Текст книги "999999999 маны (СИ)"

Автор книги: Оро Призывающий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 18 – С Днем рождения, Марк

“С днем рождения, Марк :3”

Когда сообщение появилось в уведомлениях я, признаюсь, не сразу осознал, к чему оно, да и кто его мне отправил. Поэтому по привычке ткнул на него пальцем и сразу перешел в чат, тем самым отметив сообщение, как прочитанное.

Лишь спустя минуту глупого разглядывания телефона до меня дошло, что сегодня действительно мой восемнадцатый день рождения, а затем и то, что первой, кто меня поздравил – была Элиза с реальной страницы. Она каждый год поздравляла меня так, ну как… она. СБшники с ее фейковой страницы.

Однако, так как сообщение уже прочитано, я уже не мог просто проигнорировать его. Потому спустя минуту или две, после неловких попыток выдавить из подходящие слова благодарности, я удалил весь вымученный текст и ответил коротким: “Спасибо”. Девушка почти мгновенно прочитала сообщение и тут же начала что-то печатать. Очень долго печатать.

Ответ все никак не приходил, и вместо того, чтобы наблюдать за то появляющейся, то пропадающей надписью “Пользователь печатает…”, я решил перейти в ее профиль. Там всё было по-прежнему, если не считать две новые фотографии, где она катается на квадроцикле где-то в горах.

В “избранном” больше не было фотографий с Августом, но и окончательно удалены они не были. Они оказались просто в общей ленте. Я открыл одну из них и перешел по ссылке на его профиль.

Не могу сказать, что я увидел там то, чего не ожидал увидеть. Что не снимок, то очередная тусовка на яхте с полусотней человек сразу, или вылизанный до блеска борт частного самолета, доставляющего парня каждый раз в новую страну. Последние он не забывал отмечать геотэгами. Ну разумеется, вдруг кто-то подумает, что Август не может себе позволить постоянные перелеты по континенту и за его пределы, за счет корпорации “Локк”.

“Локк” была крупной корпорацией медиа-магнатом, одной из ведущих в нашей стране. Не смотря на то, что они никаким боком не связаны с кланами и аристократией, денег и власти у них имелось предостаточно. Об этом намекала серьезная сеть предприятий и дочерних компаний, охватывающая практически каждую отрасль рынка. Начиная с газет и телеканалов, и заканчивая сталелитейными заводами с сырьедобывающими фирмами – “Локк” везде умудрялись приложить свою руку. Так что да, Августа Локка вполне можно считать не просто влиятельной фигурой, а даже местечковым принцем, пусть и без легального права так называться.

Тем не менее, почему-то даже внешний вид Августа вызывал у меня раздражение. Вечно надменное выражение лица, волосы с зачесом назад, на которые он не жалел геля, и вызывающая вопросы любовь к рубашкам поло создавали в моей голове очень мерзопакостный образ, который даже трудно описать словами.

Ну и конечно, у него есть фото с Элизой в избранном, кто бы сомневался. Я не стал их открывать и читать подписи, чтоб лишний раз не портить себе настроение. Чернобелая иконка профиля, на которой Август с прищуром смотрит в обьектив камеры, подсвечивалась синим, что говорило о наличии не просмотренных мною “историй” – временных фото или видео, что пропадают спустя сутки после публикации и не отсвечиваются в основной ленте профиля.

Я ткнул пальцем на аватарку. Первая история была типичным видео ни о чем, где он травит какие-то шутки. А вот все последующие истории заставили меня скрежетать зубами. Угадайте, кого я там увидел?

Видео снятое от первого лица где-то в горной местности, начиналось с рева квадроцикла и жуткой тряски камеры. Август выжимал ручку газа до предела, но даже так, в какой-то момент его обогнал второй ездок, в приталенном камуфляжном костюме. Несмотря на шлем, я узнал её серые волосы. Элиза помчалась далеко вперед, оставляя этого увальня буквально глотать пыль. Правда... не могу сказать, что меня как-то заботили её гоночные успехи.

Следующая история воспламенила меня еще сильнее. Это было фото, на котором Август стоит одной ногой на квадроцикле с шлемом в руке и c самодовольной улыбкой смотрит в камеру. Чуть позади него стоял квадроцикл Элизы. Девушка привстала над сиденьем и обеими руками схватилась за руль, ровно держа спину. Однако, разозлило меня не столько это, сколько подпись наложенная прямо на фотографию.

“Пока одни лентяи валяются на койке, другие берут от жизни все”.

А нахер сходить не хочешь? Я сжал зубы.

Честно признаться, я не думал, что следующая история, выложенная считанные минуты назад, будет способна разозлить меня еще сильнее, однако, боги, как я ошибался.

Снова видео, снова природа. На заднем фоне припаркованы квадроциклы. Август, рядом стоит Элиза, что немного озадаченно смотрит по сторонам. Пять человек выталкивают ближе к камере шестого, невзрачного парнишку в серой толстовке, простых джинсах и кедах. Толпа начинает петь песню “ С Днем рождения”. Август и Элиза поют вместе со всеми и хлопают в ладоши.

Видео заканчивается. И показывается сразу следующая история в формате фото с подписью.

В кадре находятся трое: тот парниша, а перед ним Август, что приобнимает отвлекшуюся на что-то в стороне Элизу.

Подпись: “я никогда не забываю поздравить своих слуг с днем рождения х)”

Я, наверное, минуты две сидел и просто пялился в одну точку. В груди клокотал гнев. Я разрывался между желанием разбить телефон о стену и тем, чтобы написать кому-нибудь что-нибудь крайне язвительное. Даже знаю кому – Августу.

В порыве гнева я закрыл истории и перешел в его личные сообщения. Написал короткое: “Тварь”.

Ответа не пришлось долго ждать, уже спустя секунды три он отправил мне глумливый смайлик.

Я чуть было не начать что-то строчить, но внезапно замер, осознав, что кроме прямых оскорблений, мне толком в голову ничего не лезет. Так нельзя. Это не просто тупо, это жалко.

Я вышел из диалога с ним. Забанил его. Перешел в свой список диалогов. Увидел, что Элиза до сих пор еще что-то мне печатает. Забанил ее.

Вот, после этого можно и телефон об стенку разбить. Мощно, вдребезги, так, чтоб стену пробить.

Руки загорелись черным. Плевать. Я в тот момент уже замахнулся и что было силы всадил телефоном прямо в плазму. Вслед за громким звоном, черное зеркало экрана покрылось белой паутинкой из трещин почти до самых краев, прямо в центре телевизора торчало то, что осталось от моего телефона. Он прошел сквозь плазму как нож и застрял в стене за ней, что было заметно даже с моей кровати.

Злобно бормоча себе под нос ругательства, я покосился на подскочившего от неожиданности Джонни-младшего, что подозрительно покосился на меня.

– Что-то случилось, шеф? – он то и дело смотрел то на меня, то на плазму.

– Типа того, – я удивленно смотрел на свои запястья – их покрывали острые, рваные линии, накладывающиеся друг на друга в хаотическом порядке. Прямо как у мамы, когда она злилась.

Я еще некоторое время просто сидел, тяжело дыша. Пытался успокоиться. Получалось плохо. Я перевел взгляд на Джони младшего. Мне нужно было выговориться.

– Слушай, – он удивленно приподнял бровь, не ожидая, что после такой выходки я решу с ним о чем-то поговорить, – Хочу кое-что спросить.

Он оглянулся на разбитую плазму, а затем на меня, после чего присел обратно на свой стул.

– Спрашивайте. Но я сразу скажу, что в ваших клановских делах черт ногу сломит, так что я тут не большой советчик.

– Да я не об этом. – я сделал паузу, подбирая слова, – Что делать, когда ты столкнулся с проблемой и не знаешь, как ее решить? Даже не так, ты не можешь ее решить.

Охранник склонил голову влево, вспоминая что-то, а затем снова посмотрел на меня.

– Когда я был как Вы, может помладше, такой же потерянный ходил,– он снова глянул на телевизор, – Да это сразу видно, не серчайте. И отец мне тогда одну вещь сказал… да, бывают ситуации, в которых ты ничего не можешь изменить, но нет такой ситуации, в которой ты не можешь изменить себя. Я не сразу понял о чем он и пожалел… а тебе советую понять это поскорее, ага?

– Спасибо, – я кивнул и выдохнул. Ну хоть что-то.

Однако, Джонни на этом не остановился.

– А ему это, кстати, дед мой сказал. Джонни-старший, ну, то есть как, батяня тоже Джонни-старший, но… – за этим последовала десятиминутная тирада повествующая о весьма обширном семейном древе Джонни Кравцев, среди которых, кстати, все-таки втиснулся один Давид (надо полагать, в семье его недолюбливали).

Дальше я его не особо слушал. Хотя, болтливый настрой Джонни помог мне немного успокоиться.

Не смотря на глубокую ночь, сна не было ни в одном глазу. Да и физически я ощущал себя хорошо. Слишком хорошо, как для того, кто всего шесть дней назад чуть не умер, если подумать. Ноги слегка зудели, левый глаз тоже. Но в остальном – я ощущал себя прекрасно.

Изменить себя… Окей, Марк, что ты можешь сделать сейчас? Вот прямо сейчас. Для начала, наконец, разобраться с тем, что ты вообще можешь. Сколько ты уже тянул кота за яйца? Может хватит?

Во-первых. Скверна.

Если скверна всё таки во мне, то это объясняет произошедшее с моими навыками… возможно благодаря ей я не умер после того укола. Или… всё же умер?

Раз всё, что сдерживает энергию – это мой атрибут, логично, что после смерти его действие прекращает быть активным. Правда в таком раскладе скверна должна была бы расползтись по всей округе и эта больница превратилась бы в филиал Ада на земле… вот только если бы рядом не было ничего, что притягивало бы её к себе. Чего-то вроде магической печати, создающей из человека сосуд, поглощающий в себя всю скверну, которая уже в свою очередь не может допустить того, чтобы сосуд погиб так просто.

И в тот самый момент, когда скверна начинает восстанавливать моё тело, воскрешать, если угодно, Уроборос снова становится активным и не позволяет ей взять меня полностью под контроль. Получается замкнутый круг, где я позволяю жить искаженной энергии, а она – мне. Черт подери, в каком-то смысле я превратился в ходячий научный экспонат инь-ян этого мира. Конечно, я не могу быть уверенным в этом до конца. Но если я прав… то во-первых, я сам не заметил, как умер, что уже звучит как хорошая история для вечеринок, а во-вторых, это объясняет поведение моих навыков. Они исказились, как и все, чего касается скверна.

Мне не казалось, что я здоров. После того, как скверна меня восстановила, я и был здоров. Рука нащупала повязку на глазу, я резко сорвал её и бросил в сторону, под ошеломленным взглядом Джонни-младшего. Даже к тусклому ночному свету в палате глазу пришлось еще какое-то время привыкать, однако он был совершенно целым… я даже почти решился на то, чтобы потыкать в него пальцем, но отбросил эту идею.

– Т-ты что делаешь? – Джонни заметил, что мой глаз был в полном порядке, но не мог понять, что ему делать в сложившейся ситуации.

– Меняю себя. – я улыбнулся.

Глава 19

Я присел на кровати и сорвал с ног одеяло. Те были запечатаны белым гипсом, который я начал было пытаться отодрать голыми руками. Гипс крошился, но не более того.

В этот момент Джонни подорвался с места, чтобы остановить меня, но я выдвинул руку перед собой.

– Стой.

– Н-но что вы творите?

– Фридрих тебе доверяет, а значит, и я тебе доверяю. Поэтому сейчас просто вернись на место и не мешай мне, тебе за это ничего не будет.

Он хотел воспротивиться мне, но я злобно вздохнул и посмотрел прямо ему в глаза.

– Это приказ.

Лысый охранник покачал головой, кивнул и попятился обратно на свой стул, пристально наблюдая за тем, что произойдет дальше.

Мой взгляд зацепился за продырявленный телевизор. Я посмотрел на причудливые линии у себя на руках – судя по всему, это был результат работы одного из тех проклятий, возможность использовать которые досталась мне от мамы.

Разумеется, я не тренировал их и никак не использовал ранее, так как довольно странно проклинать самого себя. Но теорию я в какой-то мере знаю.

Говорят, проклятия берут исток в темной стороне человеческой натуры.

Часто, чтобы молодой пробужденный научился владеть этим искусством, чтоб он впервые активировал проклятие, его доводят до эмоционального срыва и всячески заставляют испытать негативные эмоции. Обучение проклятиям означает бесконечный стресс и негатив для пробужденного. И если те, кто изучают себе лишь несколько проклятий в арсенал, всегда просто плюются, вспоминая бесконечные унижения на тренировках, то чернокнижники и прочие классы, у которых проклятия составляют львиную долю способностей, не могут в мастерстве овладеть этим искусством слегка не тронувшись головой.

Вся сложность заключалась в том, чтобы научить пробужденного быстро входить в состояние крайнего эмоционального накала, а затем, так же быстро выходить из него, возвращая себе контроль над рассудком, чтобы трезво принимать решения в разгаре боя.

Похоже скверна исказила какое-то из проклятий. Возможно нечто, что должно работать на ослабление противника, теперь наоборот, усилило меня. Ну и отлично, сейчас я не особо заинтересован в познании премудростей контроля над своими эмоциями. Я все еще был чертовски зол.

Руки вспыхнули черным и я разорвал гипс в одно усилие. Ноги выглядели абсолютно здоровыми. Я ощупал их руками, а затем попытался подвигать. К моему удивлению, они довольно резво отозвались. После минутной разминки, я оперся рукой об основание кровати и аккуратно поставил ноги на пол. Прищурив глаза в ожидании падения, я встал и… ничего не произошло. Ноги держали меня, как и неделю назад. Я осмотрел их, словно какую-нибудь новую обувь и даже осмелился попрыгать на месте. После чего сделал пару шагов по комнате с дурацкой улыбкой на лице.

– Как? – Джонни ошарашенно глядел на меня.

Я безразлично пожал плечами. Однако внутри ликовал. С сердца словно скатился огромный валун. С того самого момента, как я вышел из комы, я старался даже не думать о том, что, возможно, всю оставшуюся жизнь я буду инвалидом. Даже если бы новый глаз прижился, а кости в ногах правильно заросли, невозможно представить, что я смог бы функционировать точь в точь, как до ранений. Меня бы ждала масса осложнений и многократные врачебные осмотры, раз уж магия в моем случае бессильна. Видимо поэтому мой мозг выработал защитный механизм, благодаря которому я не воспринимал свои раны всерьез, однако в глубине-то всё равно понимал, чем чревато моё состояние. Но теперь, когда скверна по кусочкам собрала моё тело заново… всё это позади. Я выиграл в лотерею, даже не имея понятия, что участвовал в ней.

Джонни-младший рукой попытался нащупать свой телефон в пиджаке, видимо, чтобы позвонить шефу и рассказать о случившемся, но я его остановил. Фридрих скорее всего сейчас занят допросом. А я не хочу нагружать его лишней информацией. Знаю, что он бы тут же бросил все дела и снова примчался сюда, чтобы забрать меня. Нет, ну, я согласен, что это дело первостепенной важности, но ему пока знать об этом рано. Мне хотелось его удивить лично: когда он придет ко мне в палату, ожидая увидеть калеку, а обнаружит целехонького меня.

Но до этого момента, я, честно говоря, даже не знал, чем заняться. Как я уже и говорил, спать не хотелось от слова совсем. Просто валяться в койке – тем более. Особенно после того, что я прочитал в подписи к истории Августа Локка.

– Джонни, – я посмотрел на охранника, – Прогуляться не хочешь?

– Не-а, – он покачал головой, – Не самая лучшая затея.

– Почему?

– А вы сами не догадываетесь? – он хмыкнул, взглядом намекая на то, что со мной что-то не так.

Я посмотрел вниз и до меня дошло. На мне была надета больничная рубаха, которая прикрывает все спереди, а сзади завязывается несколькими узелками. Длинный вырез по всей спине позволяет при любом неловком движении случайно засветить голым задом, чего наследникам всяких кланов лишний раз делать не рекомендуется.

Я завязал все узлы, тем самым обезопасив свой тыл, и посмотрел на охранника.

– А одежду мне, конечно же, никто не удосужился привезти. Ну конечно, – я вздохнул, – Напиши, пожалуйста, Фридриху, чтобы утром прихватил что-нибудь из одежды. Скажи, я попросил, – затем я перевел взгляд на разбитую плазму и застрявший в стене телефон, – И еще новую мобилу.

Джонни растерянно кивнул. Он до сих пор не мог осознать, что произошло и как я смог в один момент из категории тяжело раненных перейти в условно здоровые.

Найдя под тумбочкой комплект больничных тапочек и натянув их на ноги, я все-таки сумел доказать Джонни-младшему, что в том, чтобы прогуляться ночью по больнице – нет ничего дурного. Тем более меня охраняют, а лежать на месте мне порядком осточертело и если я не прогуляюсь, то просто не смогу уснуть.

Когда Джонни младший открыл дверь, его бдящий в коридоре отец чуть было не наорал на сына, что тот так внезапно покинул пост. Но осекся на полуслове, увидев за его спиной мою фигуру. Джонни-старший изменился в лице.

– Это что за херня? – он встал с лавки у стены коридора и направился к нам.

Я хмыкнул.

– Ну знаете, как говорят: “Встань и иди”, – отец лысого охранника гневно насупился, – Вот я встал и пошел.

– Мне нужно доложить, – Старший Кравц не верил своим глазам, вряд ли на случай волшебного излечения клиента у него имелись предписанные инструкции, – А вам – вернуться в палату.

Я осмотрелся. В коридоре помимо охранника не было ни души.

– Да ладно вам, Фридрих будет здесь уже через пару часов. Что станет от того, он узнает чуть позже? Мы его приятно удивим, а затем все вместе покинем больничку. Как видите, у меня нет больше причин тут оставаться.

– Вы понимаете, что ответственность за всё, что произойдет с вами, ложится на мои плечи?

– Понимаю, конечно. Но ничего не произойдет, как видишь, – я развел руками глядя на свои ноги, – со мной всё в полном порядке. Да и вышел я вместе с охранником. Вы же не сомневаетесь в его способностях?

Джонни-младший заинтересованно склонил голову в сторону.

– Ладно, – выдохнул Джонни-старший, – Но куда вы собрались в таком виде?

– Хочу просто размять ноги, далеко не убегу, не переживайте. Пройдусь по коридору и вернусь. Фридрих об этом не узнает, даю слово.

По охраннику было заметно, что моя внезапная тяга к ночным прогулкам ему была не по душе, однако остановить меня силой он не мог, как и пойти следом. Кто-то ведь должен следить за палатой. Всё, что ему оставалось, это в очередной раз, судя по скучающему виду Джонни-младшего, выдать сыну наставления по типу “Ни на шаг не отходи от него” и вернуться к высматриванию потенциальных угроз со стороны медсестер, так и ждущих момента, чтоб подложить под кровать бомбу.

Я благодарно кивнул Джонни-старшему, тот пробормотал себе что-то под нос и подошел к двери в мою палату.

Громко шлепая тапками по полу, я брел по пустому ночному коридору больницы. Он был довольно длинным, около каждой двери в палату стояла небольшая скамья, обитая светло-коричневой кожей, то тут, то там располагались автоматы по продаже еды и кофе, а также кулеры с бесплатной водой. Выглядело это место довольно прилично.

С какой целью и куда мы идем было не важно, я просто хотел прогуляться. По возможности даже выйти на свежий воздух. Но для этого пришлось бы спускаться вниз и идти черт знает куда. Да и я не знал, закрывается ли это крыло, или даже сама больница на ночь. Наверняка мне сделали бы исключение, пожелай я выйти, к ужасу семейства Кравцев. Но для этого мне бы сначала найти одежду.

Пройдя мимо ряда из портретов на желтой стене, мне в голову пришел один вопрос.

– Кто владелец этого места?

– Не понял вопроса, – Джонни приподнял бровь.

– Это ведь частная клиника? – я уточнил, оглянувшись вокруг, – Кому она принадлежит?

– Насколько я знаю, – ответил мне младший, – Она принадлежит роду вашей невесты, клану Белецких. Шеф говорил отцу, что они вызвались вас принять в столице, когда узнали о произошедшем. Мол у них чуть ли не единственная клиника в столице, которая смогла бы провести пересадку глаза сразу на месте.

А вот этого я не ожидал. То есть, вместо того, чтобы быстренько сделать вид, что у нас и не было никакой помолвки… Вульфрик решил мне помочь?

– То-есть, то, что произошло с главврачом, это удар и по ним?

– Технически, да.

– А ты не находишь всю эту ситуацию немного странной?

– Извините, но я понятия не имею, что конкретно вчера произошло, – ответил Джонни-младший, понимая, что сейчас лучше не наговорить лишнего.

Я промолчал. Ну конечно, с чего бы ему это знать.

Интересный расклад получается. Они вызываются принять меня у себя, но врача подкупают, а моя охрана оказывается крысами. Сама невеста в этот момент – с неким Августом Локком. На профиле в избранном у неё фотографии с ним, но после того, как становится известно, что я вышел из комы, они резко оттуда пропадают. Локк тоже удивительным образом узнает, что я вышел из комы, в то время, когда даже мой клан об этом еще не проинформировали. С чего я это взял? Да с того, что если б он не знал, что я вышел из комы, то и не делал бы те провокационные истории. Конечно, в теории, они могли бы быть банальной игрой на публику, однако я почему-то в этом сомневался. Чертовщина.

Мы с Джонни продолжали идти по больничным коридорам. Час был довольно поздним, а потому вокруг нас стояла тишина, отчего шаги громко разносились по помещению. Я шел вперед, наслаждаясь тем, что мне больше не нужно лежать на одном месте неопределенное количество времени, и прикидывал возможных заказчиков моего убийства.

Если отталкиваться от всего, что я знаю, то есть несколько вариантов:

Первый: меня заказал клан Белецких, род невесты. О мотивах могу только догадываться. Но вариант допускаю, потому как им очень просто устроить покушение в больнице, которая тебе же и принадлежит. Причем у них это могло получиться, если бы не мое “воскрешение”. И, скорее всего, об этом в итоге никто и не узнал – потому как продажный доктор сослался бы на то, что мое состояние было слишком тяжелым и не совместимым с жизнью. А они делали все, что могли.

Второй: Меня заказала корпорация Локк. Вот только не совсем понятно, для чего им это? Август имеет виды на Элизу, в этом я практически уверен… хочет устранить меня и породниться с аристократией, сделав Локк не простой доминирующей корпорацией, а новым кланом? Не знаю, достаточно ли у него ресурсов, чтобы выкупить честь Вульфрика.

Или же… меня заказала третья сторона, о которой я вообще не имею понятия. А корпорация Локк и клан Белецких вообще не имеют к этому отношения, но втянуты в другую непонятную мне игру.

Так или иначе, из источников информации у меня один только доктор Ибрагим, который всё что угодно наплетет, лишь бы спасти свою задницу, да пешка-медсестра, которую уж точно никто в детали убийства не посвящал. Надеюсь, Фридрих сможет нарыть побольше.

В конце коридора показалась белая дверь, что, надо полагать, вела к центральному холлу.

Если вернуться к вопросу скверны, то есть еще несколько интересных моментов. Я знаю, как работает регенерация и пренебрежение болью – они теперь оказывают противоположный эффект. Но что насчет Сдвига и Рывка? Я буду быстрее уставать и слабее бить? Звучит не больно полезно.

– Джонни, – он резко поднял взгляд на меня, – Ты не знаешь, где тут крыша?

– Знаю, конечно, – он довольно ухмыльнулся, – Я же не расхлебай какой, чтобы план здания, где находится мой подзащитный не выучить. Но зачем оно вам?

– Хочу, чтоб ты помог мне кое-что проверить, – услышав это, Джонни нервно сглотнул ком в горле.

Мы прошли через белую дверь в большой, но практически такой же безлюдный как и стационарное отделение, холл. О наличии хоть какой-нибудь жизни намекали лишь голоса дежурных медсестер, что обсуждали что-то в одном из многочисленных кабинетов. В итоге, дойдя до большого служебного лифта в конце, Джонни нехотя нажал на кнопку и та загорелась красным. Спустя минуту мы оказались на последнем шестом этаже. Судя по нагромождению различных коробок и скромному, в отличие от остальной клиники, убранству, он был чисто служебным. Еще немного погодя, мы нашли на нем заветную дверь с лестницей ведущей на крышу, в конце которой нас ждал навесной замок.

– Закрыто, – охранник повеселел, надеясь, что это остановит меня.

– Можешь выбить?

– Эм… – Джонни замялся, – Уверены?

– У меня есть веская причина забить на беспокойство о сохранности местного имущества, – равнодушно ответил ему.

Тот пожал плечами, оглянулся и достав из-за пазухи пистолет, сбил его рукоятью ржавый навесной замок. Цепь, которой были обвязаны дверные ручки, с громким звоном упала на пол.

После нехитрого взлома, охранник первым прошел на крышу, посмотрел по сторонам, а затем уже махнул мне рукой, мол, чисто.

Я переступил порог и вышел на улицу, в лицо ударил свежий воздух. Тонкая накидка совсем не защищала от осеннего ветра, особенно поддувало снизу. Крыша же представляла собой открытую площадку метров тридцать на двадцать, с перилами по краю и нагромождением воздуховодов по бокам.

Вдохнув полной грудью, я огляделся по сторонам. Во многих офисных окнах до сих пор горел свет, желтые освещенные улицы перетекали в мосты через широкую реку. Пейзаж был завораживающим. Впервые в столице и скажу вам, она… другая. По сравнению с моим городом, всё здесь казалось куда более масштабным и внушающим трепет, даром, что место, откуда я родом, часто называли “второй столицей”... первая разительно от него отличалась.

Впрочем, что-то мне подсказывало, что на местные виды я еще успею насмотреться.

Потому выйдя в центр крыши, я приступил к тестам.

Сколько бы я не пытался, у меня не выходило войти в то состояние, что позволило активировать черное проклятие. Рваные узоры с прошлого применения все еще покрывали предплечья и даже доходили до плеч, но с каждой секундой словно все больше уходили вниз и немного тускнели. Несмотря на все старания, у меня не получалось почувствовать того прилива мощи, который был в момент активации навыка. Но я все еще чувствовал его остатки. Значит, эффект этого неизвестного проклятия спадает со временем. Хорошо.

Осталось дело за аурами.

Для начала “Рвение”. Раннее навык увеличивал импульс удара, слегка ускоряя пользователя, эффект сходил на нет после первого серьезного попадания.

Посмотрим. Руки загорелись желтым, я тут же ощутил сопротивление при каждой попытке движения, подобное чувствуешь, когда погружаешься в воду. Если двигаться плавно – то никаких проблем, но сделать резкое движение не выходит. Бежать скорее всего тоже будет сложно и слишком утомительно.

– Джонни.

– Д-да? – он с опаской глянул на меня, гадая что еще мне взбрело в голову.

– Брось в меня камень.

– Ч-что? Ну нет, я и так нарушил приказ Фридриха когда…

– Бросай камень говорю.

Он громко выдохнул.

– Я этого не делал.

Джонни присел на колено и покопавшись в гравии, которым частично была покрыта крыша, нашел более-менее большой камень. Может он вслух этого и не произносил, однако по глазам парня было отчетливо видно, что внутри он кроет меня бранью за всю эту вылазку. Это ему, однако, не помешало замахнуться и бросить камень мне прямо в грудь.

Сначала мне показалось, что он промазал. Однако спустя мгновение камень скатился с моей груди и одиноко стукнулся о пол. Значит теперь вместо того, чтобы придавать импульс… Рвение гасит инерцию? Теперь я смогу куда легче переносить удары? Правда вот двигаться в таком состоянии сложно, да и вряд ли инерция остановит какой-нибудь колющий удар ножом. Спорно, но уж точно лучше, чем ничего.

Хорошо.

Немного подумав, я все таки решил попробовать активировать Сдвиг. Надеюсь, в худшем случае я просто почувствую слабость.

Алый узор лег поверх черного, эффект оказался довольно странным. Я враз успокоился. От раздражения и злобы, которая хоть и подутихла, но всё это время сидела во мне, не осталось ни следа. Сложно это объяснить, но мысли тоже стали как будто в разы чище. С моим мозгом произошло примерно тоже самое, что происходит с телом, когда с жаркой улицы летом заходишь в помещение, где на всю работает кондиционер. Вот эта первая секунда блаженства пронеслась в моей голове, когда из неё выбросились все лишние и путающие меня мысли, вызванные эмоциями. Значит… сдвиг теперь вместо того, что разгонять меня, успокаивает? Судя по ощущениям, еще и пульс замедляет. Честно говоря, не сказать, что я был впечатлен.

Впрочем, еще одним важным моментом, который я подметил во время всех этих тестов, было то, что активируя ауру, я не чувствовал, что упираюсь в предел. Не было того ощущения, дающего ясно понять – это все, больше ты не можешь из себя ничего выжать, у тебя не хватит маны. Нет, на этот раз чувство было такое, будто внутри меня бездна энергии, которая только и ждет того момента, когда ею воспользуются. Логично, во мне по идее сидит энергия всего мертвого города.

Каков теперь мой новый предел? Две активных ауры? Три? Или больше?

Я снова активировал Сдвиг. Чувства как будто ушли, а сердце замедлило свой бег. Это первая аура. Затем Рывок. Я будто оказался на глубине океана. Это вторая аура. Странное чувство, когда активны оба этих эффекта, будто время замедлилось.

Накладывать Регенерацию и Пренебрежение я не хочу, но предыдущего теста уже достаточно, чтоб окончательно убедиться – мой запас маны все таки изменился. И я совсем не чувствую, что две ауры – это все, на что я способен.

Я так и стоял, обдуваемый ветром. Затем встряхнул головой, и повернулся к Джонни. Тот все это время с любопытством наблюдал за мной.

– Тебя можно попросить о небольшом спарринге? – под активированным сдвигом и рывком слова давались как-то слишком тяжело.

– Босс, нет, это уже чересчур. Я не хочу покалечить человека, которого должен защищать, это против всех правил и вообще…

– Джонни, просто бей в пол силы одиночными. И не заставляй меня это произносить.

– Н-но…

– Это приказ.

Парня уже начинало трясти, но похоже, это даже сыграло мне на руку. Не могу сказать, что я ему был как-то несимпатичен, однако я представляю нервозность, с которой он боролся выполняя мои последние поручения. А потому долго спорить он со мной не стал, а просто снял пиджак и бросил его на землю, видимо охранник всё же был не прочь выпустить пар.

Он встал напротив меня и принял стойку. Я же свесил руки по бокам и слегка наклонился вперед. Нет, это не ради пафосного вида, просто ветер то и дело пытался задрать больничный халат. Слава богу, что зрительского зала позади меня не наблюдалось, а потому я склонил голову вбок и посмотрел на Джонни.

– Нападай.

Он перепрыгнул с ноги на ногу и в моё лицо полетел джеб. И вот черт пойми, то ли из-за того, что сдвиг меня делал абсолютно спокойным, то ли потому что искаженная версия навыка добавляла мне ко всему прочему еще и внимательности, я заметил как именно меня хочет ударить лысый охранник еще до того, как кулак начал движение по направлению к моей физиономии. С Рвением это было сделать непросто, но я умудрился уклониться от удара в сторону. Джонни был удивлен не меньше моего. Окей, теперь посмотрим что будет, если мне всё же прилетит.