Текст книги "Ordeals of the Love (СИ)"
Автор книги: QQQangelQQQ
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
– Надеюсь, так и будет. Прощайте, лорд Сноу, – попрощавшись с Королем, Мизинец также забрался в экипаж.
Как только послышалось: «Трогай», экипаж выехал, а за ним беспрекословно следовали стражники Долины. И только после них, под руководством людей, давших клятву Ночному Дозору, за ними поплелись граждане нарушившие законы, а также когда-то люди Болтона. Каждый из них хмуро поглядывал на Сноу, сверкая яростными взглядами или обнажая в злобной гримасе свои желтые кривые зубы. Когда все, до единого арестанта, вышли за приделы замка, тяжелые ворота Винтерфелла плотно закрылись за их спинами.
Комментарий к XIII. Отъезд.
Приветствую Вас, дорогие читатели!
Прошу уделить мне немного внимания. Я хочу провести в комментариях под этой главной небольшой опрос и, исходя из ответов, поворот сюжета в последующих частях повернется в ту или иную сторону.
Вопрос таков, хотите ли Вы мягкости, но при этом небольшой предсказуемости в данной работе, или же Вы предпочтете резкую непредсказуемость, но при этом обязательную некую жесткость?
От Вашего ответа будет зависеть скорый поворот фанфика, так что выбирайте с умом!)
P.S. Опрос проводится с момента выпуска этой главы и до выпуска последующей.
С наилучшими пожеланиями,
Ваш покорный слуга – QQQangelQQQ
========== XIV. Всё тайное становится явным. ==========
Комментарий к XIV. Всё тайное становится явным.
Теперь опрос официально завершен.
Поздравляю всех тех, кто голосовал за “непредсказуемость и жесткость”, но остальных прошу не отчаиваться, работа – все еще – рассчитана на HappyEnd, просто легких путей наши герои не ищут…ну, точнее я не ищу для них легких путей, – сказывается влияние Дж. Мартина))
P.S. Начиная с этой главы начинается жесткость в их отношениях…
Надеюсь не разочарую новой главой))
*
Давно предрекаемая старшим Старком зима уже явственно чувствовалась всеми людьми, находившимися на морозном воздухе.
Холодный редкий ветер беспощадно хлестал грозные лица каждого не спрятавшегося в теплом доме человека, нарушая неспешный полет падающих с небес, сверкающих на холодном солнце снежинок, аккуратно ложившихся ровным слоем на земле. А морозный, пробирающий до костей зимний воздух ничуть не скрашивал и без того унылое пребывание на воздухе, зарождая острое желание ворваться в чье-нибудь жилище, и хоть на мгновение ощутить горячий воздух, попавший в легкие. Но все стражники Долины, несмотря на отвратное состояние духа из-за долгих мучительных дней поездки в Лунные Врата, беспрекословно и смиренно следовали за экипажем лорда-протектора, неспешно едущим по занесенной снегом дороге.
В самой карете атмосфера была не лучше: пронизывающий холод, заставляющий невольно поежиться, и явственное напряжение, повисшее в воздухе. Пересмешник и Старк сидели рядом, но они словно игнорировали присутствие друг друга. Во всяком случае, один из них именно так и поступал.
Санса за все время поездки старалась не встречаться взглядом со своим спутником и избегала всяческих разговоров с ним, лишь вечером, перед сном Старк обменивалась несколькими фразами со своим наставником, а затем незамедлительно уходила в свою палатку.
Сейчас волчица также молчаливо, как и обычно, поглядывала в окно, бессмысленно растирая руки, все еще находившиеся в перчатках. Поверх теплого платья была накинута меховая шуба. Горящие, длинные волосы были собраны в аккуратную прическу. Небольшой марафет – необходимый для того, чтобы скрыть не выделяющийся, но все же имеющийся синяк на щеке, – был совсем незаметен. Строгий величественный вид юной волчицы заставлял невольно восхищаться и любоваться ею, что бывший мастер над монетой и делал все время их поездки.
Лорд Харренхолла смотрел на свою подопечную, не отводя взгляда, на его губах красовалась знакомая коварная полуулыбка, а в хитрых серо-зеленных глазах плясали лукавые чертики.
– Я говорил, что ты безумно красива в этом наряде? – глухую тишину разбавил бархатистый вкрадчивый голос Пересмешника. Он наклонился ближе к девушке, обжигая её левую щеку своим горячим дыханием.
– Впрочем, я склоняюсь больше к тому, что ты еще красивее, когда на тебе и вовсе нет одежды, – сказав это, он принял исходное положение, внимательно следя за реакцией Сансы и улыбаясь еще шире.
Она смущенно опустила глаза и, как можно тверже, произнесла:
– Не думаю, что данные речи уместны с учетом того, что скоро я выйду замуж, лорд Бейлиш.
– Они тебе неприятны? Одно твое слово, и я прекращу их раз и навсегда, – спокойно ответил лорд-протектор, словно они говорили о чем-то обыденном и не выходящим за нормы приличия. Девушка замялась, не зная, что ответить, на это Пересмешник лишь ухмыльнулся.
Старк продолжала потирать свои руки то ли от холода, то ли он необходимости занять их чем-то.
– Снимай перчатки и дай мне свои руки, – снимая свои перчатки, мягко произнес мужчина, давно заметивший её тщетные попытки согреться.
– Не стоит, лорд Бейлиш, – вежливо отказалась волчица, не желая делать данную ситуацию еще более неловкой.
– Санса, помочь тебе согреться – это более невинней, чем находиться с тобой в одной постели, – понижая голос, насмешливо ответил мужчина.
– Тем более, я не хочу привезти тебя в Лунные Врата, до которых мы уже завтра днем доберёмся, всю заледенелую и дрожащую от холода, – замершие руки требовали согреться, и Старк поддалась на уговоры наставника и, сняв перчатки, неуверенно протянула ему руки.
– Боги, Санса, да они у тебя ледяные, – удивился лорд-протектор, соприкасаясь с её руками.
Он нежно взял её холодные ручонки и принялся заботливо растирать их. Чувствуя, как её руки медленно теплеют, он взял их в свои и поднес ближе к своим губам, а затем медленно подул на них своим горячим, обжигающим мятным дыханием.
– Уже теплее? – заботливо поинтересовался бывший мастер над монетой.
– Да, спасибо, лорд Бейлиш, – тихо ответила Санса, ловя каждое его движение.
– Вечером будет остановка на ночь, если повезет, мы доедем до какой-нибудь таверны, но скорее всего придется ставить палатки, – все еще не отводя взгляда, сообщил мужчина.
– И да, Санса, пожалуйста, Петир, – он мягко улыбнулся, обдавая своим теплым дыханием женственные руки. Она ответила ему своей скромной улыбкой.
Еще несколько минут он заботливо согревал её ручонки, даруя им драгоценное тепло. И в очередной раз, когда он наклонился к её рукам, Пересмешник не удержался, и дотронулся губами до её мягкой кожи, нежно целуя.
Старк резко отдернула свои руки.
– Вам не стоит делать этого впредь, – её голос был суров. Девушка развернулась к окну, обратно надевая свои перчатки.
Её слова и действия были для Бейлиша словно пощечиной.
Очередной пощечиной.
Его забота и искренность к этой девушке снова не были оценены по достоинству. И снова она задела его самолюбие, оставив в сердце глубокую рану обиды. Она пытается им манипулировать? Иначе зачем она сначала позволяет ему заботиться и быть нежным к себе, а затем отвергает его попытки сблизиться раз за разом? Зачем она дает ему надежду, а затем разбивает её у него на глазах?
– Как угодно, – сухо ответил Мизинец, до глубины души задетый её действиями.
Сначала она разбивает ему сердце, не ответив на его признание взаимностью. Затем её ответ на его поцелуй в Богороще, их совместная, пусть и неполноценная, но вместе проведенная ночь, дарующая ему надежду. Далее её отказ в поцелуе несколько дней назад. И вот сегодня опять, она позволяет ему восхищаться собой, делать комплименты, даже заигрывать, позволяет ему заботиться о себе, дарить нежность, снова давая повод думать о взаимности его чувств, а затем опять жестоко разбивает его надежды.
Он чувствовал себя полным идиотом. Эта девчонка играет им, как ей вздумается, манипулирует, а он, как влюбленный идиот, потакает ей во всем! Обида и боль захлестнули его с ног до головы. Всегда его искренность используется против него. Она использует его искренность против него. Прямо, как Кет.
– Лиза была права. В тебе больше от твоей матери, чем я думал, – холодно вслух выразил свои мысли Мизинец, следя за сменяющимися пейзажами за окном кареты.
*
«For there is nothing hid, which shall not be manifested, and nothing is hidden that would not have revealed»,
«Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу»,
– Библия Евангелие от Марка гл. 4 стих 22.
…Снег мягким одеялом лежал на земле, сверкая радугой при свете факелов. Ветер стих, оставляя людей в уеденной тишине, едва прерываемой хрустом снежинок под тяжелыми шагами стражников Долины и тихим ржанием усталых лошадей. Морозный воздух щипал помятые лица рыцарей, совершающих обход. Лишь в теплых палатках удавалось спрятаться замёрзшим стражникам…и не только им.
Старк неуверенно вошла в палатку лорда-протектора и неспешным шагом начала подходить к письменному столу, за которым сидел лорд Харренхолла, который был увлечен написанием письма. Хозяин палатки не обратил ни малейшего внимания на вошедшую и даже не удосужился взглянуть на своего вечернего посетителя, но правда в том, что этого ему, и не требовалось. Он узнал её. Он мгновенно понял, что это она, как только эта девушка неуверенно вошла в его обитель. По её легким и неспешным шагам. По неловкой тишине и напряженной атмосфере, пришедшими вместе с ней в его палатку.
– Лорд Бейлиш, я хотела с Вами поговорить, – наконец Старк нарушила вязкую тишину, после нескольких минут наивного ожидания того, что он первый начнет разговор или хотя бы обратит на неё внимание. Мужчина ничего не ответил, продолжая игнорировать свою племянницу и даже не поднимая взгляда, просто продолжая писать письмо.
– Я знаю, что поступила сегодня… бестактно, – девушка тщательно подбирала слова, пытаясь сгладить сложившуюся по её вине ситуацию. Она не хотела быть с ним столь резкой, но его ложь и постоянная игра мешали девушке довериться этому человеку. Он был для неё сплошной загадкой. Она хотела ему верить, отвечать на его заботу лаской, а не отталкивать каждый раз, но оставшийся на всю жизнь шрам в душе юной девы, который она получила из-за своего чрезмерного доверия лорду Бейлишу, не позволял, и постоянно напоминал ей о прошлой ошибке, не давая совершать новые. Каждая его нежность в её сторону отзывалась теплом в душе и желанием ответить на его ласку своей, и часто вопреки кричащему голосу здравого смысла, она позволяла ему дарить ей всю ту нежность, на которую этот человек был способен, но недоверие к этому человеку приводило её в чувства, и порой она становилась слишком резкой с ним, и, к сожалению, в этот раз так, и вышло, – и я прошу у Вас за это прощение. Я не должна была обходиться с Вами столь грубо.
– А если я сейчас на твои извинения отвечу тебе грубостью? Просто сорвусь на тебя и выгоню из своей палатки, что ты тогда сделаешь? – отставляя в сторону пергамент, холодно спросил лорд Харренхолла, поднимая на неё взгляд и облокачиваясь на спинку кресла.
– Я беспрекословно уйду, потому что Вы будете правы, – мгновенно ответила Санса, заглядывая в ледяные и черные зрачки его глаз, ища в них снисхождение.
– И твой мирный сон не потревожит сожаление о твоей дневной грубости? – воздуху задал вопрос Пересмешник, усмехнувшись. – О чем ты хотела со мной поговорить, Санса? – на этот раз обращаясь к девушке уже снисходительней спросил Верховный лорд Трезубца и жестом указал ей сесть на другой стул.
– Я хотела поговорить о Робине, – понижая голос и садясь на стул, ответила Старк.
– А что с ним? – отстраненно поинтересовался мужчина.
– Робин – мой будущий муж, но также больной юноша, а если я выйду за него, мы должны будем…узаконить брак, – тихо произнесла волчица, немного смущаясь от разговора на подобные темы с лордом Бейлишем. Но сам лорд, кажется, не чувствовал неловкости, его скорее забавлял этот разговор и опасения девушки. На его лице появилась хитрая полуулыбка.
– Так вот, что тебя беспокоит. Уверяю, тебе не стоит волноваться по этому поводу, так что ты, наверное, даже зря пришла сюда, могла остаться в своей палатке, не пришлось бы переступать через себя, чтобы просить прощение.
– Не стоит беспокоиться? Вам легко говорить, это же не Вы снова женитесь после мучительных месяцев семейной жизни с психопатом, превратившем Вашу жизнь в ад! – упрекнула она лорда, чувствуя обиду от его холодного тона и колких слов.
– Санса, – успокаивающе произнес Пересмешник, обращая внимания девушки на себя, а не на режущие душу воспоминания, – тебе не о чем беспокоиться. Он не притронется к тебе. Я не позволю.
– Что Вы можете сделать? Мы будем муж и жена, и…
– Да, будете, потому что это входит в мои планы, но притронуться к тебе я ему не позволю, – с небывалой твердостью в голосе констатировал лорд Харренхолла. – Тебе просто надо будет кое-что той ночью сделать для того, чтобы маленький лорд нам не мешал… – таинственно закончил Мизинец.
– Что сделать? Задушить его подушкой, пока он будет спать? – язвительно спросила волчица, чувствовавшая, как вопреки воле отдается эмоциям.
– Или нет лучше выбросить в Лунную дверь, Вы же предпочитаете такой способ расправиться с человеком? – еще одна «пощечина».
– Я предпочитаю яд, но на этот раз могу уступить тебе шанс расправиться с еще одним мужем, как жаль, что мы не прихватили голодных псов, они же тебе так полюбились! – чувствуя, как кровь закипает в жилах, столь же язвительно ответил лорд-протектор.
– Знаете, Вы правы, мне не следовало приходить. Не следовало вообще ехать куда-то с Вами или соглашаться на это предложение, – Старк резко встала со стула и отошла от стола по направлению к выходу. – Мне не следовало верить Вашим словам, не одному Вашему слову! Джон был прав, Вы – лишь самовлюблённый лжец и первостатейный негодяй!
– Самовлюбленный лжец и первостатейный негодяй?! – Мизинец вскочил со стула и в одно мгновение оказался подле Сансы. – Значит, я – сам дьявол с самой преисподней, демон во плоти, постоянно приносящий тебе страдания? Значит, не я спасал тебя столько раз, да? Тебя спасали божии ангелочки, вроде твоего сводного брата-бастарда или всегда правильного отца – Эддарда Старка?
– Не смейте даже произносить имя моего отца! Он был благороднейшим и честнейшим человеком, и не он отдал меня в жены к психопату!
– Конечно, привезти в собственный дом своего бастарда – это вершина благородства! – съязвил Мизинец, усмехнувшись. – И ради Богов, Санса, сколько можно говорить об этом бастарде? Я всегда предупреждал тебя, что ради своей цели я пойду на все. Твой брак с ним был частью моей игры. Не моя вина в том, что Рамси оказался чертовым психопатом! Это не моя вина, даже если я слышал о его наклонностях, даже если все равно отпустил тебя, несмотря на то, что дорожу тобой больше жизни! Не моя вина, что люди вокруг или идиоты, или психопаты. Твой отец относился к первой группе. Он был первым глупцом всего Вестероса! И именно из-за этого он и поплатился своей головой. Не скажу, что мне было его жаль. Ничуть. И не скажу, что не имел к этому совершенно никого отношения. Но даже если и имел, его смерть – не моя вина. Я предупреждал его, что не надо мне доверять, и не моя вина в том, что этот идиот не пользовался своей головой, и доверился мне! – правдивые слова, обнажавшие ужасающую истину, непроизвольно слетали с его уст. Он не мог контролировать накопившуюся злость, вызванную постоянной болью в душе. Бейлиш сорвался и впервые так сильно, что не мог остановить гложущую сердце боль, из-за которой эмоции взяли вверх над разумом. Вся боль и обида, что были накоплены все это время дали о себе знать. Все чувства, вызванные её постоянными словесными «пощечинами», нельзя было остановить. Эти «пощёчины» ныли глубокими ранами в душе лорда, начиная с её первого отказа на его искреннее признание в Богороще и заканчивая её каждым отвержением его ласк, и разрушениями его надежд на его же глазах. Невыносимая душевная мука лорда-протектора затмевала и не давала шанса справиться со взявшими вверх над разумом чувствами. – Не моя вина в том, что Кет осталась без мужа. Хотя, должен признать, когда его лишили головы, я было решил, что это для нас с ней шанс… – сильная звонкая пощечина заставила его остановиться, а вторая столь же сильная отрезвила его затуманенный разум, избавляясь от эмоций, он чувствовал, жгучую боль, что приводит его в себя.
– Санса… – умоляюще произнес Бейлиш, смотря на заливающуюся слезами девушку, но Старк лишь покачала головой и мгновенно выбежала из его палатки. Пересмешник, еще не полностью пришедший в себя, пытался осознать все произошедшее. «Что я наделал?!» – успело пронестись у него в голове, когда он услышал крики снаружи и топот копыт. Он, по дороге захватив плащ и попутно накидывая его на себя, выбежал из палатки и сразу увидел знакомую фигуру, скачущую на лошади в сторону Винтерфелла и скрывающуюся в сумраке. Он ринулся к еще оседланным лошадям, когда к нему подошел гвардеец.
– Лорд Бейлиш…
– Не сейчас, – быстро перебил лорд Харренхолла, быстрым шагом направляющийся к жеребцам.
– Но посыльный сказал, что это срочно, – на свой страх и риск настоял стражник Долины, – оно только что прибыло из Винтерфелла, его послал лорд Сноу, – «Только этого мне не хватало», – подумал про себя Мизинец. Приказав привести ему сейчас же лошадь, он наскоро раскрыл письмо и, поднеся пергамент к факелу, быстро прошелся по строчкам:
Лорд Бейлиш,
Пишу Вам по острой необходимости. Мне сообщили, что некоторым оставшимся людям младшего Болтона, прославившимися своей жестокостью и хорошо осведомленным о ненависти к Сансе провозглашённой Королевы Семи Королевств, а точнее её щедрости на найденные важные для неё трофеи, и информацию, удалось сбежать, убив некоторых людей Ночного Дозора, и теперь они направляются в Королевскую Гавань, – по донесению одного из арестантов, слышавшего разговор сбежавших, – для донесения Королеве об отправке моей сестры вместе с Вами в Долину. Сбежавшие арестанты могли украсть лошадей и двинуться на них на юг, поэтому спешу сообщить Вам о Вашей возможной – и неприятной – встречи с ними. Так же спешу Вам напомнить Вам о Вашем обещании. Защитите мою сестру при необходимости.
С уважением,
Лорд Сноу.
Пройдясь по строчкам, Бейлиш снова беспокойно взглянул в далекую тьму, стараясь найти знакомый силуэт, но все было покрыто беспроглядным мраком. «Санса…», – тревожно позвал он в мыслях девушку. Но ответом ему была лишь тишина и пустота.
We do what we have to when we fall in love,
We say what we need to get out
When itʼs not enough,
Whether itʼs to yourself, or lookin’ at someone else.
Мы делаем то, что следует, когда влюбляемся,
Мы говорим, что нам надо уходить,
Когда правды недостаточно,
И, неважно, перед сами собой или перед кем-то другим.
Everybody lies, lies, lies…
Itʼs the only truth sometimes.
Doesnʼt matter if itʼs out there somewhere
Waiting for the world to find
Or buried deep inside. Everybody lies.
Все лгут, лгут, лгут…
Порой это единственная правда.
Неважно, находится ли ложь на поверхности
В ожидании того, чтобы люди обнаружили её
Или же, спрятана глубоко. Все лгут.
♫ Jason Walker – Everybody Lies ♫
========== XV. Цена прощения. ==========
♫ Ramin Djawadi – I’m Sorry For Today ♫
*
…Она мчалась галопом по заснеженной дороге в Винтерфелл. Куда-угодно, только бы подальше от него. Слезы непрерываемыми ручьями струились по холодным щекам, обжигая, а сильный порыв ветра смахивал их с её кожи и уносил прочь, перенося по воздуху, а затем опуская, и оставляя на промерзшей земле. Режущая изнутри, раздирающая душу боль мешала дышать. Она чувствовала, как разрывается на части. Обжигающие мысли, оставляющие новые шрамы в душе, беспорядочно метались по её разуму, сменяя друг друга.
Он знал. Он все знал о Рамси. Но все равно выдал её замуж за него. Все равно отдал её этому садисту. И из-за чего? Из-за игры? Конечно же из-за игры. Он врал ей. Врал ей обо всем. Он причастен к казни её отца, может быть даже он и занес тяжелый меч над его головой, а она доверяла ему! Она верила ему. Она восхищалась им. Она училась у него. И самое ужасное она целовалась с ним! Она отвечала на его поцелуи. Она позволяла ему дарить ей нежность. Она даже позволяла ему заигрывать с собой! Она позволяла ему прикасаться к себе. И каждый раз она наслаждалась его прикосновениями. Каждый раз она жаждала новых. Как ей с этим человеком может быть комфортно и уютно? Как она могла мечтать о страстных поцелуях с ним? Как он может быть дорог ей?
Большая луна, вышедшая из-за туч, ярко осветила занесенную дорогу, помогая девушке заметить пустую телегу, одиноко оставленную на середине дороги и мешающую проехать. Бессознательно натянув поводья на себя, Старк остановила скакуна. Секунду оглядевшись и не заметив никого, Санса натянула поводья, заставляя лошадь повернуться в левую сторону, чтобы объехать помеху, как вдруг прямо перед скакуном появился худощавый мужчина, крутящий в руке острый кинжал. Лошадь, испуганная неожиданным и опасно близким появлением незнакомца, громко заржала, и встала на дыбы, передними копытами ударяя мужчину в грудь, и откидывая его на другую сторону дороги. Санса, не ожидавшая увидеть здесь кого-либо, а также такой реакции скакуна, не успела схватиться за шею лошади, вставшей на дыбы, и упала с неё, и, уже готовясь принять твердое приземление, Старк вдруг почувствовала, как чьи-то грубые мужские руки поймали её в нужный момент, и сразу небрежно отбросили на промерзшую землю к повозке. Облокотившись на деревянную стенку телеги, перед взором девушки предстала происходившая картина: вероятно поймавший её мужчина средней комплекции стоял недалеко от Сансы, внимательно следя за разбушевавшимся скакуном, испуганный жеребец же метался из стороны в сторону, не зная куда спрятаться от другого худого, как щепка, мужчины, пытавшегося схватить поводья лошади.
– Схвати эти чертовые поводья! – крикнул худому грубый мужлан, стоящий недалеко от девушки. Худощавый мужчина попытался схватить поводья жеребца, но тот снова встал на дыбы, отпугнув этим человека и, воспользовавшись моментом, незамедлительно помчался вниз по дороге в сторону лагеря, из которого сбежала Старк, оставляя позади несчастную девушку с двумя мужчинами.
– Черт! – выругался худой муж. Санса, внимательно оглядев стоящих перед ней людей, имеющих не вызывающие доверия наружности, почувствовала нарастающий страх и непроизвольно сильнее вжалась в стенку повозки. Оба были невысокого роста, с черными, как смоль, волосами с торчащими во все стороны локонами, на поясах в ножнах болтались короткие мечи, еще более наводящие ужас тем, что на блестящих при свете луны ножнах была видна темная высохшая кровь, одеты были они в простые рубахи, прикрытыми длинными раскрытыми настежь плащами, что было крайне удивительно с учетом наступившей холодной зимы, в черные штаны и какую-то обувь, на самом деле Старк не слишком вглядывалась в их наряды, её внимание было полностью приковано к одному из мужчин с искривлённым в гримасе лицом, жадно смотрящему черными стеклянными глазами на девушку. Санса почувствовала, как по спине прошли холодные мурашки, а каждую клеточку её тела постепенно заполняет давний ужас. Второй же муж не обратил внимания на волчицу, а направился к обездвиженному телу своего напарника, получившего сильнейшие удары от конских копыт и лежавшему на другой стороне дороги.
– Мертв, – спокойно констатировал он, проверив дахыние. – Надо бы обыскать его, как думаешь? – обратившись к воздуху, мужчина начал шнырять по карманам мертвеца. – Пекло, а где его кинжал? – тем временем грубый мужлан отталкивающей наружности внимательно вглядывался в лицо девушки, и вдруг его лицо озарилось, и на губах появилась пугающая улыбка, обнажающая ряды оставшихся желтых зубов.
– Седьмое пекло! Гвейн, ты погляди-ка, кто у нас тут – женушка Рамси Болтона, – Гвейн сразу поднялся на ноги и обернулся на напарника.
– Быть не может! – бросив поиски выпавшего из рук уже мертвого напарника кинжала, он поспешно подошел к своему товарищу и внимательно заглянул в лицо юной волчицы. – Поглядите-ка, это действительно Санса Старк собственной персоной! Кто бы мог подумать, что мы найдем наш столь желанный трофей в этом Богами забытом месте? – на его лице появилась довольная ухмылка.
– Серсея будет без ума от счастья, когда мы преподнесём тебя ей на блюдечке…ну, не всю тебя, Королеве нужна лишь голова, поэтому со всем остальным мы можем делать все, что пожелаем… – его губы растянулись в коварной пугающей до жути улыбки.
– Я здесь не одна… – Санса старалась говорить, как можно уверенней, но голос предательски дрожал. – Я здесь с лордом-протектором Долины, и если Вы тронете меня хоть пальцем, он…
– И что же он сделает? – резко перебил её Гвейн. – Не знаю, как ты Райс, но я никого не вижу поблизости, ни стражников Долины, ни Мизинца, абсолютно никого, кто бы мог нам помешать, – он по-актерски повертел головой, осматривая окрестности, ища глазами людей, но ближайшая местность была пугающе пуста, скользкая заснеженная дорога одиноко тянулась в далёкие дали, а унылые деревья, растущие перелеском вдоль дороги, жалостливо смотрели на несчастную девушку.
– Ты здесь одна, крошка. И никто тебя не спасет, ни Мизинец, ни твой брат, – худощавый мужчина быстро подошел к Сансе и, грубо схватив её за предплечье левой рукой, потянул к окружающим дорогу деревьям, Старк сопротивлялась, и брыкалась, но мужчина, ловко вытащив свободной рукой из ножен длинный кинжал, приставил его к её щеке, немного надавливая на кожу, оставляя слабый красный отпечаток от лезвия.
– Не дергайся, или в следующую секунду я нарисую тебе улыбку от уха до уха, – пригрозил он, и Санса была вынуждена подчиниться. Быстро дойдя до высоких деревьев и небрежно бросив её на снежный покров у дерева, левша вынул короткий сверкающий меч из ножен, и вонзил его в землю рядом с собой.
– Ты бы хотя бы увел её в тени деревьев, – усмехнулся Райс, наблюдая за своим напарником.
– Зачем? Я хочу видеть лицо этой Старковской твари, когда я поимею её, – оба брюнета злобно усмехнулись. Санса почувствовала горячие слезы на щеках и услышала свой собственным голос, молящий мужчину остановиться, но Гвейн не слушал мольбы волчицы и, развернувшись спиной к товарищу, и опустившись на колени, принялся раздевать девушку, помогая себя вытащенным ранее кинжалом. Разрезав застежки шубы, мужчина принялся за её платье, разрезав подол ножом, он убрал кинжал в ножны, спрятанные за длинным плащом и незаметно расположенные на правом бедре.
– Прошу не надо, – очередной раз взмолилась Старк, чувствовавшая животный ужас, сковавший тело и не позволяющий двигаться, но брюнет лишь усмехнулся, и уже принялся расстёгивать ремень, как до его слуха донеслись приглушенные стоны.
– Что за…? – резко обернувшись, мужчина, поражённый увиденным, мгновенно встал на ноги и выдернул из земли меч, отходя от девушки, позволяя ей тоже увидеть происходившее.
Выбросив подобранный ранее на дороге кинжал, которым Мизинец перерезал горло мужчине, наблюдавшему за действиями своего напарника и ничуть не следившему за происходящим, лорд-протектор вынул его короткий меч из ножен, и ногой толкнул умирающего человека, тут же покатившегося, и обездвижено упавшего на белый снег, окрасив его в алый.
– Мизинец! – злобно прорычал Гвейн, надвигаясь на лорда Харренхолла.
Бейлиш поднял свой меч, готовясь отражать удары мужчины. Было столь неудобно и странно снова держать в руках меч. Он уже и забыл, когда в последний раз брал подобное оружие в руки, не то чтобы, как сражаться им, да еще с опытным противником. Хотя, нет, конечно, он помнил, тот последний раз. В тот день он сражался с Брандоном Старком за сердце любимой и был повержен, и оставлен умирать. Тогда он поклялся, что больше никогда не совершит ту же ошибку. Довольно ироничные обстоятельства сподвигли его снова обратиться к этому оружию. Но на этот раз все было по-другому. На этот раз он сражался не только за свою любовь или свою жизнь, на этот раз он сражался за жизнь, и безопасность любимой девушки, ведь его провал будет означать гибель для них обоих.
Сильный удар обрушился на лорда, едва успевшего отразить его. Сокрушительные атаки противника заставляли отступать Пересмешника и, в конце концов, он был вынужден выйти на скользкую дорогу, не способствующую длительной обороне.
«Стражники Долины должны были выехать следом за мной… Скоро они прибудут сюда… Надо только продержаться… Еще немного…ради неё…»
Раз – удар! Два – еще один удар! Три – Гвейну удается выбить меч из рук лорда-протектора! Четыре – один точный удар кулаком правой руки по лицу Мизинца, и тот падает на землю! Негодяй нависает над лордом с довольной ухмылкой на лице, поднося ближе к нему свой меч.
– Это было слишком просто. Неужели ты действительно думал, что сможешь меня одолеть? Если так, то ты глупец, поэтому-то ты сейчас и умрешь…
– Нет! Пожалуйста, не надо! – взмолилась Санса, еле как встав и вынужденно облокотившись на ствол дерева, дабы иметь хоть какую-то опору.
– Прошу, не делаете этого!
– И это ради неё? Ты умираешь ради этой девчонки? – Гвейн обернулся и посмотрел на Старк. – Разве она стоит твоей смерти?
– Ты и представить не можешь, чего она стоит, – воспользовавшись моментом, Бейлиш ловко вытащил свой кинжал и вонзил в левое запястье противника, пронзая плоть насквозь, а затем сразу же вытащил его. Мужчина вскрикнул от невыносимой боли и выронил свой меч, отходя на пару шагов от Пересмешника, и обращая все свое внимание на раненную руку. Лорд-протектор ловко и быстро поднялся на ноги, и, переложив окровавленный кинжал в левую руку, подошел к мерзавцу, и на ходу ударил того по лицу, заставляя опрокинуться на землю. Приятное чувство окатило его с ног до головы. Он и припомнить не мог, когда в последний раз бил кого-то по лицу, если вообще это когда-то делал. Снова взяв оружие в правую руку, мужчина победоносно взглянул на раненого.
«Осталось только покончить с ним».
Наклонившись к изнемогающему от боли, Мизинец, беря его за затылок и поднимая его голову выше, наклонился к его уху, при этом смотря только на стоящую у дерева девушку.
– Знаешь, я бы мог оставить тебя в живых, оставив суд над тобой Сноу, и я бы так, и поступил, если бы ты не совершил последнюю ошибку в своей жизни. Если бы ты не посягнул на чужое. Но ты угрожал ей. Ты посмел прикасаться к ней, – он сильнее сжал его волосы на затылке. – Именно поэтому я лично покончу с тобой. Именно поэтому ты будешь корчиться в агонии, а затем отправишься прямиком в ад, – лорд-протектор вонзил кинжал в грудь Гвейна, продолжая неотрывно смотреть на девушку, как бы поддерживая в ней надежду, что все закончилось, и наслаждаясь муками умирающего, хрипящего в агонии, будто музыкой. Пересмешник немного удивился, когда среди хриплых стонов до его слуха донеслись слова:
