Текст книги "Прекрасная графиня снова в плену (СИ)"

Автор книги: O Simona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

  Во время обеда мысль созрела в восхитительной головке Virginie Albertine de Guettee:

  "Если мы не умеем стрелять, то, может быть, научимся, пока нас не застрелили пираты? – И тут же сама поспорила с собой. – Нет! девушка не должна сражаться, потому что во время битвы девушка превращается в мужчину.

  Пусть рыцари стреляют и дерутся вместо нас.

  Вокруг милых девушек, – Virginie Albertine de Guettee скромно не написала, что она самая милая из милых, но очень хотела... – много поклонников.

  Пистолеты – гадко и отвратительно!

  Но мы попробуем стрелять из пушки.

  Пушка большая и интересная.

  Выстрелы похожи на праздничный фейерверк, а мы любим праздники!" – Снова предложение Virginie Albertine de Guettee вызвало бурю аплодисментов.

  Девушки сбежали вниз, к корабельным пушкам и с любопытством трогали их пальчиками.

  – Если пушка взорвется, то мы ничего не потеряем, кроме жизни.

  – Честь и самоуважение!

  – В какую сторону она стреляет? Там, где дырочка?

  – Но в пушке две дырочки маленькая и большая! – Esmeralda покраснела.

  – В большую мы засунем круглое ядро! – Odette de Sassenage приняла на себя командование фейерверком. – Ядро без пороха не полетит! – Раздетта из мешка насыпала к ядру порох.

  "Odette de Sassenage! Назначаю тебя своим главным военным адмиралом! – Virginie Albertine de Guettee не шутила.

  Если у нее в подчинении находится адмирал, то она выше адмирала, а кто выше главного военного начальника?

  Только Королева выше его. – Все остальные тоже – мои адмиралы!" – Чем больше генералов, тем значимее Королева.

  Воодушевленные адмиралы стояли над пушкой, и не знали, что с ней делать.

  Не адмиральское дело стрелять из пушек.

  – Нет дыма без огня! – адмирал Melissa сняла с полочки камень для искр, засунула руку в дуло пушки.

  Один раз ударила камнем, второй, раз, и на третий раз, как в сказке, выскочила искра.

  Пушка зло гавкнула, ядро лениво выкатилось и упало за борт.

  Едкий дым плавал перед глазами.

  Девушки пальчиками прочищали уши, возвращали себе слух после чудовищного хлопка пушки.

  Вместе с ядром за бортом оказалась правая рука Melissa.

  – Наверно, мы неправильно зарядили пушку, потому что ядро должно лететь далеко и высоко, а наше никуда не полетело! – адмирал Раздетта выглянула в иллюминатор. – Мы любим наш корабль и хотим быть вместе с ним и с его пушками.

  Мы не стреляли, но попытались, а это уже подвиг.

  С меня хватит подвигов на сегодня.

  Правильно Virginie Albertine de Guettee сказала, – Odette de Sassenage поклонилась графине, – что пусть за нас воюют рыцари.

  Стрелять из пушек скучно, и уши болят! – Odette de Sassenage чуть не наступила на лежащую Melissa.

  Девушки видели, что выстрелом ей оторвало руку, но никак не связывали это с болью и с тем, что руки у подруги больше нет.

  "До свадьбы заживет! – Virginie Albertine de Guettee с интересом склонилась над раненой, потрогала пальчиком свежий обрубок чуть ниже плеча. – Esmeralda, принеси, пожалуйста, из моей каюты ароматические масла.

  Смажем ранку дорогими благовониями.

  От масла еще никто не умирал!" – Virginie Albertine de Guettee проявляла заботу, и у многих девушек покатились слезы восторга.

  – Я в порядке, не беспокойтесь обо мне! – Melissa заметно побледнела.

  – Бледность тебе очень идет! – Kathleen поднесла зеркальце, и Melissa с удовольствием засмеялась.

  – Да, на лице проступила значительность!

  – Когда у собачки нет лапки, то собачка продолжает радоваться жизни.

  Она не осознает, что она калека! – Melissa закусила губу, следила, как заботливая Esmeralda из флакончика поливает обрубок ее руки. – Без руки я стану вызывать жалость, а от жалости до любви один шаг.

  Одноруких девушек меньше, чем с двумя руками, поэтому нами все интересуются, а где интерес, там и любовь.

  – Счастливая ты, Melissa, потому что без одной руки! – Stephanie вздохнула.

  Другие девушки тоже завидовали, но это добрая зависть, белая.

  Раненую отнесли на палубу и торжественно опустили на подушки около руля.

  Наблюдали, как разные эмоции облачками проходят по личику Melissa.

  Virginie Albertine de Guettee с удовлетворением кивала подругам, она счастлива, что девушку без жизненно важного органа ничто не пугает, и так ли рука жизненно важна?

  Даже без языка можно прожить и командовать, а без одной руки еще больше возможностей.

  Virginie Albertine de Guettee прогнала от себя мысль, чтобы и самой отрезать себе руку.

  Но без языка и без руки девушка вызовет не жалость и любовь, а много любопытных вопросов.

  А вопросы к себе Virginie Albertine de Guettee не любила.

  Она привыкла, что ею восхищаются без вопросов.

  До заката девушки играли в мяч, а на закате Irene доказала, что не зря она ночь проспала у руля.

  Сейчас ей зрение пригодилось:

  – Человек в море катается на доске! – Irene пальчиком показала на точку на горизонте. – Это невозможно, чтобы он катался без нас.

  Когда подплывет ближе, то мы заберем доску, чтобы и самим покататься! – Irene не сомневалась, что человек обязательно подплывет к ним, иначе не могло быть.

  Предсказание Irene сбылось, и вскоре человека и его доску поднимали на борт.

  – В первую очередь мы понимаем, что человек этот пиратка Perla, и она девушка! – Irene перевела взгляд с Perla на доску: – Доска у тебя некрасивая, противная.

  К ней прилипли морские гады, не станем на ней кататься! – Irene с отвращением вышвырнула доску обратно в море.

  Девушки гулом голосов подтвердили, что приличная девушка не опустится до катания на неприличной доске.

  Perla покраснела от смущения, она не подозревала, что доска вызовет больше интереса, чем она.

  Наконец, очередь дошла и до нее.

  "В прошлый раз ты была одета, а сейчас голая.

  Почему у тебя нет даже туфель? – Virginie Albertine de Guettee с неодобрением покачала головкой: – Esmeralda! Принеси мои туфельки с розовым бантиком, не с синим, а с розовым.

  С синим мне пригодятся!" – графиня приказывала Esmeralda, и у девушки глаза сверкали от счастья, что она нужна Virginie Albertine de Guettee.

  Через пару минут Perla примеряла туфли с розовым бантиком.

  Ничего, кроме туфлей на ней не одето, как и у остальных девушек.

  «Теперь мы одна команда!» – Virginie Albertine de Guettee красиво развернулась, принимала восхищенные взгляды подружек, они восхваляли ее щедрость.

  Графиня привыкла, что ее безумно обожают, но каждый раз ей становилось приятно.

  – Я в вашей команде?

  Но вы же не расспросили меня, почему я на доске приплыла и без одежды! – Perla хлопала ресницами, моргала быстро-быстро.

  Все происходит не по ее сценарию.

  "А зачем? Мы же не спрашиваем друг у дружки, кто, как и откуда и почему.

  Дружба и доверие намного важнее, чем вражда и недоверие!" – Virginie Albertine de Guettee удивлялась, что выдает поразительно умные мысли.

  Наверно, должность капитана делает девушку умной.

  Ни одного колючего взгляда, только теплые, нежные и ласковые.

  – Кем вы считаете меня? – Perla развела руки в стороны.

  От долгого плавания в прохладной воде кожа ее покрылась пупырышками.

  Теперь, когда пиратка стояла полностью обнаженаня перед новой командой, она впервые в жизни застеснялась своих огромных, но по-девичьи крепких, пропорциональных грудей.

  – Настоящие! – Kathleen пальчиком потрогала левую грудь Perla.

  Все засмеялись, напряжение спало, и только теперь Perla осознала, что ее безоговорочно приняли в команду.

  Постепенно отходя от смущения, она побежала с девушками на ужин.

  Когда кушали клубнику со сливками, Esmeralda прошептала на ухо Perla:

  – Я тоже, как и ты, раньше стеснялась себя.

  Мне было стыдно, что я худенькая.

  Хотя некоторые говорили, что я похожа на фею, и девушка должна быть прозрачной и худой, но большинство смеялись надо мной.

  Я уверена, что и ты находишься между двух огней: с одной стороны твои огромные груди на худом теле вызывают интерес и даже восторг, но находятся и недоброжелатели, которые говорят, что они слишком велики и не нужны.

  Ты радовалась и печалилась, как и я.

  Но на корабле, в нашей компании ты узнаешь, что все мы одинаковые, все гордятся собой и друг дружкой! – Esmeralda, чтобы окончательно не смутила пиратку, пожала ей не ладошку, а коленку под столом.

  В ответ Perla загорелась и пожала коленку Esmeralda.

  – Какие разные коленки, но одинаковые! – Esmeralda вздохнула с облегчением.

  – Я слышала, что скелеты всех людей похожи и по весу мало отличаются друг от друга.

  Теперь я понимаю, что я похожа на всех девушек!

  Ты успокоила меня, а то я всю жизнь напускала на себя показную браваду, но стеснялась своего тела.

  Спасибо, что помогла мне поверить в себя!

  Спасибо всем вам! – Perla произнесла тихо, но ее услышали все!

  Слезы нечаянной радости закапали из глаз Perla на клубнику.

  Так прошел еще один день на корабле графини Virginie Albertine de Guettee.

  Утром на палубе Stephanie шутливо дергала за косичку Kathleen:

  – Я девушка, а кем ты меня считаешь сейчас?

  – Думаю, что ты дракон морской, – Kathleen отвечала со смехом, и подружки хохотали, сгибались под натиском своих безобидных шуток.

  – Никто не видел мою руку? – Melissa подошла к Kathleen и нежно пальчиками единственной руки потрепала ее за ухо.

  – Твоя рука с тобой, и она держит меня за ухо.

  – Это другая рука, левая, а правую мне вчера оторвало ядром из пушки.

  Может быть, она лежит рядом и ждет своего часа?

  – Рука уплыла в море, и машет тебе оттуда ручкой! – Sylvie подбежала и приняла участие в спектакле.

  Девушки снова засмеялись, особенно громко хохотала Melissa.

  Она не ощущала себя калекой.

  – На горизонте корабль! – Irene через минуту внутреннего сопротивления, потому что не хотела портить общее веселье, показала на море.

  Поднесла зрительную трубу к глазу, – очень маленький корабль.

  – Ты держишь зрительную трубу наоборот, она уменьшает, переверни ее, чтобы она увеличивала, – Perla помогла Irene справиться с морским инструментом. – Я никогда не смотрела в нее, но часто видела, как мой брат прикладывал трубу к глазу.

  Он пытался научить меня приближать предметы с ее помощью, но я думаю, что в трубе сидит волшебство, поэтому даже ней не притрагиваюсь.

  – В трубе колдун спрятался и приближает предметы? – Irene завизжала и с ужасом отбросила трубу на палубу.

  На трубу нечаянно наступила Isabelle и покатилась.

  Но потому что гимнастка, Isabelle удержала равновесие и со смехом упала в объятия Odette de Sassenage.

  – Корабль стал больше, и в этом нет заслуги трубы, потому что она лежит, а он плывет! – Cristo прислонила пальчик к губам.

  "Корабль пиратский, потому что на нем черный флаг с черепом и костями.

  Наверно, два капитана гонятся за нами, но зачем?

  У нас нет ничего, кроме нашей красоты и веселья.

  Что пиратам от нас нужно?"

  – Пираты нас хотят продать в рабство? Опять? – Melissa свободной рукой погладила обрубок. – Но как мы прогоним пиратов?

  Стрелять мы не умеем и не желаем.

  Сражаться на ножах и на саблях не хотим.

  – Может быть, обольстим пиратов?

  Но я не умею обольщать! – Esmeralda невидимой грудью встала на защиту Virginie Albertine de Guettee. – В семь лет родители меня отправили в закрытую элитную школу для благородных девочек, и я шила в ней ночные колпаки для наставниц.

  Никто меня не заставлял, но мне было стыдно за свою худобу, поэтому я шила колпаки, чтобы во время работы забыть о том, что я худенькая, поэтому не красивая.

  Но все изменилось, когда в школу стали принимать мальчиков.

  Я стала стыдиться в два раза чаще, поэтому так и не научилась обольщать. – Esmeralda оправдывалась, кусала губы и глотала слезы.

  "У пиратов корабль, у нас тоже корабль.

  Нужно сделать так, чтобы наш корабль плыл быстрее, чем пиратский, и плыл бы в другую сторону!" – Virginie Albertine de Guettee дала руководство к действию.

  Но через десять минут выяснилось, что девушки не знают, как заставить корабль плыть быстро-быстро.

  До этого времени корабль шел сам по себе и в нужном направлении острова Гоф.

  А теперь никто с ним не может справиться.

  – Я на корабле пиратов плавала для красоты.

  Все у меня показное, – Perla вздохнула. – Я обманывала пиратов, что умею стрелять из пистолета, отлично работаю ножом и саблей, умею управлять кораблем.

  Никто из пиратов не осмеливался проверять навыки сестры капитана Alexandre.

  Сейчас бы мои навыки пригодились, но их нет.

  Я, как и вы, ничего подобного не умею! – Perla приобняла за плечи Esmeralda и тоже заплакала.

  Стоять близко девушкам не получилось, потому что огромные впередсмотрящие упругие груди Perla не позволяли Esmeralda приблизиться.

  Они мягко отталкивали подругу.

  «Я капитан, я принимаю решение! – Virginie Albertine de Guettee вязал на себя тяжелый груз ответственности за всю команду. – Ничего не будем делать, а будем смотреть, что получится!» – графиня прилегла на мягкие подушки в тени парусов.

  Девушки с восторгом захлопали в ладоши, в очередной раз поразились мудрости их капитана без языка.

  – Шалости меня сейчас бы успокоили куда больше, чем приближающийся корабль пиратов! – Monique подбросила мяч, но не смогла поймать, и мяч улетел в море. – Я люблю веселиться, и ничего другого не умею.

  Я командная девушка, слишком эмоциональная, артистичная и легко управляемая.

  Маму мое поведение приводило в ярость, и она каждый день отправляла меня учиться в школу в надежде, что меня в школе учителя из девочки сделают мальчиком.

  «Будущее за мужчинами, а не за девушками!» – моя мама часто повторяла, потому что любила мужчин.

  В школе наставники говорили мне, что я не рождена лидером, и никто из мягкой куклы в огромными голубыми глазами не сделает стального рыцаря.

  Я соглашалась, что не рождена рыцарем, и мое согласие бесило всех: Наставников, родителей, подруг.

  Все считали, что я ставлю их в неловкое положение, у меня идеальное тело, а это считается неприличным.

  Я ни в чем не преуспела, даже не знаю, как разговаривать с пиратами.

  – Ты удивительно обаятельная и находишь подход к любой из нас, – Kathleen ободряюще поцеловала Monique в носик.

  В ответ получила столь же веселый поцелуй.

  «Капитаны Alexandre и Thomas не умерли, и в этом моя вина!» – Virginie Albertine de Guettee разглядела на палубе приближающегося корабля двух капитанов.

  Капитан Thomas в величайшем возбуждении бегал по палубе и размахивал правой рукой с саблей.

  Через его правый глаз протянута черная повязка, для красоты.

  В луче Солнца блеснула трубочка из мочевого пузыря.

  Другой капитан старательно сдерживался

  Alexandre курил трубку, и не моргал.

  Натянутые белые панталоны показывали, что внизу живота у Alexandre гладко, как у женщины.

  Другие пираты столи в полной боевой готовности, рады стараться перепрыгнуть на чужой корабль, грабить, убивать, насиловать, воровать.

  – Perla, естественно, что ты моя сестра, потому что мы рождены одними родителями, и ты еще, как ребенок, – Alexandre, как только корабли подошли на звук голоса не выдержал.

  Голос его истончился до комариного писка. – Я не обвиняю тебя открыто, что ты предала нас и переметнулась в женскую команду пиратов.

  Но от тебя и не требую быть умной, братская любовь расширяет мою грудь, дает простор сердцу, позволяет дышать всем телом.

  Пока не поздно, одумайся, вернись на нашу сторону добра. – Капитан Alexandre красиво отставил влево правую ногу.

  – Даже усилием воли я не заставлю себя вернуться в прошлое! – Perla крикнула в ответ брату, и полушепотом спросила у подруг: – О чем он кричит?

  Я ничего не понимаю!

  «Alexandre не заставляет, просто он тебя любит, как сестру и готов сделать с тобой, что угодно, лишь бы ты вернулась к нему! – Virginie Albertine de Guettee написала на дощечке, подумала и добавила. – Я бы тоже дружила с капитаном Alexandre, если бы он оставался мужчиной»! – Virginie Albertine de Guettee благоразумно не дописала, что по ее вине Alexandre превратился из мужчины в бесполое существо.

  – Команда, а почему вы все голые?

  Среди вас вижу худенького мальчика! – капитан Alexandre, словно услышал мысли Virginie Albertine de Guettee, и по-своему, по-мужски, зло пошутил над Esmeralda.

  – Вы сравниваете меня с подростком? – Esmeralda заплакала.

  Недобрый капитан добился своего, оскорбил девушку, поэтому Virginie Albertine de Guettee сразу его разлюбила.

  – А одна из рабынь потеряла руку! – Thomas доказал, что он тоже злой шутник, показывал пальцем на Melissa с одной рукой. – Через пару недель вы все оторвете друг дружке руки и превратитесь в мальчиков.

  Ваш капитан без языка, а все вы без ума! – Капитан Thomas сделал вид, что забыл, что он и Alexandre тоже калеки. – Корабль инвалидок!

  Мы по вас не стреляем, чтобы не испортить вам шкуру и не наделать дыр в НАШЕМ корабле!

  Зачем портить товар, когда он сам нам плывет в руки. – Последние слова капитана Thomas утонули в хохоте пиратов.

  Кто-то выстрелил по девушкам из пистолета, пуля ударилась в палку рядом с Irene.

  Melissa упала в обморок, то ли после выстрела, то ли от чудовищного несправедливого оскорбления от Thomas.

  "Я встану у руля, а вы спасайтесь от пуль в каютах.

  Накройте стол! – Virginie Albertine de Guettee отважно подошла к штурвалу, но не знала, в какую сторону его крутить. – Три дня буду не спать за рулем, а затем вы меня смените.

  Место капитана корабля там, где опасно!" – Virginie писала торопливо, рука ее заметно дрожала.

  Девушки зарыдали от самоотверженности Virginie Albertine de Guettee, за ноги потащили Melissa вниз по лестнице.

  – Трое суток на ногах и без сна? – Odette de Sassenage не уходила.

  Она грудью загораживала горизонт и мешала смелой Virginie Albertine de Guettee смотреть вперед.

  Графиня не к месту отметила, что груди Раздетты слишком велики, но не больше, чем у Perla.

  Virginie Albertine de Guettee гордилась своей командой и собой.

  Она замычала, показала рукой, чтобы Раздетта сошла с линии видимости.

  Корабль пиратов находился в опасной близости, и нужно менять курс.

  – Три дня? А я думала, что три дня это не трое суток. – Esmeralda встала за спиной Virginie Albertine de Guettee, прикрывала ее от пуль.

  Virginie Albertine de Guettee подняла и опустила плечи, она пожала бы плечами, но не знала, как это делается.

  – Мы останемся с тобой до конца, своими трупами прикроем тебя! – улыбка Odette de Sassenage натянутая, но благородная.

  В ответ Virginie Albertine de Guettee замычала грозно, затем умоляюще, топала ножками, и в конце так неласково посмотрела на подруг, что Odette de Sassenage и Esmeralda вжали головы в плечи, а они, оказывается, умели вжимать головы.

  – Дикая несправедливость! – Odette de Sassenage не осмелилась ослушаться приказа капитана.

  Esmeralda не имела права не слушать свою любимую подругу.

  Девушки спустились вниз и закрыли за собой дверь на палубу.

  Virginie Albertine de Guettee вздохнула полной грудью, перестала даже задумываться насчет смущения, что она нагая, и эта мысль несвоевременная, успокоила графиню.

  – По старой традиции я сниму с тебя кожу!

  Даже не отдам на растерзание команде и не брошу камнеедам!

  Из твоей кожи я сошью себе панталоны! – Корабль пиратов оказался настолько близко, что капитан Thomas уже не кричал графине.

  Пираты готовились перепрыгнуть на борт корабля Virginie Albertine de Guettee.

  "Я покончу с вашими традициями! – Virginie Albertine de Guettee мычала и надеялась, что смысл ее мычания дойдет до пиратов. – Вы перестанете поступать плохо.

  В другое время с интересом выслушаю ваше мнение по поводу моей изумительной кожи, но сейчас я занята!"

  – Пираты! Пришло время очередного урока из школы жизни! – Капитан Alexandre поднял руку с пистолетом. – Надеюсь, что после этого урока вы станете мужчинами! – Alexandre выстрелил в графиню, но снова пуля не нашла человека.

  Слишком худенькая Virginie Albertine de Guettee, неудобная мишень на волнах.

  Пираты присели, вот-вот прыгнут.

  И в этот момент графиня повернула штурвал.

  Она не знала, как им пользоваться, впервые в жизни дотронулась до этой круглой штуки.

  Не понимала, почему это колесо крутится в стороны, а корабль плывет вперед.

  Корабль вздрогнул, опасно накренился, подпрыгнул и сразу удалился от судна пиратов на триста метров.

  В каютах завизжали девушки, не готовые к резкой смене курса.

  – Она потопит НАШ корабль, – под словом «наш» капитан Thomas имел в виду корабль Virginie Albertine de Guettee.

  Он уже считал его своей собственностью.

  Снова пиратский корабль начал опасное приближение.

  И опять графиня безумно крутанула штурвал.

  Новый прыжок корабля, опасный крен, паруса чуть не коснулись воды.

  «Вы не мужчины, которые справляются с нежными, легко ранимыми девушками». – Virginie Albertine de Guettee страшно мычала и хохотала.

  Смесь мычания девушки без языка и адский хохот мистически наполнил пространство между кораблями.

  Пираты притихли, некоторые плевали сквозь дырки между зубов и называли Virginie Albertine de Guettee морской ведьмой.

  Два капитана поняли, что неумелым управлением кораблем Virginie Albertine de Guettee умело уходит от них.

  На корабле пиратов началась паника, потому что близкая, долгожданная, не опасная добыча уплывала.

  Еще пару неумелых движений штурвалом, и корабли разошлись на морскую милю, а это уже неприятно для пиратов.

  – Да сделайте кто-нибудь хоть что-нибудь! – капитан Alexandre забыл, что капитан должен отдавать четкие, короткие приказы. – У меня много прекрасных качеств, но ни одно не относится к этому несчастному случаю на море.

  Я не умею сражаться с тем, кто не умеет сражаться.

  Но словами паруса не надуешь, корабли еще дальше разошлись.

  Душа Virginie Albertine de Guettee пела.

  Графиня подумала, что вместо трех суток простоит за опасным колесом управления корабля не дольше тридцати минут.

  – Скажи, что ты готова всегда жертвовать собой ради своей команды, любить подруг, доверять врагам! – ниже затылка Virginie Albertine de Guettee уперлось твердое и острое.

  Графиня пыталась разгадать загадку: что это за твердое и острое, и чьи руки это держат.

  Голос знакомый, но у всех девушек голоса одинаковые.

  – Отойди от штурвала и не зови на помощь, бесполезно!

  Я отрежу тебе голову! – Perla из-за больших грудей трудно находиться за спиной, приходилось нож держать на вытянутой руке, поэтому пиратка обошла Virginie Albertine de Guettee спереди и встала перед ней. – Вся твоя безмозглая команда заперта в трупе.

  Ой, я оговорилась, в трюме...

  Но и в «трупе» звучит неплохо.

  «Я не позову на помощь, потому что не могу разговаривать!» – графиня напомнила пиратке.

  – Ты хороша, как подруга, все у тебя получается.

  Даже смогла увести корабль от моих друзей, не понимаю, как у тебя получилось! – Perla не выглядела беззащитной овечкой.

  У овец копыта, а у Perla руки.

  "Я бы никогда не поступила со своими подругами, как ты поступаешь со мной.

  Что тебе нужно от меня? От нас?"

   – Два капитана на доске по морю отправили меня к вашему кораблю.

  Они хотели захватить корабль без ущерба.

  Я должна была войти к вам в доверие, а потом...

  «Потом предать?»

  – Предать? Я даже ни на секунду не представляю себя предательницей! – Perla обиделась, быстро-быстро моргала, чтобы слово «предательство» вылетело из памяти. – Своих не предают.

  А два капитана и команда пиратов для меня – свои.

  "Девочки с рождения становятся красивыми, а у мальчиков иная задача в жизни.

  Девочки не умеют убивать и резать ножом головы".

  – А я и не умею убивать, я видела, как убивают другие.

  Если ты набросишься на меня, то я воткну железо тебе в живот.

  Убью, или не убью, но свою задачу уже выполнила.

  Я получила без боя ваш корабль для моих друзей! – Perla подняла руку и призывно размахивала ножом.

  Теперь, когда Virginie Albertine de Guettee не стоит у штурвала, корабль спокойно дожидался пиратов.

  «Мой корабль сдался в плен, или умер?» – Печальная мысль вызвала слезы на очи Virginie Albertine de Guettee.

  – Не плачь, твоя смерть будет долгой, еще успеешь наплакаться, пока мой брат и Thomas снимают с тебя кожу. – Perla не так поняла причину слез Virginie Albertine de Guettee.

  Пиратка обернула скатерть вокруг своего тела, чтобы пираты не видели то, на что полагается смотреть за деньги.

  Через две минуты пираты с радостными воплями ворвались на корабль Virginie Albertine de Guettee.

  Ее сразу привязали к самой толстой палке на палубе.

  – В море скучно, поэтому мы растягиваем удовольствие.

  Будем долго смотреть, как ты мучаешься! – Капитан Thomas рукояткой ножа стукнул Virginie Albertine de Guettee в лоб.

  «Шишка появится!» – графиня от досады заскрипела зубами.

  Пираты заржали.

  – Капитан! – Старый пират без стыда и без совести осматривал Virginie Albertine de Guettee, но обращался сразу к двум начальникам. – Остальные девушки успели закрыться в капитанской каюте.

  Ломать двери? – В голосе пожилого пирата нет эмоций, потому что из-за возраста он уже не интересовался девушками.

  – Ломать – не строить! – Alexandre подмигнул Thomas. – для надежности заприте ту дверь с нашей стороны.

  Через сутки девушки будут умолять нас дать им глоток воды и кусок хлеба.

  Вот тогда и посмеемся! – Капитан Alexandre широко развел руки в стороны. – А теперь прошу всех к столу!

  Отпразднуем нашу победу и легкую добычу: рабыни и корабль!

  Это все наше, братцы!

  – Ты никогда не упоминал, что мы твои братья! – Thomas сверкнул глазами, из трубки с негодованием выплеснулась струя. – Меня начинают раздражать твои бесконечные глупые команды.

  – Бесконечные? Это тонкий намек или сарказм, что у меня нет конца, как и у тебя?

  Я не собираюсь всю жизнь провести в тени второго капитана!

  – Не станем спорить, ведь у нас теперь два корабля! – Thomas натянуто улыбнулся, призывал к дружбе, но его взгляд звал на войну.

  Тем не менее, вино всех сблизило.

  К вечеру все пираты напились до бессознательного состояния.

  Рулевой привязал себя веревкой к штурвалу, чтобы не упасть.

  "Мужчины сами себя травят, и не нужно подсыпать им яд в вино! – Конечности Virginie Albertine de Guettee затекли, и девушка чувствовала себя неуютно у позорного столба. – Может быть, я тоже убью себя, чтобы не мучилась.

  Но невозможно убить, когда связана, а, когда развязана, то зачем себя убивать?" – Virginie Albertine de Guettee думала о своей судьбе.

  Плен не стал для графини сильнейшим ударом по самолюбию, потому что она попала в плен во второй раз, и даже сейчас осталась, как прежде, не тронута пиратами.

  – Я же говорила, что мы искупаемся и приплывем обратно, – в темноте, за кормой послышался смех, смеялась девушка.

  «Русалка? Но, если она русалка, то почему разговаривает над водой, а не под водой?» – Virginie Albertine de Guettee вспомнила картинки из книг о русалках.

  У русалки нет ног, поэтому она не поднимется на борт.

  – Два корабля. На какой взойдем? – Во втором певучем голосе Virginie Albertine de Guettee узнала Nathalie.

  «NATHALIE и Jill нашлись! Вовремя!» – графиня больше радовалась, что подружки нашлись, а то, что они помогут своей команде – второстепенное.

  – Я выбираю этот корабль, потому что он красивый! – Jill засмеялась, она мыслила логично.

  И Virginie Albertine de Guettee не сомневалась, что «красивый», это ее, графини, корабль.

  – Фи! Здесь мужчины!

  Наши туфли промокли, а тут еще и мужчины, не слишком ли много неприятностей для одного купания! – Через пять минут блестящее обнаженное тело, на котором играют блики Луны, вступило на палубу.

  Jill наклонилась, подала руку подруге, помогла Nathalie.

  – А где наши подруги? Где Virginie Albertine de Guettee? – Nathalie пропела, переступила через тело Thomas.

  «Я здесь!» – Virginie Albertine de Guettee промычала.

  – Зачем ты себя привязала к палке? – Радости Jill от встречи нет предела.

  – Я понимаю! Ты хочешь, чтобы на тебя обнаженную смотрели мужчины! – Nathalie с визгом обнимала и целовала Virginie Albertine de Guettee.

  К ней присоединилась Jill.

  – Зачем быть холодной, когда сердце горит! – Jill от смеха согнулась в хохоте.

  Ближайший пират очнулся, дополз до Jill и схватил ее за левую ногу.

  Но затем другой предмет привлек внимание пирата, и старый морской волк не удержался, схватил кувшин с вином, жадно пил, погружался обратно в сон.

  – Ты сделала мужчин своими секретарями? – Nathalie обиженно надула губки.

  В ответ Virginie Albertine de Guettee замычала.

  – Бедненькая! Ты же связана, поэтому не можешь писать, а говорить у тебя без языка не получается. – Jill расстроилась, задрожала. – Но кто же тебя развяжет?

  – Не волнуйся, от нас этого не требуется! – Nathalie понесла горящую свечку к узлу на веревке.

  Огонек свечи быстро пожирал узел.

  К счастью для Virginie Albertine de Guettee, веревка ослабла раньше, чем огонь добрался до кожи.

  "Я свободна! Теперь освободим остальных девушек!

  Пока пираты спят в пьяном безумстве, мы их накажем!" – Virginie Albertine de Guettee получила возможность писать.

  Она старательно залила горящую веревку вином из кувшина.

  Несколько капель вина попали на лицо спящего пирата.

  – Спасибо, фея! – Пират на миг открыл глаза, улыбнулся, и снова заснул.

  За эту одну его улыбку Virginie Albertine de Guettee решила, что всех пиратов накажет, а этого оставит в живых.

  Девушки подошли к капитанской каюте, открыли засов с этой стороны двери!

  Virginie Albertine de Guettee нетерпеливо постучала каблучком по палубе.

  – Кто там? – с другой стороны двери послышался голос Odette de Sassenage.

  «Virginie Albertine de Guettee! Ымммм!» – графиня сожалела, что мычать «Ым» у него получается, а сказать «Мы» не выходит.

  – Virginie Albertine de Guettee? Только она может так мычать! – восторженный вопль Esmeralda чуть не прошиб дверь.

  Через мгновение дверь распахнулась.

  – Jill? Nathalie? Virginie Albertine de Guettee? Как вас много! – девушек втащили в каюту.

  – Virginie? – Esmeralda опустила взгляд ниже пояса графини, проверяла, цела ли ее подружка. – Ты не только наша мечта, но и мечта всех.

  На радостях все плакали, обнимались, целовались.

  – Мы купались, вода теплая.

  – Пираты страшные, у них бороды, а в бородах крошки.

  – Я виновата!

  – Нет, виновата я!

  Говорили все сразу, кроме Virginie Albertine de Guettee.

  Она только писала и чувствовала себя полной чашей счастья.

  "Perla нас предала! Пираты нарочно ее к нам подослали, чтобы она обманула нас.

  Нехорошая пиратка сказала, что отрежет мне голову.