Текст книги "Орион Реликвий (СИ)"

Автор книги: NikL

Соавторы: Дмитрий Лим
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– Купит новые, – спокойно ответила она. – Место же она мне выдала в этом гадюшнике.

– Понимаю, – опять поклонился водитель. – Дальше, куда едем? В новый дом, или что-то еще хотите?

– Я бы… – замялась девушка. – Хочу посмотреть, что будет делать этот Бобров сегодня. Давай-ка съездим, хотя бы во второй контур, купим еды и вернемся сюда, посмотрим, проявит он одержимость или нет.

– Считаете, что он все-таки выживает под действием демона?

– Думаю, да. И если это так, то я не ошиблась, что приехала сюда. Одержимые, как показала практика Петербурга, а именно в лице юных студентов, часто покидают территорию заведения, чтобы спокойно, без лишних ушей и глаз поохотиться в своей области.

* * *

Я все-таки очень погорячился, когда решил, что стоило бы наладить отношения с сестрами. Нет, я не пожалел, что вступился за них, ибо это было правильно, но эти…

– Овцы! – рявкнул я, пересекая порог своей комнаты.

Все, просто все было перевернуто вверх дном. Эти две сволочи в поисках реликвии разнесли мою комнату в пух и прах. Одежда, книги, медикаменты, все валялось около шкафа. Кровать была на боку, тумба и стол перевернуты, а еще…

Они что, еще и пол пытались вскрыть?

Я с удивлением посмотрел на ломик и оторванную доску, и в следующий момент в комнату вошла мама.

– Ой, что ты тут натворил? – воскликнула она. – Костенька, у тебя что, крыша поехала?

– Сейчас она поедет у кое-кого другого, – озлобленно ответил я, поворачиваясь к матери. – Где эти сволочи?

– Какие сволочи? – она включила дурочку. – Ты что, так грязно выражаешься о своих сестрах?

– Да ты посмотри! – я рукой указал на весь этот хлам. – Она все перевернули вверх дном, чтобы реликвию отыскать!

Мама лишь тяжело вздохнула, покачала головой и, показывая свое разочарование, отвернулась от меня. Всхлипнула и пошла к лестнице, оставив меня в полном афиге.

Да твою же… что с ними не так? Ну вот что?

Уборка заняла все время до вечера. А после, я просто вырубился. Проспал до ночи и проснулся оттого, что сердце начало болеть. Пульсирующая боль не усиливалась, что говорило о времени, которое у меня еще было.

Вскочил с постели, порылся во внутренних карманах своего пиджака и достал оттуда три склянки дрожащими руками.

Кровь монстра не сменила цвет и не загустела. В свете свечи оно переливалось оттенками синего и тонко намекало мне, что у меня все получится. Думая о том, что же имелось в виду под «физический предмет», которое было прописано в моей собственной методичке, я начал рассматривать комнату.

Черт. Да к физическому предмету можно отнести все что угодно! Камни, дерево, ткань. Я же прав? Другого там не было написано, и уж явно писалось для чайников.

Порылся в своем столе, нашел какой-то камушек, самый обычный, причем, небольшой, который идеально поместился в этой склянке. Достал спички, зажег свечу и приготовился к варке…

Колбу, закрытую пробкой с кровью и камнем внутри, я поднес к свече. Через секунд десять – обжег пальцы, от души матюгнулся и спустился на кухню, чтобы найти что-то похожее на щипцы.

Такой роскоши в моем доме не было и выбор пал на тряпку с вилков.

Ручку вилки обмотал тряпкой, зубцы загнул так, чтобы там идеально «сидела» склянка и начал варить.

– Сука, – я зажал нос и закрыл слезящиеся глаза. – Ты чего так сильно воняешь?

Разумеется, никто мне не ответил, но даже открытое окно никак не спасло ситуацию. А запах был чудовищным. Помесь тухлятины животного происхождения вперемешку с чем-то из непосредственно туалета.

Понимая, что с таким резким запахом мне не справится, да и дом можно поднять на уши таким запахом, я вышел во двор, отошел немного от дома, чтобы не привлечь ничье внимание и выбрал себе уютное местечко за большим деревом.

Спрятался за него и продолжил процесс варки. В целом, свежий воздух немного спасал ситуацию, но, тем не менее, глаза слезились, просто ужас. И… спустя минут пять горения на свече, начали появляться первые изменения. Колбу немного трясло, из-за того, что кровь пузырилась и мне на миг показалось, а потом уже не показалось, что стенки начали мутнеть.

Спустя еще минуту, пробка стрельнула вверх. Попала в ветку и в птицу, которая сидела на ней и наблюдала за мной. На меня упало перо в тот миг, когда колба зашипела и место, где была «горловина» – затянулась.

Процесс варки прошел успешно! Радостный такому ключевому событию, я матерился так громко, что мог бы разбудить весь дом. Потому что кристалл был чертовски горячим. И остывал он, к сожалению, долго.

Первая проба случилась через час, когда сердце начало болеть еще сильнее. Но, увы и ах, эффект, который я получил от «рассосанного» кристалла, был почти нулевым. Нет, процесс усвоения организмом этой дряни был таким же, как и в прошлые разы, но вот со здоровьем лучше не стало.

Сердце вновь вернулось к тому состоянию, при котором я проснулся.

– Нельзя было прерывать варку, – догадался я, и вместо камня, в новую колбу засунул кусок маленькой ветки, а затем поднес заготовку к свече. – Давай, родная, сдохнуть-то не хочется!

Новая проба приготовилась быстрее прошлой, скорее всего, из-за того, что я ничего не прерывал, но остывала также, в течение часа. И уже пробуя ее, я уловил, что состояние стало хуже, чем было то, когда я пробовал первый кристалл.

Лекарство подействовало как надо. Боль тут же ушла, а настроение стало только лучше, но… эффект длился всего две минуты. Стоило мне засобираться обратно в сторону дома, остановиться и задуматься, что лучше бы третью доготовить, мне опять стало плохо.

– Да, твою же мать, – в моем голосе появились нотки отчаяния. – Почему не помогает?

Третью заготовку сделал так же, как и первую, думая, что эффект от камня вместо ветки будет лучше. И… с некоторым трепетом и надеждой смотрел и ждал, когда все получился…

Кристалл, точь-в-точь такой же, как и первый, я съел сразу же, как он остыл. Поднялся и понял, что ноги немеют, в голове появляется боль, а желание прилечь и отдохнуть, становится все более манящим и манящим.

Черт, неужели я сейчас сдохну?

Отчаяние на сей раз, захватило мой мозг. Меня начало трясти, ноги начали болеть и в следующий миг, я упал как подкошенный. Я только и мог делать, что лежать и пялиться на ночное небо, понимая, что ноги больше не движутся.

– Да уж… – прохрипел я. – Вот так вот, найдя лекарство, я сдохну прямо у дома?

Начались судороги. Во рту запершило, в голове появился туман, а глаза начали закатываться. Но…

Кто-то оказался рядом. Заботливо приподнял мою голову и прижал к себе. Мои губы… словно что-то обожгло, и она сами потянулись навстречу. Нет, это был не поцелуй, это было что-то другое, дарующее жизнь.

* * *

– Он что, варит что-то? – удивлению Виктории не было предела. Она смотрела на Боброва и не могла поверить в то, что слышала. – Непохож он на любителя морфия!

– Морфий жизнь точно не продлевает, – ответил стоявший рядом Василий. – Можем подойти, если хотите.

– Да, давай, пожалуй, так и сделаем.

В следующий миг стоило им отойти от кареты, как юноша в тридцати метрах от них заматерился. В следующий миг он упал на колени и начал заваливаться на спину. Виктория действовала машинально.

Просто побежала, до конца не понимая, что же там произошло. Но в том, что Константин Бобров вот-вот, да и умрет, сомнений уже не было.

Неужели, болезнь прогрессирует? И лекарь действительно ошибся только в одном, в сроке?

Нет, быть такого не может.

Подбежав к Боброву и увидев, что у того начались конвульсии, она попыталась его приподнять, чтобы положить набок. Не дай бог, подавится своей рвотой и захлебнется, но в этот же миг он замычал.

Она посмотрела вниз, на лицо этого недоумка и с широко раскрытыми от удивления глазами, пробормотала:

– Твою же мать…

Глава 20

Я смотрел на удивленное лицо Виктории, рассасывая во рту реликвию, которая висела на тонкой цепочке на ее шее. Думал о многом, но больше… о вкусе.

Он был странным, не таким, как прошлые, но и это было не самым главным!

Сила. Мое тело словно окатило волной какой-то уверенности в себе, а затем, чарующим чувством. Чувством, чем-то похожим на желание творить. Словно…

А что словно?

– Какого хрена… – пробормотала она, глядя на мое лицо. – Ты что делаешь?

– Ничего, – ответил я, чуть поднимая глаза и отпуская из губ цепочку. – Что-то дурновато как-то стало. Вот, прилег отдохнуть.

– Я не об этом! – взвизгнула она, отталкивая меня от себя.

В следующую минуту она осматривала себя на наличие… кристалла. Который уже растворился в моем желудке и придавал мне сил и желание жить. И делал я это с очень удивленным лицом, пытаясь понять свои внутренние ощущения.

Василий, так звали того смуглого мужчину, в это время стоял около меня, словно контролируя, чтобы я не убежал. Но вот только я и не собирался этого делать.

– Ответь мне, где мой кристалл? – злобно прошипела она, делая шаг вперед. – Сейчас же!

– Кристалл? – Нахмурился я. – Так не было ничего, – пожал плечами. – Откуда мне знать⁈

– Он был! – взвизгнула она, хватая меня за грудки. – Я всегда ношу с собой подарки моей матери!

– Может, в карете? – я попытался сделать непринужденное лицо. – Ну… плохо закрепленный кристалл на цепочке, мог бы и упасть в таком нищем месте с такими дорогами. Ямы и все такое…

Под дурочка закосить не получилось.

– Вор! – продолжила она, и после этого начался обыск.

Василий держал меня, а Виктория трогала меня во всех нужных и приятных местах. Но не везде, разумеется, было приятно. И когда она поняла, что в карманах, да и на мне в целом, ничего нет, стала еще злее.

– Я не чувствую его, – прошипела она, глядя мне прямо в лицо. – Что ты сделал с моей реликвией, а главное, как?

– Ничего, – я снова пожал плечами и в следующий миг произошло что-то необычное для меня.

Она замахнулась, чтобы дать мне пощечину. А я… просто захотел оказаться чуть подальше от нее. Ну, чтобы не сделать лишнего, по типу перехваченной руки. Она же, вроде как, статусом повыше меня, да и в целом, я же ее кристалл съел, как никак… Но и терпеть все эти удары я не собирался.

Сначала по телу прошелся разряд. Что-то дернуло по ногам, словно я встал на оголенный провод, и от ног тут же перешло в мозг, а вот после… это нечто откинуло меня от нее, со странными спецэффектами.

Перед лицом из ниоткуда появилась чернота, которая словно клубилась. Она обволокла меня и… и в следующую секунду, я оказался в трех метрах от этой компании. Резкость и скорость этого «прыжка» чуть было не свалила меня с ног, мне было тяжело устоять на своих двоих от такого скоростного перемещения.

И что было самое главное, это произошло за доли секунд. Моментально, я бы сказал.

Я, мать его, телепортировался, как это делали лекари!

– Офигеть, – протянул я. – А если так…

Вбил себе в мозг желание оказаться за ее спиной. Прям… представлял себя за ней, точнее, нарисовал свой образ за ее спиной. Черный дым, туман или облака, не знаю, что это за херня была, не заставила себя долго ждать. Она вновь обволокла меня и после, произошел рывок и вуа-ля, я оказался за ее спиной.

– Чертовщина… – прошептал сам себе, после чего Виктория обернулась ко мне. – Извините, что так близко.

– Как⁈ – ее глаза были наполнены удивлением. – Как… это… невозможно!

Она больше не пыталась меня ударить. Не пыталась наорать и уж точно не пыталась продолжать поиски. Ее удивлением сменилось на интерес, а затем… начался допрос.

* * *

Мы сидели около карет Виктории Шелест. Точнее, я и девушка сидели, а Василий расхаживал вокруг нас, недовольно пыхтя.

– Ты понимаешь, что нет такого цветового сопровождения у лекарей? – она один и тот же вопрос озвучила в шестой раз. – Бобров, что за чернота? Мой кристалл был подарком матери, она выкупила его у старого лекаря. Но… какого черта? Ты получил способность бывшего владельца?

– Да откуда я знаю, – пожал плечами. – Я вообще к магии… отношусь предвзято.

– Но кристалл же ты поглотил, – не унималась она. – Это единственное объяснение тому, как он пропал. А значит, ты ими и питаешься!

– Ну так себе объяснение… Сама себя-то слышишь? – не унимался я, пытаясь сохранить секрет. – А если случайно как-то и проглотил… так он же выйдет…

Хотя уже понимал, что она догадалась. Учитывая, что до этого она общалась с моими сестрами, которые доложили ей о загадочной пропажи моей реликвии, сомнений у нее не было.

– Ну да, ну да, – она оскалилась. – В моей семье, как и в семьях других убийц есть поверье про воина. Ну, как поверье? Есть легенда о черном рыцаре, который уничтожает лживых магов под ногами. У него была лишь одна жажда – кристаллы. С помощью кристаллов он становился сильнее.

– А какой итог у этой истории, ну… – я понял, что перебил ее, уловил ее взгляд, но закончил фразу. – Ну, у легенды вашей? Он что, стал величайшим убийцей?

– Нет, по легенде он умер от предательницы-убийцы, которая была одержима Великим клинком!

Что такое Великий клинок, я не знал, и знать не хотел.

– Рыцарь поглощал реликвии, открывая в себе все запретные навыки. Точнее, навыки, недоступные обычному боевому магу. В конечном итоге, по легенде, ему не хватало всего одной ступени в великой башне, чтобы сразиться с последним из великих демонов.

История… была хреновой. Даже для сказки. Не то чтобы она не заинтересовала меня, но звучала слишком бредово.

Я уж точно никакой не черный рыцарь и ни за какими демонами идти не собираюсь. Мне бы пожить просто… чуть-чуть, а то считай, только в мире появился и уже все твердят, что я должен сдохнуть. Эх… несправедливость.

– Почему у всех убийц одна и та же легенда? – я не мог не спросить. – Ведь все сказки… – уловил ее недовольное лицо. – Все поверья меняются. Каждый говорит их своим языком и со своей правдой.

– Я не спорю, что в других семьях она может отличаться, – спокойно ответила она. – Но, тем не менее, в моей семье она такая, и то, что я вижу сейчас… знак! Мой дед служил великому воину на войне. Мой отец до сих пор служит у трона императора, и я… неужели я стану слугой легенды⁈ И плевать, что ты будешь убивать других магов!

В ее взгляде что-то изменилось. Она… своим выражением лица, даже чем-то напомнила мне безумство Мефодия Победы. Но вот только ей все равно было его не переплюнуть.

Ну а после, она обескуражила меня.

– Я, Виктория Шелест, – она резко встала, развернулась и встала передо мной. – Обязуюсь служить тебе, Бобров Константин, чего бы мне это не стоило.

– Эй-эй-эй, – я тут же запротестовал. – Не надо мне никаких слуг, ты чего?

– Я чувствую сердцем, что нужна тебе!

Оп, а вот и первые проблески психологического расстройства. Интересно, это я сам, на каком-то подсознательном уровне притягиваю к себе психов? Или это так, стечение обстоятельств и сугубо удача⁈

– Увы, – я чуть сдвинулся в сторону. – Я не воин и быть им не собираюсь.

– У каждого воина свой путь. – Не унималась она. – Вот у тебя он сложный, – в ее глазах появились искорки. – Ты пытаешься продлить жизнь, поедая реликвии. Но разве это не знак? Не знал, что ты связан с реликвиями и они наполняют тебя? Разве это не схоже с моей легендой? Легендой моей семьи…

– Ну, общие черты есть, – призадумался на миг я. – Но это не то.

– Хотя вообще… – она резко изменилась в лице. – В природе был лишь один такой маг, который ел реликвии, правда, это было веков так, пять назад…

– И⁈

– Что и? – она как-то виновато посмотрела на меня. – Враг народа номер один, князь тьмы или что-то там. Так что, не удивительно, что ты скрывал ото всех, что поедаешь кристаллы и вообще, что ходишь и бродишь как нормальный человек. Боишься, что другие решат, что ты его наследник?

Чего… чего она сказала⁈

– Нет! – парировал я. – Не неси чушь, боже!

– А вот и да! Быстро я тебя раскусила! – улыбнулась она. – Любопытный ты персонаж, Константин, очень любопытный…

– Может, дадим ему еще одну реликвию, – неожиданно предложил Василий. – Заодно и проверим, ест он их или просто глотает.

– А давай! – радостно забормотала Виктория, но затем резко дала заднюю. – Нет… и так перед матерью придется оправдываться… не сегодня. Подождем.

* * *

Понедельник – день тяжелый, это было золотой истинной любого класса. Как аристократа, так и обычного рабочего. Но мой понедельник был хуже. А все потому, что у меня появилась бешеная фанатка с желанием помочь мне что-то там сделать.

Виктория Шелест, несмотря на весьма умную голову, да и отменное воспитание, оказалась помешанной на отрицательных героях, а все из-за того, что «отцы» в ее родословном дереве, бросали семьи ради великой цели.

У нас же… ну, в моем мире, все было иначе. Отец мог уйти за хлебом и не вернуться, потому что его сожрал бобролюд. И то, дети взрослели и с большим рвением отрубали им головы и хвосты, за отцов и в честь людского рода.

А вот Шелест… тьфу, ненормальная!

Ее дедушка был за добро, бросил семью и уехал куда-то там. Отец тоже за добро, бросил семью и целует ноги императору, а вот она… винила всю эту «светлую» сторону, желая другую жизнь. А тут случился я – пожиратель реликвий из давних, забытых богом, легенд про темных воинов.

А учитывая, что мои способности еще и повторяют некоего князя Тьмы. Так, она вообще кончилась как человек.

Поэтому…

– Хорошего дня, великий, – прошептала она мне на ушко. – Если буду нужна, только позови!

Млять…

До общежития пошел сразу же, не останавливаясь и не оборачиваясь. Так, скажем, я нутром чувствовал, что она пилит меня взглядом, и лучше от этого не становилось.

Около общежития замер, сам не понимая зачем, а затем и вовсе вспомнил, что меня так беспокоило. Чуть-чуть, разве что.

Мефодий Победа со слов Виктории был одержимым. Точнее, она предполагала это… но эту тему мы так и не подняли, потому что она весь день, после того как я нагло «обокрал» ее, сдувала с меня пылинки и планировала жизнь рядом с таким «богом», как я.

А вот я все воскресенье баловался силой. Только толком ее понять так и не смог, потому что не было теории и практики. Но сама идея телепортации, сама возможность оказаться в другом месте, не делая и шага, была чудовищно заманчивой.

Я баловался весь выходной, прыгая из одного угла комнаты в другой, под радостные аплодисменты Виктории и грустные глаза Василия, которому вообще не нравилось находиться в моем доме.

И даже, получив что-то воистину интересное, я вернулся к тому, с чего начинал. Мне нужно было идти в библиотеку, чтобы хотя бы примерно понимать, к чему стремиться дальше. Тем более, что через неделю в академии пройдет испытание силы, о которой говорил все кому не лень.

А еще, у меня не выходило из головы кое-что насчет моей способности к телепортации. И хрен с ней, с чернотой, которая клубилась вокруг меня. Дело было в другом.

Мой показатель силы, еще в момент, когда ко мне приехало два академика, было почти нулевым. Затем сила стала чуть-чуть поинтереснее, да так, что ее не то чтобы исчислить не получалось, под нее… не было системы. Может, она была слабой, может, наоборот. Так вот…

Телепортация сама по себе, мощная способность лекаря. Ее изучают, к ней готовятся, ради нее идут на многое, и… мне она досталась, только съев кристалл. Вот как это объяснить?

В общем, с Викторией сошлись на том, что никто не должен знать о моей способности. Потому что это приведет к ненужным вопросам и выльется в ряд проблем. Разумеется, про кристаллы аналогично, и моя методика их поедания, также находится в секрете.

Я и не собирался о ней никому говорить, но вот Виктория посчитала нужным мне продублировать эту информацию. Мол, чтобы я был осторожен и впредь, вот так на коленях у красивой девицы, не сожрать то, что не нужно.

– Помни, – говорила она мне, когда мы ехали в академию. – Это способность князя тьмы.

Вспоминая все это, я зашел в общежитие, наткнулся на уже знакомую парочку парней, которые яростно о чем-то спорили, а затем зашел в комнату, резко распахивая дверь. И увиденное, мне очень не понравилось.

Первое – мой матрас. Он был сдвинут.

Второе: Дверца тумбочки плотно закрыта, хотя я её оставлял слегка приоткрытой. Даже не знаю почему, но часто так делал.

Ну и последнее. Мефодий Победа лежал на кровати, скрестив руки на груди. Бледный как смерть, весь грязный, словно полночи копался в земле и какой-то, сука, довольный, словно открыл клад.

Первым делом, решил поправить матрас. Надеялся, что на нем Мефодий ничего не делал, сдвинул на место и заметил бугорок. Такой, явный…

Стоило мне отогнуть угол матраса, как под ноги упал мешочек. С чем? Ну… я догадывался, кто к этому приложил руки. Только вот трогать его не стал. Обхватил тряпкой и припрятал в карман.

От этого нужно избавиться. А затем, повернулся ко второму «моменту» этого понедельника.

– Эй, – окликнул его я, опасаясь, что у него может и приступ был. – Подъем!

– А? – он резко раскрыл глаза и резко согнулся в постели. Без хруста, кстати, что было бы характерно такому… не совсем нормальному подъёму. – Уже утро?

– Ты это, – я покосился на него и сделал шаг к нему. – Где копался? Кровать мою трогал?

– А, так это не я, – улыбнулся я. – Это второй – я ходил гулять сегодня. Ждали тебя, ждали. Хотели поговорить, а ты так и не пришел, домой выпустили?

– А почему меня не должны были пустить? И отвечай, трогал мой матрас или нет?

– Не знаю, – улыбка не сходила с его лица, а глаза пылали безумием. – Конечно, не должны были пускать домой! Ты же опасен. Тебя нужно бояться, а ты тут ходишь, как не в чем ни бывало, испытываешь чужое терпение… а дома тебя уже не ждут. Они не должны были тебя принимать.

– Ты что несешь? – я уже не смог сдержаться. – Слушай, Мефодий, тебе не говорили никогда, что тебе бы лечиться надо⁈

– Мне⁈ – удивился он. – Нет. Зачем? А вот тебе, надо. Слишком ты подозрительный, а особенно сегодня.

Я даже беседу продолжать не стал. Эти вспышки бреда в башке этого клоуна, последнее время стали более безумнее. Я не удивлюсь, если он скоро просто везде будет сидеть напротив меня и буравить взглядом, спрашивая, что я там задумал.

На этой доброй ноте я взял кусок мыла, еще раз посмотрел на этого кадра и поплелся в душ. Скинул сверток в выгребную яму, на всякий случай проследил, чтобы он притопился и после, опять же в компании этого придурка, пошел в сторону главного корпуса.

Победа шел след в след и останавливался так же, как и я. А когда я на него оборачивался, он тоже это делал. Так что… такая обстановка была совсем не по настроению. Но и академия в понедельник успела удивить.

– Сраный понедельник, – пробормотал я. – И в каждом сраном мире он один и тот же…

Тем временем, передо мной разворачивалась целая драма.

* * *

Всеволод Владимирович был на седьмом небе от счастья. Бобров действительно, как сказали «птички», слинял домой на эти выходные. Так что… его сверточек будет обнаружен раньше, чем у него закончатся пары.

А почему он так был в этом уверен? А все потому, что он прекрасно знал расписание городских телег. Бобров даже физически бы, не успел заявиться в свою комнату, потому что телега подъезжает к академии ровно под начало занятий.

«Осталось только Ильича туда отправить, – злобный план лекаря был идеален и без изъянов. – И все, Бобров, тебе каюк!»

В следующий миг до него донесся очень знакомый визг. Из-за которого, он побежал вглубь «подземелья».

– Эдуард! – лекарь пронесся по коридору и отвесил звонкую затрещину своему падавану. – Я тебе, скотина ты эдакая, сколько раз говорил – не тыкать палкой в Люцика!

Блондин от такой скорости и от самой неожиданности, кажется, сикнул. Но виду не подал. Нахохлился и убрал руки от клетки. В следующую секунду, химера, которую Всеволод Владимирович держал в подвале под строжайшим секретом, изогнулась и ударила жалом по пустоте.

А ведь там могла быть его рука!

– Скажи мне, Эдик, – лекарь еще раз отвесил оплеуху студенту. – Вот зачем вы мне такие тут нужны? А?

– Как зачем? – задумался юноша. – Чтобы стать ближе к великому!

– Это задание, – он кивнул в сторону единственной девушки в их скромной компании. – Ее занятие, быть ближе. А твоя и Васи только в том, чтобы докладывать мне обо всем, что вы видите вокруг.

– А как же ловить монстров?

– Лучше бы вы выполняли четко поставленную задачу, – обозлился лекарь. – Вот ты мне скажи, пожалуйста, на милость, что творится с твоим соседом по комнате?

– Вы про Орлова? – догадался Эдик. – Да ничего… дерется постоянно, тренируется…

– А ты знал, что у него конфликт с Романовским Виталиком начался, а?

– Ну, конечно, – кивнул Эдик. – А что такое?

– А знаешь, почему? – обозлился лекарь еще сильнее. – А потому что тот у него девушку подрезал, а сейчас реликвию украл и не отдает.

– Ну, и пусть, – студент до конца не мог понять, в чем вообще проблема. – Украл и украл, ну, отрубят руки там, или по судам род затаскают. Если, конечно, реликвия дорогая. А если третьесортный мусор – бижутерия, то…

– Идиот! – рявкнул Всеволод Владимирович. – Я не раз вами говорил, если у кого-то что-то пропадает, то вы должны первыми узнать, что и кто украл, а затем самим забрать украденное.

– А, это для ваших экспериментов же, – догадался Эдик. – Ну, понятное дело, нужно докладывать. Да, в следующий раз так и сделаю!

Он изобразил миловидное личико, улыбаясь как последний идиот. Что, в целом, и стало фатальной ошибкой.

Звонкий подзатыльник убрал наглость, написанную на лице юноши. В следующий миг лекарь схватил его за глотку и прошипел:

– Я уже тысячу раз пожалел, что не придушил тебя еще тогда, когда ты забрался ко мне в спальню. Но только за твои особые таланты ты еще жив, а не болтаешься в петле, как еретик. Запомни, Эдик, это последнее предупреждение, еще раз ты так накосячишь, разговор будет совсем другим.

Он отпустил студента, к тому тут же подбежала девица и Василий. Пожалели, погладили и лекарь напоследок обмолвился, перед тем как выйти из подвала:

– Реликвия, которая была у Орлова, называется камень Силы. Представляешь, какой шанс мы упустили? Химера могла бы стать… – он посмотрел на чудовище в небольшой клетке и разочарованно покачал головой. – Да нихера вы не представляете.

Но вот только лекарь не знал, что у Орлова ничего не крали. Просто сам Орлов оказался задирой и дураком, а реликвию у него подрезали в момент поединка. И это был совсем не Романовский.

Глава 21

– Крыса! – знакомый мне и лицу Мефодия, Орлов рычал на высокого парня со сжатыми кулаками. – Ты подрезал его!

– Ничего я не подрезал, балабол! – отозвался «высокий». – Тебе совсем мозг отбили? Бросаешься на других? То ты решил, что я у тебя Марию Обухову украл, хотя она сама от тебя отмахнулась, а теперь ты за свои безделушки мне предъявляешь?

– Поддонок! – театрально сказал Орлов.

Я покосился на Мефодия, на котором живого лица не было, посмотрел на стайку своих одногруппников и понял, что ловить мне здесь нечего. Но вот стоило Орлову скинуть с себя пиджак и рубашку, кидая в нашу сторону, как я уловил странный блеск.

Реликвия, которая, видимо, была в кармане, отлетела в траву. Упала и начала манить меня.

А вот это уже интересненько…

– Ты был в моей комнате, – не успокаивался Орлов. – Ты рылся на моей тумбочке!

– Я к Эдику заходил, – отозвался его противник. – А не к тебе. Задолбал уже!

– Романовский, – оскалился боец. – Тебе…

В следующий миг Орлов сорвался с места и ударом кулака должен был сломать нос своему противнику. Но и тот оказался не из числа слабаков. Спокойно отмахнул от выпада и с разворота, влепил оплеуху бойцу.

Секунду позднее, они вцепились друг другу в грудки и начали «долбить» по лицам друг друга, да с такой яростью, что я начал неосознанно ставить ставки, упадут они одновременно или нет. И плюс ко всему, вокруг дерущихся начала собираться толпа.

Я же… переводя взгляд то с драчунов, то на кристалл, уловил в себе не самую приятную черту. Которой, к слову, у меня никогда не было.

А не плюнуть ли на них всех и не забрать кристалл? Все равно, он бы его в траве не нашел… сделал пару шагов в сторону, посмотрел на траву и на причудливую цепочку, которая торчала в травинках.

Она была сделана, так скажем, не в совсем стандартном типе из звеньев. Она была иной.

Роль звеньев выполняли какие-то геометрические фигуры, квадратной и треугольной формы, а сама реликвия была больше похоже на граненую каплю. Такая причудливая… синенькая и вкусненькая.

«Нет, – остановил в себе позыв забрать ее. – Я не вор.»

В ту же секунду Романовский в каком-то странном, более борцовском приеме, перекинул через себя Орлова и подпрыгнул, отталкиваясь от земли метра на два вверх. Тут я не мог отвести глаз от такого грандиозного прыжка, это было… круто!

Он попытался обрушить кулак на голову своего соперника, но Орлов успел отойти с линии атаки, и, ухватив за воротник соперника, с силой швырнул его в нашу сторону. Ну, не совсем в нашу, а там, где я стоял до этого.

Мефодию повезло меньше чем мне, он стоял на линии атаки и принял тело Романовского с выставленными перед собой руками.

Не знаю, защититься он пытался или что-то иное, но они вместе со «снарядом» влетели в другую толпу ребятишек.

Послышались крики и ахи. Только вот Орлов не унимался и что было самым печальным в этой ситуации, у него потек колпак. Романовский, после тесного контакта с двумя бревнами, одно из которых было Мефодием, а другое, какой-то невысокий студент, ударился головой об дерево и, как мне показалось, «слег».

И тот пошел просто его добивать. Я видел его взгляд, я знал, какие последствия будут далее. И сделал выбор.

Нагнулся, чтобы поднять реликвию и отдать ее Орлову. Только вот случилось странное.

Цепочка немного нагрелась в моих руках, и стоило мне ухватить кристалл за пальцы, как тот стал… мягким. Энергия, тут же вихрем влетела в мое тело, освобождая пространство кристалла от такой необузданной силы.

Чертовщина! Чертовщина!

– Эй, Орлов, – заряженный, с приподнятым настроением и с пониманием, что проживу я дольше, я вытянул руку с пустым кристаллом. – Это твое?

Мой громкий голос дошел до него, но он не обернулся.

– Это не твоя реликвия? – повторился я, держа в руках цепочку.

Твою мать, как же приятно внутри. Я чувствовал, что могу свернуть горы. Чувствовал себя переполненным жизнью и видел, как со стороны академии летит лекарь.

Орлов замер, повернулся ко мне и с его лица тут же спала маска необузданного безумия. Криво улыбнулся и направился ко мне.

– Где ты его нашел? – он протянул руку, перехватывая цепочку из моей руки. – У Романовского выпал?

– У тебя выпал, – тут же ответил я. – Когда ты пиджак с себя скидывал.

– Даже так… – протянул он, «бегая» глазами. – Блин… ты же, – он покосился на появившегося возле Романовского лекаря, и на других пострадавших. – Никому не расскажешь, что ты нашел ее? Да?

– Сделаю вид, что и не видел, – улыбнулся я и с удивлением обнаружил, что Орлов протягивает мне руку. – Не проблема.