Текст книги "Hide your face so the world will never find you (ЛП)"

Автор книги: otterlymagic

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Через несколько месяцев пришел урожай, созревший и обильный, самый плодородный за полдюжины лет. Впервые о запасах на зиму можно было не беспокоиться. Кэлен приказала провести общенациональный фестиваль и с помощью Дженнсен сделала большую часть планирования. Они не жалели средств. Певцы, жонглеры, фокусники, стрельба из лука, танцы, пиршества, реконструкции исторических сражений, комические представления на сцене… Все, что могли предложить Д’Хара и Мидлендс, они обещали. Даркен задался вопросом, сколько наград останется к тому времени, когда празднование завершится.

Тем не менее, когда наступил праздник, свежий осенний воздух, наполненный запахом хлеба, костров и специй, солнечный свет, льющийся с безоблачного голубого неба, все было именно так, как должно было быть. Арианна и Ирэн тянули его за руки, умоляя идти, и Николас, похоже, тоже решил пойти.

– Морд’Сит вызовут там бедствие, – сказал им Даркен. – И вам небезопасно присутствовать в одиночестве.

– А что, если бы они были без кожи? – подсказала Арианна.

Даркен поморщился, ему не нравилась идея рассказать Далии или Гарену об этом плане.

– Пожалуйста , отец? – спросила Ирэн с большим рвением, чем когда-либо просила его о чем-либо.

Его забота об их безопасности растаяла перед их энтузиазмом.

– Очень хорошо, но я буду там сам. – Даркен доверил Морд’Сит свою жизнь и жизнь Кэлен, но его дети были уязвимы, и он вряд ли мог доверить их кому-либо, кроме себя или Кэлен. Морд’Сит, конечно же, поймут после стольких лет.

Однако за день до прогулки, Кэлен вошла в его тронный зал, словно мстительный дух. Один взгляд на ее лицо, и он приготовился к худшему. Щелчок его пальцев, и комната опустела, они остались одни.

– Кэлен, – осторожно сказал он.

Она не ответила, назвав его имя. Пустота и страх затмили ее глаза, яростная и хаотичная буря вот-вот разразится.

– Николас. – От ее тона по его спине пробежал холодок. – Он исповедовал друга по играм.

Даркен наклонился вперед на своем троне.

– Почему?

– Потому что он толкнул его. – Губы Кэлен дрогнули, выдавая что-то за ее пустотой. – Данил толкнул его, и когда Николас поднялся на ноги, он исповедал его. – Ее голос никогда не ломался.

Желудок Даркена сжался.

– Ошибка ребенка. – Спустившись со своего трона, он встретил ее взгляд. – Конечно, в этой истории есть нечто большее, и он будет наказан, как и Арианна. – Слова давались так легко, но без той уверенности, которую он пытался обрести.

– Я не научила Арианну должным образом, когда она призналась Элис, – сказала Кэлен, качая головой. – Ей пренебрегали, потому что мы оплакивали Моргана. Но я тщательно обучала Николаса, насколько это возможно для любого ребенка его возраста. – Она провела длинными пальцами по своим волосам, и они задрожали. – Он Исповедник…

Прерывание в ее голосе уничтожит их всех, если он ничего не сделает. Даркен быстро обвил руками ее талию, привлекая ее в свои объятия. Она чувствовала себя как лук, натянутый на плечо, вся в напряжении.

– Николас – наш сын, – прошептал он ей на ухо, – Он не демон.

Половина вздоха сорвалась с ее губ, но она не отстранилась. Не было необходимости выражать словами то, чем они поделились с Николасом. Его спотыкающиеся первые шаги, смех, когда он нашел котенка в своей постели, влажные детские поцелуи после ужина, бег по коридорам вслед за сестрами с пронзительным воплем ликования, рисунки линий, посвященных Маме и Папе…

– Я не могу натравить на мир тирана, – Кэлен задыхалась в его мантии, цепляясь так, что ее пальцы впились ему в плечи. Она оставила невысказанным свой ужас от того, что это могло быть неизбежным – теперь это был единственный шанс, который у них был, прежде чем это станет слишком трудным.

Их семья была так счастлива. Наконец, после многих лет усилий, они, наконец, достигли гармонии. Их семилетний сын был восхищением… Как такое могло случиться? Но Даркен знал, и знал слишком хорошо, что существует опасность, которую нельзя победить отрицанием.

– Я заставлю его проводить со мной больше времени, – пообещал он, крепко обнимая ее, когда давал клятву. – Он не может скрыть тьму от того, кто близко ее знает. Я не позволю ему пойти по этому пути.

– Но что, если он уже там? – Кэлен трясло, столько лет легкого беспокойства смешались с этим первобытным страхом. Однажды из-за любви она бросила вызов традициям, в которых выросла. Теперь снова любовь и долг боролись в ее сердце, и она не могла отказаться от последнего. Только компромисс. – Что, если он причинит кому-то боль или убьет Морд’Сит, прежде чем мы сможем его остановить?

И на это у него не было ответа. Молчаливым, успокаивающим прикосновением, не чем иным, он держал жену в своих объятиях. Когда его пальцы гладили ее волосы, он чувствовал радахан на ее шее, все еще символ опасности исповеди. Страх в его животе скрутился в тугой узел.

***

Больше о Николасе они не говорили. Даркен ушел, задумавшись, и остаток дня она его не видела. Тяжесть на сердце Кэлен была невыносимой, и она не могла успокоиться. Неужели она никогда не освободится от монстров? Ее муж превратился во что-то человеческое, но обречен ли ее сын? Та ее часть, которая бунтарски хотела надеяться на обратное, была очень сильной, но еще не подавляющей.

Это был тринадцатый год с тех пор, как она вышла замуж за Даркена. В Д’Харе это было знаком удачи, но Кэлен почувствовала предзнаменование на манер Мидлендса, предзнаменование гибели и катастрофы.

– Ты сотрешь пол в пыль, – наконец выпалила Далия, в то время как Кэлен продолжала расхаживать по комнате, стиснув руки. Пара шагов вперед, и Морд’Сит оказалась рядом с Кэлен, сжимая ее руку. – Ты хочешь заболеть из-за всех этих забот?

Кэлен открыла рот, чтобы возразить, но не смогла найти слов.

Затем Далия увлекла ее в баню, и Кэлен сдалась. Одно только прикосновение женщины отвлекало, настойчиво и мгновенно поглощало часть ее стресса. К тому времени, когда Далия уже раздевала ее и чуть ли не толкала в ванну с подогревом, Кэлен даже хотела отпустить ее.

– Спасибо, – начала она говорить, когда вода омыла ее грудь успокаивающим теплом.

Далия, обнаженная и с распущенной косой, приложила палец к губам Кэлен и сказала только:

– Расслабься. Я еще не закончила.

Она так и сделала, откинувшись назад и слегка вздрогнув, пока пальцы Далии распутывали спутанные волосы и массировали кожу головы. С тех пор, как они нашли общий язык и дружбу, Далия была к ней почти привязана. Не раз она снимала напряжение в мышцах Кэлен с помощью эффективного массажа. Забыв о Николасе, Кэлен снова отдалась служению, позволив пальцам Далии смягчить физические признаки стресса.

Ком в горле уменьшился, разум прояснился, Кэлен расслабилась и даже не дернулась от удивления, когда почувствовала теплое влажное тело Далии на своем. Морд’Сит глубоко вдохнула, но Кэлен даже не открыла глаз.

– Я рада, что смогла помочь, – пробормотала Далия, смывая остатки мыла с волос Кэлен.

Повернувшись, Кэлен хотела еще раз поблагодарить ее с улыбкой. Далия стояла по грудь в ванне, кожа слегка покраснела, губы приоткрыты, волосы влажные и вились вокруг плеч. Мягкость отличала ее не только во внешности, но и в глазах, дымчато-голубых, которые теперь были глубокими и жидкими. Впервые Кэлен поняла, что увидела там любовь. Не дружба, а стремление одной души к другой. Это было то, чего Морд’Сит должна была бы стыдиться, но Далия стояла обнаженная во всех отношениях и встретилась взглядом с Кэлен – скромная, ничего не ожидавшая, но совершенно открытая.

Тогда Кэлен осознала свою наготу и почувствовала, как поднимается жар. Комок снова подступил к ее горлу, но это был порыв более мягких чувств, чем тревога или страх. Теперь ее сердце держали не чувства к Николасу или Даркену. Это было что-то – что-то – для женщины, стоящей перед ней, твердой, как камень, и мягкой, как шелк.

Нерешительно вздохнув, Кэлен слегка прижалась губами к губам Далии, запустив пальцы в длинные волосы Морд’Сит. Из горла Далии вырвался тихий всхлип, вибрирующий на губах, и Кэлен почти ощутила стук ее пульса. Тем не менее, все закончилось, не успев начаться, и Кэлен отводила глаза в сторону и переводила дыхание.

– Не сейчас, – прошептала Далия, найдя пальцы Кэлен и крепко сжав их. – Забудь об этом.

Женщина была права. Семья Кэлен нуждалась в ней, и она не могла слишком отвлекаться.

– Пока, – тихо согласилась она и поднялась из ванны. Далия заботилась о ней, как королева в блаженной тишине, и, сопроводив ее в комнату, ушла стоять на страже снаружи.

Теперь у Кэлен было не больше ответов, чем раньше. Когда ее волосы высохли, она накрутила прядь на пальцы, глядя в зеркало и задаваясь вопросом, не потерпела ли она неудачу как мать. Что станет с ее детьми, если она потеряет Николаса из-за его власти? Что с ее людьми? Зачем она навлекла на себя эти мучения?

Комнату заполнила тьма, тени медленно окутывали ее, пока она едва могла видеть свое лицо в зеркале с мерцающей свечой.

Наконец вошел Даркен, когда уже начинала опускаться ночь. Она жаждала его прикосновения, успокаивающего присутствия, которое он так часто приносил. Любовь между ними никогда не могла быть идеальной, но она была сильной и наполняла ее, и сейчас ей больше ничего не нужно было. Если кто-то и мог понять боль, которую она чувствовала сейчас, так это мужчина, который помог ей родить этого сына, который вырастил его рядом с ней с такой же яростной преданностью.

Он подошел к ней сзади, когда она сидела перед зеркалом, прикрывая ее плечи руками.

– Надеюсь, у тебя была причина оставить меня в одиночистве, – прошептала она, но снова покачнулась под его прикосновением.

– Была. – Его руки, которые могли быть такими сильными и смертоносными, были тщательно и нежно сжимали ее плечи, его губы прижимались к ее голове.

Кэлен закрыла глаза, ожидая, что будет дальше. Его пальцы гладили ее волосы, оттягивая их с шеи, но потом остановились.

– Что это? – спросила она после нескольких минут колебаний, не поняв. – Что ты делаешь, Даркен?

– То, что я должен был сделать много лет назад, если бы я был лучше. – Его слова, тихие и тяжелые в темноте, вызвали у нее мурашки по спине.

Кэлен открыла рот, чтобы задать еще один вопрос, все еще сбитая с толку, но тут услышала щелчок. Всего лишь слабый щелчок металла, а затем поток силы, струящийся через нее, когда ее радахан упала ей на колени. Слезы хлынули, не думая о ее приказе, и она судорожно вздохнула, когда тринадцатилетняя магия Исповедницы снова наполнила ее блаженством, которое невозможно описать. Она забыла, как это было правильно. Шок охватил ее целую минуту, ее дыхание было прерывистым, а по лицу текли слезы.

– Даркен, – наконец прошептала она, повернувшись к мужчине.

Он покачал головой и просто поцеловал ее, но не со страстью, а с любовью.

Вспыхнула магия, и в него вылилась вся ее сила, сильнее любого момента блаженства между простынями. Кэлен обвила его руками, почти прижавшись, пока шок не прошел, и она прошептала.

– Почему? Скажи мне, почему.

– Я не боюсь, – сказал он, положив руки ей на спину. – Не Ричарда, не моего народа, не моей собственной тьмы. Не тебя. Я надел этот ошейник тебе на шею из страха. Хватит. Ты свободна, Кэлен.

Даркен отступил назад и позволил своим рукам скользнуть по ее предплечьям, устроившись в свободном сцеплении ее рук, его глаза встретились с ее глазами. Ожидающий. Заставляя себя сдерживаться.

Жизнь, которой она жила, промелькнула перед глазами Кэлен, когда она стояла под этим взглядом. Отчаянное детство, послушная юность и время между ними, полное ненависти к нему, решимости и начала любви к Искателю. Кроме того, это была жизнь с ним. Сначала нежелательное, не более чем средство для достижения цели. И все же, с борьбой, кровью, потом и слезами, они вместе стали людьми. Жена и муж, мать и отец, королева и лорд. Кэлен и Даркен. Она бы никогда не выбрала это, и все же сейчас это имело слишком большое значение.

Когда-то Кэлен намеревалась стереть всю эту трагедию. Было, конечно, достаточно, что она все еще хотела измениться. Боль и смерть, и трагедия, и зло. Преодолено, но не забыто. Но теперь, когда ей был предоставлен весь выбор, и она действительно была свободна, она знала, что не может разрушить это полностью. Жизнь была слишком драгоценна, чтобы называть ее неудачей только потому, что все пошло не так.

С мягкой улыбкой Кэлен сплела свои руки с руками Даркена и снова подошла к нему поближе.

– Я могу оставаться со своей семьей, моими людьми и моим мужем.

Облегчение зажглось в его глазах, которые впервые за многие годы казались почти свободными от всякой боли.

– Я люблю тебя, – прошептал он в темноте.

Ее ответ был просто поцелуем, медленным и сладким, и обещанием будущего. Сколько бы времени у них не было.

Когда она закончила поцелуй, что-то сломанное наконец зажило.

– Я подумал, что мы могли бы позволить Николасу носить радахан, пока его обучение не будет завершено и больше не будет опасности, что он потеряет контроль, – пробормотал Даркен. – Никто не должен жить в страхе.

Улыбка тронула ее губы, и она кивнула.

– Пока он снова не заслужил наше доверие.

Даркен прижался лбом к ее лбу.

– Он наш сын. Я верю в него так же сильно, как люблю его.

Когда он сказал это таким образом, Кэлен смогла ответить только шепотом:

– Я тоже.

– Еще кое-что…

Беспокойство прошло, Кэлен рассмеялась.

– Что угодно, Даркен.

Он улыбнулся, больше глазами, чем губами.

– Завтра на фестивале… Потанцуешь со мной?

– В расписании нет королевского танца, только тот, который может посетить любой, на лужайке. – Она слегка нахмурилась, склонив голову набок. Даркен пожал плечами.

– Тогда потанцуй со мной там. Простому народу не помешает увидеть нас вместе с ними. Если только ты не думаешь, что они будут бояться тебя без твоего радахана.

Еще раз рассмеявшись, Кэлен покачала головой.

– Я не думаю, что они когда-либо действительно видели это с самого начала. Все это прошло. Так что да, я буду танцевать с тобой. Но тогда наверняка нам нужно будет привести Гарена и Дженнсен, чтобы они смотрели за детьми. И Далию. Далия должна прийти.

На его лице мелькнуло любопытство, и Кэлен поняла, что позже ей придется объяснить кое-что важное. Но наверняка позже. На данный момент она только снова поцеловала его и прижалась к его груди, пока не пришло время лечь спать.

Они разделяли лишь объятия друг друга, но когда ее охватила сонливость, а пальцы Даркена рассеянно коснулись ее живота, Кэлен подумала о начале. Урожай был временем окончания, но это было нечто большее. Это было время перемен. Переход от старого к новому, как со временем все происходит в жизни. Этой зимой они впервые поделятся по-настоящему свободными, ей захотелось новых перемен. Возможно, пришло время родить ребенка по какой другой причине, кроме любви.

С этой мыслью и только с любовью и покоем Кэлен снова уснула в объятиях Даркена Рала. Завтра они будут танцевать вместе.

========== Часть 18 ==========

Боль пронзила Кару, как будто ее эйджил разорвался на части. Прежде чем она поняла, что ее ноги оторвались от земли, ее спина столкнулась с каменистой землей, и ее легкие вытолкнули весь воздух. Ошеломленная и неспособная видеть своих сестер, Кара боролась за глоток воздуха и мысленно прокляла Искателя.

Шкатулки сделали это. Они, это для Лорда Рала, а не для какого-то мальчишки-лесоруба. Он и та Исповедница были почти переплетены, когда Кара преобразилась обратно из своей соколиной формы.

Сглотнув гримасу от незнакомой магии, покалывающей ее кожу, Кара поднялась на ноги. Окружение не изменилось, за исключением того, что теперь был только один человек. Искатель тоже с трудом поднялся на ноги. Но все еще жив, так что отключать эйджил нельзя.

Не из тех женщин, которые позволили бы замешательству замедлить себя, Кара выхватила эйджил и двинулась на Ричарда.

У мальчика не было шансов. Эйджил Кары поцеловал его в шею, и он забился, вопя, мускулы сокращались.

– Келен! – позвал он, как будто она пряталась за кустом.

Кара уже собиралась возразить, стиснув зубы, когда из ниоткуда раздался другой голос:

– Кэри, остановись!

Это имя… Эти слова… Она не слышала их много лет, с тех пор…

Ричард вырвался из ее рук, споткнулся о корень дерева и упал к ее ногам.

Кара развернулась на каблуках, нахмурив брови. Другая Морд’Сит подошла к ней из леса с поднятыми руками.

– О, моя Кари, – прошептала женщина голосом, похожим на горный камень, старым и сильным.

И все же Кара знала этот голос.

– Далия? – Ничто из этого не было правильным.

– Что тут происходит? – спросил Ричард, подняв руки к груди, поскольку его Меча поблизости не было.

– Все в порядке, Ричард, – сказала не-Далия почти тепло. – Подождите минутку.

Кара напряглась, но не могла найти в себе силы что-либо сделать. Она увидела, как Далия ушла, а затем, не более чем через минуту, вернулась. Не одна.

Старуха едва могла ходить, даже с помощью Морд’Сит. Через несколько шагов Кара поняла, что она, должно быть, ослепла, и сморщила лицо в замешательстве. Эйджил все еще пел в ее руке.

– Это Ричард? – спросила незнакомка не таким дрожащим голосом, как ее шаги.

– И Кара, – сказала не-Далия, улыбаясь Каре глазами, которые не отеряли огонь – разве что они постарели.

Где был в этом смысл? Кара владела могущественной магией, но это… Это было похоже на лихорадочный кошмар, а не на заклинание.

Взглянув на Искателя, Кара увидела, что он стоит, как вкопанный, с разинутым ртом.

– Ричард…

– Кэлен? – выпалил Искатель.

Женщина улыбнулась и выпрямилась. Ее черный плащ откинулся назад, открывая белое платье Матери Исповедницы. Мать Исповедница Кэлен.

Затем Кара громко расхохоталась с явным недоверием, потому что, конечно же, это был кошмар.

***

– Почему я не могу получить радахан? – спросила Арианна, скрестив руки под распускающейся грудью. – Мы все знаем, что Николасу это на самом деле не нужно.

Защитные материнские слова – Арианна была еще ребенком, она не понимала этой новой сексуальности или того, как с ней справиться по-взрослому, и особенно со своими способностями – исчезли с губ Кэлен, когда Даркен встретился с ней взглядом. Эта осторожность, почти гримаса на его губах заставили ее сглотнуть.

– Мы все знаем, не так ли, – ровным тоном сказал он Арианне.

– Даже тетя Гарен так думает. – Арианна пожала плечами так, как могла сделать только пятнадцатилетняя девочка, ее голубые глаза все еще вызывающе сверкали. – А если ты мне его не дашь, никто не посмеет меня поцеловать!

И теперь они вернулись к этому. Кэлен не знала, что должна сказать мать в такие моменты, и поэтому промолчала. Все ее инстинкты подсказывали ей заключить дочь в свои объятия, оберегать ее в целости и сохранности еще десять лет, но если эта жизнь чему-то ее и научила, так это тому, что инстинктам не всегда следует следовать.

В конце концов, именно у Даркена был ответ. Ирония судьбы, на самом деле, но мужчина был воспитан Морд’Сит, что было более женственным общением, чем когда-либо знала Кэлен во время своего расцвета.

– Поговори с госпожой Далией, Арианна. Она, конечно же, беспристрастна и даст тебе надлежащий совет по этому… Очень важному вопросу.

Арианна хмыкнула.

– Беспристрастна? Она боготворит вас обоих.

Даркен хмыкнул и посмотрел на нее.

Неохотно, в последний раз разочарованно встряхнув волосами, Арианна вылетела из комнаты.

– Она права насчет Николаса? – спросила Кэлен своего мужа, проводя рукой по волосам.

Он долго молчал, потирая пальцами нижнюю губу по старому знакомому образцу. И все же он больше походил на отца и меньше на Лорда Рала, чем когда-либо. Его виски коснулись седины – результат, как он строго сообщил детям, их хаоса, – и тонкие морщинки обозначили край рта. Часть гордости покинула его глаза, что казалось странным, поскольку он чрезвычайно гордился своим отпрыском.

Наконец он встретился с ней взглядом.

– Нам нужно доверять нашему сыну. Если мы этого не сделаем… Это может только усугубить ситуацию.

***

Ричард позаботился о том, чтобы сесть напротив обеих Морд’Сит. В эту прохладную ночь огонь был кстати, но он не позволял себе устроиться поудобнее. Если бы только Зедд был здесь…

Его глаза не отрывались от Кэлен. Месяцами он смотрел на нее, страдая и желая того, чего не мог иметь, боль стала почти невыносимой, как только он понял, что она взаимна. Любовь была мучением и наслаждением, смешанными в одном чувстве. Как бы то ни было, он знал Кэлен в лицо.

Эта женщина была Кэлен, но не его Кэлен. Ричард не был уверен, лучше это или хуже простого обмана.

– Где мы? – рявкнула напавшая на него Морд’Сит, отказавшись от предложения сесть на упавшее бревно. – Что здесь происходит?

– Мы как раз собирались сказать тебе, если ты просто присядешь. – Другая Морд’Сит, с почти седыми от старости волосами, имелм раздражительную привязанность в ее голосе, который звучал точно так же, как Джеммы Сайфер, женщина, которую он знал как бабушку. Это была тревожная мысль, учитывая, что эта женщина носила эйджил.

– Пожалуйста, садись, Кара, – сказала Кэлен, кивая.

– Кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать? – Кара казалась воспламененной, но в ее тоне было столько же отчаяния, сколько и раздражения.

– Садись, – твердо сказала другая Морд’Сит.

Ричарду пришлось сдержать смех, чтобы спасти свою шкуру от эйджила Кары и потому, что он не знал, почему смеется. Все, что он чувствовал, было дезориентацией. Где его Кэлен, Меч, Зедд? Кто были эти старухи?

Кэлен с закрытыми глазами и полуулыбкой на губах погладила бревно. Пожилая Морд’Сит без слов присоединился к ней, обняв ее за талию. Легкость и близость, казалось, окружали их, словно теплый плащ, и от этого у Ричарда неприятно покалывало кожу.

– Когда ты собрал Шкатулки Ордена вместе, – сказала Кэлен, кивая в сторону Ричарда, – вы перенеслись на пятьдесят восемь лет в будущее.

Поскольку он почти догадался об этом, Ричард просто сглотнул. Кара, с другой стороны…

– Тогда почему я здесь? Это не имеет смысла. – Ее руки ерзали, и Ричард был рад, что он не в пределах ее досягаемости.

– Если бы не магия вашего эйджила, которая становится частью тебя, когда ты ее испльзуешь, этого прыжка не могло бы произойти. – Голос Кэлен напомнил Ричарду ночной огонек – чистый, но хрупкий. Сильный в своей слабости.

– Сегодня вечером вы должны воссоздать то, что произошло, чтобы вернуться в свое время. Это будущее не принадлежит вам.

Ричард поймал себя на том, что моргает.

– Это… будущее? Если это действительно было пятьдесят восемь лет, то ты, конечно же, не был здесь все это время. – Однажды начав, его язык бормотал, выпуская поток слов в напряженную атмосферу. – Что случилось? Откуда ты все это знаешь? – Он прикусил слова, прежде чем сказать что-то мучительно эмоциональное. Только не перед Морд’Сит. Нет. Это была Кэлен, и ему нужно было все знать, но не при них.

– Почему ты с Исповедницей, Далия? – тихо спросила Кара после минутного молчания, добавляя свой вопрос к шквалу.

Кэлен не смотрела на Далию. Тот факт, что она была слепа и даже не могла видеть его, снова ударил ножом прямо в сердце Ричарда. Он больше не сомневался в реальности этого – просто это казалось правильным, – но он еще не избежал шока. Как будто его бросили в ледяное озеро после того, как он только что вышел из горячей ванны. Кроме льдины здесь были седо-белые волосы, падавшие на плечи Кэлен, и потертое платье Исповедницы, висевшее на ее теле.

– Даркен Рал захватил Шоту вскоре после того, как вы с Карой исчезли, – начала Кэлен, сложив руки на коленях. – Как только он обнаружил, что ты действительно пропала, он решил, что ты мертва. Шота поняла обратное и сказал мне, когда мы оба были в темнице Рала. А потом Даркен Рал сделал меня своей королевой.

Ричард вздрогнул, руки автоматически сжались в кулаки. Его и без того шатающийся желудок скрутило от ужаса, не в последнюю очередь от спокойного голоса Кэлен.

– Что?

И Кэлен улыбнулась понимающей улыбкой, от которой стало только хуже.

– О, как я ждала столько лет, чтобы услышать это от тебя, Ричард Сайфер. Но я обещаю, что в этой истории есть нечто большее.

При этом ничего не оставалось делать, как слушать. Ричард почувствовал дрожь от страха, каким-то образом зная, что эту историю будет нелегко услышать.

***

Котенок выпрыгнул из тени и с визгом приземлился ему на голову, впиваясь крошечными когтями в кожу головы. Шипя, Даркен потянулся, чтобы сбросить существо.

– Если я сказал им один раз, я должен говорить им это тысячу раз, – пробормотал он себе под нос, задаваясь вопросом, чье домашнее животное это было на этот раз.

Серый и энергичный, крошечный кот некоторое время избегал захвата, цепляясь за бархатную мантию Даркена. В конце концов, однако, он закрепил его в руке – только чтобы снова потерять контроль, когда чуть не споткнулся о пятнистого черно-белого, бегущего по коридору.

– Дети. – Вздохнув, Даркен подхватил второго котенка и проигнорировал тот факт, что первый снова устроился в его волосах. Он вошел в свою комнату, намереваясь положить их в коробку в конце кровати, по крайней мере, до тех пор, пока его дочь не придет просить их.

– Даркен, мне ну… – Кэлен завернула за угол, а затем замолчала, слегка приоткрыв губы. – Ой. – Что-то подозрительно похожее на хихиканье сорвалось с ее губ.

– Это не смешно, – сообщил ей Даркен, протягивая ей котенка.

– Ему нравятся твои волосы, – сказала Кэлен, пытаясь сделать серьезное лицо, но с треском провалилась. – О, Даркен.

– Совсем не смешно.

Но Кэлен рассмеялась, и было либо присоединиться к ней, либо суетиться, а на последнее он был не в настроении. Его дети были надоедливыми, но также любящими, безопасными и вели себя прилично. Это было все, что имело значение.

Тем не менее, смеха было достаточно, и когда он посмотрел на нее, Кэлен сдержала веселье и вместо этого потянулась, чтобы поцеловать его. Это он предпочитал, и с энтузиазмом поцеловал ее в ответ.

– Полагаю, подарить каждому ребенку по котенку на Святки и не убедиться, что все они одного пола, было не самой блестящей нашей идеей, – пробормотала жена ему в губы, одной рукой поправляя ему волосы.

– Нет, – признал Даркен, но при воспоминании на его губы вернулась легкая улыбка. Святки были счастливы уже столько лет, что он почти забыл, что не знал никого за первые три десятилетия своей жизни. – Нет, это не был.

– Это могло бы быть и хуже. – Ухмылка тронула губы Кэлен, когда она, наконец, привела его волосы в их обычное состояние. Она приподняла бровь. – Первоначально Арианна просила маленьких дракончиков…

Даркен ничего не мог сделать, кроме как рассмеяться и снова поцеловать ее.

***

Ричард не мог в это поверить. Просто не мог. Он перебивал Кэлен дюжину раз, и на все его вопросы были даны ответы, но он все равно не поверил сказке, которую она сочинила.

Даркен Рал был злым. От этого не было возврата, не было возврата потерянной души. Зедд сказал ему это, и Ричард уцепился за эти слова.

– Я не говорю, что его неправильно поняли! – Последний аргумент Кэлен был таков. Ее руки, кожа на костях напоминала высохшую бумагу, дрожали на коленях от силы ее слов. – Он делал ужасные вещи, Ричард. Ни он, ни я никогда не отрицали этого. Но разве ты не слушал? Разве ты не слышал и остальную часть истории?

Возможно, он этого не делал. Ричард только покачал головой и ушел, пытаясь отдышаться. Нет, возможно, она была права, и он совсем не слушал.

Как он мог, когда вся история была о том, как она влюбилась в самого злого человека в мире? Ожидала ли она, что он кивнет и улыбнется, наблюдая, как женщина, которую он любит, говорит о человеке, которого он ненавидел, с непритворной любовью?

Он не знал, как это объяснить, и все же это было больно. Ричард знал, что поступил эгоистично, думая, что он один может быть важнее всего мира для такой женщины, как Кэлен. Она была силой за пределами всего, что он мог понять – за пределами всего, что мог понять любой, – и сводить ее к простой всеохватывающей любви было неправильно.

Но даже когда он знал это, его сердце предало его и сжалось от ревности и утраты. Чем дольше она говорила, тем больше он чувствовал тяжесть этих пятидесяти лет, которые она прожила в этом мире. Дело было не только в Даркене Рале, дело было в том, что она прожила жизнь без него. Он даже не знал, что нужно оплакивать ее, он даже не знал, что случилось. Все, что она выстрадала, она сделала, даже не обратив внимание на его защитные мысли.

С ума сойти, как сильно он ее любил. Даже сейчас, старая женщина, у которой едва хватало сил стоять, он не мог оторвать от нее глаз. Она больше не была красивой, но она была Кэлен.

Теперь он стоял один, глядя на полную луну, освещающую ночь. Мир оставался тихим, мирным, а его мысли метались в болезненном хаосе. Было все равно, и все же нет.

– Ричард? – Обернувшись, он увидел Кэлен, идущую к нему, используя трость, чтобы найти дорогу. Полный беспокойства, он бросился к ней.

– Вот, обопрись на меня. Ты поранишься.

– Я стара, я еще не умерла, – сказала она с короткой улыбкой. Все та же улыбка, даже если теперь на ней появилось дюжина складок. – Ричард… – Ее пальцы нашли его щеку, покрытую щетиной, и улыбка стала шире. Несмотря на темноту, он мог видеть затуманенность ее глаз, ту цену, которую возраст отнял у нее, пока она ждала его появления всю свою жизнь. – Я всегда любила тебя, – прошептала она наконец, поглаживая его подбородок.

Он не мог не вздрогнуть. Тысячи потрясений пришли уже сегодня ночью, и они заставили даже эти слова казаться чужими. Кэлен нахмурила брови.

– Это правда. Я никогда не переставала любить тебя, Ричард.

Он сглотнул ком в горле, покачал головой.

– Тогда как ты смогла быть счастлива с ним?

– Ты завидуешь моему счастью, Ричард? – Ее тон не был недобрым, но в нем была резкость. Ричард открыл рот и тут же закрыл его.

– Нет, конечно, – сказал он наконец.

– Ответь мне правдиво. Подумай над вопросом.

Он ощетинился.

– Кэлен, конечно, я хочу, чтобы ты была счастлива!

– Тогда почему моя жизнь тебя огорчает?

– Потому что я хотел, чтобы ты была счастлива со мной, – поймал себя на том, что говорит Ричард, прежде чем смог сдержаться, и вместе со словами пришла вся боль. Каждую ночь он сидел и мечтал построить для них дом, семью в мире и радости, возвращаясь как очередной укус боли. Он ничего не хотел, кроме нее. Ничего.

– Я тоже этого хотела, – ответила она шепотом в темноте, который он едва расслышал. – Духи, Ричард, я провела почти десятилетие, думая только о том, как сильно я скучала по тебе. Были отвлекающие факторы, но все всегда возвращалось к этому. И несколько лет назад, когда я потеряла мужа, мои мысли снова вернулись туда. Я пришла сюда, чтобы дождаться тебя.