Текст книги "Узоры на твоей коже (СИ)"

Автор книги: Natali_art

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

– Не могу поверить, Гермиона, я так счастлива за тебя! – она приложила свои пальцы к губам, переведя взгляд на подругу.

– Спасибо, – Гермиона слабо улыбнулась, стараясь не привлекать к этой теме внимания со стороны, но несколько пар глаз уже любопытно рассматривали их компанию. – Ты мне расскажешь всё в подробностях, как только вернешься! – продолжала настаивать Джинни, чуть ли не подпрыгивая от радости.

– Гермиона, – знакомый голос коснулся ее уха и дыхание покачнуло прядку возле лица, а губы едва задели мочку, – пойдем, я провожу тебя к Слизнорту в подземелья на занятие.

Отодвинув тарелку, Гермиона смущенно посмотрела на своих друзей, поймала одобрение Гарри в виде кивка головой и восторженное лицо Уизли-младшей, которая сияла похлеще галлеона. Только Рон сидел, насупившись и склонившись над тарелкой. Каждому из них было сложно по-своему. Они все выросли слишком быстро.

Подхватив сумку, Гермиона поднялась из-за стола и была утянута Малфоем на выход. Он без стеснения взял ее за руку, улавливая на себе заинтересованные взгляды, но ему было плевать на всех.

***

Звук перелистывания страниц сливался с шепотом пламени глубоко в камине. Запах теплого дерева витал в воздухе, обнимая Гермиону, как и руки Драко. Он держал ее на коленях, уместившись с ней в глубоком библиотечном кресле.

Учитывая рост Драко, она легко помещалась в его объятиях, наклонившись ему на грудь. Он скользил пальцами по ее вьющимся локонам и наслаждался моментом близости. Драко перебирал каждую кудряшку и интуитивно улыбался, пока Гермиона, шевеля губами, запоем читала новую книгу-справочник по Истории магии. Ее тело было расслаблено, дыхание спокойно, и всё говорило о том, что она не тревожится о завтрашнем дне.

Драко, конечно же, до сих пор не мог смириться с тем, что она отправится в Министерство одна, без него. Он хотел стать для нее надежной опорой, и, если будет необходимость, то защитить ее от неблагоприятностей. Но Гермиона привыкла быть лидером Золотой тройки и не сдавала своих позиций даже сейчас, в послевоенное время. Конечно, Драко это восхищало в ней. Не каждая девушка в его окружении могла похвастаться таким же сильным внутренним стержнем и силой воли.

– О чем вы говорили с Минервой после того, как я ушла?

Внезапный вопрос Гермионы заставил Драко встрепенуться, и он убрал руку с ее волос. Взваливать на ее плечи разговоры о его родителях? Стоит ли?

– Она говорила мне о матче по квиддичу, который пройдет до Рождества, – лениво протянул он и снова заиграл с кудряшками на голове Грейнджер, накручивая прядь на палец.

Услышав это, Гермиона дернулась и развернулась к нему лицом, одновременно захлопывая книгу. Локон слетел с пальца Драко и отпружинил.

– Матч? Ты будешь участвовать? – ее глаза были полны предвосхищения и гордости за него.

Гермиона расплылась в улыбке и положила ладони ему на плечи.

– Ну же, отвечай! – настаивала она и заметила, как он нахмурил брови.

– Пока не знаю, Гермиона, – он не сомневался в своих силах, а лишь пытался подержать ее в неком напряжении. Она была так мила и прекрасна в этом состоянии предвкушения, рассматривая его лицо с неподдельным интересом и ловя каждое изменение настроения.

– Драко Малфой! Ты просто шутишь, да? – теперь наступила ее очередь нахмуриться.

– Я сказал, что подумаю. Ты же помнишь, что было в прошлый раз.

– Конечно помню. Я тогда чуть с ума не сошла, переживая за тебя, – выражение ее лица было искренним и взволнованным, словно она вновь пережила тот момент. – И ты решил сдаться, Драко? Ты же хотел отыграться, разве не так?

Драко сделал скучающее лицо и фыркнул. А затем резко притянул Гермиону к себе, зажимая в руках.

– Грейнджер, ты почти повелась. – Сказал Драко и начал целовать ее лицо, пока она пыталась переварить полученную информацию. – Звезду я для тебя, конечно, не достану, да и Луна чертовски далеко, но вот снитч, – он отпрянул и взглянул в ее карие глаза, наполненные смесью замешательства и восторга, – я поймаю для тебя снитч, Гермиона. Чего бы мне этого ни стоило.

После этих слов он был утянут в цепкие объятия Гермионы.

– Я буду болеть за тебя, – она наконец подняла голову и задела рукой место солнечного сплетения. Драко сморщился, но вытерпел болевое ощущение, которое вновь вернулось. – Прости, – извинилась она и убрала руку, – всё еще болит?

– Немного, но это ерунда, – улыбнулся Драко чувствуя, как жжение стихает.

***

Они вернулись в гостиную старост после продолжительной прогулки по пустынным коридорам Хогвартса. Драко целенаправленно провел их подальше от галереи, ведущей к Астрономической башне. Им не стоило напоминать друг другу о самом душераздирающем моменте их отношений. Это место всё так же имело свою значимость для них двоих, но, чтобы подняться туда вновь, им было необходимо время. Достаточное для того, чтобы воспоминания больше не причиняли им боль.

– Как же я устала, – протянула Гермиона, как только они переступили через проем с портретом.

– Чтение книг и вправду утомляет, именно поэтому я делаю это дозированно, в отличие от тебя, – Драко скинул мантию на диван и растянулся на нем повдоль, закинув ноги в лаковых ботинках на подлокотник. Она прильнула к нему рядом, уткнувшись носом в воротник рубашки.

– Как думаешь, я смогу завтра узнать правду? Это всё так запутанно, – Гермиона выдохнула на его скулу и задела щеку ресницами.

Драко напрягся от неожиданности вопроса. Гермиона никогда не сомневалась в своих силах. Ее робость сейчас вызывала в нем смешанные чувства. Сильная и умная девушка, которую он видел на занятиях, которая отважно сражалась в войне, которая всегда была яркой звездой, затмившей даже Поттера, будто вновь посмотрела на небо, в котором проявлялась метка Волдеморта. Драко инстинктивно обнял ее, притягивая к себе. Так сильно, как может позволить себе только он. Он принял ее слабость и позволил ей раствориться в его объятиях. Чтобы она почувствовала ту долю уверенности, которую он готов ей дать.

– Ты уверена что хочешь отправиться одна? Есть время изменить решение и появиться там вместе. – Драко гладил ее хрупкое тело, утонченные плечи и мягкие волосы. Она уже часть его жизни, в которой он непременно хотел принимать полноценное участие. Но он уважал ее решение и не мог навязывать что-то против ее воли.

Она лишь еле заметно отрицательно мотнула головой. Драко отодвинулся, так, чтобы видеть ее лицо.

– У тебя всё получится, Грэшеру некуда отступать. В Министерстве все как на ладони, и, если он что-то скрывает, то ему придется рассказать. Это неизбежно. Скорее всего, он просто испугается оглашения своих мутных дел, я уверен. И ему проще, если об этом узнаешь лишь ты, чем все остальные, и это подорвало бы ему столь безупречную репутацию.

– Это точно, в послевоенное время Министерство не пропустит и мыши мимо своих дверей. Настолько там сейчас всё серьезно.

– Я верю в тебя, Гермиона. Я с тобой. – Драко оставил на ее губах невесомый поцелуй и вновь заглянул в ее глаза. Страха не было. Ведь он всегда отступает, когда они вместе.

– Пора, – прошептала она, размыкая объятия, в которых пригрелась и ощутила необходимый комфорт.

Гермиона потянулась и нехотя поднялась с дивана, забирая сумку, скинутую рядом.

Драко поднялся следом, подхватил мантию и направился вслед за Грейнджер. Она обернулась к нему в проеме своей комнаты. Оставлять ее ночевать одну было теперь чем-то до неприличия неправильным. Драко сделал шаг вперед, и она опустила ресницы, закусив нижнюю губу.

– Я приму душ, – замялась она, пытаясь не выдать своего робкого волнения, – и сразу спать. Спокойной ночи, Драко.

Конечно же, ей хотелось, чтобы Драко сам проявил инициативу и предложил ночевать вместе. И даже если сейчас он согласно кивнул и не выдал ни единой эмоции, она знала: если он захочет быть рядом – он придет к ней.

Скрывшись за дверью, она не стала накладывать запирающих и заглущающих чар. Гермиона стянула с себя дневную одежду, высвобождаясь из нее с превеликим удовольствием. Настроив душ на нужный интенсивный поток струй и температуру, она закинула палочку на одну из полок ванной комнаты, поддалась умиротворению и прикрыла глаза. И даже сквозь шум падающих на пол капель воды, спустя несколько минут, она почувствовала его присутствие, но не открыла глаз, продолжая подставлять лицо под воду.

Драко вошел в ванную и запер за собой дверь. Он не смог просто взять и уйти. Он знал, что она хотела его присутствия рядом с собой прямо сейчас, но смутилась и постеснялась попросить. Драко чувствовал ее потребность в нем каждой своей мурашкой на теле, пока снимал рубашку. Гермиона была раскрепощена, поглаживая себя по мокрой коже, предплечьям, груди, животу и бедрам. Он продолжил ее движения своими ладонями, наклоняясь рядом с плечом и целуя ее в шею. Едва уловимый стон ворвался в его разум, и он не стал сдерживаться более ни секунды. Шоколадные волны ее волос стекали по плечам, путались между его пальцев в их порыве, но не мешали им получать обоюдно желаемое.

========== Глава 30. Опустошение ==========

Комментарий к Глава 30. Опустошение

Трек к главе: Fraunhofer Diffraction – Exhalation

Сегодня с утра зима казалась ещё суровее и беспощаднее, кристалликами мороза врезаясь во внутренние сосуды, замораживая чувства и притупляя сонливость после столь раннего пробуждения. Гермиона с трудом пробиралась сквозь снег, расчищая его заклинанием впереди себя. Палочка была зажата в руке, тёплые варежки, которые связала мать Джинни, согревали ладони и напоминали о старых добрых временах. Крупная и бойкая вязка на них, переплетаясь с незамысловатым узором в виде снежинок, поднимала настроение.

Поджав пересохшие холодные губы, она ускорила шаг. Впереди виднелся спящий умиротворенный Хогсмид. Его округлые, усыпанные снегом покатые крыши походили на шапки магловских сказочных гномов из детских книжек. Плотный дым поднимался над некоторыми домами вдали деревушки и, почти не шевелясь, замирал в воздухе, медленно и незаметно растворяясь в декабрьском небе.

Сквозь объёмные пышные сугробы Гермиона добралась до точки аппарации и остановилась, позволяя крупным хлопьям снега опускаться на свои волосы. Она огляделась по сторонам – в чернильно-синеватых окнах домов мерцали волшебные огоньки. Они переливались от одного оттенка к другому, напоминая яркие волшебные карамельки братьев Уизли.

Мир был в ожидании Рождества, а её сердце сжималось от неизвестности. Впереди ждала пропасть, которую она должна преодолеть сама.

Вместе с аппарацией пропала устойчивость под ногами. Мир закружился в калейдоскопе, от которого можно было сойти с ума. Перемещение отнимало силы и давало ощущение тошноты, ноющее в желудке.

Гермиону выплюнуло в одном из неприметных безлюдных переулков. Она выпрямилась, утихомирила тошноту и двинулась прямиком в сторону Министерства. Оно скрывалось среди невзрачных серых зданий, как и дом на Гриммо, 12. Закоулки, крылечки офисных зданий с заснеженными заколоченными окнами, не могли навести совершенно постороннего человека на мысль о существовании здесь магического Министерства.

Гермиона осмотрелась и, убедившись в том, что никого нет поблизости, добралась до покорёженной телефонной будки. Краска на ней облупилась со временем, часть стекол разбита, но это не мешало волшебникам проникать в здание Министерства. Набор номера, щелчок, и скрипучий голос волшебника появился из ниоткуда.

– Прошу представиться и назвать цель визита.

Гермиона прокашлялась и осмотрелась внутри будки.

– Гермиона Джин Грейнджер. Мне необходимо попасть в Отдел международного сотрудничества.

Она не назвала фамилию Малфой в связке со своей только в целях безопасности, и чтобы не привлекать сейчас лишнего внимания. Решение, принятое ей накануне, не должно было отразиться на их с Драко отношениях. Грэшеру вовсе необязательно знать, что она связана с Малфоем узами брака.

Будка пошатнулась и через мгновение пришла в движение, уходя вниз.

Как только Гермиона оказалась в атриуме, на неё уставилось не меньше двух десятков пар глаз. Проходящие мимо волшебники осматривали её как экспонат в музее, и от этого становилось жутко.

«…Героиня войны …Гермиона Грейнджер».

Шёпот, доходящий до её слуха, рассеивался от стен. Теперь она поняла, что чувствовал Гарри, когда его шрам постоянно рассматривали и тыкали в него пальцем. Слава, стоившая им чуть ли не жизней, теперь отдавала горечью на кончике языка и мешала спокойно жить.

Её без проверки пропустили в атриум, и Гермиона сразу же прошла в зону с восстановленными фонтанами. Их величие и ухоженность всего вокруг не напоминали о минувших днях. Словно ничего и не было.

Тишина в мгновение нарушилась голосами, и главный зал Министерства стал похож на оживший муравейник. Атриум наполнился сотрудниками и Гермиона затерялась в толпе незнакомцев. Мантии справа и слева касались её рук, стук каблуков отражался от сводов и гул сотен голосов разливался по огромному помещению. Холод от снующих туда-сюда волшебников касался её позвонков под слоем одежды. Страх впитался в кожу в самое неподходящее время. Очутиться здесь было непривычно – концентрация магии была на пределе, а ощущение мира сбито, как будто она только впервые оказалась здесь.

Рядом не было никого: ни Драко, что мог успокоить и привести в чувство одним лишь взглядом, ни Гарри, с которым они могли преодолеть все неурядицы, ни Джинни, которая могла бы подтолкнуть и придать дозу храбрости.

«Я сильная», – крутилось в её подсознании, а внутри всё скулило от напряжения. Страх клокотал в висках, настигая волнами паники.

«Я сильная», – шептала она сама себе, продираясь сквозь толпу к лифтам, как и всегда с верой, что сможет всё преодолеть, как и раньше.

«У тебя всё получится», – настигающая и обволакивающая волна голоса Драко, которая рассеяла остаточное волнение, пока она погружалась в лифт, до краёв наполненный волшебниками разных мастей, привилегий и положения.

Стоило ей утонуть в этом потоке и поддаться внутренним терзаниям, то можно было бы просто остаться на дне, без надежды на спасение.

«Я с тобой».

Воспоминание вытащило на поверхность как спасательная шлюпка, и Гермиону выплюнуло вместе с остальными на незнакомом ей этаже Министерства.

Идя по тёмному коридору, она вспомнила, как они вчера заснули вместе с Драко в её небольшой постели. Себя, свернувшуюся клубком в объятиях его большого и сильного тела. Нежный шёпот и прикосновения губ к лицу. Движения тонких пальцев по её плечам и бёдрам. Из его рук не хотелось высвобождаться в этот новый день, который был наполнен тяжелой взвесью из непонимания.

Накануне она попросила Гарри присмотреть за Драко, и он на удивление легко согласился. Она и правда верила в то, что все способны меняться, принять своё прошлое и научиться жить с ним как с частью себя, не коря за ошибки.

Она знала, что её друзья с недоверием принимают Драко, но день ото дня, крупица за крупицей, они расширяют границы и позволяют ему войти в их круг общения. Они делают это по большей части из-за неё, но то, как Гарри понимающе отнесся ко всему, не оставляло в ней сомнений, что все они вероятно когда-то смогут стать друзьями. Труднее всего было сказать что-то за Рона, но это беспокоило её сейчас меньше всего. Он обязательно найдет себя в этом мире, стоит только пережить и переболеть зависимостью к ней. Не всегда просто начинать новый путь в своей жизни, не всегда легко вырвать что-то из своей памяти, перелистнуть страницу и совершить решительный шаг.

Гермиона остановилась возле дверей приемной. На полотне благородного дерева сияла табличка:

«Грэшер Брюс. Глава отдела международного магического сотрудничества. Почетный профессор ЗОТИ».

И она с полной уверенностью в том, что увидит этого человека в кабинете, постучала в дверь.

***

Пробуждение было тягучим и заторможенным. Драко скользнул пальцами по подушке, где ещё ночью каскадом рассыпались локоны Гермионы, но ничего не обнаружил. Он недовольно промычал, пытаясь мысленно смириться с её отсутствием, и нехотя приподнялся на локтях.

Её запах внедрялся в нос. Тёплый, сладковатый и манящий. Уникальный и присущий только Грейнджер. Мягкость её кожи до сих пор ощущалась под подушечками пальцев, так, что прикрыв веки, Драко вновь почувствовал её присутствие, но открыв глаза, обнаружил себя в сковывающем одиночестве, среди скомканной простыни на постели в её комнате.

Он присел и заметил в ворохе постельного её школьную мантию. Притянув плотную ткань, Драко дотронулся пальцем до значка старосты школы. Герб гриффиндорского льва ожил под его движением, совершил взмах лапами, затем прыжок, и вновь вернулся в исходное положение. Буквы с названием факультета тут же проявились на ленте, образуя стройный ряд. Он ещё раз коснулся поверхности, потревожив заколдованное лаковое изображение, и отложил мантию.

В комнате Гермионы совершенно не было посторонних звуков, только его дыхание, нарушаемое слабым свистом метели за окном. Она не утихала, нагоняя новый снежный циклон на Хогвартс. Белые хлопья впечатывались в стекло, залепляя его, образуя небольшой покатый сугроб по ту сторону стекла на выступе.

Драко осмотрелся, окончательно просыпаясь и вылезая из-под тепла одеяла. Рядом с изголовьем кровати высилась стопка книг. Старые фолианты все были в светящихся обозначениях закладок на торцах листов. Неудивительно видеть множество книг в комнате такой девушки, как Гермиона Грейнджер. И она, вероятно, никогда не смогла бы объяснить ему, за что она так любит книги. Знания, неподдельный интерес, до дикости бешеная увлечённость всем новым, – это то, что составляло её мир, и Драко это понимал как никто другой.

Книги лежали и на столе, и на антресолях шкафа, занимая любое свободное пространство комнаты. Драко бы не удивился, если она таскает в своей секретной сумочке, о которой упоминала однажды, всю Национальную библиотеку.

Он молча изогнул губы в улыбке, снова медленно закрыл глаза, и глубоко вдохнул витающие в воздухе ароматы. Ему не надышаться ей, не упиться всеми запахами и за всю свою жизнь. Гермиона – это тот человек в его жизни, которого ему всегда будет недостаточно.

Невообразимо мало.

Разлука подрывала его и без того расшатанное эмоциональное состояние, которое он всеми силами пытался удержать в целости. На долю секунды тревога коснулась его нутра и откликнулась колющим импульсом в висках, но он собрал разрозненные чувства под контроль и дотянулся до кольца на пальце.

У тебя всё получится.

Драко прошептал это про себя, выдохнул, распрямил плечи и, оттолкнувшись от кровати, встал, направляясь в ванную, где осталась его одежда.

Нырнув в тёмное пространство, он пошарил ладонью по полу, но только воздух проскользнул сквозь его пальцы. Пробурчав ругательства под нос, он вернулся за палочкой и применил Люмос. Светящееся облако выхватило в глубине комнаты его аккуратно сложенную одежду, что лежала на стуле в углу. Драко беззвучно рассмеялся, подхватывая рубашку и брюки. Благодарность к Гермионе, словно чрезвычайно необходимое чувство тепла, впиталась в кожу вместе с приятным ощущением чистой одежды на теле.

***

Грэшер Брюс стоял прямо напротив Гермионы и изучал её подозрительным взглядом, который говорил сам за себя. Таким, который ставил под сомнение и озвучивал вопрос «Стоит ли доверять ей».

– Кайлин, оставь нас, пожалуйста.

Грэшер кивнул секретарю и пропустил Гермиону внутрь своего роскошного кабинета.

Гермиона прошла, рассматривая пространство и выцепляя детали. Дорогие вещи, книги и письменные принадлежности заключали в себе его высокое положение в магическом сообществе. Она проследила взглядом как он подошёл к столу и отложил трость.

– Я не хочу тратить время на пустые разговоры, мистер Брюс. Вы немедленно ответите на все мои вопросы. – в голосе Гермионы была уверенность, и она намеревалась получить всю информацию которой владел или скрывал Грэшер.

– Подруга Гарри Поттера, – выдохнул он и сдвинул бумаги на столе, блуждая взглядом по кабинету и не задерживая его на Гермионе. – Вы настойчивая и чрезвычайно целеустремлённая волшебница, мисс Грейнджер, но, увы, мне нечего вам рассказать. Если вы хотите узнать что-то о Софии, то вы зря тратите и своё и моё время.

– Я бы с вами не согласилась, сэр. Просто скажите, где она, и я покину ваш кабинет и больше не вернусь.

Гермионой на секунду овладело отчаяние. Она чувствовала отдалённость Грэшера даже в этом небольшом кабинете. Он умело держал свои секреты под замком. Брюс молчал и это усиливало её внутреннее разочарование.

Он устало окинул её взглядом и прокашлялся. Пожилой мужчина не сдавал своих позиций и уверенно занимал руководящую серьёзную должность. Был богат, судя по интерьеру и… женат? Гермиона сузила глаза, увидев полоску чистого золота на его пальце. Её мозг мгновенно начал подхватывать имеющуюся информацию и связывать одно с другим.

– Кто ваша супруга, мистер Брюс? – вопрос прозвучал как обвинение и заставил его одёрнуть рукав пиджака, спрятать руку с кольцом под другую ладонь и подняться со стула, на который он недавно присел.

– Вы пришли сюда чтобы расспрашивать меня о моей личной жизни, мисс Грейнджер? – он отточено произнес каждое слово и посмотрел на неё презирающим взглядом. Словно она была маглой без капли сообразительности.

– Вы не можете ответить на столь простой вопрос? Вас в нём что-то смущает?

Гермиона смело пошла напролом, стараясь не уступать этому мужчине в напористости. Она встала с дивана, подошла вплотную к столу и окинула его стеллаж взглядом. Любая деталь могла ускользнуть от неё, но только не ровный отпечаток серебристого сургуча на бордовом конверте по ту сторону стеклянной створки в тени книг.

– Это же… Мерлин, я знала… – дыхание сбилось от неожиданности и Гермиона отступила к дивану. – Где она? Где вы её скрываете?

Рука Грэшера взметнулась быстрее, чем Грейнджер успела среагировать, и он выбил её палочку невербальной магией. Его взгляд стал суровым и полным недоверия. Он сжимал её древко в своей руке, напрягшись всем телом.

– Мисс Грейнджер, вам лучше уйти. Иначе мне придется стереть вам воспоминания о себе.

– Вы так спешите подпортить себе репутацию, мистер Брюс? Что даже готовы применить забвение на ни в чём не повинном ученике Хогвартса? Эта тайна действительно того стоит?

– Вы ничего не знаете обо мне, Гермиона, – Грэшер казался жёстче, чем она запомнила его тогда в кабинете Макгонагалл, и более уязвимым. – Поверьте, вас никто не послушает. Всё, что происходит в стенах моего кабинета, умрёт вместе со мной.

– Просто скажите, где Софиа. Кто она для вас? Это она ваша супруга?

Грэшер тяжело выдохнул и сжал кулаки. Ему и в голову не приходило, что эта ведьма ворвётся в его кабинет ранним утром. Минерва помогала ей, и он знал это. Старушка Макгонагалл копала под него, и это вызвало ещё больший гнев. Министерство было его главным убежищем. Потеряй он его, и их всех уже ничто не спасёт. Он мысленно ругал себя и корил Софию в том, что она ни с того ни с сего стала опекать эту маглорожденную волшебницу. Абсолютно чужую для них.

– Мистер Брюс, Я жду ответа. И не смейте применять на мне вашу магию. Все знают, что я здесь.

Молчание выдавалось болезненным, тянущим, заполняющим пространство тяжестью. Грэшер опустил голову и прикрыл веки. Она почувствовала, как он умело применил окклюменцию и замер, решаясь на ответ.

– Софиа жива и находится в безопасности.

По внутренностям прошёлся холодок и Гермиона отступила ещё на шаг. Это было недостаточным ответом.

– Почему вы соврали? Вы ведь даже не представляете, через что мне пришлось пройти. Всё было хорошо до тех пор, пока в моей жизни не появилась она. Мой отец чуть не погиб!

Гермиона говорила всё что крутилось у неё в голове, а Грэшер лишь сжал губы и не поднимал на неё свой взгляд.

– Софиа не при чем. Ваша семья никоим образом не связана с ней, – он отмахнулся и выпрямился на стуле, подхватив трость и сжав её в ладони. – Софиа писала вам в тайне от меня. Она решила, что Хогвартс может подвергнуться опасности. Но почему эти письма она адресовала вам, я без понятия, мисс Грейнджер.

– Может быть, потому что она связана со мной родственными узами, а вы просто не в курсе?

– Это абсурд! – Грэшер ударил тростью и Гермиона остановилась рядом с кромкой дивана. – Неимоверная глупость, – он подошёл к окну и повернулся к Гермионе в профиль. – Вы меня, конечно, простите, мисс Грейнджер, но у Софии никогда не было детей или других родственников.

Фраза прозвучала глухо, словно ветер внутри ночной башни. Гермиона присела на краешек роскошного дивана, потеряв опору внутри.

Жизнь – как лабиринт. Никогда не знаешь, за каким поворотом тебя ожидает очередной тупик.

– Вам может показаться, что жизнь шутит с вами, подставляя под удар самых близких людей. Мы вечно обвиняем в своих бедах кого угодно, но только не самих себя, верно? – мистер Брюс смерил её взглядом и повертел в руках трость. – Софиа ничем вам не обязана. Она, вероятно, постепенно выживает из ума, как и все люди нашего возраста.

– Что вы сделали с её магией?

Грэшер остановился напротив Гермионы и покачал головой.

– Ваше любопытство не доведёт вас до добра. Отправляйтесь в Хогвартс сейчас же. Занимайтесь своей жизнью и не лезьте куда не стоит. Скоро Рождество. Проведите его с близкими вам людьми и ни о чём не беспокойтесь. Софиа больше никогда вас не потревожит. Это была ошибка.

Ошибка.

Как больно было признавать поражение. И если Софиа была ей никем, и её кровь никак не связана с кровью её отца и её собственной, то кем же являлся тот, от которого она переняла ведьминскую кровь? Но мысль так и не получила развитие, оборвавшись в одно мгновение.

Грэшер взмахнул палочкой над Гермионой пока та, склонившись, сидела на диване. Вопросы в её голове исчезли сами собой как только он вложил в её ладони палочку, отошёл к своему столу и позвал секретаршу.

Кайлин помогла растерянной Гермионе встать и проводила её из кабинета. Гермиона натянула тёплую мантию и вышла за дверь. Её чувства были притуплены, мысли кристально чисты и не затуманены.

Шаг вперёд, направо, два поворота влево, коридор, лифт. Всё расстояние она преодолела как на автомате, абсолютно не понимая, что ей дало то, что она приходила сюда. Она покинула Министерство с чувством глубокого опустошения.

***

Зуд в предплечье застал его на последнем занятии, ударяя током. Драко отмахнулся от предложения Тео об ужине, поспешив в Башню старост. Он слышал за спиной его недовольное бухтение, но кожу пронзало давно забытое ощущение, разъедая предплечье изнутри с нарастающей интенсивностью, и Драко решил не рисковать.

Он задрал рукав рубашки, так, что ткань треснула, а пуговица отлетела, закатившись под кровать. Сквозь кожу проступал слабый след метки. Чуть припухший и нездоровый. Он не видел её такой уже очень давно. Драко растер её тыльной стороной пальцев, пытаясь унять усиливающееся жжение. Оно вибрировало под кожей, словно кровь гудела в венах.

Шатаясь, он вытащил свой чемодан из шкафа, выкидывая из него вещи. На дне в закрепленном кожаном чехле, хранились флаконы зелий. Выцепив несколько, он опрокинул их в себя залпом, с трудом сглатывая вязкую жидкость. На вкус лучше, чем варево мадам Пинс, но не менее тошнотворное.

Запас болеутоляющих зелий из Мэнора помог на время притупить зудящее чувство, так, чтобы Драко не обезумел и не разодрал в кровь раздражённую кожу. Боль как отголосок прошлого, что так ему ненавистно.

Почувствовав накатывающий жар, он попытался стянуть рубашку. Влажная ткань прилипла к телу, и он долго не мог из неё высвободиться, раздражаясь ещё больше и издав сдавленное мычание, переходящее в злобный рык. Расстегнуть пуговицы не удавалось, и он драл их пальцами, которые совсем не слушались. Беспомощность порождала гнев на самого себя, заставляя дёрнуться и оглянуться на входную дверь. Драко набросил запирающее, не желая быть застигнутым кем-либо в таком состоянии.

Пальцы одеревенели, и он поочередно попытался их сгибать, сам всматриваясь в ноющую метку. Ему показалось, что он даже смог разглядеть движение крови по своим венам. Чистой, мать его крови, которую он всегда выставлял впереди всего по воле родителей. Красно-бордовая жижа, циркулирующая по его организму, сейчас вызывала отвращение.

Драко сморгнул капельку пота, которая скатилась по его лбу, касаясь ресниц. Сжал зубы и внутренний гул смешался со свистом, который он счёл галлюцинацией пока не увидел патронус Поттера. Тот рассёк воздух и промчался мимо Драко, он отшатнулся и выронил пустой пузырёк из рук.

«Хватит быть затворником, Малфой, выходи к нам во двор. Скоротаешь время в ожидании Гермионы».

Комок волнения застрял в горле, жар сменился на легкую дрожь по всему телу, которая сбегала холодными дорожками пота по его спине, с наполовину снятой рубашкой с надорванными пуговками. Драко инстинктивно задёрнул предплечье смятым рукавом и отошёл от зеркала. Его широко распахнутые глаза проследили за сиянием исчезающего патронуса и он вздрогнул, когда свист окончательно стих.

Осев обратно на пол, он прислонился затылком к основанию кровати и начал отключать эмоцию за эмоцией, словно тумблеры, замораживая их под холодом щита окклюменции. Действие, которое не приносило желаемого долгоиграющего эффекта, но позволяло на время справиться с паникой и тревогой, заполонившими его разум.

Несколько минут он с хирургической точностью вычленял и удалял мысли и чувства, понимая, что нет ничего хорошего в частом вмешательстве этой магии в свой мозг. Но не видел другого способа погасить эмоции.

Зелья начали расползаться змеями по телу. Боль утихала, оставляя покалывание во всех органах. Под прикрытыми веками мерцало всё менее интенсивно, руку уже не жгло, и Драко, открыв глаза приподнял ткань наполовину. Припухлость спала. Словно фантомная боль в отсутствующей конечности, метка давала о себе знать спустя время, и напоминала о прошлом, заставляя его чувствовать себя настолько дерьмово, что хотелось выблевать каждое мерзкое слово, что он когда-либо произносил.

Послание Поттера отозвалось эхом и Драко с трудом, но встал с пола. Тут же рухнул на постель, раскинув руки. Стало легче, но надолго ли?

Не меняя положения, он сорвал остатки рубашки и откинул её в сторону, с помощью Акцио призывая свежую. Снова белая вместо чёрной. Светлая сторона вместо тёмной. Мир вместо тьмы.

Оказавшись за пределами замка, он натянул капюшон мантии, защищаясь от снега, что превратился в липкие хлопья. Вдали, ближе к кромке озера, Драко завидел ребят.

Друзья Грейнджер.

Что-то засосало под ложечкой, но он продолжил движение вперед. Он не затворник и не псих-одиночка, выживший из ума. В его сердце еще есть немного места для компании этих людей, так много значащих для Гермионы.