Текст книги "П0-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ (СИ)"

Автор книги: Ogee

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Здесь никто не жил уже два года. Ощущения были, как в гостинице: жильем совсем не пахло уже…

Она легла на кровать. Вон дредноут. Вон шесть крейсеров. А вон, на небольшом отдалении, ее «Возмездие». Завтра на нем она полетит домой, на «Господство».

Она знала, что они больше уже не вернутся сюда. У Сноука были другие проекты, база достраивалась, и на ней уже не требовалось его постоянного присутствия.

Мара вздохнула:

Кочуем, как цыгане…

Но с ним она готова была кочевать где угодно, куда угодно и сколько угодно. Любить, поддерживать, помогать.

Послезавтра буду дома, родной…

Слышал ли он ее сейчас?

Конечно, слышал…

Мара улетала в смешанных чувствах. Внутри ныла непонятная тревога. Единственное, что ее по-настоящему радовало, – это счастливая мордаха племянника, пришедшего вместе с Хаксом провожать ее. Второй старался выглядеть очень серьезным, но выглядел… растерянным. Почему-то Мару это тоже радовало. Поднимаясь по трапу своего шаттла, женщина обернулась, чтобы еще раз посмотреть на парней, и расплылась в довольной улыбке.

Обломайтесь, все девки этой Галактики! Самые завидные ее женихи уже разобраны! Друг другом.

========== Глава 33, в которой Мара разговаривает со Сноуком. Всю главу разговаривает ==========

Мара забралась на кровать и подлезла под бок к мужу. Тот, нацепив на нос очки, читал что-то на датападе. Она взяла свой и проверила входящие сообщения.

О, смотри, Кайло пишет!

Ммм?

Спрашивает, как долетела, – Мара уже печатала ответ. – Передает тебе привет… Слышишь, дед старый?

Чего?

Привет тебе ребенок передает.

Мммм… Только он, или второй тоже?

Опа.

Ну вот и прекрасно. Не надо думать, как начать разговор.

Про второго ничего не пишет, но, наверное, он… тоже…

Сноук отложил гаджет и посмотрел на жену поверх очков. А потом, подняв голову, сквозь очки.

Иди сюда, – он обнял ее и погладил по плечу, успокаивая. Ее тревогу он почувствовал, когда Мара была еще на Старкиллере: материнская забота жестко фонила даже из Неизведанных регионов.

Я не стану лезть в их отношения. Не буду мешать. Это их личное дело. Я ответил на все твои вопросы?

Спасибо… – благодарно выдохнула Мара и теснее прижалась к мужу.

Да за что, Сила Великая? Мара, ну я что, зверь какой-нибудь? Все твои страхи продуцируются лишь чрезмерным, ничем не обоснованным волнением за Кайло. Успокойся уже! А то как-нибудь задушишь его своей шальной любовью, – он улыбнулся и потряс ее за плечо. – Слышишь, Марусь? Ну, расслабься!

Не могу. Меня и на базе что-то дергало все время… Сны снились. Как будто земля из-под ног уходит. А… и еще… мне все время казалось, что там небезопасно. Я никогда не ощущала ничего похожего, пока мы с тобой там жили…

Сноук поморщился:

Не выдумывай. Эта база – самое совершенное оружие современности. И система его безопасности…

Вот! – перебила его Мара. – Ее и поручи проверить. Еще раз. Пожалуйста.

Конечно. Хорошо. Я всегда доверял твоей интуиции. Ладно. Теперь рассказывай о ребенке своем, – Сноук улыбнулся.

Влюбился ребенок! И как я поняла, взаимно. Ой, я его таким вообще никогда не видела! А вместе стоят!.. Такие красивые! – Мара впала в сладкую эйфорию воспоминаний.

Сноук, будучи убежденным натуралом, категорически не мог понять, на что так умилялась Мара, но выбор своего ученика осуждать не собирался: и не такое еще видел за свою долгую жизнь.

Мара продолжала, грозно зыркнув на мужа:

Очень надеюсь, что теперь его отпустит, наконец, с Дартом Вейдером. Слушай, хватит засерать ему мозг этой херней. Это уже в маниакальный психоз превращается! «Достоин – не достоин», «Достигну – не достигну». Тьфу!..

Нет, ну Вейдера он уже переплюнул! Насколько мне известно, тот со своими генералами не спал, – хмыкнул Сноук.

Но Мару сложно было смутить пошлыми шуточками. «Ну что ж, не я это начала», – подумала она и с вызовом поглядела в глаза мужа:

Я слышала, у него каких-то частей тела не хватало, а то, может быть, и спал бы…

Сноук уже понял, что зря это все затеял:

Да тебе палец в рот не клади – откусишь!

Я бы даже сказала, вообще ничего не клади…

Сноук решил сдаться. Всегда сдавался.

Все-все! Извини, был неправ, умолкаю!

Но последнее слово всегда должно было оставаться за Марой:

Шутник, блин! Извини, что я еще не умерла со смеху.

Он сжал ее в объятиях:

Ну все! Ладно тебе! Я же пообещал не лезть… Ну может, только подколю разочек, – Сноук, ехидно улыбаясь, покосился на жену.

Вот только попробуй! – зло зашипела она, решительно поджав губы.

А Сноук подумал: «Да, действительно, любого загрызет за своего «крысеныша», а теперь еще и за рыжего этого. Хотя если генерал чем-то обидит ее драгоценного сынульку, ему тоже не жить».

Он продолжил:

А если серьезно… Ну должны же быть у парня хоть какие-то авторитеты…

«Как закалялась сталь» пусть почитает!

Сноук на мгновение устремил взгляд в потолок:

Пусть. Но мне Дарт Вейдер больше нравится, чем Павка Корчагин.

Мара ткнула мужа локтем в бок. Он усмехнулся и продолжил:

Понимаешь, Вейдер – реальный персонаж, он – его дед, герой недавнего прошлого, легендарная личность. А Корчагин… Ну, не знаю. Когда и где все это было? Давным-давно в далекой галактике? Надуманный какой-то персонаж, вымученный образ, как из пальца высосанный, – Сноук задумчиво выдохнул.

Ой, а я вот так и представляю себе, как ты положишь руку ему на плечо и скажешь: «Знаешь, Кайло, жизнь прожить надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…», – Мара явно ехидничала.

Но Сноук шутки не оценил, а может быть, просто ушел в свои мысли, потому что потом он продолжил, уже очень серьезным тоном:

Приходит время исполниться тому, что должно произойти… Его чувства помогут ему обрести небывалое могущество, достичь баланса и завершить обучение…

Мара прекрасно понимала, что означает это чертово выражение. Она опустила голову на грудь:

Так… значит, по-человечески все-таки не будет…

Сноук рассмеялся:

Мара, я не человек! И да, не будет.

Жена его проигнорировала:

Вот скажи мне, неужели нельзя уже, наконец, отменить эти устаревшие правила и не совершать кровавых ритуалов? Ну почему так-то все?

Сноук решил в зародыше задушить начинающуюся истерику:

Мара… Ты ошибаешься. Это не ритуал. Точнее, не только ритуал. И поверь, когда придет время, ты сама будешь желать этого.

Чего «этого»? Смерти твоей? Да я иногда по три раза на дню «этого» желаю! Бесишь потому что!.. О, кстати… А меня ты не рассматриваешь в качестве ученика-соперника-преемника?

Сноук понизил голос и зашептал ей на ухо:

Зачем могущество тому, у кого оно есть? Зачем стремиться к балансу тому, кто в нем пребывает? Зачем власть тому, в чьих руках безграничная власть?

Мара решила, что сегодня с нее хватит патетики и оборвала мужа:

Ой, да ну тебя, философ, блин!

Да не бойся ты! Это будет еще не скоро… А систему безопасности Старкиллера я проверю, не переживай.

Хорошо. Спасибо, – она потерлась носом об его щеку. – Ну что, спать давай?

Муж чмокнул Мару в рыжую макушку:

Спи. Я поработаю еще. Спокойной ночи! – и вновь включил датапад.

========== Глава 34, в которой Мару терзает плохое предчувствие. ==========

Мара прибыла на «Добивающий» перед самым началом операции на Джакку.

Вокруг творился форменный кошмар.

Несмотря на то, что поиски Скайуокера вошли в решающую стадию, казалось, что дела с места не двигались. Сопротивление опережало их на полшага. Но даже его хватало, чтобы тщательно спланированные командованием Первого Ордена операции оборачивались катастрофой. Нервы не выдерживали. Ни у кого. Мара с тревогой наблюдала за бесконечно собачившимися между собой детьми.

Когда выяснилось, что разыскиваемый Первым Орденом дроид с картой, ведущей к Скайуокеру, попал в руки Хана Соло, Мара искренне удивилась: «Надо же, жив еще, курилка! При таком-то образе жизни!» Женщина понимала, что вмешательство старого контрабандиста в дела Первого Ордена сулит большие проблемы ее племяннику: операция из военной резко превращалась в сугубо семейную, а задача – из тактической в морально-этическую. У Мары было плохое предчувствие.

После очередного провала Рен в приступе ярости разгромил командный пункт и чуть не придушил лейтенанта Митаку. Мара, уловив возмущение в Силе и понаблюдав за этой истеричной выходкой племянника, нервно хохотнула. Но это не было бы так смешно, если бы не было так грустно…

А потом она остановила в коридоре вылетевшего пулей из зала голосвязи Хакса, находящегося в крайней степени раздражения, с лицом, неравномерно покрытым красными пятнами. Поприветствовав ее, он хотел было пройти мимо. Он направлялся обратно на мостик, но Мара практически затолкала его в его же собственный кабинет.

Детка… – начала было она, но Хакс тут же прервал ее.

Дарт Мара, я не могу Вам рассказывать об аудиенции с Верховным Лидером.

Она удивленно посмотрела на него.

Да мне и не надо! Я и так все слышала. И видела… А он, – Мара многозначительно кивнула в сторону зала, где Хакс только что беседовал с голограммой Сноука, – сейчас нас с тобой не видит… благодаря моим усилиям… Он отверг твой план атаки на Хосниан?

Хакс вздернул подбородок.

Он приказал уничтожить всю систему. Все пять планет. Пригодных для жизни. Населенных миллиардами разумных существ. Я предлагал нанести точечные удары по важным для Республики объектам, в первую очередь, Сенату, а также ряду военных баз… В этом геноциде нет никакого смысла! Вспомните Альдераан! Это привело только к эскалации…

Теперь Мара прервала генерала:

Если Сноук отдал такой приказ, поверь: у него на это были очень веские причины. Мне самой это непонятно, но я не буду лезть и спрашивать его: это бесполезно, решение уже принято. – Мара приблизилась к генералу и положила руки ему на плечи. – Сынок… Помнишь, чему тебя в Академии учили? – она не мигая смотрела на него снизу вверх. – А?

Приказы не обсуждаются, – выдавил он.

Вот и молодец,– Мара тяжело вздохнула и притянула Хакса к себе, тут же услышав его мысли:

«А потом во всем этом дерьме будут обвинять одного меня».

Она еще сильнее обняла его и погладила по голове: «К сожалению, это так…»

…После уничтожения системы Хосниан Маре казалось, что все самое плохое уже случилось, и страшнее уже не будет.

Но потом случился Старкиллер…

========== Глава 35, в которой генерал Органа узнает очень много нового от штурмовика-перебежчика. (34 ПБЯ) ==========

Финн очнулся в бакта-камере с мыслью о Рей. Выбравшись из медотсека, он на нетвердых ногах вышел в коридор, в котором тут же наткнулся на По…

Финн! Братишка! Как же я рад тебя видеть! У тебя, наверное, куча вопросов!

У Финна вопрос был один:

Где Рей?

Так, давай тебя переоденем, и с тобой хочет поговорить генерал Органа. Она просила доложить ей, когда ты очнешься…

Хочет… Конечно, хочет! Глава Сопротивления жаждет подробностей. Он же… как он там себя назвал, а потом еще Соло дразнил его: «не последний»…

Органа встретила его со скорбной улыбкой на лице и бесконечной, как будто бы материнской нежностью, фальшивость которой Финн ощутил всем своим существом.

Они обменялись приветствиями.

Я хочу поговорить с тобой, Финн.

Финн явно ее побаивался. В тихом голосе этой женщины каким-то странным образом сочетались проникновенная мягкость, которая сразу располагала к себе, и холод металла, который откровенно пугал. Да, Лея стелет так мягко, что спать будет практически невозможно…

Хотя ему-то чего бояться? Он герой, он вступил в схватку с самим Кайло Реном, он пытался спасти Рей…

Где Рей?

С ней все в порядке, – ответила Лея. – Она вылетела на задание. Продолжает поиски Люка.

Ну что ж, уклончиво, но суть ясна.

Когда Лея сказала, что хочет поговорить, под «Я» она, очевидно, имела в виду все руководство Сопротивления, потому что Финна окружило человек двенадцать. Ну конечно же, По был среди них. Это успокаивало и подбадривало Финна.

Ему задавали вопросы. Он подробно на них отвечал. Все события, связанные с подрывом Старкиллера, вновь встали у Финна перед глазами. Кайло пронзает Хана мечом, дикий крик Рей, выстрел Чуи. Потом заснеженный лес и разверзающаяся под ногами земля. Потом все какими-то урывками. Последнее, что он помнил: огромный разлом в земле, он с одной стороны, Кайло с другой – рыцарь лежит в огромной луже крови. Кайло спасают: человек пять штурмовиков во главе с рыжим генералом.

Лея кивнула с нечитаемым лицом. Она поняла, о ком говорит Финн, и еле заметно улыбаясь, произнесла:

Ну, генерала Хакса теперь можно списать со счетов. Его однозначно ждет трибунал и в лучшем случае смерть после потери Старкиллера.

Лея… Вы не правы… – Финн догадался, что она не в курсе. – Хакса никто и пальцем не тронет. Кайло не позволит, – и для особо недогадливых пояснил: – Хакс – его парень, – Финн выдержал многозначительную паузу. – Даже Сноук не лезет в их отношения. Кайло убьет любого, кто попытается причинить Хаксу вред. Я думаю, что и Сноука тоже. Не раздумывая, – слушатели притихли и вытаращили на Финна глаза, а тот продолжал: – А что касается Старкиллера, так он выполнил свою функцию. После карательной акции с уничтожением Хосниан Прайм несколько систем без всяких условий присоединилось к Первому Порядку. Старкиллер уже окупил себя… А вы что, не знали? Я думал, все знают…

Конечно, Лея знала об этом. Да все знали. В новостях об этом говорили. Про Старкиллер, разумеется. Но последняя реплика Финна, конечно же, была о ее сыне.

Если бы Лея могла себе такое позволить, она бы поморщилась. Рассуждения явно недалекого бывшего штурмовика о большой политике выглядели безумно нелепо и напоминали треп пьяных мужиков в какой-нибудь кантине. Политик диванный, блин…

Да-а-а… Противник крепнет, мы бездействуем. Надеемся непонятно на что… Лея моргнула, отгоняя от себя мрачные мысли.

А что касается Бена…

Конечно же, Лея знала о сексуальных предпочтениях сына, но вот уж точно не собиралась выносить этот вопрос на обсуждение со своими соратниками, да и вообще ни с кем. А сейчас этот долбаный кретин выставляет всю подноготную ее семьи на всеобщее обозрение… Лея не поменялась в лице, но Финн явно заметил, как потемнели ее и без того карие глаза. Делая вид, что продолжает слушать, генерал Органа погрузилась в воспоминания.

Учась у Люка, Бен прилетал раз в год на несколько недель. Но чаще всего Хана не было дома в это время, а Лея по мере возможности старалась отменить, перенести важные встречи и совещания, перепланировать свой плотный график, чтобы хоть недолго побыть с сыном, но не всегда выходило. И вот однажды во время таких каникул (Бену было тогда лет девятнадцать) она вернулась с какого-то заседания очень поздно ночью, даже, можно сказать, под утро и, пройдя в комнату сына, обнаружила рядом с ним в его постели (нет, она не рассматривала, конечно, еще проснутся, не дай Сила) ну, явно не девочку.

Утром, когда Лея встала, парня уже не было. Спрашивать Бена было бесполезно – все равно не скажет ничего. Потом, когда Бен улетал к Люку, его приходил провожать какой-то парень. Но Бен его ей так и не представил. Вот такие высокие отношения.

Лея вынырнула из своих воспоминаний и попыталась вновь сосредоточиться на рассказе Финна. А тот, почувствовав всеобщий интерес, (да, сплетни о чужой личной жизни куда интереснее, чем… да чем что угодно!) продолжал вещать…

Финна несло.

Будь он чуть умнее, то, конечно же, понял бы, что его тирада звучит для Леи как явное издевательство, и только ее самоконтроль позволяет ей сохранять видимость спокойствия. Но нет, Финна было не остановить. Он явно почувствовал себя центром галактики: дюжина пар глаз не отрываясь смотрела на него и жаждала новых пикантных подробностей.

Теперь Финн рассказывал о жене Сноука.

Мара Джейд. Охренеть… Лея очень давно ничего о ней не слышала и думала, что ее нет в живых. Мара Джейд – жена Сноука!.. Да сегодня прям день открытий! Великих. Сексуально-эротических. Мысленная ругань была сладкой тайной Леи. Она никогда бы не позволила себе выражаться вслух, но про себя она не сдерживалась. При этом лицо ее оставалось непроницаемым.

Итак, Мара Джейд. Бывшая жена ее брата, обладавшая не меньшей Силой, чем он сам. Их ребенок, девочка… Лея никак не могла вспомнить ее имя… Кира. Да, Кира. Люк утверждал, что в ребенке сильна Темная сторона. Безумие какое-то… Бен, Кира. И в обоих, видите ли, сильна Темная сторона. Если следовать его логике, то дети – это вообще какое-то вселенское зло. Хотя, конечно, это не простые дети. Скайуокеры, чтоб их дедушке икалось даже на том свете. Это все его гены поганые, ну, или мидихлорианы… Люк пытался убить Бена и, скорее всего, убил собственную дочь… Поступки Люка выглядели припадками шизофреника. Джедай херов. Конечно, проще убить, чем воспитывать. Несмотря на все свои сложности с Беном, она считала, что все-таки убивать детей как-то неправильно, даже если они проблемные… Да-а-а… Все-таки лучшее, что мог сделать Люк (и сделал) – это избавить Галактику от себя, запершись на неизвестной планетке где-то в жопе мира. А они с упорством, достойным лучшего применения, продолжают поиски этого звездного маньяка. Но… куда деваться… Как ни парадоксально это звучит, но он – последняя надежда Сопротивления. Правда, вид этой надежды очень сильно удручал: безумный детоубийца наперевес со световым мечом… Бррр… Неужели это действительно все, что у них есть? Лее вдруг стало до тошноты противно от этой мысли…

Люк каким-то образом лишил Мару Силы и скрылся с ребенком в неизвестном направлении. Отчаявшаяся женщина сама обратилась за помощью к Сноуку.

И Сноук почему-то не отказал. Он помог ей восстановить связь с Силой, обещал помочь в поисках дочери.

Зачем он это делал?

По всей видимости, Сноук увидел в сотрудничестве с Марой взаимную выгоду: ему нужен Скайуокер, ей нужен Скайуокер, и обоим совсем не для того, чтобы поговорить. А после обретения былого могущества Мара с таким остервенением взялась за поиски своего бывшего, что это даже пугало.

А потом… ну, завертелось как-то. Вполне возможно, что их брак был частью того же взаимовыгодного сотрудничества, но со стороны их отношения выглядели довольно искренними.

Она принимала участие в военных операциях и советах, ее часто видели на мостике «Господства», а ярко-оранжевый клинок ее светового меча – на поле битвы.

Финн продолжал:

Я не знаю, какой она занимает пост, но офицеры называют ее Дарт Мара. Ну, в смысле, обращаются к ней так. Это значит, что она ситх, да?

Видимо, вопрос был риторическим, так как слушающие Финна люди напряженно молчали.

Я помню, как она прибыла на «Добивающий». Я дежурил в ангаре как раз. Ее встречали Рен с Хаксом. Она такая полненькая, невысокая. Она Кайло где-то по плечо, – Финн сопровождал свой рассказ о размерах Мары жестикуляцией, что не могло не вызывать улыбок, – огненно-рыжая, но не как Хакс, – Мара темнее, и кудри, – Финн вращал вокруг своей головы указательными пальцами. Лея опять еле заметно улыбнулась. Слышала бы Мара, как ее гордость, ее великолепные медные локоны назвали кудрями. Да она за одно это Финну бы башку снесла. Ох, как это было бы сейчас кстати…

Они обнялись с Кайло, а Хакс ей руку поцеловал, а она его по голове погладила.

А зачем ее Сноук прислал на «Добивающий»? – это По подал голос.

Я думаю, цель все та же – поиски Скайуокера, – глубокомысленно изрек Финн, а Лея с горькой иронией подумала: «Да он сегодня прям звезда вечеринки».

Слушай, ну Сноук… он такой… фу-у-у! – По брезгливо сморщился, а Финн продолжал:

Знаешь, парни, ну штурмовики, тоже высказывали мысль, что этот союз, скорее всего, фиктивный. А может быть, даже у нее есть кто-нибудь. Но Фазма (это капитан наша) сказала, что это брехня, у Мары безупречная репутация. Для нее самое важное – это дети. Ну, Кайло и Хакс. Кайло называет ее мама Мара, всегда слушается ее. Наверное, она единственная, кого он слушается.

Самообладание покинуло Лею. Она крупно вздрогнула. Он ее до сердечного приступа хочет довести, что ли? Лея никогда не развивала свою способность к владению Силой, но какие-то вещи у нее выходили сами собой. Она поймала себя на том, что абсолютно неосознанно проникла в сознание Финна и смотрит картинки, мелькавшие в его воспоминаниях…

Вот истребитель Кайло приземляется в ангаре, его встречает Хакс. Ее сын веселый и очень довольный собой – три эскадрильи под его командованием уничтожили 34 истребителя Сопротивления, какие-то еще корабли. А потери Первого Ордена – 3 истребителя. Но, несмотря на полную победу, этот бой был чистой авантюрой. Хакс предупредил Кайло по голосвязи, что тот находится слишком далеко, что они не смогут его прикрыть, но на прямой приказ возвращаться Кайло не среагировал. Он не вышел из боя и не отдал приказ своим людям отступать, а продолжил атаку на свой страх и риск. В этот раз ему повезло.

Мара, как фурия влетает в ангар, она почти бежит к Кайло и, подходя достаточно близко, начинает отчитывать его, как ребенка. Она говорит тихо, почти не разжимая зубов, но отдельные фразы слышат окружающие. И Финн слышит. А теперь и Лея.

Ты почему не подчиняешься приказам, говнюк?! – она еще ему что-то выговаривает, но сути разобрать нельзя, слышны только ругательства, правда, уже почти беззлобные. – Засранец!.. Измотал все нервы!.. Такой же авантюрист, как твой папаша!.. Выпороть бы тебя твоим же широким ремнем!

Кайло хохочет с видом «победителей не судят», прижимает ее лицом к своей груди, пытаясь заткнуть поток ругательств, и придавая своему голосу максимально виноватый тон, тянет:

Ну ма-а-ам!

Она пытается вырваться, стуча кулачком по его плечу, но силы явно неравны, она сдается, делая последние попытки сохранить грозную мину, потом вздыхает с надписью во все лицо: «Неисправимый кретин!»

Хакс наблюдает за их потасовкой, кусая щеку изнутри, изо всех сил пытаясь сдержать улыбку.

Последнее, что видит Лея в сознании Финна: Кайло притягивает к себе Мару и Хакса за головы, Хакс толкает Кайло кулаком под ребра, освобождаясь от прилюдного проявления его чувств, а Мара, наоборот, обнимает Кайло за талию. Троица покидает ангар. Лея смотрит им в спины…

========== Глава 36, в которой Лея теряет надежду, но потом вновь обретает ее. ==========

«Мам».

Лея не помнила, когда Бен назвал ее так последний раз. Помнила только, что когда сын был в подростковом возрасте, а как раз в это время конфликты в их семье (ну, в первую очередь, между ней и Ханом) вылились в бесконечную непримиримую ругань, он перешел на отстраненное «Лея», ну а когда сам принимал участие в скандалах, – на язвительное «Ваше Высочество».

А теперь он зовет мамой чужую тетку, прислушивается к ее мнению, явно ею дорожит и не стесняется проявления своих чувств к ней при посторонних, при подчиненных…

Да, самой себе не соврешь.

Это ныне покойному мужу можно было сказать: «Это все Сноук», подразумевая, что мы, мол, ни при чем, мы сделали все, что могли. Давай, мол, слетай, поговори с сыном, я хочу его вернуть…

Все поздно.

Бедный, всеми брошенный ребенок, всегда чувствовавший себя лишним в своей собственной семье. Да еще Люк. Не надо было отдавать Бена ему. Но что теперь уже говорить об этом…

После того, что творили с его психикой кровные родственники, сложно надеяться на его понимание и прощение. Все поздно.

Теперь у него есть семья. Любимые и любящие люди. Три горьких одиночества, намертво связанные воедино Великой Силой. И он не променяет это выстраданное счастье ни на что. Он не вернется. Лея это понимает.

Генерал Органа поймала себя на том, что сидит, низко опустив голову. Чисто инстинктивный жест, чтобы окружающие не видели выступивших слез. Все. Сейчас она возьмет себя в руки. Сейчас.

Но по мере того, как к Лее возвращалось самообладание, возвращалась и надежда.

В конце концов, Сопротивление сегодня победило, избавив Галактику от угрозы ее полного уничтожения. Повстанцы праздновали победу и оплакивали своего героя – Хана Соло. Гуляли – ой, пардон! – скорбели уже неделю. Речи Леи становились все пламенней, призывы к непримиримой борьбе – все яростней. Ее глаза все ярче блестели, а щеки все сильнее алели, причем иногда уже с утра. И сегодняшним утром, глядя на заботливо приготовленный кем-то (хотя она догадывалась – кем) специально для нее стопарик, генерал поняла, что с поминками пора закругляться.

Она села в кровати, спустив на пол ноги, и потерла виски. Конечно же, голова от этого болеть не перестала, и поэтому Лея, поднявшись с постели, все же малодушно взяла в руки рюмку и с тоской посмотрела на ее содержимое. А потом, недолго подумав, выплеснула выпивку в кактус.

Она вспоминала прошедшие после подрыва Старкиллера дни, все, как один, похожие один на другой, с той лишь разницей, что день ото дня работали люди все меньше, а пили все больше. Она порадовалась тому, что с этой базы им нужно было убираться: не сегодня, так завтра Первый Орден раскроет ее местонахождение…

Но пока… По вечерам все неизменно собирались в общей столовой и потом просто очень долго не расходились после ужина. А Теммин Уэксли обязательно затягивал какую-нибудь грустную песню своим глубоким баритоном, а его миниатюрная жена в этот момент так трогательно прижималась к его могучему плечу…

«Не для меня цветет весна…»

И песню многоголосо подхватывала вся «Поющая» Черная эскадрилья…

Слушая их, Лея вспоминала… нет, совсем не Хана. Она вспоминала своего отца. Не приемного, настоящего…

Когда она была еще членом Имперского Сената, кто-то (коллега ее какой-то: она уже не помнила, кто именно) рассказывал ей о Дарте Вейдере. Не о суровом Темном Лорде, а о человеке. Лея тогда в ответ только слегка улыбалась и дипломатично помалкивала. А он говорил о том, что он конечно, очень грозный, но на самом деле, очень одинокий и несчастный человек, когда-то давно переживший потерю всей своей семьи и до сих пор винящий за это именно себя… Но особенно Лее почему-то запомнилось, что тот человек говорил, что Вейдер очень хорошо поет. Она всегда представляла себе, что отец поет именно эту песню.

«Не для меня… родня за стол вся соберется…»

Она вспомнила, как тогда, на «Палаче», Дарт Вейдер пришел в ее камеру с толпой сопровождающих и пыточным дроидом, а потом почему-то жестом велел всем выйти, а сам так и остался неподвижно стоять, устремив на нее взгляд через черные визоры шлема… А у нее в голове галопом скакали мысли: что он делает? что с ней будет? чего он от нее хочет? И тут она ощутила боль, которая была сильнее самых страшных пыток, но эта боль принадлежала совсем не ей, а получеловеку-полукиборгу напротив…

Он постоял еще какое-то время и, не сказав ни слова, вышел. И только много позже она узнала, что Палпатин приказал казнить ее немедленно, а Вейдер его приказ так и не выполнил. А потом еще и помог ей сбежать: да, тогда, когда за ней явились Люк с Ханом. Без его помощи, на одной их лихости и отваге, им было не уйти… Если бы ее отец им не помогал, их схватили бы в два счета, а тут, как из-за какой-то эпидемии, штурмовиков и офицеров одолели неуклюжесть и слабоумие…

А что, если бы все сложилось иначе? Если бы обошлось без интриг и предательств, без нелепых смертей и многолетней лжи?

Если бы ее мать, Сенатор Амидала, не стала бы упираться рогами в стену своих принципов, а просто пошла бы за мужем, во всем содействуя и помогая ему, и они вместе правили бы Галактикой? От Палпатина Вейдер точно бы избавился, и в этом случае, скорее раньше, чем позже: у них, у ситхов, без этого никак. И тогда они с Люком выросли бы в нормальной, родной семье… Все было бы по-другому… Отец бы навел порядок в этой Галактике своей железной – и в прямом, и в переносном смысле – рукой…

«Что ж тебе не жилось-то по-человечески, мам? Нормальный же мужик был… В отличие от моего мудозвона…» – Лея тяжело вздохнула. Она и сама слишком хорошо знала ответ на этот вопрос: сама была такой. Обе они, выросшие в семьях политиков, получившие блестящее образование, с самого юного возраста готовые править и повелевать, причем точно зная, как это делать правильно и не нуждающиеся ни в чьих советах и не мыслящие свою жизнь без бурной деятельности во имя своих идеалов… А что в результате? Разрушенные семьи, несчастные дети, непроходящее чувство вины и постоянное желание переложить его бремя на кого-то другого. Хану Лея говорила: «Это все Сноук…», сейчас, самой себе – «Это все Падме», и сама понимала, насколько это лицемерно…

«А для меня сыра земля над головой моей сомкнется…»

Глаза Леи увлажнились. Пусть все думают, что она оплакивает Хана. Ведь никто не знает, что у нее нет для этого ни малейшего повода… Что этот мудак бросил ее с шестилетним ребенком на руках и появлялся в их жизни только тогда, когда очень нужны были деньги… А она, дура, всегда велась на его россказни и обещания, что теперь-то уж все точно будет по-другому… А он, получив желаемое, тут же исчезал где-то в черных просторах космоса в лучшем случае года на два…

Надо признать, что в своей борьбе за сохранение семьи она проиграла. Мало того, вслед за мужем она упустила еще и сына, на которого возлагала такие надежды… И теперь ей оставалось только поддерживать видимость нормальности и благополучности… Ну и, раз уж опять взялась за то, что умела лучше всего, продолжать свою борьбу, вдохновлять и вести за собой своих сподвижников и, по возможности, побеждать…

А что касается Бена… Все-таки она еще надеялась. Предпринимая какие-то шаги, она всегда спрашивала себя: одержала ли она хотя бы маленькую, крохотную победу в своей борьбе за возвращение сына? Что она сделала, чтобы вернуть его? Нет, не так… Все ли она сделала для этого? Остались ли еще возможности? Хан в очередной раз не справился… На Люка надежды нет давно. А может, Рей сможет помочь? Ну, раз победить смогла, может, и на Светлую сторону переманит? Да тоже сомнительно. С хорошими природными данными, но неразвитая, внушаемая… Как бы сама во Тьму не рванула… Правда, стоит отметить, что симпатичная, хотя Бену это вряд ли будет интересно. Вот если бы она мальчиком была, это был бы хоть какой-то шанс… Лея опять тяжело вздохнула. Она давно устала прокручивать в голове мыслимые и немыслимые планы по возвращению сына домой: эффективных среди них не было. И посоветоваться-то не с кем. Люк, где ты, а? Его советы тоже могли оказаться полным дерьмом, судя по опыту, но кто знает: а вдруг? Все равно больше на эту тему поговорить не с кем…

Мысли Леи опять вернулись к Рей. В том, что вожделенная карта с координатами Скайуокера попала-таки к Сопротивлению, в первую очередь было ее заслугой. И очень легко удалось уговорить ее закончить начатое: раз уж ты нашла карту, вот ты за Люком и лети! Завершай начатое… Но тем не менее принцесса-генерал скептически скривилась. Да, в ней, безусловно, есть Сила. И учится она быстро. Но удастся ли ей уговорить Люка вернуться? Посмотрим… Если это будет так, то тогда, может быть, и Бен…