Текст книги "Всё, что нам нужно (СИ)"

Автор книги: Oxiko Namikaze

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Вы пытаетесь спросить, не боюсь ли я за цвет своего психопаспорта? – Аканэ скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на интервьюера, давая понять, что лесть с ней «не прокатит». Однако, увидев в глазах девушки смятение, инспектор, вздохнув, всё же решила ответить: – Я считаю, что все проблемы нашего общества с психопаспортом возникают исключительно здесь, – Цунэмори указала на свою голову, – он темнеет из-за негативных мыслей, а не от контакта с другими людьми, кем бы они ни были.

– Хотите сказать, присутствие рядом карателей никак не влияет на инспекторов? Отчего же тогда многие следователи затемняли свой психопаспорт спустя несколько лет работы бок о бок с преступниками?

– Думаю, Вам лучше спросить об этом их самих. Что касается моего мнения, я уже всё сказала. – Аканэ с лёгким стуком опустила чашку на стол, давая понять, что тема данной дискуссии закрыта. Однако журналист так, видимо, не считала, потому как вновь задала провокационный вопрос:

– А что бы Вы стали делать, если бы каратели…

– Я же сказала, это не имеет никакой связи с темой интервью!

Цунэмори резко поднялась со своего места и громко хлопнула ладонями по столу. В кафе наступила гробовая тишина, прерываемая только сопением оператора. Девушка, сидящая возле Цунэмори и за всё время прямого эфира не промолвившая ни слова, гневно посмотрела на журналиста и потянула инспектора за рукав пиджака:

– Аканэ, ну же, не нервничай. Сядь…

Цунэмори, казалось, и сама удивилась своей вспыльчивости и села на место, перекинувшись с подругой быстрым взглядом. Ивата чуть кивнула и, улыбнувшись, похлопала подругу по плечу.

– Прошу меня простить, я просто устала от всего этого…

Когами шокировано наблюдал за своей бывшей начальницей и пытался понять, что послужило такому всплеску эмоций. Ещё при первом их знакомстве он понял, что новенький инспектор отличается от сотни других в Бюро: Цунэмори Аканэ не только извинилась перед ним за разряд парализатора, но и всячески пыталась быть с исполнителями на равных. Она не ставила себя выше их и проявляла уважение при общении. На первых порах она даже не пыталась приказывать подчинённым, скорее, это были товарищеские просьбы – и только потом, спустя год работы следователем, начала отдавать команды.

И всё же, абсолютное большинство их общества не могло примириться с самим существованием исполнителей, считая, что латентные преступники должны быть ликвидированы. И мужчине казалось, что спустя не один десяток споров с другими инспекторами и простыми членами общества, Аканэ смирилась с этим. Но в этот раз всегда спокойные карие глаза инспектора смотрели с экрана с неприкрытой злобой. Эта девушка никогда не позволяла себе подобного поведения. А потом она резко успокоилась, как будто бы ничего и не было.

«Что это с ней такое?» – Шинья обеспокоенно нахмурился и сжал кулаки. На взгляд бывшего исполнителя, в словах репортёра не было чего-то сверхъестественного и, в принципе, он мог даже согласиться с мнением Ориме, однако реакция Аканэ более чем насторожила его. Девушка, появившаяся на экране сразу после вспышки следователя, была знакома Когами: Каори Минасе – вторая и, после убийства Фунахары Юки, единственная лучшая подруга Цунэмори. Аканэ упоминала её в своих рассказах и характеризовала как очень добрую и отзывчивую девушку, всегда готовую прийти на помощь. А ещё она умела хранить любые секреты.

– Эй, Вы можете не курить здесь?! Неужели так сложно выйти на улицу?

– Простите, пожалуйста, я задумался.

Раздражённый голос Каори прервал раздумья Шиньи, и мужчина снова посмотрел на экран. Его бывший инспектор сморщилась и, закрыв нос и рот рукой, отмахивалась от уже рассеивающегося облачка дыма. Подруга Аканэ тем временем испепеляла взглядом спину стремительно покидающего кафе молодого парня, который, судя по сбивчивому извинению, действительно не желал создать такую ситуацию. Ориме Таю потёрла висок и удрученно выдохнула, посмотрев на наручные часы:

– К сожалению, время нашего спецвыпуска истекло и я должна попрощаться со старшим следователем Бюро общественной безопасности, Цунэмори Аканэ. Первый канал благодарит Вас за данное интервью и потраченное время, – журналист склонила голову в благодарном жесте и, напомнив телезрителям своё имя и тему выпуска, пожелала всем приятного дня и вышла с эфира.

На экране появилась ничем не примечательная ведущая и, отпустив несколько неуместных комментариев и фальшиво улыбнувшись, продолжила программу новостей.

Макс Блэйн, пятидесяти двух летний второй командующий повстанцами наряду с Симом, нажал на кнопку пульта и выключил телевизор, после чего повернулся к Когами. Выражение его лица было нечитаемым, но во взгляде сквозило напряжение. Шинья мысленно приготовился к предстоящему разговору или, скорее, допросу. Тут уж как карта ляжет.

С Максом они редко общались, так как Когами входил в ту часть «армии», которой управлял Сим, однако отношения у них были вполне нормальными. Во всяком случае, Блэйн видел в Когами хорошего вояку, прибывшего из Японии и знающего, как вывести из строя любые дроны. Сначала он, правда, с подозрением отнёсся к его национальности, опасаясь, чтобы японец не оказался шпионом «Сивиллы», но после серии удачных наступлений, в которых ополченцы победили лишь благодаря знаниям Шиньи, Блэйн перестал сомневаться в новичке. Даже теперь, уличив японца в связи с Бюро, мужчина не спешил накидываться на него с обвинениями в предательстве, а вместо этого послал Джима привести его. Кроме того, здесь была Амари, при любых спорах принимающая позицию земляка.

– Почему ты сразу нам не сказал, что та девушка связана с властями Японии? Зачем было утаивать эту информацию? – Макс сложил руки на груди и вопросительно поднял бровь. В эту позу он становился всякий раз, когда хотел поговорить с подчинёнными, что называется, на чистоту – без всяких отговорок и фальши. Амари даже шутила, что тот слишком вжился в роль «папочки». Впрочем, это утверждение не было далеко от истины, и позывной «Батя» второго лидера лишь подтверждало его.

Строгий, но справедливый, превосходный тактик и, к тому же, бывший военный – Макс Блэйн завоевал безоговорочное уважение среди всего лагеря и, в особенности, молодёжи. Когами даже проводил параллели между ним и Масаокой и нашёл много похожих черт.

– Мне не хотелось, чтобы кто-то знал моё прошлое.

– Ты упоминал, что вы с ней раньше работали вместе, – командир задумчиво потёр подбородок и прищурился: – она оказалась инспектором Бюро, значит ли это, что ты бывший её напарник?

– Как всегда, зришь в корень, Батя, – Шинья невесело улыбнулся и потёр затылок. Следовало прояснить некоторые моменты его прошлой жизни: – Я был исполнителем Бюро, она – моей начальницей. Вопреки всем уставам, за полтора года совместной службы мы довольно хорошо с ней поладили, сдружились, я бы сказал. А потом мне пришлось уносить ноги из Японии, и я честно думал, что следователь скоро забудет меня; но даже спустя три года, стоило мне засветиться в воспоминаниях одного из пойманных наших, она прилетела сюда. Я боялся, в какой-то степени, что меня посчитают за предателя или шпиона, узнай о моей связи с Аканэ. Прости.

– Это глупо. Ты с нами уже два с половиной года и ни разу не подвёл. Многие победы мы одержали только благодаря твоим навыкам, и мне с трудом верится, что кто-то из наших обвинил бы тебя в подобном, расскажи ты сразу о своём прошлом. – Макс укоризненно посмотрел на подчинённого и слегка покачал головой, подчёркивая своё разочарование.

Шинья сел в стоявшее в комнате кресло, достал из кармана мятую пачку сигарет и, щёлкнув зажигалкой, сделал затяжку. Сердце начало столь непривычную гонку, и ему во что бы то ни стало, нужно было успокоиться. Одно дело, поведать командиру и Амари секреты прошлого и совсем другое – выдать тщательно спрятанные чувства. Касу сморщилась, когда лёгкое серое облако достигло её носа, и спешно замахала перед лицом рукой.

– Да ты задолбал дымить! Блин, я искренне сочувствую твоей начальнице: она и так на сигареты хреновенько реагирует, а, если ты и в офисе не вынимал изо рта эту гадость, удивительно, как эта инспектор вообще не задохнулась.

Слова Амари подействовали на Когами словно ушат ледяной воды, вылитый на голову. Мужчина встрепенулся. А ведь и правда: Цунэмори вела себя так, словно у неё украли воздух, стоило только тому пареньку встать возле их столика. Следователь даже побледнела и, в незначительной степени, позеленела – так сыграть не сможет никто, особенно Аканэ.

Когами сжал сигарету зубами и нахмурился: всё сводилось к тому, что девушке действительно стало плохо от дыма. Однако за всё время их совместной работы мужчина ни разу не наблюдал такой реакции; мало того, в их последнюю встречу Аканэ призналась, что начала пассивно курить после его побега – она никак не могла почувствовать себя плохо от запаха табака. Плюс её вспыльчивость на пустом месте и практически мгновенное возвращение в норму – подобные скачки настроения за молодым инспектором Шинья, во время работы в Бюро, не замечал, и в ту последнюю встречу в Шамбале девушка вела себя привычно. Она изменилась сейчас, по возвращении в Японию.

Понимание ситуации пришло почти сразу.

Когами резко поднялся, заставив Касу вздрогнуть. Девушка и второй командир настороженно посмотрели на него и мужчина, собравшись с духом, поделился с ними только что принятым решением:

– Я должен вернуться в Японию, но мне нужна ваша помощь.

***

Аканэ мешком упала на кровать и свернулась в комочек: ну и наломала же она дров! Инспектор схватила конец покрывала и укуталась в него, как в кокон, желая отмотать время назад и всё исправить. Это было её самое первое и самое худшее интервью за всю историю интервью. Девушка всхлипнула и подавила жгучие глаза слёзы: стыд-то какой!

По возвращении домой следователя встретили встревоженные родители, которые наперебой начали уверять её, что подобные неудачи бывают у всех и что нужно относиться к этому философски, дабы не навредить здоровью и не запятнать оттенок своего психопаспорта. Аканэ лишь опустошенно кивнула и, тря опухшие глаза, закрылась в своей комнате. Видеть никого не хотелось.

«Ну, хотя бы, кроме жителей Японии этот позор никто не видел…». – Решив не изменять принципу во всём искать положительные стороны, подумала Аканэ и перевернулась на спину, высвободив руки. Жарко. Девушка моргнула и устремила взор в потолок, на котором виднелось несколько маленьких трещин – пора сделать очередную побелку – без голограммы такие мелочи всё же бросались в глаза.

Наручный коммуникатор завибрировал и показал входящий вызов от Гинозы. Следователь глубоко вздохнула и медленно выдохнула, не желая сообщать исполнителю о своём состоянии. Ей сполна хватило утешающих речей родителей и выслушивать что-то подобное от Нобучики Гинозы желания не было. Коснувшись панели соединения, девушка приняла рабочий вид: полная сосредоточенность и на лице бесстрастная маска.

– Слушаю Вас, Гиноза-сан, что-то случилось?

– Слава Богу, пока нет. Но если эта барышня продолжит так вести себя, боюсь, что-нибудь да произойдёт, – в голосе исполнителя послышалось едва уловимое раздражение, и Аканэ сдержала смешок: не было тайной, что Симоцуки Мика не на шутку выводила исполнителей из себя своим высокомерным поведением и циничными фразами. Старший следователь временами даже сочувствовала девушке: вызывать столько ненависти к себе – способность довольно опасная. Гиноза тем временем продолжал делиться впечатлениями: – Серьёзно, после твоего ухода эта девка в край охренела и окончательно потеряла остатки совести. Она уже раздражает даже Кунизуку, а ведь прошло всего полтора месяца!

– Яёй всегда хорошо к ней относилась. Что Симоцуки натворила на этот раз?

– Ничего особенного, на самом деле. Просто во время очередного задания Шион, проводя анализ данных, высказала своё мнение по поводу одного момента. Барышне это не понравилось, и она в своей манере решила «поставить карателя на место», что вызвало негативную реакцию со стороны Кунизуки. В общем, всё, как обычно.

Неожиданно для самой себя, Аканэ в голос рассмеялась: только Нобучика Гиноза мог невероятно точно, флегматично, но с сарказмом описать действия нового следователя. «Ходячая заноза в одном месте» – так однажды описал новенькую Джоджи Сайга, первоклассный психолог, и оказался абсолютно прав: Симоцуки волновал только цвет её психопаспорта и инструкции, и поэтому она всегда либо просто мешалась под ногами, либо пыталась действовать самостоятельно, ломая при этом ещё больше дров. А самым обидным было то, что за три года работы в БОБ жизнь эту девушку ничему не научила.

Аканэ криво улыбнулась, прокручивая в голове различные дела с участием её нового, как сказала шеф Касей, помощника. Да без этого помощника они бы спасли больше людей, чем смогли. И всё же, «Сивилла» нашла в Мике какие-то задатки для работы инспектором – может, со временем новичок и вырастет во что-то нормальное. Цунэмори помотала головой, освобождая мозг от ненужных мыслей, и устремила взгляд на голографический экран. Гиноза, видя, что следователь задумалась, что-то активно обсуждал со вторым исполнителем.

– Как вы там все? Что нового в работе, помимо придирок инспектора Симоцуки?

На вопрос Цунэмори Нобучика вновь поднял глаза на следователя, лёгким движением убрав с глаз чёлку. Исполнитель закрыл глаза и, ухмыльнувшись, развёл руками.

– Работы меньше точно не стало, а с барышней в роли главного инспектора её, наверное, даже прибавилось. Единственное, что я точно осознал за это время, так это, что безмерно завидую исполнителю Суго.

– Да уж, конкретно в этой ситуации больничный не кажется мне чем-то плохим. – Исполнитель Хинакава подключился к беседе своего напарника с инспектором. – Сестрёнка, а как ты? Мы с Кунизукой-сан, Каранамори-сан и Гинозой-саном видели утренний спецвыпуск первого канала, надеюсь, ты не сильно об этом переживала?

– Ой, не напоминай, – Цунэмори взялась рукой за лоб и помотала головой, – я просто рада, что данное видео никогда не выкладывают в Сеть. Это был бы кошмар.

– Да забей ты на них всех, – Гиноза двинулся вперёд, и скоро на заднем фоне появилось небо и обзор на город с высоты сорок пятого этажа – мужчине не хотелось, чтобы кто-то их услышал. Шо Хинакава последовал за старшим исполнителем. – Кстати, с тобой точно всё хорошо? У тебя было совершенно зелёное лицо, когда мимо прошёл парень с сигаретами: раньше ты на дым так не реагировала.

– Да, сестрёнка, ты была похожа на призрака, – Хинакава обеспокоенно округлил глаза и покрутил в пальцах прядь чёлки, пытаясь скрыть волнение: – может, стоит сходить к доктору?

– Нет-нет, всё в полном порядке! – Аканэ выставила ладони вперёд и широко улыбнулась: – после командировки в Шамбалу я решила завязать с пассивным курением и держусь вот уже два с половиной месяца. Думаю, именно потому, что отвыкла от дыма, я так на него среагировала, хах.

– Ну, ладно… Тебе виднее, наверное. – Гиноза нехотя кивнул, хотя в его голосе всё же слышалось недоверие; Шо предпочёл больше не развивать эту тему. Бывший инспектор немного помолчал, после чего, кинув взгляд на пискнувший коммуникатор, нахмурился: – Конец нашему перерыву, барышня вызывает.

Нобучика обреченно вздохнул и посмотрел на мигом напрягшегося напарника: Хинакаву юная инспектор почему-то невзлюбила особо сильно, и бедному юноше всегда доставалось больше всего упрёков. Неудивительно, что он чувствовал себя более чем некомфортно в компании Симоцуки. Гиноза дружески хлопнул второго исполнителя по плечу, подбадривая, и посмотрел на экран, с которого на него глядела Аканэ.

– Ладно, Цунэмори, пора нам. Хоть ты и на задании, но постарайся не перетруждать себя и хорошенько отдыхай на выходных. Никто из нас не будет счастлив, если ты себя доконаешь.

– Обязательно! Спасибо, Гиноза-сан, Хинакава-сан. Удачи вам!

Старший инспектор отключила видеофон и блаженно растянулась на кровати: утраченное настроение постепенно возвращалось.

========== Глава 4 ==========

– Четыре! Три! Два! Ещё один подход и переходим к растяжечке! Готовы? И–и–и раз!.. – к семьдесят пятой минуте занятий жизнерадостный голос тренера начал отдавать Цунэмори звоном в ушах и девушке пришлось потрясти головой, чтобы избавиться от неприятного ощущения. И зачем она только решила пойти на аквааэробику для беременных, что ей дома не сиделось? Теперь же у Цунэмори было стойкое ощущение, что и под водой можно вспотеть: так усердно она не занималась даже на тренировке по самообороне.

И всё же, Аканэ нисколько не жалела о принятом решении: эти полтора часа водной гимнастики здорово избавляли от накатывающей временами грусти, ноющих ощущений в области поясницы и просто помогали забыть все житейские заботы. Коллектив будущих мамочек также помогал осознать реальность происходящего и морально подготовиться к своей будущей роли. А ещё данные занятия позволяли забыть свой страх перед водой и расслабиться, отдаваясь стихии. Жизнь зародилась в воде, и Аканэ понимала, что лучше бы ей найти с ней общий язык: кто знает, когда в следующий раз придётся прыгнуть в реку? Девушка отдавала себе отчёт, что подобная слабость может сыграть с ней злую шутку и была безмерно благодарна судьбе за тот небольшой бассейн в Шамбале, в котором ноги успешно доставали до дна и она могла держаться на плаву с невозмутимым видом.

Вечно позитивная и раздающая сияющие улыбки направо и налево молоденькая девушка–тренер закончила отсчёт упражнения, в котором нужно было поднимать ноги в коленях и перешла к растяжке, которую, судя по всему, просто обожала. Аканэ сделала в воду несколько выдохов, восстанавливая дыхание, и присоединилась к группе: нужно было, держась за специальный поручень, выполнять маховые движения ногой назад.

«Это подготовит мышцы таза к родам, поэтому не халтурим!» – эти слова лучше всего запомнились Цунэмори, и девушка уделяла данному упражнению особое внимание. Следователь уже была на пятнадцатой неделе беременности и её живот начал понемногу выпирать, однако ещё можно было спрятать его под толстыми бесформенными кофтами и свитерами – ещё один плюс зимы. На дворе стоял конец декабря, и до Нового года оставалось чуть больше недели. Цунэмори машинально выполняла требуемые упражнения и потихоньку размышляла, какое бы желание загадать во время боя главных часов страны.

– А теперь делаем небольшие приседы и заканчиваем! Вы молодцы, так держать! Не перенапрягитесь, выполняйте упражнения, исходя из своего самочувствия!

Аканэ сделала нужное количество приседов и, зная, что занятие подошло к концу, начала делать выдохи в воду – тренер буквально заставляла дышать именно так, утверждая, что это тренирует не только дыхательную систему, но и весь организм в целом. Так ли это было на самом деле, инспектор уточнять не стала, предпочитая слушаться энергичную девушку, что умудрялась всех своих «учениц» заряжать хорошим настроением.

Электронные часы висевшие в бассейне противно пискнули, извещая, что полтора часа прошли и женщинам пора покидать воду и идти в душевые. Цунэмори первой взобралась по маленькой лестнице и, обув сланцы, осторожно прошагала по мокрому от брызг полу. Поскользнуться и упасть совершенно не хотелось.

Следователь прошла в душевую и, стянув с себя купальник, встала под тёплые струи воды, наслаждаясь лёгким журчанием. Девушка выдавила на ладонь несколько капель геля для душа с ароматом яблока и, вдохнув с детства любимый запах, начала тихонько массировать тело, вспенивая очищающее средство, что тотчас смывалось водой. Настроение было на максимуме и, если бы не общественное помещение, мокрый пол и беспокойство за будущего ребёнка, Цунэмори бы уже пустилась в пляс. Девушка постояла под душем ещё несколько минут, наслаждаясь приятной теплотой, и повернула кран. Обмотавшись полотенцем, она прошла к раздевалке, слегка подрагивая от пробежавшего ветерка. Дойдя до своего шкафчика, Аканэ растёрла волосы полотенцем, желая поскорее их высушить, и надела джинсы и тёплый свитер, который слегка покалывал плечи. Первые минуты это доставляло лёгкий дискомфорт, но скоро тело адаптировалось.

Следователь собрала вещи в сумку и, глубоко вздохнув, прошла к колпаку сушуара: её волосы немного отросли и теперь доходили до подбородка – оставлять их полу-мокрыми было равносильно согласию на болезнь, что в её положении было недопустимо. Из душевой раздались голоса новых знакомых и Аканэ невольно прислушалась. Из всей группы она была на самом маленьком месяце, а так как остальные женщины только и болтали про специальную диету, приметы и подготовку к родам, Цунэмори успела подчеркнуть для себя много полезного. Например, что обязательно стоит завести себе дневник беременности, чтобы потом, перечитывая, вспоминать приятные моменты; съедать в день как минимум три фрукта и, обязательно, один салат; пить больше чистой воды и слушать классическую музыку, которая поможет малышу развить музыкальный слух. Аканэ не была уверена, хочет ли она, чтобы их с Когами ребёнок становился музыкантом или кем-то в этом роде, но решила следовать совету – лёгкие мелодии приятно успокаивали и, порой, убаюкивали.

Однако в этот раз Хота́ру Кавадзаки – самая опытная из их небольшой группы – мать двоих детей, беременная третьим малышом, принялась рассказывать про игры мужа со старшим сыном и то, как они очаровательны в своей синхронности. Улыбка потихоньку сползла с губ Цунэмори, и девушка грустно посмотрела сквозь тонированное стекло сушилки: разговоры были слышны плохо из-за шума фена, однако суть следователь уловила. На душе стало как-то сразу пусто и чуточку больно – её ребёнок вряд ли когда-нибудь даже встретится со своим отцом, где уж там до игр и забавных историй! И всё же она понимала, что не имеет права желать большего. У неё будет ребёнок от любимого человека, а это уже большой подарок… Инспектор выключила фен и расчесалась, подавляя гримасу боли: волосы перепутались между собой, образовав колтуны.

Когда с приведением себя в человеческий вид было покончено, Аканэ облегчённо выдохнула, растянувшись на мягком кресле и свесив руки по бокам. Свобода. Следователь перекинулась парочкой стандартных фраз с новыми подругами и, взяв сумку с вещами, покинула спортивный комплекс. До праздника оставалось, по сути, всего ничего и следователь хотела провести его как-нибудь по-особенному. В конце концов, много чего произошло приятного и не очень. Хотелось подвести невидимую черту и составить план на следующие двенадцать месяцев жизни. И всё равно, что восемьдесят процентов этого списка никогда не воплотится в реальность!

***

Неделя пролетела как один день и Аканэ, в очередной раз кутаясь в тёплый шарф, недоверчиво взглянула на календарь: до Нового года оставалось семьдесят два часа. Время действительно скоротечно, вот уж точно. Цунэмори застегнула последнюю пуговицу пальто и, пыхтя, посмотрелась в любезно предоставленное Кэнди зеркало. Сойдёт.

Девушка открыла дверь своего дома и спустилась по ступенькам. Сердце сделало радостный кульбит и забилось быстрее, а настроение улучшилось: на улице выпал снег, причём в таких количествах, что Япония давно уже не видела. Всё вокруг искрилось и сверкало, создавая впечатление сказки. Следователь осторожно прошла до забора и смела варежкой снег с таблички с фамилией – зачем было это делать, она не знала, но почему-то очень захотелось сообщить всему миру, что это именно её дом и ничей другой. Глупо? Возможно.

Однако в душе поселилось предчувствие чего-то хорошего, а Аканэ с детства привыкла доверять своей интуиции.

Магазин, открывающийся специально перед зимними праздниками, а под Новый год ещё и обновляющий свой ассортимент продукции, встретил Цунэмори разноцветными огнями, приятной музыкой и сверкающими гирляндами. Следователь прошла внутрь и сразу направилась к секции с подарками, намереваясь приобрести что-нибудь для родных и самых близких друзей, которые всегда поддерживали её в минуты слабости. Себе покупать что-либо инспектор не собиралась: у неё, вроде как, всё было, а чего не было – за деньги, увы, не купишь.

Аканэ миновала прилавки с различными ёлочными украшениями и детскими игрушками: в этом году она решила не ставить ёлку, а ребёнку пока все эти плюшевые мишки да собачки вроде как не нужны – ближайшие пять месяцев он всё равно будет внутри неё. К моменту его рождения придумают не одну новую игрушку. Пройдя вверх по лестнице и наткнувшись на «человеческую пробку», Аканэ принялась бесцеремонно распихивать всех налево и направо – чему в первую очередь научила её Кавадзаки, так это обеспечивать себе безопасность. Люди сначала, как и полагается, возмущённо ворчали и озирались, но, услышав кодовое «пропустите беременную», меняли гнев на милость и (о чудо!) даже расступались.

Следователь решила начать с простого – купила подарки родителям: матери досталась красивая музыкальная шкатулка на старинный манер, о которой та мечтала последние несколько месяцев, а отцу – новенький коммуникатор с водяной защитой. Дальше под руки очень кстати попался серебряный кулон, идущий в комплекте с серёжками – замечательный подарок для Каори. Цунэмори аккуратно сложила подарки в пакет и поднялась на последний, третий этаж магазина: нужно было прикупить что-нибудь для своих коллег по работе. Хотя бы, чисто символическое. Гиноза Нобучика, Каранамори Шион, Кунизука Яёй и Хинакава Шо – давно стали ей родными и Цунэмори даже в кошмарном сне не могла себе представить работу без этих четверых. С молодым хакером и талантливым проектировщиком голограмм Аканэ была знакома куда меньше, чем с остальными исполнителями, но Шо быстро влился в их «семью» и занял своё место в сердце следователя. Помимо «самых близких» в первом отделе были и такие личности как Тэппэй Суго и Симоцуки Мика. И если с новым исполнителем Аканэ нашла общий язык довольно быстро, то со своей напарницей инспектор едва ли могла общаться: всё время эта девушка была чем-то недовольна!

Цунэмори обошла третий этаж вдоль и в поперёк, просмотрела всю выложенную продукцию, но так и не смогла подобрать хоть что-нибудь, что соответствовало бы вкусам хоть одного из своих подчинённых. Инспектор разочарованно выдохнула и провела рукой по лбу. Похоже, ей придётся посетить ещё один магазин. Аканэ вышла на улицу и покосилась на пакет: наверное, лучше отнести купленное домой, чтобы не повредить ненароком в этом столпотворении, но как же не хотелось наматывать лишние круги! В итоге, взвесив все «за» и «против», следователь решила не тратить драгоценное время и отправилась на соседнюю улицу. Студенты, надевшие голограммы сказочных персонажей, зазывали народ на новогоднюю ярмарку.

Аканэ поправила шарф, натянула на лоб вязаную бабушкой шапку и, перехватив пакет поудобнее, зашагала в направлении виднеющихся шатров. Ярмарка встретила бьющей по ушам и мозгам музыкой, снующими туда-сюда Сантами Куроху¹ и ароматом свежеиспечённого хлеба. Девушка против воли улыбнулась и решительно направилась прямо в центр толпы. Пришлось немного поработать локтями, немного покричать, немного поизвиняться за оттоптанные кому-то ноги, но в итоге цель была достигнута: Цунэмори оказалась внутри главного шатра. Пройдя вперёд, девушка расстегнула молнию (переносные обогреватели работали на всю катушку) и огляделась: нужно было решить, в какую сторону ярмарки двигаться в первую очередь, к лоткам с одеждой, или же к сувенирам с побрякушками. В итоге, поддавшись общему порыву, она решила посмотреть ассортимент одежды.

Если бы у Цунэмори спросили, что можно было купить на предновогодней выставке в Токио, она бы уверенно ответила, что всё. Абсолютно. Действительно, продавцы позаботились о предпочтениях потенциальных покупателей, и в отделе одежды можно было найти совершенно любую вещь, начиная от купальников и нижнего белья до шуб из натурального меха и лыжной экипировки. Инспектор прошла к отделу одежды для беременных и принялась разглядывать предлагаемые комплекты.

Разумеется, двадцать второй век славился своими высокими технологиями и всевозможными голограммами, которые не обошли и наряды и которые более привлекали современное общество, однако, как бы далеко не зашёл прогресс и какие бы ни использовались технологии, совсем обойтись без одежды из ткани люди не могли. Вряд ли кому-то придёт в голову надевать рубашку и шорты и маскировать их под купальник или зимой ходить в лёгонькой маечке с голограммой тёплого пальто поверх неё. По меньшей мере глупо, по большей – не безопасно для здоровья. Общество по прежнему использовало «традиционную» одежду, а голограммы позволяли быстро менять свой облик в зависимости от ситуации. И в этом новые технологии были просто незаменимы при выполнении заданий под прикрытием или обычной примеркой в магазине – здорово экономились время и нервы.

– Семпай?

Знакомый голос за спиной оторвал Аканэ от мыслей и заставил обернуться. Девушка едва сдержала гримасу – младший инспектор удивлённо хлопала глазами, по всей видимости, совершенно не ожидая столкнуться с начальницей в таком месте.

«Боже, почему Ты так жесток: зачем она мне здесь?» – жалобно пронеслось в голове Цунэмори, но инспектор стойко держалась: годы тренировок давали плоды.

– Следователь Симоцуки?

Цунэмори приподняла брови в лёгком удивлении, впрочем, не особо привлекая внимание оглядывавшей её девушке. Пытливый взгляд Мики, то и дело возвращающийся к безразмерным бриджам в руках начальницы, ясно дал Аканэ понять, что следует объясниться, пока всё не зашло слишком далеко.

– Семпай, это…

– М? – Цунэмори дала девушке непонимающий взгляд, после чего опустила глаза на бриджи и беззаботно улыбнулась: – А, ты про них? Моя подруга не так давно вышла замуж и сразу же забеременела, вот, решила ей подарок на Новый год подобрать. На вырост, так сказать.

– Вот как… Хорошо, а то я уже начала думать, что вместо миссии Вы ушли в декрет, а нам ничего не сказали, – Симоцуки скорчила обиженную рожицу и быстро сложила руки на груди: – хотя, это моё личное мнение, но Вам, семпай, нужно поскорее завести парня и выйти замуж. Может, тогда Вы пересмотрите свои взгляды на жизнь и отношение к потенциальным преступникам.

У Аканэ дрогнула жилка на лбу, но следователь поспешила взять себя в руки. Не стоило даже пытаться учить Симоцуки правилам вежливости, иначе это выльется в скандал. А беременным нельзя нервничать. Цунэмори глубоко вдохнула и тактично сделала вид, что не заметила поддёвки напарницы.

– Не думаю, что что-то бы изменилось, выйди я замуж. В любом случае, как работается? Гиноза-сан сказал, что во второй отдел, на место убитой Аоянаги Рисы, пришёл новый следователь.