Текст книги "Бывало ли с вами такое? (СИ)"

Автор книги: Nicols Nicolson

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Степь и Крым остались без защиты, все боеспособные воины ушли в поход. По аулам и поселкам остались одни женщины, старики и дети. Я предлагаю воспользоваться сложившимися обстоятельствами.

– Казаки резать женщин и детей не согласятся и я тоже против этого. Сынку ты за душегубов нас держишь?

– Батьку, никого резать не надо. Я предлагаю, собрать пять-шесть сотен казаков, лучше молодых и не женатых.  Пройтись в Крым, посещая все стойбища и аулы на пути, осеменяя женщин, от тринадцати  до сорока лет.

– Ха-ха, ну, ты Андрей даешь. Придумал такое. Зачем нам связываться с басурманками?

– Ребенок, рожденный от неверного, неверным и остается. Женщина, родившая от неверного, из рода изгоняется. А представь, весь аул, рожает от неверных, то есть от казаков, то разгонят всех. Наши казаки погуляют до поздней осени в Крыму, сколько аулов попадет под разгон. Наведаться можно будет туда же через годик, пройтись по другим селениям. Получится, что мы пошатнем, а кое-где разрушим родоплеменные союзы. Пока они там будут у себя разбираться, кто с кем и от кого, нам никто угрожать не сможет. По моим прикидкам поход орды продлится самое малое лет пять-шесть. За это время, наши казаки весь Крым и Приазовье поваляют, как следует.

– А ты Оксане об этом не говорил?

– Нет. Зачем ей знать об истинной причине похода.

– И не говори. Если соберу казаков, то в начале им, тоже не скажу. Уже в дороге, объясню, чем заниматься будем. Сам понимаешь, без крови там не обойдется, вдруг какой-то крымчак остался. Да и зипун каждому казаку нужен, чтоб не зря в походе побывал.

– Сами определяйтесь. Только не проливайте много крови и пока не лезьте в ханский дворец, там может быть сильная охрана.

– Разберемся.

Меня конечно можно обвинить в предвзятом отношении к народам Крыма, даже в геноциде. А посмотрите на эту проблему с другой стороны. Сколько столетий эти самые народы,  приносили войну на нашу землю. Убитых, угнанных и проданных в рабство славян сосчитать невозможно, никто никакой переписи не вел. Вот и мы привнесем посильные  изменения в генофонд кочевых народов.

Спустя две недели, семьсот казаков, под предводительством Крутиуса, ушли в набег.

А у меня вдруг начался сложный период отношений с Варварой Петровной. Где-то в ее голове что-то там перемкнуло, и  зародилась мысль, обязательно затащить меня к себе в постель. Я, конечно, понимаю, молодое и сильное тело, гормоны бурлят. Но я ни при каких обстоятельствах, не намерен вступать в связь с родственницей моей любимой жены. Нормальные словесные увещевания, не возымели кардинального действия на Варвару Петровну. Пришлось внушением оградить себя от притязаний крестной Оксаны. Помогло. Наши отношения стали, как раньше, нормальными и дружескими.

 Глава 62

В середине июня, во время ежедневной пробежки, на лесной дороге, ведущей к нашему хутору, встретил пятерых всадников. По одежде определил, гости прибыли издалека. О группы отделился один человек, наверное, старший, подумал я.

– Мужик,– обратился ко мне всадник,–  подскажи, как проехать к местному лекарю?

Этому человек, точно нужно к лекарю. Уж больно страшен его вид. Лицо сверху вниз, крест-накрест перерублено саблей. Раны срослись неровно, оголив зубы верхней челюсти, нос вообще сворочен в сторону. На первый взгляд ранам не менее двух месяцев.

– Вы на правильном пути, осталось проехать не больше версты. У вас к нему дело?

– Тебе про то знать не обязательно. Иди куда шел.

Я не стал перечить. Побежал дальше, у меня еще не закончилась утренняя зарядка. С саблей и копьем еще поработать надо. Старался держать свое тело в полном порядке, не запускать тренировки, оттачивать мастерство работы с холодным оружием. Не любил работать с огнестрелом, долго, хлопотно и малоэффективно.

Вернулся в замок, привел себя в порядок, помылся, позавтракал, и начал заниматься повседневной работой. Проведал всех прооперированных больных, все в порядке, ни у кого повышенной температуры и осложнений не выявил. Нанятые и обученные  мной молодые девушки, уже квалифицированно выполняли функции медицинских сестер и санитарок.  Набираю и обучаю потихоньку персонал для центра, чтобы при наплыве больных не метаться. От работы меня отвлек дежурный казак, сказал, что у ворот стоят незнакомые верховые и требуют лекаря.  Почему-то подумал о людях, встреченных в лесу. Не ошибся. Перед подъемным мостом, стояли именно они. Дал команду пропустить в замок старшего среди всадников. Подъехал мужчина с порубленным лицом.

– О, мужик, ты опять мне на глаза попался, – сказал знакомый мне мужчина, спешиваясь. – Веди к своему хозяину.

– Прошу, пройдемте в лечебницу.

– В лечебницу, так в лечебницу, если там твой хозяин.

Порубленный мужчина пошел за мной в лечебницу. Когда зашел в комнату, начал оглядываться в поисках мнимого моего хозяина.

– Так о чем вы хотели поговорить со мной? – спросил визитера. – Если вам нужен лекарь, то я вас слушаю.

– Мужик, ты не шути, мне нужен лекарь Андрей.

– Князь Ростоцкий Анджей к вашим услугам, я же лекарь Андрей.

– Ни о каком князе я не слышал, говорят, тут лекарь есть,  Андрей. Дело у меня к лекарю срочное.

– Если срочное, то излагайте. Заладили, лекаря-лекаря, а толком ничего не говорите.

– Побожись, что не обманываешь.

Пришлось прочитать «отче наш» и трижды перекреститься.

– Коли так, извиняйте, не знаю вас в лицо лекарь. Я, Федор Леднев из Белгорода. Сотником я служил у белгородского воеводы Бурмилы. Этой весной из степи войско татарское пришло,  на город напало. Отбивались мы  долго и с пользой, не давали ворогу город захватить. Воевода решил вылазку сделать, когда татары, машину осадную собрали. Повел войско на басурман, и моя сотня тоже участвовала. Машину мы сожгли, изрядно татар порубили. Основные силы успели в город за стену уйти, а мою сотню, прикрывающую отход,  от ворот татары отрезали, навалились большим числом. Отбивались от врагов, как могли. Но татар было больше, одолели они нас. Окончание боя я не видел, уже лежал во рву порубленным. Татары раненых почему-то не добили. Всем, кто выжил и подавал признаки жизни,  ломали руки, ноги и дробили ладони. Так и оставили под стенами города умирать. Ночью защитники Белгорода, унесли за стены многих живых, и меня случайно по стону нашли. Через неделю, татары осаду города сняли и ушли обратно в степи.

Знающих лекарей и знахарей  в городе не нашлось, лечились сами. Покалеченные руки и ноги в лубки укладывали, раны перевязывали. Через месяц, глянул на себя в медное зеркало, и сам испугался. Такая страшная рожа у меня стала, но хоть руки с ногами в порядке. Дружинникам моим больше досталось. Неправильно срастались  переломы.  В полную немощь, превратились вчерашние воины, ни поесть самостоятельно, ни до ветру сходить. Верите лекарь, сердце кровью обливалось глядючи на муки моих людей.  Они все сироты, нет у них родственников, помощи ждать не от кого.

На торгу, один купец расхваливал лекаря, живущего недалеко от Черкасс. Я решил повести людей к нему. С воеводы стребовал повозки с лошадьми и шатры. Помялся он конечно, но дал. Потратил все свои сбережения на снаряжение обоза продуктами. Почти месяц добирались, быстро не поедешь, возы держат. И вот мы тут. Надежда на вас лекарь, помогите.

– Сколько людей доставил?

– Всего сорок два человека. Пятеро относительно целых, вроде меня, могущих самостоятельно сесть на коня, и помочь своему ближнему. Остальные могут сидеть и лежать.

– Поступим так. Сейчас идем к твоим людям. Я осматриваю всех,  определюсь с объемом работы. Ты, совместно с казаками, ставишь шатры во дворе замка. Другого места не найдем, видишь стройка у меня идет. Предупреждаю сразу, у меня здесь железная дисциплина, что я приказываю, то и выполняется.  Я на самом  деле князь, и все, что ты видишь, принадлежит мне. Даже земли, по которым ты ехал двое суток, тоже мои. Если согласны, то милости прошу проехать в замок Крутиус.

– Все, что велишь князь, исполним, – заверил Леднев.

Осмотр поверг в ужас даже меня. На возах лежали живые, изувеченные человеческие костяки, обтянутые кожей. Татары поступили еще гуманно, если можно так выразиться. Ни у кого не были разможжены плечевые, локтевые и коленные суставы. Ладони же людей, представляли собой своеобразный конструктор из набора поломанных костей, пальцев и кожи. Придется мне трудиться от восхода до заката, складывая правильно  каждого больного. Как говорят, глаза боятся, а руки делают. Необходимые распоряжения отданы, работа закипела.

 Глава 63

Неделю я не отходил от операционного стола. Резал, ломал, складывал, шил и гипсовал. Некоторые больные, после гипсования, походили на мумии, только головы оставались свободными. Привлек к работе всех своих учениц и Варвару Петровну. Естественно сам  колол лекарство из УЛП.

Вынужден был маскировать, применения препарата. Концентрацию подбирал таким образом, чтобы человек, как-бы самостоятельно выздоравливал в положенные сроки, и на теле оставались минимальные следы хирургического вмешательства.

За этой круговертью операций и забот, не увидел самых первых шагов наших детишек. По словам Оксанки, дети проснулись утром, просто встали и пошли, все трое одновременно. Вот когда основной вал работы спал, тогда я смог в полной мере насладиться топтанием своих деток. Чудно все выглядело и уморительно. Дочка, это мое личное мнение, ходила более уверено и быстрее, нежели сыновья.  Пришлось убирать вещи повыше, все, что оказывалось в зоне досягаемости ручонок детей, оказывалось на полу.  А я оказался прав, когда говорил, что Аня, будет точная копия мамы. Так оно и вышло. Глаза, волосы, овал лица и общее строение тела получилось у дочки, как под лекало, Оксанка – дубль два. Мальчики – Ярослав и Владимир, естественно прихватили больше моих генов. Да какая разница, на кого больше похожи дети. Главное, что они есть, пусть растут, крепкими и здоровыми.

Последним, кем я занялся, был Федор Леднев.

– Федор, у тебя сильно поранено лицо, – начал я неспешную беседу с бывшим сотником. – Сломаны лицевые кости и нос. Оставлять тебя в таком обличии больше нельзя, упустим время, дольше и больнее будет лечение потом. Ты, вон какой здоровый, от девок отбоя, небось, не было.

– Какие девки лекарь, я все время в походах и сечах, некогда было заводить зазнобу. Попробовал с блудницами, очень не понравилось, без души происходило все. А что вы с моим лицом хотите делать?

– Привести его в порядок, чтобы ты стал таким, каким был до ранения.

– А разве так можно?

– Я буду очень стараться. Только одной  операцией не обойтись, несколько раз нужно резать, кости на место ставить. Месяц с тобой работать надо.

– Месяц, – удрученно сказал Федор. – Через месяц у нас продуктов не останется и денег не хватит рассчитаться за лечение.

– Твои продукты в целости и сохранности. Никто их не съел. Запомни, казаков и крестьян я лечу бесплатно, кормлю их со своих запасов. Вы хоть и не мои люди, но тоже близки к казакам, как с вас деньги брать, да еще и не кормить!  Думаешь, если я князь, так не забочусь о людях? Не угадал. Люди для меня не пустое место. Их можно вылечить, и потом они будут мне благодарны. Помогут в трудную минуту. Значит так, завтра с утра ничего не ешь, будем оперироваться.

Ассистировала мне Варвара Петровна. На Федоре испытал обезболивание внушением, сработало четко. По всему телу тыкал иголкой, реакции ноль. Сделал зарубку в памяти на будущее. Не буду рассказывать весь ход операции, отмечу, что кости носа и левую лицевую удалось поправить. Вышел из операционной Федор в своеобразном тюрбане из белого полотна, глаза и рот остались свободны от повязки. Заботу о больном, добровольно на себя взяла крестная жены. Я противиться не стал, кто-то должен на первых порах Федора кормить жиденькими супами и кашками.

Через неделю снял швы с левой стороны лица, и занялся правой. Тут работы было меньше. Радовало, все кости целы. Варвара Петровна, снова мне помогала, разглядывала, освободившуюся от повязки часть лица Федора.

Не удержался, покопался в мыслях крестной. Оказывается, ее заинтересовал Федор. Я бы сказал, Варвара Петровна, прониклась к нему симпатией. На всякий случай, внушил крестной чуточку нежности к Федору, лишним не будет.

 Следующую неделю Варвара Петровна, сделалась тенью Федора. Помогала ему принимать пищу, стирала одежду и водила на прогулку. По истечении десяти дней, я снял повязки с лица Леднева, избавил от шовного материала.  Крестная жены была в восторге. От страшных ран на лице Федора, остались незначительные следы. Я для пущей маскировки применения препарата, начал намазывать лицо бывшего сотника разными мазями, общеукрепляющего действия. По моим прикидкам, через пять-шесть дней, Федор получит обновленное лицо, с бледными следами на местах рубцов. Постепенно, месяца через два, следы исчезнут совсем.  С остальными подчиненными Леднева, тоже все было нормально, народ выздоравливал и отъедался.

 Глава 64

На прием ко мне прибыл архитектор пан Ян Дворжак, не лечиться, конечно, с предложением пришел. Они с Дмитрием посовещались и решили внести изменения в проект, построить три дома для персонала центра. Молодцы, а я этот момент как-то упустил из виду. Дворжак предлагал возвести на свободных местах здания барачного типа, общий коридор, и много комнатушек, без удобств. Меня такой вариант не устраивал. Долго толковали с архитектором, пока пришли к общему мнению. В результате будем строить двухэтажные здания, по образцу многоэтажек из моего времени, применяя крупные блоки из песчаника, аналогичные тем, их которых строятся все здания центра. Наличие санузлов и кухонь в каждой двух и трех комнатных квартирах было моим обязательным требованием. На площадях квартир тоже решили не экономить, не хоромы будут, но для нормального жития места хватит. Еще попросил Дворжака расширить на треть, строящуюся казарму для казаков, я предполагал, что количество охраны может увеличиться.

День рождения детей решили отметить широко, годик им как-никак. Пригласили всех крестных отцов и матерей, других родственников по линии Крутиуса. Жаль, что самого тестя нет дома. Леднев со своими  дружинниками тоже был в числе приглашенных гостей. Мне не тяжело накормить сто-двести человек, деньги есть. Строителям и работникам в каменоломнях тоже послали праздничные наборы продуктов, без спиртных напитков, конечно, нечего народ спаивать. Тимоха традиционно прикупил в Черкассах фейерверки. Варвара Петровна с кухарками, по моему рецепту  испекла огромный пирог. Воткнули три свечки. Деток попытались научить свечки задувать. Не получилось. Два дня праздновали. По-моему все остались довольны. Больше всего родственников удивили изменение внешности Варвары Петровны. В ход была запущена легенда о посещении святого источника у Почаевской Лавры. Народ проникся.

В начале августа все пришлые из Белгорода были полностью излечены. Пришло время им определяться, что будут дальше делать.

– Андрей Михайлович, прими от нас благодарность и поклон, – сказал Федор Леднев, кланяясь. – Если бы не ты, пропали бы с голоду никому не нужные и увечные. Нет у нас денег, чтобы оплатить твой труд. Заслужим, обязательно отблагодарим, ты нам вторую жизнь дал. Спасибо.

– Скажи мне Федор, где ты служить собрался?

– Не знаю, не решили еще. К воеводе Бурмиле идти не хочется, он о нас и думать забыл. Будем искать.

– Ты говорил, что воины твои все без семей, сироты. Что тогда вас в Белгороде держит?  Может, ко мне пойдешь со своими людьми?

– Да я с дорогой душой остался бы у вас Андрей Михайлович, но сами понимаете, за  людей я решать не могу, спросить их нужно. Может, кто решит вернуться в Белгород. А какие условия?

– Такие же условия, как и у казаков. Вы с ними уже общались. Снаряжение, оружие, транспорт и питание за мой счет, от вас справная служба. Жить можно поначалу  в казарме, кто решится семьей обзавестись, то выбирает жилье в ближайшем селе. На обзаведение хозяйства я выделяю некую сумму. Тренировки с оружие ежедневно. Обучение бою без оружия через день. Пьянству, драки исключаются. Подумайте, поговори с людьми.

– Мягко стелите Андрей Михайлович, не пришлось бы жестко спать. Хочу сразу сказать, воевать против своих земляков не пойдем.

– Если ты заметил, то я не стремлюсь воевать. Все, что я строю, это мирные объекты – медицинский центр. Сюда со всей Европы будут ездить лечиться. Мне нужны надежные воины для защиты центра, а не для нападения. Учить вас воинскому делу буду для расширения  ваших боевых качеств.

– Смею вас уверить Андрей Михайлович, что мои воины не слабаки, они сызмальства оружие в руках держат, знают с какой стороны к нему подступиться.

– Я не сомневаюсь в их мастерстве. Но я могу показать новые приемы владения оружием, которые вам точно не ведомы. Вот завтра давай выставишь пятерых, нет семерых своих бойцов, проведем учебный бой.

– Согласен. А кто будет с ними биться?

– Я один и буду.

– Я уважаю вас, как лекаря, но супротив семерых, даже супротив троих, вам не выстоять.

– Будет день и будет пища. Готовь бойцов.

 Глава 65

Утром следующего дня организовали учебный бой. Все обитатели замка сбежались посмотреть, в том числе и свободные от службы казаки. Семерку ледневских дружинников вооружили учебными саблями. Дали им  время привыкнуть к новому оружию. Я, как обычно, взял две сабли. По моей команде, дружинники начали атаку. Что сказать, наработанные за годы службы устойчивые навыки и приемы сабельного боя имели все. Но действия все шаблонные, я знал заранее, куда и как будет нанесен удар, тем или иным соперником. Поупражнялся с бойцами минут пять и остановил схватку. Отмечу, что никто из дружинников не смог меня тронуть учебной саблей, я все выпады и уколы с легкостью парировал.

– Это панове дружинники была разминка, – сказал я ледневцам, опустив сабли, – чтобы ваши мышцы вспомнили,  как правильно работать. – Сейчас я вам покажу, что такое настоящий смертельный сабельный бой.  Кого коснусь саблей, тот выходит из круга. Вы тоже не жалейте меня, рубите, считайте, что перед вами враг.

Даю команду, дружинники атакуют меня. Замелькали и зазвенели учебные сабли. Прошло не более минуты, в кругу я остаюсь один, все нападавшие условно убиты.

– Вот так, примерно должен заканчиваться бой с противником. Вы живы и улыбаетесь, а враг повержен.

Леднев был ошарашен, и его подчиненные тоже.

Я передал казакам учебное оружие, а сам пошел приводить себя в порядок. Скоро начнется прием больных, надо быть свежим и чистым. К вечеру все жаждущие излечиться были удовлетворены.

После ужина ко мне подошел Федор.

– Да, князь, я думал, вы шутите, когда сказали, что сами будете проводить бой. А когда посмотрел со стороны на своих воинов, понял, щенята они против вас, вы с ними игрались, как хотели. Смертный бой вообще для меня в новинку,  никто так не бьется, с такой скоростью. Вы всех поразили в шею, значит насмерть. Сколько вы людей убили, чтобы научиться, так саблей владеть?

– Хочешь, верь, а хочешь не верь, но в смертельных поединках я убил только двоих противников.  Мои руки более привычны к скальпелю, я лекарь, мирный человек. Но каждый день тренируюсь, чтобы, если понадобится смог защитить свою семью.  А то, что я показал во дворе, это так, азы мастерства. Нельзя твоих дружинников сильно нагружать физически, они еще полностью не восстановились. Вон мой тесть выставлял против меня пятерых своих лучших рубак, так их тоже повалял в снегу. Потом пришлось их самому учить.

–  Ваш бой Андрей Михайлович, подвиг нас на принятия вашего предложения о службе. Мы согласны на ваши условия. От себя хочу попросить, научите нас так хорошо биться.

– Научу обязательно и не только сабельному бою. Еще раз предупреждаю, у меня железная дисциплина. Каждый служащий у меня воин знает, что за нерадивость в службе, он лишается всего имущества и  подлежит изгнанию с одним золотым в кармане. За год, ни одного случая не было. Вне службы, занимайтесь, чем хотите, в рамках разумного, а на службе будьте любезны, служите.

И учеба для Леднева с товарищами началась. Применял поэтапное увеличение нагрузки на тренировках. Может, кто-то из воинов и пожалел о своем решении служить у меня, но виду никто не подавали, в моем присутствии не роптал. Общефизической подготовкой новобранцев занимались опытные казаки, я проводил занятия по работе с саблей и по рукопашному бою. О дисциплине не беспокоился, после ужина и вечернего туалета, бывшие дружинники валились на кровати обессиленные, ни на что сил больше не оставалось. К началу октября, удалось воспитать боеспособную группу. Но, как известно, нет предела совершенству, воинам еще много предстоит оттачивать мастерство.

 Глава 66

Середина октября ознаменовалась завершением строительно-монтажных работ на всех сооружениях медицинского центра. Теперь я могу с уверенностью сказать, что центр в основном построен, здания подведены под крышу, установлены и застеклены окна. В состав центра вошли  корпуса: терапевтический, хирургический, травматологический, инфекционный, акушерско-гинекологический и аптечный. Каждый корпус имел: кабинеты для лекарей и персонала, операционную, палаты для пациентов, свою баню, кухню-столовую, подвал, небольшую гостиницу для посетителей, конюшни для лошадей и каретные сараи.  Все здания были оборудованы санузлами. Все корпуса соединены между собой качественными дорогами, и к двум воротам центра, от каждого корпуса тоже проложены дороги, а внутренние дворы выложены камнем. Таким образом, обеспечивалась чистота на территории, посетители не месили грязь. Предстоят еще отделочные работы, но они отложены до весны, нет еще технологий в этом мире, позволяющих вести отделку зимой.  Потерпим.

Архитектору Дворжаку, и теперь уже моему прорабу строителю Дмитрию, на зиму выдал задание разработать типовой проект двухэтажного коттеджа со всеми удобствами, на пять-шесть жилых комнат с хозяйственными постройками на заднем дворе, в итоге должен получиться своеобразный мини фольварок. У меня на окраине Черкасс, благодаря усилиям пройдохи Кмицица, появилась в собственности земля, по меркам моего времени, примерно, гектаров сто. На этой земле я хотел построить образцовый коттеджный поселок из ракушечника, с разными лавками, рынками. Не бедные жители Черкасс, когда увидят мои коттеджи, будут драться за право их купить, я так думаю.

Лично я, зимой сосредоточу все усилия на обучении медицинского персонала. Моих первых учеников, Тита и Антипа, практикующих в Киеве, и по моей просьбе выявляющих  способных к лекарскому делу молодых людей, призову на преподавательскую работу. Вместе быстрее получится.  Попрошу ИСААКа, подкинуть мне профильной медицинской литературы, адаптированной к средним векам, и отпечатанной на хорошей коже,  очень хорошо у него это получается. Надо еще характерников потрясти, пусть поделятся книгами медицинского назначения  со своей библиотеки, они их практически не используют. Если ничего не помешает, за год персонал подготовим, строительство закончим полностью. На Рождество можно планировать торжественное открытие центра.

 Глава 67

В конце октября из похода вернулся тесть с богатыми трофеями. Помимо всяких там драгоценностей, дорогих тканей и пряностей, Крутиус привез полонянку. Молодая, симпатичная девушка, с копной рыжих волос, была ростом почти с тестя, но очень худая. По словам тестя, ее он нашел в пригороде Бахчисарая, сидящей в зиндане.

– Знаешь Андрей, – волнуясь, говорил тесть, – я ее совершенно случайно нашел. – Проходил мимо ямы, услышал стоны, заглянул, а там человек. Нашел лестницу, спустился,  смотрю, девчонка в лохмотьях. Страшная вся такая, избитая и пораненная. Огненнорыжие волосы, наверное,  приглянулись мне, потому и достал. Пытался с ней говорить, а она еле слышно лопочет, не по-нашему, ничего не понять. Помазал рану твоим зельем, что ты давал от ран, перевязал, и поспешил домой. Не могу объяснить, но когда нахожусь рядом с этой девушкой, у меня на душе становится спокойно и тепло. Вылечи ее.

Я попросил Оксанку и Варвару Петровну отвести девушку в баню, и хорошенько отмыть, уж больно чумазой она выглядела, парилку посещать запретил.

Отмытую и облаченную в одежду Оксаны, девушку перевел в лечебницу. В помощницы взял себе Варвару Петровну, похоже, она скоро станет моей штатной операционной сестрой. Своим рентгеновским зрением осмотрел пациентку. Случай очень не простой. В каких-то двух–трех сантиметрах от сердца, в своеобразной капсуле, сидел наконечник стрелы. Кто-то «удачно» подстрелил пленницу, не задев легкие, в противном случае, через некоторое время, она бы умерла от закрытого пневмоторакса, с кровоизлиянием в плевральную область.  Внешним осмотром на теле девушки обнаружил множество старых гематом, видно, что ее били регулярно. Операцию нужно проводить безотлагательно, вдруг капсула порвется, тогда и летальный исход случиться может.

 Пытался разговорить девушку, пробовал все известные мне языки, и только на греческом языке девушка отозвалась. Еле слышно произнося слова, сказала, что зовут ее Лидия, и ей очень больно слева в груди. Объяснил девушке, что проведу операцию, и она будет здорова, не сразу, конечно, а через некоторое время. Заверил, что ей бояться нечего, здесь все хорошие и доброжелательные люди. Лидия почти безучастно слушала, также безучастно отреагировала на снятие одежды. Я решил не экспериментировать с внушением, а применить для  обезболивания препарат блоккос из жалких остатков своих иновременных запасов.

Способ проведения операции я  наметил заранее. Буду делать разрез в нижней части грудной клетки, по направлению бывшего раневого канала от стрелы, здесь не так много крупных кровеносных сосудов и мышц. Вскрыл, осмотрел внутригрудную полость, признаков кровоизлияния или воспалений не выявил, уже хорошо. Пришлось помучиться с извлечением капсулы с наконечником. Я очень опасался  разрушение капсулы, вся гадость из нее могла пролиться в грудину, пришлось бы расширять операционное поле, и проводить полную ревизию.  Бог был на моей стороне, все прошло штатно. Аккуратно послойно заштопал пациентку, вколол приличную дозу антибиотиков и немножко препарата УЛП. Перенес больную на кровать. Варвара Петровна напоила Лидию теплым чаем с мятой. Уставшая девушка моментально уснула.

– Вот батьку возьми на память, – сказал, отдавая тестю наконечник, – у твоей полонянки возле самого сердца торчал. – Или стрела была на излете, или стрелок был слабый, поэтому не дошел наконечник до сердца. Видишь, наконечник не извлекаемый, древко выдернули, а он в теле остался. Очень удивился, что девушка еще жива была, видно сильный ангел хранитель у нее, не началось заражение. Сейчас Лидия спит, все расспросы завтра. Похоже батьку, она гречанка.

– А ты имя  сам придумал или она сказала?

– Лидией назвалась, говорит на  греческом языке, больше ничего не узнал, слаба она.

За ужином Крутиус рассказал в общих чертах о походе. По его словам набег удался. Сильного сопротивления не встречали, лишней крови не проливали. Все казаки вернулись с богатыми трофеями и живые, есть несколько легкораненых. Все пошли отдыхать, а мы с тестем пошли в лечебницу, надо было проверить Лидию. Вот здесь мне Крутиус чуть больше рассказал.

Казаки начали реализовывать наш с Крутиусом план еще у ногайцев. Днем выявляли стойбище или поселение, а вечером, окружив со всех сторон плотным кольцом, заходили в гости. Такой прием исключал возможность побега, с целью предупреждения соседей. Не спеша отряд Крутиуса в течении месяца продвигался к Крыму. Вот уж в Крыму, казаки не отказывали себе в удовольствии, обрабатывая в день по нескольку поселений.  Дошли до поселка с крепостью, Сугдеей названный. Лезть не стали, крепость и окрестности контролировались османами. Повернули обратно. Крутиус решил возвращаться по головному тракту, там селения крупнее и богаче, надо было зипун наполнять. Так добрались до Бахчисарая. Высланная тестем разведка, донесла, что в городе немного, но есть вооруженные воины. Прямое противостояние с крымчаками, в планы Крутиуса не входило. Тесть собрал бойцов, еще мной подготовленных, и по-тихому вырезал воинов в казармах. Также скрытно и незаметно, казаки наведывались в дома бахчисарайцев, и за трофеями в том числе. Ханский дворец не трогали.

 Когда покидали Бахчисарай, тесть нашел рыжеволосую девушку. Дальше все шло по отработанному сценарию. Только тестю с полонянкой приходилось находиться постоянно в охранении, не мог он ее одну оставить. Акциями заправлял лучший друг Крутиуса, сотник Салоед. По выходу из Крыма, в Приазовье не встретили ни одного ногайского кочевья, видно информация о казаках разнеслась по округе, словно степной пожар.

Учета тесть естественно не вел, но по его и Салоеда прикидкам десять-пятнадцать тысяч басурманок познакомились  с казаками. В следующем году, подобный поход надо начинать в конце марта. В апреле степь уже подсыхает, а в мае Крым встречает жарой. Маршрут надо выбирать другой, нечего ходить по одному и тому же. Сам Крутиус в поход не пойдет, не хочет, пусть казаков поведет другой атаман.

Если честно, то тесть меня очень обрадовал. Даже при восьмидесяти процентном успехе, крымчаки получат восемь-двенадцать тысяч младенцев славянских кровей.  Можете бросать в меня камни, вот такой я циничный тип.

Через две недели, Лидия в сопровождении тестя, впервые покинула лечебницу и вышла на улицу, хоть ненадолго, подышать свежим воздухом. Ноябрь не сильно располагал к прогулкам, начались первые заморозки.

Тесть ежедневно посещал девушку, приносил яблоки, разные сладости. По просьбе Крутиуса, я написал разговорник греческого языка, слов на пятьсот, этого хватало для бытового общения. Для надежности, я от личных щедрот, тестю втиснул в память знание греческого языка среднего уровня. Теперь атаман мог ворковать с Лидией относительно свободно, на всякий случай, держа в руках разговорник.

В ходе одного из осмотров, покопался в мыслях Лидии.

«Хвала господу этот лекарь смог меня вылечить, я себя нормально чувствую, в груди боль прошла. Похоже, они все здесь действительно хорошие люди, заботятся обо мне, хотя я им никто, просто рабыня. Или уже не рабыня? Василис так ласково со мной разговаривает, угощает фруктами, и мне кажется, он начинает мне нравиться. Крепкий, симпатичный и насколько смогла понять, уважаемый человек, мечта для любой женщины. Опять же замок мне понравился, нигде подобного не встречала. Вылечиться и покинуть это гостеприимное место? А что меня ждет на родине? Я осиротела полностью. Никаких капиталов не осталось. Вернуться в обветшалый отцовский дом. А жить на что? Кто захочет иметь дело с незамужней девушкой, пусть и грамотной? Не буду пока торопиться, надо окрепнуть, а там видно будет.»