Текст книги "Бабочка (СИ)"

Автор книги: Путешественница

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

   – Дим, пошли, на пару опоздаем, – сказала я как можно спокойнее, хотя внутренне вся аж светилась от радости. Одногруппник оглянулся и недовольно скривился.

   – Ладно. Но на следующей перемене пощады не жди.

   Ну-ну, следующей парой лекция для всего потока, а там... Ну что ж, пусть попробует достать меня из-за Ириной спины. Я внутренне гаденько улыбалась. Ира была моей лучшей подругой по универу. Вдобавок Димкиной пассией. Бывшей и брошенной. Сейчас она его просто презирает, но тогда... тогда мне пришлось быть плакательной жилеткой больше месяца.

ХХХ

   С этой минуты вялый в начале года процесс обучения разнообразился своеобразной игрой в салочки. Три дня мне удавалось избегать Диму, имитируя усиленное общение с другими и опаздывая на пары. При свидетелях одногруппник не будет приставать: в отличие от Вероники он не любил расшвыриваться информацией, лишь впитывал её в себя, как губка, чтобы потом пустить в дело. Меня всегда поражало, откуда Дима умудряется знать о своей очередной девушке так много, начиная от её вкусов в кино, музыке, одежде и до таких, по моему мнению, мелочей как то: какие ей духи не нравятся, какой маркой помады она пользуется, любит ли ходить по магазинам, салонам, какую атмосферу общения предпочитает...

   Часто я ловила себя на мысли, что я столько о себе не знаю, сколько он умудряется узнать о других. Причём по-моему, половина всего этого была пустой информацией, но Дима всему находил применение. А я... я была для него большим раздражающим фактором и именно потому, что обо мне немного знали в университете. Поэтому Дима среагировал на случайно оброненное мною слово, как бык на красную тряпку. И, похоже, он не скоро успокоится. Какое счастье, что Стас не встречает меня после университета!

   Так вот, три дня мне удавалось избегать Диминых расспросов. А на четвёртый он взялся за дело основательно (вот достача!) и подловил уже после пар, когда я расслабилась и конечно же не ожидала подобной подлости. А заподлянка получилась огромной и колоритной уже потому, что я решилась не ехать с пересадками на общественном транспорте, а прогуляться напрямую – через парк.

   Погода была восхитительной, дыхания осени даже и не чувствовалось. В обеденное время в парке не так много людей, так что можно насладиться покоем, одиночеством и пением птиц. Ох, как я об этом пожалела!

   Дима нагнал меня метров через триста от входа и, не дав опомниться, с гаденькой улыбочкой подхватил под руку. Попытка вырваться привела к тому, что он сжал моё запястье и потянул к ближайшей малохоженной дорожке. Мне оставалось только плестись хвостиком.

   – Дим, чего те надо? – ныла я, пытаясь придать голосу как можно больше плаксивости и жалостливости. Может, разреветься? Единственное, что Дима терпеть не может напрочь – это безудержные потоки женских слёз. Не-а, лучше оставлю, как крайний вариант.

   – Просто хочу поговорить, – бросил тот, не замедляя шага.

   – А почему об этом нельзя поговорить в универе?

   – Потому что это очень личный вопрос.

   Я мрачно покосилась на идущего немного впереди парня, гадая: какой же такой "личный" вопрос у него мог назреть, да ещё ко мне. Наконец, мы остановились возле одной из незанятых скамеек.

   – Садись, – кивнул одногруппник.

   Я послушно села, он остался стоять, что меня немного нервировало.

   – Ты надо мной так и будешь башней возвышаться?

   – Буду! Потому что ты этого не любишь.

   Вы посмотрите только, какие мы всезнающие! Я откинулась назад, положила руки на спинку скамейки и попыталась хоть немного расслабиться.

   – Так какой такой "личный" вопрос ты хотел обсудить?

   – Не язви, пожалуйста. – Дима устало выдохнул, закрыл глаза и потёр переносицу – похоже, ему не хватало некогда привычных очков. Исчезла с лица всегдашняя самоуверенность, не было глупой американской улыбки, создающей иллюзию весёлого балбеса. Дима нервно провёл пятернёй по волосам, отчего прическа слегка растрепалась, и посмотрел на меня. Глаза его были грустные, то ли он просто задумался о чём-то неприятном для себя. Я невольно окинула однокурсника взглядом. Он стал нормальнее что ли, естественнее и... красивее. Я с изумлением констатировала, что такой мальчишеский, слегка небрежный вид ему идёт намного больше. Наверно, я ненормальная.

   – Кать, понимаешь, я... – Дима замер на половине фразы. Его глаза вдруг расширились, взгляд стал каким-то диким, дыхание резко участилось и потяжелело. Парень нервно облизнул губы и посмотрел на меня. Мне стало страшно. Настолько, что захотелось забиться под эту самую скамейку, лишь бы не видеть выражения его глаз. Я встречала выражение "голодный взгляд", но в Димкиных глазах я видела лишь пустоту и что-то сродни безумию.

   Он протянул ко мне руку. Та мелко дрожала. Я, как кролик на удава смотрела на неё, не в силах пошевелиться. И вдруг я резко вышла из ступора. Ударив сумкой по протянутой руке, я со всей мочи завизжала: "Помогите!" и, вскочив со скамьи, бросилась бежать. Дима кинулся следом. Я неплохо бегаю на небольшие расстояния, но каблуки, пусть даже и широкие, увы, не созданы для занятий спортом, а если учесть, что это наша отечественная обувь, где каблуки имеют тенденцию ломаться в самый неподходящий момент... Я чётко осознала, что если не встречу кого-нибудь в ближайшие пару минут, то мне не поздоровиться. Меня накрыла новая волна ужаса, придавая скорости и сил. Я вылетела из-за поворота и больно врезалась в какого-то дядьку. Он пошатнулся, но устоял, схватившись за меня руками.

   – Ой, как хорошо, что вы здесь. Мне...

   Я подняла взгляд на его лицо и отшатнулась. С этим человеком происходило то же, что и с Димой. Накатило чувство нереальности, будто я сплю и попала в низкопробный ужастик. Но чувство самосохранения подсказывало, что щипать себя в такой ситуации – значит, терять драгоценное время.

   Я отшатнулась и снова бросилась бежать, повторяя про себя: "Всё это сон, бред. Этого просто не может быть. Я хочу проснуться!" Вокруг ни души. Некого звать на помощь. А помогут ли? Неудачно оступившись, я чуть не подвернула ногу. Пришлось резко затормозить. Тут на меня налетел Дима, больно ударив своим телом в спину и резко схватив, чтобы я не упала от толчка.

   Я медленно повернула голову, надеясь, что это был мой личный кошмар, но парень впился мне в губы поцелуем. Блин, это тоже может быть больно! Одновременно его руки начали нашаривать и расстёгивать пуговицы блузки. Я со всей силы наступила каблуком ему на кроссовок. Димка вскрикнул от боли и отступил, убирая руки. Я с разворота ударила ему в ключицу, хотя метила в шею. Локоть пронзила резкая боль. Чёрт.

   Добавив восхваляемый, как самое действенное средство против мужчин удар коленом, я отскочила от скорчившегося Димы и, быстро скинув туфли, побежала в носках, что оказалось не лучшей альтернативой из-за длинных джинсов и мелких камушков, устилавший дорожку. Дядьки того нигде не было видно.

   То ли действенный метод оказался не столь эффективным, то ли Димка был нечувствительным к боли, то ли я ударила как-то не так... Но почти у самого выхода из парка я вновь услышала его тяжёлые шаги позади.

   Редкие прохожие с удивлением смотрели на бегущую босиком идиотку в длинных штанах и с туфлями в руке. Но мне было плевать. К остановке подъезжал автобус. Если я успею... Только бы успеть... Только... Я вскочила прямо в закрывающиеся двери. Вокруг поднялся недовольный гул: кто я такая, что врываюсь, как с пожара и толкаю тут всех. Одна бабка начала громко жаловаться на безнравственную, не уважающую старших молодёжь. Мне было всё равно. Я успела. Автобус поехал. Сердце стучало в горле. Я обернулась и неотрывно смотрела на всё удаляющуюся фигуру возле дороги. И сама собой на губах расплылась блаженная улыбка.

ХХХ

   По дороге домой я слегка привела себя в порядок и позвонила Лене. Мысль о том, что произошло в парке, я отгоняла до самого подъезда. Хотелось позвонить Стасу, попросить встретиться, прижаться к нему и забыть все заботы. Но я боялась. А вдруг это вновь повторится? Поэтому у подъезда меня поджидала именно Ленка, а не Стас.

   – Ну у тебя и видон. Будто призрака увидела! М-да, а потом ещё и целовалась с ним полчаса. Ну, рассказывай, что случилось?

   – Давай хоть в квартиру зайдём, чая поставлю, – вяло улыбнулась я. Хорошо всё-таки, когда есть друзья, у которых можно спокойно просить совета и знать, что твои проблемы не станут гласностью.

   Лена героически молчала, пока я возилась на кухне с чайником, бутербродами и сладким. Но, как только перед ней опустилась чашка, наполненная ароматным дымящимся чаем, она потребовала:

   – Выкладывай всё по порядку.

   И я рассказала всё, припоминая даже мельчайшие детали. По ходу рассказа Лена всё больше хмурилась, нервно кроша печенье на тарелку.

   – Даже не знаю, что сказать. В автобусе все реагировали нормально, так?

   – Ну да.

   -Слушай, а ты за своим одногруппником никаких маниакальных наклонностей не замечала?

   – Нет.

   – Наверно, он под наркотой был. Или сам по себе псих, – вынесла вердикт подруга.

   – Он нормальный! Раньше был.

   – Они все нормальными прикидываются, – "утешила" Лена.

   – Тогда второй мужик? Тоже псих?

   – Может, тебе просто с перепугу показалось?

   – Ничего мне не казалось! – раздраженно дёрнула я плечом. – Я, что, совсем, по-твоему, того?

   – Нет, что ты. Но мало ли что померещится в состоянии аффекта? К тому же потом ты его не видела. Так что успокойся и держись от этого Димы подальше. И от парка, кстати, тоже. Он мне всегда не нравился. Нехорошее это место. А лучше скажи Стасу. Он быстро разберётся с этой проблемой. Кстати, как у вас там дела продвигаются?

   – Нормально.

   – Насчёт Стаса подумай. Он, при надобности, умеет доходчиво объяснить.

   – Наверно, не стоит, – покачала я головой. Не охота во всё это втягивать Стаса. – Сама разберусь.

   – Как знаешь. Но советую в универ обувать исключительно кроссовки. Неизвестно, что этому Димке в следующий раз климанёт. И носи с собой нож. Лучше раскладной. Могу, кстати, одолжить, у меня брат коллекционирует.

   Я отрицательно покачала головой.

   – По-моему, нож здесь не поможет: убивать я его не собираюсь, а как реальная угроза в таком состоянии мало что воспринимается. Может, купить электрошокер или газовый баллончик?

   – Отлично! – воодушевилась подруга и незамедлительно пообещала: – К вечеру найду тебе.

   Ленка выпорхнула из-за стола и стала спешно собираться.

   – Спасибо за чай. Увидимся вечером. Да! И оставайся сегодня лучше дома. Пока!

   Закрыв за подругой дверь, я вернулась к чаю и возникшей проблеме. Может, Лена права, и Дима немного того? Но почему я так не думаю? Обращаться к врачам по такому поводу глупо. Я представила себе, как объясняю нашему психиатру (весьма набожному дедку) произошедшую ситуацию, а он ласково смотрит на меня, грустно кивает и поддакивает, думая про себя, что мне самое место в Новинках. Бр-р.

   Среди знакомых (да и незнакомых) ничего подобного не встречалось. Если только... Можно попробовать по интернету поискать. Там вопросов не задают, но будет ли от этого прок? Во всяком случае, попытаться можно.

   Стас. Говорить ему я ничего, конечно же не буду. Но Лена права, лучше нам сегодня не видеться, да и завтра, наверно, тоже. Ладно, со Стасом договоримся, но что делать с универом? Заболеть? Не выход. Рано или поздно с Димой придётся встретиться. И что сказать? А вдруг он останется ТАКИМ? Это вряд ли, конечно, но... Если он накуролесит, его посадят в тюрьму. Из-за меня. Вот чёрт!

   Продолжая ломать голову над Димкиной ситуацией, я помыла посуду и пошла в свою комнату. Привычно заперев дверь (хотя в квартире никого, кроме меня не было), я подошла к зеркалу и оперлась лбом о его прохладную поверхность. Так что же делать? Скорее всего это моя вина, а, может, и нет. Чёрт-чёрт-чёрт! Я с силой ударила кулаком о стену.

   – Ну да, ну да, виновата. Так ты ещё головой побейся, авось легче станет?

   Я застыла. Брежу? Или... Медленно обернулась и испустила облегчённый вздох. Никого. Так что это – бред или внутренний голос объявился? Если второе, то какой-то он исключительно громкий.

   – Эй, меня слышат?

   Да ещё так удивлённо. Не ожидал? Ну, слышу-слышу.

   – Э-эй, так слышат?

   Да слышу я тебя, слышу!

   – Эх, а я-то понадеялся...

   Я его слышу, а он меня нет. Вывод: это не внутренний голос. значит... Ну что, девочка, докатилась? И даже наркотиков не понадобилось для такой...

   В этот момент я повернулась обратно к зеркалу и застыла памятником самой себе. Я смотрела в своё собственное отражение. Но это не я! Сходство было почти полным, но... Вот именно: почти и но. Я не могла понять, чем отражение сегодняшнее отличается от отражения обычного. Но оно отличалось! И в какую-то мрачную сторону. И эти глаза. Больше моих и совершенно чёрные... И ресницы пушистее, и длиннее. И вообще, как моё отражение может быть лучше меня?

   – Ну и чего смотрим, будто на призрака наткнулись?

   А оно ещё и разговаривает... Какой кошмар!

   – Да на тебя любуюсь, – наконец смогла выдавить я.

   – Так ты меня слышишь? И видишь? А какой я?

   – Такой же, как и я.

   – Ужас.

   – Это ещё почему? – обиделась я за себя любимую. – Ты ведь моё отражение.

   – Нет!!

   – Знаешь, я тоже так думаю, потому что обычно моё отражение не открывает рот, когда я молчу.

   – А... а я открываю?

   – А ты идиот?

   – От идиотки слышу. – Отражение слегка нахмурилось. – Если я открываю рот, значит, я могу двигаться?

   – С чего ты взял, что Я знаю? – Нет, точно придурок какой-то.

   – Не получается! Но почему?!

   – Может, потому что ты моё отражение как-никак?

   – Я не отражение. Меня зовут, хм...

   – Что, забыл бедненький?

   – Не забыл, просто думаю, как бы это сократить, чтобы некоторые не слишком обременённые умом создания смогли запомнить.

   – Это я-то...

   – А, вот! Будешь называть меня Адианикемаром, – провыло отражение.

   – Ка-как?! А полное тогда как звучит?

   – А этого тебе знать не обязательно. Всё равно ты его не запомнишь, а коверкать своё имя я тебе не позволю.

   – А я запишу! – с энтузиазмом предложила я.

   – Нет!

   – Боишься, что использую против тебя?

   – Нет, конечно! – А мы даже смеяться умеем... как наждачной бумагой по стеклу.

   – Знаешь, ты лучше просто улыбайся, – посоветовала я. – Больше идёт. Как там тебя, Ади?

   – Я тебе не собака! – вызверился тот. – Повторно повторяю для особо одарённых: Адианикемар.

   – Адиан... Тьфу! Всё равно не выговорю. Да ещё с такими подвываниями. А раз ты моё отражение, то и имя у тебя будет женское: Диана.

   – Нет!

   – Как хочешь, – пожала я плечами. – Но я не собираюсь ломать себе язык, так что будешь Дианой, к тому же голос у тебя на мой похож. А меня зовут...

   – Я знаю твоё имя.

   – Откуда?

   – И даже знаю, что сегодня произошло. – Он выжидательно замолк, дожидаясь моей реакции.

   – И?

   Диана продолжала смотреть, похоже ответная реакция её не удовлетворила. Я тоже молчала.

   – А я могу помочь от этого избавиться! – бросил он новый пробный камень.

   – Ну и?..

   – А за это ты будешь нормально называть!

   – Всего-то? Не-а, обойдусь.

   Мой ответ его, похоже, обескуражил. Ну да, знаю, трудно понять женскую логику.

   – Я ведь тебе предлагаю такую мелочь. Почему?

   – Потому что ты предлагаешь ТАКУЮ мелочь. И вообще, откуда ты взялся... хм, взялась.

   Диану передёрнуло. Похоже, я нашла больную мозоль, по которой можно вдоволь потоптаться.

   – А вот и не скажу, – надулась она.

   Я пожала плечами.

   – Ну и ладно. Без тебя обойдёмся.

   Я повернулась и пошла к столу.

   – Эй-эй, подо...

   Ага, значит всё-таки отражение. И судя по глазам какого-нибудь демонического типа. Или это моя тёмная сторона вылезла? Да нет, вряд ли. Вернуться что ли, послушать, что ещё скажет. А если не появится? Так, проверим. Я вновь вернулась к зеркалу. Диана была там. Чудесненько.

   – Так ты исчезать не собираешься?

   – Вроде нет.

   – Откуда ты вообще взялся?

   – Я не брался. Я всегда с тобой был, то бишь с твоего рождения.

   – А почему объявился именно сейчас?

   – Ну... есть у меня предположения по этому поводу...

   – И?..

   – Но тебе их знать не обязательно.

   Я гаденько улыбнулась и с лёгким укором позвала:

   – Диана!

   – Не называй меня так!

   – А ты расскажи, кто ты такой.

   Он внимательно посмотрел на меня, понял, что это не пустая угроза, и сдался.

   – Ладно, что именно тебя интересует?

   – Кто ты такой? – повторила я вопрос.

   – Ты слышала моё имя.

   – И всё?

   – Да.

   Я скрипнула зубами от досады. Ну нет у меня настроения с ним пререкаться.

   – Тогда почему у тебя глаза чёрные? – решила выяснить я заинтересовавший меня феномен.

   – А они чёрные? – отражение слегка забеспокоилось.

   – Чёрнее некуда.

   – Не знаю. – Врёт. Ладно, попробую спросить не про его таинственную личность, может, тогда станет поразговорчивее.

   – Ты говорил, что знаешь, что со мной происходит.

   – Да.

   – Откуда?

   – А тебе зачем?

   – Так, – вспылила я, – или ты нормально отвечаешь на мои вопросы, или нам не о чем разговаривать. Попусту терять время я не намерена.

   – Я могу объяснить, что с тобой происходит, но не то, откуда я это знаю, – на диво спокойно пояснило отражение.

   – Почему?

   – Потому что это долго, нудно, малопонятно и наполовину строится на моих предположениях.

   – То есть информация может оказаться неправильной?

   – Вряд ли. Скорее всего мои догадки верны. Так что слушай и не доставай с глупыми вопросами. Дело в том, что у тебя есть два... хм, ты связана с двумя существами. И то, что произошло в парке – это способность одного из них. Скорее всего это суккуб.

   – Не поняла.

   – Не перебивай. У тебя... как это сказать... проснулась что ли связь с ними, из-за чего и появилась эта, так сказать, способность.

   – То есть она не исчезнет.

   – Нет. Она будет проявляться время от времени...

   – Как часто?

   – Ну, не знаю. Час, день, неделя, полторы. У тебя много энергии скапливается и она непроизвольно ищет выход. И находит. Со временем ты сможешь контролировать эту способность, появятся другие.

   – Через сколько?

   – Без понятия. Скорее всего через пару лет.

   – Скоко? А до этого мне что прикажете делать?

   – Могу помочь, – сразу же отозвалось отражение. Какие мы скромные, глазки в пол, только молитвенных ручек и нимба над головой не хватает.

   – А что это даст конкретно тебе?

   – Понимаешь, я тоже с тобой связан и... и должен тебе помогать!

   – Да ну? Прям таки обязан! – скептически хмыкнула я. – С чего бы это вдруг? Воспылал братской любовью?

   – С чего ты решила, что вдруг? – заметно оскорбилось отражение. – Так я смогу стать тебе ближе и помогать будет проще.

   – Тебе было раньше на меня плевать. С чего...

   – Не правда! Я, между прочим, тебя пять раз от смерти спасал.

   – Да-а, а чего так много? И почему я ничего подобного не припоминаю?

   – Всё было проделано на слишком тонких уровнях. В реальности это отражалось в развязавшемся шнурке прямо перед шоссе и в этот момент, вместо того, чтобы переходить дорогу, ты его завязывала. Или у тебя резко обострилась интуиция, и ты пошла домой не быстрой дорогой через тёмный переулок, а окружной. И так далее. Теперь понятно?

   – А с чего это ты так печёшься о моём здоровье?

   – Не о здоровье, а о сохранности жизни. Эта способность опасна. Я не могу даже предположить, когда она проявиться вновь. Не хочу огорчать, но она будет вызывать желание в определенном радиусе вокруг тебя и он, скорее всего, будет увеличиваться. Сегодня это произошло в малолюдном парке, но что, если завтра это случится, когда ты будешь ехать в автобусе или находиться в университете?

   Я представила себе подобную ситуацию, и меня начало трясти от страха. Я обхватила себя руками, чтобы унять дрожь. Не помогло.

   – Так вот, ты просто не выживешь, если они накинутся на тебя.

   – Но почему именно я?

   – Желание было направленным. Человек будет искать именно ощущение твоей силы. Она как огонь для ночных мотыльков.

   Меня от такой перспективы затрясло ещё сильнее.

   – И как долго будет искать?

   – Не думаю, что долго, но воспоминания ведь останутся. Я могу избавить тебя от этого. Нужно лишь твоё согласие.

   – А почему ты не можешь без него?

   – У тебя могут появиться другие способности. Может, ты не захочешь от них отказываться. Не могу же я поступить столь неосмотрительно, чтобы до конца жизни выслушивать твои упрёки. У большинства ведь способности не столь специфичны.

   – Ты сказал большинства? Так я не одна такая?

   – Нет, многие люди могут начать слияние, но для этого нужно, чтобы на них напрямую повлияли чужеродной магией.

   – А на меня когда успели?

   – Сама думай. Я не наблюдаю за каждым твоим шагом.

   – А если ты заберёшь этот... дар, то у меня больше ничего не появится?

   – Вряд ли.

   – А ты не исчезнешь? – подозрительно поинтересовалась я.

   – Тоже вряд ли.

   Я задумалась надолго. С одной стороны мне хотелось бы испробовать свои будущие способности. Угу, если доживу. С другой, жить с ЭТИМ?

   – Так ты не знаешь, когда это проявится в следующий раз?

   – Не знаю.

   – А если я не буду выходить из дома?

   – Ага, а родственники уже не люди.

   – Вот чёрт.

   – К тому же твоя сила вполне может достать соседей через эти тонкие перегородки.

   Жить с ЭТИМ? Не-ет!

   – Хорошо. Я согласна.

ХХХ

   В последнее время Моровинд ощущал, что что-то должно произойти. Что-то очень хорошее. Непередаваемое. Неописуемое. Иногда ему казалось, что внутри растёт огромный прекрасный цветок, который вот-вот начнёт распускаться. Всё удавалось легко и просто. Моровинд чувствовал себя переполненным энергией: устаивал весёлые гулянки, шабаши, веселился без отдыха – и не уставал. Это было так необычно и так ново, что он полностью отдался этому чувству.

   Звенели бокалы, звучал смех, перемешанный со звуками маадоли и песнями. Все веселились и радовались жизни, не понимая, что радуются они именно потому, что ОН радовался и развлекался впервые неизвестно за сколько лет по-настоящему.

   – Анжелик, иди к нам, – призывно помахал рукой Бреганд, молодой сероглазый лоботряс, буквально год назад закончивший обучение. И вот уже двенадцать месяцев он отдыхает от скуки и муштры и, судя по довольному виду, не прочь так отдыхать ещё лет десять. Хотя чем сейчас ещё можно заниматься? Анжелик покачал головой, отгоняя эти мысли и направился в сторону Бреганда. Идти было легко, совершенно не ощущалось неимоверное количество выпитого, хотя по-идее должно было. Но тело переполняли только лёгкость и веселье.

   – Анжелик, можно тебя украсть на пару минут? – мурлыкнул над ухом женский голос и незнакомая (или знакомая?) белокурая красотка увлекла его в сторону одного из завешенных балкончиков, выходящих в сад. Полог ткани скользнул на место, отрезая их от шумного веселья в зале, слышались лишь пение птиц, журчание фонтанов и полное ощущение уединения. Красотка немедля взяла ситуацию в свои хрупкие прекрасные ручки, обвив ими шею Моровинда и тесно прижавшись к нему.

   – Не уделишь ли пару мгновение прекрасной даме? – спросила она, дыша ему прямо в губы. "Такой попробуй не уделить!" – усмехнулся про себя Моровинд.

   – Конечно. – Он осторожно прикоснулся к податливым губам, но поцеловать себя так и не дал, скользнув по щеке к изящному чуть заострённому ушку. Руки обвили тонкую талию, одна из них, поглаживая, медленно спускалась вниз, присобирая ткань платья сзади.

   "Как? – изумился Моровинд, – Уже кончилось? Ну и фасоны у них, спереди платье спускается до самого пола".

   Моровинд пощекотал кончиком языка кожу красотки прямо над ухом. Блондинка судорожно выдохнула и потянулась к завязкам его брюк, пришлось перехватить её нагленькие ручки.

   – Не торопись. Наслаждайся моментом. – Моровинд стал осторожно целовать уступчивые губы. – Ведь он так прекрасен!

   – О, да!

   – Он... – Моровинд вздрогнул. В это мгновение словно что-то сломалось внутри. Исчез... исчез цветок, будто его вырвали с корнем, и на его месте начала образовываться пустота, холодная и бесчувственная. Моровинд тихонько оттолкнул демонессу, прислушиваясь к себе и хмурясь, не понимая ещё, что произошло. Красотка потянулась к нему вновь.

   – Нет! – Моровинд жёстко посмотрел в её сторону, потом подошёл к балюстраде и опёрся о перила, прислушиваясь к себе. Он с каждой секундой понимал, что утратил что-то очень важное, может быть, самое важное в жизни. Но что? Утратил... Навсегда? Нет! Судьба не может быть настолько жестокой!

   – Анжелик.

   Моровин, не оборачиваясь, холодно бросил:

   – Уйди.

   – Но Анжелик, может, я...

   – Я сказал: уйди.

   На балкончике резко похолодало, непойми откуда налетел пронизливый ветер. Демонесса поёжилась. Моровинд даже не пошевелился, похоже, он не замечал ничего вокруг, потом резко перемахнул через перила и пошёл в сад. Демонесса кинулась было его окликнуть, но, схватившись за перила, отшатнулась: поручни были деформированы от того, что их сильно сжали, и покрыты ледяной коркой. Но ведь это далеко не каждому демону под силу, тем более такому слабаку, как Анжелик. Он же инкуб! Подобный ему просто не может иметь такие... Демонесса нервно облизнула губы и перегнулась через перила, чтобы увидеть Анжелика. Его нигде не было, зато чётко прослеживалась дорога, по которой он прошёл, чёрная дорога из мёртвой травы, цветов и деревьев. Нет, он не может быть НАСТОЛЬКО силён!

ХХХ

   Я потянулась, сидя за столом, откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Всё-таки уроки – неплохое средство забыть о насущных проблемах. После разговора с Дианой прошло уже три часа. Странно, я ничего не чувствую. Спросить, что ли? Правда, он настоятельно просил не беспокоить. Я невольно улыбнулась: с таким «настоятельно» не спорят, потом нахмурилась, вспомнив, какое у него было радостное выражение лица, когда я согласилась. И как он со всех сил старался это скрыть. Ясно, что мне было рассказано далеко не всё, но какую именно выгоду получит от этого Диана?

   Я резко встала и подошла к зеркалу. Изображение было нормальным, обыкновенным, не Дианиным! Вот чёрт! Неужто он тоже исчез? И я его больше не увижу? А-а, не хочу! Диана, вернись! Хочешь, я даже выучу твоё тупое заунывное имя? Даже Дианой называть больше не буду, только вернись!! Я горестно вздохнула, взяла телефон и набрала Ленин номер.

   – Лен? Не приходи сегодня. Это больше не повторится.

   – С чего ты взяла?

   – Я нашла того, кто знает, что это. И он мне помог.

   – Да? Расскажи! Кто это?

   – Лен, давай не сегодня. Я сейчас как выжатый лимон. Я тебя завтра наберу, пока, – и отключила телефон. Так просто.

   Извини, Лена, но не сегодня. Я подошла к кровати, что стояла напротив зеркала, и забралась на неё с ногами, бездумно разглядывая собственное отражение. Может, зря я отказалась? Справилась бы как-нибудь. Зато была бы со мной Диана, да и те двое объявились бы рано или поздно. А сейчас что? Вдруг я их никогда больше не увижу? Я ведь всю жизнь мечтала, чтобы у меня был старший брат, который бы меня защищал, помогал в трудных ситуациях, понимал... Или на крайний случай сестра. Эй, Диана, вернись! Я хочу, чтобы ты остался со мной, был со мной... всегда. Одной мне так одиноко! Диана!! По лицу катились жгучие слёзы, но я их не замечала.

   А отражение безмолвствовало. Как и всегда.

   {{{

   На следующий день я не нашла в себе достаточно мужества, чтобы идти в университет и скорее всего встретить там Диму. Поэтому пришлось прикинуться больной. Мама сразу же переполошилась: а вдруг это то же самое, что было летом? Мне пришлось полчаса её успокаивать, доказывая, что со мной всё в порядке. К концу этого времени я жутко жалела, что не пошла в универ. Не рассыпалась бы, небось.

   Хотя после ухода родителей всё было просто отлично. Я устроила себе лишний выходной: валялась в кровати, объедалась всем подряд, смотрела телевизор, слушала музыку... в общем занималась конкретным и блаженным ничего неделанием до пяти часов дня.

   А в пять часов позвонил Стас. Судя по голосу, он только что похоронил любимого дедушку. Понадобилось минут десять, чтобы разузнать, что такого страшного у него произошло. А случилась прямо-таки ужасная вещь: я ему вчера не позвонила, и Стас решил, что его бросили. Какие мы все ранимые внутри.

   Следующий час я потратила, успокаивая бедного и несчастного парня. Честно говоря, если бы своими ушами не слышала его голос, то в жизни бы не поверила, что можно так расстроиться из-за такой мелочи. Прав был всё-таки Экзюпери: мы в ответе за тех, кого приручили. А мне что делать, если я такая безответственная и эгоистичная? Ну и ладно. Быть эгоистичной иногда полезно, во всяком случае для себя.

   – Ну Солнышко, Лапочка, ну не дуйся... Нет, я не могу сегодня... Ну, конечно, я тебя люблю... Просто у меня сегодня неважное самочувствие... Ну-у, у меня маленькие проблемы... Какие-какие, обыкновенные... Да ничего я от тебя не скрываю... Какой ты настырный. Ну, женские у меня проблемы... Что?! беременна?? Боже упаси, конечно, нет. Скорее даже наоборот... Ну какой ты непонятливый... Ага, вот это самое. Так что давай завтра. Нет, не надо ко мне приходить сейчас. Давай так, завтра ты заходишь за мной часов в двенадцать и мы гуляем хоть целый день, идёт?.. Отлично, значит, до завтра. Все, пока. Целую.

   Я положила трубку и вздохнула с облегчением. Нет, парень – это, конечно же, прекрасно, но и от них нужно иногда отдыхать. Раньше он таким допытливым не был. Интересно, а я ему не надоедаю? Наверно, пока нет. А потом... А до "потом" доживём и посмотрим. Я подняла глаза.

   – Ой, Диана! А я думала, что ты больше не объявишься. Как хорошо, что ты здесь!

   – А куда же я денусь? И не называй меня так. – Похоже, настроение Дианы было весьма хорошим. С чего бы это? – Мне с тобой поговорить надо.

   – Так ты будешь появляться, если ТЕБЕ нужно будет поговорить? Не, так не серьёзно.

   – Не знаю, как я буду появляться, но вчера я был занят.

   – А сегодня?

   – И сегодня тоже. Так вот. О чём я, собственно, хотел поговорить. У меня к тебе пару... просьб. Во-первых, никому не рассказывай обо мне. Даже Лене.

   – Если ты так настаиваешь, то ладно, – покладисто согласилась я.

   – Во-вторых, не встречайся завтра со своим парнем.

   – Почему?

   – Не знаю точно, но из этого получится что-то нехорошее.

   Я представила себе лицо Стаса, если я ему сейчас позвоню и скажу, что мы не сможем завтра увидеться... Не-а, я не настолько бесчеловечная.