Текст книги "The Banshee Show (СИ)"

Автор книги: nastiel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Ребята, – миссис МакКолл поприветствовала кивком каждого из присутствующих. Её взгляд задержался на мне. – Эй, здравствуй. Кажется, я тебя не знаю … Меня зовут Мелисса.

– Лиз, – ответила я, мягко улыбнувшись.

– Очень приятно, Лиз. Скотт, – женщина сделала ещё несколько шагов вниз по лестнице и оказалась вместе с нами на первом этаже, – вы уже уходите? Там на кухне курица есть и сладкая картошка. Я …

Мелисса что-то говорила, но я потеряла мысль сразу же, как только точно за неё спиной появилась та самая фигура в чёрном. Теперь я видела его чуть отчётливее: мантия, как мне сначала показалось, оказалась плащом длиной до колена, застегнутым практически под самое горло. Объёмный капюшон скрывал его лицо и голову.

Длинный меч медленно выплывал из широкого рукава его плаща.

Я с трудом сглотнула: в комнате неожиданно перестало хватать воздуха для нас всех. Как убедить себя в том, что это не по-настоящему, если всё выглядело так реалистично?

Я оцепенела, когда человек в чёрном замахнулся, и его нож как по маслу прошёл сквозь тело миссис МакКолл, распарывая его, словно рыбью тушку. Её глаза распахнулись, а рот скривился от крика, который застрял в горле.

Я зажмурилась – так крепко, что мышцы на лице онемели.

Я отчётливо слышала шаги этого наёмника в чёрном: шаркающие, тихие, словно крадущиеся.

Он приближался. И я боялась даже пошевелиться.

Я открыла глаза и заметила, что никто на меня не смотрел.

Никто. Кроме Лиама.

Он стоял рядом, достаточно близко для того, чтобы расслышать, как он шёпотом зовёт меня, но недостаточно для того, чтобы можно было дотянуться до моей руки …

Когда я сфокусировала взгляд на его лице, Лиам одними губами спросил “Что случилось?”. Я ответила, что ничего, но почему-то была уверена, что он мне не поверил.

– Сегодня я в ночную смену, – донёсся голос миссис МакКолл. – Так что, пожалуйста, без инцидентов. Хорошо, Скотт?

Скотт энергично закивал. Мелисса удалилась в кухню, целая и невредимая, и я шумно выдохнула.

– Дерек, – вдруг пришло мне в голову. – Он стал первым, к кому ты обратился. – Я перевела взгляд на Скотта. – Может, он что-то знает по поводу этого наёмника?

– Лиз права, – согласилась Кира. – Питер знал о том химике.

– Я позвоню ему, – наконец ответил Скотт.

Я задумалась.

– А у вас что, нет телепатической связи в стае? – поинтересовалась я.

Кира испустила смешок, Лиам и Скотт переглянулись. Я искренне не понимала их общего удивления и негодования.

– Нет, Лиз, “Сумерки” врут, – сообщил Скотт, хмыкнув, а затем, нахмурившись, добавил: – К тому же, Дерек уже больше человек, чем оборотень.

***

– Он весь в чёрном, – рассказывала я.

Этим же вечером Скотт дозвонился до Дерека, и теперь мы снова сидели у него в лофте, но уже немного в другом составе: я, Лиам, Скотт, Кира и Лидия, которая приехала сразу же, как только я сказала, что не только слышу что-то невнятное, но ещё и вижу.

– Это то ли плащ, то ли очень короткая мантия … Лицо скрыто за капюшоном. Он высокий и крупный, и …

Я запнулась.

– Лиз? – потребовал Дерек.

– И он работает своим широким и длинным ножом так, словно занимался этим всю жизнь.

– Речь идёт о мачете. Скорее всего, военном, – подала голос темнокожая девушка. Она стояла у стола в дальнем углу лофта, скрытом тенью, и чистила ружьё. Первое, что бросилось мне в глаза, когда я увидела её в первый раз – это шрамы, тянущиеся от скулы и до самого плеча.

Её звали Брэйден, и она тоже была наёмником, разве что играла она на нашей стороне.

– Ты его знаешь? – спросил Дерек.

Девушка неоднозначно покачала головой.

– О нём ходят легенды ещё со времен войны во Вьетнаме. Каратель – так его зовут – безымянный американский солдат, добровольно отправившийся в Южный Вьетнам в период полномасштабного военного вмешательства США. Он был членом того отряда армии, о котором не принято говорить вслух. Государство называет его “шестьсот шестьдесят шестым подразделением”.

– Кто там служит? – спросил Лиам.

– Убийцы. Единственные во всём мире девять человек, кому дозволено убивать по закону.

Брэйден опустила ружьё на стол, вытерла руки о штаны и двинулась в сторону Дерека. Остановившись по левую сторону от него, она бросила оценивающий взгляд в мою сторону.

Спустя некоторое время, наполненное напряженным молчанием, она продолжила:

– Пятеро из этих девяти уже мертвы. Двое живут обычной жизнью под пристальным контролем государства. Один в тюрьме, а ещё один пропал без вести более сорока лет назад.

– Каратель? – предположила я.

Брэйден кивнула.

– Говорят, что теперь он работает на богатых людей. Его оружие – мачете, сохранившееся у него со времен войны во Вьетнаме, пропитанное кровью сотен жертв.

– Ох, – выдохнула я. – Прекрасно. Нет ничего лучше, чем наконец узнать, что за тобой охотится грёбаный профессиональный маньяк-поджигатель.

– Маньяк-каратель, – поправил Лиам.

И это было бы смешно, если бы не было так грустно.

***

– Могу я … Могу я кое-что у тебя спросить?

Когда Скотт и Кира укатили домой на машине Лидии, вызвавшейся всех подвезти, мы с Лиамом решили прогуляться. Путь от лофта Хейлов до моего дома занимал около получаса медленным шагом и около пятнадцати минут быстрым, но мы с Лиамом выбрали супер медленным темп, и даже спустя сорок минут всё ещё продолжали быть на полпути до пункта назначения.

– Ага, – Лиам шёл справа точно между мной и проезжей частью. Он неуклюже балансировал на тонком бордюре, покачиваясь из стороны в сторону.

– Берсерки … Они правда снятся тебе каждую ночь?

На мгновение Лиам замер, словно предчувствуя падение, а затем резко спрыгнул на самый край дороги.

– Практически. Иногда мне везёт, и они не приходят. А иногда они видятся мне даже тогда, когда я не сплю.

– Мне очень жаль, – выпалила я.

Я знала, что если Каратель будет видеться мне каждый день, и каждый раз будет резать людей, словно винегрет, я сойду с ума.

– Скотт говорит, что всё будет хорошо.

– Ты веришь ему?

– Мм?

– Скотт … Ты веришь ему?

– Да.

Лиам не задумался ни на секунду, прежде, чем ответить.

– А можно ещё вопрос? – поинтересовалась я.

– Можно и не один.

Я улыбнулась и, почувствовав, что щёки покрываются румянцем, опустила глаза вниз.

– Почему ты доверяешь человеку, который сделал из тебя … Ну …

Попытка подобрать нужное слово провалилась, а “оборотень” почему-то пришло в голову слишком поздно. Лиам остановился на месте, и я заметила эти лишь тогда, когда оказалась на достаточном от него расстоянии. Развернувшись, я увидела, что он смотрел себе под ноги, ковыряя носком ботинок асфальт.

Я замерла на расстоянии пяти метров от Лиама, поджав губы.

– Прости, – шепнула я.

Я знала, что даже если я скажу это практически беззвучно, он услышит меня. Сделав шаг навстречу, а затем ещё один, я снова остановилась и добавила:

– Ты не монстр. Я даже не думала думать об этом. Прости, пожалуйста.

Лиам поднял на меня глаза и как-то неоднозначно пожал плечами.

– А кто я? Оборотень? А разве оборотни не монстры?

Я окончательно сократила внезапно образовавшееся расстояние между нами и остановилась, размышляя о том, не будет ли это слишком, если я обниму его.

– Монстры. И банши тоже. И кицунэ, и все остальные из того списка. Но не в этом суть, Лиам, потому что самое главное не то, кем ты видишь себя, а то, кем видят тебя люди, которым ты дорог. Поверь мне, твоим друзьям плевать на то, что когда ты злишься, у тебя вырастают когти и шерсть, потому что они любят тебя за доброту, заботу и за помощь, которую ты всегда готов предложить. Они любят Лиама, и им плевать на твою “другую”, – я изобразила пальцами кавычки, – сторону.

Лиам улыбнулся. Это была быстрая и маленькая улыбка, перерастающая в широкую, от уха до уха.

– Ну вот, улыбаешься, – констатировала я. – Значит, ты не злишься?

Лиам покачал головой.

– Я верю Скотту. Он говорит, что мы справимся. А это значит, что действительно всё будет хорошо.

Лиам снова забрался на бордюр и принялся шагать по нему и раскачиваться, словно маятник.

– Лиам? А можно ещё вопрос? – вместо ответа он рассмеялся, и я посчитала это за знак согласия. – Можно я возьму тебя за руку?

Я спросила, но действовать всё не решалась. И тогда Лиам сам протянул мне свою руку – так легко и непринуждённо, словно делал это уже не в первый раз.

И в момент, когда его пальцы коснулись моих, когда они легонько, практически незаметно, сжали мою ладонь, я поняла, насколько сильно мне нравится Лиам Данбар – оборотень, который абсолютно точно не похож на монстра.

***

Отчего именно я проснулась – сказать сложно, потому что и ужасный запах пота и гари, ударивший в нос, и неожиданно яркий свет костра, бьющий по глазам даже сквозь закрытые веки, и мои собственные руки, связанные точно над головой, и ноги, пальцами которых я едва ли доставала до земли, и кожа, покрывающаяся мурашками от того, что на мне не было никакой одежды, кроме тонкой сорочки, в которой я легла спать накануне – всё это обрушилось на меня практически одновременно, и я бы закричала во всё горло, и не как банши, а как просто перепуганная до чёртиков девчонка, если бы не заклеенный чем-то рот.

Слёзы тут же брызнули из глаз. Я не понимала, где нахожусь – всё вокруг кружилось и плыло, словно я смотрела на мир через дешёвый калейдоскоп.

Но было кое-что, о чём я знала точно – это был не сон.

Это была реальность.

Комментарий к // captivity

http://vk.com/club75865569 <3

========== // salvation ==========

Я слышала слишком отчётливо, как рвётся чужая плоть, словно хлопковая рубашка, когда мачете человека в чёрном разрезало тело девушки, висящей в паре метров от меня. Это был уже третий человек, и я до сих пор не понимала, почему наёмник оставлял меня в живых, методично расправляясь со всеми остальными.

Когда глаза привыкли к полумраку, и я перестала плакать и огляделась, то поняла, что нахожусь в каком-то подвале, а жёлтое пятно, которое я поначалу приняла за костёр, являлось солнечным светом, льющимся из крохотного окошечка прямо над потолком. Я дёргалась, выворачивала и выкручивала свои руки в попытке хотя бы ослабить верёвки вокруг кистей и лодыжек, но ничего не получалось, и тогда мне приходилось просто продолжать дышать спёртым воздухом и молча плакать, ощущая на губах привкус клея от скотча, которым был заклеен мой рот.

Этот Ад длился больше двадцати четырёх часов.

Теперь, когда солнце заходило уже второй раз за всё моё пребывание здесь, а, точнее, непонятно где, я смотрела на то, как мужчина в чёрном пихал располовиненные тела в мешки, словно какой-то мусор. Я не знала, куда он уносит их потом, когда исчезает за скрипучей дверью, располагающейся вне моего поля зрения, но предполагала, что он никогда не убивал там, где тела находила полиция – расправляясь с ними в более интимной обстановке, он выходил ночью в город и развешивал их там, где не составляло труда их отыскать.

Он издевался над шерифом и его помощниками, потому что знал, что в этой резне преимущество на его стороне.

Каратель не смотрел на меня. Проходил мимо, надвинув капюшон так низко на лицо, что я не видела даже его подбородка.

Спустя какое-то время, когда глаза научились отличать тёмный от очень тёмного, я перестала чувствовать ноги ниже колен, а лёгкие уже не горели огнём от вечного запаха гари, пота и крови, успев привыкнуть. Но голоса, шепчущие в моей голове, не замолкали ни на секунду.

Я слышала Лидию. Она звала меня.

Но я не знала, как мне ей ответить.

Когда я впервые почувствовала сильную боль в висках, а веки стали безумно тяжёлыми, и я была готова уже отключиться, Каратель впервые заговорил. В этот раз он появился без жертвы, и потому я не сразу поняла, в чём дело, когда он остановился напротив меня и завёл руки за спину.

– Ты банши, верно? – прохрипел он, а затем сделал шаг вперёд и присел на корточки точно возле моих ног.

Он схватился за верёвки на моих лодыжках и подёргал их, словно проверяя на прочность. Кожа под ними горела огнём.

– Я знаю, что ты банши. Я знаю о тебе всё, Лиз Мур. И не только о тебе, – он поднял голову на меня, и я, прищурившись, смогла различить его тонкие губы. – О всех из этого списка.

Выпрямившись, мужчина на мгновение замер, а затем взялся за края капюшона и стянул его с головы. Если бы я встретила этого человека на улице, я бы прошла мимо, и уж тем более не подумала бы, что он наёмный убийца. Он выглядел слишком просто: седые волосы с редкими чёрными переливами и такого же цвета густая щетина и карие мутноватые глаза, смотрящие на меня из-под низко посаженных бровей с лёгким прищуром не выдавали в нём бывшего служащего секретного подразделения.

Он приложил указательный палец левой руки к своим губам и шикнул, а правой подцепил край скотча, закрывающего мой рот, и резко дёрнул.

Глухой стон сорвался с моих губ.

– Почему ты не убил меня? – спросила я несколькими мгновениями спустя вместо того, чтобы умолять отпустить.

Потому что я прекрасно осознавала, что он меня не отпустит.

– Ты знаешь, сколько стоит твоя жизнь?

Я поджала губы.

– А жизнь Скотта МакКолла и Лидии Мартин?

Я продолжала молчать, подсознательно догадываясь, к чему ведёт Каратель.

– Зачем мне убивать тебя за жалкие шесть миллионов долларов, если я могу с помощью тебя получить в семь раз больше?

– Они не придут за мной, – тут же выпалила я.

– Придут. Не без моей помощи, разумеется.

Я непонимающе смотрела на Карателя, пытаясь пересилить желание закрыть глаза и провалиться в сон. Желудок скручивало от голода, но думать о еде я даже не пыталась – стойкий смешанный запах не давал мне на это никакого шанса.

У Карателя было до ужаса спокойное лицо, и то, чем он занимался, обозначалось лишь пятнами чужой крови на его скуле.

– Всё это, – я замолчала, чтобы откашляться, а затем продолжила: – ради денег?

– Да, – честно ответил мужчина. – Я же должен что-то есть.

Я задрожала, когда его пальцы провели линию от моего подбородка до виска, а затем вскрикнула, когда они схватили меня за волосы и с силой оттянули голову.

Я зашептала, чтобы он отпустил.

– Скажи мне, банши, что ты слышишь? – спросил Каратель, наклонившись так близко ко мне, что я задержала дыхание, когда гнилой запах из его рта ударил мне в ноздри. – Скажи мне, Лиз.

Я стиснула зубы и зажмурилась, хватаясь за последние остатки надежды, которые смогла найти. Но ни запах, ни прохлада подвала, ни размеренное дыхание Карателя – ничто из этого никуда не делось.

И тогда я открыла глаза и снова взглянула своему страху в лицо.

– Ты знаешь, что кто-то сегодня умрёт, – произнёс Каратель. Его губы растянулись в ухмылке. – И никто вам, детки, не поможет.

Он был прав. Я знала. Я чувствовала приближающуюся смерть.

Это ощущение, словно ядовитая змея, загнавшая мышь в её же норку, медленно проникало внутрь, поднималось к груди и выпускало смертельный яд, из-за которого было невозможно вздохнуть, и немела каждая мышца в теле, и безумно хотелось лишь кричать. Тоже самое я чувствовала и несколькими днями ранее, когда Лидия и Стайлз оказались в ловушке санитара по фамилии Брунски в доме Эха.

Я знала, что если Каратель окажется прав, и Скотт с ребятами смогут найти меня, то действительно кто-нибудь умрёт. И если это будет не сам наёмник, то кто-то из нас, и от этой мысли мне становилось ещё хуже.

Хотя, казалось, куда ещё.

– Даже если Скотт придёт, – а он не придёт, – то тогда это уже тебе нужна будет помощь, – произнесла я, оскалившись.

Это была не храбрость – это была последняя стадия страха.

Каратель расхохотался. Его смех показался мне наигранным и каким-то механическим – услышав такое, нормальный человек больше никогда не захочет смеяться.

Я хотела закричать о том, что мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним; хотела пригрозить ему тем, что когда сюда придёт истинный альфа Скотт МакКолл, ему придётся собирать свои зубы сломанными пальцами.

Хотела, но не успела.

Где-то вдалеке раздались голоса. И они были мне прекрасно знакомы.

– Нет, – прошептала я, а затем, набрав в лёгкие побольше воздуха, закричала: – Нет, нет, нет, нет!

Каратель с силой прижал скотч обратно к моим губам. Он снова накинул капюшон на голову, достал из-за плаща мачете, вечно болтающееся на его поясе, и исчез из поля моего зрения, плотно закрыв за собой дверь (что я поняла по скрипучему звуку) и оставляя меня одну, трясущуюся и запуганную. Всё, что мне оставалось – это висеть на месте и концентрировать внимание на том самом маленьком окошке, которое уже давно не являлось источником света из-за наступивших сумерек.

Всё, что мне оставалось – это ждать.

И я ждала. Ждала, когда с потолка подвала посыпался песок из-за того, что кто-то там наверху борются между собой, ждала, когда услышала глухие удары и треск ломающихся предметов. Ждала, и продолжала цепляться за последние остатки надежды до тех самых пор, пока не услышала чей-то громкий внутриутробный вой, переполненный болью. Он принадлежал Лиаму – я была уверена в этом на сто процентов.

А затем голоса в моей голове резко замолчали, унося с собой и неприятное чувство внутри, и кромешная тишина заволокла моё сознание. Но это не было облегчением – я просто почувствовала, как все ниточки внутри меня оборвались.

Кто-то умер.

И я закричала: про себя, задыхаясь от нехватки воздуха и захлёбываясь собственными слезами, – но закричала. И, спустя непродолжительное время, именно благодаря слезам скотч с моих губ отошёл даже без моей помощи.

Я закрыла глаза и беспомощно опустила голову вперёд, но затем неожиданный гнев наполнил каждую клеточку моего тела, и я принялась биться затылком о холодную бетонную стену словно в припадке.

Даже если бы я хотела остановиться, я бы не смогла это сделать – я была в отчаянии.

А потом дверь неожиданно открылась.

Она не была в поле моего зрения, и потому я могла лишь предполагать, кто именно вошёл внутрь. Воображение тут же представило мне страшные картины: Каратель втаскивает за волосы еле дышащую Лидию, оставляя наверху мёртвых Скотта и Лиама для того, чтобы вернуться за ними позже.

Мне не хотелось поднимать голову, чтобы снова видеть его до одури обыкновенное лицо, покрытое кровью моих потенциальных друзей, и я закрыла глаза, потому что смирилась с неизбежным ещё в тот момент, когда почувствовала чью-то смерть.

– Давай, убей меня, сукин ты сын, и получи свои грёбаные деньги, – произнесла я, подумав, что это будут идеальные последние слова.

– Лиз?

Сначала до меня дошёл сам звук голоса, а уже лишь потом то, что он произнёс моё имя с отличной от Карателя интонацией.

Я распахнула глаза. Передо мной стоял Лиам. Он был потрёпан и прижимал руку к груди, и я видела, что сквозь пальцы сочилась чёрная кровь, но, по крайней мере, он был жив.

Мои губы растянулись в облегчённой улыбке, а на глаза снова навернулись слёзы.

– Вы в порядке? Вы все живы?

Он неопределённо махнул головой, а затем опустился вниз к моим ногам и принялся развязывать верёвки. Когда он закончил с ними и теми, что поддерживали на весу мои руки, я рухнула на пол, словно тряпичная кукла, но Лиам успел ухватить меня за плечи, чтобы я не ударилась головой. Я видела по его прищуренному взгляду, что каждое движение приносило ему мучительную боль, а ещё было что-то в его лице, что я всё ещё не могла понять.

– Как вы нашли меня? – спросила я, когда Лиам помог мне встать на ноги.

Мне пришлось перекинуть одну руку ему через голову, чтобы не упасть.

– Каратель. Он оставлял подсказки вместе с каждым следующим телом после того, как ты пропала. Он больше не сжигал их дотла, оставляя отчётливый запах сырой земли, пыли и плесени. Мы поняли, что место, где он тебя держит, находится под землёй, но у нас было несколько вариантов, а он точно дал понять, что третье тело будет последним перед …, – он тяжело вздохнул, когда мы перешагивали через каменные ступеньки подвала, – … твоим собственным.

Покинув подвальное помещение, мы оказались в коротком земляном коридоре, оканчивающемся тяжёлой решёткой, ставни которой сейчас были открыты настежь. Хорошо, что солнце уже давно зашло за горизонт, а иначе я бы вмиг ослепла от резкой перемены света с мрачно тёмного на яркое дневное.

– Мы разделились, – продолжил Лиам. – Стайлз, Малия и Кира отправились в заброшенный банк Бэйкон Хиллс, Лидия и Скотт решили проверить дом Эха, а Дерек, Брэйден и я – старое хранилище Хейлов. О нём нам сказал Питер. Он говорил, что часто проводил там полнолуния вместе с теми из семьи, кто не мог себя контролировать, и потому сразу бы узнал его запах … Но Скотт решил подстраховаться.

Мы вышли на улицу, и я наконец поняла, где нахожусь – заповедник Бэйкон Хиллс. Место, где семья Хейлов многие десятилетия имела огромный участок и дом, который сгорел несколько лет назад. Неудивительно, что у целой семьи оборотней было подземное хранилище с толстыми бетонными стенами.

Мои ноги путались между собой, но я старалась не растерять остатки достоинства и более или менее перебирать ими по земле до тех пор, пока не увидела кого-то, ничком лежащего на земле. Я остановилась, и Лиаму тоже пришлось притормозить.

– Кто это, Лиам? – я покачала головой, не отрывая взгляд от тела. – Это не Каратель!

Я знала, кто это, потому что возле тела на коленях сидела Брэйден.

– Лиам! Скажи мне! – требовала я, потому что не могла поверить собственным глазам.

– Дерек … Дерек Хейл, – произнёс Лиам. – Он мёртв.

Как только Лиам произнёс это вслух, Брэйден, от которой нас разделяло не больше пяти метров, встала, схватив с земли пистолет, и направилась к ближайшему дереву. Только тогда я увидела, что возле него, прислонившись спиной к стволу, сидел Каратель. Он был ранен, но всё ещё жив. Даже сумерки не помешали мне различить ухмылку на его самодовольном лице.

Даже несмотря на то, что он проиграл, он всё равно чувствовал себя победителем.

Брэйден замерла лишь на мгновение перед тем, как вытянуть руку и выпустить все оставшиеся пули Карателю в грудь. Я вздрагивала от каждого выстрела вместе с Лиамом, который, как мне показалось, обнял меня ещё сильнее. Затем девушка наклонилась к теперь уже мёртвому телу бывшего наёмника и принялась шарить по его карманам.

Я не знала, что именно она искала, и мой взгляд снова скользнул к Дереку. Я так мало его знала, но всё равно чувствовала немую боль, когда видела, что его грудь не вздымается, обозначая вдохи и выдохи.

– У Карателя был собственный список смертников, – руки Брэйден не дрогнули, когда она подошла к нам протянула листок, свёрнутый в несколько раз.

Она поджала губы в тонкую полоску, и, несмотря на то, что попытка выглядеть непробиваемой, увенчалась успехом, и на её лице действительно не было ни одной эмоции, её глаза – красные и мокрые от слёз, – говорили об обратном.

Я развернула листок и обнаружила там имена, записанные в столбик от руки:

Скотт МакКолл

Лидия Мартин

Дерек Хейл

Кира Юкимура

Айзек Лейхи

Стайлз Стилински

И ниже, большими буквами и с таким нажимом на ручку, что бумага прорывалась в нескольких местах, была подпись

ОДИН МИЛЛИАРД ДОЛЛАРОВ

Комментарий к // salvation

https://vk.com/club75865569 <3

========== // the secret ==========

Прошла неделя с тех пор, как Брэйден, бросив нам на прощание парочку полезных советов от довольно опытного наёмника, исчезла, оправдываясь тем, что ей снова нужно отправляться на поиски кого-то под именем “Пустынный волк”. Но мы все: каждый, включая саму девушку, – знали истинную причину её ухода.

В Бэйкон Хиллс её больше ничто не держало.

В Бэйкон Хиллс её больше никто не держал.

А мы продолжали ходить в школу как не бывало и делать вид, что всё в порядке, хотя ни я, ни другие ребята, себя таковыми не считали. Тяжелее всего было смотреть на Скотта – он был убит. Первые пару дней после похорон, он был не похож на самого себя: серый цвет его кожи и пустой взгляд выдавали многочисленные ночи, проведённые без сна с того самого момента, когда Брэйден привезла мёртвое и уже холодное тело Дерека к его лофту. В тот вечер Лидия и Кира еле сдерживали слёзы, и даже Питер выглядел так, словно что-то чувствовал. А я …

А я винила в этом себя. Я замечала, как ребята не смотрят мне в глаза, когда разговаривают, чувствовала, что они перешёптываются за моей спиной. И я бы очень хотела сказать им, что, если бы у меня была возможность, я бы повернула время вспять и отдала бы свою жизнь за Дерека, но не могла, потому что это была бы неправда.

Я боялась смерти. Особенно теперь, когда увидела её собственными глазами.

А спустя два дня, как Брэйден покинула Бэйкон Хиллс, ребята исчезли. Ни Лидия, ни Скотт, ни даже Лиам не отвечали на мои звонки. Я докатилась до того, что караулила их возле школы часами после того, как кончались занятия. Однажды я даже порывалась проследить за мистером Юкимурой, чтобы узнать, где он живёт, и, быть может, найти Киру дома, но вовремя убедила себя, что это будет ужасно глупо с моей стороны.

Ребята не выходили на связь долгие три дня, и я начинала не на шутку пугаться. И сложно было сказать, что меня страшило больше – сам факт их пропажи или то, что я снова была вынуждена проводить время в одиночестве.

Я сидела в столовой, уже минут как десять покончив со своим обедом, и медлила, прежде чем встать и пойти на следующий урок. В нагрудном кармане джинсового пиджака лежал тот самый список, который Брэйден обнаружила у Карателя – я так и не отдала его Скотту, потому что первое время после похорон просто не хотела бередить и так кровоточащую рану. Я знала, что он был МакКоллу не меньше, чем старшим братом, и мне было его так жаль. Единственным, кто знал о списке, был Лиам. И я была безумно рада тому, что он а)никому о нём не рассказал и б)всё равно продолжал проводить со мной время, хоть и не многое, потому что все мы понимали, кому из нас сейчас сильнее нужна поддержка.

Хотя даже Лиам не сказал мне и слова последним вечером перед собственным исчезновением, когда он снова проводил меня до дома, и мы уселись на скамейку на моём заднем дворике, стоящую среди огромных цветочных клумб, благодаря которым мама умудрялась заполнить в душе одиночество от вечного отсутствия папы в командировках. Мы разговаривали обо всём и ни о чём несколько часов подряд, пока не стемнело. А затем он поцеловал меня в щёку и ушёл, а я ещё долгое время смотрела ему вслед, пока он окончательно не исчез из поля моего зрения.

А на следующее утро ни его, ни остальных ребят, в городе, кажется, уже не было.

Но тяжелее всего, как ни странно, мне было от того, что я не видела Лидию. В моей голове была ясная картинка того, что мы действительно могли стать подругами, и теперь было довольно больно падать в яму несбывшихся надежд.

Когда прозвенел звонок, я дёрнулась, но всё равно не встала, продолжая стучать ногтями по пластиковому подносу. Всё то время, что я успела провести в одиночестве, мне нужно было занимать себя чем-нибудь, чтобы не впасть в депрессию, и я выбрала рассуждения – для этого у меня было достаточно вопросов, требующих незамедлительного ответа. В этот нескончаемый перечень входил не только странный список Карателя, но и символ из блокнота тёти, а так же факт того, что она не оставила мне свой дневник.

Я точно знала, что он был, а это значило, что она его прятала. Вот только от кого? И, главное, где?

То, что мой телефон разрывался входящим звонком в сумке, я заметила лишь тогда, когда мелодия пошла по второму кругу.

Лидия.

– Алло? – ответила я слишком громко и взволнованно.

– Лиз, у тебя всё в порядке? – спросила она.

Помимо её голоса, на другом конце провода слышался шум.

– Да. Где вы? Что случилось?

Я бы спросила, почему они больше со мной не дружат, но это было бы слишком по-детски. Даже для меня.

– Мы в порядке …

– Вы все живы? – перебила я.

– Да, – ответила Лидия после небольшой паузы. – Мы все живы.

– Как Лиам? – сорвалось с моих губ раньше, чем я смогла осознать, и потому мне пришлось добавить: – И Скотт? Как он?

– Немного потрёпаны, но в целом в порядке. Мы в Мексике.

– В Мексике? – я подскочила с места и, схватив сумку, направилась на выход из столовой с такой стремительностью, словно там, за дверями, может оказаться эта самая Мексика.

– Долгая история. Ты точно в порядке? Никаких новостей?

Я знала, что она имеет в виду под “новостями” – голоса. Я отрицательно покачала головой, но, вспомнив, что говорю по телефону, произнесла вслух, что нет.

– Хорошо, – выдохнула Лидия.

– Лидс, домик у озера! – раздался где-то вдалеке голос Стайлза.

– Я помню, спасибо, – буркнула Лидия явно не мне. – Слушай, Лиз, есть одна идея … Ты помнишь мой дом у озера?

Я задумалась.

– Припоминаю.

– На втором этаже есть звукоизолированная комната. Бабушка … Она использовала её для … одних специфических дел. Она помогла нам узнать первый пароль к списку, точнее не она – электрофон. Я подумала, что ты можешь попробовать то же, пока мы в пути.

– Хорошо, – произнесла я. Спорить мне не хотелось, несмотря на то, что я не думала, что из этого что-то выйдет. – Лидия?

– Ммм?

– Я подумала, что вы меня бросили. Подумала, что вы обвиняете меня в смерти Дерека, и поэтому не можете больше меня видеть … Понимаешь, вы – единственные люди, с которыми я общаюсь.

Это был крик души. Возможно, мне стоило держать эмоции при себе, но у меня больше не было сил. К тому же, я думала о том, столько всего не успели сказать Эллисон и Дерек, и мне стало страшно: а вдруг и я не успею?

– Ох. Прости, Лиз … – выдохнула Лидия. – Мы … Мы не … Это очень сложно объяснить. Дело касается тёти Эллисон, и …

– Лиз? – послышался голос Скотта.

Я поняла, что наш телефонный разговор стоял на громкой связи.

– Лиз, послушай. Несмотря на, кхм … – Скотт кашлянул. – Чтобы ни случилось, ты не виновата. Ни в чём. И никто не виноват. Мы не предупредили тебя лишь потому, что тебе и так несладко было последнее время.

Он замолчал, но и я не торопилась говорить, потому что не знала, о чём. Скотт МакКолл был вторым человеком в моей жизни после тёти, кто действительно заботился обо мне.

Скотт МакКолл был первым человеком, которого я знала, кто заботился обо всех.

– Возвращайтесь скорее, – произнесла я. – Будучи единственным сверхъестественным существом в школе, я чувствую себя очень неловко.

Короткие смешки на другом конце провода заставил меня улыбнуться.

– Лиам передаёт тебе привет, – сказала Лидия перед тем, как повесить трубку. – Он не хочет признаваться в этом, конечно, но передаёт.

***

Мне пришлось объяснять миссис Мартин в течение пятнадцати минут, почему она должна дать мне ключи от домика на озере и при этом не должна поехать со мной. Я соврала, что когда однажды была там вместе с Лидией и ребятами, то оставила там свой шарф.

Миссис Мартин не сразу поверила в то, что я могу быть подругой её дочери.