Текст книги "Второй шанс (СИ)"
Автор книги: партвейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Глава 6
Глава 6.
В принципе, Билл легко вставал по утрам, но иногда были дни, когда будильник звенел очень не вовремя, хотелось забить на все и остаться дома. Вот и сегодня была именно такая ситуация. Застонав, Билл еле заставил себя открыть глаза и еще долго валялся, пытаясь прийти в себя. Он не помнил, что ему снилось, но точно знал, что сон был уютным и теплым, иначе почему так не хотелось вставать, выныривать из заботливых объятий Морфея?
Поборов желание сказаться больным, Билл все-таки побрел в ванную, отчаянно зевая и думая о том, что, вернувшись из школы, он обязательно снова завалится спать до самого вечера.
Вернувшись в комнату, парень едва не подпрыгнул: на кровати сидел Том и читал его книгу.
– Ты охренел?! – поздоровался он.
– Ага, доброе утро.
– Ты сидишь в верхней одежде на моей разобранной кровати! – взорвался Билл. Том перевел взгляд на ворох подушек и одеяла и поднял глаза на него:
– Ну извини.
– «Ну извини»?! А встать ты не хочешь? – заорал Билл, окончательно разозлившийся такой непосредственности.
– Нет, – ухмыльнулся Трюмпер.
Он выглядел так, как выглядел всегда, когда задирал его в школе. О, в последние годы это было его любимой игрой – разозлить Билла Каулитца, довести его до приступа бешенства, до одышки от злости, до исступления.
Разница была лишь в том, что в школе Билл Тома опасался из-за его дружков, а у себя дома – нет, потому, издав боевой клич, он схватил валявшиеся на полу джинсы и одним ловким движением хлестнул Трюмпера ими по морде. Тот заморгал, а потом взревел, как медведь, подхватился и потянул штанину на себя, притягивая вслед за ней и Билла тоже. Прямо на кровати завязалась нешуточная потасовка. Том был более накачанным, чем Каулитц, но ему помогала злость. Наглость Тома вывела из себя и придала сил, так что он совершенно не уступал ему, периодически довольно сильно заезжая ему то в бок, то отвешивая некислых пинков. Трюмпер не отставал, но в пылу борьбы Билл не замечал ничего.
Драка прекратилась так же внезапно, как и началась. Том просто перевернул их, уселся сверху и почти завязал Биллу руки в узел над головой. Тот подрыгался еще немного, пытаясь скинуть Трюмпера с себя, даже пнул его в спину, но пришлось признать поражение. Они оба тяжело дышали, Билл смотрел на Тома с ненавистью. Тот был поразительно спокоен, что бесило еще сильнее.
– Еще раз так сделаешь – сломаю челюсть, – почти дружелюбно предупредил его парень, вставая и отпуская. – Одевайся, опаздываем.
– Это что было вообще? – возмутился Каулитц, когда они сели в машину. Он немного успокоился, но все равно еще чувствовал себя немного вздрюченным.
– Да настроение с самого утра говно, не обращай внимания, – отмахнулся Трюмпер. – Сучка Линда всю кровь вчера свернула.
– А я при чем?
Том лишь пожал плечами, не отвлекаясь от дороги.
В школе все было как обычно, с тем разве что различием, что дружки Трюмпера просто косо смотрели на него, не задирая. Сам Том, кажется, утром замечательно выместил свой гнев на Билле и теперь выглядел довольно безмятежно. Зато самого Каулитца до сих пор аж трясло от злости, хотелось двинуть Тому буквально за всё. За то, как тот тупил на английском, за то, как вальяжно восседал рядом, за то, как неторопливо ел во время обеда.
Он не стал ждать, когда Том подойдет к нему после уроков, и улизнул, едва прозвенел школьный звонок. Благо, Трюмпера отвлекли одноклассники.
Дома от злости он, невзирая на то, что сегодня не четверг, пошел убирать задний двор, и греб так усердно, что порой в земле оставались борозды. Билл так увлекся своим занятием, что даже не заметил, как Том перемахнул через забор и встал, оперевшись на него.
– Чего меня не подождал? – как ни в чем не бывало спросил парень.
– Да ты охренел! Ты приходишь ко мне домой, заваливаешься на чистое постельное белье в верхней одежде, потом заламываешь меня, и после этого приходишь и спрашиваешь, почему я тебя не подождал?! – зашипел Билл. – Иди ты нахрен, мне вот такие приключения ни в одно место не впились!
– Я же сказал, мне Линда кровь свернула, я и не сдержался.
– Да иди ты нахрен! – повторил Билл. – Вот вообще пофиг на твои половые проблемы, понял? Не интересуют ни в коей мере! Хочешь – срись с ней, хочешь – трахни ее на футбольной площадке, меня вообще не волнует! Но ко мне со всеми этими своими закидонами не лезь! Я в твои поверенные не нанимался! Какого хрена ты вообще приперся, как к себе домой?! Не слишком ли много ты себе позволяешь? Кажется, мы договаривались, что я подтяну тебя в учебе, а ты отвалишь от меня! Том, что во фразе «отвалишь от меня» похоже на «будешь дрючить меня за херовые отношения с телками»?
– Воу-воу, как распалился! – поднял руки в защищающемся жесте Том. – Извини, ладно? Я был неправ.
– Охрененно просто, – пробурчал Билл. – Сначала ты творишь херню, а потом такой – «ну извини, дружище, такое вот я говно». И я такой – «Ура! А теперь давай выпьем пивка»! Так, по-твоему, это должно выглядеть? Иди в жопу, Том. Пожалуйста.
– Да и пожалуйста, – вдруг разозлился Трюмпер. – Наше соглашение аннулировано! Нахрен мне не упала твоя помощь, придурок нудный!
– Проваливай! – заорал Билл, вне себя от ярости, а потом сделал то, чего сам от себя не ожидал.
Подлетел к Тому и треснул его граблями по хребту. Парень взвыл, дернул инструмент на себя и отшвырнул его в сторону, а после бросился на Билла, валя с ног. В этот раз у Трюмпера не получилось одержать победу вот так просто. Если утром Каулитц просто был зол, то теперь он пребывал в дикой ярости. Хотелось свернуть Тому шею, сделать по-настоящему больно. Он бил парня кулаками, пинал, кусался. Еще больнее, еще сильнее, чтобы понял, насколько неправ, за все чертовы годы, что Том не давал ему покоя!
Тот не отставал, лупил, куда придется, и Билл ненадолго пришел в себя лишь когда парень разбил ему нос, но не остановился, а взревел и начал бить еще сильнее.
Они расцепились только когда их окликнули с улицы прохожие, привлеченные воплями. Билл почувствовал себя настолько уставшим, что не сразу смог подняться, отвалился и лежал на траве. Рядом тяжело дышал Том, который, похоже, испытывал примерно то же самое. Он первым пришел в себя, встал и протянул Биллу руку. Тот протянул ладонь, и Трюмпер помог ему подняться.
– Надо умыться, – пропыхтел Том. – Охренеть, я с прошлого года не дрался! Какие демоны тебя посетили, Билл Каулитц?
– Да иди ты нахрен, – пробурчал юноша. – Можешь умыться на кухне.
– Ты припадочный.
– Ты тоже.
Странно, но драка будто разрядила обстановку. Уже через полчаса ребята валялись на диване в гостиной и смотрели мультики. Биллу было лень даже двигаться. У Тома была расцарапана ключица, как если бы Каулитц хотел ее вырвать, и он периодически морщился от того, что футболка задевала ссадины.
Сам Билл, впрочем, был не лучше: по всему телу тут и там расцветали фиолетовым синяки, но злость ушла полностью, уступив место дикой усталости.
– Слышь, принеси воды, – попросил Том.
– Сам принеси, – тускло ответил парень, переключая канал. Не хотелось ни двигаться, ни разговаривать.
– Чего там нам на завтра задали? – спросил Трюмпер, налив воды и себе, и Биллу. Парень лишь пожал плечами.
Это был первый раз, когда отличник Билл Каулитц забил на домашку, понадеявшись на авось. Вместо этого они с Томом весь вечер смотрели сериалы и вяло переговаривались ни о чем. Трюмпер больше не говорил про Линду, и Билл, в общем-то, был ему за это благодарен.
– Слушай, может, реально, научить тебя водить?
– Может, отвяжешься от меня? – с тоской спросил Билл, понимая, что идея прочно засела в башке Тома.
Тот упрямо помотал головой и пожевал губу.
– Завтра после уроков поедем в одно место… Там вообще идеальная обстановочка, чтобы начать кататься. Когда-то там была фабрика, но вот уж лет десять она закрыта. Никого нет, а дорога осталась. Туда и двинем.
– Слушай, я не хочу учиться водить, – попытался отмазаться Каулитц, особо не надеясь на чудо. Как и ожидалось, Том лишь отмахнулся от него, уходя в свои мысли окончательно.
– Давай прогуляем завтра, – предложил Трюмпер ближе к десяти.
Билл выгнул бровь и выразительно посмотрел на него.
– Я серьезно. Ну подумай сам, что ты теряешь? Все равно не готов к занятиям, – продолжал искушать Том. – Никто даже не спросит, где ты был, а себе я нарисую записку от мамы.
Сам не понимая, почему, Билл согласился. Ребята наконец обменялись телефонами и тепло попрощались, как если бы никакой драки не было вовсе.
Утро началось с настырного телефонного звонка. Билл проигнорировал его один раз, второй, а на третий все-таки взял трубку.
– Проспал? – проговорил насмешливый голос. – Вставай, у тебя есть двадцать минут.
Ему не хотелось прогуливать, вчерашняя затея казалась глупой, совершенно лишенной смысла. Он ни при каких обстоятельствах не хотел водить машину, как и прогуливать школу, но, черт возьми, вчера, позволив себе минутную слабость, подставил сам себя.
Вяло почистив зубы и натянув спортивные штаны и футболку, юноша затолкал толстовку в рюкзак вместо учебников и побрел на выход.
Мама сидела на кухне и пила кофе. Они редко встречались по утрам, обычно она уходила еще до того, как Билл просыпался.
– Ты сегодня рано, – рассеянно заметила она.
– Физру поставили первой, – для достоверности парень помахал рюкзаком, будто у мамы было рентгеновское зрение, и она могла увидеть толстовку прямо через ткань. – Ненавижу физру.
Ненавижу автомобили, Тома Трюмпера и его настырность, если быть точным. Физра в сравнении с ними – приятное приключение.
Том уже ждал его на углу улицы. Билл кинул рюкзак на заднее сиденье и уже привычно пристегнулся на пассажирском. Трюмпер незамедлительно стартанул, жалобно взвизгнули шины, и ребята понеслись навстречу приключениям.
– Я не завтракал, – сообщил Билл, посматривая по сторонам. – Заедем куда-нибудь, поедим?
– Ну не в городе же. Тут нас моментально вычислят и заложат.
– Ага, целый город знакомых и приятелей, – фыркнул Билл.
– Я прогульщик со стажем. Поверь, ты зря сарказмируешь – город действительно состоит из знакомых и приятелей, и все они, как один – стукачи.
– По-моему, у тебя паранойя.
– Можешь думать, как хочешь, но завтракать мы будем за городом, – отрезал парень.
Спорить не хотелось – Билл еще не до конца проснулся, а потому не был настроен на словесные баталии. Он просто махнул рукой и устроился поудобней, рассчитывая вздремнуть по дороге, но не тут-то было. Том был настроен на беседы, которые не предполагали односложных ответов.
– Ты бывал в летних лагерях?
– Да, однажды мама отправила, – скривился Билл. – Мне не понравилось – меня рано будили и заставляли ходить в походы.
– А мне нравится ходить в походы. Я прям расслабляюсь.
– Ну уж нет. Какой уж там расслабон, если только и думаешь, как бы не споткнуться и не сломать ногу.
– Ты просто слишком много думаешь, – отозвался Том.
– А ты слишком мало, – парировал юноша.
– И вот, мы опять уперлись в то, что ты умник, а я тупица, – констатировал Трюмпер. – Ты как заезженная пластинка, ничего нового придумать не можешь.
– Могу. Но не хочу. Слушай, ты выдернул меня ни свет, ни заря из дому, дай вздремнуть.
– Ну ты и жук! – возмутился Том. – Я так же, как и ты, не выспался! Ты не боишься, что я усну за рулем, и мы разобьемся? Если нет – то спи, пожалуйста, но не удивляйся, если очнешься в реанимации.
– Я и так не удивлюсь.
Спать не перехотелось, но после угрозы Тома теперь уже сам Билл поддерживал разговор. Они беседовали об интернет-знакомствах, и Каулитц с удивлением узнал, что парень обожает шляться по всевозможным анонимным сайтам, предпочитая не заморачиваться на форумы с регистрацией.
– Как ее люди вообще проходят, я не понимаю! – возмущался он. – Вечно то ник занят, то пароль слишком простой, то капчу не видно, дерьмо, одним словом.
– А какой ник ты себе выбираешь?
– Том. Меня зовут Том, и ник у меня такой же.
– И пароль, наверное, тоже Том, – прыснул Билл.
– ТомТрюмпер.
– Ты просто офигительно оригинальный, знаешь, – рассмеялся Билл. – Я люблю посидеть на форумах, там столько народу тусит!
– На анонимных ресурсах тоже немало, знаешь ли.
– Ага, извращенцев всяких.
– Я, может, именно их и ищу. Знаешь, со сколькими девчонками я там познакомился? Жаркие, просто ух!
– Давалки, – фыркнул Билл.
– Вот ты зря так, между прочим. Ни одна не дала, – загрустил Том, а Билл почему-то испытал странное облегчение.
Решив пока не анализировать свои реакции, парень продолжил неторопливый спор об анонимных чатах.
На самом деле с Томом было довольно интересно. Он был великолепным рассказчиком, представлял все истории в лицах и заставлял Билла смеяться. Когда они подъехали к какому-то придорожному кафе, Каулитцу пришлось вытирать выступившие от хохота слезы.
– Я буду яичницу с беконом и кофе, – заказал парень и начал расстегивать рюкзак. Том жестом остановил его:
– Я заплачу, у меня деньги под рукой.
Билл лишь пожал плечами – хочет платить – пусть платит. В конце концов, это по его милости их вообще сюда занесло.
Том снова удивил его, заказав себе овсянку и чай.
– Как взрослый герр, – отметил он, кивнув на тарелку. Трюмпер застенчиво улыбнулся:
– У меня нелады с желудком, лучше всего по утрам есть кашу, иначе могу помереть в любой момент.
– Серьезно?
– Серьезней не бывает, – ответил Том и заржал. Билл лишь закатил глаза и приступил к завтраку.
Том мог говорить даже с набитым ртом. Он вещал о том, что каши по утрам – залог бодрого дня и отсутствия каких-либо проблем с желудком, что от яичницы Билла вспучит, и им придется останавливаться в дороге, чтобы Каулитц мог сбегать в туалет, а Том будет смеяться над ним. В общем, занимался любимым делом – трепал бессмыслицу. В один момент Билл просто отключился, он слышал бубнеж, но не слушал его.
– …и потом тебе придется проглотить шланг, – завершил юноша свою лекцию и уставился на Билла с видом победителя.
– Ты способен испоганить даже такой вот незамысловатый завтрак, знаешь, – задумчиво сообщил Каулитц. – Всё, я в твоей секте, с завтрашнего дня буду есть каши по утрам.
Том просиял.
Совсем скоро ребята приехали на место назначения. Трюмпер не соврал – вокруг не было совершенно никого, ни одной живой души. Фабрика, когда-то явно обеспечивающая работой добрую половину города, представляла собой довольно унылое зрелище: тут и там зияли пустыми глазницами выбитые окна, краска на рамах облезла, двор зарос кустарниками и сорняками.
Дорога, ведущая к ней, кое-где прохудилась, потрескалась, но в целом была довольно сносной.
Билл уселся за руль, пристегнулся, под чутким руководством Тома снял машину с ручника и поставил коробку на скорость. Медленно отпустил тормоз, и ребята поехали. Медленно, неуверенно, но поехали.
– Так, – вкрадчиво проговорил Трюмпер. – А теперь немного – совсем чуть-чуть, Билл! – надави на тормоз. Не надо жать на него, как в последний раз.
Машина рыкнула, дернулась и прибавила немного скорости. Билл сосредоточенно смотрел на дорогу, крутил баранку и иногда поддавал газку. Все было совсем не так страшно, как он обрисовал себе в голове. Конечно, он нервничал, потел и иногда неприлично ругался, но следовало признать, Том был прав – не было в этом ни одной причины отказывать себе в умении водить машину.
Спустя какой-нибудь час Билл чувствовал себя за рулем почти уверенно. Том научил его, что надо ставить руки в положение «3-9», чтобы при срабатывании подушки безопасности ему не переломало пальцы. Положение было не самым удобным, но вскоре Билл приноровился.
Еще чуть позже Трюмпер объяснил, что обязательно нужно смотреть по зеркалам, особенно при перестроении.
– Но мы никуда не перестраиваемся.
– Ты же не всегда будешь один на дороге, – заметил парень.
Вскоре Билл совершенно выдохся. Спина болела так, словно он весь день пахал на заднем дворе, а после еще разгружал вагоны. Они снова поменялись местами, и Том немного повыпендривался, закладывая крутые виражи и заставляя Билла визжать от ужаса и восторга. Теперь машина не казалась ему непонятным монстром, а потому и относиться к происходящему он начал иначе. Том может всё контролировать, он понимает, что и как нужно делать.
Да, пожалуй, Том все-таки был очень крутым водителем.
На обратном пути Билл бессовестно уснул, невзирая на всё негодования Трюмпера. Тот пытался разбудить его пару раз, но попытки не увенчались успехом. Билл честно пытался поддерживать разговор, но сон победил, и Том махнул на такое безобразие рукой. Последнее, что Билл услышал, было:
– Да и хрен с тобой. Не холодно?
– Мммм, неа, – пробормотал он и отключился.
Проснувшись, Билл не сразу понял, где он. Он сонно похлопал ресницами, приходя в себя, потер лицо и огляделся. Машина стояла, Тома рядом не было. Билл сладко потянулся, отстегнул ремень безопасности и выбрался из Форда, морщась от того, как затекли ноги. Неприятное покалывание даже заставляло прихрамывать, и Каулитц чувствовал себя довольно глупо.
Они снова были на озере, и Том сидел на берегу, кидал камешки в воду и жевал соломинку. Он выглядел каким-то совершенно беззащитным в этой обстановке, почему-то страшно захотелось его обнять. Вместо этого Билл сел рядом и спросил:
– И чего мы тут забыли?
– Да фиг знает, люблю это место. И потом, ты так сладко спал, что и меня потянуло, не хватало еще уснуть за рулем, и самому расколотиться, и тебя угробить.
– Какие мы заботливые, – попытался сыронизировать Каулитц, но яда в голосе не было. Словно он действительно восхищается заботливостью Тома, в самом деле!
– Помнишь, тут тарзанка была? – вдруг перевел тему парень.
– Неа.
– Почему у тебя память такая дырявая? Вон, видишь дерево? – Том указал вправо. – На нем была тарзанка. Мы постоянно на ней катались, ну, когда ты не блевал и не страдал. Однажды мы влезли на нее вдвоем, и прямо во время полета я сорвался. Помнишь, что ты сделал?
– Поймал тебя ногами, – фыркнул Билл.
– Помнишь?!
– Неа. Просто я всегда тебя так ловил. Ты меня обезьяной за это называл.
– Круто было, – улыбнулся Том.
– Это точно. Теперь-то я наверняка потерял свой навык.
– Да что ты, у тебя ноги такие длинные, что ты ими даже мой Форд удержишь.
– Ноги как ноги, – пожал плечами Билл, рассматривая обсуждаемое. – Всё фигня, ты помнишь, как я чуть с дерева не упал, а ты меня за волосы поймал?
– Единственный раз, когда твоя модная прическа пошла на пользу, – хмыкнул Том.
– Ты так говоришь, будто в нашей компашке только я волосатый был. Вспомни, у тебя была шикарная копна волос!
– Мне они были нужны, чтобы сплести из них дреды!
– А я обезьянил, – признался Каулитц.
– Я так и знал, – кивнул Том и достал из кармана толстовки сигареты. – Будешь?
– Не, – отмахнулся Билл. – Тепло сегодня…
– Да, наверное, последние жаркие дни.
– Слушай, ты куда-нибудь торопишься?
– Нет.
– Давай тут побудем? Занятия все равно еще не закончились, сидеть где-то в городе нет никакого желания, я бы позагорал.
– Я принесу покрывало, – встал Том.
Билл снова уснул. Иногда ему, правда, мешали мошки, но он недовольно ворчал, и они улетали.
Солнце ласкало кожу, на улице стоял полный штиль. Сквозь сон Билл понял, что Том тоже задремал, когда тот всхрапнул и дернулся. Сдержав улыбку, юноша окончательно провалился в сон.
Наверное, во всем был виноват чистый воздух, но он только замычал, когда похолодало. Его обняли со спины, и этого хватило, чтобы согреться. Том сопел ему в плечо, и было так уютно, что, проснувшись лишь на миг, Билл снова вырубился. Так кайфово ему не было никогда.
Впрочем, проснувшись, Билл обнаружил себя накрытым томовой курткой, словно сам Трюмпер совсем и не прижимался к нему, задремав. Может, и в самом деле приснилось.
Парень курил на берегу, выглядел немного сонным и растрепанным и сильнее всего походил на персонажа романтической комедии, ну или на крайний случай мелодрамы.
– Ты чего из себя философа корчишь? – хрипло поинтересовался Билл.
– Жду, пока ваше высочество изволит продраться, – моментально отреагировал Том, наклоняясь и туша сигарету о камушек.
– Можно подумать, ВАШЕ высочество не изволило почивать, – хмыкнул Каулитц и с некоторым сожалением поднялся: несмотря на то, что земля понемногу становилась холодной, в коконе из томовой куртки было тепло и уютно. – Ладно, погнали домой. Хотя я бы еще повалялся.
– Слушай, мне кажется, у тебя какие-то проблемы со сном. Ты всегда дрыхнешь. У тебя не депрессия, часом?
– При чем здесь депрессия? – затупил Билл.
– Я читал, что один из ее симптомов – постоянная сонливость.
– Нахрена тебе вообще симптомы депрессии? – удивился парень, устраиваясь в машине. Том неопределенно повел плечами, завел машину, и ребята поехали в город.
Дома их ждала сердитая мама. Вообще-то, она ждала одного Билла, но Том удачно напросился на чай с пирогом, так что досталось обоим. Каулитц давно не видел маму в таком гневе: она кричала, что они оба – раздолбаи и где-то свернули не туда, но теперь-то она за них возьмется и выбьет эту дурь. Начнет, конечно, с Билла, который теперь целую неделю должен будет убираться дома, а закончит Томом, чьей маме она сегодня же позвонит. Постепенно крики стали тише, а потом и вовсе сошли на нет, и ребята под шумок свалили в комнату Билла.
– Я был уверен, что на тебя стучать не будут! – зашептал Том, когда за ними закрылась дверь. – Ты же отличник, ну чего тебе звонить? Слушай, я отсижусь у тебя, а то у меня это не первый залет, если приду сразу после звонка – конец мне, а так есть вероятность отползти.
– С одним условием.
– Согласен!
– Ты будешь помогать мне в уборке.
– Это если меня самого не закроют, – опечалился Том.
– Ты можешь улизнуть из дома незаметно. Через окно, помнишь? Мы всегда так делали, когда тебя наказывали!
– Черт, – окончательно расстроился Трюмпер. – Какая неудача, не слишком ли ты хорошо знаешь мои уловки?
– Ну так что?
– Ты не оставляешь мне выбора. Придется согласиться. Но с одним условием! Вечером пойдем ко мне вместе – я, между прочим, не бросил тебя в беде.
– Ты хотел пирога и чаю!
– Неважно! Важно только то, что я не получил ни того, ни другого, поимел только нагоняй от твоей мамы. Ну так что?
– Да хрен с тобой, – махнул рукой Билл. – Спасу.
– Я знал, что на тебя можно полагаться, – от всей души проговорил Том, а потом заключил его в такие тесные объятья, что Биллу показалось, будто парень сейчас сломает ему ребра.
– Отпусти, – просипел он, когда воздуха перестало хватать. – Отпустииии, слышишь? Я сейчас задохнусь.
– А? Извини, задумался, – смутился Том, позволяя Биллу отстраниться.
Он немного покраснел, словно позволил себе лишнего, и выглядел умилительно-прикольным со своими розовыми щечками, совсем не таким, каким привык его видеть Билл.
Мама Тома едва не оторвала ему голову, не обращая на Билла ровным счетом никакого внимания, так что «отползти», используя Билла как живой щит Трюмперу не удалось. Впрочем, судя по его настроению, это нисколько его не расстроило.
– Ты чего светишься, как начищенный медяк? – уточнил Билл, когда фрау Трюмпер устала орать на сына и наконец отпустила их с миром, даже не наказав.
– Георг вернулся, – поделился Том и пошел наверх, в свою комнату. – Смс прислал! – крикнул он уже со второго этажа.
Билл же, словно споткнувшись, остановился. Георг вернулся – это значит, всё. Нет, в самом деле, у Тома было до черта свободного времени, но прежде он проводил его с Листингом, парнем из параллельного класса, с которым подружился примерно тогда же, когда перестал общаться с Биллом.
Всё. Конец внезапно начавшейся дружбе, конец поездкам на озеро и попыткам научить Билла водить. Конец походам в кино и вечному ворчанию.
Черт! Это что же, он успел ко всему этому привыкнуть? Ну и новости.
Глубоко вдохнув, Билл сосчитал до десяти. Том громко разговаривал по телефону в своей комнате, фрау Трюмпер смотрела телевизор, и Каулитц почувствовал себя совершенно лишним в этом доме. Единственно верным решением сейчас было уйти, чтобы избавить Тома от нужды намекать на то, что ему здесь не рады.
И Билл ушел.