Текст книги "Обреченные любить (СИ)"

Автор книги: PoshRus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Говоря о семье, ты имеешь в виду Мел? – на мой вопрос прозвучало короткое:

– Да.

– Но причём здесь я?

– Восемьсот тридцать лет тому назад, во времена ведьм и магов, она заключила сделку с дьяволом, чтобы тот помог ей наложить проклятие...

– Стоп! Ты хочешь сказать, что Мел восемьсот тридцать лет? Ты шутишь?

В ответ последовала гробовая тишина и каменный взгляд.

– Не шутишь, – тем же тоном сам себе ответил я.

– Она страшный и невероятно сильный человек! – не скрывая страха, вскрикнул Илья.

– Невероятно то, что ты сейчас говоришь!

– Знаю, в это трудно поверить, но я говорю правду, – с этими словами, парень подошёл ко мне и крепко сжал мою руку. – Клянусь, я бы никогда не причинил тебе вреда, но я связан с Мел кровными узами и при всё моём желании не могу ей сопротивляться.

– Почему я? Что во мне такого особенного?

Парень резко отстранился и отвёл взгляд в сторону, будто сомневался, стоит ли продолжать.

– Говори! – в грубой форме настаивал я, и, колеблясь, Илья ответил:

– В тебе бьётся сердце другого человека.

От услышанного, меня немного повело. Ноги подкосились, а перед глазами яркими вспышками стали мелькать картины всех странностей, которые происходили со мной за последнее время: сны, голоса, видения… Я больше не мог отрицать очевидное. Почему–то в этот момент стали всплывать воспоминания о Лукасе.

– Какое отношение ко всему имеют Хомутовы? – мой голос был отрешённым. Казалось, что всё это происходит не со мной. Будто душа вышла из тела, и наблюдала со стороны.

– Именно их Мэл прокляла. В своё время она была невестой Влада. Сильно его любила, но чувства её были невзаимные. Влад был влюблён в обычную смертную девушку, хотя по обычаю мог жениться только на себе подобной. Наплевав на все правила и традиции, он решил сбежать с Ксенией, и в этом ему помог Лукас.

– Почему Лукас не пытался переубедить Влада?

– Во–первых, это было невозможно. Влад так сильно любил крестьянку, что был готов отречься не только от семьи, но и от самих Богов. А во-вторых, Лукасу это было на руку, потому как он любил Меланью. Всегда, – зачем–то добавил Илья.

Я начал медленно ходить по комнате. От потока информации закружилась голова, и я, прикрыв глаза, слегка пошатнулся. Мне всегда казалось, что наш мир до идиотизма прост. Я никогда не верил в то, что нельзя увидеть, потрогать или логически объяснить. Но сейчас всё было по-другому. Я не мог отрицать и не мог принять. Мысли путались, чувства терялись, казалось, я был загнан в пространство между прошлым и настоящим.

– Ааа… – оглушающий крик оторвал меня от размышлений. Обернувшись, я увидел, как друг лежал на земле лицом вниз. Тут же подбежав к нему, я попытался поднять парня, но он стал невероятно тяжёлым, будто окаменел.

– Илья, что происходит?

– Я не могу пошевелиться! – с глухим стоном ответил он.

– Предатель! – внезапно услышал за спиной и, резко развернувшись, увидел на входе девушку.

– Мел, – прошептал я, медленно подымаясь на ноги.

– Я знала, что на тебя нельзя положиться! – сквозь зубы злобно процедила ведьма и взмахом руки подняла друга над землёй. Ещё несколько секунд назад его тело было неподвижным, а сейчас он казался легче пёрышка.

– Оставь его! – крикнул я, но, едва сделав шаг, отлетел на несколько метров в сторону и с силой ударился о стену. Лёжа на полу, я почувствовал, как тёплая струя крови стекала из носа по моим губам.

– Как ты посмел предать меня, бесполезная тварь?! – прошипела Мел, и парень с невыносимо мучительными стонами начал извиваться, паря в воздухе. В этот момент я отчётливо слышал, как хрустят его кости. Одним взглядом девушка ломала его, как сухую ветку.

– Перестань! Ведь тебе я нужен! – ведьма посмотрела на меня налившимися кровью глазами и ядовито ухмыльнулась.

– С тобой я позже разберусь!

Снова повернувшись к моему другу, она вытянула руки вперёд, и из её ладоней потянулись тонкие прозрачно-зелёные нити, обволакивая тело Ильи. Его кровь начала выступать из носа и рта, ушей. Парень мгновенно стал задыхаться. И после нескольких слов на древнем языке, она жестом руки откинула Илью в тёмный коридор, при этом добавив: «Закроешь глаза навсегда».

Глава 25

Пусть тот, кто желает мира, готовится к войне.

Влад

Мучительные мысли терзали мой мозг. Подняв на уши весь подъезд, в котором жил Максим, я пришел в ужас, осознав, что ни его, ни Ильи дома не было. Только сейчас я с полной уверенностью осознал, что натворил.

Сжимая челюсть и кулаки, я испытывал к себе жуткую ненависть. В первую очередь, из-за собственной недальновидности. Я подставил под удар жизнь Макса. Все повторялось, всё циклично, жизнь циклична. Не желая расставаться с Ксенией, я погубил всю свою семью и девушку, которую любил всем сердцем. Сейчас я повторял ту же ошибку, которая стоила мне когда-то слишком много и до сих пор, откладывала отпечаток на моём существовании. Желая быть с Максом и отказываясь делить его с кем-бы то ни было, я подвергал его незавидной участи Ксении. Когда живешь слишком долго, начинаешь верить в свою неуязвимость и тогда рано, или поздно совершаешь ошибку. Плюнув на свои чувства, я позвонил Мел, хотел дать положительный ответ, отказаться от Макса в пользу Лукаса. Всё не важно, лишь бы он жил, лишь бы жил.

Проклятье! Телефон выключен. Благо, я сидел в машине и отборный поток мата был слышан только мне, благодаря закрытым окнам. Я находился на грани истерики от своей глупости и беспомощности, когда запиликал телефон, предупреждая о пришедшей смс. Это был Макс. Жизнь снова влилась в моё тело. Я завел машину и со всей дури понесся по назначенному адресу, где, по словам Макса, они находились с Ильёй.

Путь к обозначенному дому вел через туннель. Проехав его я на миг замедлил ход, увидев знакомую машину, принадлежащую отцу Макса. Чуть ли не на ходу выпрыгнув из своей, я подбежал к «десятке». Она была пуста. Очень странное обстоятельство, так как место, где находился Максим сейчас было за полчаса ходьбы отсюда. Казалось, время утекает сквозь пальцы. Вернувшись в машину и укрывшись от дождя, я начал снова набирать Макса, но всё было бесполезно, на звонки он не отвечал. Охваченный злобой, я начал заводить машину, но она не поддавалась. Полностью потеряв самообладание, я начал лупить руками по рулю, все снова и снова пытаясь завести мотор. Каждая минута была на вес золота, я больше не мог тратить время. Выйдя из машины, я со злостью хлопнул дверью, натянул куртку на голову и побрел к заветному дому пешком.

Я ускорил шаг – одинокая фигурка, спешащая по улицам глухого переулка, который в этот час представлял собой безлюдное и зловещее место. За блестящими плоскими крышами, пронизанными серебряными штрихами лунного света, я начал различать гряду темных, грозных холмов, которые образовывали неприступную стену. Мысли бешено метались, заставляя меня мчаться бегом.

Завернув за угол, я остановился. Передо мной возвышался жуткий дом-призрак, по сравнению с которым окружающие дома казались карликами; дом напоминал огромный надгробный камень, торчащий из сырой земли. Ни один огонек не оживлял готический фасад здания.

Камни, усеивавшие дорогу, кололи ноги, но я не обращал на них внимания.

По земле крались тени – словно лужи крови стекались к ногам. В мозгу мелькали безумные мысли. Голова закружилась. Я не могу позволить ведьме отобрать снова «моё сердце», я не могу снова остаться один.

Внезапно воображение нарисовало чудесную картину. Я стою в ярко освещенной гостинице, дверь надежно заперта, и рядом он. Я не один. Максим тепло улыбается и протягивает ко мне руки, маня к себе в объятия. Я больше не в силах переносить одиночество. Одиночество пожирает разум, словно раковая опухоль. Одиночество истощает… Это безжалостная, разрушительная сила, она перемалывает в порошок уверенность в себе, отнимает физические силы. Я до сих пор не смог смириться с этим. На мгновение воспоминания об одиночестве, которое мне пришлось вытерпеть за эти столетия, нахлынули на меня, словно мощная черная волна. Мои мрачные глубины таили в себе сгусток смутного, но неотвязного страха. Каждое утро, просыпаясь, я со страхом ожидал, что меня снова охватит это непреодолимое предчувствие. Оно говорило, что скоро произойдет нечто жуткое. И когда разразится гроза, я не в силах буду позвать на помощь… даже найти кого-нибудь, кто смог бы помочь.

Я повернулся спиной к тьме, которая ползла по булыжникам, поглощая светлые блики лунного света. От одного вида этих теней бросало в дрожь. Теперь необходимо проникнуть в Дом.

Запах смерти мощно ударил в мозг, но надежда меня не покидала. Адреналин разгоряченной лавой кипел в жилах, наудачу, я бросился по ступенькам на второй этаж, но хор голосов, похожий на реквием, остановил меня на мгновение. Я начал вслушиваться в звуки, напоминающие стоны. Звуки становились сильнее и сильнее, все громче, казалось, они окружают меня, смыкают в кольцо. Окна дребезжали, а стены плавно извивались, как желе. Дом как будто ожил.

Я бросился бежать по темному коридору, не оглядываясь, дыхание сбилось напрочь, но мне было все равно на себя. Я оглядывался по сторонам, в надежде увидеть Максима. Впереди показались каменные огромные ступени, ведущие вниз. Тело парализовало от внезапного крика, я узнал в нем голос Макса и как сумасшедший слетел вниз по ступенькам. Оказавшись в подвале, я заметил снова длинный коридор, по обе его стороны располагались высокие железные двери. Уже собравшись взламывать каждую, впереди я увидел темный силуэт. Это был человек, он лежал спиной ко мне свернувшись и не шевелился.

Подойдя к телу, я слегка пошевелил его носком ботинка, но реакции не последовало. Лица я не видел, но сразу же понял, что это не Максим. Повторив свои действия с чуть большей силой и не почувствовав ответной реакции, я переступил через тело и присел на корточки, пытаясь разглядеть лицо. Это не могло быть правдой: передо мной лежал Илья. Он был мертв.

Открытые глаза, опустошенно смотрели на меня; без радужных оболочек – лишь блестящие белки, похожие на вареные яйца. И что самое страшное, из глазных яблок на меня яростно глядели крошечные черные зрачки, лицо было перекошено и выражало безумную боль. От ужаса у меня подкосились ноги, я сел и закрыл лицо руками, не в силах смотреть на несчастного парня. Охватило ощущение, что если я еще раз взгляну в эти глаза, то никогда не смогу вырваться из-под их власти.

От страха за Макса меня охватил ледяной холод, кровь словно застыла в жилах. Желудок свело судорогой, словно во внутренностях извивался клубок червей.

Снова я услышал голос Макса, который, вместо того, чтобы напугать, вселил в меня надежду. Он был жив, и это было самым важным. Голос доносился из неоткуда. Я не мог по слуху определить, в какой стороне находился Макс.

В подвале было темно, полно пугающих теней и странных предметов, потерявших всю свою реальность в клубах густого тумана, охватившего пространство, словно клубами сигаретного дыма. Дым появился из неоткуда. Я медленно шагал по коридору, ощупывая стены обеими ладонями, забираясь все глубже и глубже, пока наконец не отыскал вход, который оказался темницей, провонявшейся смертью и гнилью. Тяжелый запах словно провисел тут целую вечность. Всё помещение было пропитано этой атмосферой – атмосферой могилы.

Я наступил на что-то мягкое и скользкое. Услышав резкое шипение, я отскочил назад. Достав из кармана зажигалку, я несколько раз чиркнул кремнием и появился огонь. Сейчас я жалел о том, что не имею способностей Лукаса. Огонь поярче был мне сейчас необходим как никогда. Присев на корточки, я попытался разглядеть каменный пол. Змеи – огромные, плавно скользящие рептилии в черных, красных и желтых полосах, кошмарные и отвратительные. Они обвивали мои ноги и шипели. Забившись в угол и переводя дыхание, я не мог решить, что делать дальше. Со стороны входа в темницу ко мне начали ползти тени. Их было несколько: они извивались и медленно подползали к ногам. Это уже были не змеи. Помещение стало заполняться жуткими звуками, которые врезались в мозг. Я закрыл уши, не в силах больше терпеть этот разъедающий душу стон.

За мной следили. Я это чувствовал. Невидимые взоры, голодные, опасные, ловили каждое моё движение. «Меланья. Это ты?» – собственный голос напугал меня, заставив тревожно оглядеться вокруг, словно не я, а кто-то другой произнес эти слова. И вдруг мой взгляд прилип к далекой красной точке. Она сияла как маяк, где-то справа, среди кромешной тьмы. Не задумываясь я бросился к мнимому огню, в надежде, что найду там Макса.

Снова я услышал еще один испуганный крик – всего в нескольких метрах от себя. В слабом блике зажигалки я увидел Макса, лежащего на спине, отчаянно отбивающегося от..

Проклятие! Это была Меланья!

Одним прыжком я очутился рядом с ведьмой, которая тянулась когтями к груди Макса. Схватив за шиворот, я оторвал её от пола. Тело оказалось странно тяжелым, но это меня не остановило. Я чувствовал, как нарастающий гнев делает меня сильнее.

– Гниль поганая! – прорычал я.

Схватив ведьму за шею, я швырнул её о стену. Мел ударилась о бетон с силой, от которой у человека переломались бы все кости, но ведьма лишь сползла вниз, одним движением прокатилась по полу и вскочила на ноги, готовая к атаке. Я знал, что как я ни был бы силен, мне никогда не одолеть эту суку.

– Макс, беги! Уходи отсюда скорее! – заорал я, что было сил.

Парень не двигался с места. Чувство ужаса парализовало его тело. – Макс, уходи, пожалуйста! – не успев договорить, я поднимаюсь в воздух и со всей силой впечатываюсь спиной в бетонную стену. Открыв глаза я увидел две пылающих точки, смотрящих мне прямо в душу. Это были глаза Мел. Она схватила меня за горло и обнажила зубы, все сильнее вдавливая в стену. Страха не было. Я даже почувствовал некую облегченность, в надежде на то, что сейчас, возможно, Мел прекратит мои вековые страдания. Корчась от боли и недостатка воздуха, я кинул взгляд на место, где лежал Максим. Сейчас он стоял на входе с широко открытыми глазами и не сводил с меня глаз. Заметив это, Мел кинула в сторону парня хищный взгляд, и я почувствовал, как её рука разжимается. Её лицо перекосило жуткая улыбка, глаза вспыхнули с ещё большей силой. Она облизнулась и отпустила руку, как будто я был больше ей не интересен. Все её внимание было направлено в сторону Максима.

– Да уходи же ты! – заорал я сквозь раздирающий горло кашель.

Макс медленно попятился назад, не отводя от меня глаз и скрылся за дверью.

– Меланья! – окликнул я ведьму, чтобы та отвлекла внимание от Макса. – Зачем тебе парень? Ты ведь меня ненавидишь! Так давай мы решим все сейчас!

Мел зашипела и повернула голову ко мне. Постепенно её дьявольские черты стали принимать человеческий облик. Я почувствовал, что не могу двигаться. Сейчас, картина происходящего напоминала мне ту жуткую ситуацию, произошедшую много веков назад в храме Велеса. Мел плавными шагами, слегка улыбаясь, подошла ко мне.

Её руки обвились вокруг меня, лаская тело чувственными прикосновениями. Я ощущал их мощь, их неодолимость. Улыбка девушки заставила замереть сердце. Кроваво-красные губы, дразня, приближались к моему лицу. Они потянулись к моим губам, стремясь дотронуться до них. Эти губы, жаждущие моей плоти, – нечеловеческие, слишком уж они горячие… Меня охватило чувство отвращения, и это видимо четко отразилось на моем лице, так как внезапно она резко отстранилась, и из её уст вырвалось звериное рычание. Рука девушки взлетела и застыла у меня на горле. Она впилась когтем и воткнула его в кожу.

– Всеслав! – захохотала она, обжигая своим дыханием. – Я не убью тебя, даже не надейся. То, что тебя ждет, будет хуже смерти. – её коготь начал раздирать кожу на горле, спускаясь вниз. Кровь, горячая, как лава, струилась по моей груди, но я не чувствовал физической боли. Ненависть испепеляла меня, оставляя выжженные раны в душе.

Вытащив коготь из горла, Мел запрокинула голову и приоткрыв губы, поместила палец в рот, жадно, демонстративно слизав мою кровь языком. Затем, она наклонила голову ко мне, и языком провела по губам. Вкус собственной крови и язык ведьмы заставил меня скорчиться и ощутить новый приток злости.

– Знаешь, тварь, а я счастлив, что отверг тебя. Ты не достойна любви. Ты достойна только той жизни, которой ты сейчас живешь и того, к чему привела тебя твоя ненависть. – плюнув ей в лицо, я зажмурил глаза, ожидая чего-то страшного и неминуемого.

На мои слова Мел лишь засмеялась и я внезапно провалился в темноту и отключился.

Очнулся я посреди ночи на берегу моря. Голова разрывалась на осколки, а на горле острой болью ныла рана. Всё обошлось. – успокоив себя вслух, я направился в сторону дома.

Глава 26

Вместе людей удерживает боль, необходимость мучить друг друга. Когда это исчезает ничего не остается... ничего, что стоило бы спасать.

Максим

Шесть утра. Сегодня я снова не мог уснуть. Всю ночь не подвижно простоял у окна, наблюдая как первый снег, пушистыми хлопья покрывал землю. Форточка была открыта, и я ощущал как морозный воздух по – хозяйски бродил в пустой комнате, заставляя меня дрожать от холода. Но я и не думал закрыть окно, или хотя бы одеться потеплее. Странно, но, пожалуй, мне нравилась эта дрожь. Нравилась то, что я хоть что-то чувствую.

Уже прошла неделя после похорон Ильи, но осознание до меня так и не дошло. Нет, конечно, я это понимал, но не принимал. Просто не мог поверить, что больше нет моего друга. Я больше никогда не смогу над ним пошутить, никогда не услышу его смех, никогда не увижу, как он морщит нос, когда злится. Никогда.

Каждый день я испытывал разные чувства. Иногда хотелось плакать, но слёз не было. Иногда хотелось смеяться, но я молчал. Иногда хотелось потеряться, хотелось, что бы все обо мне забыли, а иногда я ничего не чувствовал. Просто неподвижно лежал на кровати и смотрел в белый потолок. Казалось, я мог так лежать всю жизнь, целую вечность...

Я снова посмотрел на часы, было семь утра. Пора собираться на учёбу, но абсолютно нет желания туда идти. Не хочу видеть эти притворные лица, которые якобы собалезнуют. Не хочу отвечать на глупые вопросы. Хотя, пожалуй, есть человек, с которым мне бы хотелось поговорить, но он исчез. Именно сейчас, когда он так нужен, его нет.

Я больше не видел Влада после той злосчастной ночи. Он не появлялся в универе, не отвечал на телефонные звонки. Меня несколько раз посещала мысль прийти к нему домой, но, по правде говоря, я боялся. А что если с ним что-то случилось? Ещё одной потери я просто не переживу. Знаю, в моих словах нет логики, но, пожалуй, так было легче. Просто не знать.

***

Однако сегодня я всё же решился пойти к нему. Через четверть часа я стоял на пороге его дома, настойчиво нажимая на дверной звонок. То ли парень не торопился подходить к двери, то ли его попросту не было дома. Не знаю, сколько я простоял, но когда собрался уходить, дверь внезапно открылась, и на пороге появился мой преподаватель. А точнее то, что от него осталось. Было ощущение, что за эту неделю, мужчина постарел лет на десять. Бледное лицо, тёмные круги под глазами, недельная щетина и даже на расстоянии чувствовался приторный запах спиртного.

– Можно войти? – тихо спросил. Влад, почему-то, не глядя на меня, молча, отступил, назад приглашая.

Я сделал несколько шагов вперёд, и закрыл за собою дверь. Снял куртку, шарф, повесил в шкаф и снова посмотрел на преподавателя. Тот жестом руки указал мне идти на кухню, а сам направился в другую комнату. Через дверную щель я увидел, как он стянул с себя футболку. На его спине было большая татуировка, с изображением большого круга, а внутри что-то похожее на волны. Тут же я вспомнил тату Лукаса, такой же круг, только вместо волн, солнце.

Стало как-то не по себе и я, развернувшись, пошёл на кухню. Обстановка в помещении оставляла желать лучшего. В раковине была гора немытой посуды, на полу, у окна, стояли десяток пустых бутылок из-под спиртного.

– Прости, – внезапно услышал за спиной и невольно вздрогнул. – Не было времени наводить порядки.

Не трудно догадаться, чем он был занят.

– Будешь что-нибудь? – поинтересовался он, глядя на меня пустыми глазами. В ответ я лишь отрицательно помотал головой.

И снова тишина повисла в воздухе. Влад стал нехотя мыть посуду, я же, усевшись на единственный чистый стул, напряжённо уставился в окно.

– Спрашивай, – неожиданно сказал он, не оборачиваясь ко мне. Мне действительно хотелось задать ему миллион вопросов, но я не знал с чего начать. И будто прочитав мои мысли, Влад замешкался. Мои мысли путались, вопросов было слишком много. А ещё был страх. Я искренне боялся знать правду. И всё же, переступив через сомнение, тихо, но твёрдо произнёс:

– Я хочу знать, за что умер мой друг?!

Влад выключил воду, пододвинул ко мне стул и сел напротив. Ещё некоторое время он, молча, смотрел на меня, будто сомневался, стоит ли раскрывать все карты.

– Я должен знать! – теперь я не просил, а требовал, с полной уверенностью, что имею на это право.

И мужчина начал говорить. За всё время я не произнёс ни звука, казалось, даже не шевелился. Он, с нескрываемой тоской, рассказал мне о свой происхождении, о семье. Об отношениях с Лукасом и о его предательстве. О том, что должен был жениться на девушке в то время, когда любил другую. Когда он рассказывал о Ксении, с невероятной нежностью и трепетом, в моей груди тихо защемило, и было ощущение, что сейчас я испытываю всё то, что чувствовал он, восемьсот лет назад. Господи, восемьсот лет назад! Как такое может быть?

Когда разговор дошёл до проклятия, мужчина внезапно замолчал. Медленно поднялся, посмотрел в окно. Так он стоял достаточно долго, в то время как я продолжал молчать.

– Даруя бессмертие, Мел обрекла нас с Лукасом на вечное одиночество, – хрипло сказал Влад, и через короткую паузу, добавил: – До тех пор, пока мы не найдём человека, в котором бьётся сердце Ксении.

– Полагаю, это я?

Мужчина не ответил. Я прикрыл глаза, чувствуя, что начинаю злиться. Думаю, это естественная реакция. Обычно, когда происходит что-то плохое, люди всегда задаются одним и тем же вопросом: «Почему я? Почему это произошло именно со мной?». Вот и я не стал исключением. Я чувствовал, как во мне стало нарастать ощущение, всё, чем я раньше дорожил, чем жил и во что верил, вмиг стало пустым и бесполезным. Казалось, что мой мир перестал существовать. Будто всё это время я спал, а теперь пришло время проснуться.

– Что дальше? – не открывая глаза, спросил я. Однако и на этот вопрос, я не получил ответ.

В этот момент я почувствовал, что мужчина находится совсем близко. Открыл глаза, так и есть. Он присел на корточки, и бережно взял меня за руку.

– Почему ты не боролся за меня? Почему... уступил Лукасу? – спросил я, неожиданно для самого себя.

– Я пытался. Конечно не такими кардинальными методами, как мой брат, но всё же... – с этими словами он опустил голову, будто чувствовал передо мной свою вину. – Для начала, я хотел просто стать твоим другом. Придумал эти идиотские дополнительные занятия. Пытался наладить общение. Когда узнал о вашей дружбе с Лукасом, то не раз пытался рассказать тебе о том, кто он такой на самом деле. Я и не думал на тебя давить, просто хотел уберечь. Но, как оказалось, было уже поздно. Ну, а после, когда вы уже начали встречаться, я каждый день наблюдал за тем, как сияешь от счастья и просто уже не мог тебя его лишить.

Влад замолчал. Я взял его за подбородок, заставляя запрокинуть голову назад, и внимательно посмотрел. В его глазах отражалось отчаяние, грусть, бесполезность и всё же, среди всего этого хаоса, горел едва заметный огонёк надежды.

– Я не знал. Я... я не замечал.

– Макс, единственное чего я хочу – это сделать тебя счастливым.

Ещё некоторое время я молча на него смотрел, затем медленно приблизился и коснулся губами его губ. Это нельзя было назвать поцелуем, просто прикосновение: нежное, мягкое, едва ощутимое. Прикосновение, от которого, приятное тепло растянулось по всему телу, заставляя забыть обо всём. И на мгновение, лишь на одну секунду, я оторвался от его губ, для того, чтобы сказать:

– Сделай меня счастливым.

***

На семинаре по литературе Англии мы обсуждали тему однополой любви на основе романа «Портрет Дориана Грея». Наш преподаватель, Анна Михайловна, женщина средних лет, с упорством доказывала всей группе о всепоглощающей порочной любви Бэзила к Дориану. Я читал «Дориана Грея», когда в жизни вообще мало видел гомосексуальности. Тогда ещё это так не пропагандировали, и ничего такого в романе не заметил. Мне всегда казалось, что Бэзил просто был очарован Дорианом, как можно быть очарованным красивым человеком, без каких любо сексуальных мотивов. Некоторые люди любят красивые вещи и красивых людей, но совсем необязательно испытают к ним влечение. Дориан же был «ангелом», на него можно было только любоваться. Уже сейчас, почувствовав на себе все прелести этой самой однополой любви, я своего мнения не поменял, что нельзя сказать об Анне Михайловне. Уже давно ходили слухи, что у неё никогда в жизни не было мужчины. Не удивительно, ведь в каждой книге ей виделся сексуальный подтекст. Любое действие героя, по её мнению, было мотивировано изощренными сексуальными порывами. Как бы женщину жалко не было, на её предмете всегда было весело и познавательно. Где ещё в учебном заведении можно было столько говорить о сексе и познавать его скрытый потенциал? В аудитории было шумно, вся группа бурно обсуждала нелегкие взаимоотношения главных героев, потом все плавно перебрались на Кирилла, чья ориентация была уже всем известна. Нелестные высказывания, оскорбления некоторых индивидов, слова защиты со стороны девчонок, блаженное удовлетворенное выражение лица нашей преподавательницы, всё это начало меня выбешивать ни на шутку. Отпросившись выйти, я направился в туалет, чтобы успокоиться. Сейчас жутко не хватало Илюхи. Я взглянул в окно. На улице было холодно, несвойственно для ноября. Белые пушистые хлопья сыпались с неба, окутывая землю и деревья, машины и дома. Я закурил сигарету и погрузился в воспоминания, завороженный танцем снежинок. Нахлынули картины из прошлого, как мы с Ильёй дурачились, играя в снежки, как он валил меня на землю и засовывал снег под майку, вспомнил его веселый смех, его лицо, уставшее, мокрое от снега, но при этом всегда излучающее свет и тепло. Отрешённым взглядом я смотрел на детей, играющих в снегу; слезы навернулись на глазах, и я приоткрыл окошко, чтобы вдохнуть свежего воздуха и охладить пылающее лицо. Крепкие руки, нежно обхватившие сзади, вернули меня в реальность. Прикосновение горячих губ обожгло шею. Я улыбнулся и, развернувшись, встретился с самыми удивительно прекрасными и гипнотически завораживающими голубыми глазами. Влад, лаская взглядом, провёл рукой по моей щеке и нежно прикоснулся к губам. Влажные чувственные ласки снова вырвали меня из реальности и погрузили в чарующий мир. С ним я всегда находился в этом «мире», в мире, полном удовольствия, наслаждения и бесконечной теплоты и счастья.

В мир, где нет боли, тоски и мучительных воспоминаний. Не знаю как, но за эти несколько месяцев, он стал для меня самым близким человеком. Каждый день, собравшись впопыхах, я лечу в универ лишь с одной целью – поскорей увидеть его. Казалось, мы знаем друг друга вечность. Почему я раньше этого не чувствовал? Как не мог замечать?

– Ты следишь за мной? – наконец оторвавшись от его губ, поинтересовался я.

– Я не слежу за тобой, я тебя чувствую, – ответил мужчина и поцеловал меня в кончик носа. – К тому же я ужасно соскучился.

– Когда ты успел? Я только час назад был на твоих занятиях.

– Там мы не тем занимались, – лукаво произнёс Влад, прижимая меня к стене. Его горячие губы вновь коснулись моих, погружая в страстный поцелуй. Он целовал жёстко и нежно, будто за что-то наказывал, а затем жалел. Я сходил с ума от такой близости, от сладкого вкуса губ, от восхитительного запаха кожи.

« Успокойся. Остановись...», – мысленно приказывал себе, но из груди выходил лишь приглушённый стон.

– Позволь мне... Скажи да, – прошептал мужчина над самым ухом. И не дожидаясь ответа, рывком притянул меня в кабинку. Я взглянул в его безумные, полные желания глаза и едва сдерживался, чтобы не набросится. И тут же испытал малоприятное смущение, увидев на его лице довольную ухмылку. Он знал, чувствовал, видел моё желание, возбуждение, которое нарастало с каждой секундой.

Мужчина снова подался ко мне, прижимал всем телом к холодной плитке. Ловкие руки мгновенно справились с пуговицами на рубашке, обнажая мою грудь. Я закрыл глаза, до боли кусая губы, чтобы не застонать, когда его влажный язык кружил вокруг затвердевшего от возбуждения соска.

« Нет... не здесь... не сейчас...», – мысленно взмолил я, из последних сил держась за созданные мною преграды, но Влад с лёгкостью разрушал одну за другой, решительно и смело скользя жаркими губами по груди, плавно опускаясь ниже. Голова кружилась, перед глазами сверкали яркие вспышки, как фейерверк. Мне казалось, что я сплю, что всё это просто какой-то нереальный сон. Я приоткрыл глаза и увидел, что мужчина стоит передо мной на коленях, покрывая поцелуями живот, ласково поглаживая бёдра. « Хочу...», – от осознания этого, возбуждение стало почти невыносимым.

В этот момент, Влад неожиданно оторвался от меня и наши глаза встретились. Не знаю, о чём он думал в этот момент, но присмотревшись в его тёмно-синие глаза, казавшиеся почти чёрными, я увидел отражение своих чувств – счастье, вожделение, привязанность и возможно...

Я крепко зажмурился, не в силах поверить в это. Неужели я?..

Мои мысли прервались, когда я почувствовал, как пальцы крепко охватили мой член, рука с мучительной медленностью скользила вверх – вниз. Запрокинув голову назад, я уже не сдерживал стоны, и лишь подсознательно молился, что бы никто ни вошёл.

Тем временем Влад продолжал мучить меня своими мучительно медленными движениями, заставляя меня задыхаться и царапать ногтями кафельную стену. Я непроизвольно двигал бёдрами вперёд – назад, толкаясь в его руку. И когда мне показалось, что я окончательно сойду с ума, я ощутил, как влажные губы накрыли головку моего члена, а обжигающе горячий язык заскользил по ней, нежно облизывая.

– Чёрт! – вырвалось стоном из груди, когда его губы плавно водили по всей длине, а язык, дразня, задевал уздечку. Я посмотрел на мужчину сверху вниз, перед глазами всё плыло, ноги дрожали, я едва мог продолжать стоять.

– Хочу тебя. – Выдохнул я уже без всякого смущения.

Внезапно Влад поднялся и пристально посмотрел на мне в глаза. А затем тихо, но твёрдо сказал: