Текст книги "Радиация и лёд (СИ)"

Автор книги: NikL

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Где-то через пятнадцать минут мы вышли на нулевой уровень, миновав первый. Маркель использовал лестницу, не указанную на карте. Горячий пар остался наверху, а отдохнувшая Лавина с лёгкостью охлаждала путь впереди себя.

Высохшие ботинки звенели по металлическому полу, и этот звук раздавался гулким эхом от высоких стен.

– И где реактор? – спросил я, видя только как коридоры сплетаются к центру, где находилась небольшая площадка с неизвестным мне оборудованием.

– Внизу, – ответил Маркель, и мы с Лавиной свесились с перил вниз.

– Там очень жарко. Трачу много сил, – предупредила девушка.

– Тогда нужно очень быстро разобраться. Маркель, говори куда идти, – я обратился к мужчине.

– В центре будет лифт.

– Кто-то и раньше туда спускался? – удивилась девушка.

– Когда реактор был цел, вблизи него не было никакой опасности, – разъяснил Маркель.

Он отвёл нас в центр переплетения коридоров, набрал длинный код на панели управления, и лифт поднялся.

– Выглядит, как железный саркофаг, – Лавина прокомментировала, возвышающийся в центре платформы, лифт.

– Это мера безопасности. Стены энергоблоков в разы толще, – пояснил Маркель. – Но нас это уже не спасёт.

– Давайте быстрее закончим, – попросила девушка.

Маркель услышал и нажал зелёную кнопку на панели, что открыла толстые стальные двери лифта.

Мы спустились за пару минут. Здесь было темно, если не считать редких мигающих красным светом ламп.

Нутро этой атомной станции сильно отличалось от того, что я видел на картинках в интернете. Никаких труб. Только четыре прямоугольных возвышения, боковые стороны которых не превышали двух метров в ширину, но в высоту они тянулись до самого центра управления, откуда мы и спустились. Они больше напоминали монолиты, нежели энергоблоки ядерной станции.

Три были цели, а от четвёртого осталось полторы стены.

– Стойте, – скомандовал я, услышав тихий стрекот, будто каким-то непостижимым образом сюда заползла пара кузнечиков.

– Да что опять такое? – голос Лавины снова стал уставшим, теперь я внимательно следил за состоянием девушки.

– Не знаю. Звуки странные. Вентиляция не даёт прислушаться.

– Я хочу как можно скорее выбраться отсюда, и никакие странные звуки меня не остановят. Делайте своё дело, – попросила девушка.

Маркель встал посреди станции и снял с пола плитку. Обычную кафельную плитку. За ней находилась сенсорная панель, на которой он ввел код из десяти цифр. Периметр соседней плитки обдало паром, и человек с лёгкостью снял и её. Потянул за торчащую из пола ручку и достал из потайного ящика устройство, похожее на планшет с усиленным корпусом.

– А мне что делать? – спросил я у него.

– Очисти повреждённый энергоблок. Грифельные стержни и песок нужно закинуть обратно, тогда я смогу изолировать их и перезагрузить станцию.

– А нельзя просто вытянуть из них радиацию?

– Это ты мне скажи, – человек повернулся ко мне, и я увидел через стёкла противогаза его налитые кровью глаза, – ты же у нас повелитель радиации.

– Я попробую. Если не выйдет, сделаю как ты сказал.

Маркель кивнул и продолжил разбираться с только ему понятными настройками в устройстве.

Всего десять шагов отделяло нас от разрушенного реактора. Я пошёл к нему, а Лавина остановилась на середине пути, чтобы охлаждать минимальную площадь. И с каждой минутой, проведённой здесь, её лицо становилось бледнее.

– Сколько минут ты выдержишь? – прямо спросил я.

– Не знаю, – девушка задумалась. – Десять-пятнадцать, если стоять здесь. Очень жарко.

– Маркель, у нас десять минут, – крикнул я мужчине. – Стой, если реактор не горит, то откуда жар?

Я увидел через стёкла его выпученные глаза. Маркель лишь пожал плечами.

– Странно всё это, – констатировала Лавина.

Не было времени гадать, и я вернулся к своей задаче. Вокруг было разлито столько радиации, сколько воды в открытом море. И я видел её источник. Из повреждённого реактора сильно фонило, и эти частицы мешали видеть то, что под ногами.

Впопыхах я споткнулся о крупный осколок графита и упал. Но успел выставить руки вперёд, так что пострадали лишь ладони. В кожу вонзился острый песок. Матерясь, я вынул крупные куски, и несколько капель крови упали на пол. И даже в тусклом свете ламп я заметил, как они вскипели.

И снова раздался стрекот.

– Да что ж такое? – выдал я, стараясь сосредоточиться на обломках.

Но мерзкий звук отвлекал.

Неожиданно прохладная рука опустилась мне на плечо. И жар злости мгновенно улетучился.

– Ты справишься, – нежно шепнула мне на ухо девушка.

– Я справлюсь, – тихо и спокойно повторил я и прикрыл веки.

Пришлось отключиться от всего лишнего вокруг. Заглушить звуки, чтобы полностью отдаться шестому чувству.

Частицы радиации стали моим океаном, и казалось, я мог бы плыть в нём. Подняться наверх при желании. Пол и обломки стали дном. Нет, скорее подводным гейзером. Но разве можно выкачать из гейзера всю воду? И было тут что-то ещё…

По телу пробежала дрожь, ком страха засел в горле. Прямо внутри реактора сидело крупное существо. Шестое чувство видело его как сгусток света. Как рыбу в воде. На вид насекомое. Силуэт напоминал смесь муравья и кузнечика. И оно стрекотало каждый раз, когда отправляло себе в пасть кусок графита, как кот, урчащий от удовольствия.

– Ты его видишь? – я обратился к стоящей позади девушке. – Внутри реактора.

– Я не могу туда пройти. Очень жарко, – простонала она.

Существо скрылось где-то в обломках, как под землю провалилось. И несмотря на жар, я подошёл к этому месту.

Пот ручьём стекал с моего лба, сила Лавины не доходила до сюда, или вернее: доходила, но температура в реакторе была настолько высокой, что у девушки получалось лишь слегка её понизить.

– Ни фига себе! – прокричал я так, чтобы Лавина и Маркель услышали. – Там целое гнездо!

– Где там? – отозвалась девушка.

– Тут дыра в полу. Она куда-то ведёт.

– Что? Я должен это увидеть! – воскликнул мужчина и положил планшет на пол.

Двое подошли ко мне.

– Меня хватит на пару минут, – предупредила девушка.

– Нам хватит. Останься здесь, а мы спустимся, – указал я.

– Спустимся? Мор, ты в своём уме? – Маркель с опаской заглядывал в дырку в полу. – Ничего не видно, всё черным-черно.

– Да, спустимся. У тебя же есть верёвка?

– Ничему тебя жизнь не учит, – помотала головой девушка. – Рано или поздно любопытство тебя убьёт!

– Лучше поздно! – с вымученной улыбкой ответил я, принимая из рук Маркеля верёвку. – И если есть фонарик, способный работать здесь, то его тоже доставай!

– Есть обычный. Можешь попробовать отогнать от него радиацию и светить, – предложил мужчина.

– Тогда свети сам, – указал я и закрепил верёвку на уцелевшей стенке реактора.

Я спустился первый. И пожалел, что не попросил ещё и перчатки. И без того оцарапанные руки горели. Благо, я проехал на верёвке всего метра четыре, прежде чем ноги коснулись пола.

– Здесь не глубоко! Спускайся! – крикнул я в щель сверху.

Шестое чувство показало, что насекомоподобные создания разбежались, походу испугались меня.

По всей видимости они не представляют угрозы. Надеюсь, а то в этом мире может случиться всё, что угодно.

Я думал, что меня уже ничто не сможет удивить. Ох, как же я ошибался!

Стоило Маркелю спуститься и включить фонарь, как я не нашёл приличных слов, чтобы описать увиденное.

– Эти сволочи сами мутантов выращивают! А потом еще удивляются, что те их мочат.

– Примерно так и есть, – прокомментировал Маркель. – Где ещё спрятать лабораторию, чтобы совет бункера не узнал? Конечно, под атомной станцией. Так вот что вывело из строя третий энергоблок: кто-то очень хотел вырваться наружу.

– Даже догадываюсь кто.

Я осмотрелся. В длинном узком коридоре располагались лаборатории и стеклянные клетки. Конечно, стекло здесь ставили пуленепробиваемое, но это не помешало некоторым представителям фауны его прогрызть.

– А вот и гнездо, – заметил я.

– Скорее муравейник, – глухо усмехнулся Маркель, наблюдая как насекомые заваливают свою бывшую клетку обломками реактора.

– И что делать с этим зоопарком?

– А, ничего. Пусть совет разбирается. Изолируем третий энергоблок, и больше никто не выберется.

– В ближайшее время, – дополнил я.

Внезапно подошва прилипла к плитке. Здесь было жарко, точно в аду, и я не заметил, как она начала плавиться.

– Уходим! – скомандовал я и вернулся к верёвке.

Лавина подала мне руку и помогла вылезти.

– А я лопату нашла, – она продемонстрировала мне свою находку.

– Ты ж моё золото! – я чмокнул её в губы.

– Одного поцелуя мало. Поверь, это было сложно.

– Верю, и сполна расплачусь потом, – игриво пообещал я, несмотря на всю неуместность.

Мы помогли Маркелю выбраться, и я стал быстро засыпать в яму осколки графита и песок. С лопатой на это ушло не больше пяти минут.

– Готово! – крикнул я мужчине, и он ткнул пальцем в сенсорный экран.

– Отходите! – предупредил он.

Мы резко отпрянули от реактора. И прямо перед моим носом упал стальной саркофаг. Толщина его стен точно превышала метр. Вот это я понимаю мера предосторожности!

Маркель не отлипал от планшета. Через несколько секунд свет везде погас, и мы оказались в кромешной темноте. Лавина вцепилась в мою руку.

Но всего через пару гулких ударов сердца, свет загорелся. Яркий белый свет, под которым мы шли десяток уровней выше.

– Перезапустил, – уведомил мужчина. – Можно убираться отсюда.

– Мне… Мне надо будет отдохнуть, – предупредила девушка.

– Конечно! – ответил я. – Маркель, веди нас сперва обратно к озеру.

Мужчина кивнул и нажатием кнопки открыл двери лифта. Найденный планшет он взял с собой, спрятав в рюкзаке.

Мы спешно добрались до пещеры. Последний километр я снова взял Лавину на руки. Отдыхали в озере часа два по внутренним ощущениям. Туман постепенно развеивался. Лавина успела набраться сил.

Последний бокс с бутербродами мы поделили на троих. Когда Маркель снял противогаз, чтобы поесть, я увидел его красное лицо с тёмными следами на местах крепления маски.

– Надо бы поспать, а потом уже убирать радиацию и валить отсюда. Нам же ещё не один час ништяки выбирать, – выдвинул я предложение.

– Полностью поддерживаю, – согласилась девушка.

– Если ты сможешь убрать радиацию из помещения, где я буду спать, то буду премного благодарен, – ответил Маркель.

– Да без вопросов. Ты только к такой комнате отведи.

И он проводил нас в жилой отсек. Показал тайный лифт на десятом уровне, по которому мы спокойно поднялись, его на карте не было, а это бы здорово упростило нам жизнь.

Я выполнил своё обещание и уберёг Маркеля от радиации часов на десять, примерно на это время должно было хватить кислорода в комнате по словам мужчины.

А мы с Лавиной легли в соседней комнате. Это было маленькое помещение, где по обе стороны стояли две узкие кровати. Я сдвинул их, и мы с Лавиной спали вместе. Я крепко прижимал к себе хрупкое тело ледяной красавицы.

Нас разбудил стук в дверь, Маркель проснулся раньше и принёс нам завтрак. Это были готовые блюда, запакованные в такие же контейнеры, что выдали мне бункерские. Я убрал радиацию в одной из порций, и мужчина смог нормально поесть вместе с нами.

– Куда ты теперь? – спросил я у него.

– Не знаю. Наверно снова на смерть отправят, но я благодарен вам и за лишний день в этом мире, – тоскливо ответил мужчина.

– Хочешь, можешь с нами пойти. Я прослежу, чтоб ты не умер от радиации.

– Не хочу быть обузой.

– Тогда будь полезным.

– Хм, это я могу. Не думаю, что вы найдёте специалиста по ядерной физике умнее, чем я, – глухо усмехнулся мужчина через противогаз.

– А ты высокого о себе мнения, – я улыбнулся в ответ. – Может сразу что-то полезное выложишь?

– Могу. Я выяснил почему внизу было так жарко.

– А вот это уже интересно, – пробормотал я, жуя кусок хлеба.

– И почему было? Разве что-то изменилось? – вступила в разговор Лавина.

Девушка одним движением стряхнула крошки со своей футболки.

– Изменилось, – начал Маркель и ввёл на планшете десятизначный код. На этот раз я его рассмотрел и постарался запомнить последовательность. На всякий случай. – Тепло шло не от реактора, как мы с вами узнали опытным путем. Оно шло из-под лабораторий под ним. Я нашёл в системе засекреченные файлы, – он показал нам новую схему бункера, где под клетками мутантов располагался значок ядерных отходов.

– Разве отходы не заливают бетоном или чем-то еще? – насторожился я.

– Нет, – покачал головой Маркель. – Вопреки всем правилам их оставили в отдельном помещении и использовали для создания мутантов. В какой-то момент отходы загорелись, и существа начали очень быстро мутировать, поглощая все выбросы. Это привело к тому, что они выбрались наружу.

– Так что изменилось? Ты нашёл волшебную кнопку тушения подземного пожара?

– Почти. Крепительная смесь, которую используют для захоронения отходов находилась в резервуарах рядом с бочками. Когда я нашёл скрытые файлы, то увидел инструкцию по раскрытию этих резервуаров. Кнопка была замаскирована под «критическое охлаждение атомной станции». И когда бочки залило, пожар прекратился. Я измерил температуру внизу, стало в два раза прохладнее, вентиляция работает на славу.

– Да уж. Ты знаешь, кто из ваших додумался выращивать этих мутантов?

– У меня есть только догадки, но нет доказательств.

– Ясно. Давайте выбираться, а там уже методом опроса ваших учёных постараемся найти этих придурков. И я их лично прикончу.

– Будь осторожен, наверху собрались отнюдь не глупые люди.

Перед выходом я подошёл к ближайшей шахте вентиляции, и за каких-то полчаса смог выдворить большинство радиоактивных частиц на поверхность. Теперь здесь стало безопасно для людей. Но не для Лавины. Поэтому я держал оставшиеся частицы вокруг девушки. Этого хватило, чтобы дойти до выхода.

Мы с облегчением поднялись на сотый уровень. И с улыбкой шли к выходу. Я уже приготовил речь, чтобы бункерские не трогали Маркеля.

Но мне не суждено было её рассказать.

Когда массивная дверь открылась наполовину, яркий свет ударил в глаза.

И внезапно нас полетели автоматные очереди.

Глава 11. Засада

Меня спасло лишь то, что я стоял за Лавиной, окруженной моим радиационным куполом. Но и то одна из пуль задела ногу.

Я вскрикнул от боли, но быстро сообразил, что делать. И расширил радиационный купол. Нагонял в него столько радиации, сколько мог.

И вскоре купол стал не просто замедлять пули, но и вовсе растворять их в себе. Порох взрывался мелкими огоньками, а я держался рукой за рану, из которой хлестала кровь.

– Ну вы и твари! – прокричал я во весь голос.

К сожалению, Маркелю не так повезло, как нам. Его сильно задели.

Мы подскочили к упавшему мужчине. Он держался за живот.

Я изо всех сил поддерживал защитный барьер, очереди не заканчивались.

– Я семь отверстий насчитала, – спешно сказала Лавина. – Он умирает.

Что-то защемило в груди. Глаза стали влажными, и такая реакция на смерть казалась непривычной. За последние сутки я успел привязаться к этому доброму человеку, который помогал нам. Мы разделили с ним и хлеб, и ночлег, и тяжелое испытание. И мне было горестно от того, что он не сможет продолжить путь с нами.

Лучше бы мне досталась способность лечить, чем это…

Я снял с мужчины противогаз. Из уголков его рта стекала кровь. Маркель медленно умирал.

– Прости, что не защитили, – сказал я, взял его за руку. – Я был очень рад знакомству с тобой. Ты хороший человек.

Лавина всхлипнула, и я заметил, как по бледной щеке катятся слёзы.

– Мы отомстим за тебя, обещаю, – продолжил я.

– Не… не надо, – прохрипел умирающий. – Там… там дети.

– Будь твоя воля. Мы убьём только тех тварей, что заварили этот кошмар и отдавали приказы, – пообещал я.

– Спа…сибо, – еле слышно произнёс Маркель, и его тело обмякло.

Я закрыл глаза новому другу и отпустил его руку. А в груди тем временем скорбь от потери человека сменилась дикой яростью и желанием отомстить.

Я снял с умершего рюкзак. Достал планшет и убрал себе под куртку. Эта вещь точно пригодится.

– Готова? – сквозь зубы спросил я у девушки.

– Да, но как же твоя рана? Вся штанина в крови.

– Фиг с ней. Обычная царапина, – кулаки невольно сжались. – Надо сначала убить этих тварей и найти Урана.

Девушка кивнула и взяла меня за руку.

– Пошли, – с готовностью сказала она.

И мы вышли из бункера в окружении купола радиации. Ни одна пуля не долетала до нас.

– Вы не сможете нас убить! – прокричал я во весь голос. – Заткните свои автоматы и послушайте! Иначе я убью каждого из вас!

Меня не слушали.

– Попробуй усилить голос радиацией, – предложила Лавина. – Да и вообще им не помешает фон поднять, чтоб дозиметры с ума сошли.

Я кивнул и последовал её совету. Благо, в воздухе витало множество радиоактивных частиц. Тех самых, что я выдворил из бункера. И мне не составило труда прибить всё это веселье к земле. Конечно, не равномерно.

А вот с голосом я сделал чуть иначе, помнил, как ведет себя радиация в организме. Собрал вокруг себя самые разные частицы, и сделал из них огромный рупор, висящий в воздухе. Пришлось сделать его начало на границе купола, чтобы защита не заглушала меня.

– Да заткнитесь вы! – прокричал я через невидимый рупор. – Или сдохните через пару минут! Смотрите на дозиметры!

И на этот раз меня услышали. Бункерские прекратили вести огонь, но продолжали целиться в нас, словно это могло иметь какой-то толк.

– Вы самые настоящие подземные мрази! – я кричал так, что брызгала слюна. – Мы очистили ваш бункер! Перезагрузили этот чёртов реактор! А вы в нас стреляете. И зачем? Чтобы не платить? Вот какого вы убили человека, который вместе с нами помогал вам?

Воцарилась полная тишина. Бушующая внутри злость заставляла меня глубоко дышать. Но желание убить всех бункерских лишь нарастало.

– Успокойся, – прошептала мне на ухо Лавина, – ты мне сейчас руку сломаешь.

– Прости, – тихо ответил я и постарался расслабиться.

Как минимум, чтобы не навредить Лавине. Она – самое дорогое в этом проклятом мире, что у меня осталось.

– Если мне не ответят в течение минуты, мы начнем убивать! – громко предупредил я бункерских.

И это возымело успех. Через пару секунд ряды солдат прорезали три человека в такой же химзащите, как и у всех здесь.

– Мы приносим свои извинения, – глухо заговорила женщина. Судя по голосу ей было далеко за пятьдесят. – Убитый нами человек – предатель рода людского и был приговорен к казни.

– Но не из-за него же вы в нас стреляли! – злобно высказался я. – Не знаю кто судил Маркеля. Кстати! Запомните его имя! Это он спас всех вас! Маркель! – я говорил громко, чтобы каждый человек услышал. – Без него вы бы все сдохли. И именно он нашёл причину аварии. Интересно?

– Поведайте нам, – ответила женщина. – И перейдём к переговорам.

Я сплюнул себе под ноги, показывая своё отношение к обещаниям бункерским.

– Вот цена ваших слов! Плевок. Не более!

– На этот раз всё будет иначе. Вы говорите с главой совета бункера. Меня зовут Иллаида Фракель. И моё слово здесь – закон.

– Так какого вы пытались нас убить? Какого угробили последнюю возможность наладить отношения с мутантами? Да после такого вас точно ни один город слушать не станет.

– Молодой человек, вам следует успокоиться, если вы нацелены на разговор. Как ваше имя?

– Мор, – ответил я, не сводя с женщины брезгливого взгляда. – Вы вообще должны быть нам благодарны, что ещё не подохли. Ещё одна пуля в нашу сторону, и я верну всю радиацию обратно в бункер. Вы этого хотите?

– Нет. На данный момент я бы хотела узнать о причине аварии. По моим сведениям, именно Маркель Харус, бывший с вами, устроил диверсию, – голос женщины стал спокойным, она явно пыталась понизить тон разговора, утихомирить мой пыл, и я её понимал: с человеком на эмоциях практически невозможно договориться.

– Он тут ни причём. Вернее, у него были какие-то догадки, из-за чего кто-то из ваших и подставил его. Но, поверьте, Маркель сам не стал бы строить под ядерным реактором лабораторию для выращивания мутантов, а под ней ещё и радиоактивные отходы закапывать. Думаю, вы понимаете, что для такого нужен не один год, и не один десяток человек.

Я увидел через стёкла противогаза как немолодые глаза женщины выпучились от удивления. Видимо, те кто постоянно носят химзащиту разучились скрывать эмоции, либо же эта новость на самом деле шокировала её.

– Мы обязательно проверим ваши данные по возвращению в бункер, – только и смогла ответить Иллаида.

– Знаете, нам совершенно насрать: будете ли вы проводить расследование или нет. Это ваше дело. А мы хотим получить своё!

– Что вам обещали? – в глухом голосе улавливалась нервозность.

– Всё, что было заражено в перекрытой части бункера. У Рафаэля должен быть список, на который мы соглашались.

Я огляделся по сторонам, учёного нигде не было. Либо же он сменил свою приметную сумку чёрного цвета, другие бункерские предпочитали серые цвета.

– Найдите его, – женщина отдала приказ, и двое вышедших с ней человек удалились.

– Не думайте, что отделаетесь ништяками после такой любезной встречи, – ухмыльнулся я. – Так, пожалуй, сразу озвучу свои требования: выдайте мне того, кто отдал приказ стрелять в нас – это первое. Второе – приведите моего пса, он остался в машине, что привезла нас. И третье – нам нужен джип, а то у нас нет никакого желания снова доверять свои жизни кому-то из ваших.

– Боюсь, что нет, – твёрдо сказала Иллаида. – У нас слишком мало людей, чтобы жертвовать их на растерзание мутантам.

– Его кончина будет быстрой, – с улыбкой пообещала Лавина. – А смерть от холода считается самой безболезненной.

– Хах, это самое нелепое оправдание из тех, что я слышал! «У нас мало людей» – я нагло передразнил слова женщины. – Ага, мало людей, и поэтому вы оставили Маркеля подыхать вместо того, чтобы отправить на какую-нибудь тяжёлую работу?

– Маркель стал исключением, – спешно пояснила Иллаида.

– Ах, он стал исключением, – протянул я, театрально изображая удивление. – В таком случае у меня будет ещё одно условие: мы не свалим отсюда, пока вы не похороните Маркеля со всеми почестями, как там у вас принято.

Иллаида аж поперхнулась и закашляла от моей наглости. А чего я? Я выполнил свою часть сделки, а мне отплатили говном. Пусть теперь сами и разгребают, а я посмотрю.

У бункерских всё равно нет выбора. Конечно, я не чудовище, чтобы выполнить своё обещание и прикончить всех и каждого. Но могу потребовать, чтобы женщины, дети и старики убрались в бункер, и за пару минут расправиться с оставшимися на поверхности. Даже для такого мне придётся заключить сделку со своей совестью, но разве жизнь Маркеля того не стоит?

– Можете начинать подготовку к похоронам, – продолжил я, не дождавшись ответа. – А то нам, знаете ли, нет охоты ещё сутки здесь торчать.

– Я ещё не обсудила ваши условия с советом, чтобы принимать такое решение, – этой фразой она словно пыталась поставить меня на место, растянуть переговоры в духе бюрократии, чтобы мы уже сами захотели быстрее свалить и согласились на малую долю от начальных условий.

– А разве у вас есть выбор? – ухмыльнулся я.

Женщина молчала с минуту, но взгляда не отводила.

– Выбор есть всегда, Мор.

– Давайте так: мы не согласны на меньшее, и даже не собираемся это обсуждать, – заявил я, перебив Иллаиду. – Мы ждем три часа, пока вы всё подготовите. Не больше. Не успеете – сдохните. Думаю, так вам будет понятнее.

– И поесть принесите, пока мы ждем, – таким же наглым тоном, как у меня, сказала Лавина.

К этому времени сопровождающие главы совета нашли и привели Рафаэля. Вели его под руки, как какого-то пленника, и это разозлило меня.

Учёный протянул Иллаиде планшет со списком, и женщина лишь сделала вид, что прочитала его. Ну ей бы явно не хватило секунды, в течение которой её глаза смотрели в экран.

– Рафаэль, благодарю, вы можете быть свободны, планшет пока останется у меня.

– Как скажете, – глухо ответил учёный и скрылся среди людей.

– Мор, мы можем поговорить наедине? – обратилась ко мне глава совета.

– Так уберите своих собак и говорите себе сколько угодно, – усмехнулся я. – Я вас не трону, если сами не будете проявлять агрессию. А Лавине я доверяю, как себе, так что она не уйдёт.

Глава совета осмотрелась по сторонам, словно перед ней стоял сложный выбор.

Внезапно женщина выпрямилась и ответила:

– Я исполню ваши требования. Ждите.

И не став дожидаться моей реакции, Иллаида ушла. Её поведение казалось мне странным для человека, занимающего высокую должность.

Где-то через пятнадцать минут нам принесли два запечатанных контейнера с едой и две бутылки воды. Я попробовал первым, прежде чем давать еду Лавине. Покатал на языке сперва пол-ложки гречневой каши, потом глоток воды. Лишнего привкуса не почувствовал, и только потом мы смело пообедали, хоть и скудно. Но больше требовать уж не стали.

Еще через десять минут к нам подошёл уже знакомый водитель джипа, на котором мы приехали сюда. Имени его я так и не удосужился узнать, да и уже не видел в этом толку. Благо, на нём был новый защитный костюм вместо того, что разворотил тигр-мутант.

– Ребята, мне велено вам джип свой отдать, – с печалью сообщил он нам.

– А тебе новый вместо этого дадут? – с прищуром спросил я, помнил, как водитель дорожит своей машиной.

– А фиг знает, – отмахнулся мужчина. – Ну да ладно, потеря не велика.

Он на миг умолк, и продолжил уже шёпотом:

– Знаете, всем сказали, что вы пришли нас убить. Якобы под предлогом помощи хотите уничтожить весь бункер, но я в это не верю. Бред какой-то. Причём придуманный на скорую руку. Вы бы тогда не стали мне помогать после ранения, – он дотронулся до груди, где под толстым защитным слоем заживали царапины от огромный когтей.

– Спасибо, что веришь, – я ослабил защитный купол, всё равно солдаты уже опустили оружие, и подошёл к водителю.

Пожал ему руку и уже шёпотом спросил:

– Ты знаешь, кто отдал приказ стрелять в нас?

– Кехаэль Фракель, – также тихо ответил мужчина. – Сын главы бункера. Мразь он редкостная, но Иллаида вам его не отдаст.

Я кивнул в знак благодарности. Этот факт многое объяснял.

Водитель продолжил уже громко:

– Так пойдёмте к джипу. Как раз пока похороны готовят и вашу плату со всего бункера собирают, всё покажу и расскажу. Там как раз ваш Уран в багажнике спит, ему по приезду три слоновьих дозы снотворного вкололи.

– Ты проверял, он дышит? – я забеспокоился о новом питомце.

– Да он сопит так, что только глухой не услышит его.

Когда мы подошли к джипу, и я открыл багажник, там мирно лежал Уран, свернувшись клубком, точно кот в тесной коробке. Животное грузно сопело, живот вздымался.

– Не знаешь, когда он очнётся? – я вновь обратился к водителю.

– Без понятия. Учёные тоже не знают. Сказали ток, что слон спал бы дня два, а волк не слон, чтобы сравнивать. В общем они в своём духе.

– Ясно. Ну, тогда давай показывай какие в этой «крошке» спец возможности есть.

Мужчина вдохновленно говорил и показывал не меньше получаса. Будь его воля, он бы на наших глазах этот джип разобрал и собрал заново, чтобы прокомментировать каждую деталь.

Я внимательно слушал, как никак эта тачка останется нам, а Лавина лишь делала вид, что ей интересно.

Пока мы с водителем болтали о машине, к джипу присоединили большой крытый прицеп. Один из бункерских с автоматом за плечом небрежно всучил мне планшет со словами: «Проверяйте».

И если изначально я не собирался пересчитывать ништяки, то сейчас делал это принципиально из-за брезгливого отношения ко мне. И я не отпускал этого человека до тех пор, пока реально всё не проверил. «Всё на месте» – спокойно озвучил я и вернул планшет уставшему ждать человеку.

Я сверился по времени, благо в джипе были часы. У бункерских осталось полтора часа.

Вскоре нас позвали на похороны. И со словами: «В земле хоронят лишь самых достойных» тело Маркеля положили в недавно вырытую яму. Пока священник в чёрном костюме химзащиты читал наизусть молитву, могилу закапывали.

Проститься пришло много людей, но это скорее от любопытства, нежели от дружбы с мужчиной. Узнать наверняка не удалось, все бункерские меня сторонились, кроме, конечно, священника, нашего знакомого водителя и Рафаэля.

Мы молча смотрели, как тело закапывают. В конце на могиле водрузили крест, на котором было написано имя покойника. Священник закончил молитву, и все разошлись. Да уж, такие себе пышные похороны, но мне не с чем было сравнивать в этом мире, поэтому я счёл этот пункт условно выполненным.

Осталось самое интересное. Мы с Лавиной стояли у джипа и ждали нашу жертву.

Огонь ярости перестал терзать мою грудь, но желание мести оставалось таким же сильным. Таким же назойливым.

– Эй, поторопите там Иллаиду с выдачей пленника, – крикнул я солдатам, которые ходили за нами следом. – Полчаса осталось, нам уже не терпится убраться отсюда!

Они мне ничего не ответили, но один из десятки отошёл ко входу в бункер, куда по цепочке заходили люди. Я слышал, как множество раз встречающие повторяли приказ не снимать защиту. Они боялись. Или чего-то ждали?

Через стёкла противогазов на меня смотрели сотни глаз. Смотрели с презрением. С отвращением. С ненавистью. Но подходить никто не смел.

Через пару минут двое людей под руки вывели человека. Он был, как и все, в хим. защите, скрывающей всё, кроме глаз. Человек шёл добровольно, несмотря на руки, закованные в наручники за спиной.

Его подвели ко мне. И первым делом я посмотрел в его уставшие глаза. В них не было злобы, что странно для человека, отдавшего приказ убить мутантов. В них было лишь отчаяние. Смирение со своей участью. Так смотрят те, кто готов пожертвовать собой, и именно это смутило меня больше всего.

– Как твоё имя? – грозно спросил я.

– Кехаэль Фракель, – отчеканил пленный глухим тоном.

– Назови своё полное имя, возраст, а также полные имена родителей.

Я открыл планшет, который успел забрать у Маркеля. Здесь были дела на каждого из жителей бункера. В основном примитивная информация, но и её мне достаточно.

Во взгляде пленника проскользнуло удивление.

– Мне двадцать семь лет, – начал он. – моё полное имя Кехаэль Фракель Фридерик Восьмой.

Потом он верно назвал имена родителей, но у меня всё равно оставалось смутное сомнение. Как-то неуверенно он говорил, будто вспоминал.

– Снимай противогаз. Не боись, я обеспечу тебе защиту до казни, – приказал.

– Боюсь у меня связаны руки, – в подтверждение он повернулся боком и показал.

– Точно. Забыл. Снимите с него наручники! – крикнул я сопровождающим, которые успели отойти шагов на десять.

Двое послушались. И когда руки пленника освободились, он снял противогаз, обнажая покрасневшее лицо. У него, как и у Маркеля были темные полосы в местах соединения с защитой.

Я снова открыл на планшете файл Кехаэля. На первой странице документа была фотография. Белобрысый паренек со светлой кожей и голубыми глазами, как у матери.