355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Raavasta » Первый матершинник на деревне... (СИ) » Текст книги (страница 16)
Первый матершинник на деревне... (СИ)
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 03:57

Текст книги "Первый матершинник на деревне... (СИ)"


Автор книги: Raavasta



сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)

  – Это... – капитан задохнулся от гнева и возмущения, окончательно теряя остатки своей обычной ледяной маски спокойствия. – Это – полный идиотизм! Начинать истребление Шинобазу с того, чтобы заключать какие-то сделки с одним из них! А ведь мне казалось, что под историями о том, как обходятся с преступниками в Ю-но-Сато, есть хоть какая-то доля истины! – Тодороки зло зыркнул в мою сторону.

  Похоже, ситуация с Гантетсу от чего-то сильно задела капитана за живое, и парень на полном серьезе переживал, что мы можем, вот-вот, чуть ли не отпустить бандита. Это он, конечно, зря. В моем сегодняшнем списке дел внезапное проявление милосердия точно не числилось, да и командовавшая всеми онна-бугэйся была явно не из тех, кто привык так просто и без затей прощать всем чужие грехи.

  – Повесить этого говнюка мы всегда успеем, – ответил я Тодороки, от чьего взгляда уже можно было прикуривать. – За это, Тодо-кун, ты не переживай. К тому же логово Шуры и остальных п*дорасов он нам указал. Проверить сначала это место, а потом то, где якобы прячутся детишки, нам никто не мешает. И вздернуть кое-кого за яйца, если вдруг хоть в одном из случаев окажется, что этот кое-кто нам просто сп*здел, тоже будет нетрудно. Но это вряд ли, не похож он на полного дурака, который будет нести такую хрень только ради спасения собственной шкуры...

  Упоминать о разных других аргументах, косвенно свидетельствовавших как раз в пользу правдивости Гантетсу, я не стал. А ведь на это, например, указывал тот факт, что, будучи главным ответственным за снабжение бандитов провизией, верзила вполне мог без всяких трудностей утаивать часть "продовольственного оброка" и передавать его тем самым детям убитых жертв Шинобазу. Главаря бандитов по идее должна была волновать только своевременность поставок, а больше контролировать этот вопрос было попросту некому.

  – А может быть, он просто выторговывает себе несколько дней жизни и надеется удрать по дороге. Или ждет нападения своих дружков, – хоть капитан и понизил немного голос, истовости в его тоне отнюдь не убавилось.

  – Если Шинобазу действительно ныне находятся на той лёжке, что указал Гантетсу, то мы будем там через сутки, – усомнилась Хаганэно. – За это время они даже не успеют узнать, что их человек оказался у нас в руках. К тому же бежать с тяжелыми кандалами на ногах и с колодкой на шее будет непросто даже для шиноби.

  На самом деле, это, наверное, было не так уж трудно, как думалось советнице даймё, но с тем, что многие люди, даже имевшие определенный опыт, часто недооценивали шиноби в некоторых ситуациях, я уже сталкивался. Впрочем, обратные ситуации тоже имели место быть, равно как и частое чрезмерное преувеличение возможностей "легендарных маго-воинов" простым народом.

  – Поверить не могу, – мотнул головой Тодороки, еще явно не остыв до конца. – Вы готовы проявить снисхождение к бандиту только потому, что он, возможно, – капитан выделил последнее слово, – спасал детей из тех семей, что вырезали его подельники... Полный бред, жалеть бешеную собаку только потому, что она может оказаться здоровой, хотя уже несколько лет бегает в стае больных.

  – Жалеть его никто не собирается, Тодо-кун, – ответил я на это высказывание, заметив молчаливое согласие с Тодороки в глазах Накатоми и нескольких буси. Нет, в принципе, я и сам был согласен с ним более чем, но... Пока что Гантетсу был мне нужен, как внезапно открывшийся способ подзаработать намного больше положительных баллов у местного населения, чем планировалось изначально. Так что скоропалительное решение полевого суда было бы совсем не к месту. – К тому же, ты, как мне кажется, путаешь простые вещи. "Отпустить на волю" и "не отрезать башку прямо сейчас" – понятия, блять, совсем не тождественные. Да и потом, даже если нам не навешали рамена на уши, кто-то разве намеревается выдать Гантетсу полную амнистию, за все что было и могло бы быть?

  Капитан хмуро посмотрел на меня исподлобья. И я не я буду, если что-то во всей этой ситуации не остается скрытым...

  – Тодо-кун, а ну-ка колись, – моя ухмылка вылезла на морду лица сама собой. – Что с этим здоровым уродом конкретно не так, что ты настолько жаждешь насадить его жбан на нос своего катера в качестве украшения?

  – Когда погибла вся моя семья, я был там, Хидан, – глухо ответил офицер стражи, и все остальные люди стоявшие вокруг молчаливо замерли. – Я видел человека, который был нападавшим, и навсегда запомнил его лицо. Моя мать, мой отец и мой младший брат... Они все остались там на пепелище. И я поклялся, что, прежде всего, разыщу и покараю их убийцу. А два года назад я нашел его и узнал его имя. И сейчас, этот человек там, в доме у тебя за спиной, Хидан!

  Первым моим чувством было некоторое удивление. Если Тодороки так давно знал имя предполагаемого убийцы и то, где он находится, то почему тянул так долго? Но вслед за удивлением пришло понимание, а вместе с ним и немалое уважение. Если бы капитан расправился сразу с Гантетсу, то это так бы и осталось убийством одного из Шинобазу, а возможность извести всех разбойников и нукенинов могла быть потеряна навсегда. И вот поэтому Тодороки ждал два года. Два года он следил за бандитами, давил их, где мог по мелочи, кропотливо собирал информацию и терпеливо разрабатывал весь план того, что мы теперь приводили в жизнь. Если за этим всем и не стояло желание исполнить свой долг капитана речной стражи и окончательно извести бандитскую заразу в Мори-но-Куни, то следовало восхититься, хотя бы, тем хладнокровием, с которым Тодороки подготовил свою по-настоящему всеобъемлющую месть Шинобазу.

  – Мне кажется... – начала было говорить Хаганэно, но я позволил себе прервать ее резким жестом руки.

  – У меня есть идея, Тодо-кун, – мое обращение к капитану прозвучало с легкой усмешкой, которую было нельзя не заметить. – Посадим этого бугая в трюм на "Кянь Тау", и ты сам будешь отвечать за его охрану. При первых же признаках какой-нибудь опасности или при попытке пленника сбежать, сразу его сам и прикончишь. Годится?

  Тодороки посмотрел на меня с некоторым сомнением, но был явно не против подобного предложения. По-моему, мне это только лишь показалось, но стоявшая рядом со мною воительница тихо хмыкнула что-то себе под нос.

  – Только вот об одном, Тодо-кун, подумай сразу, прежде чем решишься воспользоваться удобной ситуацией и выпустить ему кишки. Если Гантетсу не врет, а ты видел его во время пожара в доме родителей, то вполне может так оказаться, что среди спасенных им сосунков нашлось место и для твоего родного братишки.

  На мгновение глаза Тодороки расширились, но он быстро взял себя в руки, отведя взгляд куда-то в землю.

  – Я понял тебя, Хидан. И учту такую возможность...

  Похоже, инцидент был теперь окончательно исчерпан, и Хаганэно велела всем грузиться на корабли. Кроме Гантетсу мы прихватили с собой из деревни в качестве арестованных старосту и глав нескольких самых крупных семей. Этих умников ждал теперь суд в Мори-но-Сато, равно как и остальных пособников Шинобазу, которых вычислил Тодороки. Но прочих планировалось собрать чуток попозднее. А сейчас наставал черед самой банды.

  Как и обещала Хаганэно, до нужного места мы добрались уже к следующему вечеру, но атаку было решено перенести на вторую половину ночи, когда, как известно, часовые, если они есть, уже порядком устали, но еще не сменились. Шинобазу обосновались на заброшенной лодочной стоянке, которая представляла собой несколько длинных сараев на берегу рядом с покосившейся от времени пристанью и небольшое подворье по соседству, огороженное гнилым частоколом. Поскольку шум катеров привлек бы слишком много внимания, то основная масса атакующих должна была подобраться к лагерю в сумерках на лодках и плотах, которые для себя сразу же принялись сооружать солдаты. По словам Гантетсу, у преступников был лишь один наблюдательный пост на дальних подходах, и как разобраться с этой проблемой я придумал довольно быстро.

  Немного за полночь вся моя группа собралась в полном составе на палубе "Кянь Тау" для раздачи последних ценных указаний.

  – Значит так, болезные мои. План, я надеюсь, никто не забыл? Кодза, заткнись, тебя этот вопрос не касается, – заткнул я блондина, уже открывшего было рот. – Работаем все предельно собранно и осторожно, на рожон никто не лезет, время подвигов переносится на послезавтра, когда будем отмечать. Задачу каждый знает? Цуру, Тогу, вы у нас, как условились, остаетесь со стороны реки и удерживаете от продолжительного купания всех, кто полезет в воду. Ну, или топите их там, смотря, как удобнее будет. По лесу работают связки Досу-Корама и Унаги-Семи, а я с самыми ленивыми сопровождаю бравых буси и одну боевитую бабу в гуще сражения. Вопросы, пожелания, претензии – не принимаются. Времени что-то менять у нас уже нет. Судя по храпу из кубрика, отоспаться заранее все догадались. Иссей?

  – Все в норме, никаких проблем ни у кого я не выявил, – откликнулся лекарь, накануне боя проводивший общее обследование всех ёрики. Заметив мой вопросительный взгляд, скошенный в сторону главы дома Кинута, врач тут же добавил. – Полный порядок.

  – За*бись, – я хлопнул в ладони и развел руки в сторону. – Разбежались по начальным позициям, через час выступаем, через два – начнется веселье.

  Инструктаж был, в целом, закончен, но когда народ стал расходиться, меня вдруг отозвал для беседы Досу. А неподалеку тусклой тенью продолжал слоняться Корама.

  – Хидан, почему ты не берешь меня на основную работу? Я что, недостаточно хорошо подготовлен или слишком слаб для этого? – с юношеской прямотой потребовал у меня ответа Кинута, недовольно сверкая из-под отросшей русой челки разноцветными глазами – родным темно-карим и ярко-синим, принадлежавшим еще недавно одному ныне уже покойному шиноби из Водопада. – Я хоть и твой подчиненный, но все-таки глава собственного дома. Сколько еще ты будешь меня опекать в бою и заставлять отсиживаться за спинами товарищей на второстепенных ролях? В конце концов, я обязан проявить себя в деле, а не только заниматься формальным исполнением своих обязанностей под твоим покровительством.

  В ответ на такое заявление мне оставалось лишь громко хмыкнуть, скрестить на груди руки и боднуть разошедшегося парня тем взглядом, от которого переставал шутить даже Торуга. Жаль только, на Йоруичи этот прием совершенно не действовал... Что-то у меня в последнее время начинаются прямо какие-то курсы повышения квалификации по лечению у окружающих всяких поведенческих комплексов. Сначала Тодороки, теперь вот Досу.

  То, что глава дома Кинута рано или поздно захочет обрести полную самостоятельность, и постарается выйти из-под моего фактического то ли регентства, то ли протектората, я знал давно и не больно-то рассчитывал на то, что все пойдет как-нибудь по-другому. Если вдуматься, то полный контроль над Досу и его кланом мне и не нужен был. Как верные союзники они от меня уже никуда бы не делись, а заправлять всеми делами семьи своими силами и по собственному разумению, сын Кенчи действительно должен был научиться. Вот только того, что это желание приобретет именно такую форму, я как-то все-таки не предусмотрел. А ведь мог бы, болван! Сам же был амбициозным подростком, и что такое желание самоутвердиться, особенно перед старшими, мне было прекрасно известно. Как бы теперь Досу вообще не потянуло на совершение разных глупых подвигов. Помнится, в каноне он при всей своей сдержанности и расчетливости, как раз ради такого вот "я докажу, что могу!" и полез в итоге на добрячка Гаару, чем карьера Кинута на службе Орочимару и завершилась.

  Честно говоря, я рассчитывал, что новенький глаз, появившийся у Досу после операции, блестяще проведенной Цунаде, сыграет для парня роль умиротворяющего эффекта, вроде знака налаживающейся жизни после недавней трагедии, постигшей клан. Но, похоже, что результат вышел прямо таки противоположный. Получив новый орган взамен утерянного, Кинута жаждал теперь доказать, что может всё еще лучше и больше. Терапию после пересадки он, кстати, и вправду, по словам Сенджу, прошел в рекордные сроки. Обычно, даже шиноби требовалось на нормальную адаптацию хотя бы пару-тройку недель. Досу же уложился в четыре дня. А мой последний вопрос, заданный во время общего сбора Иссею, подразумевал как раз различные возможные отклонения в восприятии паренька. И отрицательный вердикт, сделанный медиком, отрезал мне пути отхода, ведь сослаться на "нездоровье" Кинута я уже точно не мог.

  Кстати, именно из-за еще более длительного курса адаптации, который потребовался бы после сложной операции, новую руку так и не получил Кодзаки. Полное привыкание в этом случае могло затянуться более чем на три месяца, и это если нам удалось бы найти оптимально подходящего донора. А на наработку рефлексов, мышечной памяти и всего остального ушло бы гораздо больше. Тем временем, Кодзаки оставался одним из лучших моих бойцов и нужен был мне и здесь, и на предстоящем Экзамене Чунинов. Кроме того, сам Нэмуро давно уже грезил о "марионеточном" протезе, которые при желании и за очень большие деньги могли изготовить в Суне для тех, кто умел пользоваться чакрой. Мне такой вариант тоже виделся более оптимальным, пусть на освоение новой игрушки самураю и потребовалось бы ничуть не меньше недель, чем на приращенную конечность. К тому же с некоторыми не последними представителями Деревни-скрытой-в-песках у меня скоро была возможность встретиться лично. Но в любом случае, вопрос о новой руке для Кодзаки переносился на "после Экзамена".

  Непродолжительная игра в напряженные гляделки закончилась убедительной победой однотонной пары красных над командой из разномастных.

  – Досу, – обратился я к парню, опуская привычное "-кун". – Не будь ты таким *бачом, и вытащи уже башку из задницы. Мир не вращается вокруг тебя. А мы здесь собрались не потешить собственную гордыню и кровожадные инстинкты, хотя и это тоже, а для работы над будущим богатством и процветанием как раз твоего семейства. Это боевая операция, а не показательные выступления п*дорасов-акробатов на публику. Есть четкая задача, и я распределяю обязанности между всеми на каждом этапе не от того, что у меня в черепе что-то вот так вот сегодня *бнуло, а на правах командира! Выбирая каждому именно то, с чем он справится лучше! И не надо мотать тут сопли, что что-то важнее, а что-то – грязная работа для черноногих. У нас вся работа грязная! И мы оба знаем, что у шиноби, путь бывших, пусть нынешних, по-другому никогда не бывает! Или мне тебе рассказать о том, что только точное и правильное выполнение всех пунктов и во время операции, обеспечит достижение поставленных нами целей в минимальные сроки, с наименьшими потерями и отсутствием прочего геморроя?! Так ты вроде это все и сам должен знать. А заодно и то, какая х*йня всегда получается, когда кто-то начинает относиться к своей части общего дела, как к затиранию его великого за спины нехороших старших товарищей!

  Парень тяжело вздохнул, не рискуя больше смотреть на меня прямо, но что-то очень было похоже на то, что мои слова до конца его так и не убедили.

  – Слушай, ты понимаешь, что если из кольца уйдут хотя бы несколько нукенинов, то уже через полгода с вероятностью процентов в девяносто Шинобазу вновь возродятся, пусть и под другим названием, а на всем, что мы сделали, можно будет поставить жирный крест?

  – Понимаю, – кинул Кинута.

  – Эт хорошо, а то я уже боялся, придется тебе в челюсть с ноги у*бать, – Досу тут же прищурился и немного напрягся, оценивая вероятность исполнения мною угрозы. – Да не парься ты так. Пока, – я подчеркнул интонацией последнее слово, – не буду.

  – Ладно, я тебя понял, – коротко кивнул Кинута. – Забыли?

  – Забыли, – согласиться было не трудно, а вот выполнить...

  А когда Досу уже поворачивался чтобы уйти, на ум мне пришла одна занятная мысль.

  – Ты знаешь, – окликнул я паренька, – есть у меня подозрение, что возможность лично себя проявить в бою у тебя скоро появится. Не сегодня, но уже близко.

  – Поверю тебе на слово, Хидан, – усмехнулся в ответ мальчишка.

  Я тоже невольно улыбнулся и придержал на пару секунд за плечо Кораму, проходившего мимо вслед за хозяином.

  – Кора-кун, ты это, присматривай за ним...

  – Разумеется, – очень серьезно кивнул мне ёрики. Настолько же серьезно, как прозвучала до этого моя короткая просьба.

  Лодка Гантетсу, нагруженная почти до полной осадки, неторопливо ползла по руслу реки, в воде которой слабо светились отражение бесчисленных крапинок-звезд, мелькавших в разрывах мелких перистых туч. Единственный пассажир плоскодонки сидел у кормы и изредка поправлял направление ее движения, положив руку на тихо урчащий мотор. Впереди уже показались перекошенные столбы-основания старой пристани, когда на приметной ветке, далеко вытянувшейся из кроны дерева над водной гладью, появилась поджарая фигура.

  – Пароль! – потребовал часовой.

  – Иди к биджу в задницу, Риба,– отозвался здоровяк на лодке.

  – С возвращением, юморист, – хмыкнул часовой.

  Гантетсу слегка замедлили ход, проходя под веткой, и разбойник-дозорный ловко спрыгнул на серые тюки с провиантом, от чего лодка даже почти не закачалась.

  – Есть что интересное? – Риба уже обшаривал лежащее вокруг добро алчным взглядом.

  – Может и есть, – привычно отозвался фуражир.

  – Надо тогда все тщательно осмотреть, – еще шире заулыбался его собеседник.

  Прихватить для себя что-нибудь вкусное или просто редкое давно стало неотъемлемым правом любого из Шинобазу, кому приходилось встречать Гантетсу, возвращавшегося из своих "продуктовых" походов. Главное было не зарываться и помнить, что после того, как провиант попадет на общий склад, Шура вырвет кадык любому, кто попытается взять что-либо оттуда без спроса.

  Риба как раз уже нагнулся над ближайшим тюком, когда я, вынырнув из воды, опираясь левой рукой о борт, попытался достать его мечом. Реакция у нукенина оказалась на диво отменной. Увернувшись в последний момент, бандит шарахнулся назад, отпрыгивая к носу лодки, и... напоролся на катану Торуги, поднявшегося во весь рост и отбросившего в сторону кусок мешковины, которой он был укрыт. Риба удивленно издал какой-то занятный звук, а самурай привычным движением провернул кисть, буквально пропихивая свой клинок еще глубже в подбрюшье врагу. Спустя какое-то мгновение короткий меч полоснул разбойника по горлу, не давая ему уже ни малейшего шанса поднять тревогу. Упав на мешки, часовой несколько раз еще дернулся и окончательно затих, добитый прямым выпадом в сердце.

  – Это все, – подал голос Гантетсу. – Остальные обычно охраняют периметр со стороны лесной чащи, но сейчас, наверняка, завалились спать.

  – Говорят, смерть во сне самая легкая, – я обернулся к Цурумаки, взобравшемуся на лодку с другого борта. – Дуй за всеми, праздничные гуляния начинаются.

  Бывший пират исчез в темноте, а мы еще несколько минут продолжали ждать, отойдя в густые прибрежные заросли и оставаясь практически на одном месте. Наконец, в первых утренних сумерках из-за поворота реки появились узкие лодки. Под тихие всплески весел полдюжины плотов и лодок, заполненных вооруженными солдатами, стали приближаться к приметному берегу.

  Шинобазу сумели заметить нас только, когда первая группа бойцов Хаганэно высадилась на мелководье и начала приближаться к старым сараям. В воздух взлетала и взорвалась сигнальная ракета. А поскольку таиться и соблюдать тишину больше было незачем, в сторону врагу сразу же полетело несколько световых шашек и взрыв-печатей. Со слов Гантетсу в этой части убежища находились только обычные разбойники, игравшие в банде лишь вспомогательную роль. Сам главарь и его ближники всегда располагались в бывшем поместье, и именно туда рванула наша ударная группа. Об остальных Шинобазу, оставшихся в постройках и на берегу, должны были позаботиться простые солдаты, рассыпавшиеся во все стороны.

  Из ворот подворья нам навстречу вылетело не меньше десяти человек с самым различным оружием и, похоже, еще не до конца понимавшие, что происходит. Пришлось разъяснять им на пальцах. Влетев в толпу врагов, мне удалось сходу зарубить одного и опрокинуть еще двоих. Отбивая атаки, посыпавшиеся со всех сторон, я окончательно разогнал по жилам застоявшуюся чакру, успел подрезать одного из упавших противников и "веером" метнул три "звездочки" в темную фигуру, возникшую на частоколе. Судя по матерному воплю и тому, что фигура, взмахнув руками, практически сразу исчезла обратно, как минимум один мой сюрекен достиг своей цели. Закончился этот хаотичный бой так же внезапно и резко, как и начался. Вот мы еще только бежим навстречу Шинобазу, и вот уже врываемся в ворота поместья, оставляя позади лишь остывающие тела и нескольких везучих подранков. Времени на то, чтобы полностью сориентироваться в ситуации не было, но я точно заметил, что Торуга и Кодзаки по-прежнему следуют за мной, также как Хаганэно в своем отнюдь не женском доспехе и еще пару смутных фигур.

  Внутри подворье представляло собой именно то, что описал нам Гантетсу. Старое главное здание с просевшей крышей по правую руку и несколько таких же разрушенных мелких строений по левую. Между ними, деля всю территорию пополам, проходили остатки искусственного канала, который когда-то наполняли воды соседнего ручья. У бывших хозяев было даже что-то вроде маленького пруда в самом центре крошечной усадьбы. Вот только деревья, высаженные по его берегам, Шинобазу давно извели на растопку костров.

  Еще человек десять бандитов мы застали возле развалин домов. Судя по окованным сундучкам, уже взваленным на плечи многими из них, верхушка банды навострила лыжи на то, чтобы сбежать, прихватив с собой солидную часть награбленного. Наше появление для разбойников, похоже, оказалось весьма неприятной неожиданностью. Часть поклажи тут же полетела на землю и многие нукенины, как крысы, порскнули в разные стороны.

  – Стоять, кретины! – взревел рослый тип в центре оставшейся маленькой группы.

  Узнать в этом бойце искомого Шуру труда не составило. Несмотря на то, что нукенин был одет в полевую форму типичную для многих скрытых деревень, дубленый жилет из кожи с железными вставками и плотную шапку с толстым ободом, яркие багрово-красные татуировки, хорошо заметные на его лице, выдавали главаря с головой. Вероятно, до этого дня Шура как-то не задумывался о том, что стоит избегать таких явных внешних примет, и даже частенько бравировал своей узнаваемостью среди простого народа.

  Окрик атамана нагнал подчиненных, но было поздно. Разбежавшись в разные стороны, Шинобазу замерли, взирая на фигуры самураев и солдат, перебирающихся через забор разом во многих местах. Вторая волна высадившихся воинов Мори-но-Сато сразу же принялась окружать подворье, когда мы только рубились на входе, и вот теперь ринулась внутрь. Видя, что пути к отступлению отрезаны, бандиты отчаянно ринулись в бой.

  Я опрометью бросился к Шуре, но тот не стал дожидаться моего приближения и, оставив нас разбираться со своей ближней охраной, резко подпрыгнул вверх, раскрывая над головой тяжелый зонт. Еще через секунду со стороны главаря бандитов пришел отголосок мощного выброса чакры в пространство. Зонт в руке у Шуры начал вращаться и, срываясь со скрытых направляющих, во все стороны со свистом полетели иглы-сенбоны. Подобную технику часто использовали шиноби из Амегакуре, но в отличие от них, нукенин, похоже, и не пытался управлять своими метательными снарядами в полете, просто накрывая стальным дождем все пространство вокруг, не щадя ни своих, ни чужих.

  Здесь в очередной раз следовало сказать большое спасибо верзиле Гантетсу, давшему нам подробные сведения о том, чем могут нас удивить лучшие из Шинобазу. Именно поэтому, пока Шура только взмывал в вышину, я отбросил от себя какого-то нукенина со шрамом на половину лица и, послав ему вдогонку пару "лезвий" из чакры, перекувыркнувшись, помчался в сторону заросшего канала. Чтобы избежать множества неприятных ранений, следовало остановить лидера Шинобазу как можно быстрее, ведь даже самураи, не говоря о простых солдатах, превратившись в ходячие подушечки для иголок, немного теряют в своих боевых навыках. Объединить поток своей чакры с мутным месивом в канале у меня получилось легко, хотя во рту сразу же появился неприятный привкус болотной жижи. Печать для активации Даибакуфу я сложил одновременно с тем, как Шура победоносно выкрикнул свое:

  – Самедаре Кекка!

  Поток грязноватой воды вырвался из центра бывшего озера, осушив его до самого дна, и врезался в зависшую над поместьем фигуру. Жидкий таран поглотил в себе и сбил в полете большую часть только начавших разлетаться сенбонов, и швырнул Шуру обратно на грешную землю, приложив от души о потрескавшиеся плиты прогулочной дорожки. Однако, спустя секунду нукенин, несмотря на неудачу, уже снова был на ногах. Оставшись без зонта, Шура выдернул у себя из-за пояса короткий прямой вакидзаши и, перебросив его в правую ладонь обратным хватом, в два удара расправился со случайным солдатом, как раз подбежавшим, чтобы добить упавшего бандита своим копьем. А потом на главаря разбойников налетел бешеный вихрь по имени Шинтаро.

  Признаться, я не успел заметить, когда этот матрос сумел присоединиться к нашей главной группе, тем более что ему и остальным морякам во главе с капитанами следовало находиться сейчас совсем в другом месте. Но факт есть факт, Шинтаро был здесь, и Шура от этого был не в восторге. Град из быстрых и мощных ударов обрушился на Шинобазу со всех сторон, заставляя того сразу уйти в глухую защиту. Но вместе с очередным ударом лезвие занятного меча Шинтаро знакомо сверкнуло, и вакидзаши обломился у рукояти, а на предплечье у Шуры остался глубокий рубец. Прижав покалеченную руку к груди, бандит припал на колено в притворной слабости.

  – Осто..!

  Закончить я не успел. Матрос Тодороки, уже нацелившийся на легкую победу, широко замахнулся клинком от самого уха, и дал Шуре пространство "для маневра". Несмотря на то, что у нукенина осталась лишь одна "рабочая" рука, этого ему вполне хватило. Удар в солнечное сплетение сбил атаку Шинтаро, и согбенный разбойник за какое-то мгновение оказался вдруг рядом с ним, перехватил запястье с оружием, ударил ногой под колено сзади и, крутанувшись всем корпусом, классически швырнул противника через бедро. В последний момент, Шура резко изменил направление броска так, что тело матроса полетело аккурат ко мне под ноги. Не успев вовремя отреагировать, я слегка запнулся, полетел кувырком через себя, а когда снова оказался на ногах, то увидел, что Шура по полной программе использовал приоткрывшуюся ему возможность. Пока по всей остальной территории поместья продолжались стычки, главарь рванул в открывшуюся брешь и, запрыгнув на частокол, перепрыгнул в крону ближайшего дерева. Извергая проклятья и взывая к Дзясину, я ринулся следом за нукенином, проделав тот же маршрут, что и Шура незадолго этого. У меня за спиной, развалив гнилой частокол, в лес, жутко матерясь, вломился Шинтаро.

  * * *

  Преследователей было двое. И если с одним из них Шура готов был встретиться лицом к лицу, пусть этот стражник и сумел подкинуть ему неприятную пакость, то вот второй... Шиноби с протектором несуществующей Гакурезато был без сомнений опасен. К тому же он владел Суитоном, и на весьма приличном уровне. Бывший дзёнин, не меньше. Недаром именно этот парень возглавлял штурмовую группу, первой ворвавшуюся в лагерь. Но кто бы мог подумать?! У речной стражи хватило денег и наглости на то, чтобы нанять нормальный отряд наемников, да еще и буси подтянуть из столицы... А вот в том, кто сдал их местонахождение, Шура не сомневался. За всю неделю только один человек покидал стоянку, и если удастся отсюда выбраться, то с этим ублюдком Гантетсу вожак Шинобазу с удовольствием поговорил бы по душам и без лишних свидетелей.

  Рядом уже не в первый раз свистнул клинок на железном тросе, едва не зацепив нукенину ногу. С каждой новой попыткой наемник подбирался все ближе, а убегать бесконечно долго у Шуры не могло получаться. Но вот впереди в предрассветной мгле мелькнула знакомая просека, и разбойник, державший в страхе целый регион, хитро оскалился, запуская здоровую руку в поясную сумку.

  Выпрыгнув на прогалину, Шура щедро швырнул себе за спину все дымовые шашки, имевшиеся у него. Пространство между деревьями на опушке тут же заволокло чернильным дымом, а Шинобазу, проскочив открытую местность, добавил в облако дыма четыре куная со взрыв-печатями. Грохот и пламя, взметнувшееся выше крон, оказались прекрасным зрелищем. Но, надеясь на лучшее, предполагать надо худшее...

  Углубившись немного в лес, Шура замер, прислонившись спиной к ближайшему дереву, чтобы отдышаться и проверить наличие погони. В этот момент прямо на нукенина, ломая кусты, с грацией дикого кабана вылетел давешний матросик. Шура рывком ушел под слишком широкий замах катаны и угостил наглеца увесистым ударом кулака по печени. Следом оборачивающийся стражник получил ногой по затылку и тычок пальцами раскрытой ладони подмышку. Реакция у брюнета была не к черту, и Шура выдал ему еще несколько звонких плюх, в конечном итоге вывернув из пальцев оружие и отправив в бессознательное состояние ударом под челюсть. Матрос мешком повалился в сырую траву, а Шинобазу уже замахнулся трофейным мечом, когда сверху раздался знакомый свист брошенного клинка на металлической веревке.

  * * *

  Ума не приложу, как Шинтаро в конечном итоге добрался до Шуры первым, но только лишь настигнуть ублюдка оказалось недостаточно. Его еще и победить было нужно.

  Завладев мечом стражника, нукенин, наверное, вновь уверился в собственных силах и поэтому даже попытался дать мне отпор. Кстати, орудовал Шура обеими своими руками одинаково хорошо, поэтому тот факт, что ему приходилось драться левой, а не раненой правой, ничего не менял. Однако в этом поединке сказался мой класс в кендзюцу.

  Обменявшись первой парой быстрых выпадов, мы закружили на небольшом свободном пятачке между деревьев. Не знаю, насколько были широки познания противника в кендзюцу, но в новую атаку я ринулся, использовав один хитрый финт, показанный мне Торугой. Смысл его заключался в том, что нападение начиналось внезапно прямо из самой распространенной "нижней защитной" позиции. Переплетя свой меч с мечом врага, я продолжил движение, резко толкая его плечом, и на обратном движении сумел оставить на правой скуле у Шуры косую царапину. К сожалению, времени, чтобы воспользоваться добытой кровью, нукенин мне не дал, с остервенением бросившись в контратаку.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю