Текст книги "Радиация и лёд (СИ)"

Автор книги: NikL

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Ну я ж говорю, всё от длительности зависит, – глухо проговорил низкорослый.

– Разве я похож на идиота? – насупился я. – Ваши ребята говорили, что без костюма можно за пять минут на воздухе сдохнуть. А значит вы допускаете, что уровень излучения вокруг может ровняться тысяче рентген в час в особо опасных местах, типа Плутониевой пустоши.

– Ты прав, – подтвердил парень. – Пойми правильно, мы раньше с мутантами переговоров не вели. Это первый случай.

– Не повышай больше пятисот, – дополнил низкорослый и я обернулся к нему. – Пожалуйста. Здесь не у всех костюмы в исправности. Но людям не стоит об этом знать.

Я кивнул в знак понимания.

– Мой костюм если что в порядке, – прокомментировал высокий парнишка с дозиметром. – Я готов.

Этот юноша казался увереннее своих коллег. Он ещё не успел разочароваться в людях.

Последние пять минут троица наблюдала как меняются цифры на дозиметре. Сперва я поднял радиационный фон до пятисот рентген в час, нагоняя частицы к себе. Потом постепенно упустил до нуля, разгоняя их.

– Поразительно! – восхитился высокий мужчина. – Я прежде никогда не видел, чтобы дозиметр ноль показывал. А ты его точно не сломал?

– Нет, – серьёзно ответил я. – Если не верите пройдитесь с ним по вашему лагерю. Кстати, а почему здесь столько людей?

– Произошла утечка. Внизу опаснее, чем здесь, – вместо мужчины ответил юноша. – Так что если ты не сможешь помочь, то нам придётся искать новое место.

– У вас разве нет вариантов переселения на такой случай?

Парень помотал головой и разъяснил:

– Бункеров, способных полностью поддерживать жизнеобеспечение, осталось мало. Они и без нас переполнены.

– Сделаю всё, что смогу, – пообещал я. – Самое время показать мне вентиляционные трубы. Предупредите людей, чтобы не приближались к ним. И что там надо сделать с ректором?

– Тебе нужно будет спуститься на нулевой уровень, это около трёх километров под землёй. Радиационный фон там достигает двадцати тысяч рентген в час. Точно выдержишь? – начал высокий мужчина.

Я пожал плечами и ответил:

– Должен.

– Температура внизу сейчас порядка трёхсот градусов…

– Ну ничего себе! – перебил его я. – Я не уверен, что не сварюсь там. Может хоть тепловую защиту дадите?

– У нас нет костюма, что мог бы долго выдерживать такую температуру, – ответил низкорослый.

– По нашим подсчётам они выдержат около получаса прежде, чем начать плавиться, – добавил высокий мужчина. – А тебе надо будет находиться там около часа. Столько времени нужно, чтобы добраться в сердце реактора и перезагрузить его.

– Ясно, – задумчиво протянул я. – А пойдёмте-ка посмотрим, как там моя девушка. Может она решит нашу проблему.

Троица пожала плечами, но люди без лишних вопросов пошли за мной к джипу.

На моё удивление Лавина сидела на своём месте и примеряла ботинок на больную ногу.

– Как тебе? – спросила она, показывая обновку. – Не слишком страшные?

– По мне они почти такие же, что и были до этого. Как твоя нога?

– Эх, да, в этом мире нет красивых шмоток, – печально произнесла она.

– С ногой что? – спросил я настойчивее.

– А, да нормально все. Пришла врачиха и вправила её. Сказала, что какой-то идиот вправил её неправильно, и из-за этого она опухла. Врачиха что-то вколола и заявила, что я могу снова ходить. Я сперва не поверила, но потом попробовала и норм.

– Отлично. Сможешь остудить реактор?

Лавина выпучила на меня свои стеклянные глаза.

– Ты совсем рехнулся? – сперва выдала она, но потом подумала и ответила нормально. – Хотя, думаю смогу. Сколько там градусов?

– Триста. Может и больше.

– Хм, я как понимаю без меня ты туда не пойдёшь?

– Ты угадала, – я улыбнулся девушке. – Разве есть ещё в этом мире кто-то такой же безбашенный, как ты?

Ее лицо расцвело в улыбке. Девушка выскочила из машины.

– Пошли! А то осточертело здесь сидеть.

После долгих инструкций учёные привели нас к входу в бункер. Люди отошли и дистанционно открыли дверь.

В глаза ударил яркий свет, и у меня челюсть отвисла от удивления.

Глава 9. Бункер

Лавина взяла меня за руку.

– Чего застыл?

– Тут всё так… Так контрастно с поверхностью.

Мы оказались в светлом помещении с белыми стенами. Все казалось таким новым и современным, словно я попал в научно-фантастический фильм.

Никаких задрипанных обоев на стенах, как в нашей комнате в Князево. Никакой экономии электричества. Конечно, зачем, если есть атомная станция под боком?

Но меня больше удивило расположение радиоактивных частиц в бункере. Они витали в коридоре, не в состоянии пройти через стены. Здесь, в начале нашего пути их было ничтожно мало по сравнению с поверхностью.

– Ну да, а чего я ожидал от будущего, – пробормотал я.

– Будущего? – Лавина остановилась.

Я рассказал ей о своих предположениях, пока мы шли к лифту, ведущему на сороковой уровень. Учёные подробно объяснили, как не заплутать и на всякий случай выдали мне огромную бумажную карту, которая в сложенном состоянии превращалась в тонкую книгу, изрядно потрёпанную временем. Сперва хотели всучить планшет, но потом опомнились: он сломается вблизи реактора.

– Это многое объясняет, – произнесла Лавина после моего рассказа.

– Что именно?

– Мор, мне кажется, нас отправили сюда, чтобы предотвратить судный день, – тихо призналась Лавина.

– Что за бред ты придумала? Как в будущем можно предотвратить прошлое?

– Не знаю. Но нутро подсказывает, что не просто так нас перенесло сюда, – девушка крепче сжала мою руку.

– Да ты фильмов насмотрелась, не бывает в жизни всё так просто. Да и откуда тебе точно знать, что это не будущее альтернативного мира?

– Да ты сам походу марвела насмотрелся. Альтернативное будущее должно иметь свои истоки.

– Нам бы выжить, а не о высоком рассуждать. Мы – не боги. Вообще уверен, что всё произошедшее – какая-то глупая ошибка вселенной.

Девушка выхватила свою ладонь и пошла вперёд.

– Да куда ты? Лифт слева! – крикнул я ей.

Она обернулась и с максимально обиженным выражением лица пошла за мной в нужную сторону. Да что я такого сказал?

– Хватит быть настолько самоуверенной, – спокойно сказал я, обернувшись к ней. – Мы тут несколько дней и уже пора понять, что смертельная опасность на каждом шагу.

– Мор, я не из тех дурочек, с кем ты встречался раньше, – высказалась она и нажала на кнопку лифта, которую я не мог найти, она сливалась со стеной и представляла собой небольшое углубление.

– Я и не говорил, что ты дура, – насупился я. – Всего лишь хочу защитить тебя.

– Хах, поэтому позвал прогуляться до атомного реактора?

– Чем не второе свидание? – улыбнулся я, протягивая руку девушке. – Думаю я его заслужил. Тем более радиация и жар нам не страшны, когда мы вместе.

Девушка приняла мою руку, и в груди что-то ёкнуло.

Лифт пискнул, и гладкие металлические двери открылись.

– Что за х*рня! – воскликнул я от увиденного внутри.

Лавина на мгновение застыл. А потом резко отпрянула и отвернулась, прикрывая рот рукой.

А я смотрел в закрывающиеся двери с отвращением и непониманием. Там, внутри среди мигающих ламп были разбросаны части человека, а может и не одного, словно его разорвал какой-то дикий зверь. Стены и потолок были забрызганы кишками и кровью. В коридоре тут же запахло тухлятиной. Я еле сдерживал рвотные позывы.

– Говоришь, что безопасно здесь? Прекрасное свидание! – выпалила Лавина, не скрывая отвращения к увиденному.

– Об этом люди умолчали, – тихо ответил я, чувствуя свою вину. – Значит не все обитатели бункера вышли на поверхность. Или может они покинули бункер отнюдь не из-за утечки радиации? Здесь фон достаточно низкий.

– Какой ты догадливый.

– Да успокойся ты! Как чела заморозить, чтоб я его случайно убил, так ты первая. А как расчленёнку увидела, так всё, поплыла. Сейчас карту гляну, где-то должен быть грузовой лифт.

– Лучше бы спасибо сказал, он бы иначе тебя сам прикончил, – парировала девушка.

– Я его остановил. И через секунду ударил бы по переносице и победил, – с расстановкой сказал я. – Не думал, что ты считаешь меня слабаком.

– Уже нет, – нахмурилась девушка. – Куда там идти?

Я достал карту из рюкзака со всем необходимым, что любезно предоставили учёные. Эти твари, которые забыли предупредить об одной мелочи. Что где-то поблизости бродит машина для убийств!

Мы пошли по лабиринту светлых коридоров, где двери еле выделялись на фоне гладких белоснежных стен. Дважды сворачивали не туда, поскольку я путался в нашем местоположении. Сложно, после навигатора, пользоваться бумажной картой, что я делал сейчас впервые в жизни.

Грузовой лифт оказался чист, что не могло не радовать. Ехал он очень долго, минут двадцать по моим внутренним часам. Даже в моём мире, или прошлом, лифты были куда быстрее.

Мы спустились до конечного – сорокового уровня. Судя по карте, мы миновали жилые отсеки и оказались на промышленной зоне.

Лавина подошла к бортику перил и издала восхищённое: «Вау».

– Ты в ботаническом саду никогда не была? – ехидно спросил я.

– Не-а, отец меня только по полигонам водил. А после, было не до этого. Да ты посмотри, у них даже система полива сверху есть.

И тут я задумался: и вправду какое-то странное у Лавины было детство.

– А как же школьные экскурсии? – улыбчиво поинтересовался я.

– Я не ходила в школу, – девушка резко погрустнела. – Родители учили меня сами до шестнадцати. Потом год просидела дома. Сама подготовилась к экзаменам и поступила в ВУЗ. Бабушка тогда смогла отговорить меня от военного училища.

– Сочувствую, – я приобнял её за плечи. – Но, с другой стороны, мне вот часто приходилось пиздить одноклассников, чтобы не наезжали. Дети жестокие, и только силу могут воспринимать всерьёз. Собственно, здесь тоже самое.

– Даже не знаю кто из вас более жестокий, – усмехнулась Лавина.

Я рукавом куртки вытер пот со лба и продолжил:

– Ты заметила, что стало теплее?

– Ещё бы, словно они пытались сделать тропический лес.

– Не думаю, что яблоням нужна такая температура. Скорее это жар от реактора.

– Стены не пропускают радиацию, а тепло пропустили. Странно всё это.

– Мне кажется дело в вентиляционных фильтрах, – я ткнул пальцем вверх, где располагались прямоугольные решётки. – Они сделаны не для охлаждения, а для фильтрации радиоактивных частиц. Но видимо после аварии на реакторе подлежат замене, поэтому вокруг разбросано так много частиц.

– С каких пор ты разбираешься в строении бункера? – девушку удивили мои познания.

– С тех пор, как мне дали эту толстенную карту, – усмехнулся я и повертел свёртком перед девушкой. – Пойдём к лестнице. Там через десять уровней этих садов и полей должен быть ещё один лифт.

Мы прошли к концу навесной площадки к лестнице, и на каждом пролёте Лавина останавливалась, чтобы полюбоваться растениями.

Каждый уровень был заточен на определённые климатические условия, которые сейчас с треском рушились. Интересно, что станет с пшеницей от такой жары?

– А это что за этаж? – спросила Лавина, рассматривая переплетения труб по стенам коридора.

– Судя по карте, хм, – я повертел в руках бумажку, снова запутавшись. – Уместили же сто уровней на один лист. Не могли нормально сделать. А вот, нашёл. Фильтрационный отсек.

– Фильтруют от радиации?

– Да, я вижу, как какой-то фильтр поглощает мои любимые частицы.

Я уже вспотел, и пока мы шли до лифта обмахивался бумажкой. А вот рука Лавины оставалась приятной, холодной. Словно даже жерло вулкана не сможет растопить её ледяное сердце.

– От тебя исходит такой приятный холод. Так и хочется прижаться, – сказал я ей, глядя в остекленевшие глаза.

– Буду считать это за комплимент, – она улыбнулась и поцеловала меня.

Её губы были так холодны, но так нежны.

Мы бы долго стояли, забывшись друг в друге, если бы не внезапно не появились странные звуки. Скрежет по металлу. Чьи-то тяжёлые шаги.

Мы мигом отпрянули друг от друга, и я, держа девушку за руку, быстрыми шагами пошёл к лифту. Если это – то самое чудовище, что раскромсало человека в лифте, то у меня нет никакого желания встречаться с ним.

Но, к сожалению, этого монстра совсем не волновало, что я хочу. Тяжёлая поступь обратилась в бег. Неизвестный мутант бежал за нами. И шаги отражались эхом, по всему коридору.

Пугало то, что в этом лабиринте не было ясности, как близко он подобрался к нам.

Не было времени сверяться с картой, и я бежал по памяти. В итоге свернул не туда, и мы оказались в тупике.

Нам обоим было страшно, я понимал это и без лишних слов. Мы спешно пошли обратно, но дойти до поворота уже не успели.

Огромное чёрное, как смола чудовище, что еле помещалось в коридоре, двигалось на нас. А из пасти на белый пол капала алая кровь.

– Мор, да это же чужой, как из фильма. Он нас прикончит, – в панике лепетала Лавина.

– Где твоя уверенность? Да и не похож он на чужого. Присмотрись. Обычный мутант, – я старался её успокоить, хотя сам боялся до дрожи в коленях.

– Убери радиацию. Сделай что-нибудь, – взмолилась девушка, будто напрочь забыла о своих суперсилах. – Мне страшно.

Она как маленькая девочка спряталась за меня. Всю спесь, как рукой сняло, и Лавина заплакала.

Я оставил возле неё купол из радиации, а остальные частицы погнал дальше по коридору. Но чудовище не остановилось. Мутант глядел на нас ярко-красными глазами, как маньяк смотрит на свою жертву.

Длинный язык выпал из пасти острых зубов и пополз к нам, точно змея.

– Сделай что-нибудь, пожалуйста, – слезливо молила Лавина.

Но что делать, если этой твари не нужна радиация?

Я схватил девушку за руку и побежал обратно к тупику. Монстр шёл за нами. Неторопливо. Будто наслаждался охотой.

Мы остановились, и я потряс девушку за плечи.

– Лавина! Лавина, успокойся, прошу тебя, – я пытался достучаться до её разума. – Если ты сейчас мне не поможешь его победить, он нас обоих сожрёт!

– Помогу, – сквозь слёзы пробормотала Лавина. – Только скажи, что делать.

– Заморозь его также, как медведя в пещере. Помнишь, как мы делали?

Девушка судорожно закивала и выставила вперёд дрожащие руки. Мутант вышел из поворота, и Лавина зажмурилась. Она не могла на него смотреть.

– Сосредоточься, – требовательно произнёс я, нагоняя радиацию обратно.

Я опустил частицы к полу, как делал это раньше.

– Ну же, Лавина! Давай!

Вместо того, чтобы действовать девушка стояла и тряслась. Я положил руки ей на плечи и опустил к полу, благо она поддалась.

– Лавина, ещё пара секунд, и мы сдохнем! – сказал я, глядя ей прямо в глаза.

Липкий страх закрался и в моей груди, но я не имел право на слабость. Не сейчас, когда из нас двоих только я адекватно соображал.

Мои уговоры сработали, и Лавина приложила руки к полу. Он тут же покрылся инеем.

Девушка плакала, и слезы её превращались в льдинки, не успевая долететь до пола.

– Всё будет хорошо, – ласково произнёс я, чмокнул её в щеку и поднялся.

Ледяной поток растаял раньше, чем добрался до монстра. Здесь было слишком тепло, а Лавина не могла сосредоточиться. Приступ страха охватил её с головы до ног.

Но у нас ещё оставался шанс выжить. Всего один, и может я потрачу его не на очередную глупость. Вот так, приходится узнавать свою силу в полевых условиях. И как не накосячить, когда не уверен ни в чём?

Всё произошло очень быстро, за считанные секунды. Я приблизился к чёрному мутанту, и он попытался схватить меня громадной рукой, но мне удалось увернуться. Я понял руку наверх и направил в ладонь столько радиации, сколько смог. И вложил в неё всю свою ярость и ненависть. Так, что частицы заискрились.

Сжав руку в кулак, я преобразовал накопленную радиацию в маленький шарик. Уплотнил частицы насколько позволила природа. И когда мутант в прыжке набросился на меня, я выбросил в него получившийся сгусток.

Раздался взрыв, и меня отбросило к стене. Как же больно!

Я не успел понять, что натворил, как сознание отключилось.

Очнулся от того, что кто-то протирал моё лицо влажной тряпкой. Накатившая боль утихала от нежных прикосновений.

– Лавина?

– Да, Мор, – послышался знакомый нежный голос. – Ты как?

– Как будто меня переехал бульдозер. А ты?

– Меня не затронуло. Ты же накрыл меня куполом, забыл?

– Забыл. Что случилось? – я пытался открыть глаза, но слегка приоткрывая веки, снова жмурился от яркого света.

– Ты меня спас. Взорвал эту тварь. Спасибо, – дрожащим голосом рассказала она. – Прости, что я испугалась.

– Ничего, – я положил свою ладонь на её руку, нежно вытиравшую мою щеку.

– Знаешь, мне родители в детстве запрещали ужастики смотреть. И как-то я на весь день одна осталась, а на кассетах был «Чужой», причём несколько частей сразу. Я тогда насмотрелась и неделю спать не могла. Везде мне эта тварь мерещилась. А сейчас… сейчас пришлось столкнуться с ней наяву.

– Ничего. Всё закончилось. Больше тебе не придётся переживать этот кошмар.

– Думаешь он был один? Сто пудов – это результат каких-то экспериментов.

– Не знаю один или нет. Но стоит быть осторожными. Неизвестно чего ещё эти бункерские наплодили. Я им всё выскажу, как закончим.

– Я бы не стала им помогать после такой подлянки.

– Дай воды, – шёпотом попросил я. – Там же и невинные люди есть. Видела, сколько детей наверху?

– Видела, – девушка достала из рюкзака бутылку с водой и открыла.

Я присел, сжимая зубы, чтобы не стонать от боли. Всё тело саднило, голова кружилась. Сотряс я себе точно заработал.

Еле разлепил глаза и взял у Лавины бутылку воды. И сразу выпил половину содержимого. Приятная влага увлажнила пересохшее горло и лёгкой прохладой растеклась по желудку. Лавина охладила воду прежде, чем дать её мне, за что я был искренне благодарен. Кажется, здесь стало ещё жарче, чем было.

– Предлагаю найти откуда вылезла эта тварь, – сказала девушка.

– А как же реактор?

– Спустимся к нему потом, никуда не денется, – отмахнулась Лавина, у неё явно сменились приоритеты после нападения мутанта. – Или сначала в реактор, а потом осмотрим лаборатории, спорю, следы крови приведут нас куда надо.

– Давай сначала к реактору, потом уже поищем? Всё равно бункерские не вернутся, пока я не избавлюсь от радиации.

Девушка кивнула и помогла мне встать. Всё тело ощущалось, как огромный синяк.

Что ж, я сам на это подписался, и никто не говорил, что будет просто. Так что, Мор, возьми себя в руки и иди дальше!

С каждым пройденным уровнем становилось все жарче и жарче. И к десятому уровню, я бы уже сварился заживо, если бы не способности Лавины. Вокруг был разлит целый океан радиоактивных частиц, волнами пульсирующий от повреждённого реактора к поверхности, поэтому девушка с лёгкостью изменяла температуру вокруг.

Из-за такого контраста капли воды оседали на стенах и потолке, капали нам под ноги. К третьему уровню мы промокли насквозь, словно шли не через промышленно-фильтрационные отсеки бункера, а через банный комплекс. Я бы не отказался после такого нырнуть в ледяной бассейн, но такого на пути не предвиделось.

Чем ближе мы подходили к атомной станции, тем ярче становился радиационный фон. Для меня все вокруг светилось. Частицы плотно прилегали друг к другу в поиске выхода на поверхность через вентиляционную систему бункера, что ещё работала.

– Я очень устала, – сообщила Лавина, когда мы вышли на третий уровень. – Мне нужно отдохнуть, иначе не дойду.

Она долго продержалась. Я только сейчас заметил, что её лицо стало бледнее обычного, а сквозь кожу просвечивали мелкие сосуды.

– Тогда надо подняться. Иначе сваримся, – сказал я, мысленно сверяясь с картой в поиске кротчайшего пути наверх.

За прошедший день, или вернее – ночь, я успел хорошо её запомнить.

– Не дойду, – простонала девушка и упала в мои объятия, мгновенно теряя сознание.

Что же делать? Мы же живьём тут сваримся!

– Вот не могла раньше сказать!

Глава 10. Реактор

Я положил потерявшую сознание девушку на пол. Как очнётся, у нас будет серьёзный разговор о её самоуверенности. Скажи она о своём состоянии уровней на десять повыше, мы смогли бы вернуться и найти прохладное место для отдыха.

Поскольку я бы точно не смог дотащить Лавину на тридцать уровней выше, где воздух ещё не прогрелся до состояния русской бани, то достал из рюкзака карту. Точно помнил, но где-то был резервуар с водой.

Навеянная Лавиной прохлада исчезла, словно её и вовсе не было.

Бумага мокла на глазах от витавшего в воздухе пара. Должна же откуда-то испаряться эта бесящая вода, от которой не становилось прохладней.

Я перематерился, пока нашёл на карте схему третьего уровня. Здесь были кабинеты для управления станцией и бункером в целом. Но куда-то влево шли многочисленные трубы, спрятанные в стенах.

Пришлось переворачивать огромный промокший лист. Это удалось с трудом, чтобы не повредить размокшую бумагу. Как её, блин, складывать теперь?

В некоторых местах поплыла краска, и все надписи на обратной стороне превратились в нечитаемые пятна. Но сами схемы были выведены чем-то более живучим, и я чётко увидел большое подземное озеро, откуда и должна была испаряться вода.

Трубы обвивали потайной тоннель, ведущий в пещеру, и это становилось явно только на обратной стороне карты.

И, если я правильно понял, вход должен быть где-то под нами, на втором уровне.

Я свернул промокшую карту как смог, мысленно с ней попрощавшись. Даже если удастся её высушить, половина надписей всё равно размоется. Убрав карту в рюкзак, я накинул его лямки на плечи.

А потом взял Лавину на руки. Девушка была на удивление лёгкой. Либо мутация сделала меня сильнее, либо от использования способностей Лавина стала на треть легче.

Времени размышлять не было. Даже если моё тело укрепилось, оно всё равно долго не выдержит в этой пароварке. Не думаю, что это больше сорока минут, именно столько готовила моя мать говядину на пару, причём я-то явно выносливее куска мяса.

С Лавиной на руках не удавалось идти быстро. Дышать было тяжело. Только через двадцать минут, я нашёл ведущую вниз лестницу. Вот почему нельзя было сделать единую лестницу для нижних уровней? Какой идиот строил этот бункер?

Да чтоб я, ещё хоть раз, согласился ввязаться в подобную авантюру! Лучше сразу молотком по голове.

Я с трудом нашёл нужный коридор, на втором уровне. Стены здесь были из серого металла, и не было яркого освещения, как выше. Потолочные лампы мигали красным.

Каждый шаг давался труднее предыдущего. Начала кружиться голова. Я запутался во времени. Прошло полчаса, час или целая вечность?

Ноги подкашивались. А Лавина на моих руках еле дышала.

– Ещё немного. Я спасу тебя, – я говорил скорее для себя, чтобы развеять мрачную тишину. – Мы выберемся из этого ада, обещаю. Обещаю.

Внезапно силы покинули меня, и я упал на колени.

– Сейчас немного отдохнём и пойдём дальше.

Мне хотелось верить в свои слова, но последний лучик надежды угасал.

Я опустил девушку на пол и сел рядом, уперевшись об горячую стену. Не осталось сил даже на то, чтобы мысленно материть бункерских, отправивших нас на верную смерть. Хотя на самом деле я больше винил себя. Нечего быть таким самоуверенным.

– Нужно вставать идти, – твердил я вслух, а глаза закрывались, уже не подчиняясь моей воле.

Я думал, что так и умру здесь, глубоко под землёй. И никто не найдёт наших тел, ведь радиация не позволит людям вернуться, а мутанты навряд ли найдут это место. Потайной ход был спрятан в стене, и без карты его точно никто не отыщет.

Сознание почти провалилось в забвенье, держалось из последних сил.

Как вдруг, на щеки, дунуло прохладным ветром. Порыв был лёгкий, еле уловимый. Но мне и этого хватило, чтобы воспрянуть духом.

Мы близко. Нельзя умирать в самом конце пути!

Я заставил тело впитать немного радиации. Не был уверен, что это сработает.

Собрав всю волю в кулак, я встал. Тело нещадно болело от ран после взрыва, а кожа горела от жара реактора. Но я встал.

Поднял Лавину и пошёл дальше. И отныне использовал не силу собственного организма, а мощь поглощенной радиации.

Через двести метров стало прохладнее. Через четыреста, ко мне вернулась ясность зрения, и начала проходить голова. А через пятьсот, назойливого пара, стало куда больше, но он уже не был таким горячим.

Я шёл через дымку, и постепенно она стала холодной, будто утренний осенний туман.

– Неужели дошёл… Дошёл, – бормотал я себе под нос. – Лавина, слышишь? Мы спасены.

Я нёс девушку дальше. И так до тех пор, пока под ногами не начала хлюпать вода.

Из-за проклятого пара, было не понятно, когда закончился коридор бункера и началась пещера. Я не видел ничего дальше собственного носа.

Остановился, лишь когда вода дошла до колен. Она уже охладила меня настолько, что жара бункера осталась страшным сном.

С трудом удалось найти каменную стену пещеры. Я опустил Лавину в воду и посадил так, чтобы её спина упиралась об скалу.

Как же хорошо здесь было. Умиротворяюще. Прохладно.

Сразу накатил голод, и я достал из рюкзака контейнер с бутербродами, переданный бункерскими. И с жадностью съел, не обращая внимание на падающие в воду крошки хлеба. Проверил, что ещё два таких же контейнера осталось в запасе и вернул рюкзак за плечи.

Лавина очнулась минут через десять. Девушка резко втянула ртом воздух.

– Мор? Ты здесь? – первое, что спросила она.

– Да, здесь, – я наклонился к её лицу. – Ты как?

– Более-менее. Мне так резко стало плохо. Словно силы больше негде было брать.

– Ничего. Главное, что всё закончилось, и ты цела.

– Где мы?

Девушка умылась холодной водой и поднялась.

– В каком-то подземном озере. Его было сложно найти.

– Верю, ни черта не видно. Знаешь, как идти обратно?

И тут меня осенило. В попытке охладиться и спасти девушку, я совершенно не запомнил дорогу к тоннелю бункера.

– Эм, нет, – честно ответил я. – Да найдём, не переживай. Если будет становиться глубже, просто развернёмся, а у мелководья уж отыщем.

– Эх, – она тяжело выдохнула. – Ну пошли.

– Да подожди ты, давай ещё посидим. Есть хочешь?

– По пути поем. Пока будем искать дорогу ты окоченеешь. Вода-то ледяная. А мне в любом случае хорошо.

Я достал из рюкзака контейнер с бутербродами, и Лавина ела по пути. Мы быстро вышли к мелководью. Но оно казалось бесконечным. Хлюпающая вода под ногами не желала заканчиваться.

– Ты слышишь? – остановился и спросил я.

– Что? – устало выдохнула она.

– Т-сс, – я приложил палец к губам и прислушался. – Вода хлюпает. А мы здесь одни, – шёпотом закончил я.

– А если это опять чужой? – испуганно предположила Лавина.

– Не похоже, – я говорил тихо, вслушиваясь в каждое движение. – Не шуми, я оценю радиационный фон вокруг нас.

Я прикрыл веки и прислушался к радиации вокруг. Да, мне вовсе не нужно было смотреть во все глаза, чтобы видеть частицы. Я ощущал их не зрением, а даже не знаю чем. Чем-то, что изменилось во мне после попадания в этот мир и стало шестым чувством.

Большая часть радиации витала в воздухе, незначительная часть в воде, и большая часть на дне озера. Я видел его чуть ли не на километр вперёд. И это позволило увидеть выход. Место, куда частицы уплывали, подобно течению реки.

И было в море радиации вокруг кое-что странное. Пустое пятно, которое огибали частицы. Я видел лишь силуэт, но и по нему можно было догадаться – это человек в защитном костюме. Но что он здесь забыл?

– Пойдём, только тихо, – я взял Лавину за руку и повёл к человеку.

– Что там? – испуганным шёпотом спросила она.

– Наверно человек. Не вижу опасности.

Девушка лишь хмыкнула в ответ, выражая своё отношение к моему умению определять опасность.

Где-то через пятьсот метров мы добрели до цели. Но из-за тумана по-прежнему невозможно было что-то разглядеть.

– Есть кто? – громко спросил я, и голос гулким эхом разлетелся по пещере.

– Вы кто такие? – прилетел глухой ответ, человек явно был в противогазе.

– Мы пришли помочь. Как ты здесь оказался?

Ответом стал приглушённый противогазом смех.

– Я что-то смешное сказал? – я говорил серьёзно.

– Сначала на смерть отправили, а теперь спасать пришли. Вот потеха. Что, без меня реактор не спасти?

– Я не знаю о чем вы. Меня зовут Мор, рядом со мной Лавина. Мы с поверхности. Подходите ближе, а то меня напрягает это перекрикивание.

Человек приблизился, и я различил в тумане его силуэт.

– Расскажите, что здесь случилось, – попросил я. – А мы выведем вас отсюда.

– Если мои прогнозы сбылись, то я умру сразу, как выйду из пещеры. Там фон должен быть под пятнадцать тысяч рентген.

– Не переживайте. Перед вами повелитель радиации, – гордо заявил я. – И богиня холода. Так что мы сможем вас провести без вреда.

– Хм, чем докажите? – человек скрестил руки на груди.

– Слушайте, мне уже осточертело что-либо доказывать людям. Те, что наверху тоже не верили сначала. Но, как видите мы здесь. И без костюмов. Не верите, оставайтесь здесь, мы не собираемся уговаривать.

– Ладно, ладно, не горячись, – он выставил руки ладонями вперёд в мирном жесте. – Меня зовут Маркель. История длинная, может лучше по пути к поверхности расскажу?

– Нам надо в реактор. Я обещал перезапустить его.

Маркель снова рассмеялся, но в этот раз сам обосновал свою реакцию:

– Сразу видно, что вы ничего не смыслите в атомных реакторах. Аж до слёз смешно. Можно перезагрузить систему, но не реактор. Его можно выключить, если он цел. А если случился взрыв, как я предполагаю, то его уже не спасти.

– И что, все энергоблоки пострадали?

– Откуда мне знать? Я тут уже третьи сутки сижу, вроде. Это смотреть надо. У нас изначально было четыре энергоблока. В рабочем состоянии три, и неизвестно сколько из них пострадало.

– Ладно, тогда пошлите с нами. Сами посмотрите и скажите.

– Я что похож на смертника? – удивился Маркель. – В реактор идти. Вот уж придумали, шутники. Да вас на верную смерть отправили.

– Я так не думаю. Мне снова нужно повторить, что я отгоню от тебя радиацию? Хочешь, подыхай здесь, мы не против. Но, с другой стороны, ты можешь помочь выжить всем, кто сейчас ждет на поверхности.

Я перешёл на «ты», поскольку человек по разговору поставил себя на один уровень с нами. В общем не видел смысла лишний раз «выкать».

– Эх. Да какая разница, как умирать. Веди, а то я совсем заплутал здесь.

– Не отставай. Но, если что кричи, мы подождём.

– Как скажешь, Мор.

И мы пошли к выходу теперь уже втроем. А я всё размышлял о столь изощрённом методе казни. Оставить человека одного в потайном тоннеле, чтобы он умер от голода или радиации. Никому такой участи не пожелаю.

Когда мы дошли до выхода из тайного прохода, Маркель вырвался вперёд, аргументируя это тем, что покажет короткую дорогу к реактору. Мы были только рады поскорее закончить, и я создал вокруг мужчины купол из плотно прилегающих радиоактивных частиц.

Они не должны были пропускать внутрь подобные им частицы, и тем самым фон будет держаться на одном уровне. Конечно, в таком куполе без костюма Маркель бы точно не прожил дольше десяти минут, но с защитой он должен без проблем и внутрь реактора зайти.