сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
— Одно из преимуществ отсутствия работы, понимаешь? — съязвил он, прежде чем снова обнять Гермиону за талию и притянуть ее к себе.
Затем он повел ее вниз по винтовой лестнице из кабинета директора, а Грюм, Дамблдор и Лили следовали за ними.
— Спасибо, я у тебя в долгу, — прошептал он ей на ухо.
Гермиона кивнула, позволяя проводить себя на седьмой этаж к портрету Барнабаса Спятившего — у входа в Выручай комнату. Все это время она пыталась не обращать внимания на ощущение руки Джеймса на изгибе ее талии.
Она отругала себя. Предполагалось, что она должна была вернуть Джеймса к Лили, а не отдалять их еще больше.
Наконец появилась дверь, и они вошли в этот беспорядок. Лили заговорила первой, осмотрев башни забытых вещей в огромной комнате.
— Это займет целую вечность! — проворчала она. — И как же мы, по-твоему, найдем его в этом столетии?
— Я помню, где это, — сказала Гермиона, не потрудившись объяснить как. — Если ты хочешь можешь подождать здесь, я могу сходить за ним и принести обратно.
— Вряд ли, девочка, — проворчал на нее Грюм. — Я буду сопровождать вас, чтобы найти его. Я бы не хотел, чтобы ты сбежала с этим, если ты одна из приспешников Волдеморта.
Гермиона улыбнулась, вспомнив, каким недоверчивым был Грюм в ее время. Она была удивлена, узнав, что теперь он, возможно, станет еще более параноидальным.
— Хорошо, следуйте за мной, — ответила она, прежде чем повести его вдоль рядов с вещами, предоставив Дамблдору вести неловкий разговор между Джеймсом и Лили.
Гермионе не потребовалось много времени, чтобы найти Диадему. Она взобралась на его маленькую башенку, чтобы схватить. Грюм хмуро посмотрел на нее, настаивая на том, чтобы отнести его обратно. Гермиона была счастлива отдать ему это, так как всего несколько мгновений, что она держала это в руках, уже напомнили ей о том, как Темная магия проникает в твою кожу.
Когда они вернулись, Гермиона мягко затронула тему разрушения.
— Кто собирается бросить адское пламя? Я никогда не делала этого раньше — я знаю только теорию, лежащую в основе заклинания, чтобы погасить огонь, — призналась она в своих слабых местах.
Лили посмотрела на нее с торжествующей ухмылкой, как будто не брать на себя больше, чем ты готова, было плохо.
— Я, вероятно, единственный из нас, кто раньше успешно вызывал адское пламя, так что, возможно, это должен сделать я, — объявил Дамблдор.
Гермионе не хотелось думать об обстоятельствах, которые заставили бы его использовать это раньше. Это было ужасное проклятие.
Когда все согласились, Дамблдор попросил всех отойти назад. Немедленно огненный феникс вырвался из кончика его палочки и устремился вниз, окутывая Диадему своим вздымающимся пламенем.
Гермиона почти сразу почувствовала, что что-то не так. Диадема начала дымиться — черно-зеленые миазмы смешались с фениксом Дамблдора. Огонь становился все больше и превращался во что-то более зловещее. В огромную шипящую змею.
Змея извивалась вокруг них пятерых, выискивая какие-нибудь слабые звенья. Он останавливает свой взгляд на Джеймсе, его язык высовывается до тех пор, пока пламя не подбирается достаточно близко, чтобы заставить его вспотеть от жара. Оно начало говорить.
— Посмотри на себя. Жалкий, слабый. Почему же ты сейчас дрожишь в своих штанах, — прошептало оно со смехом.
Змея сделала еще один круг вокруг Джеймса, отрезав его от всего остального. Гермиона видела отражение огня в его круглых очках и забеспокоилась, что он может обжечься. Но змея держалась на расстоянии.
На данный момент.
Дамблдор отчаянно пытался восстановить контроль над пламенем, но потерпел неудачу в борьбе с Темной магией крестража. Джеймс не сводил глаз со змеи.
— Ты недостоин носить фамилию Поттер. Никогда не было менее настоящего гриффиндорца, чем ты. Храбрый в душе? Смелый? Скорее, высокомерный и ленивый. Ты даже не смог прочитать ни одной книги, о которой тебя просила Гермиона.
Гермиона закричала сквозь пламя, пытаясь привлечь внимание Джеймса.
— Не слушай это, Джеймс! Он наживается на твоей неуверенности!
Змея только подбиралась все ближе и ближе к своему новому другу.
— И Лили. Ты даже не смог удержать ее — женщину, которую любил пять лет, — крестраж продолжал крутиться. — Она бросила тебя ради мужчины, на которого так противно смотреть. Что это говорит о тебе?
Гермиона наложила защитное заклинание на Джеймса, чтобы попытаться оградить его от пламени.
— Почему вы просто стоите без дела? Помогите мне это потушить! — потребовала она, раздраженная остальными тремя.
Их подтолкнули к действию, и все они начали использовать заклинания, чтобы затушить проклятое пламя. Казалось, это заняло целую вечность, но вскоре гигантская змея начала исчезать, свернувшись смертоносным кольцом. В последнем облачке дыма крестраж закричал и был убит.
Джеймс выглядел пораженным, осознав, что все в комнате слышали, как громко критиковали его неполноценность. Ему была ненавистна мысль о том, что Лили знает, что он на самом деле чувствует к ней, особенно с тех пор, как они расстались на несколько месяцев. Он быстро повернулся и вышел из комнаты, оставив остальных осматривать ущерб.
— Я говорила вам, что они будут сопротивляться, — настойчиво сказала Гермиона, расстроенная тем, что все так вышло из-под контроля. Она видела, как расстроен Джеймс, и знала, что слова крестража действительно задели его за живое. Она была разочарована, услышав, что даже ее собственные слова были использованы против него. Она понятия не имела, что он не чувствовал себя достойным гриффиндорцем.
— К счастью, у нас были вы, чтобы держать ситуацию под контролем, мисс Грейнджер, — сказал Дамблдор с легкой улыбкой, казалось бы, ничуть не обеспокоенный тем, чему они только что стали свидетелями.
Или, может быть, он просто был рад, что она проявила себя перед Грюмом.
— Мы не можем снова использовать адское пламя без крайней необходимости, — приказала Гермиона с сердитым выражением лица. Она с самого начала не могла поверить, что ее уговорили на это. — Нам придется подождать, пока я не получу яд василиска. У меня есть наводка на кое-что из аптеки в Китае.
Решив, что она провела более чем достаточно времени в Выручай комнате со всеми ее привидениями и воспоминаниями, Гермиона повернулась, чтобы уйти. Она заметила Лили. Ведьма, которая раньше казалась такой уверенной в себе, теперь выглядела смущенной и обеспокоенной. Может быть, она осознавала, что это было намного серьезнее, чем любой из них.
Гермиона знала, что ей нужно поговорить с Джеймсом. Она вышла из комнаты и практически сбежала вниз по лестнице, чтобы догнать его, привлекая внимание нескольких растерянных учеников, которые не пошли в Хогсмид.
— Джеймс! — крикнула она ему вслед. — Подожди!
Он не замедлил шага, но Гермиона все равно догнала его.
— Ты что, не слышал меня? — спросила она, расстроенная тем, что он проигнорировал ее.
— Чего ты хочешь? — усмехнулся он.
— Я просто думаю, что… крестражи ужасны. Они играют на наших переживаниях и используют их против нас. Я знаю… потому что это случалось со мной раньше, — объяснила она. — Но это не правда. Все это у тебя в голове. Я обещаю, что больше никто так о тебе не думает.
Она посмотрела в его карие глаза, желая, чтобы он поверил ей.
В конце концов Джеймс пожал плечами.
— Наверное.
Гермиона прикусила нижнюю губу.
— Может быть, тебе стоит пойти поговорить с Лили. Я знаю, что она действительно хотела бы кое-что обсудить с тобой. Черт возьми, она ревновала тебя ко мне, а ты едва можешь меня терпеть, — взмолилась она. — И у тебя, очевидно есть чувства к ней.
Джеймс выглядел раздраженным.
— Я не хочу говорить о Лили. Не могла бы ты, пожалуйста, хоть раз оставить эту тему в покое? — сказал он, готовый снова сорваться с места.
Она схватила его за руку, не желая снова расходится на такой плохой ноте.
— Пожалуйста, Джеймс. Я просто хочу для тебя самого лучшего, — прошептала она.
Он покачал головой и высвободил свою руку из ее хватки.
— Ладно, давай просто пойдем домой, — сказал он, смирившись. — Я хочу забыть весь этот день, который вообще когда-либо случался со мной.
Гермиона смотрела на него долгую минуту, прежде чем кивнуть в знак согласия. Вместе они направились в сторону кабинета директора.
— Хорошо. Хочешь заказать на ужин, еду на вынос?
Джеймс издал одобрительный возглас, но было ясно, что его мысли заняты другим.
Комментарий к Chapter 7.
Жаль конечно этого добряка.
========== Chapter 8. ==========
Комментарий к Chapter 8.
Приятного чтения!!!💗💗💗
К тому времени, когда Гермиона и Джеймс вернулись домой с едой навынос, плохое настроение Джеймса передалось Гермионе. Они сидели вместе в маленькой кухне, разделяя жареный рис и бутылку красного вина, и оба мечтали, чтобы Сириус был рядом и снял это напряжение.
Вздохнув, Гермиона поняла, что именно ей предстоит, наконец, нарушить молчание.
— Он поймет, что он был уничтожен, — сказала она, ее глаза были расфокусированы и смотрели в окно.
— Кто узнает? — спросил он, не совсем понимая, о чем они говорят.
— Волдеморт, — сказала Гермиона, и в разговоре сквозил страх. — Волдеморт узнает, что один из его крестражей был уничтожен. Он всегда знал об этом раньше.
Джеймс был удивлен ее откровенными словами.
— Как он узнает? — спросил он с нажимом.
— Думаю, потому, что это маленький кусочек его души, — размышляла вслух Гермиона, особо об этом не задумываясь. — Они должны быть так или иначе взаимосвязаны.
Джеймс молчал несколько мгновений, пока до него доходили слова.
— Что ты имеешь в виду… он всегда знал раньше? Откуда ты так много знаешь о крестражах, — спросил он с любопытством. — Были ли у него другие крестражи, которые вы уничтожали раньше?
Гермиона разозлилась на себя за то, что проговорилась о чем-то таком простом, но воспоминания затуманили ее разум. Ошеломленная. Запах адского пламени, нашептанного крестража, сохранялся еще долго после того, как они покинули Хогвартс. Разве не вчера она уничтожила Диадему? Разве не вчера умер Гарри?
Слезы навернулись на ее глазах. Она ни с кем не говорила об этом, несмотря на все, через что ей пришлось пройти. Может быть, она могла бы рассказать Джеймсу. Он был ее другом, не так ли? И теперь, когда они вместе столкнулись с крестражем, он бы понял ее, не так ли?
Но сказать ему правду — значит, несомненно, закрыть дверь для сохранения ее будущего.
Моргнув, Гермиона поняла, что она уже слишком сильно изменила временную шкалу, чтобы когда-либо надеяться вернуться в свое время. Больше не было смысла скрываться от него.
— Джеймс, я должна тебе кое-что сказать, — прошептала она. — Но мне нужен непреложный обет, что ты не будешь говорить об этом ни с кем, кроме меня.
Он был удивлен, но с готовностью согласился. Должно быть, ему было любопытно узнать о странной ведьме, которая переехала к нему. Он никогда раньше не затрагивал эту тему, но вот он протянул ей руку, даже не подумав об этом.
— У вас есть сыворотка правды? Я думаю, то, что я тебе скажу, может показаться безумием, — спросила она, встретившись с ним слезящимися карими глазами. Она не думала, что сможет вынести, если он ей не поверит.
Джеймс был еще больше удивлен, услышав ее просьбу, но отмахнулся от нее.
— Я не волнуюсь. Ты можешь включить правдивость в клятву, если тебя это беспокоит, но я не беспокоюсь, — мягко сказал он. — Теперь я доверяю тебе, Гермиона. После того, что мы пережили сегодня… Мне не нужна сыворотка правды.
Она кивнула. Взяв его предложенную руку, они дали друг другу непреложный обет, магия кружилась вокруг их предплечий, пока не впиталась в ладони. Джеймс не отпустил ее, когда все было закончено, крепко прижимая к себе. Она не была уверена, было ли это актом утешения, но она действительно ценила эту близость.
Гермиона глубоко вздохнула.
— Я родилась 19 сентября 1979 года в семье маггловских дантистов в Лондоне, — сказала она.
Джеймс рассмеялся, услышав упомянутую дату.
— Но…это только что произошло. Тебе явно нет и месяца от роду, — сказал он.
Она посмотрела на него, виновато встретившись с ним взглядом. Понимание начало проступать на его лице.
— В мае 1998 года ведьма, которую я считала подругой, отправила меня назад во времени. Она была обезумевшей после потери любви всей своей жизни, — прохрипела Гермиона, стараясь не заплакать. — Мой лучший друг. Замечательный волшебник по имени Гарри Поттер.
Она словно могла видеть, как шестеренки вращаются в его голове, когда очевидное начало проясняться.
— Мой сын? — спросил он, и его голос дрогнул от удивления.
Гермиона кивнула, слезы, которые она сдерживала, наконец потекли по ее щекам.
— Он был моим лучшим другом, — повторила она. — И я все делала для него.
— Ты любила его? — тихо спросил Джеймс. Его рука крепче сжала ее руку.
Она покачала головой.
— Я не была в него влюблена, если ты это имеешь в виду. Он был мне как брат, — ответила она. — Волдеморт убил его. Он уже пытался однажды, когда Гарри был совсем маленьким. Его называли мальчиком-который-выжил, потому что он был единственным живым человеком, пережившим Смертельное проклятие.
— Где был я? — спросил Джеймс, придя в ужас от того, что кто-то пытался убить его маленького сына, даже если этот ребенок еще даже не родился.
Гермиона нахмурилась. Она знала, что Джеймс, скорее всего, в глубине души уже понял, что произошло, но ему все равно нужно было услышать эти слова.
— Ты был убит, пытаясь защитить свою жену и ребенка от Волдеморта, — объяснила она. — Гарри выжил только потому, что твоя жена бросилась навстречу Смертельному проклятию, чтобы защитить его. Она пожертвовала собой, чтобы он мог жить.
— А моя жена?
Гермиона уставилась на стол перед собой.
— Лили.
В маленькой комнате воцарилась тишина.
— Так вот почему ты так хочешь, чтобы мы с Лили все уладили? — мягко спросил он.
Она кивнула, и новая волна слез потекла по ее лицу.
— Да, как я уже сказала, вы с Лили должны были пожениться несколько месяцев назад, но мое присутствие здесь разрушило ваши отношения. Каким-то образом, — сказала она, и ее голос сорвался из-за комка в горле. — Теперь Гарри больше никогда не вернется. И это все моя вина.
Стул заскрипел, когда Джеймс отодвинул его, чтобы обойти стол. Он обнял ее за плечи и притянул к своей груди. Гермиона уткнулась лицом ему в грудь и позволила себе расплакаться.
В очередной раз различия между Джеймсом и Гарри стали более очевидными. Гарри всегда ненавидел, когда она плакала, ему было слишком неуютно, чтобы даже толком знать, что сделать, чтобы утешить ее. Но Джеймс…
— Эй, это не твоя вина, — прошептал он ей. — Я не знаю, что произошло между нами… ну, я в твоем прошлом и ты приходишь сюда, но наш с Лили разрыв не имеет к тебе никакого отношения. Я обещаю.
Джеймс вспомнил те времена, когда они с Лили пытались наладить свои отношения. Лили была непреклонна в своем отказе выдать Снейпа. Это не имело никакого отношения к маленькой ведьме с растрепанными каштановыми кудрями, которая провела лето, лежа без сознания в лазарете Хогвартса.
Гермиона отстранилась и вытерла слезы с лица, шмыгая носом. Она предполагала, что никогда не узнает в полной мере о последствиях своего присутствия в прошлом. Она прикусила нижнюю губу, раздумывая, стоит ли ей рассказать Джеймсу о Питере или лучше оставить это при себе.
Она отогнала эту мысль прочь. Если Дамблдор даже ей не поверил, то почему лучший друг Питера поверит ей о его предательстве?
Почувствовав, что разум Гермионы затуманен мыслями, Джеймс попытался сменить тему.
— Расскажи мне еще о Гарри, — попросил он, возвращаясь на свое место.
Гермиона нежно улыбнулась, позволив своему разуму погрузиться в мысли о Гарри.
— Все всегда говорили, что он очень похож на тебя, но глазами больше на Лили, — сказала она ему с застенчивой улыбкой. — Но я думаю, что вы с Гарри на самом деле выглядите очень по-разному.
Джеймс одарил ее одной из своих кривых улыбок.
— Я гораздо привлекательнее, верно?
Она рассмеялась.
— Да, — честно ответила она ему. — У тебя есть… уверенность в том, как ты себя ведешь. И это определенно привлекает людей — это и вправду более… привлекательно, — попыталась она объяснить разницу.
Его ухмылка стала только шире.
— Но ты еще больший придурок, чем когда-либо был Гарри, — добавила она. — И вдвойне высокомерен.
Джеймс насмешливо нахмурился.
— Как вы двое познакомились? — спросил он.
— Я вломилась в его купе в Хогвартс-экспрессе. Я помогала другому другу найти его потерянную жабу. Потом нас обоих распределили в Гриффиндор, но поначалу мы не были друзьями. Он думал, что я довольно самонадеянная и всезнайка, — сказала она.
— Ну, может быть, он был недалек от этого, — съязвил он.
Она игриво толкнула его.
— Потом он спас меня от горного тролля, и после этого мы стали лучшими друзьями. Мы и Рон Уизли.
