Текст книги "Первый матершинник на деревне... (СИ)"

Автор книги: Raavasta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 35 страниц)

  Тело Орочимару изогнулось дугой, а пламенное "щупальце" Дзясина начало скучиваться извивами вокруг алого силуэта.

  – Эй, дед! – крикнуть что-либо громко, когда минуту назад твое горло было рассечено, а легкие заполняла кровь, довольно не просто, но у меня получилось. Третий Хокаге, на секунду оторвавшись от зрелища расправы над его бывшим учеником, взглянул в мою сторону. – Не упусти момент, старик...

  Короткий кивок и благодарная улыбка Хирузена стали для меня ответом. Обернувшись вновь к содрогающемуся в судорогах "Отокаге", Сарутоби прикрыл глаза, собираясь с последними силами и стараясь не обращать внимания на острие Кусанаги, по-прежнему торчащие у него из груди. Рука Шинигами снова зашевелилась, начав вытягивать душу Орочимару из его тела, все еще живого, несмотря на все случившееся.

  * * *

  Несмотря на то, что враг оказался не так прост, как хотелось бы, возиться слишком долго с противником Джиробо по-прежнему не собирался. Смять, раздавить, растоптать – выбор способа устранения подобного препятствия был для шиноби Звука как обычно предельно ясен и прост. Жаль, на этой позиции не получиться использовать в полную силу дзюцу, основанные на стихии Земли, в которых Джиробо был мастером. Но, справиться с одним-единственным самураем телохранитель Орочимару собирался и без Дотона.

  Бросившись в атаку, Джиробо должен был превратиться для врага в большую смазанную тень. Пускай он заметно уступал в скорости остальным Членам Четверки, но того, что она была весьма велика даже по меркам тренированных шиноби, было никак не отнять. Буси с раскосыми глазами сменил боевую стойку, заведя левую руку с коротким клинком себе за спину, а острие катаны опустил резко вниз, почти касаясь им поверхности крыши.

  Молниеносное движение, проделанное одной только кистью ёрики, и навстречу Джиробо взметнулось полумесяцем облако из раскрошенной черепицы. Хороший отвлекающий маневр, особенно когда столько мелких осколков, поднятых острием меча, летит прямо в глаза оппоненту. Но Джиробо увидел, как мгновением позже, до того как он сам влетел в облако глиняных черепков, противник метнулся вправо. А встречный удар в этом случае здоровяк мог вполне нанести, не видя врага.

  Кулак шиноби с шорохом рассек воздух, но так и не встретил преграды на своем пути в виде чужого тела. Краем глаза телохранитель Орочимару успел заметить, как слева от него, совсем с другой стороны, мелькнул силуэт в черно-серой броне. Сияющее лезвие вакидзаши филигранно коснулось плеча Джиробо, пройдя без труда сквозь кожу, мышцы и кости. Ярко брызнула кровь, и конечность члена Четверки безвольно обвисла, держась лишь на нескольких лоскутах уцелевшего "мяса". Взревев от боли, здоровяк заметно вдавил поверхность крыши у себя под ногами, заставляя тело остановиться, и крутнулся на месте, пытаясь достать противника ударом "вдогонку". От подобного разворота уже практически полностью отсеченная левая рука резко мотнулась в сторону и окончательно оторвалась, отлетев куда-то по скату.

  Но оказалось, что ёрики тоже не стал продолжать свой бег. Нанеся первый удар, он слегка подпрыгнул, развернувшись в воздухе лицом к Джиробо, и вскинул вверх от земли правую руку, в которой держал катану. Лезвие меча, заранее перевернутое тупой гранью вниз, сверкнуло золотистым сиянием Хадан. Джиробо попробовал отклониться, но самый конец клинка, длиной чуть больше пяди, успел зацепить подбородок шиноби, пройдя через все его лицо и аккуратно разделив сначала пополам губы, затем нос с переносицей вдоль, а в конце перечеркнув вертикально еще и лоб.

  Продолжая начатое движение назад, тело Джиробо с грохотом рухнуло навзничь, подняв вокруг себя тучу глиняного крошева. Торуга, мгновение спустя оказавшийся над убитым, ударил мертвого еще раз, пронзив катаной грудь в районе сердца. Стряхнув коротким синхронным взмахом кровь с обоих мечей, самурай бросил на своего поверженного врага лишь мимолетный взгляд.

  – Прости, обычно я не сражаюсь в полную силу с детьми, – краешек губ ёрики изогнулся на самом конце. – Но тем, кто всерьез намерен меня убить, я поблажек тоже не делаю.

  * * *

  Полупрозрачные нити, обрамлявшие голову алого силуэта, начали заметно дергаться, будто рыболовная леска, с крючка на конце которой пытается сорваться крупная рыба. Дыхание Дзясина окончательно превратило пространство вокруг в небольшой пустырь, засеянный серой пылью. Мои ноги держались из последних сил, но я был точно уверен в том, что сейчас мне следует держаться. Узнать, что именно случится, если я не сумею завершить ритуал в такой момент, почему-то совсем мне хотелось.

  Но, наконец, эти гр*банные струны начали отрываться! На конце каждой из них было нечто вроде пульсирующего шара. Каждый из этих сгустков, покинув свое незримое месторасположение, резко втягивался вместе со своей нитью в "энергетическое" тело Орочимару. Крик змеиного санина стал затихать. Но где-то рядом вдруг раздались другие.

  * * *

  Боль в шее, пронзившая Кидомару была настолько внезапной и сильной, что он не сумел аккуратно приземлиться на ближайшее поваленное бревно и, оступившись, рухнул на крышу трибуны. Вопль от нестерпимого жжения в том месте, где была нанесена печать Джуин, сам собой вырвался из горла шиноби Звука. Стерпеть эту боль не было никакой возможности. Как будто нечто вырывало из парня часть его нынешней сущности. Причем делало это грубо и без всяких попыток смягчить «сопутствующий» эффект. Он попытался встать, но, не удержавшись, вновь упал на колени. Запрокинув за голову все шесть своих рук, Кидомару изогнулся в сотрясавшей его агонии, и удар катаны однорукого ёрики, таки настигшего своего врага, стал для него в этот миг избавлением.

  Но эту боль в тот момент разделил не только один из телохранителей Орочимару. Каждый носитель печати Джуин, как далеко или близко он бы не находился от турнирной арены Конохогакуре, испытал в те секунды схожее чувство. Ослепляющая боль и ощущение куска плоти, вырываемого из шеи старыми проржавевшими клещами. Для многих этот момент еще не раз стал центральной темой самых жутких ночных кошмаров. И все из-за того, что не ощутить природу чуждого существа, что прикоснулось тогда к каждому, не стало проблемой ни для одного из них.

  В далеком подземном комплексе Деревни Звука яростно метались в камерах выжившие жертвы долгих экспериментов Орочимару, а всего этажом выше сотрясалось в судорогах опутанное трубками лечебных аппаратов тело Кимимаро, последнего представителя рода Кагуя. В лесном массиве, подступавшем к Конохе с востока, почти теряясь на фоне шума от схватки двух исполинских монстров, звучал крик Учиха Саске. Рухнув на случайную крышу, шипя сквозь зубы и прокусывая губы в кровь, извивалась всего в двух кварталах от стадиона Митараши Анко. Бросаясь на решетку под ошарашенными взглядами охраны, в своей камере бился Мизуки, бывший преподаватель Академии Шиноби Конохи, а ныне простой заключенный специальной тюрьмы.

  Темный бог собирал свою жатву, выкорчевывая из мироздания малейшие частицы силы змеиного санина, и не было ни единой возможности укрыть от него хоть что-то.

  * * *

  «Щупальце» Дзясина втянуло через края угловатого разрыва последние остатки того, что хранил в себе член легендарной Троицы Санинов. Призрачная лапа Шинигами уволокла в свою утробу душу окончательно мертвого хозяина Страны Рисовых Полей. Провал «во тьму» закрылся, избавив воздух от своего отравленного дыхания, и я вдруг снова смог заметить синее небо над головой. Тишина, разлившаяся окрест, казалась невероятной.

  Удивляясь такой простой вроде бы мысли, что все, наконец-то, закончено, и чувствуя, как усталость сменяет собою боль, я тяжело припал на правое колено, чудом удерживая себя в сознании. Различить хрипловатый голос, зовущий со стороны, мне удалось не сразу.

  – Хидан, – было видно, что старик Сарутоби тоже едва держится на ногах. Кроме того, за его спиной грозовой тучей уже завис силуэт Шинигами. – Спасибо тебе, Хидан. Похоже, я сам вряд ли сумел бы довести до конца это дело...

  – Не буду врать, что мне это ничего не стоило, дед, – хриплый смешок, вырвавшийся у меня, прозвучал как-то горько. – А потому имею наглость попросить взамен кое-что...

  Главное успеть закончить... Не потерять сознание... Закрыть последнюю брешь... Не хотелось думать о том, что со мной случится, после того, как я вырублюсь. Надеюсь, парни сумеют не подпустить к моему лежбищу никого постороннего... Надеюсь, они не погибли сегодня...

  – И чем же тебе может помочь умирающий старый шиноби? – несмотря на свое состояние, Хирузен тоже улыбнулся.

  – Я не хочу, чтобы детали того, что здесь случилось, стали известны кому-либо еще. Будет достаточно лишь "официальной версии" о нашей общей победе. Без всяких подробных "как" и "чем", понимаешь? – Хокаге слегка кивнул. – А еще, я хочу, чтобы клан Сарутоби знал и был уверен, пока они не трогают меня и моих людей, мы будем с ним хорошими и верными союзниками. И чтоб меня Дзясин к себе прибрал, если я сейчас п*зжу.

  Стариковский смех-кашель был мне ответом.

  – Хорошо, я понял тебя, Хидан. Ты действительно сильно помог мне... И оставлять Анко без всякой помощи я не хотел бы... Энма, – старик покосился на обезьяна, уже давно освободившегося от змей, аккуратно вытащившего из тела хозяина Кусанаги и сидевшего на земле с мечом на коленях рядом с главой семьи Сарутоби. – Сделай так, как просит этот молодой человек. Он, похоже, совсем не глуп и довольно силен, чтобы не сбрасывать его предложения со счетов так просто.

  Макакян сложил верхние лапы в каком-то непонятном жесте и склонил голову.

  – Последняя воля священна. Я сохраню тайну и передам послание.

  – И это... Железяку-то тоже оставь, – булькнул я, уже чувствуя, как тело кренится вправо, срываясь в "свободное падение".

  Блаженная пелена смежила мне глаза, а потом на меня обрушился шторм из того, что было лишь десятой долей жизненных сил, полученных сегодня властителем Двора Теней. Того, как душа Сарутоби покидает бренное тело и отправляется в желудок к Шинигами, чтобы разделить это узилище с другими пленниками, я уже не увидел.

  * * *

  – Похоже, что все, кончился ваш командующий, и вы вместе с ним заодно.

  Досу спрыгнул на крышу и осторожно двинулся в сторону неподвижной девушки с ярко-рыжими волосами. После припадка, внезапного накрывшего куноичи, она так больше и не проявила признаков жизни. Но практика шиноби требовала быть настороже всегда. Даже когда ты полностью уверен в собственных силах и том, что деваться врагу уже некогда.

  Впрочем, знание этих теоретических правил, не всегда соответствует поведению человека в реальной ситуации. И потому...

  – Эй, ты там вообще живая?

  До куноичи оставалось всего пара шагов, когда в лицо Досу полетела дымовая шашка, а щеку обожгло росчерком одного из его собственных сенбонов. Уйдя с опасной траектории и махнув перед собой резонатором, Кинута выскочил из мглистого серого облако. К тому моменту, когда дым рассеялся, стало понятно, что собеседница успешно "сделала ноги".

  Громко выругавшись в свой собственный адрес, Досу от души вмазал себе ладонью по физиономии. Хорошо еще, что его позора никто не увидел, одними насмешками от боевых товарищей можно было уже и не отделаться.

  – Лопух малолетний! Расслабился, молокосос тупой...

  * * *

  Сакону и Укону повезло. Одного противника из числа АНБУ они сумели уничтожить сразу, а двух других тяжело ранить. Бойцы спецотряда оказались совершенно не готовы к сражению с таким врагом, как близнецы. И ситуация складывалась довольно удачно, пока не случилось это. Было ли у этого название, ни один из братьев не знал, но боль, которую они испытали, мало с чем могла бы сравниться. А потом печать Джуин, подарок Орочимару-сама, просто «погасла», забрав с собой всю силу и возможности, которые она давала.

  Инстинкт самосохранения был у Сакона развит отменно, и не понять, что следует делать в такой ситуации, было довольно трудно. Орочимару, скорее всего, погиб, нападение на Коноху провалилось, и всякому разумному шиноби Звука самое время было подумать о сохранении собственной жизни. К счастью, в тактическом отступлении, или все-таки вернее в поспешном бегстве Сакону никто не препятствовал.

  В Конохи еще повсюду кипели бои. Вряд ли кто-то из рядовых бойцов Ото и Суны догадывался о плачевном положении и нынешней ситуации. Гигантских змей, призванных "Отокаге", воины Листа добивали скопом. Отряды АНБУ и ударные "кулаки" кланов подчищали центр деревни, смещаясь к окраинам. Оставалось надеяться, что вырвавшийся на волю биджу-однохвостый песчаников уже скоро вернется к гакурезато и вдоволь расквитается с защитниками скрытого поселения.

  Скорее следуя оточенным рефлексам, чем руководствуясь логикой, Сакон добрался до "точки сбора", предусмотренной как раз именно для такой ситуации – когда все "полетит в тартарары". Неподалеку возвышалась стена Конохи, но атак с этого направления не велось, а потому здесь было относительно тихо. Почувствовав чужое приближение, Сакон укрылся в тенях и зашел к "гостю" за спину.

  – А, это ты, – хмыкнул временный командир неудачливых телохранителей, убирая кунай от горла Таюи. – А остальные?

  – Нет, – зло мотнула головой куноичи и, оглядевшись по сторонам, тут же добавила. – И вообще, что это, блять, за нахер там было, *б вашу мать, а?!

  – Вот именно на этот вопрос нам, видимо, и придется поискать ответ в ближайшее время, – заметил голос над головами шиноби Звука.

  Кабуто, все еще облаченный в костюм АНБУ Конохи, появился перед Саконом и Таюей, снимая с лица раскрашенную маску.

  – Похоже, Орочимару-сама недооценил своих врагов. Его гибель довольно печальна, но об этом нам некогда думать. Сейчас куда важнее убраться подальше и сохранить так много людей и ресурсов, как это получится. Надеюсь, все согласны, что в будущем у нас еще будет время для мести и прочих разборок?

  – Только разбираться точно придется, – Сакон исподлобья посмотрел на Кабуто. – Хотя бы с тем, что случилось с Джуином Орочимару-сама.

  – А что с ним случилось? – удивленного прищурился Кабуто.

  – Мы лишились его, – скорее выплюнула, чем сказа Таюя.

  – Да-а-а? – протянул помощник покойного "Отокаге", поправляя очки. – Это уже что-то и в самом деле странное... Но это ничего не меняет. Нам надо отступать к себе на базы, и начинать немедленно отзывать всех уцелевших бойцов.

  Сакон молчаливо кивнул. Он был не против, чтобы Кабуто командовал. Во всяком случае, пока. Очкарик лучше всех разбирался в планах Орочимару, так что в нынешней ситуации пусть он и поруководит. А вот когда все вернутся обратно в Страну Звука, и всем станет известно о смерти лидера, вот тогда... Тогда и посмотрим, что выйдет.

  – Что ж, попробуем хоть немного упорядочить наше отступление, – Кабуто вновь надел маску АНБУ. – За дело. Прежде всего, попробуем вызвать вспомогательные группы, они действуют на не самых опасных для Листа направлениях и преследовать их, пока идут более важные схватки в других местах, скорее всего, не будут...

  * * *

  Странно, никогда бы не подумал, что твердая черепичная крыша, засыпанная грязной пылью и мелкими обломками веток, может быть такой мягкой и приятной на ощупь. Хм... Да нет же, определенно не может!

  Открыв глаза, я не сразу понял, где нахожусь. Но стоило только перевернуться на спину и увидеть лица "барышень", с интересом склонившихся надо мной, как все вопросы отпали сами собой.

  – Очнулся, – "проворковала" одна из эриний и обнажила в оскале свои отнюдь не милые зубки. – А то мы уже начали волноваться, что ты и приснуть тут можешь.

  Опершись на руки, я уселся на мягком ворсистом ковре, что был дорожкой расстелен через огромный пустынный зал. Со всех сторон до самых стен возвышались ряды столов из черного дерева и лакированные скамьи. Обернувшись, я ожидаемо увидел возвышение из мраморных плит, на котором красовался кованый трон, стилизованный "черепами" и разными "колюще-режущими предметами". Существо на троне с прищуром смотрело на меня, подбрасывая в ладони небольшую иссиня-черную сферу.

  – Дзясин-сама, мое почтение, – я поспешил подняться на ноги.

  – Первая достойная жертва, тебя можно поздравить, – без приветствия откликнулся демон в тяжелых доспехах.

  – Стараюсь выполнять условия нашего соглашения, – ответил я, еще раз осматриваясь по сторонам. – Это Зал Героев?

  – Разве это место может выглядеть как какое-то другое? – рассмеялась одна из фурий, уже занявших место у подножия трона.

  – Мне просто показалось странным, что здесь до сих пор нет ни одного из последователей новой веры, – объяснил я свое удивление.

  – Они здесь есть, – снова заговорил Дзясин. – Их пока мало, но я слежу за тем, чтобы не упустить ни одного достойного. Однако сейчас я отослал их, чтобы не мешать нашей встрече. Все-таки у меня есть работа и для таких, как они.

  Интересное откровение. Похоже, начальство уже придумало, куда пристроить внезапно появившиеся лишние руки. Надеюсь, какая-нибудь Война Богов, в которой мне придется участвовать минимум как вербовщику, нам в скором времени не грозит.

  – Но, тогда, Дзясин-сама... Что я здесь делаю? Без ритуала, без...

  – Ты умер, – перебил меня богодемон и как-то очень нехорошо улыбнулся.

  – Как это? – на секунду я и вправду опешил. – Я же бессмертен?

  – Твое тело бессмертно, но дух, – Дзясин развел руками. – Твой дух не выдержал того, что ему пришлось вынести, когда я использовал его как мост для передачи своей силы в мир живых людей. Другими словами, твоя душа истерлась. В следующий раз будь аккуратнее в выборе жертв. Эта была, безусловно, хороша, но постарайся ограничиться теми, кого сможешь убить самостоятельно.

  – Но если я мертв... – мысли заметались в моей голове, как перепуганные тараканы на ночной кухне, где резко включили свет.

  – Ты должен был слиться с моей сущностью, что является высшей формой посмертия для моих верных слуг, – забавляясь, продекларировал Дзясин слегка измененную выдержку из Завета, написанного моими руками.

  – И что же?

  – Рановато, – насладившись моими метаниями, заключил богодемон. – Во-первых, ты все-таки полезен и умеешь меня развлечь, как не удавалось это прежде никому другому.

  – А во-вторых? – уточнил я, чувствуя новый подвох, когда пауза слишком уж затянулась.

  – Меня уважительно и весомо попросили склеить тебя обратно из тех духовных лоскутьев и поделиться силой, достаточной для твоего возрождения, – Дзясин продемонстрировал мне тот самый агатовый шар у себя в ладони.

  – И кто же это мог вас попросить о таком, Дзясин-сама?

  – Одна занятная особа, рассчитываться с которой тебе еще придется самому.

  Темный бог перевел взгляд чуть в сторону, явно указывая на что-то глазами, и я с легкой настороженностью повернулся в ту сторону. Ожидать можно было чего угодно, вплоть до явления архангела Михаила или Будды Авалокитешвары. Но черное пушистое существо, сидевшее на ближайшей столешнице и разглядывавшее меня довольными и очень наглыми глазами желтого цвета, надолго погрузило мой мозг в когнитивный ступор.

  – Да идите вы на хрен, – вырвалось у меня спустя две долгих минуты.

  Лязгающий хохот Дзясина, получившего явно несравненное удовольствие от этой сцены, сотряс своды Зала Героев.

  – Ты как всегда само красноречие, – сообщила мне в ответ черная кошка мурлыкающим (и тоже очень довольным) голосом.

  Скрестив руки на груди, я сделал максимальное суровое лицо.

  – Я. Требую. Объяснений.

  – Требуешь? – протянула кошатина. – Смотри, не плачь потом.

  – В молчаливой форме ты мне больше нравилась, – буркнул я ядовито.

  – В молчаливой форме ты мне тоже понравился бы больше, – вернуло шпильку животное. – Но, кажется, ты хотел объяснений? Объяснение одно и оно довольно простое. Человек по имени Тамеруйо Хидан, находясь в жутком гневе и страшных душевных терзаниях, а также изрядном подпитии, использовал старый запретный свиток, полученный его семьей как трофей, и призвал существо, способное исполнить некоторые желания. В обмен на душу вызывающего, конечно...

  – Известная практика, – проскрежетал со своего места Дзясин.

  – И что такого он пожелал? – я снова серьезно напрягся, вспоминая свое прибытие в этот смешной нарисованный мир, оказавшийся совсем не таким уж плоским и цветастым, как это было показано во многих эпизодах художественных произведений на его основе.

  – Бессмертие и новую цель для своей будущей жизни, – облизнув лапку, котэ, принялось намывать себе ухо. Я терпеливо ждал. – У призванного исполнителя были варианты, как именно исполнить это желание. В результате, он решил выбрать тот, что показался лично ему самым веселым...

  – Тут я должен предположить, что вы с этим "джинном" родственники и чувство юмора у вас, в целом, сходиться? – удержаться от усмешки не получилось. – Жаль беднягу Хидана.

  – Подумаешь, одним мелким демоном будет больше, одним меньше, – "Йоруичи" махнула хвостом... хвостами... тремя-четырьмя, как минимум...

  – Ладно, а я тут причем?

  – Тело осталось свободным, а тебе... Если коротко, это твой второй шанс, – мурлыкнула кошка, с явным намеком на то, что я должен быть благодарен. Ага, разбежалась...

  – А что с первым случилось?

  – Как говорят в том мире, откуда тебя забрали, "взрыв бытового газа". Ты умер у себя в постели, ничего не почувствовав.

  – Позор для воина, – снова насмешливо бросил Дзясин.

  А быстро он входит в новую роль все-таки, прямо страшно порой становится.

  – Хорошо, но чем я заслужил такое? – вот этот момент меня действительно заставлял нервничать. Эксклюзивное внимание к чьей-либо персоне со стороны "кошачьих богов" просто так не появляется. Факт!

  – Помнишь, в семь лет ты спас шесть котят, которых пытались утопить в реке. Была уже осень, ты весь промок, простудился, болел пневмонией, но зато котята остались живы...

  Чтобы вернуть на место выпавшую челюсть мне понадобились обе руки.

  – ВСЕГО ЛИШЬ ИЗ-ЗА ЭТОГО?!

  – Вечно ты всем недоволен, – вздохнула "Йоруичи". – Пожалуй, я все же откажусь от своей просьбы, – кошка посмотрела в сторону трона. – Это еще можно устроить, Дзя-кун?

  – Конечно, Манеко-тян, – расплылся в улыбке этот Покровитель Воинов.

  – Спасибо, ты – прелесть, – миленько замурлыкало пушистое чудо, заигрывая с этой демонической тварью без всякого стеснения. Хотя, это еще вопрос, кто из них больше достоин титула "демонический". А с какой ревностью на своих милых личиках следили за этой беседой эринии...

  – И почему мы раньше никогда не общались?

  – Просто я был занят всякими глупостями, – рассмеялся Дзясин.

  – Эй, – я осмелился вновь привлечь к себе внимание этих двух "голубков". – Я не сказал, что отказываюсь. Просто уточнял детали.

  – Хорошо соображает, – издевательски поддела меня "Йоруичи".

  – А других нам тут и не нужно, – с пафосом, но тоже явно шутливо, ответил мой непосредственный шеф.

  – И что теперь?

  – Ты возвращаешься и делаешь то, что делал, – заключила кошатина.

  – А ты продолжаешь присматривать за мной?

  – Хи-кун, не льсти себе, – в золотых глазах сверкнули искры. – Я занимаю не последнее место в своей иерархии, и тратить свое время на то, чтобы лично следить за жизнью одной-единственной подселенной души?

  – Но тогда...

  – Не только у меня есть жрецы, глазами которых я вижу, – оборвал меня Дзясин. – Но твое пребывание здесь уже затянулось. Знай, я доволен твоей работой, но жду по-прежнему большего и обещанного. Впрочем, награда тоже будет достойной. Кажется, я разрешил твою маленькую проблему с теми проклятыми печатями этого змеепоклонника. В довесок... Ты ведь, кажется, хотел овладеть Футтоном? – усмехнувшись, богодемон снова подкинул в ладони темную сферу и перебросил ее мне в руки.

  Шар распался в искристую пыль, едва мои пальцы коснулись его, зато в груди ощутимо затеплилась какая-то жаркая искра.

  – Теперь ты получишь возможность его освоить, если проявишь прежнее старание и упорство в своих тренировках.

  – Понятно...

  Нет бы что-нибудь сразу и на халяву. Боги жлобы еще те.

  – Дополнительные указания?

  Дзясин лишь махнул рукой, а я покосился на начальницу моей Йоруичи.

  – Будь просто собой... Старший ёрики Тамеруйо Хидан из Ю-но-Сато.

  * * *

  – Он хоть дышит?

  – В том-то и беда, – угрюмо буркнул Досу, опустившийся на колено рядом с телом своего непосредственного командира.

  – Ой, как не хочется отвечать на все вопросы, что скоро начнут задавать ребята, которые вот-вот сюда набегут, – поморщился Кодзаки. – Может, все-таки...

  – Он запретил двигать его с места, пока он жив и сам не очнулся, – жестко отрезал Кинута. – И повторил этот запрет раз сорок при обсуждении плана.

  – Ей это не мешает, – указал самурай на черную кошку, сидевшую с закрытыми глазами на обнаженной груди начальника деревенской стражи.

  – Она тебе руку хорошо расцарапала, когда ты ее снять пытался? Хорошо. Вот я рисковать и не хочу, но ты можешь попробовать снова...

  – Дерьмо, – констатировал блондин и посмотрел на стоявшего неподалеку Румои. – Тору, слушай, а тебе этот рисунок, в котором Хидан разлегся, ничего не напоминает? Вроде бы, видели мы как-то такое народное творчество на одном внезапно вымершем хуторе...

  – Напоминает, напоминает, – мрачно кивнул раскосый. – И вообще, вопросов у меня давно уже с избытком к этому скрытному психу накопилось. Если выживет, то...

  Воины Листа в облачении АНБУ один за другим возникли вокруг ёрики, что стояли возле трех лежащих людей, двое из которых были точно мертвы. Кроме бойцов спецназа в число прибывших добавилось несколько шиноби в зеленых дзёнинских жилетах. Кое-кого Торуга и Досу даже узнали, поскольку просматривали по службе все "разведывательные сводки", поступавшие в Ю-но-Сато.

  – Начинается, – процедил сквозь зубы Кодзаки и положил ладонь на рукоять меча.

  – Мы из Ю-но-Куни, охрана представителя даймё, – поднял руку Румои, но при этом вся троица стражников неосознанно уже шагнула друг другу ближе, занимая позиции спина к спине. – Мы не враги вам.

  – Тогда сложите оружие и сдавайтесь, – жестко потребовала молодая женщина с длинными темными волосами, чье лицо единственное не скрывалось под маской.

  – Двадцать три, – закончил подсчеты Досу.

  – Трындец нам, – заключил Кодзаки. – Но, что-то помирать просто так неохота. Какого бы зубра с собой прихватить для солидности? Тору?

  – Ну, можешь вон, того одноглазого и его приятеля взять на себя, – Хатаке и Майто явно поняли, кого Румои имел ввиду. – Если этих завалишь – то с остальными мы с Досу как-нибудь сами уже управимся.

  – Как нехрен делать, – подтвердил Кинута.

  – Повторяю еще раз...

  – Эй, красавица, не кипятись ты так! – зычный голос и знакомый нахальный тон заставили оперативников радостно обернуться. – Да и вы, робята в масках, не ссыте, нах, кипятком так бурно и не по делу.

  Поднявшись на ноги, Хидан потянулся до хруста в костях и закинул на левое плечо два сложенных друг с другом меча – свой фамильный клинок с железным тросом на рукояти и чей-то чужой с тонким блестящим лезвием. На правом плече у стражника с довольным видом уже устроилась черная кошка. Выглядел Хидан пока довольно паршиво, но наглый блеск в глазах и фирменный оскал никуда не пропали.

  – Вы лучше мне, почти коллехи, скажите вот что, блять. Беглый нукенин-*бонавт именем Орочимару в розыскных списках этой скрытой деревни еще проходит? Очень, знаете ли, чешется в этом случае ту сумму, что причитается мне за его голову, руками потрогать. Больно много должно быть в ней за*батых круглых нулей, – и, обведя молчаливых АНБУ и других шиноби довольным взглядом, Тамеруйо с издевательской усмешкой добавил. – Могу даже целых два п*здатых кочана вам сдать. Пускай, ядрена матерь, и не за две цены, но меня и полторы устроит более чем...

  * * *

  Глава шестнадцатая. Подведение итогов...

  Пускай и не сразу, но спустя какое-то время ситуация все-таки начала потихонечку разряжаться. Разумеется, что в наши «благие намерения» и «безвозмездную помощь», опираясь лишь на наши же собственные утверждения, никто из представителей Конохи поначалу так и не поверил. Поэтому мне и моим бойцам, чтобы не нагнетать обстановку, пришлось оружие сдать и даже какое-то время просидеть в прохладном подвале главного комплекса арены под надзором, заметно нервничавших, АНБУ и до безобразия веселого Майто. Чуть-чуть обороты дзёнин сбавил только после того, как я в ответной схожей манере стал доставать его на тему поделиться техникой «открытия врат». Впрочем, общение с Зеленым Зверем получилось довольно спокойным, моя информация о местоположении Цунаде через Анко уже добралась до Гая, и тот прекрасно знал о моей некоторой роли в этом деле. Поэтому, единственным недостатком тех пары часов было общее нервозное ожидание неизвестно чего и мое довольно паршивое состояние. Признаюсь честно, за практически целый год своего официального бессмертия, я уже как-то поотвык от продолжительного ощущения своей полной «разбитости». Даже убиваясь, в прямом смысле, на тренировках и получая самые серьезные увечья в бою, «вечная плоть» значительно притупляла чувства боли и тому подобное, а после возвращала тело в нормальное состояние. Но сейчас мои травмы и раны не были связаны с физической оболочкой, а потому моментами меня колотило не хуже, чем при тяжелой простуде, не говоря уже о колоколах, гудящих в голове, и общем «похмельном» синдроме.

  К счастью, как я и надеялся, первыми до нас добрались не Данзо и даже не люди Ибики, а представители клана Сарутоби. Призывной обезьян, как и обещал, выполнил все условия последнего желания Третьего Хокаге, и семейство табачных монополистов встало грудью на защиту всей делегации из Ю-но-Куни. Поскольку лишний дипломатический скандал в текущей, и без того непростой, политической обстановке был никому не нужен, а старик Нийходзару и другие представители влиятельного рода оказались готовы взять на себя прямую ответственность за то, что ёрики из Ю-но-Сато не следует держать под стражей, отпустили нас с легким сердцем. Благо в этот момент у всех хватало и других, куда более значимых, забот. Сарутоби сориентировались быстро и, от греха подальше упрятали меня и часть моей команды в больничку. Это было, кстати, отнюдь не лишним – чувствовал я себя по-прежнему паршиво. Остальная же часть делегации во главе с Корэнагой вполне благополучно добралась до уцелевшего постоялого двора и засела там.

  Постепенно, уже ближе к вечеру, до особой палаты, куда меня определили, стал доходить информация о том, что же творилось в городе и его окрестностях. Основные силы Песка благополучно оставили гакурезато, уже где-то на предпоследнем этапе знатно умывшись кровью, и в общем итоге потеряв убитыми и ранеными не менее чем половину личного состава нападавших. У шиноби из Отогакуре дела обстояли еще паршивей, и хотя их точное количество и потенциал до сих пор были неизвестны защитникам Конохи, только по выявленным потерям звуковики переплюнули песчаников с завидным запасом. Судя по всему, смерть командующего в этой обстановке серьезно сказалась на боеспособности штурмовиков из Ото, и далеко не сразу нашелся кто-то, кто сумел подхватить поводья в упряжке, оставшейся без кучера. Со змеями, призванными Орочимару, и прочими милыми сюрпризами, воины Листа благополучно разобрались.