Текст книги "За двумя оборотнями (СИ)"

Автор книги: Pale Fire

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Если хочешь, можешь завтра встать вместе с волчатами, – Брок погладил супруга по голове. – Гонять буду наравне со всеми, сам натаскивать. Согласен?

– А о тебе не подумают плохо? – спросил Джек. – Ну, что твой супруг слабее всех? Если ты не против, я буду только рад. В Шайло меня не принимали всерьёз.

– Малыш, мы выбираем сердцем, а не за красоту, силу или влияние. Обо мне могут думать и говорить всё, что им угодно, а вот вас я в обиду никогда не дам. Ты сильный, – тихо сказал Брок. – Лёг в постель с чудовищем, людоедом, хотя спокойно мог перерезать нам с Баки глотки, и мы бы сами горло подставили бы.

– У меня есть честь! – оскорбился Джек. – Я бы никогда! Как ты мог подумать!

– Я же говорю – сильный и смелый. Но ты уж прости, – Брок дёрнул уголками губ, от чего шрамы от ожогов на левой стороне лица проступили чётче, – с людской честью я встречался достаточно. Мы не знали тогда тебя, не знали, на что ты был способен ради своего отца. – Брок помолчал, бездумно поглаживая по плечу супруга. – Я Баки-то взял, потому, как он яды по запаху определить может.

– А были яды? – спросил Джек у Баки. – Если бы отец умел, он бы и меня отравил, лишь бы вы умерли.

– В воде для умывания дрянь какая-то была, в притираниях и смазке, что на столике стояла, – ответил за уснувшего кота Брок. – Баки долго изумлялся смелости твоего отца и наглости, смазку даже с собой забрал. Уж не знаю, зачем она ему.

– Ты поэтому меня без смазки ебал! – понял Джек. – И ведь не порвал!

– Именно, – согласился Брок, оскалившись. – А если бы среди ночи попёрся бы к своим за смазкой, меня бы не так, боюсь, при дворе бы поняли. Прости, что напугал, вообще за всё прости, – тихо прошептал он.

Джек поцеловал Брока туда, где шрамы на лице свернулись угловатым клубком.

– Всё хорошо, – сказал он. – Просто… у меня до тебя было всего два любовника, и оба… не так оснащены. Я испугался сначала.

– Неловко вышло, Сайлас уверял, что ты с радостью идёшь за меня и проблем в постели не должно возникнуть, мол, принц у нас всё знает и умеет, не маленький уже, – Брок со всей нежностью, на какую был только способен, глянул на супруга, провёл большим пальцем по его нижней губе. – Но ты так отчётливо меня боялся.

– У тебя оказался такой огромный, и ты оборотень… я не знал, чего от тебя ждать, – признался Джек. – Отец отдал меня за тебя, потому что меня наказывал. За то, что мне нравятся мужчины.

– Ты, малыш, как хочешь, но к Сайласу у меня вопросов всё больше и больше, – рыкнул Брок. – Богиня… – Он дёрнулся, хотел было подняться, но передумал, лёг на спину, затащив Джека себе на грудь, в очередной раз поражаясь, насколько он лёгкий и юный. – Я бы не причинил тебе вред, постарался бы сделать хорошо, даже если бы тебе совсем не нравились мужчины.

– Мне нравятся. И ты мне нравишься, и Баки, – признался Джек. – Но вначале было страшно. Потому что Сайлас же надеялся, что ты меня убьёшь, и я не чаял дожить до утра. Кому нужна моя жизнь? А от смерти для отца было бы много выгоды.

– Не думай о плохом, – глаза Брока вспыхнули, отражая свет свечи. – Жизнь не закончилась с обретением метки, – он развязал ворот рубашки, приспустил её на плечах Джека, открывая чёрный узор. – Твоя жизнь важна для нас, но ни я, ни Баки неволить тебя не станем, понимаешь? Ты можешь заниматься чем угодно, любить… кого хочешь. Нам важно знать, что ты счастлив.

Джек лизнул Брока в шею, пробуя на вкус шрамы, легонько прикусил.

– А если я вас хочу любить?

– Мы и так твои, – шумно выдохнул Брок, забираясь ладонями под просторную рубаху супруга, стянул её через голову, отбрасывая куда-то в сторону.

Сколько бы ему ни говорили, что принц Джек Бенджамин очень похож на его Баки и именно поэтому Брок его и выбрал, он не соглашался. Не выбирал, судьба сама решила подарить им с Баки это совсем юное, не испорченное ненавистью чудо.

Брок гладил Джека по спине, острым лопаткам, восхищённо рассматривая золотистую, ровную в пламени свечей кожу.

– Можно я тебя отсосу? – спросил Джек, нащупывая член Брока.

Кивнув в ответ, Брок откинулся на подушки, приподнял бёдра, помогая стащить с себя мягкие домашние штаны. Он и не думал, что супруг вообще когда-нибудь станет просить о таком.

Джек сполз ниже между разведённых волосатых ног Брока, погладил шерстяные ляжки, посмотрел на длинный толстый член, перевитый венами, обхватил его рукой.

– Могу гордиться собой, – сказал Джек. – Ты меня ебал, и мне понравилось.

Он облизал головку, смакуя вкус. На мощном стволе едва сходились пальцы. Брок тихо просительно заскулил, дрожа бёдрами, выдохнул сквозь сжатые зубы, не отрывая взгляда от этого невинного совершенства, любуясь влажностью совершенно порочных, влажных от слюны алых губ, растянутых вокруг головки его члена, подрагивающими иглами ресниц, упрямой линией подбородка, мягкими изгибами тонкого, по сравнению с их, тела.

– Малыш, – застонал он, вплёл пальцы в его волосы, но не поторапливая, не задавая ритма. Брок гладил, перебирал мягкие пряди, умирая от каждого движения юркого языка, играющего с его уздечкой.

Джек открыл рот пошире и насадился им на член Брока, стараясь взять как можно глубже. У Джо он мог взять до основания, но Брок… по сравнению с Броком у Джо был не член, а какая-то кочерыжка.

Джек облизывал и сосал, помогая себе рукой, перебирал тяжелые волосатые яйца, упивался густым мужским запахом Брока.

Рядом завозился проснувшийся Баки, заурчал, притираясь к Джеку, лизнул уголок растянутых вокруг члена губ, и, тут же вывернувшись из ненужной одежды, оседлал Брока так, чтобы его задница и требующий внимания член как раз оказались напротив лица супруга, сам тем временем голодно заурчал, помогая Джеку вылизывать член. Обрисовывал кончиком языка вздувшиеся вены.

Джек с пошлым чмокающим звуком снялся с члена Брока, поцеловал Баки и снова принялся жадно, голодно сосать.

Хлопнув Баки по левой ягодице, Брок развёл их в стороны, коснулся пальцем пульсирующей жадной дырки, обвёл по кругу и дёрнул Баки за бёдра на себя, так, чтобы доставать языком, вылизать взвившегося, застонавшего в голос кота.

Баки гнулся в спине, мурлыкал, урчал, громко мяукал, иногда срываясь на рык, поддавая бёдрами, насаживаясь на слишком длинный язык супруга, гладил сам себя, сжимал пальцами свои соски.

Джек сосал, забирая все глубже, отрываясь, чтобы вылизать Броку яйца, складочки между бёдрами и животом, снова насаживаясь ртом на член. У него самого стоял, как солдат на параде. Над ним рычал и вскрикивал Баки, и Джек непроизвольно отклячивал задницу и расставлял колени.

Стряхнув с себя Баки, Брок подтащил к себе поближе Джека, вжал его грудью в себя, жадно водя ладонями по спине, оглаживая поясницу, сжимая крепкие ягодицы, но кот и не думал оставаться без сладкого. Он поднырнул между разведённых ног обоих супругов, обхватил ладонями их члены, попеременно облизывая то один, то другой.

Баки и сам не знал толком, чего ему хотелось сильнее: вылюбить Джека до невменяемости, распробовать его наконец или самому подставиться, раскрыться для Брока.

– Погоди, – тяжело дыша, он похлопал Брока по бедру, отвлекая от вылизывания шеи и сосков Джека. – Можно я?

– Мя? – с невнятным жалобным звуком обернулся к нему Джек.

Толкнув его на подушки, Баки навис сверху, голодно впился в сладкие, припухшие от поцелуев губы, вылизывая нежную изнанку, протянул руку за спину, куда Брок молча вложил флакон с маслом, пристраиваясь за спиной у кота.

– Малыш, – срываясь на хрип, застонал Баки. – У меня крышу от тебя сносит, так сильно хочу тебя. Позволишь?

– Да… – простонал Джек, обнимая Баки ногами за талию. – Выеби меня, Баки!

Рвано выдохнув ему в губы, Баки быстрыми поцелуями спустился вдоль шеи к ключицам, вылизал твёрдые возбуждённые горошины сосков, покатал их между губами, чуть ощутимо прикусывая, хотя его самого трясло от каждого жалобного просящего стона, срывающегося с губ Джека, лизнул впадинку пупка и, выдернув из баночки с маслом пробку, щедро плеснул себе на пальцы, коснулся сжавшихся мышц входа, вобрав член Джека до основания.

Джек застонал, чувствуя пальцы Баки, оглаживающие его, пробирающиеся внутрь.

– Можно… – задыхаясь, произнес он, – вы выебете меня по очереди? Оба?

– Богиня, малыш, – Баки пошатнулся, старательно удерживая себя, чтобы не накинуться. – Какой ты потрясающе жадный, невероятный.

Будто уловив его настроение, Брок перехватил член Баки, сжал его у основания, кусая за загривок, возвращая мысли в правильное русло, подхватил одну из подушек, подложил под бёдра Джека.

– Давай, детка, – шепнул, обрывая последнюю связующую нить, удерживающую Баки в этой вселенной.

Приставив головку члена к краям припухлой, растянутой специально под него дырки, Баки качнулся вперёд, толкаясь только головкой и тут же выходя обратно.

Джек громко протяжно вскрикнул, чувствуя проникновение. Когда Баки вышел, Джек с жалобным стоном потянулся за ним. Он хотел, он так хотел. У него внутри всё полыхало от желания.

– Не могу, – заскулил Баки. – Прости, я не могу…

И вошёл полностью, на всю немалую длину, одним плавным движением, замер, не двигаясь, прислушиваясь к заполошному стуку сердца своего принца, боясь услышать всхлип боли, ласково поцеловал ямочку на подбородке. Вышел почти полностью и качнулся обратно, вновь заполняя собой.

Джек двигался навстречу Баки, раскрываясь и подставляясь, ловя каждый его толчок; вцеплялся ногтями в плечи, обхватывая ногами за талию, и вскрикивал каждый раз, когда Баки входил на полную длину.

– Подхвати его на руки, – шепнул Брок мало что понимающему Баки, сел сзади него на пятки и потянул кота на себя, насаживая его на свой член. Баки завыл совсем дико, заметался, не зная, куда ему двигаться, но, не снимая Джека с члена, подхватил его, прижал к себе, двигаясь в нём короткими яростными толчками и в то же время насаживаясь на член Брока.

Джек обхватил Баки за шею. Он пытался насаживаться на Баки сам, но у него отказывали ноги, и он просто расслабился, позволяя ебать себя, насаживать на горячий член. Джек подставлял шею под жадные поцелуи Баки и чувствовал, что сейчас, еще немного – и он просто взорвётся, кончится, прекратится!

Впившись губами в шею Джека, расцвечивая её всеми оттенками красного, Баки заорал в голос, вбиваясь в тесную горячую дырку, срываясь на бешеный ритм, сходя с ума от синхронности движений Джека и Брока, горячей твёрдости его члена в себе, содрогнулся, кончая, распадаясь, умирая.

Брок вторил ему протяжным воем, дотрахивая Джека почти бесчувственным Баки, член которого, похоже, и не думал опадать.

– Бро-о-о-ок… – простонал Джек. – Хочу твой член. Трахни меня, пожа-а-алуйста!

– Ненасытный, – зачарованно просипел тот, укладывая бесчувственного Баки рядом, резко развернул Джека к себе спиной, наклонил его, укладывая животом на подушки, развёл ладонями ягодицы и застонал от открывшегося вида тонкой струйки спермы Баки, стекающей по внутренней стороне бедра Джека, и вставил без подготовки, дополнительной растяжки, загоняя на полную.

Джек заскулил. У него разъезжались колени. Он хотел наполниться Броком, хотел чувствовать его в себе, хотел принадлежать ему. Ему и Баки.

Брок ебал Джека так, будто завтра не должно наступить никогда, будто именно от них зависит, поднимется ли утром над горизонтом солнце. Он выл, скулил, врываясь в жаркое нутро, срастался с ним, переплетаясь даже не конечностями, проникая друг в друга душами, становясь навечно одним целым, нерушимым организмом, одним на троих.

Джек вцепился в безвольную руку отрубившегося Баки, выгнулся и закричал, распадаясь на части, растворяясь в Броке, вспыхивая и тая. Ему было так неимоверно, невыносимо хорошо. Брок повалился сверху, загнанно дыша, прижался щекой между лопаток Джека, ласково поцеловал, лизнул метку и сполз, укладываясь рядом.

– Малыш, ты невероятный, – прошептал он, заглядывая в глаза Джека. – Ты лучшее, что могло с нами случиться, ты наш, а мы твои.

Натянул покрывало, укрывая самых дорогих его сердцу существ.

Джек блаженно потянулся, чувствуя, как сладко ноет растянутая задница, как из неё течёт. Поманил к себе Брока и поцеловал его.

– Я хочу быть с вами, – сказал он. – Всегда-всегда.

========== 7. ==========

Джек стоял в ряду молодых оборотней и, как все, смотрел на Брока, изо всех сил стараясь не думать о вчерашнем вечере. Оборотни все как один были крупнее и сильнее Джека, а Брок обещал, что не будет Джека щадить.

Джек чувствовал, как в крови вскипает азарт. Может, он всё-таки чего-то да стоит?

Оглядев молодняк, Брок остался доволен. Сильные, широкоплечие, готовые глотки рвать за свои стаю. Он рыкнул, привлекая внимание, отвлекая от любопытного рассматривания такого же раздетого по пояс Джека. Брок зажмурился. Перед внутренним взором так и вставала спина супруга, призывно прогнутая в пояснице… он тряхнул головой.

Утром Баки ходил довольный, будто единолично сожрал кувшин сливок и умудрился снова свалить проказу на Мэй, домашние так и вовсе со странным незнакомым смущением поглядывали на Брока и его супругов. Мэй упрямо отмалчивалась, обиженно поджимала губы и отводила глаза, только у Мика удалось узнать причины происходящего.

– Отец, вы так орали, что не спали, наверное, все ближайшие дома, – усмехнулся он, поглядывая на готового провалиться сквозь землю Джека. – Я рад за тебя.

Вынырнув из воспоминаний, Брок поднял руку, призывая к молчанию.

Молодые волки ощерились, обнажая клыки, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Джек рядом с ними казался ребёнком, тонкой тростинкой с белой, почти не тронутой солнечными лучами кожей. Брок даже на мгновение пожалел, что предложил эту затею. Что ему стоило тренировать Джека совсем уж отдельно от звереющего от одного запаха человека молодняка? Но сказанного не воротишь.

– Идёте вдоль леса, кто обгонит Роллинза, проходит без второго этапа, кто сумеет догнать и завалить Таузига, что ж… вам повезёт, если останетесь целы, девочки, – оскалился он. – Ваша задача бежать, а не хватать за холку соседа, как в прошлом месяце!

Он дал отмашку. Оборотни сорвались с места. Брок только надеялся, что скрывшийся в лесу с целой сумкой шишек Баки научит особо ретивых не соваться к супругу вожака, кем бы он ни был.

Джек побежал, не слишком напирая, сберегая силы. Влажная трава холодила ступни, от толпы тянувшихся впереди молодых оборотней пахло потом и мускусом, ветер гладил обнажённую кожу.

Вырвавшиеся вперед самые резвые оборотни начали выдыхаться и отставать. Джек держал ритм, не обращая ни на кого внимания.

Устроившись недалеко от излома тропы на толстой ветке дуба, Баки колдовал. Сколько бы Брок ни запрещал поднимать лесную нечисть, Баки и не думал слушаться, слишком удобными безотказными слугами были умертвия. Зажмурившись, он поймал взглядом первого слуги толпу бегущих. Пока в оборотнях не было грации, они не выстраивались в строгую линию, а пёрли напролом, круша кусты, пихаясь, стараясь вцепиться клыками соседу в плечо, отвлечь, поставить подножку, лишь бы хоть как-то вырваться вперёд.

Джек бежал, поймав свой собственный ритм, не дёргаясь в сторону от рычащих, скалящихся мальчишек. Они все, как один, стремились доказать даже не себе – Броку, на что способны, увидеть одобрение в жёлтых глазах, заслужить похвалу, а может быть, и касание широкой ладони.

Баки видел, как несколько особо ретивых подбирались всё ближе и ближе к бегущему Джеку, зажимая его в тиски.

– Ну нет, детки, – Баки ощерился, взмахнул ладонями, и в волков полетели шишки, метко попадая в лоб, сбивая с шага.

Джек кинул в сторону, откуда полетели шишки, быстрый взгляд, но не сбился. Он одолел уже более половины пути и даже не запыхался. Джек был в хорошей форме и знал это.

Он бежал и бежал, а когда осталось совсем немного, резко прибавил ходу, выкладывась полностью, разрезая грудью ветер. Джек финишировал одновременно с Роллинзом, плечом к плечу.

Брок оскалился, хотел было подхватить своего мальчика на руки, усадить себе на плечо, чтобы все видели, как сильно он им гордится, но, поймав предупреждающий взгляд Роллинза, лишь хлопнул по плечу, да он и сам знал, чем это всё могло закончиться для Джека. Слишком уж оборотни не любят проигрывать, особенно в этом возрасте, ещё не пообломав клыки и не распробовав, что это такое – проигрыш.

– Молодец, малыш.

А вот Баки сдерживаться не стал, он налетел на Джека, утробно урча, жадно поцеловал, подхватывая под задницу.

– Я так горжусь тобой! Я видел, как ты всех сделал!

За спиной заволновались подотставшие оборотни, злобно посматривая в спину человеческого мальчишки, зарычали, демонстрируя быстро увеличивающиеся клыки, рассредоточились по поляне, окружая зарвавшегося человечишку, посмевшего не только явиться в селение, втереться в доверие к вожаку, но и выставить их, лучших, на посмешище.

Брок зарычал, отпуская власть альфы на полную силу. Непривычный к такому молодняк повалился на землю, пронзительно скуля, самые слабые духом и вовсе обмочились. Никто не смел двинуться, дышали и то через раз. На ногах остались лишь воины самого Брока, дрожа плечами и не смея поднять головы, и Баки с Джеком.

Джек посмотрел на Брока, на Баки, на Роллинза, и пожал плечами.

– А что будет вторым кругом? – спросил он.

– Сегодня уже ничего, – Брок таки подхватил Джека на руки, усадил, как и хотел, на плечо, погладил по бедру и, перешагнув одного из жалобно скулящих зачинщиков беспорядков, пошёл в сторону поселения. – Подберём тебе оружие под руку, завтра начнутся спарринги, каждый из моих бойцов отберёт себе из молодняка, прошедшего первый этап, кого именно будут тренировать.

– И я? – влез в разговор до этого молчавший Мик.

– И ты, но Джека я гонять буду сам.

Мик глянул на супруга отца с таким явным сожалением, будто бы заранее прощался с ним.

– Мне бояться? – Джек поерзал на широком плече мужа. – Но я не буду. А что теперь? Зельеварня?

Брок перехватил его поудобнее, заодно облапав за задницу, под смеющимся взглядом Баки.

– Нет, перекусим и к медведям съездим, коня тебе подберём по вкусу, на рынок заглянем, дел много. Ещё успеете наиграться в алхимиков, – спокойным голосом ответил Брок, едва успев увернуться от затянутой в перчатку левой руки супруга, помчался вперёд, перепрыгивая коряги, при этом будто не замечая дополнительного веса.

Джек, хохоча, балансировал на плече мужа, держась рукой за его запястье. Он был горд собой: он обогнал всех молодых оборотней! И не потому что он быстрый, а потому что он умный!

В крови кипела радость, и Джек смеялся, едва успевая отводить от лица тонкие ветки.

Пока они обедали, перешучиваясь и выясняя, кто и что хочет купить на рынке, Мэй собрала им с собой пирогов и мяса, упаковала в заплечные мешки.

– Меня возьмёте на рынок? – она села на лавку рядом с Броком, притёрлась к его плечу.

– Что мешает тебе самой сходить? – спросил Брок, скосив на дочь глаза. – Да и сначала мы к шерстолапым заглянем, коня купим, варенья и мёда.

– Но я… – начала она и тут же сдулась под тяжёлым взглядом отца, вытерла руки о передник и вышла, зло глянув в сторону Джека.

– Что это она? – поник Джек, поймавший взгляд Мэй. – Я её ничем не обижал.

– Не бери в голову, доедайте и выходите во двор.

Брок вышел из кухни, напоследок погладив Джека и поцеловав в лоб довольно жующего кусок солёного мяса Баки.

– Ревнует она, – пояснил Баки. – Брок не особо нежный и заботливый отец. Обычно детьми волчицы занимаются до определённого возраста, потом молодняк уже отцы учат. Он дал Мэй и Мику крышу над головой, кормит, одевает, вот и вся его забота. Мик сам заслужил ходить в отряде отца, тот как-то помогать и не думал, но мальчишка упорный и с понятиями, а Мэй… ей тяжело.

– Я могу что-то сделать? – спросил Джек. – Знаешь, я устал, что на меня в Шайло смотрели как на что-то, чем стошнило бродячую собаку. А если ещё и тут…

– Броку объяснять бесполезно, он не понимает женскую душу, – Баки ласково погладил Джека по запястью, сжал ладонь. – Попробуй подружиться с ней, она замечательная на самом деле, но за отца переживает страшно, боится, что его обидеть могут.

– Обидеть? Брока? – изумился Джек. – Да уж, такого обидишь… Я бы Мэй с ярмарки подарок привёз, только у меня денег нет. Чёрт… Баки, ты не представляешь, как мне стыдно из-за этого! Я наследный принц, мне принадлежит провинция Кармел – это треть земель Гильбоа, – а у меня нет серебряной монетки на то, чтобы купить девушке подарок!

Баки вдруг хлопнул себя по лбу, подхватился с места и ломанулся к себе, чуть ли не с головой влезая в сундук. Вернулся он к Джеку довольный собой.

– Брок же сделал тебе подарок, а я всё забывал, – повинился он и протянул Джеку маленькую шкатулку, где на бархатной подушечке лежала подвеска из жёлтой яшмы в затейливой оправе на тонкой золотой цепочке.

– Сам сделал? – Джек приподнял подарок, вгляделся в него. – Красиво.

– Да, надевай. И зачаровал тоже сам. Где бы ты ни находился, достаточно сжать в ладони камень – и мы придём за тобой, – серьёзно ответил Баки, не сводя с Джека взгляда.

Камень вспыхнул и засиял мерным жёлтым светом, немного пульсируя в такт биению сердца Джека, словно был живым.

– И ещё, – Баки подмигнул, выкладывая перед супругом небольшой кошель с гербом Гильбоа. – Отец не оставил тебя совсем уж без содержания, правда, с собой он не так чтобы много золота носит, но гвардейцы немного поделились.

Джек надел подвеску, погладил её. Взвесил в ладони кошель.

– В смысле вы ограбили королевскую гвардию? – спросил он.

– Почему сразу ограбили? – возмутился Баки, собирая посуду, но тут же растянул губы в улыбке. – Ну, ограбили. Мы дикари и нам можно, а от них не убудет. Пойдём, а то за нами скоро явится большой и злющий волк.

Джек заглянул в кошель. Кольца, серьги, несколько золотых и серебряных монет… Впрочем, лучше, чем ничего.

– Пойдём, – сказал он. – Далеко идти?

– Брок лошадей седлает, до косолапых часа полтора скакать, а там и до рынка недалеко. Бьюсь об заклад, ты никогда таких не видел.

С лошадьми разобрались быстро – купили сразу пару. Одного Джек выбрал себе сам, а второго Брок обходил и так, и эдак, пристально разглядывал, чуть ли не под брюхо залез.

– Да что ты его лапаешь? – возмутился огромный и широкий мужик, назвавшийся Стивом и сграбаставший Джека в поистине медвежьи объятия под хохот Баки.

– Я за него золотом плачу, – огрызнулся Брок. – Хочу и лапаю.

– А если не продам? – Стив упёр пудовые кулачищи в бока. – Я бы тебе и коровёнки захудалой не доверил бы, если бы не твой котик! Говори, что не так, или проваливай! Для кого берёшь?

– Для Мэй, – буркнул Брок.

Дальше дело пошло как по маслу. Медведь расплылся в благожелательной улыбке и даже скинул цену на седло и уздечку для Джека, когда узнал, что платить будет именно Баки. А вот от приглашения на чай с мёдом отбиться удалось едва-едва.

Джек с буланым конем в поводу прошёлся по рядам с платками, бусами, браслетами, серьгами. Его взгляд упал на роскошную шелковую шаль – белое поле, лазоревые края, голубая бахрома, золотая вышивка. Джек долго торговался, но сменял шаль в васильках на золотые серьги с бирюзой.

– Для Мэй, – объяснил он Броку и Баки. – Цветом в её глаза.

Брок только плечами пожал, мол, покупай что хочешь, и направил коня в другую сторону.

– Так, волчище делами отправился заниматься, торговаться. Скоро гон, потом пора свадеб, там не до охоты будет, волки другими инстинктами жить будут, а в поселение только пожрать прибегать станут. Брок как-то на две недели пропал, периодически оглашая округу воем, чтобы не забывали, кто здесь хозяин. Но и нам скучать не обязательно, – Баки потряс солидным кошелём, весело позвякивающим золотыми монетами. – Накупим-ка мы тебе всего нужного.

«Нужного» и вправду оказалось много. Одежда и обувь, гребни и пояса, перчатки и исподнее… Джек не удержался и купил для Мэй красивый позолоченный браслет с океанскими ракушками, пояс с кистями, туесок с орехами в меду.

– Я никогда не был на ярмарке, – признался Джек, когда они повернули к дому. – Никогда не выбирал себе ничего. Всегда получал готовое.

– Понравилось самому выбирать? – спросил Баки, нарезая круги вокруг укрытой тканью телеги, с которой вернулся к ним Брок, не разрешая потрошить покупки прямо по дороге.

– Ещё как! – кивнул Джек, горяча своего буланого. – А кузнец в поселении есть?

– Как не быть, – отозвался Брок, чуть ли не за шкирку оттаскивая любопытного Баки, так и норовившего залезть в телегу. – А тебе что-то конкретное нужно?

– Хочу подковы буланого проверить. Не нравится мне, как он на правую переднюю запинается. Похоже, гвоздь вылез.

Брок задумчиво поглядел на супруга. Джек нравился ему всё больше и больше, видимо судьба на пару с Богиней решили наконец сжалиться над ним и не только не отобрали Баки, но и второго супруга подарили под стать. В очередной раз напомнив себе заглянуть в храм Богини перед началом весеннего гона и возблагодарить за обоих супругов, Брок перетащил вертлявого Баки к себе в седло, прижал к груди.

– Скоро гон начнётся, в селении будет твориться чёрт-те что, – предупредил он. – Особо далеко не уходи, у молодняка кровь играет, могут дел натворить.

– Опять волчицы крутиться перед домом начнут, – поморщился Баки, прижавшись щекой к груди Брока. – Внимания твоего искать, надеяться, что хоть в этом году не только трахнешь, но и пометишь.

– Но у нас же уже есть метки, – удивился Джек. – Разве не достаточно будет об этом сказать?

– Метки – это личное, – мурлыкнул Баки, оттянув ворот рубашки Брока, широко лизнул завитки рисунка. – Не показывают такое первому встречному, да и таких меток, которые Богиня благословила своим касанием, посчитай, лет сто не было, у большинства следы от зубов на шее или плече. А Брок, хоть и повенчанный, но о метках молчит, а значит, потенциально свободен. Да и мало кто верит, что вожак на нас, убогих, всерьёз позарится.

Брок только губами дёрнул, обнажая клыки.

– Ты не убогий, Баки! – возмутился Джек. – Как ты можешь так о себе говорить?!

– Однорукий некромант без стаи, по уши влюблённый в того, на кого и права смотреть не имеет, – ответил Баки грустно.

– И вот это я слышал каждый раз, когда этого кота в храм звал. Но Богине виднее, на что ты имеешь право, а что сам про себя надумал, – рыкнул Брок и чувствительно цапнул Баки за ухо.

Но тот развернулся в объятиях Брока, сел лицом к лицу, кусая губы.

– И всё равно так же считать буду, понял!

Джек подогнал своего коня вплотную к вороному Брока и погладил Баки по груди.

– Мы вместе, – сказал он. – Нас благословила Богиня. Зачем ты ещё сомневаешься, Баки, котик?

Баки глянул на Джека отчаянно.

– Это я виноват, – хрипло ответил он, будто враз лишаясь голоса, коснулся пальцами дрожащей живой рукой шрамов на лице и шее Брока. – Это из-за меня.

– Хватит! – рыкнул Брок, прижал Баки к груди и ударил коня пятками в бока, срываясь в галоп, уносясь вперёд, благо, селение уже было видно из-за деревьев.

Джек пустил коня за ними рысью.

Вернувшись к дому Брока, Джек отвёл коня в конюшню, расседлал, почистил и насыпал ему овса. Потом поднялся в дом, нашел Мэй и протянул ей свёрток.

– Я тебе подарков привез с ярмарки, – смущённо улыбнулся он.

Мэй вздрогнула от громкого рыка, разнёсшегося по дому, прижала свёрток к груди и, схватив Джека за руку, потащила его на кухню, отложила подарок, не разворачивая.

– Не ходи к ним, – покачала она головой. – Там плохо всё очень сейчас, ещё поранят. Со мной лучше посиди.

Что-то грохнуло, Мэй вжала голову в плечи, было видно, насколько ей не по себе, раз даже прежние обиды и страхи не так важны были.

– Ты есть будешь?

– Нет, Мэй, спасибо, – покачал головой Джек. – Я к ним пойду. Я должен.

Он поднялся наверх, туда, откуда доносились грохот и яростный рык, и рванул на себя дверь.

По комнате будто ураган огненный пронёсся: сильно пахло гарью, дымились занавески на окнах, стол с диваном и вовсе были перевёрнуты и сдвинуты к стене.

Брок лежал на полу, скулил, ворчал обеспокоенно, из последних, казалось, сил удерживая костяной кулак. Баки был сам на себя не похож: черты лица опасно заострились, глаза отливали расплавленным серебром, а горло рвал утробный рык.

Джек кинулся к Баки, обхватил его за шею, потянул к себе.

– Баки, Баки! Иди ко мне! – попросил он. – Будь с нами, котик! Ну котик!

– Джек, нет, – сипло взмолился Брок, стараясь хоть как-то отодрать от горла живую руку супруга. – Уходи, ради Богини!

Баки осклабился, рванулся из хватки Джека, перекатываясь по полу, подминая его под себя, готовый вцепиться тонкими клыками в нежное горло. Джек обхватил Баки за шею, притянул к себе изо всех сил и поцеловал оскаленную морду.

– Мы же любим тебя, котик, – выдавил он.

Брок навалился со спины, прижался всем телом, перехватывая под животом.

– Баки, умоляю…

Вздрогнув всем телом, Баки изумленно моргнул, глянул в сторону на разорённую спальню и только сейчас, похоже, понял, что произошло здесь всего пару мгновений назад, грызанул нижнюю губу, уткнулся лбом в грудь Джеку, пряча костяную ладонь.

– Простите, простите, простите…

Джек обнял его, прижал к себе, ероша взлохмаченные волосы, поманил к себе Брока.

– Котик-котик-котик… – бормотал Джек, почесывая Баки загривок. – Что на тебя нашло, наш хороший? Брок, обними нас.

Баки дрожал, тихо выл, никак не реагируя на слова Джека, проваливаясь в свою темноту, из которой так тяжело было выбираться.

– Мэй! – заорал Брок, поднимаясь на ноги, подхватывая Баки на руки, прижимая к груди. – Блядь, Мэймарис! – и тут же заворковал над Баки, покрывая его лицо поцелуями. – Солнышко, хороший мой, родной, потерпи немного… сейчас, сейчас станет легче.

Мэй вбежала в комнату и тут же отшатнулась от отца, настолько страшно он сейчас выглядел, протянула дрожащими руками пузырёк с чем-то чёрным, пузырящимся, и тут же выскочила за дверь. Брок уложил супруга на разворошённую постель.

– Джек, помоги, держи его за плечи, от этой дуры никакой помощи! – рыкнул он, едва ворочая языком, чувствуя, что ещё вот-вот – и перекинется в волка.

Разжав стиснутые зубы Баки, Брок сунул между ними ладонь, давая вцепиться, лишь бы удалось дать зелье, успеть, пока коту не стало совсем плохо. Его и так трясло, колотило крупной дрожью, из распахнутых, но самых обычных, без серебряного отлива, глаз катились крупные градины слёз. Влив ему в глотку целый флакон, Брок навалился сверху, не давая шевельнуться, пока супруг не затих, не задышал спокойно, засыпая.

Джек сел на кровать, устроив голову Баки у себя на коленях. Гладил по высокому взмокшему лбу, отводил с него прилипшие пряди.

– Что это было, Брок? – спросил Джек наконец. – Ты сам в порядке?

Брок отвернулся, сел на край постели, потёр лицо, сгорбился.