Текст книги "Дочка (СИ)"

Автор книги: Pauline Brunet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Как только Михаил огласил приговор, Бальтазар нахмурился и постарался взять себя в руки, чтобы не высказать главнокомандующему все, что накипело. Ангел не мог представить свои вечера без выпивки, лучшего друга и Орели, в которую влюбился до корней своих волос. Она была простой, веселой, по-детски наивной, и смогла его крепко-накрепко к себе привязать. И была эта любовь сильная и страстная. Именно этот момент и заставил ангела оспорить решение архистратига.

– Михаил!

Но брюнет уже не обращал внимание на него, что-то активно подписывая. На секунду оторвавшись от бумаг, он коротко приказал страже:

– Уведите его.

Ангелочки бросили печальный взгляд на собрата и подчинились.

– Не грусти, Бальти, – подбодрил ангела Армэль. – Пойдём.

Комментарий к Глава 14. Райский узник

(1) C’est gros comme un camion! – разговорное французское выражение, которое означает “Это очевидно”. Его русский эквивалент “Ясно, как Божий день”.

Катя снова спасла. И эта глава выложена благодаря тому, что она её прекрасно написала. Спасибо, дорогая! Ыыыыыы ты подарила этой истории жизнь.

========== Глава 15. Новый дом – небесная тюрьма ==========

Комментарий к Глава 15. Новый дом – небесная тюрьма

**Мне написали дополнение!!! – https://ficbook.net/readfic/7375899. Срочно бегите читайте. Йееееееее, мои милые мадемуазель, мерси!!! Вы осчастливили меня**.

Просторная арочная темница из камня; широкие, серые коридоры; узкие, большие окна с расписными рисунками эпохи Ренессанса; камеры-одиночки, кстати, тоже арочные и полукруглые – вот примерное описание небесной тюрьмы – места, в котором томился Бальтазар. Обширное здание, построенное Отцом для неподчиняющихся и провинившихся ангелочков, испокон-веков служило печальным местом заточения. Никто конкретно не мог сказать, сколько веков существовала темница. Говорили, что как только Господь создал Эдем, так роковое строение и появилось. И по мере того, как менялись века – изменялся и фасад здания. Каждая историческая эпоха – будь то Классицизм или Барокко, вносила свои изменения в декор, и Ромаэль – ангел, отвечающий за архитектуру небесных сооружений, старался преобразовать тюрьму, следуя моде.

Бальтазар стоял с ногами на лавочке и задумчиво смотрел, как в рифленое окно камеры пробирается солнечный свет. Какое нелепое наказание для него придумал Михаил. Лучше бы просто казнил, чем обрек десять лет томиться в этой дыре. Да и заточение бы намного легче переносилось, если бы в его жизни не было Орели. До встречи с ней он был свободным, ни от кого независимым ангелком, который не нуждался в отношениях. Он вел фривольный, раскованный образ жизни и не обременял себя долгой любовью. Если захотел секс – девочки из борделя искусно удовлетворят в любое время суток, и все равно, что развлечение это на одну ночь. Зачем привязывать себя к одной-единственной девушке, обещать ей свадьбу и детей, если можно просто кутить? Беззаботно жить в удовольствие, развлекаться и веселиться.

Так и жил себе ангел – жил и не тужил.

До встречи с Орели…

А теперь она изменила его мировоззрение и сотворила невероятное – заставила по-настоящему полюбить. Самое интересное было то, что ангелу не хотелось банально затянуть её в постель и трахнуть. Ему хотелось любить её, ценить, быть рядом… Поддерживать всегда.

– Даже поговорить не с кем, – грустно проговорил Бальтазар, сосредоточенно изучая солнечные лучи. – Тюрьма райская большая. Где-то в этих стенах находится Анна, сидит вечность Гадриэль. Развлеките меня, я скучаю! Михаил, чтобы тебе… Поскорее жениться.

Бальтазар пересел на каменную лавочку и запел легендарную «Бель», чтобы разрядить напряженную обстановку.

Belle

Est-ce le diable qui s’est incarné en elle

(Дьявол ли вселился в ее тело),

Pour détourner mes yeux du Dieu éternel?

(Чтобы отвести мои глаза от Бога, что вечен?)

Qui a mis dans mon être ce désir charnel

(Кто зажег во мне это плотское желание),

Pour m’empêcher de regarder vers le Ciel?

(Чтобы не дать мне обратить взгляд к небесам?)

Elle porte en elle le péché originel

(В ней есть первородный грех),

La désirer fait-il de moi un criminel?

(Преступление ли для меня – желать ее?)

– Ещё немного и от скуки я умру.

– Не умрешь. Ты мне нужен живым, Бальти. А поешь хорошо. Неужели, ты влюбился, а? Ты? Свободолюбивый Бальтазар?

Когда в темницу пришел старший архангел, русоволосый поднялся со своего места и подошел к решетке. Прильнув к прутьям, он увидел архистратига, облокотившегося спиной о стену и сложившего руки у груди. Потом состроил жалостливую мордашку и спросил:

– Я так понимаю, сюда ты пришел не для того, чтобы меня помиловать? И да, в этом бренном мирке всякое бывает. А где твои прихвостни – Борис и Наташа? – Бальтазар и сарказм единое целое.

– Нет. Зашел проведать непокорного мне ангела, – ровно ответил архангел, оставаясь таким же флегматичным, как и всегда. – Привыкай, Бальтазар. Теперь это твой новый дом. Но новость о том, что ты влюбился повергла даже меня в шок. Я не завидую даме твоего сердца. Ну да ладно. Хватит об этом. Здесь ты не сможешь думать о ней, потому что твое пространство малость ограничено.

– И что?

– Ничего. – Михаил отошёл от стены и подошел ближе к камере ангела. – Бальтазар, раньше надо было думать, теперь поздно! – А дальше он одарил задумчивого русого безразличным взглядом и направился на выход.

– Почему ты такой бессердечный? – услышал архангел последний вопрос от Бальтазара.

***

Наступил именно тот день, когда Бальтазар должен был мне презентовать свой сюрприз, обещанный на детской площадке той ночью. Он долго к нему готовился, интриговал, заверял, что это будет поистине круто, и мне обязательно понравится. Сколько же он до этого мне делал подарков. Одного только путешествия по странам Европы хватило с головой. Я была на седьмом небе от счастья, что ангел показал мир: Индия, Франция, Голландия – как это прекрасно. Непередаваемые эмоции и ощущения. И теперь он снова готовил сюрпрайз. Только вот что было странным: ангел пропал. Все уши мне прожужжал о нем, но так и не появился. Неужели что-то случилось? Быть может, я наивно ожидаю от него праздника, а самому Бальтазару сейчас необходима моя помощь? Я думаю о каком-то пустяке, а сердцу милый ангел – страдает? Нет, я должна всё разузнать.

На том и решила.

Быстро выбежала из своей комнаты и побежала в гостиную. Там, на диване, сидел папа и читал газету. Стопэ. Газету? Дьявол? Окай, проехали. Или же остановите планету, я сойду.

– Пап, ты случайно не знаешь, где пропадает Бальт? – с порога спросила я, заставив Люцифера вздрогнуть и прервать своё занятие.

– Понятия не имею, Орели, – спокойно и довольно быстро ответил отец, и в его хитрющих глазах заплясали коварные огоньки. Я напряглась: он что-то знает!

– Па-а-ап! Я предполагаю, что ты обманываешь меня, а это ни есть хорошо!

– С чего такие выводы? Сдался мне твой дружок.

– Ты его ненавидишь. Я помню тот роковой вечер, когда ты залепил пощечину и кричал, что он мне не пара; что лучше бы я полюбила гопника Симона, нежели его; что он предатель и вор, маньяк, кровожадно убивающий прыщавых девственниц!

– Высказалась? Слушай, дочка, я бы не сдал Бальта. Он, конечно, мерзавец и паршивец, но не достоин эдемской тюрьмы. Я думаю, он просчитался где-то и был пойман воинами гарнизона. Бальтазар хитрый и ловкий говнюк, который предугадывает события наперед, кстати, за это я его уважаю, но… Ошибиться мог и он. Михаил очень умен и дальновиден, и если у твоего ангела получилось его обвести вокруг пальца один раз, то это не значит, что получится и во второй. Братишка больше не позволит себе такой слабости.

Внимательно посмотрела на Дьявола, который говорил достаточно убедительно. Вот как мог папаня закрутить все так, чтобы я ему поверила? Он так уверенно внушал свою правоту, что я невольно смирилась с тем фактом, что архангел здесь не при чём. А зря.

– Хорошо, папа, – проговорила, выслушав отца. – Но если я узнаю, что ты замешан в этом деле…

– То, что, киса? Сбавь тон, Орели. Не забывай, с кем говоришь! Дочь, я здесь не причём, уверяю тебя. Я сейчас тебе даже крест бы показал, чтобы ты убедилась в правде, но это будет выглядеть странно. Дьявол и церковь… Чтобы ты понимала, вопреки всеобщему мнению я не лгу, мне это ненужно!

– Надеюсь, – Я вздохнула и направилась обратно в комнату, чтобы поразмышлять, где может находиться моё голубоглазое чудо.

Плохие предчувствия, появившиеся из ниоткуда, не давали мне здраво мыслить и рассуждать. Я сердцем чувствовала, что с Бальтазаром что-то произошло, и это что-то было очень важным и воистину устрашающим. Между нами создалась какая-то невидимая нить, которая нас связывала, и я ощущала, что ему необходима помощь и поддержка.

– Габриэль? – устало спросила я, переступив порог спальни.

На подоконнике, ослепительно улыбаясь, сидел дядя и уплетал шоколадный батончик.

– А я вот развлекался. Представляешь, я перенесся в Рио-де-Жанейро. Там проводился прелестный карнавал, воистину феерическое и захватывающее шоу с зажигательными певцами, музыкантами, облаченными в пестрые и яркие костюмы. Карнавал, считающийся самым большим уличным музыкальным перфомансом в мире, и отдельно в Ресифе, превзошёл все мои ожидания! А потом ко мне подошла прекрасная Франческа, – на одном дыхании делился впечатлениями архангел и чуть ли не захлебывался, рассказывая мне всё, – и мы…

– Стоп, Габри. Карнавал – это прекрасно, и мне интересно послушать твои приключения в Бразилии, но сейчас не до этого, прости. Ты мне обязательно потом расскажешь про свою Франческу, и я за тебя порадуюсь!

– Ну хорошо, конфетка, – Согласно кивнул сластёна. – Как-нибудь, обязательно.

– Замётано.

– Ты напряжённая и расстроенная, Орели. Случилось что-то? Ты на себя не похожа! Где моя веселая племяшка Ли, обожающая всевозможные тусы и развлечения, а? С Люцифером опять пацапалась?

– Гейб, а ты случайно не знаешь, где Бальтазар? – задала спонтанный вопрос, из-за чего младший архангел подавился шоколадным батончиком и начать кашлять. По одному его взгляду догадалась, что у моего любимого большие проблемы. – Знаешь, стало быть?

– Нет, понятия не имею, – справившись наконец-то с кашлем, ответил архангел.

Ха, посмотрите, он ещё отпирается! Ну как так? И играет хорошо – артистично и профессионально. Спрашивает, чем я обеспокоена, прекрасно зная ответ и мою безграничную любовь к его дружку. Хорошая театральная постановка!..

– Дядя, не ври мне! Тем более могу мысли прочитать для большей убедительности, – Габриэль хотел было открыть рот, чтобы возразить, но потом, когда вспомнил, что от отца мне передалась телепатия, что-то пробубнил и признался:

– Захария и Уриил поймали нашего Бальта и доставили наверх.

– И?..

– Михаил его бросил в темницу небесную.

От услышанного я похолодела и не сразу поверила в то, что произошло. Самые худшие опасения подтвердились, а сердце не зря чувствовало беду. Я пулей вылетела из комнаты и побежала на первый этаж, к выходу, под громкие крики отца и Габриэля. Понятно было одно – мне с Михаилом нужно поговорить. Хорошо, что он показал способы попасть в его небесное царство. Я прекрасно знала, что архистратиг может сделать за вмешательство в его дела, но бросить Бальтазара в беде не могла. Он слишком для меня дорог, и ради него я готова вынести любые пытки.

Доехала до одной из заброшенных детских площадок Пайк-Крика, которой много лет никто не пользовался. Деревянные лестницы от старости и частых дождей прогнили; на железных турниках давно потрескалась и слезла краска; карусели остановились и не крутились, а если и крутились, то противно скрипели; песочница почти разломалась. Короче, забытое Чаком место.

Вы спросите, для чего я сюда приехала? А ответ был прост: дело в том, что здесь находился портал в Рай, открыть который могли специальные ангелы, стоящие на страже и охраняющие Врата. На этот раз они вселились в сосуды девочек-подростков – одной на вид было лет пятнадцать, а второй – где-то тринадцать. Девочки катались на дряхлой качели и вели себя так, как будто они простые школьницы. Песочница, с грязным серым песком, тоже была обычной и не вызывала ничего подозрительного.

– Что тебе здесь нужно, нефилим? – спросила первая ангелесса – Пура, окинув меня презренным взглядом с ног до головы.

– Аудиенция у архистратига, – коротко ответила, сложив руки на груди.

– Да неужели?

– Не веришь? Кстати, как ты смеешь со мной так себя вести? Я – принцесса Рая, между прочим. Врата открывай.

– Неужели дело настолько важное, – подключилась к диалогу вторая девчонка, – что ты решилась перенестись на Небеса?

– Очень важное. Можно даже сказать мега-важное. И тем более Михаил мне не запретил проникать в его царство. Поэтому, открывайте портал, или я вас убью. И я не шучу. Люцифер меня многому научил…

Пура переглянулась с младшей ангелессой и, вздохнув, начала проводить ритуал по открытию ворот в Эдем. Она нарисовала какие-то неизвестные мне символы на песке, соединила их и начала читать известное только стражам Врат заклинание на енохианском языке. Из центра нарисованной пентаграммы вырвалось голубое дымовое свечение и озарило пространство.

– Проходи. Только учти, назад тебя сможет вернуть сам архистратиг, – объяснила Азраил, мимолетно смотря на песочницу. – Извини, новые правила у нас там. В целях безопасности, так сказать. Ангелы могут приникать в Рай через порталы, известные только им, да, но на Землю переноситься теперь им строго запрещено. И использовать телепортацию, соответственно, тоже. Только если Михаил издаст соответствующий приказ, как в случае с Захарией и Уриилом. Исключение составляет один архангел – Габриэль, которому плевать на правила. Вышел из тюрьмы и давай за свое. Сколько его не пытался перевоспитать архистратиг – абсолютно пофиг. Суть ты поняла.

– Да, без разрешения Михаила я не смогу покинуть Рай, – монотонно повторила я, на что ангелессы синхронно закивали.

– Добро пожаловать, Орели.

Я бросила взгляд на портал и вошла в него.

***

Преодолев препятствие в виде школоты пятнадцатилетних девочек, я оказалась где-то на окраине Эдемского сада. Моему появлению садовник Джошуа не удивился, а лишь слабо улыбнулся и продолжил свое занятие – высаживание нежных камелий. Я кивнула и, собравшись с мыслями, пошла по прямой дороге. Понятное дело, я была разозленная и даже обиженная на правителя Рая. Как он мог так поступить с ангелочком? Это несправедливо, ведь сколько ошибок совершала я сама? Сколько было взлетов и падений, удач и поражений? Ох, и почему именно мой Бальтазар так попал? Лучше бы я оказалась в той темнице – не так бы было обидно и противно на душе. За этими размышлениями я даже не заметила, как дошла до здания небесной казармы – места, где находились ангелы из гарнизона Михаила. Там же располагался и его кабинет, о котором упоминалось уже. В общем, широко распахнула двери и удивилась – пусто! Странно, куда бы мог подеваться архистратиг, ведь он же всегда на своём рабочем месте.

Но мне не составило особого труда разыскать его после расспроса пары-тройки ангелов о местонахождении их начальника. Воины гарнизона с радостью поделились со мной этим маленьким секретом, заметив у меня в руках ангельский клинок. К слову, я никогда не была в Раю, и Люцифер старался отгородить и уберечь меня от этого. Он мне запретил сюда переноситься, и запрету я подчинялась на протяжении двадцати лет. Но сейчас был случай-исключение, который вынудил меня нарушить правила, установленными отцом. Именно поэтому в данный момент я стояла в начале тронного зала и внимательно осматривала всё то, что меня окружало – золотая комната воистину поразила своими масштабами и роскошью.

– Нравится здесь?

Я перевела взгляд на райского лидера, который стоял у трона и беспристрастно смотрел на меня. Почему он такой строгий всегда? Ах, да, потому что он архистратиг и главнокомандующий Святым воинством. Я медленно стала подходить ближе к нему, стараясь скрыть страх и волнение перед архистратигом. Да, я побаивалась его, ведь он был, воистину, могущественным и мог размазать по стенке.

– Что это такое, Михаил?

– Ты разве ещё не поняла? Это небесный дворец.

… – Твоё новое место правления, – догадалась я, на что брюнет согласно кивнул. – А старое чем не угодило?

– Там неинтересно.

– Ещё здесь ты чувствуешь глобальное превосходство над подчинёнными, всё-таки царь-король-монарх, сидящий на золотом престоле.

– Ты ведь не интерьер пришла обсуждать?

Взгляд старшего архангела ни капельки не смягчился. Он оставался всё таким же строгим, но не злым. Я не видела ярости или ненависти ко мне в его пронзительных зелёных глазах.

– Да, ты прав. Меня интересует ангел, которого ты бросил в тюрьму.

– О, который именно? У меня их несколько.

– Не прикидывайся. Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю.

– Догадываюсь. Бальтазар, не так ли? – Архистратиг вздохнул и снова сел на трон. – Не думал, что словечко за него будешь говорить ты, а не твой дядя-сладкоежка. Неужели, влюбилась? Орели, я поверить не могу. Неужто пел он о тебе? Как ты могла поддаться ему? Бальтазар не тот челов… ангел, которого я хотел бы тебе в мужья. Он бабник и развратник, который бросит тебя также, как и предыдущих своих барышень. Я не сомневаюсь в этом. Он не знает, что такое настоящая любовь. Все его романы максимум на два дня. А с тобой, наивной Орели, он просто играет.

– Не смей так говорить! – резко вскричала я, чем заставила спокойного архангела вздрогнуть. – Я его люблю, и он любит меня! А ты не знаешь, что это такое, Михаил! Ты лишил меня любимого и думал, я закрою на это глаза?!

– Следи за своим тоном. – В голосе правителя Рая появились стальные нотки, но сам он оставался уравновешенным и до жути спокойным. – Ты не имеешь права так со мной разговаривать. Это моё решение, и ты не вправе его оспаривать. Я не буду смягчать наказание, потому что он заслужил его, и это правильно.

– Точно?

– Абсолютно.

– Тогда я сама проберусь в темницу и вызволю его. – Моя решительность поразила даже меня саму. Только вот страх стал сильнее.

– Не сможешь, ведь усиленная охрана тебя не пропустит. А вообще ангел твой – преступник.

– Он не преступник! – воспротивилась я и снова повысила голос.

Михаилу, видать, это не очень понравилось, и он решил поставить меня на место – взмахнул рукой и меня прилепило к стене. Правильно поступил, да, ведь он тут главный, и я не имею права перечить. Но я защищаю свою любовь и буду делать это до последнего. Даже будучи прикованной к стене его способностями.

– Ли, ты не представляешь, кого защищаешь. Он – самый настоящий изменник и предатель. Бальтазар подставил под удар репутацию Рая, выкрав из моего хранилища ценное оружие. А потом прям на поле боя фальсифицировал свою смерть. Мы думали он погиб, а он просто сбежал, прихватив с собой арсенал!.. Он у него веками хранился, и когда пришло время… Этот… Ангелочек хитрый начал использовать его в своих корыстных целях, чтобы мощь накопить.

– И без тебя всё знаю, – фыркнула я. – Давно причём! Но каждый способен меняться.

– Но прошлое нельзя изменить, мадемуазель Клайн.

– В очко! Но можно дать ему второй шанс. – Я перестала кричать и попыталась взять себя в руки. Немного успокоилась, а потом, с мольбами, обратилась к правителю Рая: – Михаил, не наказывай его, прошу. Хочешь, я на колени встану? Я люблю его, жить без него не смогу. А ты своей правильностью заставляешь меня, свою племянницу, испытывать душевную боль. Ты просто идешь на принцип, ведь знаешь, что прекрасно справишься и без арсенала. Если левиафаны сюда проникнут, ты самолично разнесешь Чистилище и глазом не моргнешь.

Я умоляюще стала смотреть на теперь задумчивого архистратига, который, заметив, что я успокоилась, прищелкнул пальцами, и я отлипла от стены.

– Лучше?

– Однозначно. Шея затекла. Ещё бы в цепи заковал, – обидчиво дополнила.

– Орели, дочь, я не могу. Я хороший правитель – строгий и непоколебимый, не проявляющий слабостей ни в чем. Его преступление, по меркам Рая, очень серьёзное. Это предательство, которое карается смертью виновного. Но я не стал его убивать, из уважения к прошлым военным подвигам. Он умный, бравый солдат, и столько раз мне спину в бою прикрывал, что и не сосчитать. Но бессмысленным побегом и кражей он перечеркнул все. Я понимаю твои чувства, и теперь не осуждаю тебя за любовь к нему, ведь ты взрослая, в конце концов, и сама решаешь, как поступать. Кого любить, кого ненавидеть. Детство твое закончилось, и ни я, ни Люцифер не имеем права указывать тебе. Я поменял точку зрения.

– Хватит демократических речей! Освободи его! – притопнув ногой, продолжила настаивать я. – Ненавижу либералов-диктаторов!

– Нет, – парировал Михаил, не собираясь проявлять слабину. – Все, сеньорита Клайн, аудиенция закончена. Иди в сад, на берег озера, к своей подруге Ханне или куда-нибудь еще. Азраэль тебя предупредила, что покинуть Рай без моего на то приказа ты не сможешь?.. Но давать такое разрешение я не буду, ведь смысла нет. Ты без Бальта и сама отсюда не уйдешь, верно? И да, выучи значение слов «либерализация» и «диктатура». Могу подарить словарь.

– Ирония?

– Отцовский совет. Кстати, есть ещё один вариант, – глаза архангела не хорошо засияли, – можешь составить компанию Бальтазару. Как ты относишься к эпохам Рококо и Барокко?

От предложения лидера Рая я нахмурилась и чуть ли не всхлипнула. Не хотелось мне увидеть небесное царство за решеткой и лишиться свободы, но с другой стороны. Невольно, неосознанно, он сам мне подкинул идейку, как попасть к Бальтазару… Только оказавшись в тюрьме я смогу увидеть любимого. Почувствовать его прикосновения, обнять. Ох, любовь полностью вскружила голову, и я готова горы свернуть ради него. Никогда бы не подумала, что мной завладеет такая страсть. Хотя идея мне пришла и вправду гениальная. Главное попасть туда, а как выбраться назад – способ найдется. Да и может быть мне удастся связаться с Люцифером телепатией, и отец поможет нам. Он не любит Бальтазара, но меня-то любит. А ещё я почему-то уверена, что архистратига замучает совесть, и он уступит. Тогда еще я не знала, что Михаил не тот архангел, с которым можно играть.

– Михаил, ну будь ты милостивым, выпусти Бальта! Он ведь не один такой. Многие нарушали правила, дисциплину. Да тут половина ангелочков заслуживают тюрьмы! Или, можно подумать, все твои воины беспрекословно выполняют приказы? Никто не лажает? Все прям такие безупречные, идеальные солдаты, перфектные воины? Нет! Я уверена, что все косячат!

– Не путай, Ли, маленькие оплошности с преступлением. Одно дело нарушить дисциплину, не так расслышать приказ, неправильно его выполнить (или вообще не выполнить), а другое – ограбить хранилище.

– Михаил, пожалуйста…

– Орели, ты надоела мне с этим ангелом, – архистратиг властно на меня посмотрел и покачал головой. Он оставался неуклонным, бескомпромиссным, и от одного только его глубокого взгляда бросило в дрожь. Старший архангел настолько правильный, хороший лидер и сын Его, что не хочет уступить в такой ситуации. Показывает свою власть и холодность даже в моём присутствии, – поэтому посидишь в камере, – он взял меня за руку и повёл из тронного зала на выход, кажется, в тюрьму.

Эх, допрыгалась, мисс Клайн! Никогда не нарушала закон, а тут за решеткой оказалась. Да ещё и где? В Эдеме, блять!

Просто браво!

Пиздец подкрался незаметно.

Прощай, свобода, ты была сладостной. То ли воля, то ли неволя…

========== Глава 16. Начало конца ==========

– Пиздец какой-то, – выругалась я, когда мы вошли в здание. Этим выражением я заставила Михаила, державшего меня за руку, закатить глаза. – Как мило с твоей стороны самолично сопроводить меня в такие царские хоромы. Я польщена. А вообще, ты не должен меня сюда сажать, а знаешь почему?

– Почему?

– Потому что я не солдат Небесного воинства, и не отношусь к ангелам. Я живу на Земле, в Америке, а не здесь.

– Ты – часть семьи архангелов, – заметил архистратиг, отменяя всё, что я ему вознамерилась сказать дальше. – Ты нефилим, и поэтому прямое отношение к пернатым имеешь. Люцифер тебя двадцать лет ограждал от Рая, запрещал сюда переноситься и правильно делал. И он, и я… Мы оба хотели уберечь тебя от этого, чтобы ты жила нормальной жизнью. Но ты влюбилась в ангела-беглеца, в падшего ангела, де-факто, и изменила сценарий. Ты жизнь свою портишь, Орели. Она у тебя только началась.

– Сердцу не прикажешь!

– О да, ты права. Хотя с другой стороны ты априори не смогла бы жить нормальной жизнью, ведь твой отец – архангел. Но я пытался, Люцифер пытался, мы оба старались дать тебе спокойную жизнь, обычное детство. Музыкальная школа, восточные танцы, колледж, университет.

– И что?

– Ничего. Вот такой вот парадокс, Орели.

Когда мы повернули направо и прошли по коридору, ведущему к первым камерам, я краем глаза заметила Бальтазара. Вот, наконец-то! Теперь мы вместе, пускай даже и в таком гиблом месте. Улыбка засияла на лице при одной мысли о том, что вот сейчас Михаил посадит меня в противоположную или соседнюю камеру, и я смогу поговорить с любимым Бальтом, даже пускай и сквозь решётку, почувствовать его тепло, любовь и сполна ею насладиться. Сказать ему наконец-то, как сильно люблю.

Но все случилось иначе.

Хитрый архистратиг не собирался оставлять меня в этих первых камерах рядом с возлюбленным. Он ещё крепче сжал мою руку, вероятно, чтобы я не пробежала к Бальтазару и… Увел отсюда.

– А разве?

– Нет, если ты думала, что я посажу тебя к твоему ангелу – ошиблась, Орели. Я не настолько глуп и наивен.

Изумление. Это первая реакция, которая возникла. Чертов Михаил, даже не дал мне шанс обменяться парой фраз с любимым. Да как он вообще может?

Дальше мы пошли в молчании. Я всё оглядывалась назад, туда, где отбывал наказание мой ангел, а брюнет закатывал глаза. О, мой Бог, каким же сложным и запутанным являлось здание. Пока мы шли, мне казалось, что тюрьма бесконечна, и у неё нет ни конца, ни края.

***

Михаил наконец-то добрался до пункта назначения. Бля, поверить не могу. Он привел меня в самую отдалённую часть небесной темницы. Мне кажется, или вот именно здесь не ступала нога даже самого Чака? Да сюда, по ходу дела, даже стражники во время обхода не доходят. А зачем им?

– Проходи, – всё также спокойно, без особых эмоций произнес старший архангел, отпирая зарешеченную дверь.

Выхода, в принципе, нет, ведь сбежать отсюда я не смогу. Да и не самоубийца, чтобы против самого райского лидера идти. Поэтому я, стараясь демонстрировать наигранную фальшивую гордость, надменно тряхнула чёрными волосами, прошла внутрь камеры и присела на каменную лавочку. К слову, место моего заточения ничем не отличалось от ему подобных: лавочка, гора камней в дальнем углу и узкое гравированное окно, в которое пробираются солнечные лучи – вот и весь интерьер.

– Да, ещё: здесь способности автоматически блокируются, поэтому…

– Моя человеческая половина первенство берет, – перебила я брюнета, на что тот согласно кивнул.

– Если тебе что-то нужно, – Михаил всё же вспомнил, что мы родственнички и решил сделать маленькую поблажку, – скажи Самандриилу. Я меньше всего хочу так поступать, Орели, но поверь тебе не помешает образумиться.

– Как прикажешь, – язвительно ответила я, показав ему язык.

Архангел устало вздохнул и запер дверь. Кажется, замка на три.

– Самандриил! – крикнул архистратиг, и тут же пред нами возник ещё юный паренек в полосатой красно-белой униформе, походу сосуд его работник какой-то земной забегаловки или фаст-фуда, и в забавной красной кепке. Славный малый. – За Орели смотреть в оба, тебе ясно? Если она что-то попросит – выполнить.

– Волю? – вставила свои пять копеек.

– Кроме воли, – отозвался Михаил.

Юный ангел закивал головой, а потом, взглянув на меня… Покраснел и… Смутился?

– Будет сделано, – молвил он, так как осознал, что ответить начальнику нужно.

– Славно.

Далее архистратиг, о чём-то задумавшись, направился на выход из этой части темницы, оставляя меня наедине с Самандриилом. С таким надзирателем мне явно скучать не придется.

Вообще, если не говорить об Альфи, то я разочаровалась… В себе. Обманулась собственными ожиданиями, если можно так сказать. Я ведь попасть сюда хотела по одной причине: из-за Бальтазара. Я страстно желала услышать его мелодичный голос, с привлекательным, вскруживающим голову французским акцентом, почувствовать такой родной запах его дорогого парижского парфюма, Франция не зря славится уникальной парфюмерией, и просто насладиться присутствием возлюбленного. Но план потерпел фиаско и провалился. Михаил оказался хитрее, дальновиднее и обломал малину.

***

А обломавший малину архангел шёл ровной походкой мимо секретариата, которым заведовала Ханна и руководила новоприбывшими кадрами. Среди посетивших её ангелов оказался и Кастиэль, которому наскучило общаться с людьми и помогать им без приказа от архистратига. Также там находились Уриил и Варфоломей, которые изучали естественный прирост в ангельском братстве, а также положение военных дел в целом. Крылатые просматривали данные о бойцах, которые всегда готовы защищать Отчий дом любым способом, даже лишившись жизни, и гордились тем, что имеют такую мощную армию. Всё же Верховному главнокомандующему нужно отдать должное. Также в секретариате можно было заметить и совсем ещё юных ангелочков, тех, которые только поступали на службу в подразделения Святого воинства. Именно для них Ханна рассказывала правила, изображала на доске главные составляющие успеха в любых сферах ангельской жизни и буквально на пальцах объясняла им их обязанности. Такая тема заинтересовала архангела, и он захотел её послушать. Ну ещё, быть может, даже исправить возможные ошибки, почему архистратиг остановился у помещения и принялся слушать. Брюнетка же начала:

– Для каждого ангела существует ряд обязательств, которые он должен беспрекословно выполнять, среди них: защита родного дома, честное и добропорядочное служение Михаилу, соблюдение всех уставов, отсутствие прогулов на показательных боях. Это, кстати, одно из главных, потому что когда-нибудь вам тоже придётся сражаться с теми же демонами. Ещё вам не позволяется брать что-то из небесного арсенала без согласия Михаила, а также использовать его в своих корыстных целях, во вред себе подобным. Если кто-то нарушит это правило, того немедленно постигнет возмездие. Он будет привлечен к высшей мере наказания – казни.

– Бальтазара же оставили в живых, – вымолвил какой-то молодой ангелок, на что Ханна выдохнула и, закрыв глаза, вспомнила продолжительные бои, когда русый спасал её от смерти, помогал Михаилу с помощью своего хитроумного плана и убивал противников одного за другим – без жалости и сожаления. Брюнетка открыла глаза и, вернувшись в реальность, увидела вопрошающие взгляды новобранцев на себе. Но она не растерялась, на ходу выдав: