринулся за ним, но Хосок схватил его за руку, отрицательно покачивая головой. Не сейчас. Чимину нужно дать время, чтобы позлиться. Мина приветливо улыбнулась Юнги, давая ему мягкий подзатыльник за то, что обидел его любимого друга, и вышла на улицу вслед за Паком.
Парень смотрел на ночное небо, а желваки гуляли по скулам. Девушка вернулась в дом, отмечая, что Юнги с Хосоком переместились на кухню и о чем-то разговаривают. Она поднялась на второй этаж, убеждаясь, что малыши спят крепким детским сном, взяла плед из шкафа и спустилась вниз, чтобы выйти на улицу и накрыть плечи друга. Чимин благодарно взял ее за руку и продолжил молча стоять. Мина всегда понимала его без слов. Она действительно была огромной частью их большой семьи, действительно порой заменяла им мать, любви которой хватало на всех.
Тэхён с Чонгуком появились где-то через час. Тэ рвался надавать Юнги по «его грязным мерзким щщам», несмотря на то, что тот являлся его кумиром. Потому что никто и никогда не смеет обижать друзей Тэхёна. Да, он ругался с Чимином, говорил, что тот глупый и должен принять свои чувства, но это не отменяло того, что Ким делал все это только для благополучия и счастья лучшего друга. И Тэхён понимал, что Юнги для Пака то самое, призрачное и такое сладкое счастье, но это не означало, что ему позволительно вытворять такие кульбиты и всех их обманывать.
– Я его на кусочки покромсаю! – кричал Ким, выглядя весьма иронично в огромной толстовке Чонгука, в которой он буквально тонул.
– Малыш, – Чон смеялся, удерживая парня в своих крепких объятиях. – Малыш, если ты покромсаешь его на кусочки, то они вряд ли смогут извиниться перед Чимином за свое поведение.
– Что-то мне подсказывает, что извиняться он не намерен, – проговорил Джин, вылезая из такси вместе с Намджуном.
Чимин мгновенно нахмурил брови и нахохлившимся воробьем налетел на Джуна, ударяя кулаком ему в плечо.
– Ты! Ты ведь знал о его плане, да? Это всегда было по твоей части!
– Эй, не дерись с моим парнем, большая и страшная булка, он не знал, – засмеялся Сокджин и схватил друга, уводя его подальше от ошалевшего Кима.
В итоге, Джун и Чонгук ушли вправлять мозги Юнги, а Джин с Тэхёном и Миной расстелили плед на земле, усаживая на него трясущегося от гнева Чимина.
– Я его убью, клянусь, – зашипел Пак, сжимая свои маленькие кулачки.
– Слушай, я понимаю, конечно, что за время вашего знакомства ты стал знатоком и можешь выпустить целую книгу под названием «Ваш муж и тысяча и одно убийство», но… – Тэхён не продолжает мысль, потому что задумывается и смотрит куда-то сквозь Чимина, – а клевое название для книги, не находите? Можно написать какой-нибудь детективчик.
Все внимательно смотрели на Кима первые три секунды, а потом залились громким смехом, заставляя и Чимина улыбаться вместе с ними.
Теперь же Мина обнимала Пака, а остальные ждали их внизу, опустошая золотые запасы Хосока под его наигранные рыдания.
– Согласись, его план был не так уж и плох, – тихо говорит девушка.
Чимин медленно вырывается из ее объятий и гневно смотрит прямо в глаза, но вскоре брови его расслабляются и устало кивает головой.
– Скажи мне лишь одну вещь, Пак Чимин, ты ведь уже по уши?
– Ты ведь сама все видишь.
– Но хочу, чтобы ты подтвердил это. Признал вслух.
– Да, я по уши. В него невозможно не быть по уши. Он – это он. Он врывается в твою жизнь, в твою душу и мысли. Наводит там беспорядки и прорастает корнями в самое сердце. Он ужасно бесит, его хочется убить каждую секунду, а потом притянуть к себе и обнимать до скончания веков человечества.
– Звучит поэтично, – смеется Мина и получает в ответ легкий укус в плечо.
– Спасибо тебе. Я тебя люблю.
– А я люблю тебя, Пак Чимин. А теперь давай спасем моего мужа и его драгоценную винную коллекцию.
– Я подойду чуть позже.
Мина понимающе кивает и уходит.
Чимин остается наедине со своими мыслями и мирно спящими малышами. Он наблюдает за их безмятежным сном, за тем, как их пальчики иногда сжимаются в совсем маленькие кулачки, и тепло заполняет его с ног до головы. Тепло семейного очага, счастливых людей, которые любят друг друга, их детей, которые будут расти и воспитываться лучшими родителями. Чимин жмурится и глубоко вдыхает, стараясь наполниться этим теплом полностью, чтобы сохранять его в себе, как можно дольше.
Пак вызывает такси и тихо спускается вниз, прикрывая за собой входную дверь. Ему нужно побыть одному и все это знают, потому что прекрасно слышат, как он спускался и обувал кеды.
– Ты, конечно, натворил дел, – говорит Намджун после того, как они провожают такси взглядом из окна.
– Я не знал, что делать, окей? Я просто устал уже стучать в закрытые двери.
– Звучит весьма лирично. Я скучаю по твоим песням, – мечтательно произносит Тэхён, пьяно облокачиваясь на своего жениха.
– О, да. Вчера я проснулся, потому что он завывал одну из них, грустно смотря в окно, – признается Чонгук.
– Эй! Я пел!
– Нет, Ким Тэхён, ты выл, а соседская собака тебе помогала. Клянусь вам, это был самый душераздирающий дуэт в моей жизни.
– Ты злой. Я за тебя не выйду, – шепчет Тэхён, проваливаясь в сон на удобном плече Чона.
– Еще как выйдет. Побоится остаться без минета от Чон Чонгука.
Юнги улыбается, осматривая людей вокруг. Он познакомился с некоторыми из них только благодаря Чимину и, если честно, уже не представлял свою жизнь без них. Поэтому за дни своего «отъезда» он присмотрел домик на берегу океана, постарался максимально разобраться с работой и начать поиски человека, который сможет заменять его в Нью-Йорке, чтобы Юнги мог управлять своим бизнесом на расстоянии. Намджун был прав, когда говорил, что, если захотеть, можно сделать все. А Чимин стоил любых усилий.
