Текст книги "Не могу дождаться (ЛП)"

Автор книги: nauticalparamour

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Адриан притянул ее к себе для быстрого поцелуя, наслаждаясь тем, как она тут же растаяла рядом с ним.

–Я должен был догадаться, что это таскание книг привлекло бы твое внимание, Грейнджер, – сказал он, не в силах удержаться от поцелуя.

Гермиона бросила на него притворно обиженный взгляд.

–Заткнись и поцелуй меня, Пьюси, – приказала она, как всегда властно.

Он почувствовал, как волна жары прошлась по его позвоночнику, поражая каждый позвонок. «Если ты настаиваешь», – ответил он. Он запустил одну руку в ее интригующие волосы, прежде чем притянуть ее к себе для обжигающего поцелуя. Приоткрыв его губы, она практически замурлыкала, когда он, наконец, углубил их поцелуй, его язык ласкал ее.

Слегка подстроившись, он толкнул ее обратно на диван, готовый выполнить ее обещание провести день вместе.

========== Глава 14 ==========

Макс полностью погрузился в самую полезную книгу, какую только смог найти, о теории путешествий во времени вперед, в поисках чего-нибудь, что указало бы ему правильное направление. Он не мог забыть о своей главной миссии здесь – вернуться в нужное время. Если все пойдет хорошо, он собирался убедиться, что его родители соберутся вместе, а затем он отправится на своем маховике времени в восходящее будущее, и никто об этом не узнает.

Он хотел бы также поделиться некоторыми достижениями с директрисой МакГонагалл, когда он встретится с ней в следующий раз. Макс почувствовал некоторое раздражение от того, что директриса так явно сомневалась в его навыках. Он уже починил «маховик времени», не так ли? В конце концов, он должен был суметь это понять.

Хотя, конечно, ему нужно было сделать все идеально. Он немного нервничал, чтобы прыгнуть вперед во времени, даже всего на несколько секунд. Вот где все могло быть ужасно неправильно.

– Это не книга о квиддиче, – самодовольный голос Малфоя оторвал его от своих исследований.

Макс закрыл книгу, и звуки ужина снова просочились внутрь. «Черт», – сказал он, нахмурившись. «Я думаю, ты единственный человек, который заметил чары». Он был немного разочарован тем, что Драко сможет увидеть сквозь его работу, скрывающую обложку его книги.

– Никто не заботится о спорте настолько, чтобы написать об этом такой большой том. Попробуй в следующий раз» Войны гоблинов», – сказал Малфой с ухмылкой, – в любом случае, на чем ты так сосредоточен? Путешествие во времени?

Чувствуя, как кровь стынет в жилах, Макс попытался прочесть по лицу Малфоя, чтобы понять, как много он знает. «Что заставляет тебя так думать?» – осторожно спросил он. Он защитно прижал руку к обложке книги.

– Ну, я только что сложил два и два, когда разговаривал с Грейнджер перед ужином, – сказал он с ухмылкой, – у вас двоих один и тот же нос, ты знал об этом? И та же привычка отчаянно расстраиваться, когда чего-то не понимаешь.

– Что ты предлагаешь? – спросил Макс, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Малфой был слишком близко.

– Я предполагаю, что ты путешествовал во времени. И что имя твоей матери рифмуется с Мермионой Бранджер, – со смехом сказал Малфой.

«Говори потише!» – настаивал Макс, оглядываясь по сторонам, надеясь, что его больше никто не услышал. Произнеся быстрое заклинание муффлиато, он все еще не мог позволить себе даже немного расслабиться. Ему нужно было держать себя в руках, когда он дразнил Малфоя тем, что на самом деле знал.

– Откуда ты знаешь?

– Я же говорил тебе, это был ее нос, – объяснил Малфой, -но я не собрал все это воедино, пока просто не поговорил с ней, и она не упомянула, что Эдриан Пьюси тоже спрашивал ее обо мне. Я не мог понять, почему вы так заинтересовались этой парой, но теперь мне это кажется ясным. Итак, я прав… Макс Пьюси?

Раздражен тем, что его вычислили – Малфой не меньше! – Макс нахмурился.

– Тебе лучше никому не говорить, Малфой, – сказал он с усмешкой, – или я заставлю тебя очень пожалеть.

– Предполагаю, что у тебя есть правый хук твоей матери и сила твоего отца, я склонен тебе верить, – ответил Малфой, все еще выглядя исключительно самодовольным, чтобы все понять, -но ты мог бы помочь мне успокоиться, рассказав мне о моем собственном будущем. Я предполагаю, что в этом замешана Астория, так как ты сказал мне, что она не просто мимолетная интрижка.

– Если я расскажу тебе что-нибудь о твоем будущем, это может означать, что в конечном итоге этого не произойдет, – сказал Макс, закатив глаза, -но да, поскольку ты уже понял это, ты в конечном итоге окажешься с Асторией.

– И мы счастливы вместе? – спросил Малфой, внезапно присев на краешек стула и став похожим на маленького мальчика.

Макс был поражен уязвимостью, которую демонстрировал Слизеринец. Впервые с тех пор, как он узнал Малфоя, казалось, что блондин действительно хотел чего – то такого простого-быть счастливым с ведьмой, которую он, несомненно, любил. Он знал, что может дать ему эту маленькую уверенность.

– Да, вы очень счастливы друг с другом.

Малфой расслабился, по-видимому, удовлетворенный своим ответом. «Хорошо», – сказал он с легкой улыбкой на лице, прежде чем снова посмотрел на Макса.

– Итак, Эдриан, должно быть, наконец понял, что он весь год задыхался из-за Грейнджер, да? – съязвил он, -иначе тебя бы здесь не было.

– В том-то и идея, – огрызнулся Макс в ответ. Несмотря на то, что он хотел, чтобы его родители были вместе, ему действительно не нужно было думать о физическом аспекте их отношений.

– Ну, я, вероятно, по крайней мере, помог подтолкнуть его в правильном направлении, – сказал Драко, пожимая плечами.

– И как ты это сделал? – спросил Макс, не желая ничего больше, чем закончить этот разговор. Малфой и так знал о нем слишком много, и это делало его обузой.

–Я поцеловал Грейнджер, – сказал он небрежно, – Эдриан увидел и ушел в припадке ревности.

– Ты поцеловал мою маму? – спросил Макс, раздувая ноздри. Он почувствовал, как внутри него закипает удивительное количество гнева, когда он подумал о маленьком хорьковом личике блондинки рядом с его мамой, – это не было частью плана!

– О, так значит, был какой-то план, не так ли? – спросил Малфой, -было бы мило с твоей стороны посвятить меня в это.

– Ты просто должен был заставить его ревновать, увидев, как ты разговариваешь с ней, – сказал Макс, запихивая книгу в сумку, зная, что сейчас ему придется заняться контролем повреждений. Кто знал, как его отец отреагирует на это, – поцелуй с ней не был частью этого. Что подумает Астория?

– Я уже говорил с ней, – ответил он, откидываясь на спинку сиденья, – она сказала, что это был самый жалкий поцелуй, который она когда-либо видела, но она поняла, когда я объяснил, что делаю это просто для того, чтобы вытащить голову Пьюси из его собственной задницы.

«Ты сказал кому-то еще?» Макс кипел от злости, гадая, как Драко Малфой мог подумать, что это когда-нибудь будет хорошей идеей. Понимал ли он вообще, сколько переменных он вводил в уравнение? Очевидно, что нет.

– Ну, да, я должен был сказать ей, почему я это сделал, – сказал он, – и в конце концов, она думает, что Грейнджер и Пьюси милые.

– Мои родители не пища для сплетен, Малфой, – твердо сказал Макс, в его голове проносились различные варианты, – почему ты не мог просто поговорить с ней, как нормальный парень?

– Эй, я просто пытался помочь, – настаивал он, поднимая руки в жесте раскаяния, -и в любом случае, казалось, что это действительно сработало. Эдриан был в ярости, когда увидел нас и умчался. Я уверен, что сейчас он находится в нисходящей спирали осознания. Он, вероятно, уже планирует, как вернуть ее.

Макс резко встал из-за стола, перекинув сумку через плечо.

– Просто сделай мне одолжение и перестань немного помогать, хорошо? – сказал он, его разум лихорадочно работал, задаваясь вопросом, как он собирается это исправить. Однако его первым шагом было бы поговорить с отцом.

– Куда ты идешь? – крикнул Малфой вслед удаляющейся фигуре, – ужин еще не закончился!

– Контроль повреждений, – крикнул он через плечо, прежде чем покинуть Большой зал.

Замок был пуст, все студенты ужинали на пиру, поэтому Макс быстро вернулся в коридор, где находилась его комната. Он остановился в своих апартаментах, чтобы оставить сумку с книгами – ему больше не нужны были вопросы о том, почему он исследует путешествия во времени.

Он попытался подготовиться к встрече с отцом. Макс на самом деле не очень хорошо представлял, что он будет чувствовать в этот момент. Существовала вероятность, что он был очень зол, в основном на себя за то, что позволил другому волшебнику забрать свою ведьму прямо из-под него. Или он может быть очень расстроен, оплакивая возможность отношений с Гермионой. Но, в основном, Макс думал, что его отец будет очень смущен тем, что он даже не понял, каковы были его чувства, пока не стало «слишком поздно.»

Как он мог дать старшему волшебнику понять, что с Гермионой еще не слишком поздно? Может быть, он мог бы солгать и сказать, что Драко и Астория поссорились, поэтому он просто подошел к ней и поцеловал ничего не подозревающего гриффиндорку, а она была слишком потрясена, чтобы ответить? Но тогда, как бы Макс объяснил наличие всей этой дополнительной информации?

Это было сложно, и ему не нравилось попадать в ситуацию с таким количеством неизвестных, но он знал, что должен попытаться, хотя бы для того, чтобы спасти отношения своих родителей.

Подойдя к портрету Эдриана, он с силой постучал в дверь. Напрягая слух, он прислушивался к любым признакам движения, но все, что он мог услышать, было легкое шуршание. Так что, по крайней мере, его отец был дома.

Макс постучал снова, и на этот раз он услышал сильный стук и что-то похожее на хихиканье. Последовал яростный шепот, но из-за портрета, заглушавшего все, он не мог понять, кто говорит или даже сколько там людей. Неужели он пригласил своих приятелей по квиддичу, чтобы посочувствовать, и не хотел, чтобы его поймали?

Он постучал в третий раз. «Эм, Эдриан, это я Макс», – сказал он неуверенно. «У тебя есть несколько минут, чтобы поговорить?»

Казалось, прошла вечность шарканья ног, прежде чем дверь портрета наконец распахнулась, открыв раздраженного Эдриана. Макс оглядел отца с ног до головы. Ну, он не выглядел так, как будто плакал…

Эдриан выглядел слегка помятым, две верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты. Его волосы тоже были немного растрепаны. Может быть, он дремал, и Макс разбудил его? Неужели он упал с дивана?

Но нет, это тоже было не совсем так. Его губы тоже выглядели почти разбитыми. И он слегка покраснел, как будто напрягся. Это просто не совсем укладывалось в голове Макса. Это было совсем не то, к чему он готовился.

«Что тебе было нужно, Парни?» – спросил он, выжидающе глядя на него. Его голос был хриплым и глубоким, что делало его похожим скорее на рычание, чем на вопрос. И когда он слегка пошевелился, Макс заметил красную отметину у него на шее, выглядывающую из-за воротника.

Сделав глубокий вдох, Макс с ужасом осознал, что его отец, возможно, имел дело с ведьмой! Неужели он просто топил свои печали из-за нового «романа» Гермионы с Малфоем с кем-то другим? Пытаясь показать ей, что она не причинила ему вреда? Именно такой фальшивой бравады Макс мог ожидать от молодого волшебника, но он думал, что его отец будет умнее этого.

На мгновение запаниковав, Макс попытался оглядеться вокруг отца, чтобы увидеть, нет ли каких-либо признаков ведьмы.

–Э-э, прости, Эдриан. У тебя была компания? – спросил он, оглядывая комнату. В камине догорал огонь, подушки на диване были разбросаны в беспорядке, а некоторые валялись на полу, брошенные, -может быть, ведьма? Я чему-нибудь помешал?

Эдриан усмехнулся.

– Если тебе нечего спросить, Парни, мне придется попросить тебя уйти, – сказал он, -я не в настроении для твоей компании сегодня вечером.

Прежде чем Макс успел возразить дальше, дверь портрета захлопнулась у него перед носом. Он почувствовал, как его желудок сжался от ужаса, задаваясь вопросом, была ли это та ужасная судьба, на которую намекала директриса МакГонагалл всякий раз, когда она предостерегала его от вмешательства в жизнь его родителей. Что, если, пытаясь сблизить их, он на самом деле разорвал их на части? Казалось, все думали, что они заинтересованы друг в друге, и, возможно, ему следовало просто оставить их в покое.

Но он еще не исчез из существования, так что, казалось, это наводило на мысль, что для него все еще оставалась какая-то надежда. Он думал, что заставить Эдриана ревновать было правильным способом заставить его осознать свои чувства к Гермионе, но, возможно, он шел по неправильному пути.

Может быть, заставить ее ревновать было ключом к разгадке.

========== Глава 15 ==========

Хотя Гермиона никогда не представляла, как пройдет ее первый поцелуй с Эдрианом Пьюси (за исключением нескольких ярких снов, которые она не признала бы), она никогда бы не подумала, что все закончится тем, что ее тайно вынесут из его комнаты через окно. Она пожаловалась волшебнику, что ей не нравится летать, но он пообещал, что не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось. В конце концов, он был довольно хорош в квиддиче, – съязвил он с тем самодовольным видом, который появился у него с тех пор, как она призналась, что его участие в спорте было, по крайней мере, частью привлекательности.

Гермионе напомнили, что на самом деле у них не было других вариантов. Они оба были убеждены, что Макс будет прятаться в коридоре, чтобы посмотреть, кто был таинственным гостем Эдриана. Они согласились, что будет лучше, если он не узнает, что это была она; держать Макса в неведении о том, что они работали вместе, было их лучшим выбором, чтобы выяснить, кто он на самом деле и какова его цель в Хогвартсе. Эдриан предложил ей остаться на ночь, но Гермиона застенчиво решила, что это будет слишком быстро. В конце концов, они только сейчас поняли, что нравятся друг другу.

В конце концов Гермиона запрыгнула на его метлу сзади и выпрыгнула в окно. Она крепко обняла его за талию и прижалась лицом к его спине, не желая смотреть на землю под замком, когда они были так высоко. Она была уверена, что его запах навсегда запечатлеется в ее мозгу.

Он благополучно доставил ее в ее собственную комнату в Гриффиндорской башне, войдя, когда ее пригласили. Эдриан оставил ее с очень страстным поцелуем, который чуть не заставил ее затащить его в свою постель. Он с сожалением напомнил ей, что это разрушит цель его возвращения, и ушел, пообещав увидеться с ней на следующий день.

Когда она улеглась в постель, ее тело все еще излучало удовольствие от осознания того, что ей нравится Эдриан Пьюси и что он потрясающе целуется, Гермиона поняла, что его возвращение было лучшим вариантом. Оставалось надеяться, что она тоже ускользнет от внимания Джинни, когда та прокрадется обратно в Общую комнату. В конце концов, она поняла, что ей придется поделиться новостями со своей рыжеволосой подругой, но сейчас она хотела раскрыть секрет еще немного.

На следующее утро Гермиона с досадой вспомнила, что на самом деле она никогда не сообщала Гарри о Карте Мародеров. Сев за свой стол, она быстро написала ему записку с просьбой одолжить ее и решила, что отправит ее до завтрака.

Она готовилась к этому дню и не могла скрыть, как быстро она идет. Джинни сразу заметила это, когда спустилась по лестнице.

– Хорошо, на этот раз ты не выйдешь из этого! – сказала она с видом, который мог бы соперничать с миссис Уизли, – где ты была прошлой ночью? Я вообще не видела тебя после Зелий.

– У меня болела голова, – солгала Гермиона, не готовая сказать правду, – и поэтому я легла спать сразу после занятий. Клянусь, я проспала пятнадцать часов. И это привело меня в такое хорошее настроение.

Джинни прищурилась, глядя на нее, давая понять, что не совсем в это верит. «Ты уверена, что именно это и произошло?» она спросила.

–Да, я сразу пошла спать, – сказала Гермиона, не позволяя себе наклониться под пристальным взглядом Джинни.

– Это странно, – сказала Джинни, нахмурившись, – потому что я проверила твою комнату, а тебя там не было. И в твоей кровати тоже никто не спал. Хочешь сказать мне правду, Грейнджер?

Гермиона вздохнула, понимая, что ее наконец-то раскусили. «Хорошо, но ты не можешь никому говорить», – настаивала она.

– Я бы никогда, – ответила Джинни, внезапно посерьезнев.

– Я была в комнате Эдриана, – тихо сказала Гермиона.

–О, Эдриан, это сейчас?» – спросила Джинни, пытаясь побороть усмешку, которая тронула уголки ее губ.

– Да, и мы с ним немного поговорили и пришли к взаимопониманию, – продолжила Гермиона, пытаясь игнорировать взволнованные реплики Джинни, – что мы с ним оба очень нравимся друг другу. Мы провели весь день, целуясь, а потом он отвез меня обратно в мою комнату.

– Ты целовалась с Эдрианом Пьюси?! – Джинни практически кричала.

Гермиона закрыла Джинни рот рукой.

– Заткнись! – прошипела она, – мы только что сами это поняли. Нам не нужно, чтобы весь замок тоже сплетничал об этом.

– Слишком поздно для этого, – ответила Джинни, – практически всем было очевидно, что вы двое влюблены друг в друга. Я не думаю, что кто-нибудь удивится, что ты наконец-то сорвался. Так на что это было похоже? Обнимашки?

Она сразу же вздохнула, когда вспомнила вес тела Эдриана, прижимающего ее спиной к дивану, горячее ощущение его пальцев, скользящих по ее коже.

– Это было идеально, – ответила она, – он мне действительно очень нравится. Он пригласил меня вернуться сегодня вечером.

– Я рада за тебя, – сказала Джинни, ее счастье было очевидным, – я думаю, что вы, ребята, будете хорошо работать вместе. Только не двигайся слишком быстро.

– Вот почему он высадил меня, – сказала Гермиона, – но я буду иметь в виду твой мудрый совет. Мой мозг имеет тенденцию немного затуманиваться всякий раз, когда он рядом.

– О, Гермиона Грейнджер, влюблена! – вздохнула ее младшая подруга, – ну что, тогда пойдем завтракать?

– Я встречу тебя там, – пообещала Гермиона, – мне нужно зайти в совятню, чтобы отправить письмо Гарри, но я сейчас спущусь.

Договорившись об этом, Джинни и Гермиона разошлись в разные стороны. Наложив заклинание темпуса, Гермиона знала, что ей придется поторопиться, если она хочет успеть съесть больше, чем просто кусок тоста. Коридоры были совершенно пустынны, так что, по крайней мере, ей не нужно было уходить с дороги, чтобы избежать разговора с кем бы то ни было.

Гермиона выбрала быстро выглядящую сову и прикрепила свое письмо к ее лапке, прежде чем дать ей инструкции доставить Гарри Поттеру. Она надеялась, что это дойдет до него ранним вечером, и, может быть, он отправит Карту Мародера обратно с Хедвигой. Возможно, ей даже доставят карту на следующее утро, если ей повезет.

Думая, что ее день начался отлично, Гермиона с нетерпением ждала завтрака, так как умирала с голоду из-за пропущенного накануне ужина. Она не смотрела, куда идет, и наткнулась прямо на кого-то, когда выходила из совятни. «О, извини, я не смотрела, куда иду», – сказала она.

Подняв глаза, она поняла, что это Макс.

– Это совсем не проблема, – ответил он, – могу я проводить тебя в Большой зал?

– Я полагаю, – согласилась Гермиона, – что ты здесь делал?

– Моя комната не слишком далеко отсюда, – объяснил он, – и я, должно быть, где-то свернул не туда. Но всегда полезно знать, где находится совятня. Кому ты писала?

– Мой друг Гарри, – ответила Гермиона, – но я действительно не понимаю, какое это имеет отношение к твоему делу.

– Извини, я просто пытался завязать дружескую беседу, – ответил он, – моя комната находится прямо рядом с комната Эдриана Пьюси.

«Ой?» Гермиона солгала, притворяясь, что точно не знает, где они остановились в замке. «И почему меня должно волновать, где… где остановился Пьюси?»

Макс улыбнулся ей.

– Я не думаю, что вас, конечно, волновало бы, где он остановился, – спокойно ответил он, – но я подумал, что вам может быть интересно узнать, что прошлой ночью у него была подруга.

– Он сделал это? – взвизгнула Гермиона, совершенно не понимая, к чему он клонит. Он намекал, что знал, что она была в апартаментах Адриана накануне вечером.

– Да, и он выглядел очень любимым, если вы понимаете, что я имею в виду, – продолжил Макс, – я тоже не слышал, как она уходила. Я не думаю, что его комната оборудована для доступа к камину, но, возможно, директриса дала ему специальные разрешения из-за его положения в Министерстве.

«Или она сбежала из окна на метле», – подумала Гермиона, пряча ухмылку.

– Я не знаю, почему ты думаешь, что меня будет волновать, что Пьюси решит сделать с ведьмой или как-то иначе, – твердо сказала она, надеясь твердо закончить эту тему разговора, – это действительно не мое дело.

– О, конечно, имеет смысл, что тебе было бы все равно, – ответил Макс, пытаясь прочесть что-то на ее лице, – но я просто подумал, что если бы он встречался с ведьмой, то, возможно, не был бы таким строгим в библиотеке. Если он будет слишком занят, целуясь со случайными ведьмами, у него не будет столько времени, чтобы мучить тебя.

Гермиона сглотнула.

– Это…очень мило с твоей стороны, что ты думаешь обо мне, – сказала она, надеясь, что это прозвучало как незаинтересованное.

Да, она была уверена, что теперь Эдриан будет проводить гораздо меньше времени, мучая ее в библиотеке, но она не была уверена, что он не будет мучить ее по-новому. Казалось, ему доставляло удовольствие пытаться заставить ее извиваться, удерживая свои губы от нее, когда она буквально выгибалась навстречу ему от желания.

Она яростно покраснела.

– Но я бы действительно предпочла не думать о Пьюси больше, чем это строго необходимо, Макс, – продолжила она после короткой паузы, – так что, если бы вы могли, пожалуйста, держать любые будущие сплетни о нем при себе, я была бы благодарна.

Макс выглядел несколько разочарованным ее реакцией, но тем не менее согласился.

Гермиона была рада видеть, что они наконец добрались до Большого зала, и она могла расстаться с Максом. Направляясь в гриффиндорскую башню, она думала о том, как странно, что Макс рассказал ей подробности личной жизни Пьюси. Это было почти так, как если бы он пытался это сделать …заставить ее ревновать к нему? Чувствуя себя немного больной, она задалась вопросом, надеялся ли Макс, что она упадет в его объятия, если подумает, что Пьюси больше не доступен.

Но и этого тоже не могло быть. Если бы он интересовался ею, то, конечно, не стал бы проводить все свое время, избегая ее в замке. Гермиона все еще была раздражена тем, что ему удалось ускользнуть от нее. Она собиралась так или иначе докопаться до сути этой тайны.

Она вспомнила настойчивость Малфоя, когда Макс сказал, что ищет его, а затем осторожный способ Макса сообщить ей о посетительнице Эдриана. Это было почти так же, как если бы он пытался заставить их обоих думать, что у них есть другие романтические интересы. Но он был плохо выполнен. Все в Хогвартсе знали, что Драко Малфой был влюблен в Асторию Гринграсс. Никто бы не подумал, что у Гермионы и Малфоя были какие-то тайные отношения.

И, в любом случае, откуда Макс мог знать, что кто-то из них будет заботиться о другом романтически? И она, и Эдриан очень ясно дали понять в своих отношениях с Максом, что они ненавидят друг друга (то, что они оба считали правдой).

Макс Парни становился все более и более странным. Откусив кусочек тоста, Гермиона решила разделить этот момент с Эдрианом в тот вечер, когда она присоединилась к нему в его квартире за ужином. Был вечер пятницы, так что не было особой необходимости спешить обратно в Гриффиндорскую башню. Она была очень рада своему первому «свиданию» с ним, даже если большая часть их времени будет потрачена на изучение оставшихся записей переписи.

Они могли быть легкомысленны в своих новых чувствах друг к другу, но они оба были очень увлечены и хотели докопаться до сути этой тайны.

Может быть, они могли бы получить разрешение от директрисы пойти как-нибудь вечером в Хогсмид на настоящее свидание. Конечно, учитывая статус Гермионы как восьмикурсницы, она могла бы получить специальное разрешение на посещение деревни еще один раз.

Ухмыляясь, Гермиона задумалась, согласится ли Эдриан принять такое особое отношение к ней, если это принесет пользу и ему тоже. Это будет увлекательное исследование характера, когда она проведет его мимо него в тот вечер.

========== Глава 16 ==========

Адриан не мог отрицать, что немного нервничал, приглашая Гермиону на ужин. Ему никогда раньше не приходилось устраивать ужин для ведьмы, и хотя он не занимался приготовлением пищи (домашние эльфы Хогвартса были более чем счастливы предоставить им ужин на двоих), он все равно хотел, чтобы все прошло идеально. Он не хотел давать Гермионе никаких оснований сомневаться в отношениях с ним.

Он надеялся, что именно к этому все и шло – к отношениям.

Они не обсуждали только то, кем они были друг для друга. Всегда был шанс, что Гермиона видела в нем лишь мимолетное развлечение, пока не закончится учебный год. Он действительно не думал, что это похоже на то, что сделала бы его ведьма, но никогда нельзя быть слишком уверенным. Не стоило бы возлагать на него надежды только для того, чтобы они рухнули.

Он был удивлен, когда Гермиона постучала в дверь его комнаты как раз вовремя. Он был рад, что ему не пришлось ждать слишком долго – она была такой пунктуальной ведьмой. Когда она вошла, он высунул голову из-за портрета, чтобы оглядеться в поисках Макса. Не увидев никаких признаков волшебника, он повернулся к Гермионе. «Ты видела какие-нибудь признаки нашего общего друга?» он спросил.

– Нет, – Гермиона покачала головой, – но он пытался предупредить меня, что прошлой ночью у тебя была ведьма. Не знаю почему, но я думаю, что он, возможно, пытается заставить меня ревновать.

Эдриан нахмурился.

– Он становится все более и более странным, – сказал он, – я надеюсь, ты знаешь, что я не пытаюсь сохранить тебя в секрете, когда тайком вытащил тебя прошлой ночью. Но в Максе есть что-то такое, что мне не нравится.

– Я полностью понимаю, – согласилась Гермиона, – даже если бы люди знали, что мы вместе, я бы не хотел, чтобы они знали, как мы проводим каждую минуту вместе. С меня хватит плохих сплетен.

Он знал, что она говорила о своем довольно неблагоприятном освещении на страницах Ежедневного Пророка, и он полностью понял. «Конечно», – сказал он, ведя ее к дивану перед камином. Несмотря на то, что быстро наступала весна, сидеть у небольшого костра все еще было очень уютно.

– В любом случае, похоже, что мы, возможно, единственные два человека, которые не знали, что мы чувствуем друг к другу, – сказала она, глядя вниз с красивым румянцем на щеках, – я сказала Джинни. Надеюсь, ты не возражаешь, но она не была удивлена.

Эдриан слегка рассмеялся.

– Конечно, я не возражаю, если ты расскажешь обо мне своим друзьям, – сказал он с усмешкой, – если ты не возражаешь, я расскажу своим.

– Я не возражаю, – заверила его Гермиона, – но ты не возражаешь, если мы пока оставим это только для близких друзей? Я бы предпочла сама рассказать Гарри и Рону, и мне не нужно, чтобы мельница слухов разгулялась и они услышали какую-то сумасшедшую историю.

Он, конечно, знал, что Рон Уизли, в частности, может делать поспешные выводы. Он задавался вопросом, было ли что-нибудь романтическое между Гермионой и Уизли. Об этом было много разговоров, когда он еще был студентом. «Конечно», – согласился он, думая, что это было умно.

Если бы все пошло наперекосяк, то он не выглядел бы полным дураком для всех студентов Хогвартса.

«Итак, я подумал, что мы могли бы просмотреть остальные записи переписи, а затем поужинать», – предложил он, желая как можно быстрее завершить деловую часть их вечера. Он был бы не прочь закончить с того места, на котором они остановились, прежде чем их так грубо прервали прошлой ночью.

Она согласилась, и они разделили оставшиеся записи. С годами это становилось легче, потому что население было меньше. Но даже после того, как они прочесали перепись строка за строкой, они не нашли абсолютно никакого упоминания о Максе или семье Парни, что привело их к выводу, с которым они сталкивались все это время.

–Итак, он лжет о том, кто он такой, – сказала Гермиона, нахмурившись, когда закончила, – или откуда он родом.

– Или когда он родом, – съязвил Адриан.

Она согласилась.

– Я просто удивляюсь, зачем он это сделал. Похоже, у него не должно быть причин для этого, – сказала Гермиона, явно раздраженная тем, что не смогла разгадать секрет Макса Парни.

Однако, прежде чем они успели поговорить о нем слишком много, появился домашний эльф, чтобы принести им ужин. В этом не было ничего необычного, просто то, что подавали на ужин в Большом зале, но на столе в его квартире это выглядело скорее как пир. Эдриан предложил ей немного огненного виски, который он был удивлен, увидев, что она взяла.

– Что? – спросила она, защищаясь, – я совершеннолетняя.

– Я просто не думал о тебе как о девушке с огненными глазами, – ответил он, прежде чем протянуть ей бокал.

– Ну, я действительно не знаю, являюсь ли я одной из них, но я не узнаю, если не попробую, – сказала она, прежде чем сделать пробный глоток. Было ясно, что напиток оказался намного крепче, чем она ожидала, но чем больше она пила, тем больше расслаблялась.

Гермионе было трудно скрыть улыбку. «Прошло много времени с тех пор, как я была на свидании», – застенчиво сказала она.

– Я могу сказать, что для меня это то же самое, – сказал ей Эдриан, – моя программа обычно довольно насыщена, поэтому у меня не так много времени для общения.

– Расскажи мне больше о вашей программе. Я не думала, что Министерство обычно координирует свои действия с частными мастерскими, – сказала Гермиона, явно очень заинтересованная тем, что он изучал.

– Конечная цель-стать адвокатом, – объяснил Адриан, чувствуя себя довольно хорошо из-за работы, которую он выполнил до сих пор. Он очень усердно работал, чтобы достичь того будущего, которого он хотел. У семьи Пьюси не было такого тайника, как у Малфоев или Блэков, поэтому он всегда знал, что ему придется много работать, чтобы попасть туда, где он хотел бы быть. Его не ждала теплая работа в Министерстве, основанная только на его фамилии.

– У тебя определенно есть талант к этому, – ответила Гермиона с ухмылкой, передвигая жареную брюссельскую капусту по своей тарелке, – ты рассуждаешь лучше, чем кто-либо из моих знакомых.

– Мне действительно нравится выигрывать споры, – ответил он, – хотя я знаю, что иногда могу быть немного упрямым.

– Ну, я не могу вести себя так, как будто я не та же самая, – сказала Гермиона, прежде чем сделать еще один маленький глоток огненного виски, – значит, твое мастерство войдет в Историю Магии?