Текст книги "Непрожитая жизнь"

Автор книги: Nogaulitki

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Зачем?

Казалось, мой вопрос привел ее замешательство, потому что Наташа минуты две просто смотрела на меня, а потом спросила:

– Что именно?

Хотела бы я сама знать ответ на этот вопрос. В моей голове было столько нерешенных задач, что они смешивались в одну кучу, и я не могла разобрать, что меня интересует сильнее.

– Зачем это все? Зачем ты говоришь мне об этом сейчас? Зачем ты вышла за него тогда? Черт, Наташа, зачем ты это делаешь? – я зарылась руками в волосы и убрала их назад.

Я поняла одно. Моя дамба прорвалась. И у меня больше нет сил держать это в себе, поэтому я выдохнула и посмотрела на нее.

– Наташа, ты даже представить себе не можешь, сколько раз я представляла этот разговор. И пять лет назад, и пару месяцев назад. Сотни раз. Сотни чертовых раз. Я мечтала высказать тебе все, что накопилось у меня внутри. Всю эту боль, все мои чувства, которые ты просто отвергла, выбрав мужа. Все это настолько отравляло меня, что у меня было ощущение, что я просто... сгнила изнутри, понимаешь? Я в жизни никого не любила как тебя. Но ты ушла. И сейчас ты сидишь передо мной и говоришь, что твоя личная жизнь не сложилась из-за твоих чувств ко мне. Где ты была раньше, Наташа?! – я уже не ощущала, что по моим щекам катятся слезы, но я видела, что ее лицо тоже мокрое. Я била по больному. Я это осознавала. Но она должна была узнать, что было со мной, когда она ушла, – где ты была, когда я звала тебя ночами?! Где ты была, когда я не могла даже говорить от боли?! Ты оставила меня. Ты же разрушила все, что у нас было! – мой голос звучал на всю квартиру, и я надеялась, что здесь достаточно толстые стены.

– А что мне оставалось?! – похоже, не у одной меня был эмоциональный вечер откровений, – мне было двадцать пять, моя жизнь на тот момент устоялась, и я влюбляюсь в тебя! В студентку! И узнаю, что у меня будет ребенок. Что мне надо было делать?! Заставить тебя бросить учебу и отправить работать?! Я не могла тогда уже думать только о себе, во мне была новая жизнь! Мы не в чертовой сказке, где любовь и добро побеждают. Да, мне было страшно. Мне было страшно бросить все, потому что не было гарантий, что ты меня потом возненавидишь за то, что я забрала твое время! Тебе было двадцать лет! В двадцать лет люди не должны пахать, чтобы обеспечить кого-то, если есть возможность пробиться в жизни! Получить образование, построить карьеру, жить, в конце концов!

– О, скажи еще, что твое решение было поступком ради меня. Потому что это все херня!

– Нет. Не ради тебя. Но и ты не стояла на последнем месте. Если тебе станет от этого хоть немного легче, то поверь мне, я не была счастлива. Моя беременность несколько раз была под угрозой, потому что я доводила себя до нервного срыва. Ты мне снилась каждую ночь. Я просыпалась на мокрой подушке, заходясь в истерике. Я мужа чуть не свела с ума и сама едва не загремела в психушку. Поэтому не надо мне говорить о боли. Мне о ней все известно. Только не забывай, что помимо этого, я знала, что это моя вина. Что это было мое решение. Которое сломало не только меня, – уже тише закончила Наташа и замолчала, вытирая слезы.

Мы сидели молча очень долго. Не смотрели друг на друга, каждая из нас думала о чем-то своем.

Наконец, я подняла голову и встретила ее взгляд. Видимо, она уже некоторое время смотрела на меня.

– И что теперь? – спросила я, смотря куда-то мимо нее.

– Знаешь... – Наташа задумчиво посмотрела в пол, чуть повернув голову, – я за это время, что мы не виделись, задавалась только одним вопросом, на который боялась ответить сама себе.

– Что за вопрос?

– Смогу ли я еще когда-нибудь полюбить кого-нибудь также? Хотя нет, даже не так. Смогу ли я когда-нибудь вообще полюбить? Еще раз. Я всегда задавала себе этот вопрос.

– И что, нашла ответ?

– Определенно.

Я молча смотрела на нее и ждала, что она скажет.

– Когда на той свадьбе ты обернулась, с Настей на руках, я поняла, что нет. Никого и никогда я не смогу полюбить. Ни просто, ни тем более, как тебя. Просто потому что не прошло ничего. И когда я вижу, как вы общаетесь с Настей, у меня сердце разрывается от того, что это все могло быть все эти пять лет.

– Непрожитая жизнь, – тихо усмехнулась я сама себе.

– Что? – не расслышала Наташа.

– Нет, ничего, – покачала я головой, – я... Я очень устала. И я хочу пойти домой. Если ты не против, мы поговорим об этом в другой раз. У меня голова разрывается от сегодняшнего вечера. Я не хочу говорить что-то сгоряча или не обдумав. Я больше не хочу совершать ошибок. Некоторые из них слишком болезненные.

– Ты считаешь наши отношения ошибкой?

– Нет. Я считаю ошибкой саморазрушение. И больше я этого не допущу.

– Я поняла.

– Извини. Я лучше пойду. Не провожай меня, – я поднялась и, поцеловав девушку в лоб, вышла из комнаты.

Я не знала, что это был за поцелуй. Дающий надежду или прощальный. Я просто знала, что в данный момент я абсолютно не в состоянии думать и принимать какое-либо решение.

19

Прошло три дня. За это время мы не общались, и я была искренне благодарна Наташе за то, что она дала мне время все обдумать.

Наш разговор был тяжелым для обеих. Вечер откровений, в котором сквозила неприкрытая искренность, пропитанная болью временем. Было сложно. Но я приняла решение и знала, что должна его озвучить.

Я позвонила ей и сказала, что приеду вечером. По дороге к ее дому я заметно нервничала. Еще бы, ведь не каждый день я сообщаю то, что я собиралась сказать ей. К тому же, она была очень дорогим для меня человеком. Она жила в моем сердце. Все это время она была где-то внутри меня и неотступно следовала со мной по жизни. И теперь выбор был за мной. Мы были почти в той же ситуации, что и пять лет назад, только теперь мне предстояло принять решение. И я уже знала, что мне делать.

Я позвонила в дверь, немного постояв у порога. Наташа открыла почти сразу. Ее взгляд пронзило теплотой, когда она увидела меня. И она даже не пыталась этого скрыть.

Я стояла в прихожей, не зная, куда деть свои глаза, поэтому, чтобы немного разбавить гнетущую меня атмосферу, спросила:

– Ты завтра за Настей едешь?

– Да, вечером. Может, ты зайдешь? – Наташа смотрела на меня с явным непониманием.

– Нет, – я помотала головой, – я ненадолго. Я просто должна сказать...

– Постой, – прервала меня девушка, – позволь я просто... Можно я хотя бы закрою дверь?

– О, да, прости, – я обернулась и прикрыла входную дверь.

– Спасибо. Не хочется, чтобы соседи стали свидетелем моего... В общем, я хочу сказать, что... Прежде, чем ты скажешь мне, что ты думаешь обо всем этом, я просто хочу, чтобы ты знала... Я... Я люблю тебя. Я люблю тебя сейчас и я любила тебя тогда. И это неизменно. И я не хочу отпускать тебя снова, – она обняла ладонями мое лицо, вглядываясь мне в глаза, – теперь я прошу тебя. Дай мне шанс. Дай нам шанс. Дай нам возможность быть счастливыми.

Я смотрела в ее прекрасные зеленые глаза, уже блестящие от слез, и мое сердце рвалось из груди. К ней. Снова в ее руки. Но я понимала, что если она вновь неожиданно изменит решение, я просто себя не «соберу». Поэтому я взяла руками ее ладони, сжала их, и прошептала:

– Я... Я не могу. Я просто не могу. Однажды мне уже пришлось учиться жить заново. Второй раз я могу не справиться.

– Ира, я уже не та пугливая девчонка, что раньше. Я знаю, на что я иду. И я знаю, что иногда будет сложно, но я готова. Я готова все это пройти, если ты будешь рядом. Потому что я люблю тебя. Я действительно люблю тебя.

– Прости. Прости меня, – я поцеловала ее волосы и, быстро развернувшись, открыла дверь и вышла из квартиры.

Я сбежала по лестнице и смогла перевести дыхание, только облокотившись на машину. Сердце билось как бешеное, в ушах гудело. Я открыла дверь и устало опустилась на сиденье, закрыв глаза.

Правильно. Я все сделала правильно. Сомнения пожирали мою душу, а с ними невозможно построить что-то настоящее. Я не была уверена в себе, и тем более, я не была уверена в ней. Я слишком отвыкла от кого-то рядом, я слишком привыкла доверять только себе и полагаться только на себя. Она была опасностью для меня, потому что имела неограниченную власть над моим сердцем. Мне было страшно. Я была напугана до чертиков. И я не была уверена, что смогу вновь открыться.

Я сидела на работе и пыталась понять хоть что-то из документа, открытого на компьютере. Сема то и дело ходил мимо и уже не в первый раз недовольно бросал взгляды в мою сторону. И, наконец, не выдержав, он подошел ко мне и наклонился:

– Можно узнать, что ты делаешь?

– Я не знаю. Я действительно понятия не имею, что я делаю, – честно ответила я, продолжая пялиться в монитор.

– Ты уже час сидишь и читаешь один и тот же абзац. Что-то случилось?

– Не могу сосредоточиться, – вздохнула я и потерла лицо.

– Сходи на обед. Передохни, – парень похлопал меня по плечу и направился в свой кабинет.

Как только он отошел от стола, у меня зазвонил телефон. Я взяла трубку, посмотрела на экран, и мои брови поднялись вверх.

– Алло?

– Привет, как работается?

– Привет, Света, – я была удивлена слышать ее, так как женщина довольно давно не давала о себе знать, – спасибо, нормально. Как у тебя?

– О, после вашей проделанной работы гораздо лучше. Занята вечером?

Меньшее, чего я сейчас хотела, это секса. Поэтому я честно сказала:

– Я не в форме сегодня для этого. Извини.

– О, ну, без проблем. Тогда, может, поужинаем? У меня есть еще пара вопросов по предложенному вами... так скажем, ребрендингу, заодно поговорим?

– Может, обед? – мне хотелось вечером побыть одной, поэтому я как могла отказывалась от встречи после работы.

– Я смогу быть у тебя через час. Устроит?

– Да. Позвони, как будешь рядом, – с облегчением выдохнула я.

– Договорились.

Мы со Светланой сидели в небольшом ресторане недалеко от моей работы. Пока готовили еду, я ответила на ее вопросы, которые, к слову, легко можно было решить и по телефону, и когда уже принесли заказ, я рассеянно перебирала вилкой овощи в тарелке, а женщина смотрела на меня испытующим взглядом.

– Ладно, выкладывай, – не выдержала она, – что с тобой?

– А что со мной? – растерянно проговорила я.

– Ты мне скажи. Ты сегодня какая-то особенно грустная, – ответила женщина, разрезая кусок мяса средней прожарки.

– О, да. Ты, наверное, хочешь сказать, что моя тоска в глазах стала еще более невыносимой, не так ли? – ядовито заметила я.

– На самом деле, да. Что у тебя произошло?

– Все у меня нормально, – раздраженно выдохнула я, – мы можем сменить тему?

– Нет, – пожала плечами Светлана.

Я непонимающе уставилась на нее:

– Прости?

– Нет, мы не можем сменить тему. Ира, я тебе говорила, что я не только женщина, с которой ты периодически спишь, я еще могу быть твоим другом. И нравится тебе это или нет, но я беспокоюсь за тебя.

– Скорее, не нравится, – хмыкнула я.

– Тем не менее. Так что с тобой? – продолжала упорствовать Света.

– Ты так просто не сдашься, верно? – устало вздохнула я.

– Именно.

– Ладно. Есть женщина. Девушка. Неважно, – помотала я головой, – нас связывали очень тесные, близкие отношения. И под словом "близкие" я не имею в виду только секс.

– Вы были влюблены? – догадалась Светлана.

– Ну... В общем, да.

– Ладно, и что с этой женщиной?

– С ней? С ней все отлично. Она вышла замуж, родила ребенка. Мы не виделись около пяти лет.

Я сделала паузу, чтобы глотнуть холодного чая, так как в горле стало очень сухо, да и мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями.

Женщина терпеливо ждала. Готова спорить, она была в полнейшем шоке, просто не показывала этого. Потому что я никогда с ней не откровенничала и не рассказывала какие-то личные истории. Я вообще ни с кем не откровенничала. Разве что с Радмилой. И то, не слишком подпуская ее к себе. Я так привыкла выстраивать барьеры, и даже не догадывалась, что разрушать их будет намного сложнее.

– И недавно мы встретились. Случайно. Оказались приглашенными на одну свадьбу. И... И снова начали общение. Просто общение, – поспешила добавить я, – я подружилась с ее дочерью, Боже, она и правда прекрасный ребенок. Мы отлично ладили. Все вместе. Все было отлично. Я чувствовала, что между нами есть это притяжение... И потом... Я не знаю... – я отодвинула тарелку с почти нетронутым салатом и уставилась в пустоту.

– Это была она? – осторожно спросила Света.

– Кто "она"?

– Та, кто тебя так сильно обидел?

– Света, ты снова начинаешь эту историю?!

– Просто ответь.

– Да, это была она, – кивнула я, – что с этого?

– И что... Что у вас было или есть сейчас?

– Не знаю. Я очень боюсь, Света. Мне дико страшно, от того, как я могу от нее зависеть. Я не могу это контролировать. Это... Это убивает меня. Это убивало меня тогда и это убивает меня сейчас, – тихо выдохнула я и откинулась на спинку стула, вытянув руки на столе прямо перед собой.

– Что она сказала тебе?

– Кто? Наташа?

– О, так у этой девушки все же есть имя, – усмехнулась женщина.

– Ха-ха, – проговорила я, сморщившись, – да, у нее есть имя.

– Ха-ха, – передразнила меня Света, – и что она сказала? Эта Наташа?

– Сказала, что любит меня. Что не хочет потерять меня второй раз. Что готова быть со мной, несмотря ни на что. Я подозреваю, что речь была о сложности восприятия нами как пары, учитывая, что у нее пятилетняя дочь.

– Ладно, а что ответила ей ты? – Света невозмутимо пила кофе, будто у нас была рядовая светская беседа.

– Что... Что не могу. Что не смогу. Снова.

– Тебя останавливает страх, что история повторится?

– Да, – честно призналась я.

– А ты не рассматриваешь тот вариант, что она говорила искренне?

– В каком смысле? – нахмурилась я.

– В самом прямом. Что она правда тебя любит, что...

– Она и тогда меня любила. Но узнала, что беременна и вышла замуж. Хотя я просила, я очень просила ее не делать этого. Просила не разрушать все то, что у нас было!

– Люди меняются.

– Люди не меняются, – отрезала я.

– Меняются, – мягко повторила Света, – ты изменилась. Ты же уже не та, что была пять лет назад?

– Вообще-то шесть. Но да. Но я повзрослела! – возразила я, – я пересмотрела многие ситуации и взгляды.

– А она не могла сделать то же самое?

– Она... – мне нечего было ответить на это, потому что я знала, что отчасти Света права, – я не знаю.

– И что? Ты снова готова уйти? Или теперь твоя очередь отказаться от нее? – она чуть наклонилась в мою сторону и мне даже показалось, что голос женщины стал каким-то угрожающим.

Я смущенно посмотрела на нее и ответила:

– Нет, я... Просто я думала, что будет лучше, если...

– Ира, что ты чувствуешь к ней? – она прожигала меня взглядом, потому что знала, будь она милой, я бы ловко уходила от всех ее вопросов.

– Черт, я люблю ее! – выпалила я, даже не до конца осознавая, что произнесла это вслух.

– Отлично, – улыбнулась Света и оперлась спиной о спинку стула.

– Что "отлично"?

– Отлично, что ты сидишь здесь со мной, когда твоя любимая женщина наверняка страдает, потому что у тебя кишка тонка взять все в свои руки и быть сильной.

– Что?! – чуть не задохнулась я от возмущения.

– Что? Ты любишь ее, она любит тебя... Нет, конечно, ты можешь подождать еще лет пять, и если у нее никого еще не появится, тогда набраться смелости и быть наконец счастливой, – пожала плечами женщина.

– Черт... – пробормотала я, осознавая, что наделала.

– И что? Так и будешь сидеть здесь? – усмехнулась она, по моим глазам понимая, что мысленно я уже совсем в другом месте.

– Эм... Света, – я подскочила со стула, доставая кошелек и одновременно глядя на часы в телефоне, – мне надо срочно уехать. Я не знаю, сколько стоил этот салат...

– Иди уже, – искренне засмеялась она и неожиданно положила ладонь мне на руку, заставив меня замереть, – я правда желаю тебе счастья. Сделай счастливой ее, и будь счастлива сама, – женщина тепло улыбнулась и отпустила мою руку.

– Да. Обязательно, – быстро кивнула я, – спасибо тебе.

– Не бойся быть счастливой, Ира, – сказала она мне вслед, когда я уже выскакивала из ресторана, направляясь на парковку у здания, где работала.

Пока я бежала к машине, я пыталась просчитать, успею ли я застать Наташу дома, так как помнила, что она собиралась поехать за дочерью к матери Петра. Она говорила, что поедет за ней вечером, и решив, что понятие «вечер» не подходит к четырем часа дня, через десять минут я на всех порах неслась к ее дому.

Я ехала, совершенно не соблюдая скоростной режим. Я думала только об одном, что же я наделала? Неужели я действительно хотела отпустить единственную женщину, которую люблю? Которую любила все это время? Которая открылась, призналась в том, что она не была счастлива, потому что меня не было рядом, сказала, что любит меня и хочет быть со мной. Я действительно из-за страха, опасений и чертовых сомнений готова все это так просто отпустить? Чтобы и дальше ныть и скулить о том, что она разбила мне сердце? Вместо того, чтобы просто любить, наслаждаться жизнью и быть счастливой? Нет. Нельзя и дальше прятаться и сознательно избегать возможности быть с кем-то по-настоящему рядом, близкой и любимой.

Было почти пять, когда я вбегала по ступенькам, думая лишь о том, чтобы она была дома. Чтобы еще не успела уехать. Я позвонила в дверь. Точнее, я позвонила несколько раз, нервно нажимая кнопку.

Через пару минут дверь открылась и я увидела немного встревоженную Наташу. Мы смотрели друг на друга буквально мгновение, потом я, не говоря ни слова, резко шагнула вперед и, обняв ее лицо ладонями, прижалась к ее губам своими.

Она явно была удивлена моим появлением, а еще больше – моим поведением, потому что первые несколько секунд она почти не двигалась. Потом я почувствовала, как ее губы дрогнули, отвечая, и она слегка прижалась ко мне, руками схватив меня за рукава легкой куртки.

– Прости меня, – прошептала я, отрываясь от ее губ, таких желанных и действительно долгожданных, – я не могу. Я не могу опять потерять тебя, – проговорила я, лбом упираясь в ее лоб и вдыхая ее запах. Такой родной, близкий и любимый. Она улыбнулась мне в ответ и обняла, руками обхватывая за спину и прижимая к себе.

Я чувствовала себя абсолютно счастливой. Я поняла, что именно этого ощущения я не испытывала уже очень давно. С тех самых пор, когда последний раз она обнимала меня так, и когда она была рядом. Вот так. Такой. Моей.

– Эм... Девушки? – я услышала легкое покашливание и мы почти одновременно посмотрели в сторону комнаты. Я хотела отстраниться, но Наташа крепко держала меня в своих объятиях. Девушка немного повернулась и сказала:

– Познакомься, это Ира.

Петр стоял немного растерянный и смущенный, то отводя глаза, то вновь поднимая взгляд на меня. Потом, видимо, собрался с силами и сделал пару шагов по направлению ко мне.

– Петр, очень приятно, – он протянул руку и мне даже показалось, что он покраснел, – Я... Эм... Это, вероятно, та самая Ира, да? – спросил он и улыбнулся, посмотрев на Наташу.

– Да. Это она.

Я пожала его руку и вопросительно посмотрела на девушку, она кивнула мне, тихо сказав:

– Я ему все рассказала.

Это было довольно удивительно для меня и, честно сказать, приятно.

Тут же вылетела Настя и с радостными криками бросилась ко мне. Я поприветствовала девочку, по которой очень соскучилась. Она очень быстро протараторила что-то про рыбок, бабушку и приставку, и вновь умчалась к себе в комнату.

– Ну... Я, наверное, заберу сегодня Настю, да? – ухмыльнулся Петр, посмотрев на нас, и развернулся в направлении детской.

– Он сам привез ее. Я была... Я была немного не в форме, чтобы ехать за город, – тихо проговорила Наташа, вновь повернувшись ко мне, и отводя взгляд.

– Я люблю тебя, – я подняла ее подбородок, заглядывая в глаза, – я очень люблю тебя.

Девушка просияла и вновь прижалась к моим губам, прошептав в них:

– Как же я по тебе скучала. Не уходи больше, пожалуйста. Не оставляй меня больше. Я так тебя люблю. Я просто не смогу без тебя.

Я обняла ее и прижала к себе. Теперь я поняла. Это чувства к ней делали все мои ощущения, чувства и эмоции живыми и настоящими. Это она была действительно «той самой». Это она была «девушкой моей мечты».

***

Я приоткрыла глаза и увидела, что уже рассвело. Переведя взгляд ниже, я посмотрела на красивую обнаженную спину, которая слегка приподнималась в такт размеренному дыханию. Я улыбнулась сама себе и повернулась на бок. Осторожным и почти невесомым движением я коснулась нежной кожи, пальцами ощущая ее мягкость. Спина немного дернулась и еле заметно придвинулась ближе ко мне, отвечая на мои ласки. Я провела рукой выше, отодвигая густые темные волосы, которые от света солнца отливали шоколадом. Придвинувшись, я поцеловала каждый выделяющийся позвонок.

– Доброе утро, – улыбаясь, все еще сонно пробормотала девушка и перевернулась.

– Доброе утро, – ответила я, смотря в любимые зеленые глаза.

– Который час?

– Шесть тридцать.

– Как я не хочу вставать, – простонала Наташа.

– Детка, ты – мать, ты должна, – усмехнулась я.

– Да, напоминай мне об этом почаще. Я – мать, значит в душ я иду первая, – проговорила Наташа и быстро скинула с себя одеяло, обнажая стройные ноги.

– Эй! – воскликнула я, но мои возмущения уже никто не слушал.

Спустя полчаса, когда мы обе были после водных процедур и уже достаточно бодрые, я вернулась с кухни, где наливала кофе.

– Во сколько будить Настю? – спросила я, любуясь девушкой в красивом нижнем белье, которая стояла перед кроватью и вертела в руках два платья на вешалках.

– В восемь, – задумчиво пробормотала она, – милая, какое лучше подойдет к моим туфлям? Это, – она подняла вверх темное деловое платье с белой ромбообразной вставкой сбоку, – или это, – вверх взметнулся темно-синий строгий наряд на широкой лямке.

– К каким туфлям? – не поняла я.

– Ну, которые мы неделю назад купили с Радмилой. Я же тебе показывала, – увидев, что упоминание о сроке и моменте покупки мне не помогло, девушка вздохнула, – про которые ты сказала "не вздумай без страховки надевать эти ходули".

– А, эти туфли! – наконец, вспомнила я обувь на безумно, как мне казалось, высоком каблуке, – тогда синее.

– Я тоже так думала, – улыбнулась Наташа и подошла ко мне.

Я стояла в домашних шортах и широкой майке с чашкой кофе в руке. Девушка кинула на кровать платья и взялась за низ моей майки, слегка приподнимая ее.

– Тебе не кажется, что несправедливо, когда я хожу тут в одном белье, а ты одетая? – прошептала она мне на ухо, задирая майку все выше.

– Ты права, – кивнула я и поставила чашку на комод.

Я взяла ее руки в свои и завела их ей за спину.

– Намного справедливее будет, если ты будешь совсем без белья, – я провела пальцами по ее талии, ребрам, перемещаясь на спину и вызывая мурашки на ее коже.

– О, – только и сказала она, когда я щелкнула замочком бюстгальтера.

– О, – повторила я, проводя языком по ключице, шее, немного прикусывая кожу. Она закрыла глаза и наклонила голову, когда я обошла ее сзади, предоставляя мне еще больше места.

Когда я губами зажала мочку ее уха, она судорожно выдохнула и развернулась ко мне.

– Сними эту чертову майку, – сказала она и тут же стянула ее с меня, – я хочу касаться тебя.

Я резко впилась в ее губы, остро чувствуя необходимость поцеловать ее, словно от этого зависела чья-то жизнь. Ее горячий язык тут же проник в мой рот, распаляя мое сознание. Влажный, чувственный поцелуй зажигал огонь во мне. Стянув оставшееся белье с Наташи, а затем и с себя, я подтолкнула девушку к кровати, нависая над ней и вновь целуя ее губы.

– Где твоя подруга? – строго спросила Наташа, когда мы стояли, окруженные толпой из наряженных и не по возрасту серьезных детей с цветами и их родителей.

– Я уже не знаю, чья она подруга больше, – проворчала я, перекладывая, как мне казалось, слишком огромный букет с одной стороны на другую.

Это было правдой. Радмила, которая сначала и слышать ничего не хотела о том, что мы с Наташей снова вместе, через какое-то время все же согласилась с ней познакомиться, и с тех пор эта парочка уже вдвоем взялась за меня. Они вместе ходили по магазинам, таская за собой и меня, разговаривали о всяких женских штуках, девичьих темах и прочем, о чем разговаривают подружки. Они созванивались и часто звонили друг другу, чтобы позвать меня к телефону, если я не слышала звонок. В общем, весь негатив Радмилы, что был к Наташе, без следа испарился.

– Тетя Радмила! – воскликнула Настя, когда запыхавшаяся подруга подбежала к нам.

– Привет, девчонки! – Радмила поцеловала всех в щеки, не забыв еще и потрепать Настю по голове, – простите, что опоздала, Эля забыла дома сумку, пришлось возвращаться.

– Ты у нее ночевала? – подняла я брови.

– Я, возможно, к ней переезжаю, – быстро ответила девушка.

– Ты? – я не поверила ушам.

Я была очень удивлена. Последний раз я так удивлялась, когда мама очень спокойно приняла мою новость о моей ориентации. Мне тогда было двадцать два и с тех пор, когда я рассказала не только отцу, но и ей, у меня словно камень с души упал. Хотя нет, наверное, все же больше меня удивили родители Наташи, которые не только приняли наши отношения, но и очень захотели со мной познакомиться. Это оказались очень милые интеллигентные люди. Я отлично с ними ладила и мы часто ездили к ним в гости, иногда даже вместе с Петром.

Радмила же уже год встречалась с очень хорошей и довольно взрослой женщиной, которая пришла на место Софии, ушедшей в декрет, на должность финансового директора. Но я и подумать не могла, что подруга решится на переезд в ближайшие лет двести. Она всегда говорила, что не хочет с кем-то жить и ее самостоятельность ее вполне устраивает.

– Да, я, – улыбнулась она и повернулась ко мне, – нихрена себе букет!

– Радмила! – шикнула на нее Наташа, – тут же дети!

– Ой, простите, я имела в виду... Нет, я это и имела в виду. Тут что, чем больше букет, тем лучше класс? – хихикнула подруга и посмотрела на меня.

– Спроси у Наташи, – проворчала я, – это была ее идея купить букет размером с Настю.

– Он меньше меня, – хихикнула девочка.

Тут толпа зашевелилась и все направились ближе к школе, начинать линейку и представление «Первый раз в первый класс». Настя ушла к группе детей ее класса, а я, Наташа, и Радмила остались в группе родителей, наблюдающих за своими чадами.

Когда зазвучали речи учителей, а серьезные первоклашки уже стояли с букетами и табличками своего класса, Наташа взяла меня за руку и сжала мою ладонь.

– Ты знаешь, как сильно я люблю тебя, верно? – спросила она, смотря прямо на меня.

– Надеюсь, что также сильно, как и я тебя, – улыбнулась я, глядя в такие любимые глаза.