Текст книги "Сожги моё солнце (СИ)"

Автор книги: ms_collins

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Открыв карту каминов Парижа, Скорпиус с трудом обнаружил ту улицу, которая ему была нужна. Дегре. Вот как она называлась, он помнил синюю табличку на одном из домов. Хорошо, что улица была достаточно маленькой, чтобы не блуждать по ней долго.

Запомнив название отеля «Жерар», Малфой шагнул в камин. Теперь он доберётся до Абрахама достаточно скоро.

Кашляя от пыли, он почти вывалился из камина в отеле. Видимо, посетители тут были редкостью в такое время, поэтому сотрудник на рецепшне и две девушки из обслуживающего персонала удивлённо посмотрели на него, одна уже хотела подойти, но Скорпиус махнул рукой и, на ходу очищая джинсы и куртку от золы, вышел на улицу.

Дегре и правда была очень узкой и короткой. Уже буквально через пять минут, Малфой нашёл знакомое место и кафе «Верлен», всё было в точности, как в его видении, и Скорпиус подошёл ближе. Теперь надо было дождаться, пока Пейдж отойдёт на достаточное расстояние. Слава Мерлину, он уже допивал свой напиток (Скорпиус не думал о том, что именно это может быть), сейчас было более важным не упустить Историка и не спугнуть его.

Наконец, примерно через десять минут, Пейдж поднялся со своего места и, бросив несколько галлеонов на стол, поспешил к выходу с веранды, кивнув на прощание всё той же официантке.

Скорпиус весь собрался и достал палочку. Когда Историк повернул в его сторону, Малфой произнёс заклинание, и тот тут же замер в тени серого дома с облезлыми стенами. Абрахам крякнул, попытался дёрнуться, но так и остался стоять на месте.

– Скорее всего, ты меня не знаешь, – произнёс Скорпиус, появляясь перед взглядом того.

Он был слишком хорошо воспитан, чтобы угрожать человеку из-за спины.

Пейдж попытался что-то промычать, и Малфой сказал:

– Я освобожу тебя, если пообещаешь молчать, иначе применю что-то похуже обычного Петрификуса. – Пейдж попытался кивнуть, а потом, когда это не вышло, показал глазами, что согласен.

Освободив Историка, Скорпиус прижал палочку к его горлу:

– Только пискни.

Теперь Абрахам уже смог кивнуть.

– Ты знаешь, что нехорошо угрожать приличным людям?

– Девчонка прислала тебя. Я вообще-то ждал другого блондинчика, – Пейдж усмехнулся, заметив злость в глазах незнакомца.

– Это неважно. Я смотрю, тебе понравилось в Азкабане. – Увидев, как потемнели глаза Историка, Скорпиус продолжил: – Если уважаемый мистер Поттер узнает, что ты лез к его дочери, а он узнает, поверь, то выпишет тебе туда вид на жительство. Но мы же этого не хотим, правда?

Пейдж молчал, не понимая до конца, чего хочет от него мальчишка. Но тот был настроен решительно, Абрахам видел это, поэтому пытался быть осторожным. В Азкабане ему, и правда, не слишком понравилось.

– Я могу изложить тебе и другой ход событий, – сказал Скорпиус, – я сдам тебя тем, кого ты обокрал. И что же лучше, Абрахам, пытки и смерть или же просто поцелуй дементора после долгого отпуска в Азкабане? Скажи мне. – Скорпиус прищурился, ожидая ответа.

– Ничего не лучше, мистер, – ответил тот, вжимаясь затылком в стену, чтобы отдалиться от палочки, направленной прямо в горло.

Абрахам знал, что ничего не может быть быстрее магии – одно неверное слово или движение, и он труп. Молодой господин был не из жалостливых нытиков, он был из тех, кто решал их, нытиков, проблемы.

– Тогда ты уберёшься отсюда, Историк, и я больше никогда тебя не увижу. А если увижу, то сам приволоку в дом Поттеров или в Аврорат. Ты забудешь эту фамилию, забудешь фамилию человека, которому ты угрожал и имя его жены, забудешь дорогу в их дом и в Париж и больше никогда здесь не появишься. Помни, что я нашёл тебя. Сам. И в следующий раз снова найду. Не забывай об этом, Историк.

Тот лишь нервно сглотнул и утвердительно закивал. Это глупо было – бояться малолетку, но в его глазах было что-то, говорящее, что он не шутит и намерен выполнить каждое своё обещание, Пейдж знал этот взгляд. Он бы не сказал, что это взгляд убийцы или преступника, нет. Трансгрессируя, Абрахам надеялся, что никогда больше не встретится с ним, а ещё он понял, что не завидует человеку, который следующим увидит глаза этого господина.

Уже оказавшись на другом конце мира, он понял, что именно так настораживало в этом взгляде. Не то, что он был жёстким и твёрдым, не то, что глаза были похожи на бездонные серые омуты. Абрахам увидел то, чего не ожидал: в этом взгляде не было жалости.

========== Глава 44. Неожиданные открытия ==========

Лили повертела в руках крышку от «Колы Лайт» и положила её на стол, взглянув на Эридана, неспешно поглощавшего порцию наггетсов с жареной картошкой и кисло-сладким соусом. Она сказала:

– Я всё-таки боюсь, что однажды, придя домой, увижу разбросанные вещи или, не дай Мерлин, твой холодный труп.

Эридан посмотрел на неё исподлобья, а потом, отложив вилку в сторону, положил свою руку на её и сказал:

– Всё будет хорошо, на доме защита. Мы же это уже обсуждали.

– Но ничего не изменилось, – заметила Лили, вставая и отходя к окну.

Она знала, что Пейдж вряд ли станет кого-то убивать, но, чёрт, он же вполне мог украсть что-то или снова угрожать ей. Лили бы просто не выдержала новых угроз. И вообще, она сейчас должна была думать о том, как обрадовать мужа новостью о беременности, а не о том, что случится, если Историк снова вернётся сюда.

Лили грустно, почти обречённо, вздохнула и проговорила:

– Ладно, как скажешь. – Сделав паузу, она продолжила: – Я пойду прилягу, что-то устала сегодня.

– Эм, – протянул Малфой, – ладно. Мне надо кое-что сделать, я попозже приду.

Лили только кивнула и вышла, не оборачиваясь. Она поднялась на второй этаж и присела на кровать. Вспомнив, что не дочитала статью в «Ежедневном пророке», Лили решила сначала сделать это, а потом уже идти в душ.

Статья оказалось неинтересной, хотя начало было многообещающим, поэтому вскоре она отложила газету и спустилась вниз, чтобы попить воды. Услышав голос Эридана, раздававшийся из гостиной, Лили удивилась: с кем он мог говорить в такое позднее время?

Девушка подошла к дверному проёму и заглянула в гостиную, которая вся светилась серебристым светом, бившим в глаза своей магической белизной. Это был патронус. Патронус Малфоя, лебедь. Он завис в воздухе недалеко от камина, рядом с креслом, в котором сидел Эридан. Задрав голову, он говорил, теперь Лили могла услышать только обрывок фразы:

– …нужно, чтобы он замолчал, понимаешь? Иначе всё будет потеряно. То, что мы сделали полтора года назад, будет бессмысленным. Найди его. Срочно. И заставь, не знаю, в общем, ты понял…

Дэн говорил сбивчиво, из чего Лили вынесла, что он торопится, может, боится, что она услышит, а возможно – что Пейдж всё-таки вернётся.

Значит, такой вариант всё же представлялся ему возможным. Лили зло выдохнула воздух носом и пошла на кухню. Мало того, что им угрожала опасность, да и не только им, но и их семьям, так Эридан ещё и просто взял и заказал Историка. Пять минут, один патронус и всё.

Какого чёрта?

Лили было неприятно, что Эридан имел отношение к подобным вещам. Пусть с его прошлым всё было неясно, но то, что он делал сейчас… выходило за все рамки.

Забыв про воду, она снова поднялась наверх. Видеть Дэна не хотелось, поэтому ей следовало заснуть до его прихода.

Проворочавшись около получаса, Лили всё-таки заснула и даже не слышала, как и во сколько пришёл Эридан. Когда она проснулась утром, его уже не было, но, судя по времени, он ещё не должен был уйти на работу.

Её мутило сильнее, чем в последние дни, и поэтому настроения не было совершенно. Лили решила попить апельсинового сока и лечь обратно в кровать.

Умывшись, она спустилась на кухню, откуда раздавался запах тостов с клубничным джемом.

Эридан наливал себе кофе, когда Лили вошла. Он обернулся и улыбнулся.

– Как спала моя принцесса?

– Всё хорошо, – сказала она, не ответив ему улыбкой.

Эридан приобнял её и оставил на щеке быстрый поцелуй.

– Будешь есть?

Лили отрицательно помотала головой и достала сок из холодильника.

– Лил, – позвал её Дэн. – Теперь всё будет хорошо, ты можешь не волноваться.

– Правда? – спросила она. – И как же ты всё решил? – Лили села на стул и сделала лицо а-ля «я внимательно слушаю».

– Это неважно. Просто знай, что этот человек больше не появится во Франции, – ответил Малфой, садясь напротив.

– Почему ты не говоришь мне, Эридан? – Лили сложила руки на груди.

Её возмущало, что Малфой мало того, что сделал так, но ещё и не признаётся, увиливает и недоговаривает. Она хотела, чтобы всё было просто и по-честному.

Прежде чем Эридан успел ответить, в окно постучалась красивая белая сова. Внимательные коричневые глаза с интересом и нетерпением заглядывали вовнутрь. Лили собиралась встать, чтобы впустить её, но Малфой вскочил и сказал:

– Это мне, Лил, не беспокойся.

Сова шумно влетела в помещение и, чуть покружившись, опустилась на руку Эридана. Он выхватил письмо и развернул его. Внимательно вчитавшись в содержимое, он посерьёзнел и, как показалось Лили, пробормотал что-то вроде: «Чёрт». Она молча ждала, пока он вернётся к столу и их разговору. Малфой положил письмо на подоконник, и оно тут же воспламенилось. Через секунду от бумаги и конверта не осталось даже пепла.

– Кто это? – спросила Лили.

Эридан прошёл к столу.

– Неважно, – ответил он, садясь на своё место.

– Может, ты ответишь хотя бы на один из моих вопросов? – Она начинала закипать. Она чувствовала такую злость, что знала, что не удержится и скажет всё, что думает. Неужели так сложно было просто сказать всё, как есть?

– Какие вопросы, Лили? Это всё неважно. Что за допросы? – Было похоже, что Эридан тоже начинает злиться.

– А что такого? Я хочу знать.

Малфой встал и, со звоном поставив тарелку и чашку в раковину, собрался выйти с кухни, чтобы таким образом прервать спор.

– Или боишься, что меня тоже придётся заставлять замолчать? – Лили сама не знала, как это вырвалось, но уже было поздно что-либо менять.

Дэн дёрнулся и замер. Его спина напряглась, но он не повернулся сразу. Лили думала, что он сейчас выйдет, или ей придётся уйти, чтобы не продолжать это. Её тошнило, и не было настроения обсуждать дальше это всё. Говорить вообще не хотелось.

Эридан обернулся и быстрым шагом направился к ней.

– Ты не так всё поняла.

– Я и не могла понять по-другому, ведь ты молчишь.

– Мерлин, это такой бред. Зачем ты подслушивала? – Тут Лили стало стыдно, она ведь, и правда, наверное, не должна была. – Но хуже, что ты… неужели ты думаешь, что я и впрямь кого-то заказал?

– Потому что ты молчал! – Лили тоже встала, сжав руки в кулаки. – Всё, я не хочу говорить об этом. Правда.

Малфой хотел было остановить её, но она предупреждающе подняла руку. Ему надо было на работу, а ей в ванную. И Лили не хотелось продолжать разговор. К тому же на таких тонах.

– Подожди, – сказал он.

Ждать не хотелось. Лили нахмурилась, но всё же остановилась и развернулась к Малфою лицом. Он примирительно поднял руки.

– Давай поговорим. Окей?

– Тебе надо на работу, Эридан.

Он взглянул на часы и выругался.

– Чёрт, я опаздываю. – Он быстро взял с пола чёрный кожаный портфель и приблизился к ней. – Мы договорим вечером. Не делай поспешных выводов, хорошо? – Поцеловав Лили в лоб, Эридан трансгрессировал, оставив после себя только аромат парфюма и недосказанность.

***

– Я абсолютно точно должен сказать всё Лили, – пробормотал Альбус, не глядя на Скорпиуса, стоявшего рядом.

Он вызвал Поттера вниз, на улицу, с работы, когда только смог вырваться в Лондон, чтобы всё ему рассказать. Пейдж сейчас уже, скорее всего был в другом полушарии и уже не будет доставлять проблем.

Скорпиус уже всё рассказал другу, который теперь пребывал в лёгком шоке от всего произошедшего.

Как теперь сказать Лили, что её муж не чист на руку? Как правильно сказать человеку, что он сделал неправильный выбор в жизни, последствия которого придётся теперь расхлёбывать ещё долго?

Ему самому было сложно поверить, что то, что говорил Малфой про своего кузена, – правда, но если он уверен…

А главное – так спокоен…

Альбуса это почти раздражало. Неужели для Малфоя это ничего не значило?

– У тебя такое лицо, – сказал Скорпиус, – будто ты мне не веришь.

Альбус немного помолчал и ответил, поглядев на него исподлобья:

– Ты слишком спокоен, это странно.

Малфой раздражённо вздохнул и закатил глаза.

– Мне надо попрыгать? Или, может, разрыдаться с горя? Я всегда подозревал, что с ним что-то не так. Малфои веками живут в одном и том же месте, а он постоянно переезжает. И не говори, что я не…

Альбус перебил его:

– Да, ты говорил. Я знаю, прости. Ты не виноват.

– Да, потому что это Лили виновата. – Сказав так, Малфой понял, что погорячился, да и его вина тут не меньше: если б он не вёл себя, как последний мудак, они бы с Лили могли бы быть до сих пор счастливы вместе. – Ладно, уже неважно. Расскажешь ей всё?

Альбус кивнул, думая о том, как сделать это помягче.

Комментарий к Глава 44. Неожиданные открытия

Котики, поздравляю вас с наступающим Новым годом! В этом, 2016, году это последняя выложенная мною глава, поэтому хочу поздравить вас и пожелать вам счастья, здоровья, много-много радости, вдохновения и, что важно, больше времени на себя, на саморазвитие, ну и на отдых, конечно. Спасибо, что вы есть, что вы всё ещё со мной. Мне, правда, очень радостно от этого. Торжественно клянусь, что этот фанфик закончится в ближайшие 1-2 месяца, и я обязательно продолжу писать “Крайность”. Вы классные, спасибо.

P. S. Ну, что? насколько ожидаемое развитие событий?)

========== Глава 45. Стыд ==========

Время замедлилось, сердце ухало в груди громкими толчками, отдававшимися в ушах.

Бум.

Она спускалась по лестнице, хватаясь за перила, чтобы не упасть.

Бум.

В голове всплывали отдельные пазлы, складывавшиеся в единую, весьма неутешительную картину. Осознание приходило толчками, синхронными ударам её сердца.

Как она могла быть такой глупой, такой наивной? Мерлин, да любой идиот ведь понял бы уже давно, что что-то было нечисто. Неправильно. Не так.

Бум.

Как принять то, что кто-то, кого ты любишь, возможно, плохой человек?

Как принять то, что она связала с ним свою жизнь?

В голове яркими вспышками появлялись картинки их совместной жизни, счастье, улыбки, надежды на будущее. Которые Малфой разрушил собственным прошлым, молчанием и враньём.

Бум.

Лили вырвалась на улицу, в груди было катастрофически недостаточно воздуха. Настолько, что лёгкие сводило, а желудок сжимала тошнота. Мимо шли люди, они не смотрели на неё.

Вы когда-нибудь думали о том, что окружающим абсолютно всё равно на вас и на то, что с вами происходит в данный момент?

Упади она сейчас замертво, казалось, никто не заметил бы. Люди точно так же продолжали бы идти, смотреть только перед собой, жить, думать о своих собственных проблемах.

Ты идёшь по улице, и под твоими ногами словно разверзается ад, но никто не замечает.

Шедшие ей навстречу мужчины громко обсуждали что-то и, казалось, если её сейчас собьёт автобус, один из них скажет что-то типа «ауч» и пойдёт дальше.

Бум.

Лили очнулась сидящей на скамейке в каком-то парке, она даже не знала, что это за район и как точно сюда попала, но, чёрт, кого это волнует, когда твоя жизнь катится в пекло.

Она, и правда, чувствовала, что её жизнь кончена. Потому что её жизнь – всего лишь большой обман, и теперь, когда Лили знала правду, обман кончен, и жизнь тоже.

Кто она? Глупая девочка, которой жизнь преподнесла странный сюрприз? Колдомедик-недоучка? Будущая мать-одиночка?

Мерлин, это даже в голове звучало отвратительно.

Всё это. Она – просто никто, она – биомусор, бесполезная, глупая, наивная, неправильная, она… она просто идиотка, вот кто она.

Лили чувствовала стыд за это, стыд за свою жизнь.

Ей стыдно, что она тратила время не на те вещи, не на тех людей, не на те поступки. Ей стыдно, что она не добилась того, чего когда-то хотела.

Ей просто хотелось зарядить себе по лицу.

Поттер хотелось закричать от злости и обиды на Эридана, на жизнь, на саму себя.

Небо уже давно заволокло тучами, и где-то на задворках сознания появилась мысль, что простывать ей сейчас ни к чему. Как раз тогда и начался дождь. Холодный, мелкий и частый. Через пару минут Лили была мокрой насквозь, одежда липла к телу, а волосы – к лицу, тушь давно размазалась по щекам и сейчас спускалась тёмно-серыми полосами к подбородку.

Она не знала, куда идти, потому что домой не хотелось, а родители сразу начнут выспрашивать, что же случилось. Сейчас ей не хотелось ни с кем ничего обсуждать.

Мерлин, на самом деле, ей хотелось просто лечь и умереть.

Лили всегда была оптимисткой, но иногда даже неиссякаемый позитив даёт трещину.

Её розовые очки, через которые она смотрела на мир всю жизнь, разломали и бросили к её ногам.

Бум.

Она стояла на пороге большого и красивого дома бежевого цвета и колотила в дверь. В проёме появился Альбус, который, увидев её, так широко распахнул глаза, что Лили показалось, будто они вывалятся из глазниц и упадут к её ногам. Сегодня всё падало: её розовые мечты, надежды, её жизнь и она сама.

Альбус буквально затащил сестру внутрь, попутно окликнув Арден, которая тут же появилась в коридоре.

Они говорили что-то, и это казалось таким заторможенным. Лили будто попала в замедленную съёмку. Они так забавно выглядели с открытыми ртами, что Лили захотелось засмеяться. Это она и сделала, она расхохоталась, запрокинув голову назад, сползая по стене, глядя в потолок. Он был таким идеально белым.

В такие моменты всё видится в два раза отчётливей, твоя жизнь замедляется, останавливается, а ты продолжаешь задыхаться в глупой истерике.

Бум.

Лили смеялась ровно до того момента, пока не почувствовала, как её голову кто-то наклонил вниз. Она увидела перед собой лицо Арден и залилась смехом прямо в него. Слёзы потекли ещё сильнее, буквально ручьём.

Дени говорила что-то. Милая, красивая, отзывчивая, полезная Дени, пыталась спасти её, вытащить из этого болота под названием «жизнь Лили». Её глаза смотрели с таким искренним беспокойством, что Поттер чуть не рассмеялась ещё сильнее. Мерлин, как же повезло Альбусу, подумала она, ведь Арден – это лучшее, что вообще могло с ним случиться.

Милая, спокойная Арден, которая сейчас пыталась привести её в чувство. Но Лили просто не могла остановиться, сама не понимала, почему смеялась, но продолжала, не в силах прекратить это. Эту глупую странную пытку.

В неё будто вселился кто-то, высасывавший всю энергию и направлявший её в дикий, необузданный смех.

Лили остановилась только тогда, когда почувствовала резкий, сильный удар по щеке (наверное, останется след).

Бум.

Она замерла, с почти что неверием глядя на Дени.

Милая, спокойная Арден, так вот как ты справляешься с проблемами. Ты бьёшь их прямо по лицу, чтобы они сами проваливали.

Лили задумалась, откуда в этой хрупкой девушке столько силы, чтобы контролировать себя? Вот просто откуда? Если бы рядом с ней кто-то впал в такое состояние, Лили бы сама, наверное, разрыдалась.

В коридоре повисла звенящая тишина.

– Сейчас ты успокоишься, Лили – поправив волосы, сказала Арден.

Альбус стоял где-то сзади неё, глядя на всё это в полном шоке. Мерлин, женские истерики – это по-настоящему страшно. У него мелькнула мысль, что плачущий в три ночи сын – это, в общем-то, не так уж и плохо. Это можно терпеть. Это можно прекратить (не используя физическую силу). Такую истерику же прекратить нельзя, она будто пожирает всё на своём пути: все эмоции, чувства, положительную энергию, воздух…

Альбус ненавидел не то, что истерики, он вообще не любил слёзы, попросту не зная, что с ними делать. Он вспомнил, как тихо выбежал из комнаты, когда они с Арден впервые крупно поругались и она плакала из-за этого. Тогда она не заметила его, и Альбус не упомнилал, да и старался просто не вспоминать, но до сих пор помнил это чувство жуткой растерянности.

Он сбежал просто потому, что буквально в душе не знал, что ему делать.

Сейчас, конечно, если вдруг Дени плакала, то он знал, что нужно просто обнимать и гладить по голове, не издавая лишних звуков.

Когда плакал Бен, его ещё нужно было укачивать.

Но что делать с сестрой, которая, казалось, сошла с ума? Нахер слетела с катушек и смеялась как чокнутая, рыдая при этом навзрыд.

Ему всё ещё хотелось сбежать, хоть буря и миновала.

Через полчаса Лили вышла из душа с мокрыми волосами и в махровом халате Арден, уже полностью спокойная. Даже слишком, наверное, подумал Альбус, сидя за столом с кружкой чая.

Дени дала ей в руку ещё одну кружку.

Лили сделала глоток, нахмурилась, видимо, обжёгшись, и подула на чай. Арден села напротив, всё ещё немного взволнованно глядя на неё.

– Лил, что случилось? – не выдержал Ал.

Он и так слишком долго ждал, пока сестра успокоится, потом приведёт себя в порядок. Альбу понимал, что проблема, скорее всего в Эридане, но не могла же она узнать всего.

Лили начала говорить тихо, голос был осипшим и хриплым. Она сначала делала это неохотно, но потом слова будто сами полились, она уже не могла остановить поток речи, рассказывая обо всём, что произошло за последние несколько дней.

– И он сказал, что… сказал, что, – Лили почти захлебывалась словами, – нужно заставить Историка замолчать. И он больше не приходил. – Не то чтобы она скучала по Пейджу, просто… – Неужели… неужели они сделали что-то… с ним? – Лили смотрела на Альбуса.

Она смотрела так, будто только он знал ответ на её вопросы. Так, как в детстве спрашивала, куда он дел метлу или бабушкины пирожки. Так, будто поверит абсолютно всему, что он скажет.

– Это же сумасшествие, Альбус. Это преступление. Мерлин, Эридана же посадят в Азкабан, если это всё из-за него, если с Пейджем что-то…

Её грубо прервал голос, раздавшийся из-за спины.

– Да ничего не случилось с Пейджем, Поттер, – он словно специально сделал ударение на её девичьей фамилии. – Я вежливо попросил его больше вас не беспокоить. И даже если твой… Дэн его искал, то точно не нашёл. – Малфой стоял, расслабленно привалившись к косяку и сложив руки на груди, изучающе оглядывая кухню и всех собравшихся внутри.

Лили вздохнула с облегчением: хотя бы одна из её ужасных догадок была неверна.

Она инстинктивно поправила ворот халата, натянув его до самой шеи, на что Скорпиус усмехнулся, чуть закатив глаза.

– Что ты тут?.. – начала Арден.

– Да прямо почувствовал, что наша новоиспечённая миссис Малфой здесь. Как дела, Лилс? – Казалось, ситуация его до невозможности забавляла.

– Я пойду спать, – пробормотала Лили, быстро допив чай и вставая. – Спасибо, Арден.

Девушка собиралась пройти мимо Малфоя, она опустила глаза, не глядя на него, надеясь, просто сбежать.

Раствориться, исчезнуть, провалиться сквозь землю. Мерлин, Малфой, казалось, искренне наслаждался тем, каким дерьмом стала её жизнь. Ну, хоть кому-то это доставило.

– Ну вот, Поттер, а я-то думал, мы пообщаемся, поболтаем… – протянул Скорпиус, почти что заговорщецки глядя на неё.

Бум.

– Закрой рот, – Лили громко прошептала это, потому что голос окончательно сел, оставив вместо себя неясный горловой хрип.

Можешь наслаждаться молча?

Заткнись.

Заткнисьзаткнисьзаткнисьзаткнись.

– Это ты виноват, – она бросила это, не подумав, что сморозила глупость, но была так зла, потому что, – ты знал.

– Нет, не знал, – Малфой для пущей убедительности помотал головой. – А ещё не выпихивал тебя замуж, Поттер. А ещё говорил, что Дэн не лучший вариант для тебя. – Он развёл руками.

– Конечно, – со злостью сказала она, – лучший же у нас ты. Всегда всё знаешь. Может, поэтому ведёшь себя, как кусок дерьма? – Она с силой ткнула его кулаком в грудь, собираясь выйти и пойти уже спать, чтобы этот долбаный день просто закончился, катился к чертям, она бы с удовольствием забыла его навсегда.

– Поттер, – позвал Скорпиус, хватая её за руку.

Лили вырвалась и сказала:

– Ты уже всё сказал, спасибо. Спокойной ночи. – Внезапно Лили стала невозмутимой.

Потому что всё равно хуже уже не будет? Какой смысл злиться на окружающих из-за своей глупости. Каким бы бестактным грубияном ни был Малфой, сейчас он оказался прав: Лили просто получила по заслугам за глупость.

Сегодня она ушла из дома, потому что ненавидела ложь, потому что боялась этого медленного истощения отношений, погрязающих в дерьме. Лили боялась, что связала свою жизнь с чем-то настолько плохим, что буквально не выдержит правды. Такая неизвестность всё равно была для неё лучше, чем истина.

Она была рада, что Эридан ничего не делал Пейджу, но откуда ей знать, насколько далеко он готов был зайти в попытках скрыть прошлое? Было бы глупо тешить себя иллюзиями.

Iʼm so wrong, Iʼm so wrong

(To let you in my)

To let you in my home

Комментарий к Глава 45. Стыд

The Weeknd – Twenty Eight

========== Глава 46. Триумф ==========

Лили вышла из себя, а затем из комнаты. Это было настолько привычно, что он мог бы сказать, что соскучился по их ссорам.

Малфой усмехнулся, глядя куда-то в пространство, а потом сделал серьёзное лицо, наткнувшись на взгляд Альбуса. По этому он тоже скучал. Поттер вообще ненавидел быть свидетелем выяснения их с Лили отношений. Такое негласное правило.

Делай с моей сестрой что хочешь, но так, чтобы я не видел.

Это действовало много лет. Скорпиус был благодарен за то, что Альбус не осложнял и не лез не в своё дело (не считая чего-то совсем серьёзного). Но сейчас он гипнотизировал Малфоя тяжёлым взглядом, на что тот пожал плечами. Молча.

Зато Арден не промолчала.

– Перестань вести себя, как мудак, – сказала она.

Поттер поражённо посмотрел на жену, а Скорпиус состроил удивлённо-ужасающуюся рожицу.

– И как вам не стыдно, леди?

Дени закатила глаза и вышла. Не отвечать на выпады Малфоя и относиться к этому со снисхождением было залогом выживания в те моменты, когда он находился в радиусе ста метров. Да и вообще по жизни.

Скорпиус крикнул ей вслед:

– Ладно, мамуля, я больше не буду.

Ответа не последовало, видимо, Арден решила, что раз игнорировать, то полностью, и Альбус сказал:

– Ведёшь себя, как второкурсник.

Малфой пожал плечами.

– Это не отменяет того, что я прав, – ответил он.

– Не хочешь извиниться? Ей и так досталось в последнее время.

Скорпиус состроил кислую мину, мол, ты что, с ума сошёл, и отрицательно покачал головой.

Малфои не извиняются.

Тем более за правду.

the pack ad – bang

День дальше был похож на обрывки, отдельные кадры, которые врезались в память.

Он трансгрессировал в Аврорат, долго требовал, чтобы его пустили к Гарри Поттеру, но оказалось, что тот на каком-то задании. Тогда Скорпиус написал заявление, и сегодня же Эридана должны были арестовать. Малфой знал, что его кузена искали, но дело заморозили, поскольку улик не было: засранец хорошо прятался.

Для всего даже не нужен был Пейдж, достаточно было обрывков воспоминаний Скорпиуса, чтобы Дэна кинули за решётку.

Он сам не знал, что это: месть или правосудие? Но какая разница, если Малфой будет удовлетворён, а его братец окажется в Азкабане или вроде того?

Ему вообще было плевать, что сделают с Дэном, лишь бы он подальше держался от Лили. Вдруг её страхи были оправданны? Вдруг он, и правда, готов был избавиться от Историка?

Тогда ему не место на свободе.

Мотивы Скорпиуса уже второстепенны.

Потом всё понеслось ещё быстрее.

– Ты должен был сразу же идти ко мне, – Гарри Поттер надавливал на Малфоя, он был зол и возмущён. И, казалось, готов к действиям.

– Так я и пошёл, – ответил он, – а вас не было. Я понимаю, что рисковал поднять много шума, но вдруг Дэн решил бы сбежать.

Скорпиус сидел в кабинете Гарри Поттера, который сейчас беспокойно ходил из угла в угол.

– Ладно, тут ты прав, – ответил тот, замирая. – Надо собрать группу.

– Я тоже пойду, – сказал Малфой, вставая.

Мистер Поттер с сомнением посмотрел на него, мол, куда ты собрался, мальчик. Но Скорпиус был твёрдо намерен отправиться с ним.

– Скорпиус, – сказал Поттер, – он может оказать сопротивление. И вообще, ты не мракоборец, не говори глупостей.

– Мне не пятнадцать, сэр. Я должен увидеть его, – ответил Малфой, сжимая кулаки.

Должен-должен-должен.

– Ладно, – сдался Гарри Поттер, – но без глупостей.

Он суетился, ходя туда-сюда из кабинета в кабинет. За ним носились ещё человек пять, еле поспевая и прося подписать какие-то бумажки или задавая вопросы.

Через сорок минут они уже толпились на веранде кирпичного домика в Париже, мракоборцы оцепляли маленький участок, а какой-то бородатый мужик, которого мистер Поттер вызвал специально для этого, накладывал антитрансгрессионные чары. Скорпиус следил за всем, будто со стороны, молча, не принимая участия. Мистер Поттер периодически бросал на него взволнованные взгляды, наверное, боясь, что Скорпиус может сделать что-то необдуманное, боясь, что план провалится.

Они вломились внезапно. Малфой и сам не ожидал. Всё произошло за считанные мгновения. Эридан был на кухне. Тарелка выпала из его руки, когда он увидел полдюжины мракоборцев у себя дома.

Скорпиус стоял сзади, не предпринимая никаких действий. Он с замиранием сердца следил за тем, как расписная тарелка летит вниз и разбивается вдребезги. Звон удара его как будто отрезвил, Скорпиус бросил взгляд на Эридана, который поднял руки. Он говорил что-то, вроде бы даже пытался спорить, но Скорпиус не слышал, он словно находился за толстой стеклянной стеной, которая почти не пропускала через себя звуки.

И Скорпиусу оставалось только смотреть на то, как шевелятся губы окружающих, замечать их жесты, мимику.

Он вышел, потому что смотреть было больше не на что.

Через несколько минут они уже были в Аврорате. Эридана отвели в комнату для допросов. И после его разговора с мистером Поттером (Скорпиус мог поклясться, что тот вышел из помещения крайне раздражённым, ещё бы, муж его дочери оказался полным мудаком) Малфой попросился поговорить с тем. Просто чтобы расставить все точки над «i». Чтобы вопросов и недосказанности не оставалось.

Может, он хотел испытать триумф? Потому что сейчас чувствовал только сосущую пустоту в груди. Как будто кончилось что-то очень важное, и Скорпиус даже не знал, что делать теперь.

Понимание, что ты просрал свою жизнь приходит внезапно. Остаётся пожать плечами и собрать остатки чего-то стоящего, что было и есть в тебе. Может, тогда получится?

Скорпиус еле выпросил у Гарри Поттера пять минут наедине с Эриданом.

Когда он вошёл, Дэн сидел на стуле за столом, опустив голову. Но потом поднял и сказал, не поворачиваясь:

– Теперь ты счастлив?

Скорпиус ответил честно:

– Не-а. Но удовлетворён.

– Мне дадут увидеться с Лили? – спросил Эридан, помолчав. – Её отец сказал, что она не знает ничего об аресте.

– Вы не увидитесь, Дэн.

Скорпиус обошёл стол и сел напротив. Кузен был похож на избитого пса, какой-то очень уж несчастный и смиренный. Аж глаза резало.