Текст книги "Малышка на побегушках (СИ)"
Автор книги: Rey Iva La
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Глава 2. От лица Олеси
Первым делом, увидев того серьезного парня из кафе, которого мы с девчонками обсуждали, я заблокировала дверь. Неизвестно как поведет себя мужчина, которому сломали дорогую игрушку, может, кинется на меня с битой, я видела такое по телевизору. И это было страшно.
Посидев так пара минут и понаблюдав за происходящим сзади, я все-таки решила, что невежливо прятаться в салоне и надо выходить. Мало того, что я разбила человеку любимый автомобиль, еще и не иду на контакт. Папа всегда говорил, что надо обращаться с людьми так, как я хотела бы, чтобы обращались со мной. А я бы очень расстроилась, если бы меня в такой ситуации проигнорировали.
Я глянула на Веронику, которая, сморщившись и шипя, потирала ушибленный лоб. Она не пристегнулась, поэтому приложилась головой об бардачок. Мне стало неловко и тревожно, я повернулась к подруге и виновато произнесла:
– Прости, я нечаянно. Очень больно? – Потянулась к ней рукой, но она помотала головой.
– Я сама виновата, не люблю ремни. Я в порядке, – показала небольшую шишку, которая выпячивалась у нее на лбу.
– Хорошо, – успокоилась я, шишку мы как-нибудь вылечим, это не проблема.
Сделав глубокий вдох, я разблокировала дверь. Подождав немного и поняв, что никто не собирается вытаскивать меня из салона за шкирку, как нашкодившего в тапки котёнка, вышла и с широко распахнутыми глазами, в которых читались растерянность и паника, посмотрела на двух взрослых мужчин, ожидавших у капота. А за мной вылезла перепуганная Вероника.
Масштаб бедствия был значительный. У нашего Мерседеса, словно ударом молнии был рассечен пополам бампер и помят номер. А у огромного зубастого черного внедорожника прилично покарябана и помята дверь. Возможно, там были и другие повреждения, но на первый взгляд я заметила только эти.
По спине побежали ледяные мурашки. И что теперь делать?
– Девушки, ну что вызываем гаишников? – Довольно миролюбиво предложил высокий, голубоглазый парень, похожий на викинга, который стоял со стороны пассажирского сидения. – У вас есть страховка? Сами не пострадали? Кто был за рулем? – Он направился к Веронике, которая уже вовсю улыбалась новому знакомому. А я почему-то глянула на сурового брюнета, стоявшего рядом с помятой дверью и без стеснения рассматривающего меня.
Ух, ничего себе, а он вблизи совсем другой. Удивилась я. Глаза карие с золотыми искрами настолько глубокие, что можно в них потеряться и забыться. Упрямый подбородок, покрытый легкой темной щетиной, выдает импульсивный и независимый характер. Чувственные губы красивой формы, крупный орлиный нос и острый взгляд из-под низко посаженных бровей, проникающий прямо под кожу. И откуда такой исключительный экземпляр в нашем обычном спальном районе? Прямо любимый типаж Лельки. Жаль только, что она домой ускакала и его не увидела.
– Простите, это я была за рулем, – решила не тянуть и сознаться я. – Только вызывать ГАИ нельзя, – немного нервно затараторила, – я выпила пару глотков коктейля с ромом. А еще я не вписана в страховку…
– …и на мою машину оформлена только ОСАГА, а этот вид страхования вряд ли покроет расходы, связанные с ремонтом вашего «бульдозера», – закончила за меня Вероника, вклинившаяся в разговор, и тут же прикусила губу, наконец-то оценив масштабы трагедии.
У русоволосого парня удивленно взлетела бровь. А брюнет только издевательски хмыкнул и скрестил на груди руки.
– Ils n'ont pas d'assurance. Qu'allons-nous faire? – Произнес викинг, повернувшись к кареглазому, а мы с Вероникой переглянулись.
Иностранцы что ли?
– Vous pouvez payer en espèces? – Ответил тот, снова глянув на меня.
Голос у незнакомца оказался низкий, с легкой хрипотцой, очень приятный. Я сразу поняла, что он говорит по-французски. Я этот язык не перепутаю ни с каким другим. Обожаю мюзиклы «Notre Dame de Paris» и «Don Juan». Часто пересматриваю их в оригинале и даже могу исполнить несколько песен.
– Вы готовы покрыть расходы наличкой? – Перевел ответ наш земляк и улыбнулся. А я чуть не подавилась собственной слюной.
Какой наличкой? Прямо сейчас?! Очевидно же, что это невозможно!
Я почувствовала, что задыхаюсь. Легкие вздулись как полиэтиленовые пакеты и не хотели выполнять свои прямые обязанности. В голове зашумело, превращая мысли в хаотично мечущиеся буквы. Вот это мы попали!
Я мысленно ущипнула себя, отгоняя настырную панику прочь. Для начала надо узнать точную сумму трагедии. Вдруг она не так велика, как мне от страха показалось, и я смогу через пару дней им все отдать. Я наконец-то сделала долгожданный вдох и перевела взгляд на викинга, который показался мне более дружелюбным.
– Не знаю, – честно ответила, крепче сжав ручку кожаного рюкзака, висевшего у меня на одном плече. – А сколько стоит починить ваш автомобиль? – Я сдула с лица упавшую на глаза светлую кудряшку, которая настырно лезла мне в рот, и стала прикидывать в голове, что если взять копилку, где лежат деньги на летнюю поездку в Лондон, там примерно пятидесяти тысяч рублей. Я их весь год собирала. Сложить с десятью тысячами заныканными на день рождение. Мы с подругами хотели сходить на аттракционы в парк развлечений. Возможно, этого будет достаточно.
Мужчины стали переговариваться между собой на французском языке и что-то листать в смартфоне, а я подошла к Веронике и виновато поинтересовалась:
– Тебе очень достанется от отца за разбитый бампер? – Тихо спросила, чтобы парни нас не слышали. Ее Мерседес прилично пострадала. И все из-за моей невнимательности.
Я разозлилась на саму себя. Вообще-то, я очень ответственный и аккуратный человек. Всегда стараюсь сначала все рассчитать, подумать, а потом действовать. Но тут прямо невезуха какая-то!
Я озадаченно вздохнула, и чуть выгнувшись назад, попыталась рассмотреть марку подбитого мной внедорожника. На капоте было что-то написано, но мой напуганный мозг, к сожалению, так и не смог собрать буквы в слова.
Может машина китайского производства? Закралась обнадеживающая мысль. Сейчас что только не делают в поднебесной. Тогда и ремонт обошелся бы недорого.
– Достанется, конечно, но ничего, – отмахнулась подруга, периодически косясь в сторону парней. – Скажу папе, что не вписалась и въезжала задом в гараж, главное сейчас уладить проблемы с этими мужиками. Как думаешь, если мы с ними немного пококетничаем, может они забудут об этом неловком инциденте и отпустят нас с миром? – Наивно протянула она, а я усмехнулась. Нет, такое бывает только в сказках, а в реальности каждый хочет получить свое.
Я не стала разубеждать мечтательную подругу, потому что в глубине души тоже надеялась на лучшее. Хотя головой понимала – за ошибку придется платить.
– Думаю, обойдемся шестью тысячами евро, – подал голос русоволосый парень с густой аккуратно подстриженной бородой, а мы с Вероникой удивленно вскинули на него головы.
Ну вот и приговор! Ахнула я, пытаясь мысленно перевести эту сумму в рубли. Да что же за марка такая ядрёная, если у нее дверь столько стоит?! Я же не космолет подбила!
Мозг от испуга конвертировать валюту отказывался, хотя я всегда была в ладах с математикой. Я решила не мучиться и достала из кармана пиджака свой смартфон. Найдя в нем обычный калькулятор, начала считать. Курс евро умножить на услышанную сумму и вот она заветная циферка в четыреста пятьдесят тысяч рублей. Мне даже показалось, что на руках волосы встали дыбом. Я что разбила машину из золота?!
Я зажмурилась что есть сил, не веря своим глазам. Еще полчаса назад мы с девчонками отлично проводили время, ужинали и смеялись над всякими мелочами. И я даже не подозревала, что всего за пару минут моя жизнь может так круто измениться. Я сглотнула подступивший к горлу вязкий ком, не зная как поступить. А все так хорошо начиналось.
Я постаралась не поддаваться панике, зная, что эмоции на корню убирают рациональное мышление, а хорошенько подумать. Прикинув, что получая повышенную стипендию, которая составляет шесть тысяч рублей и еще пять тысяч мне дают родители на мелкие расходы, я буду отдавать долг примерно три года, чуть не поседела.
Извините! Я жалобно посмотрела на красивого и строго иностранца, который присев на капот своего «танка», скучающее следил за происходящими разборками. А можно мне сделать sale, процентов на девяносто? А то мне совсем не хочется расставаться с любимой почкой?!
К сожалению, француз не умел читать мои мысли, поэтому пришлось отвечать на поставленный вопрос вслух. Все равно перед смертью не надышишься.
– К сожалению, у меня нет таких денег, – грустно шаркая ножкой, созналась я. – И вряд ли…
– Это понятно, что с собой нет, – перебил меня голубоглазый парень, мельком глянув на свои дорогие наручные часы. – Тебе неделя хватит на сборы? – Он достал из кармана пиджака солидный кожаный кошелек и раскрыл его. – Вот визитка Кристиана, когда нужная сумма будет готова, позвони, – протянул мне черный прямоугольник с золотыми буквами, который я взяла на автомате.
– S'il n'y a pas d'argent, alors vous devrez les travailler, – на прощание бросил иностранец, забираясь за руль своего «бронепоезда».
– Что? – Переспросила я, растерянно глядя на викинга.
– Он говорит, что если вовремя денег не будет, тебе придется их отработать, – с хитрой полуулыбкой перевел парень и тоже исчез в салоне автомобиля. А у меня от ужаса округлились глаза.
Что значит отработать?!
* * *
Поднимаясь по лестнице на седьмой этаж, в доме снова не работал лифт, я мысленно настраивалась поникшим лицом не выдать родителям обрушившиеся на меня проблемы. Мне совсем не хотелось их расстраивать. И так папа оплатил курсы вождения, а потом добавил, чтобы я сдала на права. А я на второй же день напортачила так, что теперь не знаю, как расплатиться с долгами. Стало противно и одновременно обидно. Не так я представляла свою четырехколесную жизнь.
На пятом этаже лестничной площадки, как назло, в вытянутых трениках и майке алкашке застиранного белого цвета стоял и курил Вовка Раков. Человек недалекого ума и очень большого самомнения, считающий, что ему все позволено. Хорошо, что один, без своего закадычного другана – Серого. Как в реальности его звали, я не знала, слышала только это прозвище. А то бы они меня точно дальше не пропустили. Я сделала лицо кирпичом, всем своим гордым видом демонстрируя, что мне не страшно и уверенным широким шагом прошла мимо.
– Эй, пехота, стопорни на минуту! – Полетело мне в спину противным гундосым голосом, а я, вместо того, чтобы послушаться, наоборот, рванула вверх по лестнице, перескакивая через три ступеньки.
От этих диких подъездных мужчин можно ожидать всего чего угодно. Еще пристанут или сумку отберут. А мне этого счастья не надо. И так на днях придется расстаться с последними деньгами.
– Куда зарядила! Эй, Фифа! – Вдогонку раздался гадкий свист. – Чо зазналась, своих не узнаешь?! – Рявкнул недовольный кавалер, но следом не пошел. Зачем ему лишний раз напрягаться.
– Я спешу, – ответила громко и строго, а то в следующий раз вообще мозг выклюет, выясняя, чего я стала такая дерзкая. Знаем, уже проходили.
На своем этаже я выдохнула и улыбнулась. Все-таки спорт повышает настроение. Даже от сердца отлегло после пробежки. Ничего, у проблемы выход там же где и вход, так что я как-нибудь справлюсь. Подбодрила себя, поправляя слетевшую на скорости туфлю, и распахнувшийся от бега пиджак.
Я поискала в рюкзаке связку ключей с брелоком от Феррари. Да, мне нравятся эти спортивные машинки, они такие шустрые, игривые и очень изящные, но от них мне пока доступны только побрякушки. И распахнула дверь квартиры номер сто двадцать один, где вкусно пахло котлетами и жареной картошкой, слышалось негромкое бурчание телевизора и звонкие голоса папы и мамы.
Моя семья – моя крепость, где я отдыхаю телом и душой. Где всегда безопасно, спокойно, где любят не за особые заслуги, а просто так, только потому, что я просыпаюсь, улыбаюсь и дышу. А у вас разве не так?
– Привет, – бросила младшая сестра, проходя мимо и неся чай с шоколадкой в свою комнату. – Заходила Лиля, принесла твои конспекты по зарубежной литературе, которые брала переписывать. Я положила их тебе на стол, – отчиталась она и исчезла за дверью своей спальни.
Сестренка учится в одиннадцатом классе и идет на медаль. Дело это нервное и сложное, особенно сейчас, когда надо сдавать ЕГЭ. Я тоже это проходила, но в мое время новую систему оценок только вводили, поэтому не было такого тотального контроля на экзаменах.
Вообще, я не понимаю все эти современные нововведения в образовании. Я всегда считала, что школа – это учебное заведение, где дети не только получают знания по предметам, но и учатся дружить, общаться, уважать старших и друг друга, находить компромиссы, заботиться о младших. Где преподаватели готовы дать совет, подсказать и понять. Во всяком случае, так было в мое время и во время моих родителей, они нам рассказывали. А что сейчас? Школа – это дом кошмаров и ужасов, где ребят запугивают вторым годом, ВПР, ОГЭ, ЕГЭ. Где без дополнительных материальных вливаний учитель после окончания урока даже пальцем не пошевелит, чтобы объяснить нерадивому ученику сложную тему. Где домашнее задание в разы больше, чем классная работа; где творческое мышление уничтожают на корню, потому что оно выходит за рамки установленной программы. Где отсутствуют бесплатные кружки и вообще внеклассная жизнь. Все это заменено платными экскурсиями и практически ежегодными выпускными, влетающими родителям в копеечку. Страшно наблюдать за деградацией образования, ведь на наших глазах умирает будущее.
Вот и Алинка, вроде умная девочка, которая хватает знания на лету, а все равно три раза в неделю посещает репетитора. И это не потому, что она глупая. Просто все это запугивание в школе приводит к хронической неуверенности в себе и своих силах.
Хорошо, что в университете пока не так. Во всяком случае, на нашем факультете есть очень талантливые профессора, вдохновляющие на «подвиги».
– Олеся, чего так поздно? – Из кухни выглянула мама. Стройная веснушчатая женщина с озорными глазами. – Кушать будешь? Как с девчонками отметили права? – Она вытерла руки о цветастое полотенце и повесила его на боковину стула.
А у меня на этой фразе ком подобрался к горлу. Терпеть не могу врать родителям, да и не умею.
– Мам, я сыта, так что пойду в душ, а потом сяду готовиться, у меня завтра практическое занятие, – я предпочла опустить неприятную тему, потому что считала лучше не договорить, чем наврать. – Папа сегодня был у врача? Что ему сказали?
Мой папа недавно был героически ранен. Помогал соседской девочке снять с дерева кота, а тот ему разодрал всю руку. Теперь он лечится: промывания, перевязки и все такое.
– Все нормально, уколы от бешенства не понадобились, – успокоила меня мама, снова выглянув из кухни. – Тогда я тебе компот налью и мандарины принесу. Витамины весной самое то, – добавила вслед, а я, поблагодарив родительницу, потопала к себе.
За всей этой суетой я даже об аварии забыла. Вот что дом животворящий с людями делает!
Я подхватила короткие трикотажные шорты, футболку, и отправилась в душ. После долгого суетного дня хотелось смыть с себя все лишние впечатления. Обновиться душой и телом, и только после этого хорошенько подумать, как поступить с долгом.
Когда я вернулась из ванной комнаты чистая и шелковистая, на столе возле ноутбука в прозрачном стакане меня ожидал клюквенный морс и целая чаша разнообразных фруктов. Я отщипнула от зеленой грозди одну виноградинку, включила ночник и компьютер, и плюхнулась на кровать. Хотелось спать, а не учиться. Но это было не по плану.
– Олесь, ты не занята? – Ко мне заглянула Алинка. На внешность мы с ней очень разные. Я похожа на папу, он у нас блондин с голубыми глазами. А Алинка рыжая и веснушчатая – вся в маму. – Мне надо с тобой поговорить, – неуверенно сообщила она и обернулась назад, проверяя, нет ли рядом родителей.
Я улыбнулась сестре и жестом позвала зайти. Алина не очень болтливая, предпочитает все свои проблемы решать самостоятельно. Но сейчас она, правда, выглядела немного растерянной и смущенной.
– Что случилось? – Я села по-турецки и заколола мокрые волосы крабом, чтобы не лезли в лицо. Я не стала заваливать ее вопросами. Наоборот, решила подождать, пока она устроится рядом и соберется с мыслями.
– Сегодня в школе мне кто-то подкинул записку, – неуверенно начала она. – И я не знаю, как на нее реагировать. Вот, смотри, – она достала из кармана трикотажных бридж сложенный вчетверо листок в клетку и протянула мне. – Я боюсь, что это просто девчонки издеваются. У нас в классе есть парочка чокнутых, которые очень любят розыгрыши.
Я забрала послание, развернула его и прочитала:
«Ее глаза – как два тумана,
Полуулыбка, полуплач,
Ее глаза – как два обмана,
Покрытых мглою неудач.
Соединенье двух загадок,
Полувосторг, полуиспуг,
Безумной нежности припадок,
Предвосхищенье смертных мук.
Когда потемки наступают
И приближается гроза,
Со дна души моей мерцают
Ее прекрасные глаза.
Ты так красива, что я не могу отвести от тебя глаз!
Тайный поклонник».
Я покрутила листок в клетку, посмотрела сзади и улыбнулась сестре.
– Это из «Портрета» Николая Заболоцкого. Очень красивые стихи, – сразу определила я. – Что тебя смущает?
Алинка задумчиво насупилась, размышляя над моим вопросом, а потом выдала:
– Мне не верится, что парень способен так красиво объясняться в чувствах. У большинства моих одноклассников в голове лишь одна извилина, и все разговоры о компьютерных играх и тусовка, – буркнула она, откидывая назад копну рыжих волос.
– Значит он не из большинства, – предположила я. – Смотри, – я поближе пододвинулась к сестре и устроила между нами записку. – Обычный лист в клетку, довольно неровный подчерк. Надпись без всяких разноцветных выделений и дополнительных знаков, выражающих эмоции. Объяснение простое и лаконичное. Думаю, что писал именно парень, девчонки по-другому оформляют текст, – на занятиях по психологии мы часто анализирует текст, так что разобрать записку для меня не составило труда.
Алинка прищурилась и снова пробежалась глазами по строкам.
– По-твоему, в моем классе есть влюбленный в меня парень? – Удивленно переспросила она, никак не смирившись с этим фактом. – Ты уверена? – Скептически прищурилась.
– А что тебя так удивляет? – раскинула я руки. – Ты у нас красотка. Одни огромные зеленые глаза чего стоят!
Алинка и, правда, очень красивая девочка. У нее вьющиеся рыжие волосы до попы, губки бантиком, придающие миловидность и некоторую детскость ее лицу. Она выше меня на полголовы и стройнее. И пусть формы у нее не такие пышные, как у меня. Все равно фигура очень привлекательная.
Сестра удовлетворенно кивнула и поднялась с моей постели.
– Ну ладно. Раз ты говоришь, что писал парень, значит, парень, – она наконец-то расслабилась и улыбнулась. – Это так волнительно и…ммм…приятно. И если честно, я даже не хочу знать, кто скрывается за посланием, вдруг это придурок Фокин или балагур Майоров. Это будет таким разочарованием! А так можно помечтать, – воодушевленно закатила глаза она и довольная результатом потопала к себе в комнату.
А я откинулась на постель и прикрыла веки. Сейчас полежу пол минуточки и за учебу. Да.
Глава 3. От лица Олеси и Кристиана
От лица Кристиана
– И зачем ты так жестко обошёлся с девчонками? Они вылезли из машины бледные как туман. Нельзя было просто подойти и познакомится с той, которая понравилась? – Упрекнул друг, говоря по-французски, когда мы выехали со стоянки на дорогу и практически сразу встали в километровую пробку.
Эти московские пробки когда-нибудь меня прикончат. Из одной части города в другую можно добирать столько же, сколько от Парижа до Лондона. Я нахмурился от нарастающего раздражения и отвернулся к окну. И почему эти русские всегда суют нос не в свое дело?
– Я плохо говорю по-русски, и они быстро собрались и ушли, – зачем-то оправдался, хотя с подросткового возраста поступаю только так, как считаю нужным и никто мне не указ.
– Ну-ну, – усмехнулся Макс, не отводя глаз от навигатора, в котором набирал адрес гостиницы, в которой я остановился. – И что ты намерен дальше делать? – Он растянул губы в дебильной ухмылке, а я потер лоб и нахмурился еще больше.
Вот чего он прицепился?! И так настроение ниже плинтуса. Я не планировал ехать в Москву для открытия сети французских ресторанов. Изначально ими должен был заниматься мой старший брат – Эрик. Но отец переиграл все за пару дней. Эрика отправил в Италию, разгребать дела с автосалонами, а меня сюда. В эту холодную, дикую страну, которая все равно не сможет по достоинству оценить всю изысканность и тонкость французской кухни. Порой мне кажется, что мы с братом для отца только пешки на большом шахматном поле под названием бизнес.
– Там видно будет, – расплывчато ответил я, сам до конца не решив, что делать с голубоглазой длинноволосой куклой, которая приглянулась мне в кафе. Она так беспечно улыбалась подругам, болтала и лучилась настроением, словно новогодняя гирлянда на лесной елке посреди зимы, что захотелось погреться в ее теплой ауре. Чтобы было не так уныло прозябать в этой холодной и грубой стране, в которой мне теперь торчать не менее года.
– Она не соберет столько деньги, – сообщил Макс не новость, которую я и без того отлично знал, а я размял затекшую шею и хмыкнул:
– На то и расчёт, – коварно прищурился. – Поэтому придет и сделает все, что я захочу, – а про себя подумал: «Она как тот новогодний подарок, который не положен плохим мальчикам, но все равно станет моим».
От лица Олеси
– Что вчера с вами случилось? – спросила Лелька, когда мы троицей шли по университету на лекцию по зарубежной литературе. – Вероника сказала, что ты сбила какого-то иностранца, – она округлила и без того огромные глаза. – Надеюсь, хоть не насмерть? – Притормозила, пытаясь заглянуть мне в лицо, но на вопрос тут же отреагировала Вероника:
– Я не так говорила! – Возмутилась она, остановившись и топнув ногой. – Ты каким местом слушала?!
– Ну ты же мне вчера сама звонила и чуть ли не кричала в трубку, что твоя машина вдребезги и этот иностранец запросил баснословную сумму…
– Девочки, тихо! – Прервала я горластых подруг. – Нас же слышат! – Покосилась на проходящих мимо студентов, но особого внимания к нашей троице не заметила. – Давайте поговорим об этом после занятий, пожалуйста. У меня сейчас доклад по новеллам Мопассана. Если я разнервничаюсь, то и двух слов не свяжу. И тогда прощай автомат на экзамене, ради которого я работала весь семестр, – мои доводы временно осадили сцепившихся подруг, а я сделала глубокий вдох и открыла дверь в аудиторию.
Осознание того, что случилось со мной вчера пришло только сегодня утром. Я проснулась и вдруг поняла, что все это не шутка, и я на самом деле попала в очень трудную ситуацию. Сумма, которую я должна выплатить – просто баснословной. У меня, конечно, не нищая семья. Мама и папа работают. Но просить у них четыреста пятьдесят тысяч – неприемлемо и стыдно, потому что я уже не маленькая девочка, по любому поводу прячущаяся за папины ноги. Мне двадцать лет, я студентка университете, и если не сейчас учиться самостоятельности и ответственности, то когда?
Утром я достала из шкатулки все свои сбережения, что копила на поездку и день рождение, но там оказалось всего шестьдесят тысяч. Пересмотрела в интернете варианты займов в банке и у черных кредиторов. Пролистала вакансии в интернете. Но все это требовало времени, которого у меня было критически мало, и возврата средств. Поэтому я просто поехала в университет. Папа всегда говорил, что случайных встреч не бывает: это либо наказание, либо испытание, либо подарок судьбы. И мы получаем то, что заслужили.
Тогда что ждет меня?
Я села за стол, вытащила из файла доклад формата А4 и стала внимательно его просматривать. Мысли так и норовили уплыть в сторону, зацикливая меня на проблеме долга, но я настырно читала подготовленный текст и не поддавалась соблазну.
– Надо поговорить, – рядом с нашим столом, словно гриб из-под земли вырос черноглазый Вадим – командир университетской футбольной команды и по совместительству бывший парень Лельки. – Выйдем! – Безапелляционно потребовал он. Но подруга, недовольно хмыкнув, скрестила на груди руки и показательно задрала нос, делая вид, что никого не замечает.
Отношения у этой парочки мне всегда казались странными, буйными и непонятными. Но кто я такая, чтобы критиковать чужую жизнь, все равно, в конечном счете, каждый выбирает того, кто ему больше подходит.
Правда, ребята встречаются недолго. Вадим оказался жутким собственником, ревнующим симпатяшку Лельку к каждому столбу. Он даже ухитрился запретить ей общаться с нами – подругами. Зря он это сделал, потому что нельзя посягать на святое. Свободолюбивая Лелька, не моргнув глазом, тут же послала его в пешее эротическое и вычеркнула из своего сердца.
Но парень сдаваться не собирается. Каждый вечер оббивает порог ее квартиры, а в университете пытается зажать в угол и выклевать мозги.
Лучше бы он этого не делал, потому что с девушками так нельзя. Ему бы сбавить обороты, сделать для Лельки что-то романтичное. Например, пригласить ее на необычное свидание, подарить охапку цветов или огромную мягкую игрушку. Искренне пообещать, что будет уважать ее мнение и перестанет ревновать. Но нет, он ведет себя как буйвол в брачный период: мычит и бьет копытом. Разве непонятно, что это не работает?!
– Лена, не зли меня! – Прорычал влюбленный бык, нависая над хрупкой девушкой, а подруга сразу вспыхнула, как чиркнутая по сере спичка:
– Сколько раз я просила не называть меня Лена! Я Леля, и никак по-другому, ты что запомнить не можешь?! Лен – пол университета, и все они на одно лицо, а я Леля! Леля – богиня весны и нежности, что тут непонятного? – Рявкнула она от души, отталкивая от себя парня и поднимаясь на ноги.
Вадиму совсем не понравилось, что на него повысили голос, тем самым привлекая внимание окружающих. Лицо парня сначала вытянулось, потом он нахмурился и нагнулся к подруге, чтобы отвесить пару ласковых. Меня его вид встревожил (этот парень порой бывает очень не сдержан) и я, чтобы разрядить обстановку, ляпнула первое пришедшее на ум:
– Вадим, ты не знаешь, где можно за пять дней заработать триста пятьдесят тысяч рублей? – Сказала и поджала губы, сама от себя не ожидая, что выдам мысли вслух. Но что поделать, слова вылетели, обратно не затолкаешь.
Парень медленно оторвал черные глаза от боевой Лельки и перевел на меня прищуренный взгляд. Удивленно изогнув бровь, а потом, криво усмехнувшись, и даже не спросив, зачем мне столько денег, выдал вариант:
– На панели не пробовала? Хотя… – наигранно задумчиво потер колючий подбородок, – это сколько тебе придется сосать, чтобы столько «заработать»?.. – в этот момент в аудиторию вошла преподавательница, о чем громко возвестила Вероника, поэтому пошляку пришлось ретироваться, временно оставив меня и Лельку в покое.
Я ошалело захлопала глазами, медленно переваривая услышанное. Неужто у Вадима сложилось обо мне такое впечатление? Я вроде никогда не вела себя вульгарно или распущенно. Или это он испорчен до мозга костей?
– Какой же он неприятный! – фыркнула Вероника, вытаскивая из сумки пенал с ручками и маркерами. – И как ты с ним встречалась? – Косо глянув на сердитую Лельку, скривилась так, словно слопала пол-лимона без сахара.
Я мысленно поддержала высказывание предыдущего оратора, но тут же вернулась к докладу. Чужие отношения – это конечно интересно и волнительно, но зачет по зарубежной литературе, где в списке на экзамен больше двухсот книг, куда заманчивее. А об остальном я решила подумать завтра, когда появится свободное время. В конце концов, Вадим вовсе не истина в последней инстанции, чтобы его мнение меня сильно задевало.
– Ой, да ладно, он просто пошутил, – отмахнулась Лелька, злобно зыркнув вслед своему бывшему. – Зато он красавчик, и каждое утро привозил меня в университет на машине…
Я отвлеклась от эмоциональных перешёптываний подруг, потому что в рюкзаке тренькнула смс. Сначала я не хотела смотреть, что там пришло, потому что до выступления оставалось всего ничего, а материал надо было повторить, но любопытство победило. Я достала смартфон, разблокировала его с помощью отпечатка указательного пальца и удивленно нахмурила брови. Номер был мне незнаком, а в сообщении красовалась лишь одна короткая фраза: «Es bleibt 6 Tage».
Смысл смс мне был понятен без перевода, словно в мой мозг вживили чип-транслейтер. По спине побежали ледяные мурашки. Откуда он узнал мой телефон, я ему его не оставляла? Но тут же засомневалась. Вчерашний день припоминался мне совсем нечетко, словно умный организм, желая снять стресс, заблокировал неприятные факты и ощущения.
Я протянула смартфон Лельке, которая оглянулась ко мне, а Вероника тут же присоединилась к нам.
– Что это такое? – Спросила Лелька, пытаясь прочитать послание. В школе мы все учили английский, поэтому она лишь похлопала серыми глазами и с недоумением глянула на меня.
– Думаешь, это он? – Удивленно изогнула бровь Вероника, забрав у меня гаджет. Я сначала пожала плечами, немного засомневавшись, а потом кивнула. Просто у меня больше нет знакомых французов.
– Маликова Олеся, вы готовы выступить с докладом? – Раздался строгий голос Антонины Петровны, женщины странной фигуры: сверху у нее были узкие хрупкие плечи и осиная талия, а снизу огромные круглые бедра, создающие впечатление, что она проглотила ванную и та застряла у нее на уровне таза.
– Да, конечно, – подскочила я с места, чуть не рассыпав на пол свой реферат. И тут же, оставив телефон и все проблемы на потом, подобрала со стола листы и отправилась отвечать. Сначала учеба, а потом все остальное.
* * *
– Мне как-то не по себе, – созналась я, когда мы с подругами после занятий отправились в парк, который находился за нашим университетом, чтобы на солнышке и свежем воздухе перекусить яблоками, купленными в соседнем магазине. Тем более, погода пела, цвела ароматная сирень, и совсем не хотелось идти домой. – Он что, за мной следит? – Я снова достала телефон и уже через Яндекс-переводчик перевела полученное сообщение. – Или думает, что я решу не отдавать долг? – Опустилась на деревянную лавку, утопающую в зелени, и сняла со спины рюкзак. – И откуда у него мой телефон, я ведь его ему не давала? – Глянула на Веронику, ища поддержки. Та на секунду задумалась, а потом развела руки в стороны, жестом показывая, что она не помнит.
