Текст книги "Создающая жизнь (СИ)"

Автор книги: Перистая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

========== Глава 1. Хогвартс ==========

– В этом году к нам перевелся новый волшебник из Дурмстранга. Алиса Аддерсон.

Раздались шепотки, и девушка практически ощутила на себе взгляды других учеников. Аддерсон с тщательно скрываемым подозрением посмотрела на лица учеников Хогвартса, чувствуя себя так, как будто находится не в самом защищенном месте Англии, а на дне холодного океана.

«Идиотский обычай», – подумала Алиса, надевая шляпу.

– Полегче, – проскрипела шляпа.

Аддерсон не дернулась: все, что можно было прочитать о новой школе, она прочитала; более того, собрала первичную информацию о факультетах, основных звездах школы, любимых и не очень учителях, и ощущала себя готовой к Распределению; ну а если заглядывать совсем глубоко, то, основываясь на только что прошедшем распределении по факультету нынешних первокурсников, самым непопулярным был Равенкло, а не Слизерин, хотя разницу составляли всего лишь два ученика. Однако Слизерин Алисе не светил точно: репутация и так была подмочена из-за обучения в Дурстранге, хотя желающих пообщаться должно быть меньше, что, бесспорно, являлось важнейшим приоритетом в последующие два года.

– О Гордик, пожалей мои нитки, – возмутилась шляпа. – Все-таки я стара, и усваиваю информацию медленнее, чем ты думаешь.

– Вы искусственный интеллект? – поинтересовалась Алиса.

– Равенкло! – воскликнула шляпа, и Аддерсон пришлось быстро капитулировать за крайний стол.

Она села на край, стараясь не обращать внимания на шепотки вокруг, и замерла в одном положении, гипнотизируя позолоченную тарелку. Слова Дамблдора пролетели мимо, но основные предупреждения были услышаны: в лес не ходить – съедят, по коридорам не шататься – потратишь время на отработки, и, впрочем, все.

Из учителей привлекали внимание мрачный тип в черном, которого знали все, кто разбирался в зельеварении. “Мастер, – подумала Алиса, – а еще шикарный боевой маг, окклюмент, легилимент, ну и просто лапочка с золотыми нервами”.

В мантии что-то шевельнулось, но этого никто не заметил: Равенкло был занят едой. Первокурсники испуганно озирались, одна девочка пыталась не заплакать, но тут бы свои проблемы решить…

– Если ты сейчас скажешь, что недостаточно умная, то получишь щелбан, – честно предупредила черноволосая девочка с азиатскими чертами лица. Девочка еще раз шмыгнула носом и опустила глаза. – Поверь, такие бывают каждый год, но никого с факультета еще не переводили.

– Я буду перво-ой! – отчаянно заплакала первокурсница, и Алиса тихо вздохнула: сидела она близко и не слушать было невозможно. С другой стороны, это прекрасный шанс познакомиться.

– Успокойся, я тоже новенькая, – сказала она. «И мне тоже хочется плакать», – добавила Алиса мысленно. Черноволосая девушка растерянно обернулась, не зная как реагировать на такое вторжение в диалог.

– Если ты скажешь, что я ем младенцев по утрам, то поверь: не ем. Они невкусные, – предупредила Аддерсон. По ее расчетам, психовать из-за темной магии должен Гриффиндор, но пересекаются на занятиях они мало, а в Равенкло важны знания; по крайней мере, она на это надеялась.

Черноволосая девушка задумалась, переваривая фразу, а потом неуверенно улыбнулась и кивнула. Маленькая девочка перестала реветь и заинтересованно смотрела на эту пантомиму.

– Я Чжоу, – сказала она. «Контакт налажен» – подумала Алиса и представилась тоже.

– А я Мариэтт, – представилась рыжеволосая кудрявая девушка. – Мы будем однокурсниками.

– Это здорово. Возможно, мне будет легче адаптироваться, – улыбнулась Алиса и мысленно похлопала себе.

– У тебя очень хороший английский, так что хотя бы с языком проблем не будет, – сказал черноволосый юноша. – Я Терри Бут, можно просто Терри.

Аддерсон подумала, что, конечно, проблем с языком не будет, потому что последние три месяца она обновляла навыки владения им.

– Спасибо, – улыбнулась она. – У меня английские корни.

Прислушивающиеся вороны навострили ушки. Ну да, подумала Алиса, с англичанинами можно говорить или о родственниках, или о погоде..

– Старосты! – пропищал Флитвик.

Чжоу поднялась и извинилась, Терри сделал то же. Алиса встала рядом с Мариэтт, та, похоже, не возражала.

Аддерсон знала, что в Хогварсте заблудиться легко, и она смогла в полной мере убедиться в этом. Мариэтт тащила ее за собой, пока она пыталась оглядеться и запомнить хоть что-то.

– Это ужас, – призналась она. – Я запуталась.

Впереди Флитвик открывал дверь. Вороны стали струйкой заходить туда.

– А теперь представь нам, маленьких запуганных первокурсников, и такой большой замок… – хмыкнул внезапно оказавшийся рядом с ними Терри Бут. Алиса решила, что сейчас самое время передернуться.

– Первый год ты только и смотрел на замок, открыв рот. И вообще, иди малышей заведи, что ты тут делаешь? – возмутилась Мариэтт.

– Смотрел, – кивнул Терри, пропаская остальное мимо ушей. – он прекрасен. О, дамы, заходите.

Он галантно пропустил их вперед. Гостиная представляла собой круглую комнату, выполненную в спокойной синей гамме. В нише стояли столы из темного дерева, там же располагалась маленькая библиотека.

– Это традиция, – шепнула Мариэтт. – каждый равенкловец, выпускающийся в этом году, дарит факультету одну книгу, которую может взять почитать каждый.

Стояли маленькие удобные диванчики и кресла, на полу были в хаотичном порядке раскиданы пуфы. В другой стороне стояла знаменитая статуя Ровены Равенкло с ее знаменитой диадемой. Если поднять голову вверх, но можно было увидеть герб факультета. Обычный камин и ковер в виде шкуры какого-то серо-белого зверя добавляли комнате уютности и теплоты.

Чжоу быстро отконвоировала девочек-первокурсниц к правой лестнице, да и все девушки тоже пошли туда.

«Значит, там женское общежитие», – решила Аддерсон.

– Прости, – покаянно извинилась Чжоу. – Но свободная кровать есть только в комнате Луны Лавгуд.

– Полоумная, – пренебрежительно фыркнула Мариэтт.

Алиса подумала, что такое знакомство ей точно не поможет, но с другой стороны хотелось узнать, почему пресловутая Лавгуд стала изгоем.

– Все нормально. Спокойной ночи, – улыбнулась Алиса, стараясь произвести впечатление мирного человека, не замеченной в использовании темной магии. Это, конечно, была ложь: Дурмстранг оправдывал свою репутацию с процентами, но кто об этом знал?..

Лавгуд свою репутацию тоже оправдывала, но Алисе было все равно на причуды других людей. В комнате стояло еще две кровати, и Аддерсон трансфигурировала их в стол и диван. Луна посмотрела на это безобразие, и добавила дивану красивую белую с черными звездочками шкуру. «Сработаемся», – решила Аддерсон.

– Ты можешь не переживать за свои секреты, – певуче протянула Луна. – Никакой мозгошмыг не предаст тебя. Они служат верно. Ты хорошо их кормишь.

Аддерсон не дернулась, но напряглась. Мантия зашелушилась. Что такое мозгошмыг?

– Ого… – завороженно следила Луна, выронив из рук ожерелье из редисок. – Какие они активные!..

Алиса судорожно размышляла, к чему эти мозгошмыги, спалить ли тут все, применить ли Обливейт..

– Хочешь секрет? – вместо этого спросила Алиса, даже не надеясь на успех: кто попадется на такую детскую провокацию?

Беловолосая Луна мечтательно кивнула, и сказала самым обыкновенным тоном:

– Твой дракончик кушает редиски?.. Я слышала, что они едят все, но дело в том, что они не все есть любят – какая ирония.

Аддерсон подумала, что сейчас самое время или трагично вздохнуть, или броситься с боем, или орать от страха, или, наоборот, засмеяться от такого смешного недоразумения и сделать вывод, что Полоумной Лавгуд называют не просто так.

– Вылазь, – вместо этого приказала Алиса. Луна, словно змея, следила за тем, как из-под мантии через воротник, забираясь на шею под волосы, карабкается уменьшенная копия натурального дракона.

– Какой он красивый, – сказала Луна. Дракончик был с серебристыми крыльями и черным тельцем, и смотрел вполне осознанно желтыми, как у кошки, глазищами с вертикальным значком.

– Я знаю. Это мой проект.. был. Зачетный. Но он вполне живой и хорошо так плюется огнем, – предупредила Алиса, закрывая его волосами так, чтобы не было видно.

– А как его зовут? – заинтересовалась Луна. – Папа мог бы написать про него в «Придире».

Алиса усмехнулась этой непосредственности, и отрицательно покачала головой – не знаю, как зовут, и никуда печатать не надо.

– Не говори никому про него, пожалуйста, – сдавшись в борьбе с собой, попросила Алиса. – Не хочу, чтобы о нем кто-то знал. Я бы попросила клятву, но..

Луна глубокомысленно кивнула, будто бы все понимала, и сказала, что сегодня очень яркий Марс. Алисе стоило больших сил, чтобы сдержаться и истерически не засмеяться.

Жизнь в Хогвартсе постепенно налаживалась. Алиса просыпалась рано – в полседьмого будильник орал на всю башню, и заспанные вороны вставали с большой неохотой. Этот будильник был создан несколько выпусков назад и зачарован на неснимаемость, огнеупорность, и другими чарами, так что Равенкло по утрам раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, засидевшись ночью за одним интересным фолиантом, который «ну одним глазком» и «еще одну страницу», просыпаться было больно, а с другой, хотелось уважать таких самородков, чьи чары будят вечно не выспавшихся книголюбцев.

Потом они организованной толпой шли на завтрак. Первокурсников оберегали не хуже, чем в Пуффендуе, тщательно проверяли все конспекты, вместе разбирали непонятные чары, учили и опекали.

После каждый курс воронов убегал на свой урок и прилежно повторял материал к уроку. Со стороны это зрелище выглядело эпично: невыспавшийся маг с синяками под глазами, которые так удачно гармонируют с цветом факультета.. Чжоу и Терри прибегали позже, потому что они были старостами и в их обязанности входило сопровождение первокурсников. Их дрессировали и приучали к порядку всем факультетом, так что скоро надобность в надзоре отпала. На Гриффиндоре Грейнджер и Уизли, кучерявая девушка и рыжий долговязый юноша, например, до сих пор не могли совладать с малолетками.

Дальше шли непосредственно уроки, коих было.. мало. Но учителя, конечно, были очень экстравагантными.

– Посмотрим, что осталось в ваших пустых головешках после каникул, – сказал Снейп, палочкой левитируя контрольные.

«Опишите применения зелий в боевой магии и приведите не менее трех примеров этих зелий», – прочитала первый вопрос Алиса. Только на этот вопрос можно настрочить ой как много.. С этого момента Алиса профессора Защиты уважала, да и внушал он.

– Напомните мне движение палочкой при заклятии Люмос, – с серьезным лицом заявил Флитвик. Гриффиндор, с которым был урок, недоумевал, а вороны старались не ухмыляться слишком откровенно. Алиса была готова аплодировать.

– Приготовьте мне напитой Живой Смерти, – произнес Слагхорн.

Занятие было с Пуффендуем, и барсуки зашушукались. «Живая Смерть – это легко», – разочаровалась Алиса, разрезая напополам первого слизня.

– Преобразуйте мне мышь в черепаху, – приказала МакГонагалл. – В учебнике, мистер Уизли, на странице триста девяносто четыре.

Формулу вычислять не нужно было, и Алиса заскучала по Дурмстрангу и его тяжелой муштре.

– Назовите формулу Дискриминанта, – сказала профессор Вектор, и вздохнула, увидев лишь поднятую руку Грейнджер. Алиса выла от отчаяния: Дискриминант – это несерьезно.

– Сегодня мы будет рассаживать Костоломку, – восхищенно продекламировала Спраут, потирая руками в перепачканных землей перчатках из драконьей кожи.

«Черт! Это же факультатив! – пискнула про себя Аддерсон. – Я не знаю, как растет огурец, о чем вы».

– Найдите влияние Венеры на удачу Близнецов, если сегодня полнолуние, – произнесла профессор Синистра, а Алиса отчаялась бороться с зевотой: кто устраивает уроки ночью?

– Сегодня мы будем разбирать значение рун, включающих себя отрицательную руну Ви, – сухим голосом сказала Бабблинг.

«Ладно, я могу повторить это снова», – подумала Алиса, подперев руку под щеку.

В первый день ученики, особенно гриффиндорцы, ходили хмурые, и этому способствовало отсутствие антипохмельного. В Равенкло рассчитывали вероятность того, сколько баллов с них снимет Снейп.

Вообще, по мнению остальных, в Равенкло развлекаться не умели: остальные три четверти школы видели не меняющуюся в своем постоянстве картину, как какой-нибудь ворон бредет из библиотеки с кучей книг; как он сидит на уроках, судорожно что-то записывая; как в Большом зале весь стол факультета громко спорит, ругаясь такими терминами, что никто ничего не понимал. Но это было не так: вороны развлекались не хуже других, просто их не могли поймать (в отличие от гриффиндорцев), их не могли заподозрить (в отличие от слизеринцов), и слухи их проделок не покинут стен факультета (в отличии от пуффендуйцев).

Вечерами весь состав Равенкло развлекался тем, что подсчитывали вероятность того, что Снейп наорет на кого-нибудь (но это скоро наскучило – вероятность того, что таким несчастным станет Поттер, была единица), рассчитывали, сколько антипохмельного нужно всей школе после праздников, искали новые заклинания, читали, в конце концов. Играли в шахматы, проводили Турниры. На этих вечерах можно было легко заработать себе уважение, что Алиса и делала, потому что заклинаний она знала много, да и эти расчеты были занимательными, только в шахматы, правда, не играла. Луна славилась своей чудоковатостью и, прямо говоря, была белой вороной по одной простой причине: она гуляла, как кошка, и в факультетских забавах не участвовала.

«Я так отупею, – с тревогой думала Аддерсон – Тут нет ни основ артефакторики, факультативов по бытовым чарам, боевому искусству, стратегии и тактике, этикету, иностранному языку, базы химии и физики, составлению заклятий, да что уж говорить – кроме квиддича нет никакой физической подготовки!»

В Запретной секции – Алиса выпросила разрешение у Вектор – были те книги, которые в Дурмстранге доступны первокурсникам, и химерологию, к которой Алиса неровно дышала, пришлось отложить.

Как бы Аддерсон не крепилась, но жить в среде, где тебя как минимум опасаются, было утомительно. В Дурмстранге Алиса друзей тоже не имела, но там было намного легче, чем в чужой обстановке.

– Как думаешь, Поттер куда смотрит? – спросила Мариэтт у Чжоу. Аддерсон сидела рядом, и не слышать не могла.

Вот гриффы бесили, это да. Аддерсон была совершенно неконфликтным человеком, который придерживался принципа «отвалите все», но студенты благородного факультета почему-то решили, что Алиса как минимум вынашивает темные планы, а как максимум – начала претворять их в жизнь, поэтому решили провозгласить своим долгом эти планы пресечь. Пока что все эти поползновения ограничивались неумелой слежкой и словесными огрызками, которые Аддерсон старательно игнорировала, но руки за посягательство на личное пространство чесались.

– Не знаю, – ответила Чжоу. – но мы вроде как расстались, если ты об этом.

Аддерсон молча доела яблоко и отвернулась: ее эти разговоры не волновали. Науку оставаться в обществе, но с ним не контактировать, она усвоила хорошо, и старалась по мере возможностей со всеми общаться вежливо.

Чары, пожалуй, были единственным предметом, на котором Аддерсон узнавала что-то новое.. Иногда. Внимание на некоторую не человечность преподавателя она не обращала – кто без недостатков? Но почерневшую, как и у Дамблдора, руку заметила; странно, что ее не замечали другие.

«Чары отвлечения внимания, – решила Аддерсон. – Интересно только, почему их не использует сам директор».

Но эти вопросы оставались без ответа. У шестнадцатилетнего подростка связей быть не могло, и никто ничего не рассказывал; с другой стороны, это был скорее исследовательский, чем просто человеческий интерес.

– Луна, ты уезжаешь на Рождество? – спросила Алиса. Не то чтобы ей было интересно, конечно.

– Нет, – безмятежно ответила Луна. – мы с папой решили, что в Хогвартсе безопаснее.

Аддерсон заметила, что говорила Луна потусторонними фразами только тогда, когда на прямо поставленный вопрос отвечать не хотелось. И репутацию этакого смешного одуванчика она себе объяснила: от невинного цветочка угроз не ожидаешь.

– Рар, – сказала Аддерсон, и дракон змейкой вылетел из-под волос. Две недели назад он вдруг стал издавать такие звуки, и Луна обозвала его Рар. Алисе было без разницы, не все же время звать это противное существо засранцем.

– Гарри, Гермиона, Невилл и Рон тоже остаются, – сказала Лавгуд. – А еще Малфой, Кребб с Гойлом, Забини и Нотт, Сьюзен Боунс. И с нашего курса – мы.

– И зачем это? – подозрительно спросила Аддерсон: тут есть скрытый намек.

– Я подумала, что кто-нибудь обрадовался бы тому, что ты не уезжаешь, – осчастливила Луна. – смотри, какое платье мне подарил Невилл…

Рождество оставшиеся в школе проводили за одним столом. Флитвик травил байки, Снейп молчал, спустившаяся Трелони тянула из трубочку что-то интересное.. Гарри Поттер, национальное достояние, смотрел в тарелку, понурив голову; Рон Уизли кушал – впрочем, кушал он почти всегда; Гермиона-заучка-Грейнджер стреляла из-под челки глазами в сторону Алисы.

С ней вообще вышла забавная история. Грейнджер, пять полных лет занимавшая титул лучшей ученицы, из кожи лезла, чтобы доказать Алисе свое превосходство. Она поднимала руку на уроках, и, если зарабатывала баллы, бросала довольный взгляд на парту Аддерсон; при варке зелья половину времени она смотрела в котел Гарри Поттера, другую половину – в котел Аддерсон, и что-то подсказывает, что ни Аддерсон, ни Поттер такому вниманию рады не были.

– Ты неправильно делаешь, – заявила Грейнджер.

– Гермиона… – тихо окликнул смущенный донельзя Поттер.

Алиса выразительно закатила глаза, но промолчала. Даже если бы она взрывала котлы на каждом уроке, это не должно никого волновать. Тем более, в химерологии широко используются зелья, и она считала долгом разбираться в зельеварении на должном уровне.

– Корни нужно нарезать меньше и толще, – опять сказала Гермиона. – так сказано в учебнике.

Поттер послал на нее умоляющий взгляд, но это не подействовало.

– Или больше, но тоньше, какая разница, если важна лишь масса? – в ответ огрызнулась Алиса. Они варили Костерост, но хотелось обратного эффекта одному конкретному человеку.

– Превосходно, мисс Аддерсон, – сказал Слагхорн. Алиса, конечно, проводила его ничем не выражающим взглядом, но внутренней вредной сущности хотелось показать язык Грейнджер, которой влепили Выше ожидаемого.

Дни летели со скоростью так популярного в Англии Хогвартс-экспресса, но спешить было некуда и не к кому. Алиса решала вопрос насущный, потому что летом нужно было на что-то жить. За экзамены она не переживала: во-первых, уровень Хогвартса был значительно ниже, чем уровень Дурмстранга, ну а во-вторых.. списать, в отличие от того же Дурмстранга, тут было очень легко. Аддерсон на время отключилась от реального мира, занятая своими проблемами, которые волновали ее гораздо больше, чем общественные; в конце концов, привыкнув отвечать за себя самостоятельно, она понимала важность бытовых вопросов, от решения которых зависела лично ее жизнь, а не аморфное «благо общества».

– Профессор Флитвик умер, – сказал белый, как мел, когтевранец. – Завтра все, кто хотят.. похороны..

Алиса, сидя в общей гостиной, едва поняла смысл этих слов. В помещении, сейчас напоминавшем больше пчелиный улей, чем привычное место отдыха самого флегматичного факультета, раздавался шум и копошения: Флитвика любили.

Алиса не выдержала и ушла в свою комнату. Даже кошка-Луна осталась в гостиной.

Конечно, ей было жалко профессора. Но Алиса усвоила то, что она здесь чужая.

– Ты здесь чужая, – говорил Кормак Маклагген, наставляя палочку прямо на Аддерсон. За ним стояло еще два семикурсника. Потом, правда, все они были уложены в Больничное крыло, но осадок на душе остался.

Все ходили грустные, смурные. Прошли похороны. Бледный Дамблдор произнес чувственную речь, а потом, буквально через два дня, тоже умер.

Атмосфера в замке была подавляющая. Аддерсон слышала, что какую-то впечатлительную особу отвели в Больничное крыло, потому что она никак не могла успокоится и была в истерике из-за того что теперь Волдеморта ничто не сдерживает от захвата школы. Эта мысль захватила остальных, и поэтому во всем замке царила паника, которую учителя тщетно пытались сдержать. Алиса в поисках свободного места облазила всю школу, успела немного заблудиться, а, найдя наконец пустую комнату, крепко обосновалась в ней.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Гарри Поттер, яростно потирая красные глаза.

«Черт», – отвлеченно подумала Алиса.

– Зачем ты вообще приехала?! – сорвался вдруг Поттер и закричал. Аддерсон честно недоумевала, потому что не делала ничего этому способствующему. – Как.. ты.. тут… то и Флитвик…. И директор…. – плакал Поттер.

«Истерика», – установила Алиса, решив, что смыться безболезненно не получится.

– Бывает такое, что люди умирают, – мягко сказала Аддерсон, и чуть не скривилась от того, как странно прозвучал ее голос. Поттер всхлипнул особенно выразительно, и Алиса поняла, что это были не те слова. – ты видел их руку? Скорее всего, это проклятие, и неслабое причем.

Эта тактика сработала лучше, и Поттер собрался и подозрительно притих.

«Бедняжка, – подумала Алиса. – Столько всего сразу: и смерть профессора, и директора, и еще Ежедневный Пророк с грязью мешает..».

– Профессор… – Поттер прокашлялся, и сказал уже увереннее. – директор сказал мне, что с рукой ничего серьезного. И у Флитвика я ничего не замечал.

На именах он споткнулся, но выдержал. Алиса не рисковала сблизить расстояние и продолжала стоять у входа в заброшенный класс, когда как Поттер сидел на парте.

– Он чары навел, – сказала Алиса.

Поттер помолчал, а потом неуверенно произнес:

– Неужели.. ничего нельзя было сделать?

Алиса подумала над тем, что ответить, и решила: рубить такие надежды стоит жестко.

– Нельзя. Дамблдор был Великим волшебником, а Флитвик – Мастером Чар. Ты не смог бы им помочь, даже если бы захотел.

Поттер потерянно молчал. Алиса тоже, но по другой причине: она не хотела нарушить это хрупкое, не до конца восстановившееся состояние мира, которое легко можно было разрушить не тем словом. Поттер глубоко дышал, успокаиваясь. Потом немного смущенно произнес:

– А ты все-таки хорошая. Прости, что я на тебя вдруг так…

– Распсиховался, – услужливо подсказала Алиса, и Поттер вспыхнул, как свечка, и отвлекся от самопоедающих мыслей. – Не волнуйся. Нормально все.

Поттер опять помолчал, а потом неуверенно улыбнулся.

– Я говорил Гермионе, чтобы она не доставала тебя. Ты ведь не замышляешь ничего темного? – спросил вдруг Поттер.

– И младенцев я по утрам не ем, да. Этот этап я уже проходила, – ядовито огрызнулась Аддерсон.

– И за Кормака прости, – понурившись, произнес Поттер.

– Ты за всех извиняться будешь? – почти весело спросила Алиса.

Поттер неуверенно пожал плечами. Он выглядел измученным: волосы лохматые больше, чем обычно, синяки под глазами, губы обветренные.

– Гарри! Вот ты где! – ворвавшись в класс, закричал Уизли, и Аддерсон едва ушла от столкновения. – Мы тебя с Гермионой обыскались. Ты после похорон ушел куда-то, и нам ничего не сказал..

«Такт носорога», – подумала Алиса. Поттер сразу помрачнел.

– А ты что тут делаешь? – неприязненно спросил Уизли, глядя на Алису с откровенной враждой.

– Рон… – предупреждающе произнес Поттер.

– Специально сюда пришла, да? – не обращая внимания, ядовито произнес Уизли.

– Рон! – прикрикнул Поттер.

– Что «Рон»?! Мы же говорили тебе, что она все равно попытается тебя заколдовать! В Дурмстранге занимаются Темными искусствами! – закричал Рон. Поттер молчал: видимо, разговор на подобную тему шел не первый раз.

– Я сам сюда пришел, – хмуро сообщил Поттер, с вызовом глядя в глаза рыжеволосого мага.

– Зачем? – от неожиданности растерялся Уизли.

– Да потому что вы с Герми не можете оставить меня в покое! – опять вспыхнул Поттер, и пулей выбежал из кабинета.

Уизли потрясенно замолк, и попыток догнать не делал. Потом он зло глянул на замершую Алису, и закричал:

– Довольна?! Это то, что тебе нужно? Молодец, добилась!

И тоже выбежал из кабинета. Алиса искренне недоумевала: почему крайней осталась она?

Экзамены проходили легко. Аддерсон писала мелким почерком, за что ее ругали в Дурмстранге, но тут на это всем было без разницы, так что она оторвалась по полной. Историю Магии она честно слизала: перья были заговорены на не списывание, но кто мешает подменить перо?

В итоге, Аддерсон вышла отличницей (если тут такие есть), но особой разницы в этом не видела: судить будут по ТРИТОНам.

В самой школе были перестановки: Снейп стал директором, а Чары в конце года преподавали все учителя по очереди. Золотое Трио ходило поодиночке, но Аддерсон ими не интересовалась. В школе вообще все были поникшие: умер Величайший Волшебник все-таки. По Флитвику грустили тоже, но меньше.

Аддерсон читала, опираясь на дерево и наслаждаясь солнечным светом. Экзамены были позади, ученики маялись от скуки и жары.

– Как я ни посмотрю на тебя, ты все время читаешь, – задумчиво сказал тихо подошедший Поттер. Аддерсон подумала о том, что смотреть на кого-то нужно меньше.

– Извини за тот случай, – сказал опять Поттер. – Я не ожидал, что Рон придет.

Алиса вздохнула, но книгу отложила. Поттер сразу присел рядом, как будто имел на это право.

– Ты прямо как ниндзя, – сказал Поттер. – не поймать никак.

Аддерсон подумала, что такая скрытность появилась не сама собой, но промолчала.

– Ты чего молчишь? – возмутился наконец Поттер. – Я с тобой разговариваю.

– Я просто думаю, что тебе от меня могло потребоваться, – почти честно ответила Алиса. Поттер хмыкнул. – А то я темная волшебница – беги, заколдую.

– Извини, – опять смутился Поттер.

– Да ладно, – отмахнулась Аддерсон. – бывает.

Потер молчал, о чем-то задумавшись. Алиса молчала, потому что не хотела говорить.

– Я не приду в школу на следующий год, – сказал Поттер.

Алиса прикрыла глаза и просто сказала:

– Не иди.

Поттер начал объясняться, что ему дал такое задание покойный Дамблдор и что он должен, и что Снейп – Пожиратель, как и Малфой… Незаметно для себя он вывалил все.

«Как я еще только не рассказал про крестражи», – удивлялся про себя Поттер.

«Ага. Значит, крестражи», – подумала Алиса, освоившая начальные навыки легилименции.

– Прости, – смущенно протянул Поттер. – я не хотел грузить тебя своими проблемами. Просто..

«Просто тебе некому высказаться, а я шикарно показала себя в роли успокаивающей жилетки», – дополнила про себя Алиса.

– Зачем ты все время извиняешься? – вместе этого спросила Аддерсон. – Я никому не скажу, не беспокойся. Если ты об этом.

– Я не думал.. что ты кому-нибудь расскажешь, – тихо пробормотал Поттер. – я тебе верю.

«С чего бы это», – философски подумала Алиса. А потом решила, что Поттер еще и дурак – доверять незнакомому человеку.

– Так почему ты не пойдешь в школу? – спросила Аддерсон, потому что запуталась в причинно-следственных связях.

– Мы.. ээ.. с профессором Дамблдором.. искали кое-какой предмет, и мы его.. эм.. нашли. Но это оказалась подделка. Там были.. испытания.. и нужно было выпить зелье. Его выпил директор. Это было ночью перед его.. смертью, – глухо закончил Поттер. Аддерсон хотела спросить, к чему такая обширная вводная, но не стала. – И он.. сказал мне, что я должен найти.. эм-м-м-м… такой же предмет, но уже настоящий. Иначе всем будет плохо.

Аддерсон поняла, что под «предметом» Поттер имел ввиду крестраж. И что Дамблдор рассказал об этом Избранному.

– Почему тогда не попросить помощи у кого-нибудь, кому ты доверяешь? – спросила Алиса, стараясь мыслить рационально.

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь еще умер за меня, – прозвучал твердый ответ.

– Насколько я знаю, за тебя умерло уже множество магов. – тихо сказала Алиса. Поттер вскинулся. – В Англии война, если ты еще не понял. Люди имеют свойство на ней умирать.

Поттер не ответил.

– И если есть способ закончить эту войну быстро и безболезненно, то им нужно воспользоваться, а не приносить свою жизнь во благо общества, – закончила Алиса. – ты ведь так хотел поступить?

– Когда ты так говоришь, все кажется таким бессмысленным и пафосным, что даже противно, – признался Поттер. Алиса хмыкнула, признавая за собой такое качество.

– Я веду к тому, что, вообще-то, ты не обязан делать.. что ты там должен сделать.. то, чем обязаны заниматься квалифицированные рабочие. Весь твой долг заключается в том, чтобы ты мог закончить школу.

Поттер хмыкнул, и спросил:

– Благо общества не катит?

Алиса кивнула, подтверждая незатейливую истину. Поттер сказал: «Спасибо, что вправила мозги», и укатил куда-то, пока его не засекли остальные две трети Золотого трио.

Лето проходило… скучно.

Распорядок дня менялся редко: утром Алиса просыпалась в гостинице при Дырявом котле, кушала что-то, кормили, кстати, неплохо, шла в аптеку, помогая там варить зелья, потом гуляла по Косой Аллее. Делать там, правда, было нечего: Аллея состояла из одной прямой улицы, магазинчики были, но что там можно делать без денег?.. Рар рос, ел много сырого мяса, приходилось закупать его в промышленных масштабах. Потом она гуляла по книжным магазинам, копалась в лавке старьевщиков, потому что там часто находились бесценные сокровища.

– Что еще нам нужно купить, Гарри? – послышался голос Уизли.

– В списке посмотри, – ответила вместо него Грейнджер. И шепотом добавила. – не произноси его имя.. Вдруг тут есть Пожиратели.

Алиса подумала, что если сейчас она так эпично выйдет, то ситуация будет комичная, поэтому затаилась за книжной полкой.

Пожиратели тут есть, надо же. Поттера нигде видно не было, но Уизли разговаривал с ним так, как будто тут он есть.

Значит, он тут был, но невидимым. Конечно, это совершенно ничего не меняло, но запомнить стоило. «Зачем его вообще взяли?», – подумала Алиса, но с логикой английские волшебники не дружили.

ПСов Волдеморта никто не видел.. месяца два, наверное. Затишье перед бурей – холст, масло.

Аддерсон буднично собралась к последнему году в Хогвартсе, надеясь никогда там больше не оказаться, и ждала еще один будничный год. Жаль только, что ее предсказание насчет обычности не сбылись.

Комментарий к Глава 1. Хогвартс

ПБ открытая, прошу, так сказать хд

Некоторые изменения.

Мариэтт не сдавала ОД, пусть это сделал кто-то другой, поэтому с Чжоу они хорошо общаются.

Старостой стал Терри, а не Энтони.

Неожиданно легко оказалось вместить целый год в одну главу.

========== Глава 2. Признание ==========

– Какой красавчик, – восхищенно прошептала Мариэтт, влюбленными глазами глядя на нового профессора ЗоТИ и декана Равенкло, Тома Рида. – ради него я буду учить ЗоТИ день и ночь.