Текст книги "Летние каникулы Энтони Кроули (СИ)"

Автор книги: Nowhere Kid

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Да было бы что рассказывать… ― вздохнул Айзек и медленным прогулочным шагом направился в сторону центра посёлка. Кроули двинулся за ним, по привычке спрятав руки в карманы брюк. ― Просто, скажем так, я долгое время воспитывал в себе уверенность в собственных силах, но при людях, чья самоуверенность превышает мою, я вроде как… немного дрейфлю. Нервничаю, начинаю медленнее думать и всё такое. С людьми, с которыми я давно познакомился, такого не бывает, но вот с незнакомцами… Короче, неуютно мне.

Говоря это, Айзек всем своим видом выражал нервозность: никак не мог пристроить руки и зацепиться за что-то взглядом. Кроули с удивлением наблюдал за тем, как вроде как всегда спокойный и всегда уравновешенный человек сейчас явно не мог найти себе места, и вряд ли это было всего лишь из-за вопроса.

– Странно, мне казалось, что никто не может выбить тебя из колеи.

– Никто в Литтл-Уингинге, ― грустно усмехнулся Айзек. ― Признаться честно, я сбежал сюда от всех тех людей, которые выбивают меня из колеи. Но иногда они меня нагоняют.

– Например, твой агент? ― на лицо Кроули всё же пролезла усмешка. Несмотря на состояние Айзека, у него-то самого настроение было потрясающее и никак не собиралось опускаться.

– Думаешь, что это весело? ― спросил Айзек, отвечая натянутой улыбкой. ― Хотя смешно, наверное, со стороны конечно смешно.

– Нет-нет, я не имел в виду, что смешно, просто… Блин, не делай такое лицо, ― скороговоркой ответил Кроули, стоило ему увидеть грусть на лице Айзека.

– Какое лицо?

– Вот такое. Просто не делай, ― взмолился он. ― Вообще у меня была хорошая новость, хочешь расскажу?

– Эм… Давай? ― грусть на лице Айзека сменилась непониманием, но это уже было лучше, чем ничего.

– Я последовал твоему совету, ― серьёзно заявил Кроули. ― Дал почитать свою работу другому специалисту.

– О, прямо сегодня? ― брови Айзека удивлённо взметнулись на лоб. ― И как успехи?

– Он дал мне советы, что подправить, заявил, что не идеально, но для первой пробы пера ― хорошо, ― усмехнулся Кроули и почувствовал, что гордится собой, реально гордится, как будто он студент, которого впервые пригласили работать на студию. ― И даже предложил работать вместе. Как бы я хотел объяснить, насколько это круто, но…

– Я в любом случае рад за тебя, ― улыбнулся Айзек и будто бы сразу наполнился светом. ― Это же прекрасно! А ты так переживал. Хотя, наверное, после переживаний это даже приятнее, правда?

– И не поспоришь, ― Кроули поймал себя на том, что расплывается в улыбке и вообще слишком счастливый для такой мелочи, как простая похвала сценария.

– Видимо, для того, чтобы сделать тебя счастливым, тебя просто нужно почаще хвалить, ― усмехнулся Айзек.

– Да брось, ― отмахнулся Кроули. ― Ты бы тоже был счастливым на моём месте! Это же… Чёрт, ну как… Как…

– Как когда подарили на Рождество то, что хотелось больше всего? ― предположил Айзек. Кроули задумался. Самое обычное сравнение, на самом деле, он не раз его встречал, но никогда по-настоящему не понимал. Он на Рождество хотел слишком много дорогих вещей, которые семья никогда ему не обеспечивала, поэтому он не знал этого чувства.

Стоило им вывернуть на главную площадь городка, как в лицо ударил холодный ветер, взъерошивший и без того не расчёсанные перед выходом волосы. Деревья вокруг зашумели листьями, и Кроули, подняв голову на их шум, заметил, что небо начинают затягивать тучи. Пока ещё слегка серые, оставляющие надежду, что дождя может и не быть. Кроули представил, как ему придётся идти обратно в любимом пиджаке под дождём, промочив туфли в луже с грязью.

– Ещё успеем вернуться за зонтиком, ― задумчиво заметил Айзек, тоже подняв взгляд к небу. ― Хотя мой сломался месяц назад. У тебя есть зонтик?

– Не-а, ― покачал головой Кроули. ― И знаешь, это чувство, оно такое, будто бы я открыл для себя в жизни что-то новое, и столько всего ещё нужно в этом новом попробовать, что от этого голова кругом идёт.

Айзек вскинул брови и с явным удивлением окинул взглядом Кроули. Почему-то тому показалось, что Айзек впервые серьёзно удивлён чем-то с тех пор, как они знакомы.

– Вот как? ― задумчиво сказал он. ― Интересное сравнение. Я его запомню.

Остаток пути до дома мадам Трейси они говорили о погоде, не задевая уже личные темы. Айзек сетовал на то, что зонт им, скорее всего, понадобится, Кроули говорил, что, может, дождя ещё и не будет или он обойдёт их стороной, на что Айзек отвечал, что это вряд ли и сейчас сезон такой, но в случае чего их выручит мадам Трейси. В итоге к мадам они пришли минута в минуту, что было очень кстати, потому что за время их пути небо потемнело и уже ясно намекало, что дождю быть.

– О, дорогие мои мальчики! Я так рада вас видеть! ― заявила мадам с порога и тут же заключила Айзека в объятия. Кроули побоялся, что будет следующим, но ему повезло ― мадам Трейси лишь протянула ладонь для рукопожатия. ― Приятно снова вас видеть, мистер Кроули, я так рада, что Айзеку удалось затащить вас в нашу компанию!

– Не то чтобы у него были с этим проблемы. С вами общаться одно удовольствие.

– Да вы льстец, ― улыбнулась мадам. ― Ну, что же вы стоите, проходите, а то дождь сейчас начнётся! Мы сегодня пьём чай на веранде, переедем, если будет слишком уж сильный дождь, но это вряд ли, духи мне нашептали, что сегодня погода не слишком разбушуется.

Проходя в дом мадам, Кроули одарил Айзека вопросительным взглядом. «Что ещё за духи и что льёт в чай эта твоя мадам?» ― так и говорил его глаз. Айзек лишь картинно закатил глаза и усмехнулся, давая понять, что не стоит слишком уж уделять внимание таким вставкам.

========== Чаепитие у мадам Трейси ==========

Дом мадам Трейси был оформлен в стиле хозяйки: тут пахло какими-то благовониями, было много всяких декоративных мелочей, условно создающих уют, и куча цветочков. Цветочки на обивке мебели, на обоях, на скатерти журнального столика и на вазе, в которой тоже стояли цветы. В принципе, не то чтобы это было прямо так ужасно, но в глубине души Кроули поблагодарил мадам Трейси за то, что она не дала своему вкусу вмешиваться в оформление коттеджа, который она сдала ему в аренду.

Они прошли через дом и оказались на веранде, которая выходила на задний двор. Там их ждал накрытый к чаю стол и ещё две женщины возрастом неопределённо за шестьдесят.

– Дамы, позвольте представить мистера Кроули, ― заявила мадам Трейси. ― Он великодушно согласился встретиться с нами сегодня и испить чаю или кофе, чего хочется?

– Чай, ― кивнул Кроули, занимая одно из плетёных кресел.

– А мне кофе, если можно, ― подал голос Айзек, присаживаясь рядом. ― Доброго вечера, мадам Розмерта, мадам Пидж.

– Я смотрю, Айзек знаком со всеми тут, ― усмехнулся Кроули, покосившись на друзей мадам Трейси. Они обе были теми старушками, которые удачно состарились: их лица просто затянулись морщинками, но не потеряли былой привлекательности. Мадам Пидж была худощавой и довольно высокой женщиной, с неожиданно улыбчивым лицом и темными волосами, которые слегка тронула седина, а мадам Розмерта ― чуть ниже, чуть пухлее, с заговорщическим взглядом и абсолютно белыми кудрями. Кроули поймал себя на мысли, что оказался в компании абсолютно очаровательных старушек.

– Знаете, изначально его было не так уж легко затащить в нашу компанию, ― усмехнулась мадам Пидж. ― Такой упрямый молодой человек!

– И не говори, когда переехал сюда, только то и делал, что сидел в своём доме и никуда не выбирался, ― кивнула мадам Розмерта, улыбаясь во весь рот. ― Даже Трейси пришлось потрудиться, чтобы вытащить его в общество.

– Я просто искал покоя хотя бы на время, ― терпеливо пояснил Айзек. ― И рабочую атмосферу.

– И чем тебе наша компания ― не рабочая атмосфера? ― поинтересовалась мадам Трейси, которая отошла всего на минуту и тут же вернулась с горячим кофейником, будто бы держала его наготове. ― И даже не пытайся говорить, что мы тебя отвлекаем, маленький лжец, женщины не отвлекают, а вдохновляют.

– Как же я могу такое сказать, если вы мне слово вставить не даёте? ― наигранно возмутился Айзек и благодарно кивнул, когда чашка перед ним наполнилась тёмным напитком. Запах при этом поднялся такой, что Кроули понял, почему тот захотел пить кофе именно тут, а не зайти к нему. Это точно был кофе не из супермаркета, возможно, купленный даже не в Британии. Страна вечных чаепитий попросту не могла располагать таким качественным колумбийским кофе.

– Потому и не даю, чтобы глупостей не говорил, ― парировала мадам Трейси, а потом внимательно посмотрела на Кроули. ― Я вижу, как вы принюхиваетесь, мистер Кроули, тоже хотите кофе? Не стесняйтесь, тут на всех хватит.

– Если мистер Кроули откажется, то я выпью его порцию, ― тут же подала голос мадам Розмерта.

– Тебе я налью, только если в чашке будет сливок больше, чем кофе. По-другому твоё бедное сердце не выдержит такого счастья.

– Какого ты плохого мнения о моём сердце, старая карга!

Кроули едва удержал смешок, наблюдая за этой перепалкой, и покосился на Айзека. Тот спокойно пригубил кофе и выглядел просто умиротворённым на фоне всего происходящего. Заметив, что Кроули на него смотрит, он весело ему подмигнул и одними губами посоветовал: «Не отказывайся от кофе».

– Знаете, ― осторожно встрял в перепалку старушек Кроули, ― ваш спор убедил меня в том, что кофе стоит как минимум попробовать, а по-честному, так выпить весь кофейник.

– Трейси, а твой жилец не просто с чувством юмора, но ещё и обаятельный, ― громким шёпотом заявила мадам Розмерта. ― Может, оставишь его на всё лето, вместо тех шумных Даулингов?

– Ох, это уже зависит не от меня, а от решения самого мистера Кроули, ― с довольной улыбкой сообщила мадам Трейси, всё же наливая кофе всем. ― Я бы оставила его с удовольствием.

С этими словами она почему-то посмотрела на Айзека, который, впрочем, то ли действительно этого не заметил, то ли сделал вид, что не заметил и как раз заинтересовался печеньем в вазочке.

– Говоришь так, будто бы мистер Кроули ― щеночек, ― подала голос мадам Пидж. ― Мистер Кроули, на сколько вы планируете остаться в нашем городке? Или истерика мистера Тайлера отвратила вас от местных жителей?

– Вообще я думал, что останусь тут только на месяц… Отпуск всё же не резиновый, но, боюсь, месяца отпуска мне явно не хватит. Может, договорюсь со своими об удалённой работе… Хотя бы временно. Так что, может быть, останусь до конца лета, зависит от деловой встречи в конце месяца. А кто такие Даулинги?

На этот вопрос все присутствующие за столом дружно закатили глаза. Это было сделано настолько синхронно, что на мгновение Кроули почувствовал себя участником телешоу.

– Даулинги ― это семья из Америки, которая проводит лето в вашем коттедже, ― объяснила мадам Трейси, наконец тоже занимая место за столом. ― Они хорошо платят, но… довольно шумные.

– Слишком шумные, ― поправила её мадам Пидж.

– Ужасно шумные, ― устало вздохнул Айзек, отставляя чашку с кофе. ― Сын у них милый, приятный молодой человек, но влияние родителей сказывается. Мать говорит одно, отец другое ― неудивительно, что мальчик немного неуравновешен.

– Он плохо влияет на остальных детей, ― недовольно пробурчала мадам Розмерта. ― Маленький Янг в прошлом году начудил больше, чем за все предыдущие вместе взятые, причём и свою компанию в это втянул.

– Не думаю, что дело тут было в Уорлоке, ― Айзек повернулся к Кроули, поспешил объяснить: ― Уорлок Даулинг живёт обычно с родителями летом в твоём коттедже, его родители… в напряжённых отношения, скажем так, и это сильно влияет на мальчика. Я полагаю, из-за их постоянных ссор он ещё долго будет страдать. А маленький Янг и его компания тоже приезжают к бабушкам и дедушкам на лето. Летом тут вообще много людей, сразу кажется, что и город больше.

– Слабо верится, что пара детей дают такой эффект, ― с сомнением пробормотал Кроули.

– А вы останьтесь на лето и поверите, ― усмехнулась мадам Пидж загадочно. ― Может, и мистер Тайлер немного остынет и найдёт в вас отличного знатока кино.

– Лучше уж пусть никогда не остывает. И всегда сердится и навсегда закроет для меня двери своего дома!

Мадам Розмерта звонко расхохоталась, а мадам Пидж прикрыла рот ладошкой, но вытянувшиеся морщинки у её глаз свидетельствовали о том, что шутку она тоже оценила. Мадам Трейси и Айзек улыбок просто не скрывали. Кроули воспользовался паузой, чтобы наконец попробовать уже чуть остывший кофе. Температура его никак не портила, скорее наоборот, из кипятка напиток стал приятно тёплым и согревал желудок и пальцы, что было очень кстати: на улице начинал потихоньку капать очередной дождь.

– На самом деле вы зря так критично относитесь к мистеру Тайлеру, ― заметила мадам Пидж, когда все отсмеялись. ― Он очень любит кино и дорожит своей коллекцией фильмов. У него даже есть проектор для немого кино и архив лент, причём поверьте, там далеко не один Чарли Чаплин.

– Я не отношусь критично, я стараюсь относиться с юмором, ― попытался объяснить Кроули и даже отставил чашку с кофе, чтобы руки были свободны для жестикуляции. ― Как по мне, он слишком близко к сердцу принимает своё хобби. Как будто всех должно восхищать то, что нравится ему, в той же степени, хотя это попросту невозможно.

– А что если бы вы узнали, что для него кино ― далеко не хобби? ― с улыбкой спросила мадам Трейси.

– В каком смысле? ― удивлённо спросил Айзек. Похоже, что он о Тайлере знал тоже не так уж и много. Это успокаивало ― Кроули не чувствовал себя самым глупеньким среди всезнающих местных.

– Он не любит распространяться на эту тему… ― протянула мадам Трейси, выдержала небольшую театральную паузу и только потом продолжила: ― Но мне довелось узнать, что он в молодости очень хотел стать режиссером немого кино. Именно немого, представляете? Хотя к тому времени уже были картины со звуком. Если поднять архивы, вы даже сможете найти пару его собственных лент, только вряд ли вам тогда будет безопасно показываться ему на глаза.

– Что, так трепетно относится к своему творчеству? ― Айзек улыбнулся и медленно кивнул. ― Я могу его понять.

Кроули призадумался. А что если бы его любимый фильм обвинили в сексизме? Пусть и не он его снял, пусть это был бы просто его любимый фильм, те же мультики Гибли, например? Как бы он среагировал? Если рассматривать случившееся под таким углом, двинутый на всю голову Р. П. Тайлер был не таким уж и двинутым, просто… Просто любящим свою сферу деятельности.

– Я заставила вас задуматься, не так ли? ― мадам Пидж, похоже, обратила внимание на то, что Кроули умолк.

– Не спорю, заставили, ― кивнул тот и снова взял кофе в руку: срочно требовалось чем-то занять пальцы, чтобы не начать отстукивать ими что-то по столу или не попросить ручку и начать записывать. Да что ж это такое? Когда нужно вдохновение, его не сыщешь, а когда хотел расслабиться и просто потусить со старичками ― на тебе, столько мыслей в голове… ― Но как бы там ни было, мистер Тайлер перегнул палку, не находите?

– Нахожу, ― согласилась миссис Пидж. ― Но где же тогда граница?

– Хороший вопрос, ― Кроули криво усмехнулся и покачал головой. ― Если бы я знал, моя жизнь была бы куда проще. Но когда чем-то занимаешься профессионально, тебя волнует любая деталь и любая же деталь может вывести из равновесия.

– Какое интересное замечание, ― подала голос мадам Трейси. ― Айзек, а ты знаешь, где проходит граница? Ты же у нас тоже человек творческий.

– Не такой уж и творческий, мадам. А если бы и был, такие люди уж точно меньше остальных знают о границах чего бы то ни было. Вот вы, мадам Трейси, ваше общение с духами тоже требует долю творческого мышления, что сами-то думаете об этом?

Кроули покосился на него и внутренне восхитился, как ловко тот перевёл стрелки с себя. Видимо, общение с людьми такого возраста помогает развить в себе способность корректно отвечать на любые неудобные вопросы.

– Обижаешь, мальчик мой, какое тут творчество, ― мадам Трейси надула губы и махнула рукой. ― Но если тебе действительно интересно моё мнение, то граница проходит там, где защита своего творения переходит в оскорбление критика. Розмерта? А ты что скажешь?

– Ничего не скажу, ― просто ответила Розмерта и отправила в рот один из почти микроскопических кексов. ― У меня нет мнения на этот счёт, я понятия не имею, что значит быть творческим человеком, поэтому оставлю дебаты для тех, кто разбирается в этом. Но могу сказать, что твои кексы как всегда потрясающие, Трейси.

– Уходишь от ответа, ― усмехнулась мадам, но принуждать не стала, только сама взяла себе кекс. ― Я думаю, что вообще отношение к тому, что ты делаешь, закладывается при воспитании родителями, ну и в школе в том числе.

– То есть если родители не хранили твои рисунки, то и работу ты не ценишь? ― Кроули и хотел бы сказать это не так насмешливо, но не вышло. Собственное детство тут же всплыло перед глазами. Какие рисунки? Его собственные вещи не всегда считались достаточно ценными, чтобы их не выбрасывать, если они оказались не на своём месте. Противно.

– Не упрощайте всё так, мистер Кроули, ― покачала головой мадам Трейси. ― Жизнь не всегда работает настолько напрямую.

– Хотя в большинстве случаев наследование родительских привычек очень заметно, ― заявила мадам Розмерта. ― Уж поверьте, я в этом разбираюсь. У меня трое детей, и все от разных отцов, и у всех свои привычки! Робби, самый старший, точно как его покойный отец, разбрасывает вещи, а ведь уже взрослый мальчик, постарше вас будет. Люсиль, малышка моя, такая же несдержанная, как этот злодей, который мне её подарил, позволяет себе эту экспрессивность, потому что насмотрелась на него. Ну и, конечно, Майкл, который больно уж любит побубнить.

– А ещё все они любят хорошо поесть, и это у них от тебя, ― усмехнулась мадам Пидж.

– Может, и так, ― хмыкнула мадам Розмерта и взяла ещё один кекс с тарелки. ― Люсиль на меня обижается за эту любовь, знаете ли. Говорит, что если бы я не приучила её много кушать, то она бы смогла поддерживать модельную фигуру. А я думаю, что если бы она хотела, действительно хотела фигуру, как из журнала, то пересилила бы свои привычки. Так-то ей больше нравится на меня бубнить.

– Многие дети такие, ― подал голос Айзек. ― Тот Уорлок бубнит, что родители постоянно кричат, но стоит начать с ним спорить, он тоже повышает голос. Пожалуй, у каждого из нас есть черта, подхваченная от родителей. Кто-то способен её из себя изжить, а кто-то лелеет её и винит отца или мать за неё. Или благодарит.

– Что, и у тебя есть такая черта? ― спросил Кроули с интересом.

– О, я её изжил, ― весело сообщил Айзек. ― Она заключалась в том, чтобы не праздновать каждый еврейский праздник.

– Всего-то?

– А вы думаете, что это так просто? ― Мадам Трейси хитро посмотрела на Кроули. ― Попробуйте хоть один год не праздновать Рождество.

– Это немного другое, ― попытался возразить тот. ― Рождество ― это… Ну… Святое.

– Как и все другие праздники для евреев, ― кивнул Айзек не скрывая улыбки. Судя по всему, эта тема его веселила. ― Пробовали не праздновать день рождения? Или четвёртое июля?

– Ой, прекрати, это уже перебор! ― возмутился Кроули. ― Ты ещё скажи Хэллоуин не праздновать!

Ответом ему был тихий смех старушек.

– Знаете, мне кажется, похолодало, ― заметила мадам Трейси. Кроули подумал, что сейчас она попросит помочь перенести посуду в дом, но мадам оказалась куда более практичной женщиной. ― Как насчёт добавить чего-то более согревающего к чаю?

– Рому, ― утвердительно кивнула Розмерта.

– Определённо рому, ― согласился Айзек. Кроули удивлённо вскинул брови и, когда мадам скрылась в доме, осторожно спросил:

– Чаепития всегда переходят в такой формат?

– Ну почему же в такой, ― спокойно ответила ему мадам Пидж. ― Иногда мы даже не завариваем чай, а сразу открываем вино.

– Только если сержанта нет дома, ― добавил Айзек. ― Он не любит, когда дамы пьют, считает это неприличным.

– На самом деле, он просто не любит, когда его дама пьёт конкретно с вами, мистер Фэлль, ― усмехнулась мадам Пидж. ― Ревнует, видите ли.

– Ревнует? ― кажется, Айзек был глубоко поражен таким заявлением. ― Было бы к чему… Он же вроде в курсе, что…

– В курсе-то в курсе, но всё равно ревнует, ― мадам Розмерта одарила его и Кроули снисходительным взглядом. ― Вы, мальчики, такие странные, на самом деле.

– Скажете тоже, «мальчики», ― пробурчал последний недовольно.

– Все, кому меньше семидесяти, для меня мальчики, ― вздохнула мадам Розмерта. ― А кто старше ― молодые люди.

– Это всё объясняет, ― Кроули понимающе покивал, возможно даже немного преувеличенно: всё же он давно отвык от такого отношения к себе.

С ромом чай пошёл легче, как, впрочем, и шутки. Не успел Кроули оглянуться, как в окрестностях окончательно стемнело, а ветер стал действительно холодным. Последним звоночком к тому, что пора собираться, стал вернувшийся сержант Шедвелл, о котором Кроули много слышал, но ещё никогда не видел. Тот оказался низеньким старичком с угрюмым выражением лица, в потасканной одежде и с удочкой в руках.

– Опять пьёте? ― спросил он грубо, с акцентом, который мог бы принадлежать всем регионам Британии сразу, и окинул взглядом всех сидящих за столом. Было заметно, что дольше всех он смотрел на Айзека, который, в свою очередь, явно старался не пересекаться с ним взглядом. Под конец Шедвелл обратил внимание и на Кроули. И тут-то в его лице и произошли поразительные перемены: оно вытянулось и резко побледнело. ― Простите, мистер Кроули, не хотел вам мешать.

И с этими словами сержант скрылся где-то в доме, шаркая ногами. Мадам Трейси победоносно усмехнулась.

– Я забыла сказать ему, что вы не мафиози, мистер Кроули, ― объяснила она. ― Но, знаете, у него слабое сердце, так что не будем его нервировать лишний раз.

– Конечно, мы уже собирались покинуть тебя в логове этого дракона, ― весело отозвалась мадам Розмерта. Мадам Пидж тоже засобиралась. Айзек поднялся из-за стола и спросил:

– Мадам Розмерта, вам помочь добраться домой?

– Рози мне поможет, ― усмехнулась та ему в ответ. ― А вы с мистером Кроули идите домой, а то простудитесь ещё.

Кроули хотел было сказать, что глупости, какое простудиться под таким мелким дождём? А ещё хотел спросить, с чего это Айзек предложил помощь, но это когда они выйдут. Но стоило ему подняться из-за стола, как он заметил то, что не попадалось ему на глаза целый вечер: мадам Розмерта сидела в инвалидном кресле, и её ноги были накрыты пледом. Образы позитивной старушки и инвалидного кресла так не сочетались, что Кроули не сразу осознал для себя, как они связаны, и чуть было не спросил, а зачем это тут коляска.

– Мы поможем вам спуститься с крыльца, ― настоял Айзек. ― Правда, Кроули?

– А? Да, конечно, ― заторможенно отозвался тот.

– Это хорошая идея, ― согласилась Розмерта. ― Не люблю, когда этим занимается сержант ― он такой ворчун.

Кресло нужно было спустить всего на пару ступенек, и оно оказалось не таким уж тяжелым, как можно было решить, судя по размерам мадам Розмерты, сидящей в нём. А возможно, просто Айзек был достаточно сильным, чтобы Кроули не успел почувствовать реального веса.

– Спасибо, что пришли, мистер Кроули, ― улыбнулась мадам Пидж, когда они прощались у калитки. ― Знаете, общаясь с молодыми, и сам чувствуешь себя моложе.

– Была бы я на пару десятков лет моложе и глупее, точно бы попыталась вас очаровать, ― сообщила Розмерта на полном серьёзе.

– Буду считать это комплиментом, ― неуверенно хмыкнул Кроули. ― Приятно было познакомиться.

Они с Айзеком ещё немного постояли у калитки, провожая их взглядами. Потом тот спросил:

– До сих пор считаешь стариков скучными?

– Эти хорошо шутят, ― пробурчал Кроули недовольно.

– Да ну? ― в голосе Айзека было столько иронии, что можно было бы раздать всем жителям Британских островов.

– Ну да, ― передразнил его Кроули. ― Идём домой. Мне многое стоит обдумать.

– Это значит, мне стоит помолчать? ― с ухмылкой спросил Айзек, направляясь обратно к их коттеджам.

– Не значит, ― буркнул Кроули и покосился на лыбящегося Айзека. ― Но идея о тишине хорошая.

– Ладно, ладно, рот на замок, ― хмыкнул тот и жестом показал, что больше и звука не проронит. Кроули тяжело вздохнул. Всего за пару недель в этом посёлке у него открылись глаза на слишком многие вещи, и это было уже как-то чересчур утомительно. С другой стороны, сейчас у него была как никогда сильная мотивация писать, и именно за этим он сюда вроде как и приехал.

========== Звонок от начальства ==========

Утро началось подозрительно похоже на другой день: Кроули разбудил звонок телефона, и звонила явно Вельз. Времени было всего лишь начало седьмого, и судя по тому, что она звонила в такую рань, она была жутко злая. Взвесив все «за» и «против», Кроули сбросил звонок и отключил звук. В конце концов, он был в отпуске и не хотел начинать день с оров неуравновешенной коллеги. Не сегодня.

Правда, из-за таких раздумий мозг всё же проснулся и наотрез отказывался засыпать обратно. Кроули тяжело вздохнул и пополз в направлении кухни, чтобы взбодрить и тело утренней порцией кофе и, возможно, покурить… Где-то же валялась пачка. Или не стоило? Может, всё же удастся бросить?

Поставив кофе на огонь, он по привычке включил телефон, собираясь заглянуть на почту, но это было довольно проблематично, учитывая, что Вельз продолжала звонить. Похоже, утреннего разговора было никак не избежать. Тяжело вздохнув и сев на одну из табуреток, Кроули принял вызов, предусмотрительно не прикладывая телефон к уху.

– Ты там совсем охерел?! ― взорвалась трубка так, что её можно было спокойно положить на стол и, не включая громкую связь, отлично слышать каждое слово. ― Что значит «скинь фото договора, я хочу узнать условия работы с другими студиями»?! Ты что, перебежчиком решил заделаться?! Или ты решил, что можешь просто взять и уйти от студии?! Кроули, какого хрена?! Ты вообще…

Что там он вообще, Кроули решил не слушать. В смысле, звонок он не сбросил, но сделал звук потише, чтобы было слышно общий шум, но не конкретные слова. Вельз фонтанировала возмущением ещё минут пять, скорее всего, виртуозно и очень оскорбительно, наверняка Кроули решил не узнавать. Когда шум из трубки прекратился, он решился всё же поднести её к уху.

– Закончила?

– Ты даже не слушал, засранец, не так ли?

– Мне кажется, что всё негативное, что ты обо мне думаешь, ты высказала ещё в прошлый звонок, вряд ли бы я услышал что-то новое, ― ответил Кроули с удивительным для себя спокойствием. ― Так что по договору?

– Нет-нет-нет, ты не можешь вот так вот просто спросить «что по договору», Кроули, ― прорычала Вельз в трубку. ― К кому ты намылился?!

Несмотря на то, что звук был уменьшен, Кроули всё равно чуть не оглох от этого выкрика. Пожалуй, стоило попросить о копии договора кого-то другого…

– Для начала, с чего ты взяла, что я к кому-то намылился? ― постарался спросить он как можно более спокойно. Внутри начинало назревать глухое раздражение. ― Я всего лишь попросил договор на предмет сторонних заработков.

– Ты вообще нормальный?! Как я должна реагировать на такую просьбу от самого продаваемого сценариста студии?!

– Прекрати на меня орать! ― рявкнул Кроули так, что его голос отразился от каменных стен кухни и ударил по его собственным барабанным перепонкам, заставляя недовольно скривиться. ― Ты отказалась снимать короткометражку по моему сценарию, но согласился другой продюсер. Я всего лишь хотел узнать, не противоречит ли это условиям моего контракта, и всё.

Вельз не отвечала. Кроули даже пришлось проверить, не скинул ли он случайно звонок, хотя скинуть могла и Вельз: уж она-то точно не выносила, когда орут на неё. Пауза начинала затягиваться, и Кроули решил всё же осторожно поинтересоваться:

– Вельз? Ты выбросила телефон, и теперь он бесславно валяется за кроватью или тонет в унитазе?

– Нет.

– Знаешь, может, лучше будешь кричать? Твоё молчание пугает.

– А крики, значит, не пугают?

– Нет. Больше раздражают, ― честно признался Кроули. ― Ну так?

– Я скину тебе договор, ― сухо сообщила Вельз и бросила трубку. Кроули посмотрел на экран телефона и удивлённо выгнул бровь. Такая сговорчивость была определённо непривычной, от неё где-то в животе возникало чувство дикой подставы.

Зависнув над этим разговором, Кроули упустил кофе, и тот с шипением пролился на плиту. Пришлось отмывать. А когда остатки кофе всё же попали в чашку, Кроули подумал, что хочет пить его на крыльце. И всё же с сигаретой.

На улице было прохладно и влажно после вчерашнего дождя. Пристроив чашку на подоконнике, Кроули закурил и задумчиво посмотрел на дом Айзека, проглядывающий сквозь заросли сада. Пожалуй, когда он вернётся в Лос-Анджелес, ему будет не хватать соседа, который согласился бы просто взять и пройтись с ним по пляжу или мирно пропустить по бокальчику вина или чашке банального чая вечером, под пустые и не очень разговоры. Кто бы мог подумать, что он так хорошо сойдётся с таким… обычным парнем. Мужчиной. В конце концов, навскидку, Айзек был его ровесником или где-то рядом.

– Что это тебе не спится? ― послышался голос Айзека со стороны гаража. Лёгок на помине. ― Я думал, что ты после чая мадам Трейси будешь спать долго и крепко.

Он вынырнул из-за кустов, густо растущих под его забором, и облокотился на калитку, приветливо улыбаясь. Кроули не мог не усмехнуться в ответ.

– Разбудили, ― признался он. ― Я вчера хотел решить один рабочий вопрос, но в итоге это всё затянулось. Мои коллеги явно забывают о разнице во времени.

– Вот как, неприятно, однако, ― Айзек сочувственно покивал, а потом, похоже, заметил сигарету в руках Кроули. ― Бросать у тебя не получается, да?

– Ага, ― Кроули вздохнул и затянулся дымом. Неприятное чувство после разговора с Вельз постепенно отступало. ― Записаться, что ли, на собрания? Как анонимные алкоголики, но анонимные курильщики.

– А ты бы на них ходил? ― скептически поинтересовался Айзек. ― Не могу тебя представить сидящим на стуле, смотрящим в пол и рассказывающим о том, как табак сломал твою жизнь.

Кроули прыснул. Да уж, он бы так точно не смог.

– Скажешь тоже. Может, я бы чувствовал себя не так дерьмово от каждой сигареты, если бы рядом со мной был человек, который бы тоже не мог бросить.

– Это завуалированное предложение угостить сигаретой? ― усмехнулся Айзек. ― Я бы лучше выпил кофе. Как раз хотел попросить временно вернуть кофемолку, но не знал, когда ты проснёшься.

– Кстати, а тебе чего с самого утра не спится? ― Кроули подозрительно сощурился. ― Или ты из этих?

– Каких? ― Айзек ответил ему недоумевающим взглядом.

– Из жаворонков.

Айзек рассмеялся и покачал головой. Кроули поймал себя на мысли, что был бы Айзек актёром, он бы точно его пригласил сниматься. Такое выразительное лицо, как у него, хотелось запечатлеть.