Текст книги "Нумерос 78 (СИ)"

Автор книги: . Raavasta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

В лаборатории Октавы, несмотря на ранний час, было весьма многолюдно. Все главные весельчаки вчерашнего мероприятия дружненько сползлись в исследовательский корпус, похоже, по той же причине, что и я. Сидя на беспорядочно расставленных стульях в центральном зале, арранкары тоскливо вздыхали, держались руками за звенящие «тыквы» и негромко переговаривались. Хитро улыбающийся Заэль, будучи в этой компании единственным пустым, смотревшимся вполне свежо и не так измято, как остальные, перемещался между «пациентами», раздавая им пузырьки с «лекарствами». Разумеется, что своей жизнерадостностью Октава вызвал у всех присутствующих лишь закономерное желание – дать в морду, но инстинкт самосохранения, именуемый в народе «чуйка», работал у ученого как всегда отменно.

– Это только мне так кажется, или эффект от этой целебной штуки действует на всех по-разному? – спросил из угла Калиас, вглядевшийся чуть более оклемавшимся, чем другие.

– Конечно он разный, – откликнулся Гранц-младший. – Я ведь даю вам разные препараты.

– Что?! – возмутилось сразу несколько голосов.

– Опять эксперименты на нас ставишь, гад? – хмуро уточнил Ниррге, более конструктивно озвучив позицию недовольных.

– Во-первых, все мои антидоты уже проверены и безопасны, – Заэль на всякий случай все же укрылся за своим лабораторным столом. – Эффект гарантирован. Просто мне хотелось отследить время действия в условиях, так сказать, максимально приближенным к боевым. А во-вторых, вы сами подписали согласие на участие в тестировании.

– Когда это? – опять удивился за всех слонопатам.

– Вчера вечером. Ближе к концу. Под утро, – ответил ученый с непробиваемой улыбкой собственного превосходства. – А что вы хотели? В следующий раз внимательнее будете читать, что подписываете…

От возможной расправы Октаву уберегло мое появление в зале, на что он сразу обратил свое и чужое внимание.

– Нацу-кун, ты как?

– Вроде бы живой, но сомневаюсь. Заэль, будь арранкаром, нацеди мне своего лечебного бальзама порции полторы.

– Я же тебе персональный делал? – хмыкнул Октава, осторожно выбравшись из укрытия и подойдя ко мне.

– Потерял, – развел я руками в извиняющемся жесте.

– Это ты можешь, – согласился ученый. – Ладно, присядь тогда, сейчас сварганю.

Обменявшись тусклыми «привет-привет» с другими «больными», я кое-как дополз до ближайшего свободного стула и плюхнулся на него, прижав ко лбу подвернувшуюся под руку холодненькую металлическую миску. Заэль зашипел и забулькал чем-то на своем рабочем месте, а остальные пустые, находившиеся с нами в комнате, постепенно начинали шевелиться все активнее.

– Кто чего помнит о вчерашнем? – задал Калиас вполне резонный вопрос. – А то лично у меня после второго шашлыка как отрезало…

– О вчерашнем не знаю, а вот утреннее припоминаю, – откликнулся Рэдда, покосившись почему-то на меня. – Нацу-кун, ты пауков, случайно, у нас в Лас Ночес не проносил?

– Пауков? Не, – отмахнулся я. – Вот червей выпускал, это было. У меня несколько после рыбалки осталось, но пауков точно не было. А что, завелись?

– Ага, – кивнул красноперый соколик. – Сплю я себе, значит, а эта гадина восьминогая по потолку крадется. И всеми своими лапами ТОП-ТОП-ТОП, а главное громко так. Думал, череп лопнет от этого грохота.

– Ну, пауки это еще не так страшно, – знакомая студенческая тема сразу потянула меня на откровения. – Куда хуже, когда мстители на вертолете прилетают посреди ночи. И как начинают мстить, и мстить, и мстить….

– А вертолет – это что? – заинтересовался очухавшийся братец Октавы.

– Махина такая из мира живых, – буркнул здоровяк Наким. – С пропеллером.

– Кошмар, – подумав, сделал вывод Гранц. – Такое, значит, тоже бывает от чрезмерного злоупотребления?

– Бывает-бывает, – с явным профессионализмом в голосе подтвердил Заэль, заканчивая намешивать мне что-то золотистое и светящееся.

Ученый перегнулся через столешницу, и пузырек с целительным нектаром, миновав пару чужих конечностей, добрался до меня. После чего тут же и был употреблен по прямому его назначению. Эффект наступил поразительно быстро. Боль в голове поутихла, а мысли перестали рябить как помехи статистики на ненастроенном телеящике. Видимо, в моем случае Октава не стал мудрить, а с другой стороны не зря же я его отучал подсовывать мне всякую экспериментальную гадость.

В благодарность я стянул со своей шеи фотик, высветил на нем одну из фоток, и протянул чудо техники розоволосому. Заэль с интересом взял машинку, глянул на экран и немного испуганно крякнул.

– Это что?

– Десять минут назад сфоткал, – хмыкнул я. – Неопохмеленный Ичимару-семпай.

– Жуть какая, – согласился с ученым Калиас, заглядывая Октаве через плечо. – Он и так-то все время щурится…

– Вы мне лучше вот что скажите, – перебив коллегу-фраксьона, обратился хмуро ко всем Ниррге. – Чего такого мы вчера таскали тяжелого? В самом конце?

Все присутствующие, включая меня, как по команде воззрились по примеру слонятки на собственные ладони. Свежие ссадины, гудящие мышцы рук и барахтающиеся где-то в подсознании воспоминания подсказывали, что Ниррге прав. Но подробностей событий это никому не добавляло. Я, правда, все помнил, но особой роли наша шуточка под занавес веселого пикника уже не играла, а перегружать парней лишней информацией, да еще и на больную голову, было почти преступлением.

– Не, чё-то ничего на ум не приходит, – замотал я головой, заметив несколько взглядов с подозрением скрестившихся на моей фигуре. – Ладно, ребята, засиделся я с вами, а у меня еще дела важные!

Вернув себе обратно цифровик, я помахал всем на прощание и выскочил в коридор. Что ж, пора было и вправду возвращаться к оставленным планам. Вернерр меня поди там уже заждался. Результаты диверсионной вечеринки можно было смело охарактеризовать как удовлетворительные, ближайшие пару-тройку суток по времени мира живых ни на какие активные действия личный состав армии Лас Ночес не был пригоден. Ичиго с компанией, изображающие полосатых грызунов Чипа и Дейла, появятся здесь тоже дня через три. В результате, времени у меня более чем достаточно, чтобы, наконец, окончательно закрыть вопрос с моим семейным положением. Буду надеяться, что Сообщество Душ примет меня в этот раз ничуть не менее радушно, чем в прошлый…

В дверях я едва не столкнулся нос к носу с Вегой, тоже явно направлявшимся на «курс лечения». Впрочем, выглядел Джио в целом не так удручающе, как остальные. Зато под левым глазом арранкара красовался свеженький налитой лиловый фингал. Но страшно довольная улыбка на хитрой роже свидетельствовала, что понесенные вчерашним вечером «потери» вполне себя оправдали.

– Веселая ночь, Вега-сан?

Оскал полосатика стал еще шире.

– И еще какая, Нацу-кун!

– Мои поздравления, – и, уже выскочив за порог, я бросил через плечо вдогонку, заставив Джио споткнуться. – Мила-Розе тоже привет передавайте…

* * *

Декада Эспада с огромным усилием медленно открыл глаза, но темнота так и не ушла. Не ушла никуда и жуткая головная боль, и ощущение скованности во всем теле. Несколько попыток пошевелиться не увенчались успехом, и это начало приводить Ямми в состояние бешенства. Туша арранкара была плотно зажата между каких-то каменных плит, плотно подступавших со всех сторон. В любых подобных ситуациях Ларго не привык рассуждать подолгу и поэтому с глухим рычанием просто активировал серо, чтобы разнести все препятствия, оказавшиеся вокруг.

От взрыва камень разлетелся пылью и крошевом, а Декада издал торжествующий рев, быстро сменившийся недоуменным восклицанием. Два громадных блока, прикованных к ногам Ямми толстыми цепями, сразу же потащили арранкара рывком за собой прямо по направлению ко дну Леса Меносов, лежащему где-то очень-очень далеко внизу. Остатки наблюдательной площадки Лас Ночес, почти полностью уничтоженной энергетической атакой пустого, начали стремительно удаляться. Зрелище в виде стремительно падающего и страшно матерящегося арраканара на несколько минут разнообразило унылое топтание многочисленных гилианов, ошивавшихся поблизости. Гулкий звук тяжелого удара оземь завершил представление.

* * *

– Доброе утро, Джиданбо-сан!

Вздрогнув всем телом от этого до боли знакомого голоса, раздавшегося откуда-то снизу, великан-привратник с нешуточным опасением скосил глаза в ту сторону, где находился источник звука. Полтора улыбающихся метра рафинированного оптимизма и неуемной жизнерадостности, облаченные в темно-фиолетовое парадное кимоно и круглую шляпу, помахали шинигами рукой.

– Как ваше ничего?

Тяжело вздохнув, Джиданбо поднял взгляд и уставился в стену ближайшего здания. Нацу удивленно хмыкнул.

– Джиданбо-сан, у меня почему-то начинает складываться впечатление, что вы пытаетесь меня игнорировать?

– Нацу, видишь ли, – ответил гигант, тщательно подбирая слова. – Все дело в том, что мне запретили с тобой разговаривать.

– Что?! – брови под платиновыми вихрами взлетели вверх.

– Точнее, мне настоятельно не рекомендовали этого делать.

– Не рекомендовали? – нахмурился парень. – И кому же это я так насолил?

– Это непосредственный приказ капитана Фон, – сознался стражник.

– Хм, – выражение лица Нацу стало еще более пугающим. – Вот, значит как. Ладно, с этим мы разберемся… А теперь, я могу пройти?

– Вообще-то нет, – с тяжкой обреченностью «сознался» Джиданбо.

– Но если вы меня не пустите, я не смогу, ведь, тогда доставить вовремя эту посылку для капитана Кёраку? – полное и искренне непонимание в голосе паренька кольнуло великана болезненным чувством дежавю.

Помимо привычной сумы с какими-то свертками у Нацу подмышкой и вправду сейчас был большой и, судя по виду, увесистый ящик.

– А то, что находится в посылке – это опять секрет?

– Не, – улыбнулся мелкий. – Тут никаких секретов, – и встряхнул свою ношу так, что из короба раздался отчетливый перезвон бутылок. – Все банально, Джиданбо-сан. Так что, пустите меня в Сейретей?

– Я не могу, Нацу.

– Да нет, можете, я помню, у вас получалось, – ободряюще воскликнул блондин. – Честно-честно! Давайте, еще раз попробуем! Это не страшно, Джиданбо-сан! Я вам даже буду помогать, если что…

* * *

Выслушав утренний доклад своего лейтенанта, Ямамото уже собирался кивком отпустить Сасакибе и вернуться к просмотру донесений от экспедиционного корпуса, но Чоджиро неуверенно откашлялся в кулак, привлекая к себе внимание начальства.

– Что-то еще?

– Да, Ямамото-сама, – лейтенант выдернул нижний лист из папки и, бросив мимолетный взгляд на текст, продолжил. – От капитана Хицугаи поступило заявление, составленное в ультимативном тоне.

– Неужели? – хмыкнул Шикекуни. – И чего же он хочет?

– Капитан Хицугая в жесткой форме требует, чтобы его как можно быстрее и минимум на две недели отправили на патрулирование мира живых в район… – Чоджиро подсмотрел в листок, – в район города Нагано.

– Нагано? – переспросил старейшин капитан Готей-13, как будто бы пробуя это название на вкус. – И почему же именно Нагано?

– Понятия не имею, Ямамото-сама. Но в случае отказа капитан Хицугая грозится устроить очередной дебош, равнозначный предыдущему случаю.

Сасакибе выжидающе посмотрел на командира. Учитывая обстоятельства упомянутых событий, в которых так до сих пор еще и не разобрались следователи ритейтай, угрозы от капитана десятого отряда были более чем реальны. И весьма серьезны.

– Ну, Нагано, так Нагано, – пожал плечами Шикекуни. – Не будем доводить ситуацию до очередного нервного срыва.

Удивленный Чоджиро уже открыл рот, чтобы задать вопрос, но Ямамото опередил его.

– Только после отбытия Тоширо, доведите информацию о его новом месте нахождения до всего личного состава Готея. Остальные же капитаны пусть предоставят внеочередной отпуск всем девушкам, которые этого пожелают. И право беспрепятственного прохода через врата Секаймон сроком на четырнадцать дней, – добродушная улыбка, появившаяся на лице Ямамото, совсем не вязалась с хитрыми огоньками в глубине стариковских глаз.

Лейтенант, не сразу уловивший весь смысл сказанного, быстро кивнул.

– Ты смотри-ка, ультиматумы он мне еще тут будет предъявлять, – расслышал Чоджиро приглушенный голос, уже покидая кабинет командующего.

* * *

После громкого, но вежливого стука в дверь, деревянная перегородка распахнулась, не дожидаясь ответа, и в переднюю часть кабинета, игравшую роль «приемной», ввалился невысокий шинигами в черной форме с зеленой перевязью четвертого отряда и моделью вселенского хаоса на белобрысой голове.

– Бьякуя-семпай, вы на месте?! – крикнул Нацу в сторону следующей перегородки и с радостным удивлением воззрился на человека, сидевшего у противоположной стены за неплохо накрытым столом. – Кёраку-сан! Мое почтение!

– Здравствуй, Нацу-кун, – капитан отсалютовал лекарю полупустой чашкой с сакэ. – Рад тебя видеть. Что нового слышно в пустыне?

– Цены на желтый песок опять упали, а так ничего интересного, – хмыкнул блондин. – А вы, кстати, что здесь делаете, Кёраку-сан?

– Прячется он тут, – раздался от вторых дверей голос главы дома Кучики. – И уже неделю между прочим. Знает, что тут его пока искать никто не будет…

Капитан шестого отряда вошел неторопливо в комнату, насмешливо улыбаясь и махнув Нацу рукой вместо приветствия. Бьякуя был в своем привычном облачении, но с хитро переделанной прической, так чтобы в «дело» пошли все заколки, но общий вид при этом был бы достаточно задиристо-залихватский.

– С чем пожаловал, Нацу?

– Да вот, Бьякуя-семпай, забежал спросить, не нужно ли что? А то ведь, когда я еще в ближайшее время тут снова смогу появиться? Меня моя женушка, похоже, решила до самых празднеств в дальних командировках сгноить, чтобы я, значится, лишний раз не высовывался бы, где не надо.

– Не жалься, – хмыкнул Кучики. – Сам выбирал, сам и расхлебывай.

– Жестокий вы, Бьякуя-семпай.

– Не то слово, – Кёраку решил поддержать понурившегося Нацу. – Представляешь, стал в последнее время мне угрожать, что если не прекращу регулярных попыток его споить, то сдаст меня Нанао-тян?

– Сдам, обязательно сдам, – подтвердил Бьякуя. – Всего хорошего должно быть в меру, – и уже с явным намеком добавил, – в том числе и чрезмерного злоупотребления чужим гостеприимством, Шунсуй.

– И раз уж речь зашла об этом, у меня же для вас передачка, Кёраку-сан, – вспомнил, тем временем, Нацу и, подойдя к столу, водрузил на край большую коробку, которую до этого держал в руках. – Это так сказать тестовые образцы, на пробу. Если вас устроит, то партия почти готова, останется только оплатить.

– Чудесные новости, – хмельная улыбка Кёраку была полна предвкушения.

– Нацу, у тебя, кроме этих твоих спекуляций с данным проспиртованным организмом, ко мне дела какие-то есть? – уточнил Бьякуя, выпростав из рукава косодэ левое запястье, на котором оказался золотой браслет с дорогими часами. – А то я так из-за вас двоих на плановую тренировку с личным составом опоздаю.

– Бьякуя у нас набрал свежее пополнение в отряд из будущих выпускников, – поделился с блондином Шунсуй, хитро прищурившись. – И ладно бы там одни симпатичные девушки были, а то ведь взял просто самых упорных и перспективных, и теперь каждый день над ними издевается по полной программе.

– Это не издевательство, Кёраку-сан, – назидательно поднял палец Нацу. – Это воспитание воли, мужества, целеустремленности и инициативы у личного состава подразделения и возможных будущих офицеров!

– О, – крякнул капитан, подливая себе еще сакэ, – тогда понятно, кто подкинул Бьякуе эту идею с… как же его?

– С подготовительным курсом молодого бойца, – подсказал Кучики. – Кстати, Нацу, ты был прав. В течение первой учебной недели как минимум в двух случаях из трех команду «Упал, отжался!» приходится дублировать командой «Упал, отжался, я сказал!!!» Правда, я пока так и не смог раздобыть эти твои… противогазы.

– Без вопросов, Бьякуя-семпай, – улыбнулся блондин. – Достану вам партию всех цветов и размеров. Кто, как не моя спекулятивная моська, на это способна! А вопрос у меня к вам все-таки имеется. Что там с моим домиком?

– Если хочешь, то можем сходить на стройку сразу после моей тренировки. Сам там все и посмотришь, – предложил Кучики и тут же добавил ехидным тоном. – Заодно можешь, с собой и вторую половину своего счастливого семейства привести…

– От спасибо вам, Бьякуя-семпай, – покачал головой Нацу. – За доброту душевную вашу. Но после тренировки я зайду, как раз еще успею забежать – пару дел закончить.

– Только без опозданий, – пригрозил Кучики. – А то у меня потом еще репетиция в театре.

* * *

– Капитан!

Рангику ворвалась в кабинет начальства, но опоздала. Белый подол хаори уже мелькнул в квадратном проеме, а когда лейтенант подбежала к окну, силуэт Хицугаи маячил где-то на крыше соседней казармы.

– Капитан! Месячный отчет!

– Сама, Мацумото, сама! – донесся до девушки далекий ответ с нескрываемыми нотками злорадства. – Я в отпу… на ответственном задании! Всё сама!

Поправив за спиной огромный чехол со сноубордом, Тоширо скатился вниз по пологому черепичному краю и исчез в кроне ближайшего дерева.

– Сама, сама… – пробурчала Рангику, демонстративно громко захлопывая ставни. – Что за мужики пошли?! Ни на кого положиться уже нельзя! Один шляется черти где, второй с рабочего места сбегает под конец месяца… И они еще после этого всего жалуются, что их скотами обзывают! Да это скоты должны обижаться за такое сравнение!

* * *

Новенькая веранда приятно пахла свежим деревом, еще не покрытым толстым слоем лака, а молодые саженцы, лишь недавно перенесенные на место будущего сада, осторожно шелестели листьями. Широко зевнув, капитан одиннадцатого отряда подпер рукой свою голову и уныло уставился на голубой небосвод. В последнее время Кенпачи опять было невыразимо скучно.

– Чудик-кун! – звонкий голос Ячиру, внезапно послышавшийся откуда-то из-за угла, быстро сменился довольным чавканьем, а еще спустя полминуты на террасу, широко улыбаясь, вырулила уже знакомая Зараки невысокая фигура.

Как ни странно, но появление Нацу заставило Кенпачи встрепенутся.

– Ха, коротышка, не знал, что ты в четвертом отряде, – громко хмыкнул капитан, обращая внимание на наряд визитера.

– Ну, я посчитал, что негоже совести самого Зараки Кенпачи быть всего лишь каким-то левым духом, шляющимся по Сейретею без дела, – пожал плечами блондин, со своей обычной непосредственностью плюхнувшись на доски рядом с собеседником. – Вот и решил подыскать себе хоть какую-то работку.

– И как тебе только мои парни пропустили? – немного удивился капитан.

– Узнали, – с каким-то мрачным подтекстом ответил жутко довольный лекарь. – К тому же, я, знаешь ли, тут женился недавно, и обязательное вступление в ряды Готея-13 было одним из непременных условий со стороны невесты.

– Бабы, – понимающе кивнул Зараки.

– Аха, – не стал спорить мелкий. – Между прочим, приглашаю тебя на гулянья в честь данного события, очень буду рад видеть…

– Что я там забыл? – перебил покрытый шрамами громила, демонстративно отворачиваясь обратно к пустому небосводу.

– Ну-у-у, – протянул Нацу. – Бьякуя-семпай тоже обещался быть. А он если выпьет, так сразу таким дружелюбным становиться. Слышал, небось, в больничке, как он капитана Камамуру отметелил? То, как раз мы свататься заходили, и перед этим немножко на грудь для храбрости приняли.

– Кучики, – судя по оскалу Зараки и тому, что он снова обернулся к Нацу, заброшенная «наживка» сработала безотказно. – Кучики – это хорошо. А не боишься, что мы там все тебе разгромим в итоге, а? Как во время прошлых наших посиделок.

Блондин насмешливо фыркнул и замахал руками.

– Кен-чан, умоляю. Удачная свадьба без хорошей драки – это как деревня без дурака. Или Готей без Маюри. Одно название, в общем.

– Рисковый ты парень, – рассмеялся Кенпачи. – За это и нравишься. Хотя порою от твоих рассуждений даже мне не по себе…

– Ты о моем предложении остепениться? – удивился Нацу. – И чего там странного такого было? Нормальное же предложение?

Зараки, продолжая смеяться сквозь зубы, покачал головой.

– Нормальное, говоришь? Хотя, конечно, – успокоился шинигами. – Ты ведь, поди, и не знаешь, как и почти что все из вашего отряда…

– Что Унохана-сама – является Первым Кенпачи? – на этот раз собеседника перебил уже Нацу, заставив того перестать улыбаться. – Не, это я знаю.

На несколько очень долгих секунд в маленьком саду воцарилась полная тишина, лишь где-то за домом громко шелестели, разворачивая упаковочную бумагу. Посмотрев еще пару мгновений расширенным от удивления глазом на совершенно безмятежного и весело улыбающегося Нацу, Кенпачи хищно прищурился и уточнил:

– Ты знал?

– Знал, – не стал скрывать парень. – И что это меняет? По-твоему, есть кто-то, кто сумеет, лучше нее, воспитать из малышки Ячиру одновременно настоящего воина и настоящую женщину? М-м-м, – Нацу задумчиво почесал затылок и загнул три пальца на правой руке, как будто бы что-то подсчитывая в уме. – Нет. Определенно, нет. Так что ты сразу-то совсем мою идею не отбрасывай. Может ведь, и пригодится вдруг?

– Поразительно, – вздохнул капитан. – И как это такая малохольная мелочь, может быть настолько ужасным созданием?

– Воспитание, Кен-чан. Как я уже и говорил в прошлый раз, все упирается в воспитание. И мой пример далеко не последнее свидетельство того, что за детьми надо тщательнейшим образом следить, по возможности облагораживать и наставлять на путь истинный. А не ждать, когда ненаглядный цветочек вырастет в какой-нибудь колючий ядовитый кактус с легкими умственно-шизоидальными отклонениями.

– Ладно, без тебя разберусь, – отмахнулся Зараки.

– До моего появления, ты о таком вообще не задумывался, – последнее слово, как обычно, осталось за Нацу, хотя лекарь и не стал развивать закрытую тему. – А вообще, у меня же для тебя подарок, Кен-чан!

Звонко хлопнув себя по лбу, блондин принялся копаться в скрытых карманах, нашитых с внутренней стороны пояса.

– Вот!

– И чего это?

Кенпачи с сомнением рассматривал в руках у Нацу прямоугольную дощечку размером где-то с ладонь самого капитана. Одна из сторон пластинки была зеркальной, но на оружие эта штука никак не походила, это уж точно.

– Для тебя это будет жутко полезный девайс, Кен-чан, – мелкий сразу заметно раздулся от гордости и прикосновением пальца вызвал на экран устройства какое-то схематичное изображение. – Смотри, сюда тыкаешь – увеличение масштаба, сюда – уменьшение. Карту Сейретея и окрестностей я сам рисовал, она довольно точная. А красной точкой отмечено расположение самого навигатора. Будешь носить его с собой – всегда будешь знать, где находишься, и как побыстрее пройти в нужное тебе место без внесения непоправимых изменений в местный ландшафт и архитектуру!

– И всегда точно показывает? – заинтересовался Кенпачи, взяв у Нацу планшетник.

– До метра, Кен-чан, до самого размалюсенького метра, – парень, видя реакцию капитана, явно остался доволен. – Теперь-то твоим врагам ни за что не уйти от встречи!

– Хо-о-оро-о-ошая вещь, – с усмешкой согласился Зараки, делая первые пробные тычки пальцем в зеркальный экран.

– Но главное не боевая, а потому никакого читерства…

* * *

– Лейтенант, доставили на ваше имя.

Нанао оторвалась от месячного отчета и с некоторым подозрением уставилась на посылку, которую держал в руках рядовой шинигами, топчущийся на пороге. Наверняка, это опять капитан Кёраку в качестве извинений за свои «прогулы» решил расщедриться на какой-нибудь «подарок», вроде роскошного, но подвядшего букета, как в прошлый раз. В принципе, непосредственный начальник Нанао бывал порою способен еще и не на такие «жертвы», лишь бы не замарать себя канцелярскими делами.

– Хорошо, оставь здесь.

Когда шинигами вышел, девушка вернулась к работе с документами, но спустя некоторое время женское любопытство взяло-таки верх. И лейтенант, отложив перо, приблизилась к небольшой коробке, примостившейся на углу у обшарпанного бюро. Все-таки принимать такие «подношения» было, по мнению Нанао, не совсем правильно. Но по-настоящему повлиять на капитана за эти годы у нее так и не получилось, так что, какая в сущности разница? И, в конце концов, однажды в «извинительном даре» оказался маленький милый котенок, который едва не задохнулся, пока сидел в посылке. Так что, отбросив сомнения, девушка аккуратно распустила узел шпагата и начала открывать.

Тем не менее, набор, обнаруженный внутри, немало поразил лейтенанта. К числу предметов, которые Нанао ожидала бы там увидеть, явно не относились: непрозрачный пузырек с самодельной этикеткой, гласившей «Отрезвин», увесистая деревянная киянка и пятидесятистраничное руководство «Ваш муж – отличный человек, с которым просто нельзя расстаться, но при этом еще и запойная свинья, которую хочется убить!» (за авторством некой Шайтано Шаолинь). И все же… И все же эти вещи показались девушки весьма интересными для дальнейшего тщательного изучения и даже возможного практического применения в будущем.

От увлекательного чтения Нанао пришлось оторваться на пятой главе «Похмельное утро – время жестокой мести!». Игнорировать раздававшийся настойчивый стук в дверь и голос Мацумото было уже нельзя, и девушка, поправив очки, прошла к перегородке и откинула запорную щеколду.

– Нанао, – с двумя увесистыми пачками бумаги подмышками Рангику выглядела довольно-таки необычно. – Ты обязана мне помочь! Без вариантов!

* * *

Первоначально я хотел залезть в окно, но в последний момент как-то вовремя сообразил, что рискую в таком случае вместо радостной встречи получить сюрекеном в лоб. Или чем-нибудь потяжелее. Поэтому снова пришлось банально войти в помещение через дверь. Штампы, штампы, штампы… Но что поделать?

– Любимая, солнце озаряет мою душу при каждой нашей встрече!

Сой Фон грозно сверкнула на меня черными колючими глазками с другой стороны своего рабочего стола и закрыла лежавшую перед ней папку.

– Как мило, что ты не дала казарменной охране тех же инструкций, что и привратникам Сейретея, – не задумываясь, продолжил я, пересекая кабинет главы онмицукидо.

– О чем это ты? – немедленно отреагировала моя законная супруга.

– Вообще, Джиданбо признался мне во всем по секрету при условии, что ты ничего не узнаешь. Поэтому, родная, если что, то я ничего тебе не говорил.

– По-прежнему не понимаю, о чем идет речь, – холодно бросила Сой, а я лишь оскалился еще чуть шире и замер перед капитаном второго отряда, опершись руками о столешницу.

– Эх, прав был неизвестный философ. Нельзя брать жен из людое… в смысле из всяких гэбэшников и им подобных. Вранье в семье начинается с первых же дней.

Урожденная Шаолинь лишь продолжала сверлить меня взглядом, якобы совершенно не обращая внимания на намеки, и, видимо, еще на что-то надеясь, от чего вид у нее был на удивление прелестный.

– Лапуля, неужели ты рассчитывала, что такие детские фокусы помогут тебе каким-то образом избежать уже неоднократно оговоренной нами и обязательной встречи с Йору-тян. Сопроводить тебя на которую я, кстати, и явился. Только сначала зайдем еще на стройку к Бьякуе-семпаю, он обещал сделать для нас экскурсию по будущему поместью.

– У меня много дел…

Нет, в покер Сойке все-таки нельзя пока играть. Во всяком случае, не со мной.

– Да-да-да, плавали, знаем, – не дал я ей договорить. – Семья отдельно, карьера отдельно, и все такое прочее, вроде – всем равные права и долой мужской шовинизм. Вот только, извини, радость моя, мне на эти твои дела плевать с Башни Раскаяния. Для меня здесь на первом месте домашний очаг, и вариантов у тебя нет…

Легко запрыгнув на стол, я прошел прямо по разложенным бумагам и сел, скрестив ноги, прямо перед Сой, немного обомлевшей от подобной наглости.

– Поэтому, давай данную тему больше поднимать не будем. Лучше подскажи мне вот что, пока мы до стройки не добрались, – сказал я задумчиво, приложив палец к подбородку и закатив глаза. – Как думаешь, если Йору-тян согласится, то спален главных делать одну или две? Просто с этим сразу определиться желательно – либо все спят у меня, либо я кочую от ночи к ночи…

Опустив взгляд обратно на Сойку, мне довелось увидеть, что результат достигнут. Щеки девушки заалели яркой краской, а от былой невозмутимости не осталось и следа.

– Хотя нет, по-любому надо делать две. А то если те слухи, за которые я недавно вот здесь же схлопотал пиалой по кумполу, подтвердятся, то вы же, наверняка, захотите как-нибудь остаться наедине. А мне тогда что, в прихожей на коврике спать?

От удара зардевшейся цундере я еле-еле успел увернуться. Перекатиться по столу назад, опереться рукой о пол, толчок, кувырок, и вот мои ноги снова коснулись лакированных досок. Повезло, что бросаться в погоню Сойка не стала.

– Между прочим, зря ты так, – скорчил я обиженную мину. – Для меня этот вопрос очень важный. Я вообще-то большую часть жизни на камнях и песке ночевал, и семейным человеком не для того стать собираюсь, чтобы, свернувшись калачиком, на диване под лестницей дрыхнуть. Опять же, холодно там у нас без тепла чужого прильнувшего тела. А о любви и ласке я вообще молчу.

Сой Фон резко поднялась со стула, заставив меня прерваться.

– Хорошо. Пойдем, – в самом конце голос шинигами немного дрогнул.

Может быть, это случилось от страха перед неизвестностью, а, может быть, от простой неуверенности, что еще жила в глубине этой внешней ледяной скорлупы. Но, так или иначе, теперь оставлять Сойку один на один с этим я не собирался.

– Не бойся, пчёлка, – моя ободряющая усмешка получилась мягкой, без желчи, как мне и хотелось. – Я буду там с тобою рядом. От начала и до конца.

Робкая улыбка Сой, сверкнувшая в ответ, не могла меня не порадовать.

* * *

Если бы кто-нибудь достаточно одаренный, чтобы видеть духов, оказался бы этой ночью в одном из обширных ухоженных лесопарков, что со всех сторон обступали Каракуру, то ему, вполне вероятно, довелось бы увидеть весьма необычную картину. На берегу небольшого искусственного озера, чья поверхность серебрилась рябью в лунном свете, была выстроена резная деревянная беседка в старинном стиле. И сейчас в ней находились два существа, которым при обычных обстоятельствах следовало скорее вступить в немедленную схватку, нежели пребывать в беспокойном ожидании.

Заложив руки за спину, Нацу нарезал неторопливые круги мимо высоких перил, изредка поглядывая на часы. Сой Фон демонстрировала куда большую невозмутимость, правда, ее пальцы с каждой минутой неосознанно все сильнее теребили одно из колец, заплетенное у девушки в косу. Понаблюдав некоторое время за этим нарастающим процессом, 78-ой все же не выдержал:

– Вообще-то, милая, это довольно-таки эгоистично с твоей стороны, – с укоризной заметил арранкар, запрыгнув на перила и усевшись спиной к воде.