Текст книги "Радиация и лёд (СИ)"

Автор книги: NikL

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– А о Князе ты не подумала? Я помню, как ты вчера смогла ему противостоять. Да и мы два дня как осознали наши способности, ты не можешь знать наверняка, что нам никто больше не угрожает.

Лавина в раздумьях прикусила губу. И в этот же миг машину снова тряхнуло. На бледной губе показалась капелька алой крови.

– Мы что-нибудь придумаем, – ответила девушка.

– Ты думаешь о праве силы? – предположил я.

– Да, рано или поздно придётся бросить вызов Князю. Ты же видел, что он не потерпит такого сильного мутанта, как ты, рядом с собой.

Я не успел согласиться, как машина резко остановилась.

Наклонившись к водителю, я обеспокоенно спросил:

– Что случилось?

– Не знаю. Первый не отвечает.

Я ничего не понял, в то время как водитель по рации пытался вызвать едущих впереди: «Первый! Первый, в чём причина задержки?». Из устройства раздавался лишь треск помех.

Из лобового стекла было видно, как из первой машины вышли два вооружённых человека. А затем раздались выстрелы.

Водитель схватился за винтовку, велел сидящему рядом учёному оставаться на месте, и вышел из машины. Мы с Лавиной выскочили следом.

Из первого джипа вышли двое вооружённых людей.

– Что там? – тут же спросил я у них.

– Сам посмотри, – глухим голосом из противогаза ответил незнакомый мне мужчина и указал на дорогу.

Там вместо проторённого пути была глубокая трещина, как после землетрясения. Она поглотила целых три метра дороги.

Это же надо мне быть настолько невнимательным. Надо срочно исправляться, если мы хотим в целости добраться до бункера.

– Как понимаю, разлома здесь не было, когда вы ехали к нам? – уточнил я.

– Правильно мыслишь, – подхватил наш водитель.

– Так откуда он взялся? – я внимательно осмотрелся.

Кроме сухой травы и редких деревьев вокруг ничего не было.

– Надо искать объезд, – предложил другой мужчина в хим. защите.

В этих костюмах все бункерские были на одно лицо, и я различал их разве что по интонации.

– Судя по виду разлом тянется по километру в обе стороны. С какой поедем? – спросил наш водитель у своего коллеги.

– Да без разницы, – отмахнулся тот.

И только мы с Лавиной подошли к нашему джипу, чтобы сесть в салон, как поверхность под ногами задрожала.

– Что происходит? – заверещала Лавина, и я увидел, как под её ногами расходится земля.

Глава 7. Одиночка

Я мигом спохватился и отбросил девушку от разрастающейся трещины. Мы отбежали всего на десять шагов. Бункерские сделали также: они выскакивали из джипов, беря с собой лишь оружие.

Я мигом выпустил Урана из багажника и велел волку держаться рядом.

Толчок продлился не дольше секунды. Новый разлом шёл от первого – того, что мы встретили посреди просёлочной дороги. Какие-то больно странные шутки у природы. Или же она тут не причём?

– Осмотрись, – бросил я Лавине. – Сто пудов рядом есть мутант.

Девушка кивнула и крикнула бункерским, оставшимся на другой стороне разлома:

– Эй, у вас есть бинокль?

– Что? – её не услышали.

Земля снова задрожала. Да так сильно, что я чуть не свалился с ног.

Разлом у первого джипа расширился на целый метр. Земля будто стремилась сожрать машины, да и нас вместе с ними.

– Там какое-то движение, или мне кажется? – Лавина неуверенно ткнула в находящиеся в трёхстах метрах от нас валуны.

– Пошли проверим! Будь готова заморозить всех, кого мы там найдём, – с азартом высказал я.

– Всегда готова, – Лавина ехидно улыбнулась и потёрла ладони в предвкушении.

От рук девушки поднялся клубок ледяного пара.

Мы ринулись к валунам, и только по пути я вспомнил, что забыл в джипе свой автомат, что взял с собой из Князево. Хотя, зачем он мне, если есть суперспособности?

Вечный перестраховщик во мне медленно умирал. Ещё неделю назад я не мог выйти из дома, не проверив по нескольку раз выключил ли плиту. А сейчас полагался чисто на свои способности, да и бегущих рядом Лавину с Ураном.

Мы остановились в десятке метров от самого большого из трёх валунов. Причём это были единственные большие камни во всей округе, словно они появились здесь отнюдь не случайно.

Перед тем как проверить догадку Лавины, я перестроил зрение. И обомлел. Вся радиация в округе стекалась к этим несчастным валунам. Будто что-то притягивало её.

И мне не пришлось заходить за камни, чтобы узнать ответы на крутящиеся в голове вопросы. Ответ вышел сам.

Это был мужчина с серой сухой кожей, слишком похожей на разбросанные вокруг камни. А может, она и была каменной.

Это нечто, выглядящее хуже бомжей из моего мира, медленно шагало ко мне. И от каждого его шага дрожала земля.

На меня смотрело безумное лицо с горящими красными глазами. А из потрескавшихся уголков рта стекала одинокая струйка крови.

– Ты кто такой? – с натиском спросил я.

В ответ получил лишь невнятное мычание.

– Это одиночка! Уходите! – кричали нам сзади.

Лавина обернулась, а я не посмел отвести взгляда от безумных глаз.

Мутант, уже давно утративший человеческий облик, продолжил мычать и идти к нам. Медленно. Но это не мешало ему быть опасным.

– Заморозь его! Вокруг него радиация так и плещет, – предложил я Лавине. – Я направлю струйку к твоим рукам.

– Замётано, – девушка поправила прядь белоснежных волос и вытянула вперёд руки.

С каждым разом использовать способность мутации становилось всё легче. Одной силой мысли я соединил радиоактивный поток вокруг каменного парня с руками Лавины.

И девушка вмиг подалась вперёд. На несколько метров от её рук пошёл настоящий ледяной пар, точно жидкий азот. Она обволакивала им одиночку.

– Что-то не так, – с опаской в голосе заметила Лавина.

– Что не так? – переспросил я и заметил, как ледяные кристаллы оседают на коже одиночки, но не проникают внутрь, чтобы заморозить его.

Очередной шаг мутанта. Земля дрожит, а лёд мелкими осколками обваливается на землю.

Точно Лавина пыталась заморозить настоящий камень.

Девушка продолжала. Между нами и одиночкой осталось метра три, и мы отошли на три шага назад.

– Я не могу его заморозить, – осознала девушка, и руки её задрожали от страха.

– Всё будет хорошо. Сейчас я что-нибудь придумаю, – я пытался её успокоить, хотя и сам был на взводе.

Надо было слинять, как того советовали бункерские. Они-то умные ребята, не стали приближаться к одиночке. Собрали свои манатки и отошли подальше.

Трусы! И как им помогать после этого?

– Он явно разозлился ещё сильнее, – подметила Лавина.

И словно в подтверждение одиночка зарычал. Глухой рык сопровождался звуками трескающегося льда. Не успевал он осесть коркой на каменной коже, как сходил от первого же движения.

Я судорожно соображал что делать. Выбора не было.

– Бежим! – воскликнул я и схватил Лавину за руку.

Мороз обжёг мою кожу, и я резко одёрнул ладонь. Как же больно! Мне хотелось орать, но стиснув зубы, я промолчал.

Лавина попыталась осмотреть мою руку, но я спрятал её в карман куртки и повторил:

– Бежим скорее!

Уран послушно ринулся вперёд. Огромный волк бегал куда быстрее нас. Жаль, что его острые клыки не смогли бы прогрызть каменную кожу мутанта – одиночки.

И нам с Лавиной, в отличие от нового четвероногого друга не удалось далеко уйти. Землю тряхнуло не по-детски. И прямо под моими ногами образовался разлом.

Я отскочил. Но трещины преследовали нас. А дрожь не унималась.

– Мор! – воскликнула девушка за моей спиной.

Я на миг обернулся, и очередной толчок сбил меня с ног.

– Лавина! – я потянулся к ней здоровой рукой.

Нога девушки застряла в трещине. И лишь тогда землетрясение прекратилось.

И пусть одиночка остался в сотне метров позади, это не мешало ему убить нас.

Лавина потянулась ко мне, и я схватил её за руку. Потянул, лежа на земле. Словно доставал утопающего из проруби.

И тогда едва утихомирившаяся земля вновь задрожала. Уран подбежал к нам, перепрыгивая образовывающиеся трещины на своих мощных лапах. Он вцепился зубами в куртку Лавины и потянул.

Вместе мы почти вытащили девушку из разлома, и тут трещины начали резко захлопываться одна за другой.

– Нога застряла! – в панике кричала девушка. – Мор, помоги же!

Песок поднялся в воздух, слепя глаза. Но это не помешало мне наклониться к трещине, где застряла лодыжка девушки. Нога оказалась неестественно вывернута и зажата между вылезших по бокам больших камней. И как Лавина ещё не вопит от боли?

Хотя я и сам от бешеного прилива адреналина не ощущал обмороженную ладонь.

В пяти шагах от меня схлопнулся разлом. Я закашлялся от пыли. Мне больше ничего не оставалось, как…

– Уран! Задержи его, – смотря на волка, я ткнул пальцем в одиночку.

Уран отцепился от куртки девушки, но в глазах читалось явное непонимание. Тогда я попробовал хорошо известную в моём мире команду:

– Фас!

И это сработало. Уран помчался к мутанту.

Одиночка отвлекся на приближающуюся опасность, и толчки земли затихли. Я смог наклониться к разлому, где между прочных камней застряла вывихнутая лодыжка Лавины. И, к сожалению, я был не силён в медицине.

– Я постараюсь достать её. Будет больно, – предупредил я Лавину.

– Да сделай уже что-нибудь, – простонала она.

Видно, что боль начала накатывать на неё.

Я опустил руки в разлом, и резко дёрнул ступню Лавины. Не было уверенности ни в чём, но и выбора тоже не было.

Лавина заорала от боли. На удивление нога вернулась в привычное положение.

– Аккуратно доставай, – взмолилась девушка.

– Я постараюсь, – не стал говорить ей, что на аккуратность нет времени. – Ботинок мешает.

– Так сними его! – закричала она. – Быстрее-е!

Боковым зрением я увидел, как Уран носится вокруг одиночки. Умный волк не нападал на превосходящего в прочности плоти противника, с которого разве что не сыпалась пыль от трения камней, что и были его кожей. Теперь я в этом уверен.

Безумные глаза следили за Ураном. И мелкие толчки земли преследовали моего друга, а вместе с ними – новые разломы.

С большим усилием я вытащил ногу Лавины из ботинка. Девушка с облегчением выдохнула.

– Идти сможешь? – спешно спросил я у неё и помог подняться.

Девушка поставила босую ногу на сухую землю и проверила.

– Как же больно… Не смогу. Оставь меня и беги за помощью.

– С дуба рухнула? Да я тебя ни за что не оставлю, – я перекинул руку Лавины за свою шею. – Пошли.

– Хах, и далеко мы так уйдём? – сквозь боль съязвила она.

– У тебя есть предложение получше? – серьёзно спросил я.

– Нет, – её голос стал печальным. Почти обречённым.

Я успел отойти лишь на пару шагов, как позади раздался жалобный стон волка.

– Не оборачивайся, – просила Лавина.

Но я не послушал.

Обернулся и оскалился. Одиночка заметил это и зарычал. Песок поднялся едкой пылью, но в своей решительности я уже не обращал на него внимания.

Вскинул свободную руку наверх и сжал в кулак. Она болела от обморожения, я чувствовал, как раздуваются кровавые волдыри. Но и это не могло меня остановить.

Всего на миг я прислушался к радиации вокруг, чтобы ощутить каждую частицу, что витала вокруг, подобно бушующему невидимому морю. Разжал кулак. И махнул ладонью, заставляя радиоактивные частицы подняться высоко от земли. Так высоко, как только мог их направить.

Уран подбежал ко мне и жалобно посмотрел. Несомненно, он тоже почувствовал слабость. Лавина обмякла на мне, но я держал её за талию, не позволяя упасть.

Одиночка остановился. Вымученная им земля наконец успокоилась. Но мутант продолжал глядеть в мою сторону безумными ярко-красными глазами. Как же его прикончить?

Обессиленный волк лег на землю и заскулил.

– Потерпи, дружок, скоро всё закончится, – успокаивающе произнёс я.

Напряг зрение. В воздухе не осталось радиоактивных частиц. Но я еле улавливал их внутри каменного тела незнакомца.

Нужно от неё избавиться.

Это было сложно. Голова вскипала от напряжения. Казалось, что ещё секунда, и мозг разорвётся на мелкие кусочки. Но я продолжал. Секунда за секундой, что были так дороги Урану и Лавине, я вытягивал частицы из каменного плена.

Мельчайшие точки радиации выходили через глаза, рот и ноздри одиночки, это было единственное в нём, что ещё не обратилось в камень.

Мутант упал на колени и глухо застонал. Мне стало его жаль. Всего на мгновение, чтобы сказать каменному здоровяку перед смертью:

– Прости, но здесь выживает сильнейший.

Ещё секунда. Две. Три.

И одиночка упал лицом в землю. В нём не осталось ни капли радиации.

Я подождал ещё пару секунд, чтобы умер его мозг, если он ещё остался в этом каменном теле.

И резко опустил руку.

Радиация свалилась на нас, подобно цунами.

Лавина очнулась и закашляла. Она опёрлась на здоровую ногу и вцепилась в меня. Уран медленно поднялся. Я заметил его усталый взгляд.

– Всё закончилось, – сказал я для обоих.

– Что? – прохрипела девушка и только потом заметила каменный труп недалеко от нас. – Как ты это сделал?

– Убрал радиацию.

Я промолчал, что чуть и её не убил в своём эксперименте. Но теперь известно наверняка: мутанты не могут долго жить без радиации. А почему тогда я могу? Вопросов пока больше, чем ответов.

– Пошли к машине. У меня совсем нет сил, – взмолилась девушка.

– Конечно. Держись за меня.

И я аккуратно повёл её к машине. Уран медленно семенил впереди нас.

Оказалось, что первая машина провалилась в расширившийся разлом, и поскольку земля схлопнулась – от неё ничего не осталось, кроме полосы на земле. Два оставшихся джипа не пострадали.

Я помог Лавине сесть на заднее сидение и открыл багажник для Урана. Волк еле уместился там, но куда деваться?

Оставив друзей отдыхать, я побрёл за бункерскими. Судя по всему, они успели отойти где-то на километр.

Я нагнал их за каких-то пять минут, люди не могли быстро идти в защитных костюмах.

– Эй, идите обратно! Опасности нет! – крикнул я шестёрке людей, когда между нами осталось метров семьдесят.

– А где одиночка? – ответил мне незнакомый голос.

– Сдох, – с гордостью сказал я и остановился.

Бункерские сразу развернулись и пошли ко мне. На удивление Рафаэль шёл быстрее вооружённых солдат.

– Как вы убили его? – он начал задавать вопросы, не успев подойти ко мне.

– Ну, это было сложно. А среди вас случайно нет врача?

– Нет. Но в бункере есть. Что-то серьёзное? – в глухом голосе учёного сквозило беспокойство.

Обратно к джипам мы шли неспешно. Только сейчас на меня накатила усталость. Ощущение, словно три дня не ел и не спал.

Рафаэль не унимался до тех пор, пока в подробностях не услышал историю нашего сражения с одиночкой. А теперь настала и моя очередь задавать вопросы:

– Откуда вообще берутся эти одиночки? И много их?

– Это те из вас, кого радиация свела с ума. Мутация затронула мозг. И, к сожалению, это необратимый процесс, поэтому таких выдворяют из ваших городов. И они скитаются до тех пор, пока не умрут. Но самое опасное то, что одиночки всегда обладают мощными разрушительными силами.

– Вот прям всегда?

– Всегда по словам выживших. Силы у одиночек отличаются, но мощь выходит за грани разумного.

– Как парадоксально, – усмехнулся я.

– Хватит языками чесать, забирайтесь в джип. И так придётся последние часы по темноте ехать, – высказался наш водитель, и мы с Рафаэлем послушались.

Всем хотелось скорее добраться до бункера.

– Да, по темноте не хотелось бы, – учёный сел на своё место рядом с водителем.

– А чего страшного во тьме? – я открыл мешок с припасами, заботливо собранными Тётей Клавой.

Впился зубами в пирожок с капустой и причмокнул. Сейчас эта простая еда казалась самой вкусной на свете.

– Так мутанты в основном ночью охотятся. У них тут своя экосистема, знаешь ли, – ответил Рафаэль. – Сильные пожирают слабых.

– Да я уже понял, что слабые в этом мире не живут. А за мутантов вы не переживайте, с вами же повелитель радиации, я вмиг их отгоню, – самоуверенно заявил я. – Ну в любом случае справимся, главное тачку не потерять не пути.

Машину тряхнуло, и Лавина на миг проснулась. Посмотрела на меня сонными глазами и положила голову мне на колени, а ноги подняла на сидение.

Я провёл здоровой рукой по гладким белоснежным волосам и не смог сдержаться от улыбки.

– Что значит «в этом мире»? – удивился учёный и повернулся ко мне.

– В мире постапокаполипсиса, – усмехнулся я. – Кстати, я слышал много историй о судном дне, – соврал я, чтобы себя не выдать, – но хотелось бы услышать вашу. В бункерах наверняка остались более достоверные сведения?

– Ты слышал о метеоритном дожде, с которого всё началось?

– Нет, – ответил я, жуя очередной пирожок.

– Так вот, вопреки слухам сначала была третья мировая, а потом уже метеоритный дождь, – голос учёного стал уставшим. – И именно эти метеориты позволили вам выжить и мутировать. Наши учёные ещё не нашли достоверного ответа, что конкретно они собой представляли, поскольку ни одного уцелевшего найти не удалось. Но есть предположение, что они несли некий инопланетный ген, который легко прижился в людях под влиянием радиации и мутировал.

Похоже на правду. Ведь нас с Лавиной сюда перенёс именно злосчастный метеорит, который исчез после нашего появления в кратере, что остался от Нижнего Новгорода.

Но разве способны люди мутировать за ночь, как это случилось с нами? Я не стал задавать этот вопрос, не хотел выдавать себя. В прошлый раз после подобной откровенности люди из другого бункера повязали нас для опытов, и благо на их пути встретились мутанты.

– Как давно это было?

– И у вас, и у нас этот день называется судным. День, с которого идет новый отсчет времени. Тогда планету так тряхнуло, что сместилась земная ось и слегка сместилась орбита. Сейчас идет семьдесят третий год от судного дня.

– Не понимаю. Какой год был тогда и какой сейчас, если по старому календарю?

– Нужно подумать, – голос Рафаэля стал тихим, задумчивым. – Тогда был две тысячи двадцать третий год, двадцать пятое мая.

Я подавился очередным пирожком и закашлял.

Наше первое свидание с Лавиной случилось всего за неделю до судного дня в этом мире. Подождите, а это точно другой мир? Я уже не был ни в чем уверен.

Глава 8. Плутониевая пустошь

– Ты там салон не запачкай! – предупредил водитель.

– Да вы три тачки потеряли, чтоб я вам помог, а ты о салоне паришься, – огрызнулся я и открыл бутылку с водой.

Сделав несколько жадных глотков, я продолжил расспрашивать учёного:

– Так сколько лет прошло по старому календарю? И когда после судного дня случился метеоритный дождь?

Рафаэль тяжело выдохнул, и это слышалось даже через противогаз.

– Первый метеорит упал через дни дня. По нашим данным они сыпались на Землю целый месяц, преимущественно в местах ядерных ударов. Разница старого и нового календаря всего в одиннадцать дней, их равномерно убирали из каждого месяца. Надеюсь, мне не нужно будет рассказывать причины третьей мировой? Я уже очень устал.

– Нет, – причины были очевидны, учитывая положение в мире на момент нашего исчезновения. – Спасибо, что снабдили более точными данными. Нам всем не помешает отдохнуть.

– А как же! – подхватил водитель. – Вы отдыхайте, а мне ещё семь часов рулить, – проворчал он.

– Ты в бункере будешь отдыхать несколько дней, а мы работать, – возразил ему учёный, отчего я улыбнулся.

Несмотря на все аргументы, я не мог поверить, что нас с Лавиной перенесло в будущее.

Очень надеюсь, что это альтернативная вселенная, крупица которой и стала причиной нашего перемещения. Хоть шансы на это и были ничтожно малы.

С этими мыслями я и уснул. И проспал до самой ночи. На удивление меня разбудила не тряска джипа по неровной дороге, а звук ливня, барабанящего по крыше.

Я открыл глаза, Лавина всё ещё спала, используя меня, как подушку. Её босая нога покраснела и опухла.

Дождь вскоре закончился, и тёмный мир вокруг нас ожил, как в самой зловещей сказке. Я восхищенно наблюдал из окна.

В этой местности редкие деревья и кустарники светились в темноте бледно-красными огоньками.

– Плутониевая пустошь, – пояснил Рафаэль.

– Просто удивительно. Здесь всё приспособилось к радиоактивной среде.

– Ага, кроме людей, – прокомментировал водитель. – Вы то приспособились, а нам в бункерах вымирать.

– Чего сразу вымирать? – спросил я, хоть и без того понимал его логику.

Неприспособленные всегда вымирают, как Дарвин завещал.

– Ты знаешь сколько было бункеров в России в начале третьей мировой? – он не стал дожидаться моей реакции и ответил сам. – Одна тысяча сорок четыре. И это только те, что оборудованы полной системой жизнеобеспечения.

– Походу правительство готовилось к чему-то подобному, – я продолжал смотреть в окно на светящиеся растения.

– А кто их знает, – глухо отозвался водитель. – Так вот. Сейчас в рабочем состоянии только четыреста тридцать два.

– И что стало со всеми людьми, кто там жил?

– Некоторое смогли добраться до соседних убежищ, но большинство сдохли. Мы ж без костюмов и пяти минут на поверхности не протянем.

– А с защитой?

– Три дня, если менять фильтр противогаза каждые десять часов. А их как бы тоже давно никто не производит.

И тут я понял, что даже если смогу помочь этим людям, это всё равно их не спасет. Мы, возможно, сможем отсрочить неизбежное, но не более того.

– И что, ваши учёные за столько лет не придумали как вам приспособиться? Рафаэль, нельзя ли взять тот же ген, что заставил мутировать нас и каким-то образом привить его детям?

– Заставляет мутироваться не ген, а радиация, – глухо ответил учёный. – И внедрение гена ничего не даст без мощного облучения. Именно так менялись люди после судного дня.

– Так почему бы вам не повторить это в искусственных условиях?

– Мы пробовали, – голос Рафаэля отдавал печалью, – но никто не выжил. Эксперименты продолжаются, но пока безуспешно. Ученые-нейробиологи пока не смогли выявить фактор, влияющий на быстрое изменение вида.

– К нам приближается тигр, – предупредил водитель.

– Кокой ещё тигр в этой местности? – удивился я.

– А ты в зеркало заднего вида загляни.

Я посмотрел, и у меня чуть не отвисла челюсть. Самый настоящий тигр, чья шерсть светилась в темноте красными и оранжевыми оттенками, бежал за нами. И с каждой секундой расстояние между нами сокращалось.

– Можешь что ли отпугнуть его? – спросил водитель. – А то в прошлый раз такой кадр мне кабину прогрыз, еле скинули.

– И как я, по-твоему, должен это сделать? – возмутился я, так как понятия не имел как поведёт себя моя суперспособность в движении, да и если давать команды на большие расстояния.

– Ты ж у нас повелитель радиации, а не я!

Я усмехнулся: водитель бы прав. Можно, конечно, убрать от машины радиацию, тогда зверь не нападёт. У него же должен быть какой-никакой инстинкт самосохранения. Но как это сделать так, чтобы не навредить ещё больше Лавине и Урану?

Закрыл глаза. Почувствовал разлитую вокруг радиацию. Её было много, подобно целому бушующему морю. Искрящегося, красного цвета.

Идея пришла внезапно, и в этот раз я решил попробовать осуществить её одной силой мысли, не используя руки. Радиация притягивалась к машине, и я отправлял её далеко вперёд.

– Что ты сделал? Приборы барахлят, – насторожился водитель.

– Сам просил кошку отогнать. Теперь не полезет к нам.

– Верни всё как было! Иначе не доедем.

И словно в подтверждение его слов из капота джипа пошёл пар.

– Быстрее! – поторопил меня водитель.

Я быстро развеял собранную радиацию вокруг, вернув всё на свои места. Посмотрел в зеркало заднего вида, тигр скрылся из поля зрения.

Водителю пришлось остановить машину.

– Сидите здесь, я быстро, – предупредил он.

Он открыл капот, и вскоре я увидел, как вторая машина остановилась за нами. Сперва мы сильно обгоняли их, но бункерские пренебрегли строем, чтобы как можно быстрее доставить нас к месту назначения.

Водитель стоял в свете фар, окутанный не то паром, не то дымом. В такой обстановке сложно было разобрать, тем более в машинах я не разбирался от слова совсем.

Да, это странно для парня, но у меня были совершенно другие интересы. Водить научился – и то хорошо.

Мне было не видно, что именно водитель делает под капотом, но его движения выглядели уверенно. Я не сомневался, что он всё починит, а значит моя непредусмотрительность в том, что большое количество радиации влияет на технику не станет фатальной в этот раз.

Мужчина захлопнул капот джипа и сжал кулак с поднятым вверх большим пальцем в международном жесте. Я выдохнул с облегчением и потерял бдительность, пока следил за процессом починки. И не заметил приближающуюся опасность.

Огромный светящийся тигр накинулся на водителя, не успел тот отойти от капота.

– Твою ж мать! – в шоке выкрикнул я и пулей вылетел из машины.

Лавина в недоумении проснулась, но не было времени что-либо объяснять.

Я подбежал к тигру, раздиравшему защитный костюм мужчины, и схватил его за светящуюся шерсть. Все моё тело заполнила ярость животного. Я чувствовал её в каждой частице, что вытягивал из него.

Тигр заметил меня, но у него уже не осталось сил на нападение. Я отпустил его и отошёл на пять шагов. Он поднялся с мужчины и медленно побрёл ко мне. В разумных глазах не осталось ярости.

– Быстро в машину! – крикнул я водителю, и он послушался.

Но я продолжал вытягивать из него радиацию, не позволял ни единой частице влиться обратно с воздухом. И зверь перестал дышать.

Нас разделял всего шаг. Тигр упал, лапы больше не держали его.

Мне стало жаль животное. Подобные хищники и в нашем мире часто ранили людей, но лишь потому, что такова их природа. И я не мог винить его за это.

Подошёл к умирающему животному и прекратил процесс вытягивания радиации. Тигр резко начал дышать, но встать ему всё ещё не хватало сил. Я погладил животное по загривку и ласково сказал:

– Мы уедем, и у тебя всё будет хорошо. Полежи немного, отдохни. И станет лучше, я обещаю.

На всякий случай я убедился, что тигр вдыхает воздух, полный радиоактивных частиц, и только потом вернулся в машину.

На моё удивление Рафаэль не обрабатывал на водителе раны от когтей животного, а спешно заклеивал многочисленные дыры в защитном костюме серой изолентой, либо этот материал был уж очень на неё похож.

– Нужно обработать раны, иначе будет заражение! – возмутился я.

– Какое-такое заражение, если я от радиации сдохну через пять минут, – простонал водитель.

Его голос звучал обречённо.

– Ты не умрёшь, – уверенно заявил я, отгоняя радиацию от мужчины.

Всего на десять сантиметров вокруг него, но я смог очистить пространство.

– Я убрал радиацию, обработай раны, – велел я учёному.

Рафаэль кивнул и достал из бардачка аптечку.

– Довоенная, – констатировал он, доставая антисептик и бинт, которые очень хорошо сохранились в герметичной упаковке.

– Финансы не позволяют оборудовать новой? – Лавина не поняла суть происходящего.

– Они ими не пользуются. Нет смысла обрабатывать раны, если с дырой в костюме дольше пяти минут не прожить, – объяснил я.

– А, поняла, – сонно сказала девушка, осматривая свою ногу.

Её состояние оставляло желать лучшего. И пусть Лавина старалась этого не показывать, но боль терзала её.

– А обезбола там нет часом? – спросил я у Рафаэля.

– Сейчас посмотрю, – он порылся в аптечке и достал маленький квадратик с герметично упакованной таблеткой. – Это должно помочь.

Он протянул мне находку, а я вскрыл упаковку и передал таблетку Лавине. Она проглотила и запила водой.

– Отдыхай, помощь скоро будет, – ласково сказал я ей.

Она лишь кивнула в ответ.

– Обработал раны, – уведомил меня учёный.

– Супер, вот теперь заклеивай. Я прослежу, чтоб радиация не попала.

Я удерживал радиоактивные частицы неподалёку от раненого до тех пор, пока Рафаэль не сказал:

– Всё! Машину вести сможешь?

– Конечно! – голос водителя был полон энтузиазма. – Это же всего лишь царапины. Да в бункере точно никто не поверит, что я выжил после такого.

– Внукам ещё будешь рассказывать, – радостно подметил Рафаэль.

– Обязательно. И да, спасибо тебе, Мор!

Через два с половиной часа джип проехал через разрушенные ворота. Когда-то здесь был военный объект. Вторая машина по-прежнему сильно отставала.

Мы проехали ещё метров пятьсот вглубь и увидели столпотворение людей. Каждый был в хим. защите. Но настораживало то, что здесь были не только взрослые, но и дети. Вряд ли они всем скопом решили выйти погулять.

Мы остановились и вышли из машины. Лавина и Уран остались внутри. Я попросил волка не вылезать, чтобы он не пугал бункерских, и судя по умным глазам, меня поняли.

Как только я вышел, люди расступились. Сторонились меня, как прокажённого.

– Я не причиню вам вреда, – сказал я, но это не возымело успеха.

Рафаэль подошёл к группе отдельно стоящих людей и произнёс:

– Вот вы где. Я замучился уже высматривать.

– Раф, кто это? – незнакомец кивнул в мою сторону.

– Мор – повелитель радиации, – представился я. – Среди вас есть врач? Моей подруге нужна помощь.

– Почему мы должны вам помогать? – спросила женщина, стоявшая рядом с незнакомцем.

– Как минимум, потому что я спас жизни всем из вашего отряда, который вы отослали в Князево за помощью. И, возможно, я стану и вашим спасением, – самоуверенно заявил я.

– Ирэн, ну ты чего? – раздался глухой, но ласковый голос Рафаэля. – Девочка получила вывих, когда защищала нас от одиночки. Помоги ей.

– Ну, хорошо, – неохотно согласилась женщина и подняла стоящий у её ног чемоданчик с красным крестом. – Веди меня к ней.

– Мор, я отведу врача к Лавине, а ты пока познакомься со всеми. Мои коллеги расскажут, что с реактором.

Я кивнул в ответ, и Рафаэль вместе с Ирэн скрылись в толпе людей.

– Так что мне надо делать? – спросил я у троих оставшихся.

– Даже если он перезапустит реактор, из-за утечки мы всё равно не сможем вернуться, – низкорослый мужчина обратился к рядом стоящему человеку.

– Да. Боюсь, вы пришли слишком поздно, – печально согласился тот.

– Что значит поздно? Вы не слышали, что я повелеваю радиацией? – возразил я.

– И что это значит? – скептично спросил низкорослый.

– Сейчас покажу. Есть счётчик Гейгера?

– Есть, – ответил ранее молчавший юношеский голос, приглушённый противогазом.

– Так доставай.

Троица переглянулась. Двое мужчин кивнули парню, и он достал из сумки счётчик Гейгера. Устройство по форме и размерам походило на мой смартфон, превратившийся в кирпич после перемещения сюда.

– А теперь смотри как меняются показатели, – проговорил я и подошёл ближе к парню.

Двое других сразу отшатнулись от меня.

– Да не бойтесь вы! Какая доза радиации критична для костюма?

Люди молчали.

– Я спрашиваю, чтобы случайно вас не убить, – тихо добавил я.

Тогда низкорослый ответил:

– Всё зависит от мощности и длительности излучения. Сейчас даже двести рентген в час способны нас убить.

Парень включил дозиметр.

– Какого вы его вообще держите выключенным? – спросил я.

На их месте я бы ежеминутно следил за уровнем угрозы.

– Так на нервы не действует, – с глухой усмешкой ответил парень.

– Так здесь двести девяносто три рентгена показывает. Почему вы ещё живы?

Я с самого начала понял, что человек сильно занизил цифру, чтобы обезопасить себя от меня.