Текст книги "П0-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ (СИ)"

Автор книги: Ogee

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Сила показывала юной джедайке даже то, что ей, по ее мнению, знать было совсем необязательно: слишком личные, сверхинтимные моменты, не предназначенные для посторонних глаз. Она, конечно же, не хотела подглядывать, но тем не менее, видела, как их неспешная беседа на том корабле, который навсегда уносил этих мужчин от Джакку, постепенно перешла в такие же неторопливые ласки, а потом, как бы она ни старалась закрыться от видений Силы, все равно рассмотрела и широкую спину Хана, и вцепившиеся в нее руки Люка… И подслушивать не хотела, но даже против своей воли слышала прерывистые всхлипы и мягкие стоны одного и низкий рык другого… И как они лежали после, тяжело дыша и не в силах даже пошевелиться… И как потом Люк, вывернувшись из объятий Хана, перевернулся на живот и уткнулся лицом в стену, чтобы в следующую минуту разразиться рыданиями, не справившись с нахлынувшими на него чувствами, устав бороться с судьбой, с призраками, с самим собой…

И как Хан, игнорируя протесты Люка, обнял его, навалившись сверху, прижав всем телом, целуя его затылок, шею, нервно подрагивающие плечи и шепча что-то ласково-нежное, но из всего потока этих слов Рей отчетливо услышала только «Малыш»…

Рей не знала, куда деваться от смущения, и, как бы дико это ни звучало, была рада тому, что никогда не увидит ни одного, ни другого, потому что была уверена, что посмотреть им в глаза точно не сможет.

Но сейчас, наблюдая за истерикой Люка, Рей сама была готова опять разрыдаться…

Их любовь была так велика, что ее с лихвой хватило бы на полгалактики. Она покачала головой: нет, так не бывает! Но оно было – прямо у нее перед глазами, в ее сознании…

Она вспомнила, как Хан тогда, на «Соколе», услышав имя Люка, вздрогнул всем телом и сразу помрачнел… И как он, пока они летели к Маз, на Такодану, время от времени впадал в тяжелое оцепенение задумчивости, почти не реагируя на обращения к нему…

Она не вспомнила, а скорее, почувствовала, как горе, бескрайнее и неизбывное, затопило Люка, когда он узнал о гибели Хана от руки собственного сына. Как по его лицу прошла судорога, как синие глаза джедая наполнились слезами… Как он в бессильной злобе стискивал кулаки и думал, что вот Хан его никогда не бросал. А он, Люк, ушел, бросил, не спас. И он вновь пожалел, что не смог убить Бена, поддался собственной слабости и потерял все, что было дорого… Единственное, что было дорого… А ведь он знал об этом из своих видений, но предотвратить не смог...

Рей опять подумала о том, что не осуждает, а ведь узнай она это раньше, ее точно передернуло бы, и она сказала бы что-то типа «мерзость какая». Но не теперь… Потому что теперь она не просто знала это, а чувствовала, ощущала всем своим существом, понимала.

Рей поймала себя на мысли, что… завидует! И ей больно от того, что в ее жизни не было такого чувства, таких отношений, и, вполне возможно, уже и не будет. Это слишком редкий дар, и выпадает он немногим. Этим двоим повезло. Может быть, когда-нибудь повезет и ей. А может быть, и нет…

Хотя, почему нет? Вон и Кайло с его генералом тоже повезло… На этот раз Сила ее пожалела, показывая ей только образы, а не детали и подробности. Их чувства Рей видела в Силе в виде яркого, но очень нежного свечения, похожего на солнечный свет, но не обжигающий, изматывающий и стремящийся уничтожить все живое, как на Джакку, а такой, как на Такодане: дарящий тепло, комфорт и умиротворение, порождающий жизнь… Про последний образ Рей подумала, что в их ситуации он, по меньшей мере, странен, но спорить с Силой, как она уже поняла, было совершенно бессмысленно.

Она грустно хмыкнула. Теперь легко будет выбросить из головы и сердца то, что она считала влюбленностями, потому что сейчас она знала, как выглядит… нет! как ощущается настоящая любовь. Теперь ей точно было, о чем мечтать…

И еще одно: она начинала понимать, что означает выражение «владеть Силой». Если ею не управлять, она иногда выкидывает очень странные фортели: иногда вредные, а иногда даже опасные… Рей абсолютно бессмысленно пожалела, что раньше она боялась того, что в ней дремало, а потом вдруг пробудилось, что она даже не пыталась осваивать Силу хотя бы на интуитивном уровне. Скольких бы ошибок и нелепых ситуаций ей удалось бы избежать!

Но сколько бы Сила не пыталась объяснить Рей поведение Люка, ей не давал покоя поступок ее отца, бросившего ее одну на произвол судьбы.

«Покажи!» – просила она Силу, как когда-то на Эч-то, в том Темном месте…

«Смотри!»

Спящая девочка лет десяти, рыженькая, с косичками… Почему-то Рей сразу поняла, что это за девочка и кем она приходится Люку… А потом… Скайуокер стоит над ней с занесенным световым мечом. Его глаза абсолютно безумны, руки трясутся, от чего дрожит пламя меча, но он все-таки наносит удар, и девочка тут же сливается с Силой…

Рей закричала. К такому она готова точно не была…

Следующая картинка показалась ей знакомой.

Теперь Люк заносит меч над спящим племянником, но тот вовремя просыпается… и уничтожает Храм, Академию, учеников Люка и очень хочет убить его самого…

У Рей бешено колотилось сердце… Ощущения были не самыми приятными, но до нее дошло… она поняла…

«Вот почему…»

Ее отец, «приковав» ее к пустынной планете, пытался спасти ее от себя самого. И конечно, он не собирался возвращаться за ней. Она вспомнила затопленный икс-винг, белые одежды Люка и никаких его отблесков в Силе… И тут ее как молнией ударило. Она поняла, зачем ему понадобился весь этот маскарад. Он собирался покончить со всем, что осталось от джедайского учения: Первым Храмом, библиотекой, Древом и самим собой… Своим появлением она остановила его в последний момент… И в итоге именно он помог уцелеть остаткам Сопротивления, когда ему удалось отвлечь на себя все внимание противника. Он спас их жизни ценой своей… Люк все равно собирался уходить, и сделал это, помогая выжить своей сестре и ее сподвижникам…

Но при всем этом она отчетливо поняла, как рисковала, вот так просто заявившись к нему на Эч-то, ведь беснующиеся голоса в голове Люка вынуждали его совершать страшные убийства, пусть некоторые из них ему и не удавалось довести до логического завершения… Он спрятал ее на Джакку и от себя, и от донимавших его призраков…

Рей опять горько усмехнулась:

«А я полезла сама… Чудом ушла… Чудом…»

Мара не могла не почувствовать в Силе Рей: уж больно сильно она начала фонить, пока еще не догадываясь закрываться, а, скорее всего, просто не умея этого делать. Она ощутила ее растущую мощь, и кое-что еще… Ее энергия была очень знакомой. Потянувшись за своими ощущениями, она сразу все поняла, как когда-то и предполагал Люк.

Она, как крючьями, хваталась за сознание Рей, совершенно не беспокоясь о том, что та поймет, кто так бесцеремонно в него вторгается, и выуживала из него видения, которые так любезно Сила предоставила мусорщице, а ей, Маре Джейд-Скайуокер, почему-то их не дала, хотя она очень просила. Но теперь Мара наверстывала упущенное.

И когда увидела Киру, она тоже закричала…

Рей ощутила вторжение Мары в свое сознание, как будто ей в висок воткнули иглу. Мара с ней не церемонилась.

Кто эта женщина, Рей догадалась сразу: это мать той самой рыженькой девочки, бывшая жена Люка и тетка Кайло, которую тот называет мамой. А также вдова старого Верховного Лидера. У Рей с большим трудом укладывалось в голове, что эта женщина так нежно и трепетно относится к человеку, убившему обоих ее мужей, а еще и собственного отца, причем, даже непонятно, за что… Но, как она уже поняла, удивляться взаимоотношениям в семье Скайуокеров можно было до скончания века, а логику в них искать вообще бессмысленно. Вон и Кайло такой же: не моргнув глазом, Сноука, отца и дядю зарезал, как свиней (ну, с дядей немного по-другому получилось, но суть все-таки та же), но при этом – и Рей теперь это точно знала – он был способен на самую горячую привязанность и любовь к тете и своему Генералу. По ее мнению, монстр всегда оставался монстром: он по определению не мог таких чувств испытывать, а тут на тебе… Вот пойди их разбери!.. Хотя, где Скайуокеры, а где здравый смысл…

Мара беззастенчиво копалась в ее сознании, но Рей даже не стала сопротивляться: пусть смотрит! В конце концов, то, что ей показала Сила, касалось и Мары тоже. Она же не секреты Сопротивления ей выдавала. Хотя, какого уж, к черту, Сопротивления…

Рей попыталась провернуть с Марой такой же трюк, как когда-то с Кайло, на Старкиллере: проникнуть в ее сознание так же, как, будучи прикованной к пыточному креслу, она проникла в сознание Рена. Тогда это, правда, случайно вышло, но теперь, делая это осознанно, Рей пробиться через ментальные щиты женщины-ситха не смогла. Мара показывала ей только то, что хотела показать. И выглядело это как явная угроза: «Если ты, дрянь такая, только попробуешь еще раз причинить вред тем, кто мне дорог, будешь иметь дело со мной. В порошок сотру…»

А Рей даже не испугалась и не разозлилась: в конце концов, они были по разные стороны баррикад, и, как выразился Люк, война только начиналась…

Мара ворвалась в кабинет Кайло, в котором, на счастье, тот был один.

Сыночек…

Увидев ее перекошенное лицо, Рен отшатнулся:

Мама…

Она обхватила его голову ладонями и прижалась к его лбу своим:

Просто смотри…

С Кайло Мара тоже церемониться не стала, вывалив на него весь поток информации, как ворох беспорядочного хлама: все, что ей удалось извлечь из сознания Рей. Верховный Лидер сдавленно простонал:

Твою мать…

Кайло притянул тетку к себе.

Мам… Он никогда больше не сможет причинить тебе боль. Его больше нет, слышишь?

Она судорожно всхлипнула:

Рей…

А что Рей?

Он пощадил ее… Ничего ей не сделал… А нас…

Кайло еще крепче обнял тетку, положив подбородок на ее макушку, и тяжело выдохнул:

Ну как не сделал… Он ее практически обрек на смерть, лишив связи с Силой и оставив на Джакку. То, что она там выжила – чистая случайность, – Кайло, как мог, пытался ее успокоить. – Мам, не изводи себя, слышишь? Не надо! Пожалуйста…

А Мара все думала: как вообще, находясь в здравом уме, можно было такое сделать?! Да, безусловно, она бы устроила скандал Люку, если бы тот притащил Рей в Академию. И еще долго бы бухтела, при любой возможности тыча мужу в лицо слишком очевидное доказательство того, что он редкий козел. Но, в конце концов, ребенок же не виноват ни в чем, Рей не сама себе отца выбрала, и Мара, конечно же, понимая все это, не выгнала бы девочку, и учила бы ее, как и других детей… Ну да, возможно, ей бы больше прилетало, чем остальным, но это все равно лучше, чем выживание на Джакку… Хоть питалась бы нормально. А так еще и неизвестно, как на ее здоровье сказались эти экстремальные условия жизни и постоянное недоедание и обезвоживание. Она очень ярко представила себе на ее месте Кайло, и у нее только от одной этой мысли внутри похолодело. Изнеженный, так любимый ею ребенок… Маре подумалось, что он, будучи в возрасте брошенной Люком Рей, и недели бы там не выдержал. А ведь эта девочка, как удалось понять Маре из ее воспоминаний, до Джакку жила в более-менее комфортных условиях, окруженная заботой и лаской… Поступок ее отца действительно выглядел, как обрекание на гибель. А Люк еще и умудрился уверить Хана, что он так поступил только из-за нее, из-за Мары. Нет, возможно, она и была мегерой, но ей все равно как-то не верилось, что Люк это сотворил, просто боясь гнева жены. Должно было быть какое-то другое объяснение, но Мара сама его придумать не могла, а их, Скайуокеров, понять было очень сложно…

Она опять обратилась к племяннику:

Милый… Ее наследственность… Она тоже Скайуокер… И ее мощь растет. Она является угрозой!

И моя растет, мам! Это закон равновесия Силы. Пока есть баланс, угрозы не существует. Ну а там… увидим…

Мара решила озвучить и другие свои страхи: она очень боялась, что в Кайло вдруг взыграют родственные чувства, и он не сможет, когда придет время, убить мусорщицу, или, не дай Сила, допустит какую-нибудь оплошность и погибнет сам. Ведь он уже как-то раз не смог выстрелить по мостику флагманского крейсера Сопротивления, на котором находилась Лея… Почувствовал ее и не смог…

Она твоя сестра…

Рен поморщился:

Мам, я совсем не собираюсь всех ублюдков в этой Галактике считать своими братьями и сестрами! А при вот таком образе жизни моего папы и моего дяди таких может оказаться штук пятьдесят. И это еще хорошо, что мужики рожать не умеют…

На этот раз сморщилась Мара:

Ой, ну все, хватит!

И я говорю: хватит! – Кайло поцеловал тетку в лоб. – Мам, я обещаю: все будет хорошо!..

Рей уснула прямо в кресле пилота. Ей снилась очень далекая зеленая планета, но это точно была не Такодана. Ее густые леса скрывали в своих дебрях древний храм, в котором служили только женщины…

«Фалланасси».

Сила как будто в очередной раз толкнула Рей. Она проснулась и, на автомате сверившись с курсом, ввела услышанное слово в поисковик…

Изучив имеющуюся в Голонете информацию на этот счет, Рей приняла решение, что к Маз она слетает как-нибудь в другой раз, и вбила новые координаты в навигатор.

Теперь ее путь лежал во Внешнее Кольцо, сектор Нуири, в систему Луказек…

Комментарий к Глава 54, в которой говорится о новой Рей. Это самая банальная версия происхождения Рей из всех возможных, но в рамках конкретно этого повествования она кажется автору вполне логичной. Ну, и драматичной.

========== Глава 55, в которой Мара своими руками создает свое собственное "по-человечески" (36 ПБЯ) ==========

Такого не могло произойти, потому что не могло произойти никогда. Ни Кайло, ни Хакс даже не заговаривали о возможности ТАКОГО. Этот вопрос не обсуждался даже как чисто гипотетический. Но…

Бреннон был сыном троюродной сестры Армитажа, урожденной Хакс, и ее мужа, живших на Арканисе, и погибших во время очередной атаки осколков Республики на эту многострадальную планету. Ребенок остался единственным кровным родственником Хакса. Последним. Но генералу даже в голову не приходило, что именно он должен теперь заботиться об этом ребенке. Поэтому инициативу в свои руки взяла Мара. Она всегда поступала так, как считала нужным, не особо интересуясь чужим мнением. Именно она отдала приказ доставить осиротевшего мальчика на флагман. Держа на руках двухмесячного огненно-рыжего младенца и наблюдая немой протест в глазах офигевающего Хакса, Мара сказала:

Если бы у тебя был сын, Арми, он был бы меньше похож на тебя, чем этот ребенок.

Но это было не все.

Этот младенец, даже не нося фамилию Хакс, был больше Хаксом, чем он сам. Потому что был законнорожденным, носил одно из семейных имен и был одним из бесконечной плеяды Брендолов, Бреннолов и Брентинов. А Хакс был Армитажем, что, в первую очередь, говорило о том, что он принадлежит к этой семье только де юро, но не де факто, потому что его любвеобильный папаша, обрюхативший кухарку, был вынужден признать свое отцовство, за что всю свою оставшуюся жизнь ненавидел сына.

Нет, конечно, Хакс не собирался игнорировать ребенка, да и вообще очень быстро к нему привязался, но Марино давление на себя он считал неприемлемым. Маре же традиционно было насрать.

Капая на мозги Кайло, она постоянно настаивала на усыновлении, Хакс предсказуемо сопротивлялся. Он считал, что пусть все будет, как есть: они дядя и племянник. И все. Но Мара не унималась.

Четвертая степень родства родством как таковым уже не считается! – говорила она и очень настойчиво называла себя «бабушкой», а Кайло и Хакса «папами». Армитаж как-то попытался сделать ей замечание на этот счет, но тут же получил отпор:

Знаешь, у меня язык заплетается выговаривать «четвероюродный дядя»!

Как это ни странно, их противостояние вылилось… в несколько детскую конкуренцию, борьбу за внимание Бреннона и возможность о нем заботиться. Мара вцепилась в ребенка мертвой хваткой. В основном им занималась она, но Хакс, в пику ей, старался всегда забирать у нее своего племянника, как только у него выдавалось свободное время. Он подчеркнуто благодарил ее за заботу и уносил Брена с собой. В конце концов, это же его родственник, а он вообще сам все может и сам справится. Ага. С помощью Кайло, конечно. И целой армии дроидов: няни, медика, уборщика. Мара, увидев как-то в каюте детей этот джентльменский набор, рассмеялась:

Что, не вывозите, парни?!

Естественно, что и Кайло попал под обаяние рыжего малыша. Ну а кто бы не попал? Ребеночек был чудесным: спокойным, здоровеньким и безумно милым. Мара в полном восторге наблюдала, как Рен возится с детенышем, как мило играет с ним, укачивает. Обычно, пока Хакса не было, и у Кайло было свободное время, он общался с малышом на Мариной территории, но как только Армитаж возвращался со службы, он с возгласом: «Мам, давай мне!» выхватывал ребенка у тетки и утаскивал добычу к себе в нору. И покои Мары, и апартаменты Кайло и Хакса теперь были оборудованы разнообразными детскими причиндалами.

Конечно же, их жизнь и раньше сложно было назвать размеренной, но с появлением Бреннона их мир перевернулся. Кошка Хакса, Миллисент, которую он завел еще во времена своего одиночества, пребывала в растрепанных чувствах. Пережив гибель Старкиллера, она была уверена, что видела все. Но теперь, видимо, постепенно осознавала, что ошиблась…

И наконец, в один прекрасный день Рен сообщил Маре, что Хакс принял решение об официальном усыновлении.

Мара расплылась в довольной улыбке:

Ну, слава яйцам! Ну, в смысле, Великой Силе!.. И Верховному Лидеру!

========== Глава 56, в которой опять говорится о воспитании детей. Ну,в смысле, одного маленького дитя и двоих уже больших. ==========

Бреннону три месяца.

Бреннон спал в каюте детей, в своей кроватке. Мара ненадолго выбегала к себе, оставив ребенка на попечение двум дроидам: медицинскому и няне, и сейчас она очень торопилась назад.

На свое удивление, она застала в каюте Хакса. Тот стоял на коленях перед кроваткой малыша и, просунув руку сквозь прутья ограждения, нежно трогал его за щечки указательным пальцем. Ребенок улыбался во сне.

Генерал слышал, что открылась дверь, и не удивился Мариному появлению. Она дождалась, когда он, наконец, наигравшись с живым кукленышем, оглянулся на нее. Мара поманила его пальцем. Хакс вздохнул, но послушно поднялся и вышел за ней из отсека, переоборудованного из кабинета под детскую.

Они прошли в гостиную. Мара молчала и улыбалась, а Хакс как-то занервничал. Он знал этот ее взгляд: под ним невольно хотелось оправдываться, и он тут же начал:

Это меня Кайло научил…

Чему? – все-таки решила уточнить Мара.

Хакс показал на себе:

Если трогать ребенка во сне вот так за щечки, он улыбается…

Женщина вздохнула:

Дорогой, я очень давно слышала от одной старой женщины, что это очень вредно для психики ребенка. Она за это свою сноху ругала, а у меня тогда своих детей даже в проекте не было. Я в подробности не вдавалась, и вряд ли она стала бы мне что-нибудь объяснять, поэтому я просто приняла это к сведению, и все.

Хакс испуганно вытаращил на нее глаза: он никак не мог подумать, что такое нежное и, казалось бы, безобидное действие может как-то навредить малышу.

Мара повторила жест Арми, похлопав себя по щекам указательными пальцами.

Кайло, говоришь, показал? А он-то откуда знает?

У генерала забегали глаза, но он отдавал себе отчет в том, что лучше сказать сразу, а не дожидаться, когда тебе полезут в голову.

Он рассказывал, что когда Кира маленькой была… – Хакс очень надеялся, что не сильно расстроил Мару этим напоминанием. – Он говорил, что Вы запрещали, но когда Вы не видели, он…

Вот засранец, а!

Я, вообще-то, Бреннона разбудить хотел: он спит лишние пятнадцать минут.

«И кому же это они лишние, мой хороший?» – подумала Мара и вопросительно посмотрела на Армитажа:

Зачем?

Режим!

«Вот так вот. Коротко и ясно», – Мара с трудом удерживалась от комментариев вслух.

Понятно. Кто надоумил, расскажешь?

Зачем? – в свою очередь поинтересовался Хакс.

Пойду сверну ему шею.

Хакс заметно побледнел.

Да шучу я. Ты решил испытывать на ребенке программу подготовки штурмовиков?

В ответ Хакс гордо вздернул подбородок и, достав датапад, активировал голопроекцию текста.

Мара прочла название:

Ага. «Ребенок и уход за ним».

Подробная инструкция! – генерал явно был доволен собой.

Ммм, как интересно! Дай-ка я тоже полистаю, дорогой!

Мара прокрутила несколько страниц.

Сынок, это неплохая книжка, но не нужно слепо следовать ее советам.

А Вы тоже ее читали? – решил все-таки уточнить Хакс.

Да, дорогой… Первый раз еще при жизни автора...

Хакс удивленно вскинул брови.

Так вот, – продолжила Мара, – если ребенок спит «лишние» пятнадцать минут, это не страшно. Можно начинать волноваться, если он спит лишний час или больше. Но в любом случае, прерывание детского сна может повредить: ребеночек будет капризничать и может отказаться кушать. Потом… «вода комнатной температуры» – это не как у вас климат-контроль выставлен на плюс 19, а 25 градусов…

Вот! Да-да, я это хотел у Вас уточнить…

Купать, – продолжала Мара наставительным тоном, – 37 – 39 градусов, понятно?

Хакс кивнул.

И еще, мой хороший. Автор этой книги умер в одиночестве в доме престарелых, куда его сдали его дети и внуки. Выводы делай сам.

По лицу генерала было заметно, что он уже начал.

А можно еще вопрос…

Конечно, дорогой, хоть два!

Зачем купать ребенка каждый день? Ведь гигиенические процедуры по несколько раз на дню совершаются. Правда, частичные…

Мара вздохнула:

Сама не знаю, Арми… Знаю, что до года это обязательно. Говорят, это полезно для детей. Это их рост и здоровье. Можно, конечно, ограничиться ультразвуковой очисткой, но Брен так любит водичку!

Они вместе услышали звуки возни в соседнем помещении.

Женщина улыбнулась и кивнула в сторону детской:

Пошли, сам проснулся!

Бреннону полгода.

У ребенка резались зубы. Он постоянно капризничал, а спал вообще очень беспокойно. Мара, чтобы дать выспаться детям, забирала на ночь Бреннона к себе. Зайдя в их каюту, Мара застала умилительную картинку: все трое сидели на полу в ворохе игрушек. Брен с удовольствием обгладывал огромную модель звездного разрушителя. Рядом валялась упаковка из-под игрушки. «Тысяча первая», – подумала Мара.

Она быстро оценила ситуацию: острый нос корабля мог представлять опасность для ребенка. Хоть он и под присмотром, но все-таки…

Кайло, он глаз себе не выколет?

Рен ответил, но как будто ему совершенно другой вопрос задали:

Это модель «Добивающего», мам!

Ммм, надо же… – протянула Мара и подняла коробку. – Видишь, тут написано: «Для детей старше трех лет». Тебе три уже есть? Вот ты и играй!

Я бы даже сказал, что уже тридцать три есть, – хмыкнул Хакс. – Почти.

Мара ловко извлекла из рук ребенка игрушку, быстро заменив ее на кольцо-прорезыватель. Брен даже не успел возмутиться: ему было совершенно все равно, что грызть пока еще беззубым ртом.

Хакс, взяв у Мары игрушку, вертел ее в руках и рассматривал модель с явным восхищением:

Надо же, какая точная копия! Какая подробная детализация! Кайло, смотри! Даже орудия есть! Крохотные какие!

Мара улыбнулась. «Вот кому, на самом деле, моделька-то предназначалась!»

Бреннону год.

Зал для аудиенций на «Добивающем» был очень большим. Кайло совместил его со своим рабочим кабинетом из соображений удобства и целесообразности. Рен с Хаксом рассматривали какую-то голопроекцию, когда к ним зашла Мара с Бренноном на руках, видимо, отчаявшись дождаться мужчин к ужину. Кайло тут же бросил работу, выхватив у Мары карапуза, настойчиво тянувшего к ним руки, а Хакс, с завистью глядя на Рена, недовольно протянул:

Ну немножко же осталось, давай закончим уже...

Он хотел быстрее расправиться с делами, чтобы выкроить хоть сколько-то времени на общение с ребенком.

Мара забрала Брена у Кайло, и, давая закончить детям дела, отошла с ним на руках к панорамному иллюминатору. Ребенок, одной ручонкой держась за Марину шею, а другой указывая на звезды, изрек настолько пафосно, насколько это вообще может сделать годовалый малыш:

Ко-о-о бо-о-о!

Да, мой любимый, большой! – согласилась с ним Мара.

Хакс вопросительно посмотрел на Кайло. Все, ему было уже не до работы:

Что большой?

Ну, космос большой. По-моему, понятно все, – усмехнулся тот.

А кто в нем главный? – продолжила свой диалог с внуком Мара.

Папа!

Точно! Молодец!

Никто не стал выяснять, какой конкретно.

Бреннону полтора.

Кто я? – Мара ткнула себя пальцем в грудь.

Баба!

Молодец! А это кто? – она показала на голофото, запечатлевшего Кайло, Хакса и Миллисент.

Папа яс!

Папа раз! – повторила за ребенком Мара. – Точно! А это?

Папа ва!

Папа два! Умница моя!.. А киса твоя как кричит?

Ма-ма-ма!

Ну, так, значит, так… – Мара вздохнула. – Сирота ты моя золотая, – и поцеловала ребенка в рыжую макушку.

Мара, посадив ребенка на горшок, стала собирать бесконечные игрушки в ящики, создавая в каюте детей хотя бы иллюзию порядка. Она все время разговаривала с Бреном, он что-то щебетал в ответ, а потом вдруг притих. Мара спохватилась не сразу, а когда решила выяснить причину молчания внука…

Твою Мать! Брен! Бл...! Ай! Детка! Плюнь! – Бреннон уже доедал Милькину еду. Из ее миски.

Мара попыталась выковырять кошачий корм изо рта внука, но тот оказался проворнее: уже все проглотил и выглядел очень довольным. Бабушка сокрушенно разглядывала остатки еды в миске: вроде, ничего несъедобного.

Ну что, вкусненько? – вздохнула она. – Ну, пошли попу мыть!

Она подняла Брена на руки и понесла в освежитель.

Вернувшись с закутанным в полотенце детенышем на руках, она застала кошку с головой, опущенной в горшок.

Да у вас симбиоз, что ли? А ну кыш пошла!

Не выпуская Брена из одной руки, Мара отогнала ногой кошку, а второй рукой подняла горшок.

Ой, да что ж мне делать с вами, а? Закружили бабку совсем!

Расправившись, наконец, с гигиеническими процедурами, Мара села на кровать, посадив рядом Брена, чтобы одеть в пижамку. Штанишки он кое-как вытерпел, но рубашонку одевать отказывался, весь извивался, хохоча, и делал вид, что ему щекотно.

Так, ну в чем дело? Сейчас папки придут, а ты у меня нагишом!

На груди кофточки была изображена мордочка высовывающегося из куста эвока, а на спинке – торчащая из того же куста пушистая попка зверька. Мара, сделав вид, что ей очень интересно, принялась рассматривать рисунки:

Ой, смотри-ка! Тут голова, – и вдруг она резко перевернула рубашку, – а тут попа! Голова – попа! Голова – попа! – Она продолжала крутить рубашку, а ребенок заходился от смеха. Воспользовавшись потерей его бдительности, Мара быстро натянула на внука кофточку.

Видишь, – она слегка ткнула пальцем ему в животик, – голова!

Тут она услышала шум открывающейся двери.

Ой, это кто, интересно, к нам пришел? – спросила она у мальчугана. – Побежишь посмотреть?

Мара поставила Брена на пол, и тот, не переставая смеяться, потрусил к «папкам».

Смех сменился на визг.

«К потолку полетел!»

Эй, осторожнее там! Он ел недавно!

«Даже два раза»…

Бреннону два.

Путаясь у Мары в ногах, в коридор выскочила Миллисент, вся, как новогодняя елка, увешанная бельевыми прищепками, вполне себе равномерно прикрепленными к ее длинной шерсти. Бельевыми. Прищепками. В открытом космосе. На звездном разрушителе.

«Вот где он их взял, а?»

Кис-кис-кис, Милли, иди сюда, – Мара постаралась по возможности ласково подозвать кошку, но та, делая вид, что не понимает общегала, ускорила шаг, перейдя на тяжелую трусцу, и устремилась в сторону мостика, тряся на ходу «украшениями».

«Вот сучка, жаловаться побежала!»

Бре-е-ен! – позвала внука Мара. – Ты где, деточка?

«Эх, сейчас влетит тебе от отца…»

========== Глава 57. Сваты. ==========

Бреннону два с половиной.

Мара ответила на гостевой запрос и, улыбаясь, впустила в свою каюту Пивея, сияющего новыми нашивками на кителе.

Полковник! – она, конечно же, хотела и поздороваться, и поздравить с повышением, но ей не дали: из-за женщины выскочил Бреннон с, как ему казалось, устрашающим «У-у-у!»

Взрослые рассмеялись.

Хулиган! Что нужно сказать? – Мара испытующе смотрела на внука.

Пивет! – Мальчуган, как взрослый, протянул офицеру руку.

Ну, пивет-пивет! – Эдрисон пожал протянутую ручонку и наклонился к нему. – Смотри, что я тебе принес!

Малыш в восторженным «Ух ты!» принял подарок и поднял на полковника сияющие глазенки:

Спасибо, деда!

Полковник расплылся в улыбке:

На здоровье, дорогой!

В их беседу вступила Мара:

Покажешь, что тебе дедуля принес?

Констрруктор!

Мара обратилась к Пивею:

То получается у нас «р», а то не очень, – а потом наклонилась к внуку: – Дашь посмотреть мне?

Мальчишка задумался, явно не намереваясь расставаться с только что обретенным подарком.

Да я только посмотрю и отдам!

Брен нехотя протянул бабушке коробку.

Эдрисон! Да эта серия только вышла! Где Вы умудряетесь все это добывать?!

Пивей хитро улыбнулся:

Дедушка обещал – дедушка сделал!

Мара вернула Брену коробку, которую он тут же принялся распаковывать.

Убедившись, что мальчик слишком увлечен своим занятием, чтобы не слышать, о чем говорят взрослые, Пивей добавил, все же понизив голос:

Я обнаружил в Голонете чудесную модель Звезды Смерти!

Первой или второй? – поинтересовалась Мара.

Первой. Выпуск этой игрушки был приурочен к снятию грифа «секретно» с чертежей этого оружия…

А Мара подумала: «Да благодаря одной всем известной особе чертежи Звезды Смерти уже лет тридцать как секретом не являются!» Пивей продолжал:

Детали к этому мега-конструктору будут выходить в течение года, и я уже сделал предзаказ!

Глаз у полковника горел, и Мара поняла, что Пивей ни за что не упустит возможности строить это супероружие вместе с внуком в домашних условиях, и на всякий случай поинтересовалась:

Я надеюсь, она не в натуральную величину?

Нет, – на полном серьезе ответил полковник. – Масштаб – 1:120 000. Она где-то вот такая получится, – Пивей поднял ладонь примерно на метр от пола. А Мара с тоской представила, как по ее каюте будет туда-сюда кататься мяч в метр диаметром.

«Надо думать, где организовать Бреннону игровую, а то мне скоро жить негде будет», – подумала она.

Да, эти два взрослых, почти уже пожилых человека не всегда были в курсе общегалактических новостей, которыми интересовались только по долгу службы, но зато прекрасно разбирались в сериях развивающих игрушек и точно знали, как зовут бабушку Лунтика.

А это Вам! – Пивей протянул Маре коробку.

О звезды, Эдрисон! Вы закормили меня сладостями! Я скоро буду застревать в дверях! Хотя, конечно, я их очень люблю…

Пивей улыбнулся:

Я знаю…

Сейчас будем пить каф! Бренчик! Ты куда пошел? Давай, не скрывайся с глаз! Садись здесь, строй домик, а мы с дедом посмотрим!

Мара смахнула на угол стола разложенный пасьянс и ловко накрыла на стол, достав из своих бездонных запасов кучу разнообразных сладостей.