Текст книги "В плену у снега... (ЛП)"

Автор книги: Queenfor4

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

    "Эй, привет."

    О, дерьмо!

    Писательница развернула кресло обратно, прилепила на лицо невинную улыбку и начала молча молиться чтобы ее щеки не оказались такими красными как она чувствовала. "Э…привет."

    "Все в порядке?" поинтересовалась брюнетка, вытирая лицо полотенцем.

    "А…все хорошо," выдавила писательница. И если она думала, что недавняя реакция ее тела на вид Рэнди на скамье была нехорошей, то сейчас стало еще хуже. Высокая женщина стояла меньше чем в пяти футах от нее. Достаточно близко чтобы Меган увидела, как по груди женщины скатилась капелька пота и исчезла в вырезе ее майки. Достаточно близко, чтобы заметить дерзко выступающие сквозь ткань, слегка напряженные соски. Достаточно близко, чтобы почувствовать тонкий аромат гиацинта, который у Меган уже прочно ассоциировался с высоким доктором. И достаточно близко, чтобы тонкий голосок гомофоба внутри писательницы полностью растаял.

    "Ты уверена?" немного обеспокоено спросила Рэнди. "Ты что-то раскраснелась." Она хотела потрогать лоб невысокой женщины и проверить температуру, но увидев диковатый взгляд зеленых глаз, решила что сейчас это не очень хорошая идея.

    «О, да, я в норме,» отмахнулась Меган. «Просто здесь жарковато.»

    Брюнетка не поверила ей ни на секунду, но решила не давить и пожала плечами. "Да, когда я занимаюсь здесь бывает немного влажно."

    Ответа не последовало. Чтобы разбавить странное напряжение, повисшее в воздухе, высокая женщина снова заговорила. "Эй, почему бы нам не пойти в гостиную и я налью тебе большой стакан чая со льдом. И пока ты пьешь, я быстренько прыгну в душ, потом вернусь и сделаю нам пару сэндвичей?"

    Благослови тебя господь, доктор! "Звучит замечательно," с беззвучным вздохом облегчения согласилась блондинка.

    Меган сидела перед панорамным окном и рассеянно потягивала чай со льдом. Со стороны можно было подумать что она просто наслаждается пейзажем. Но, по правде сказать, она его даже не видела. Она была слишком поглощена битвой, развернувшейся в ее сознании. Какого хрена ты делаешь? орал гомофоб. Сначала ты перестаешь обращаться с ней как с тварью, каковой она является, потом начинаешь разговаривать с ней… быть милой… беседовать как будто вы старые друзья. А теперь ты исходишь слюной, когда она поднимает тяжести. Ты становишься извращенкой… такой же как они, с шипением закончил голос. Ничего подобного! вспылила она. Я не *исходила слюной*, я просто была впечатлена ее физической формой, защищалась писательница, гомофоб презрительно фыркнул. А что касается милой, то почему, черт возьми, нет? Она добра ко мне безо всякой на то причины. Она помогает мне понять, что мир это не только черное и белое, как ты пытаешься мне внушить. Что не каждая лесбиянка плохая. Что некоторые из них восхитительно добрые… и щедрые… и заботливые, писательница почувствовала, как слезы начали обжигать ее глаза. Как кто-то, кого ты знала, да, малышка? мягко прошептала маленькая Чарли. Нет! Даже не смей начинать об этом! зарычала Меган. Если бы ей и правда было не наплевать, то она писала бы мне, звонила бы, она не оставила бы меня совсем одну.

    "Совсем одна," всхлипнула писательница и, закрыв лицо руками, дала волю слезам, что копились несколько лет.

    В дальнем углу комнаты две пары глаз наблюдали как молодая женщина плачет. Обе переживали за нее, но ни одна не сдвинулась с места. Нет, утешать ее не их задача. Это было дело другой, и она скоро придет.

***

    Рэнди стояла упершись руками в стенку душа. Ее голова была опущена меж вытянутых рук, и она в блаженстве застонала от упругих струй, которые атаковали ее тело от плеч до щиколоток. Горячая, пульсирующая вода массировала и расслабляла натруженные мышцы и высокая женщина таяла от удовольствия. Одновременно Рэнди обдумывала недавние события в тренажерном зале. Она знала о присутствии Меган, но коль скоро та никак не пыталась привлечь ее внимание, Рэнди решила не прерывать свое занятие – она подумала, что все в порядке и молодая женщина просто наблюдает за ней из праздного любопытства. Однако когда она подошла ближе, вид писательницы заставил ее задуматься. Лицо Меган окрасил румянец, глаза широко раскрыты и слегка стеклянные. Ее зрачки расширены, глаза потемнели, а дыхание было немного учащено. Доктор сразу же забеспокоилась, но не хотела спорить с пациенткой и приняла версию о жарЕ. Не верю. Комнатная температура не делает твои глаза стеклянными и потемневшими. И уж точно не ускоряет дыхание…разве что когда совсем жарко. Нет, она была абсолютно смущена, или взволнована, или… голова Рэнди резко поднялась, а ее глаза стали как блюдца, когда последняя мысль дошла до нее. Или возбуждена!!?? О, нет, ни за что…нет уж…просто не-воз-мож-но. яростно кричал разум Рэнди. Она повернулась и схватила мыло. Этого не происходит. Это все твое буйное воображение, Оукс. Да, она красивая. Да, она умна, и у нее прекрасное чувство юмора, и она очень милая, но… она не такая… и никогда не будет такой… она не любит таких. И даже если у нее есть сомнения и она хочет поэкспериментировать с такими, ты не будешь ее подопытной морской свинкой! Так что отбрось эти мысли. Прими ее объяснение и успокойся.

    Рэнди со вздохом шагнула из душа и взяла полотенце. Какая-то ее часть даже радовалась, что совесть привела ее в чувство. …Но другая часть страстно жаждала того, чему не суждено сбыться.

Глава 15.

    Напевая себе под нос и чувствуя прилив бодрости после душа, Рэнди протопала на кухню. Там она достала хлеб и остановилась. Надо бы позвать ее сюда и выяснить какой сэндвич она хочет. С этим решением она положила хлеб и вышла из кухни, и тут же замерла на месте, услышав приглушенные рыдания. Меган?? Черт! С выскакивающим сердцем она побежала в гостиную и рухнула на колени возле плачущей женщины. «Меган, что случилось? Тебе плохо? Что-нибудь болит?» Доктор задавала вопросы с пулеметной скоростью и одновременно быстро осматривала блондинку. В ответ последовало лишь быстрое мотание головой и непрекращающиеся рыдания.

    С глухим рычанием доктор позволила зову сердца пересилить осторожность – она аккуратно подхватила маленькую женщину на руки и, стараясь не задеть ее травмированные конечности, подняла ее из кресла. Одним плавным движением Рэнди села на пол и опустила писательницу себе на колени, а затем обхватила дрожащую женщину длинными руками и начала мягко бормотать успокаивающие слова.

    Удивление действиями доктора быстро прошло, и расстроенная блондинка приняла предложенный комфорт объятий. Она зарылась в уютное и мягкое тепло. Остатки эмоциональных стен наконец обрушились, когда ожесточенная, запутавшаяся и одинокая молодая женщина содрогалась в рыданиях; снова и снова, как заклинание, повторяя два слова: «Совсем одна. Совсем одна. Совсем одна.»

    Рэнди крепко обнимала дрожащее тело и чувствовала, как ее собственное сердце разбилось. "Все хорошо," убаюкивала она, "ты не одна. Я здесь. Я с тобой."

    Я рядом, Меган. И я буду рядом столько, сколько потребуется.

***

    Исчезающие остатки дневного света разбросали по комнате серебристые тени и мягко осветили две обнявшиеся фигуры на полу. Маленькая женщина безвольно прильнула к длинному телу; она выплакалась до почти полного истощения. Высокая женщина сидела неподвижно, опершись спиной на диван позади и положив голову на подушки. Ее руки, хоть теперь и расслабленные, по-прежнему обвивали писательницу и предлагали весь уют на какой были способны.

    Наконец, собравшись с силами, Меган подняла голову и чуть отстранилась из этого райского тепла. Она взглянула в прозрачные голубые глаза. В них было столько беспокойства и заботы, что она едва снова не расплакалась.

    "Я, э… прости," хрипло пробормотала блондинка, "Я не… я не могла…"

    "Не надо," мягко остановила ее Рэнди. "Тебе не за что извиняться. За последние пять недель на тебя много всего свалилось. Тебе пришлось терпеть боль твоих ран, страх и неопределенность, оказавшись беспомощной и запертой в незнакомой обстановке. Тебе пришлось жить под одной крышей и подчиняться человеку, который олицетворяет все, что ты ненавидишь." Встревоженные зеленые глаза уловили проблеск обиды при этих словах, прежде чем Рэнди успела его скрыть и продолжить. "И вдобавок ко всему, тебе пришлось пройти через это одной; без семьи или даже друга, который взял бы тебя за руку и сказал, что все будет хорошо. Учитывая это," Рэнди нежно убрала прядь волос с заплаканных зеленых глаз и улыбнулась, "хорошая, добротная истерика это чепуха. Ты замечательная, храбрая, сильная женщина, Меган Галагер, и не взирая на обстоятельства, я рада, что познакомилась с тобой."

    О, боже. Блондинка зарылась лицом в теплое плечо доктора; она больше не могла спокойно видеть эту добрую улыбку и теплый заботливый взгляд. "Спасибо," пробормотала она в плечо. Затем Меган набралась храбрости, подняла лицо и взглянула в синие глаза. "Спасибо тебе, Рэнди, за… за многое. Спасибо, что спасла меня. Спасибо, что вылечила. Спасибо за то, что дала мне все, когда я принесла тебе лишь печаль." Последовала долгая задумчивая пауза, потом она добавила "Спасибо, что была лучше, чем я."

    Рэнди попыталась было возразить против последнего утверждения, но ее остановили три пальца, мягко накрывшие ее губы. Светловолосая голова слегка наклонилась набок и губы писательницы тронула почти незаметная улыбка. Ты знаешь, что я права, Рэнди.

    Наконец, синие глаза согласно моргнули, и по божественно очерченной щеке скатилась одинокая благодарная слеза.

    Меган улыбнулась и, с некоторым сожалением, убрала пальцы с восхитительно нежных губ. Блондинка чувствовала, что им обеим необходимо развеяться после такой эмоциональной встряски. Она вздохнула и застенчиво усмехнулась.

    "Не знаю как ты, а я умираю от голода."

    Рэнди улыбнулась – она поняла, что это была слабо скрываемая попытка дать им обеим немного *пространства*. "Если подумать, то я тоже." Тут высокая женщина вспомнила в каком положении они обе сидят. После секундного размышления у нее созрел план. "ОК, мне нужно встать, а для этого мне придется на минутку переместить тебя на пол. Ты не против?"

    "Что?" притворно возмутилась блондинка. "Ты хочешь сказать, что не можешь просто напрячь эти тренированные мышцы и поднять нас обеих с пола?"

    Брюнетка криво усмехнулась. "Ну, обычно смогла бы. Но поскольку я почти час просидела здесь с одной определенной блондинкой на коленях, мои ноги затекли. И мне нужно будет переместить эту определенную блондинку, чтобы немного восстановить кровообращение."

    "Конееечно, вини во всем блондинку," ответила писательница и закатила глаза. Она пискнула, когда сильные руки без труда подняли ее и аккуратно усадили на ковер. Зеленые глаза с почти неприкрытым восхищением смотрели, как темноволосая женщина грациозно встала на ноги. Рэнди немного подождала, пока к ногам вернется чувствительность, затем наклонилась и взяла маленькую женщину на руки.

    "Хорошо, кресло или диван; куда тебя выгрузить… ээ… усадить?" доктор хулигански ухмыльнулась при виде взгляда прищуренных глаз, вызванного ее намеренной оговоркой.

    "На диван, если не возражаешь," игриво насупилась писательница. "Моя задница уже болит от сидения в кресле."

    Я не буду об этом думать… я не буду об этом думать… я не буду об этом думать. "Твое желание для меня закон," театрально произнесла брюнетка и устроила свою изящную пациентку на диване. Хотя ей так не хотелось выпускать ее из рук.

    Рэнди пододвинула пуфик поближе к дивану и осторожно положила на него ноги Меган.

    "Как насчет легкого ужина сегодня? Я сделаю сэндвичи и разогрею французский луковый суп, который тебе так нравится."

    Ослепительная улыбка и полный энтузиазма кивок с лихвой ответили на ее вопрос. "Отлично! Я скоро вернусь." С этими словами она развернулась и покинула комнату.

    Совершенно не подозревая, что зеленые глаза пристально изучают ее удаляющуюся фигуру.

Глава 16.

  Рэнди вздохнула, уже наверно в двадцатый раз, и поставила суп в микроволновку. Она даже и представить себе не могла, что ей может быть так хорошо и одновременно так плохо. Она была счастлива, нет, просто окрылена неожиданной дружбой, которая завязалась между ней и когда-то ожесточенной и обозленной молодой писательницей. Ибо за фасадом гнева и недоверия скрывалась умная, веселая, мягкая и абсолютно очаровательная молодая женщина, в которую можно было с легкостью влюбиться.

    В этом-то и была проблема.

    Вопреки всем разногласиям. Вопреки голосу разума. Вопреки всему здравому смыслу, который у нее когда-либо был, Рэнди действительно влюбилась в нее. И самое худшее – она знала, без всяких сомнений, что эта любовь будет безответной. Дьявол, да она приложит все усилия, чтобы убить меня, если узнает. Слезы обожгли ее глаза, и она усмехнулась над этой горькой иронией. Да уж, влюбилась в женщину, которая не только натуралка, но еще и гомофоб. Думаю, большего я и не заслуживаю, правда, Кейси?

    Писк микроволновки прервал ее грустные размышления. Пока Рэнди разливала суп в тарелки, она сосредоточилась на факте, который вызывал и боль и облегчение. Если верить Тоби, то главные дороги уже почти расчищены. И они смогут привести в порядок мою дорогу уже на следующей неделе. Тогда мисс Меган сможет вернуться обратно к своей счастливой жизни, а я к…

    Ее сердце болезненно сжалось и не дало закончить мысль. Рэнди взяла поднос с ужином и вышла из кухни.

***

    «Выше нос, ребята! Обед на колесах уже едет в вашу сторону,» бодро объявила доктор, входя в гостиную. Лицо писательницы, лишь мгновение назад омраченное какими-то серьезными раздумьями, тут же озарилось улыбкой.

    "Боже, пахнет восхитительно," сказала Меган. Аромат из тарелок донесся до ее обоняния, и у нее потекли слюнки.

    "Merci," с преувеличенным французским акцентом ответила доктор и осторожно поставила поднос на колени писательнице. Она скромно поклонилась и выдала: "Для мадам только самий лючшее."

    "Ооо, высокая, темноволосая, красивая и очаровательная. О мое сердце, усмири свой галоп," ответила блондинка. Она картинно захлопала ресницами и принялась кокетливо обмахивать лицо. Я сказала красивая?

    "И скромная. Не забудь это!" добавила брюнетка и потопала обратно на кухню за своим подносом. Она сказала красивая?

    Рики Ван Шелтон негромко мурлыкал песню из динамиков, а две женщины ели в комфортном молчании. Наконец, Меган приняла решение и откашлялась.

    "Она ушла через несколько недель после моего пятнадцатилетия."

    Рэнди уставилась на блондинку. Она ничего не сказала, зная, что молодая женщина собирается с духом, чтобы продолжить.

    "Я помню в тот день я пришла из школы в очень хорошем настроении." Она улыбнулась при этом воспоминании. "Я получила прекрасные отметки по очень противной контрольной, из-за которой сильно волновалась. А моя учительница английского, я-то думала она меня ненавидит, сказала мне, что я одна из ее лучших учениц и что по ее мнению у меня есть будущее в мире литературы. Меня просто распирало от счастья. И я летела домой как на крыльях. Помню, как бегала по дому и звала маму чтобы рассказать ей об этом. Когда я зашла на кухню, то увидела папу сидящего за столом и очень удивилась – обычно в это время он был на работе. Как бы там ни было, он сидел за столом и держал в руках лист бумаги, и убитым голосом он сказал, что мамы нет дома. Я спросила, когда же она придет, а он не ответил. Просто дал мне этот листок." Меган замолчала и сделала несколько глубоких вдохов. Взяв себя в руки, она продолжила. "До сих пор я помню каждое слово этой короткой и формальной записки. Там говорилось: "Дорогой Питер. Я бы хотела иметь храбрость сказать тебе это лично, но у меня ее нет. Прости меня, Питер, но я больше не могу жить с тобой. Кэтлин уже давно умоляет меня переехать к ней. Я наконец согласилась. Потому что с ней у меня будет что-то, что ты не мог мне дать все эти годы; и это, дорогой Питер, любовь. Я поговорила с Эдвином и он согласился уладить все дела с разводом. Я, разумеется, приму всю вину на себя и не буду требовать ни материальной, ни финансовой компенсации. Это самое меньшее, что я могу сделать. Мне очень жаль, Питер." И все," тяжело вздохнула писательница, "меня она вообще не упомянула. Ни *увидимся, детка* или *я буду на связи, Мэг*. Просто очень короткая записка, никаких сантиментов, никаких извинений… черт, она даже не подписала свое имя."

    «Должно быть это было ужасно для тебя и твоего отца,» тихо сказала брюнетка. Ей хотелось обнять и утешить подругу, но она не была уверена, что сейчас утешение будет принято.

    "Для меня это были семь кругов ада," призналась Меган. "Но сказать по правде, я понятия не имею, как перенес все это папа." В ответ на непонимающий взгляд Рэнди писательница пояснила. "Мой отец никогда особо не выказывал эмоций. Он всегда считал, что бурные эмоции или открытые нежности это удел женщин и гомиков." Меган внутренне поморщилась из-за неосторожного слова. "Уход матери сделал его еще более закрытым. Он кормил и одевал меня, следил, чтобы я хорошо училась в школе и на этом все. Если мне было одиноко, или больно, ну… скажем так, я научилась держать это в себе." Меган посмотрела полными боли глазами на свою слушательницу, "Не пойми меня неправильно, Рэнди. Он не был злым, он просто… не был."

    "Твоя мать никогда не пыталась навестить тебя или позвонить… совсем?" спросила Рэнди. Она убрала подносы на столик и забралась с ногами на диван, поближе к молодой женщине. Она не могла поверить, что мать Меган, вот так просто оказалась от своей дочери. От мужа, может быть… но не от ребенка. И даже ни слова ей в записке? Это слишком странно.

    «О, еще как пыталась навестить,» фыркнула писательница. «Семь лет спустя. Ей хватило наглости прийти на похороны отца. Сказала мне, что очень сожалеет о его кончине и хочет со мной поговорить.»

    «А ты?»

    Меган смотрела куда-то в даль. "Я сказала, что ничего не хочу от нее слышать. Что если бы она хотела поговорить со мной, то сделала бы это много лет назад, вместо того чтобы убегать и притворяться что меня не существует. Она пыталась сказать мне, что не делала этого, что любит меня и, наверно, на меня тогда все сразу обрушилось, потому что я… " Меган остановилась, живые воспоминания и чувства угрожали поглотить ее. «Я ударила ее,» выдавила она. «Я дала ей пощечину и начала кричать, чтобы она не смела говорить, что любит меня, потому что если любишь кого-то, то на бросаешь вот так. Не делаешь ей больно. Не заставляешь ее думать – что же такого она сделала неправильно из-за чего ты уехала и никогда не возвращалась. Видимо тогда папины друзья-полицейские увидели достаточно, потому что они подошли и сказали ей уйти. А потом проводили меня до машины. Я помню, как обернулась в последний раз и увидела как она стоит там и плачет. И я подумала: вот теперь ты знаешь, как я себя чувствую. Больше я ее не видела.» Молодая женщина смотрела, как ее руки нервно теребили ниточку на одеяле, укрывавшем ее ноги. «Я была довольно жалким зрелищем, да?» прошептала она.

    "Нет," ответила брюнетка и положила ладонь поверх двух маленьких рук. "Ты была очень обижена. Тогда тебе пришлось пройти через много страданий. И было вполне нормально сорваться на того, кого ты считала виновным во всех этих страданиях."

    Меган напряглась. "Я не просто считала ее виновной… она была виновна. Она и ее *возлюбленная*." Последнее слово она выплюнула как ругательство.

    Так, она сейчас слишком раздражена, чтобы обсуждать эту тему. Пойдем в другом направлении. "А кто эта Кэтлин? Она была другом семьи?"

    Меган немного расслабилась, но оставалась хмурой. "Нет. Она была подругой моей матери. Когда мне было тринадцать, мама начала заниматься в классе Тай-чи и Кэтлин была одним из инструкторов. Сначала она ходила туда дважды в неделю. Но я проводила бОльшую часть времени с друзьями, папа – на работе, и она стала уходить уже на пять вечеров в неделю. Через какое-то время, они стали бывать вместе и вне класса. Папа похоже не очень обращал на это внимания. Он всегда пропадал или в офисе или с приятелями-копами. Я тоже не обращала внимания, потому что Кэтлин казалась хорошим человеком, а у меня были свои друзья, так почему их не должно быть у матери?" Меган закрыла глаза и по бледной щеке скатилась слеза. "Я и не знала, что друзья должны разбивать семьи," отрывисто прошептала она.

    Меган выглядела такой маленькой и такой потерянной. И Рэнди впервые увидела грустную и одинокую юную девочку, которая жила в этой ожесточившейся женщине.

    И ее сердце разрывалось.

    Снова, она позволила голосу сердца повелевать собой и раскрыла объятия; молча предлагая этой юной девочке уют, которого она лишилась много лет назад.

    И шмыгнув носом и вздохнув, та его приняла.

    "Они не должны," прошептала брюнетка светлой голове под своим подбородком. "И обычно не разбивают. Но иногда такое все же случается. Даже если они этого не хотят."

    И вечер завершился так же, как и день – маленькая фигурка нашла приют в теплых уютных руках. Рэнди горевала из-за боли, которую пришлось пережить ее пациентке. Но что-то подсказывало ей, что во всей этой истории было нечто большее. Чего даже Меган не знала. Но высокая женщина сомневалась, что у нее когда-либо будет возможность узнать наверняка.

***

    «Ты точно к этому готова?» с усмешкой спросила Рэнди, и зеленые глаза вперились в нее. «Если нет, я могу оставить ее еще на некоторое время.»

    "Если ты немедленно не снимешь эту чертову штуку, я сама ее сорву," простонала блондинка. "А потом засуну ее в такое место, которое очень расстроит тебя и проктолога."

    "Господи, некоторые женщины такие ворчуньи," шутливо пожаловалась доктор и принялась снимать шину со стройной ноги писательницы. После долгих шести с половиной недель Меган была уже более чем готова избавиться от ограничивающей свободу повязки. Пару дней назад они уже сняли шину с руки, но доктор решила оставить шину на ноге подольше. Меган делала упражнения по ходьбе и Рэнди хотела, чтобы она пользовалась костылем, пока нога не окрепнет.

    Когда нога наконец была освобождена из заточения, Меган в блаженстве вздохнула. Доктор одарила ее понимающей улыбкой и умелыми руками начала изучающее массировать конечность. Это позволяло ей одновременно размять мышцы и почувствовать, если что-то было не в порядке.

    Господи, у нее такой усталый вид, думала писательница. Она не на шутку волновалась. Прошедшая неделя была нелегкой – кошмары посещали высокую женщину каждую ночь. Меган лежала в постели, слушала душераздирающие мольбы Рэнди, она просила загадочную Кейси не оставлять ее. Раз за разом писательница хотела пойти к ней, и раз за разом проклинала сломанные конечности, которые не давали ей это сделать. Пару раз Меган пыталась выспросить стойкого доктора об этих кошмарах; однажды даже напрямую спросила – кто такая Кейси. Но брюнетка вежливо отказывалась обсуждать свои сны, и лишь говорила, что Кейси была ее другом. Эти неопределенные ответы и нежелание подруги довериться ей расстраивали молодую писательницу. И ей было невыносимо любопытно узнать, кто же эта часто упоминаемая Кейси. Ее буйное писательское воображение было склонно предполагать, что Кейси была возлюбленной доктора, которую та любила и потеряла.

    Меган изучала лицо женщины полностью сосредоточенной на ее ноге. Волевые высокие скулы, которые только на прошлой неделе были оттенены здоровым загаром, теперь были бледны. Полные красные губы, всегда бывшие на грани улыбки, сейчас были плотно сжаты и едва розовые. А глаза, что однажды заключали в себе все тепло и красоту летнего неба, теперь были потухшие и серые.

    Проклятье, Рэнди, пожалуйста, впусти меня. Позволь попытаться помочь тебе, как ты помогла мне. Ты дорога мне, Рэнди, больше чем подозреваешь. Даже больше, чем я сама могла подумать. Мне больно видеть, как ты страдаешь, больно что я ничего не могу с этим поделать.

    Будто почувствовав мысленную борьбу блондинки, Рэнди подняла взгляд и нежно улыбнулась. Эта улыбка, к огорчению писательницы, превратила ее в желе.

    "Ну как, хочешь устроить этой ноге небольшую пробежку?" поинтересовалась доктор.

    "Пробежку?" пискнула блондинка.

    "Хорошо-хорошо. Может быть медленную прогулку." Брюнетка на секунду задумалась и у нее родился план. Она усмехнулась "Как насчет прогулки на крыльцо? Оно охватывает всю переднюю половину дома. Ты сможешь оценить пейзаж, который открывается оттуда. Еще там висит большая и удобная скамья. На ней ты сможешь отдохнуть, пока я приготовлю нам горячий чай. Мы сможем там посидеть и понаблюдать как динамичный собачий дуэт гоняет воинственных белок и друг друга."

    Идея доктора была очень заманчива. Боже, я так давно не была на улице… "Это звучит восхитительно," обрадовалась Меган. А потом совершила ошибку, снова глянув в эти невыносимо голубые глаза, и добавила "Я… ээ… я не хочу пользоваться костылем, если можно. Ты… м… ты останешься рядом со мной? На случай если я споткнусь… или еще что," нерешительно закончила писательница. Она молча проклинала себя за то, что действует как застенчивая школьница.

    Рэнди встала в полный рост и протянула руку сидящей блондинке. Брюнетка мягко подняла ее на ноги и заглянула глубоко в зеленые глаза. "Я останусь рядом с тобой навс… насколько ты захочешь," торжественно произнесла доктор, положила маленькую руку на свою и вывела Меган из комнаты.

Глава 17.

      Меган лежала в кровати и слушала тонкие гудки из телефонной трубки. Ее раздражение возрастало. Не отвечает. Какой сюрприз! мысленно фыркнула писательница. Он не отвечает на звонки, не прослушивает автоответчик и не перезванивает. Какого хрена происходит?

    В слабой попытке хоть как-то развеять раздражение она сделала глубокий вдох. Затем снова взяла телефон и набрала знакомый номер.

    "Алло?"

    "Эрик Чалмерс исчез с лица земли или просто мне так кажется?" прорычала в трубку блондинка.

    "Что ж, и тебе здравствуй, дорогая. У меня все хорошо… спасибо, что спросила."

    Молода женщина пристыжено вздохнула и начала заново. "Прости. Привет, Чарли. Как поживает мой любимый издатель?"

    "Твой *единственный* издатель поживает хорошо," старшая женщина хихикнула над их привычной пикировкой. Затем уже серьезно добавила, "А что касается твоего *мистера Очарование*, к сожалению я понятия не имею. Хотя, глядя как с твоего счета в банке каждый день утекают денежки, я предполагаю, что дорогой мистер Чалмерс где-то неподалеку."

    Меган почувствовала как по спине побежали мурашки. "Это еще как понимать?"

    "А так, милая – Эрик на всю катушку пользуется банковской карточкой, которой ты его снабдила. Сейчас уже где-то на пятнадцать тысяч долларов. Он громит банкоматы каждый день. Единственна причина, по которой он не берет больше денег – банкоматы в день больше не выдают." На другом конце провода была оглушающая тишина. Единственное, что Шарлотта Грэйсон никогда не хотела сделать – это расстроить свою подругу. Но, к несчастью, именно это и случилось. Но иного пути не было. Меган уже не ребенок и, нравится или нет, она должна быть в курсе таких вещей.

    Однако осознание этого факта не делало пожилую женщину счастливее.

    "Хорошо," голос молодой женщины вдруг зазвучал таким состарившимся. "Чарли, пожалуйста, ты не могла бы связаться от моего имени с банком и попросить их дезактивировать его карточку? Там нужно будет кое-что подписать и, поскольку, ты мое доверенное лицо, ты сможешь это сделать. Я знаю, что многого прошу, но… "

    "Не волнуйся об этом, детка," перебила издательница. "Это один из недостатков… ээ… преимуществ того, что я твой *неофициальный* менеджер," пошутила она. "А еще это часть работы твоей приемной мамочки. Кто-то ведь должен присматривать за твоей маленькой блондинистой задницей," тепло добавила она.

    "И ты очень хорошо это делаешь," с подступившими к горлу слезами ответила Меган. "Я никогда не смогу отблагодарить тебя за все что ты сделала для меня." Писательница умолкла и взяла себя в руки.

    "Пфф, даже не беспокойся. Я просто приду и поселюсь у тебя, когда стану слишком старая и нервная чтобы работать."

    "И я буду просто счастлива принять у себя твою старую брюзгливую задницу," нахально ответила блондинка. Она была благодарна Чарли за эту попытку поднять ей настроение.

    "Поосторожнее, девочка, или при встрече я устрою тебе *брюзгливую*."

    "Ууу, мне страшно," притворно содрогнулась писательница. "Как бы там ни было," вздохнула она, "Огромное тебе спасибо, Чарли. Я у тебя в долгу." На мгновение она задумалась, а потом добавила, "о, и за одно пусть заблокируют и кредитку Эрика тоже. Если мистер Чалмерс хочет притвориться, что я не существую, тогда ему придется делать это без моих денег. С банком не должно быть никаких проблем. Но если все же возникнут, пусть перезвонят мне в дом Рэнди."

    Оого, уже больше не *та женщина* или *доктор*. Теперь *Рэнди*, обрадовано отметила старшая женщина. "Кстати о добром докторе, как там у вас дела?"

    Небольшая смена темы разговора не осталась незамеченной, но Меган не стала возражать. И не могла не заметить надежду в этом вопросе.

    Или неожиданно приятное тепло, нахлынувшее вместе с мыслью о высоком докторе.

    "Все замечательно," улыбнулась она. "Сегодня она сняла шину с моей ноги. А потом повела на прогулку на крыльцо, чтобы я подышала свежим воздухом. С одной стороны крыльца открывается просто великолепный вид на горы. Когда у меня немного устала нога, она усадила меня на подвесную скамью на крыльце, а сама сходила и приготовила нам чай. После этого мы просто сидели там и разговаривали."

    Чарли была и удивлена и довольна слышать счастливую болтовню подруги. "Она уже давно не была такой беззаботной." "Похоже, доктор Оукс хорошо заботится о тебе, дружок."

    "Да," виновато признала писательница. "Она была добра и нежна и терпелива. Даже когда я вела себя как полная сволочь, она продолжала заботиться обо мне." Меган задумчиво замолчала, а потом продолжила. "Я в большом долгу перед ней, Чарли. Больше чем я смогу ей когда-либо отплатить."

    "Не думаю, что она волновалась об оплате," мягко ответила издательница. "Просто она действовала от сердца. Я тут навела кое-какие справки что мы обсуждали раньше, и все с кем я смогла поговорить сказали одно и то же – что Рэнди была выдающимся врачом. Главными эпитетами были: целеустремленная, трудолюбивая, мягкая, заботливая. Я могла бы продолжить, но думаю ты получила представление. Другими словами," улыбнулась Чарли, "тебе очень повезло, малышка."