Текст книги "Огненный Стяг (СИ)"

Автор книги: Мия Мара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

С отцом девочка виделась последнее время очень редко. После развода, он обзавелся новой семьёй, а от дочери по большей части откупался дорогими подарками. Соня быстро сообразила, как можно легко и с пользой для себя использовать родительское чувство вины. В свои пятнадцать лет она уже умела ловко манипулировать окружающими, закатывая истерики и обвиняя их во всех своих несчастьях.

На сверстников Соня производила впечатление неуправляемой, резкой и меркантильной зазнайки. Особое удовольствие доставляло ей настраивать друзей друг против друга. Как любой неуверенный в себе человек, пытающийся скрыть собственные комплексы, она быстро находила такие же слабые места в других и безжалостно на них давила. Её боялись, восхищались и ненавидели. Такая реакция окружающих доставляла соне удовольствие – она чувствовала себя живой и значимой.

Но если бы кто-то хоть раз искренне поинтересовался, чего она хочет, Соня ответила бы: «Любви!»

Порой девочка чувствовала себя ужасно одинокой среди огромного числа ненужных вещей. В тайне она завидовала подругам, матери которых по-настоящему участвовали в их жизни, а не откупались дорогими безделушками. Завидовала и за это ненавидела их ещё больше.

И вот неожиданно родная сестра отца пригласила Соню поехать с ней в деревню. Сама не зная почему, девочка сразу же согласилась.

«Тебе будет там скучно», – тревожилась мать, ревнуя к бывшей золовке.

«Всё лучше, чем здесь», – резко ответила Соня, проигнорировав обиду в голосе матери.

Она и сама удивилась этому приглашению. С теткой они никогда не были близки и виделись в основном на праздниках ещё в те времена, когда родители девочки жили вместе.

В отличие от остальных, Анна, именно так звали сестру отца, не испытывала по отношению к племяннице жалости или чувства вины, а потому не поддавалась на провокации.

Совместная поездка предоставляла Соне возможность лучше узнать человека, которого ей пока не удавалось подчинить, ну и сулила какое-никакое приключение. Поэтому, не обращая внимания на вялые протесты матери, девушка собрала сумку и принялась ждать.

Анна заехала за ней рано утром. Погода выдалась солнечной и безветренной, поэтому Соня заранее спустилась во двор и ждала, покачиваясь на скрипучей качели. Припарковав машину, высокая светловолосая женщина подошла к племяннице.

– Готова? – спросила она, сдержанно приобняв девочку.

Соня кивнула.

– Как мама? – поинтересовалась Анна, скорее из вежливости, нежели из интереса.

– Нормально.

Бросив сумку на заднее сидение, Соня устроилась на переднем. Тётка включила зажигание и, коротко взглянув на племянницу, неожиданно спросила: – Сколько тебе лет?

– Пятнадцать, – растерянно ответила Соня, – шестнадцать в ноябре исполнится.

– Тебе не кажется, что твой э… макияж слишком яркий?

Машина тронулась с места, а Соня надула губы. Да, как эта глупая тётка смеет указывать ей, что делать?!

– Не кажется! – грубо ответила она.

Женщина ответила ей невозмутимым взглядом поверх темных очков.

– Как знаешь, – легко согласилась она, – мне просто интересно, кого именно ты собираешься привлечь к себе таким боевым раскрасом в это прекрасное утро?

Соня обиженно отвернулась. Она украдкой взглянула в зеркало. Собственное лицо вдруг показалось ей действительно чересчур вызывающим.

– Есть салфетка? – мрачно спросила девушка.

– В бардачке, – как ни в чём не бывало ответила Анна.

Какое-то время Соня приводила себя в порядок, стирая лишнюю косметику с век. Женщина искоса наблюдала за ней, и в уголках рта её блуждала улыбка.

– Так намного лучше, – похвалила она. – Теперь я знаю, что ты не только красива, но ещё и умна.

Соня долго разглядывала свое отражение в зеркальце, а потом вдруг спросила: – Зачем Вы позвали меня с собой? Вы ведь меня совсем не знаете.

Тетка улыбнулась.

– Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, – ответила она. – И даже больше, чем ты знаешь о себе сама. Скоро тебе предстоит многое понять. А пока нам надо забрать ещё одного человека.

Весело подмигнув Соне, Анна повернула руль, и когда автомобиль свернул во двор, добавила: – Надеюсь, он тебе понравится.

***

Получив предложение провести неделю у дальних родственников матери, Саша Хорошилов одновременно обрадовался и удивился тому, что о нем вообще кто-то помнит.

В мае Саше исполнилось шестнадцать, но он чувствовал себя бестелесной тенью. Мать его давно умерла, а отец-военный уделял сыну внимание только в виде утренних нотаций, от которых Сашу порой реально тошнило. Парень рос предоставленный самому себе и одновременно как под колпаком.

Он плохо учился в школе, предметы давались с огромным трудом. Парень часто прогуливал, просто, чтобы в очередной раз не чувствовать себя полным ничтожеством перед одноклассниками. Ему хватало этого по утрам, когда отец в очередной раз пытался научить его жизни.

«В твоем возрасте, я мог отжаться двадцать раз, а ты растешь, как квашня, – твердил за завтраком подполковник Хорошилов. – Ни ума – ни силы! Как жить то будешь?! Тебя же заклюют! Всё это у тебя от матери…».

И подобные отповеди повторялись каждый божий день.

Саша и не представлял, как ему жить, чувствуя себя глупым, слабым и никчемным. Он одновременно любил отца, ведь тот был единственным родным для него человеком, и ненавидел, а ещё глубоко внутри верил, что отец прав.

Парень очень обрадовался, узнав, что двоюродная сестра матери, хочет познакомить его с родней. Это была возможность вырваться на несколько дней из-под гнета отца и отдохнуть от ощущения собственной ничтожности.

Вечером, перед отъездом, Саша долго рассматривал старый снимок, с которого на него смотрела молодая красивая женщина. Ему было всего пять, когда мама умерла от рака. С годами воспоминания неумолимо стирались из памяти, он уже не мог четко воссоздать черты её лица, а помнил лишь смех, улыбку и теплые объятия. Обрывки этих образов приносили юноше невыносимую боль и его чувства к ней напоминали чувства к отцу. Он любил, потому что она была лучшей матерью на свете, и ненавидел, потому что она бросила его одного наедине с этим ужасным миром. Как бы он хотел, чтобы она была жива.

«Смотри, не опозорься там!» – вместо прощания сказал ему отец, но Саша был так рад отъезду, что решил не обращать внимания на это унизительное напутствие.

Радостное предвкушение слегка померкло, когда он увидел на переднем сидении подъезжающей машины незнакомую девчонку. На вид она была его сверстницей, но под недовольным взглядом синих глаз Саша почувствовал себя неуютно.

Девчонка была красивой, даже слишком, и смотрела на него, как на пустое место. Ну вот, не успел уехать из дома, как снова почувствовал себя недоделанным.

Какого черта! Саша раздраженно бросил сумку на сидение и, когда машина тронулась, угрюмо уставился в окно.

– Я рада, что ты смог поехать, – сказала Анна, взглянув на него в зеркало заднего вида. – Эту красавицу рядом со мной зовут Соней. Она дочь моего брата.

Саша из вежливости кивнул и улыбнулся женщине, но она в это время обратилась к девушке: – Саша – сын моей двоюродной сестры.

– Просто индийский фильм какой-то, – буркнула Соня.

– О, это ещё не всё! Вас ждет много сюрпризов, и, я надеюсь, приятных знакомств, – смеясь, сообщила Анна. – Честно говоря, мне пришлось немного соврать вашим родителям.

Соня и Саше обменялись тревожными взглядами, от неожиданности позабыв о своих обычных ролях «королевы» и «лузера».

– Не бойтесь, детки, обижать вас никто не собирается – пообещала женщина.

Только её племянников это ничуть не успокоило.

***

У Анны Корольковой не было своих детей и мужа у неё тоже не было. Не потому, что она плохо относилась к мужчинам или детям, просто как-то не сложилось. Она была ведьмой, а ведьма не может себе позволить жить абы с кем. Это не допустимо. Кроме того, жизнь не оставила её без дела – пришлось незаметно приглядывать за двумя племянниками: дочерью непутевого брата и сыном рано умершей двоюродной сестры.

Делать это незаметно было крайне сложно. Их опекуны, мягко сказать, способностями к воспитанию не отличались. Анне оставалось делать все от неё зависящее и надеяться, что когда придет день, дети ещё не будут окончательно испорчены и раздавлены.

Будучи ведьмой Воздуха, она умела направлять мысли других в нужное для себя русло, но так нельзя было поступать с будущими ведьмами и колунами. Они должны разобраться во всём сами. Таков закон.

Искоса взглянув на дремлющих подростков, Анна улыбнулась. Наконец-то они попадут домой, и узнают правду.

Она вспомнила, как когда-то сама оказалась на их месте. Тощая веснушчатая девчонка с прозрачными голубыми глазами и соломенными волосами, она впервые попробовала магию на вкус, и та оказалась слишком сладка, чтобы менять её на что-то иное.

Впрочем, любовь в её жизни тоже была, но слишком болезненные воспоминания о том времени Анна старалась не тревожить. Она давно перестала переживать из-за отсутствия семьи. Её дальние родственницы-ведьмы обзавелись семьями, и, по-видимому, были счастливы, но Анна ни на что не променяла бы свою свободу.

========== Глава 3. На краю света ==========

Лина до последнего надеялась, что поездки в деревню удастся избежать, однако мама и не думала шутить.

Спустя всего неделю, ранним утром, Маргарита Харди с трудом запихнула большой чемодан с вещами в багажник старенькой «Тойоты» и, усадив на заднее сидение сначала сонную и ворчащую дочь, а следом ошалевшую от предстоящих приключений собаку, решительно села за руль. Через несколько минут машина выехала со двора и покатила в направлении деревни под невероятным названием «Тутово».

Пока они выбирались по кольцевой автодороге к выезду на шоссе, Лина сидела с видом оскорбленной добродетели, слушала музыку в наушниках и сквозь темные очки следила за восходом солнца. Потом она задремала, наблюдая, как Тори, высунув язык, внимательно смотрит в окно. Проснулась девочка от того, что собака, заснув, вальяжно развалилась на спине и начала толкаться задними лапами. Лина раздраженно отодвинула собачий хвост, но его хозяйка даже не пошевелилась.

«Совсем обнаглела!» – недовольно буркнула девочка себе под нос и посмотрела в окно. Город остался далеко позади. Мимо проносились одетые в свежую зелень и залитые солнцем пейзажи. Машина проехала очередной указатель, и Лина вспомнила, куда они направляются.

– Что за дурацкое название?! – громко спросила девочка.

– Что? – переспросила мать, едва взглянув на неё в зеркало заднего вида.

– Я говорю о деревне, где живет твоя тётя, – раздраженно ответила Лина. – И вообще, сколько мы там пробудем?

– Я останусь на пару дней, – отозвалась Маргарита. – А что касается названия, так по мне, оно самое обычное.

Лина облегченно вздохнула, но потом встрепенулась.

– Что значит, ты? А я?! – воскликнула она, схватившись за спинку переднего сиденья.

– А ты погостишь там какое-то время, – спокойно сказала мать, улыбнувшись Лине в зеркало, – Я уверена, тебе понравится. Ещё сама уезжать не захочешь.

– Сомневаюсь.

Лина недовольно выпятила губы. Подтверждались самые страшные её опасения. Она видела, что за вещи упаковывала в чемодан её мать: резиновые сапоги, бесформенные старые джинсы, какие-то куртки и ещё много такого, в чём в приличном обществе не покажешься.

– Зачем ты вообще это делаешь?! – зло спросила девочка и сняла темные очки, её глаза блестели от слез.

– Что именно?

– Всё! Зачем ты везешь меня в эту дыру?! Что я сделала?!

– Ничего.

– Тогда зачем? Я не понимаю.

Лине было ужасно обидно и хотелось только одного, чтобы кто-нибудь разделил с ней эту боль.

Мать промолчала, но вскоре сбросила скорость и свернула на небольшую стоянку возле придорожного кафе.

– Мне жаль, что ты воспринимаешь это именно так, – сказала она, выключив зажигание и, повернувшись к дочери, впервые заговорила о муже. – Всё очень сложно, но я люблю твоего отца… и он меня тоже.

– Тогда почему он не с нами? – уже не скрывая слёз, спросила Лина.

– У него есть на это веские причины, – ответила Маргарита, – Ты можешь в это не верить, но он не перестал нас любить.

Она достала из сумки салфетку и протянула её дочери.

– Вытри слезы. Ты не останешься там, если сама этого не захочешь. Договорились?

Лина закивала, вытирая глаза и нос.

– Ну что, позавтракаем? – предложила Маргарита, явно желая сменить тему. – Умираю, как хочу кофе!

Они оставили Тори охранять машину, а сами отправились в кафе. Но у входа наткнулись на женщину в платке и не слишком чистом фартуке, которая вешала на дверь табличку «Закрыто».

– Почему вы закрываетесь? – спросила Лина.

Женщина всплеснула руками.

– Воды нет. А вы чего хотели?

– Кофе попить, да уборной вашей воспользоваться.

– К сожалению, без воды ни туды и ни сюды! – процитировала какой-то глупый стишок работница кафе.

– Что же случилось? – разочарованно спросила Маргарита.

– Кто знает?! Насос вроде сломался. Не течет вода из кранов и всё тут.

Маргарита перевела взгляд на расстроенную дочь, а потом снова обратилась к сотруднице кафе: – Можно я посмотрю?

– На что? – удивилась та.

– На краны без воды, – с улыбкой сказала Маргарита.

Женщина в фартуке подозрительно прищурилась.

– Зачем это?

– Мама, ты же не сантехник, – вставила Лина.

Она не понимала, зачем Маргарите взбрело в голову разглядывать сломанный насос. Но мать была настроена решительно.

– Вы не беспокойтесь, – сказала она. – Я действительно просто посмотрю… Лина, подожди меня здесь.

Сотрудница кафе недовольно поджала губы, но противиться не стала и, покачав головой, пропустила настырную посетительницу внутрь.

Лина осталась стоять на пороге и растерянно смотреть на запертую дверь. Ситуация была наиглупейшей. Она точно знала, что мама ни в каких насосах не разбирается. Что это на нее нашло?

Хорошо хоть стоять пришлось не долго. Спустя несколько минут дверь распахнулась, и на пороге появилась улыбающаяся Маргарита. Позади неё мелькало вытянутое от удивления лицо официантки.

– Ну, вот! Закрытие отменяется! – весело объявила мать, потирая руки, будто на самом деле только что починила насос. – И в благодарность нам сварят по чашке кофе.

– Насос заработал? – с сомнением спросила Лина.

– Ещё как!

– Ты починила насос? С ума сойти! Чего ещё я о тебе не знаю?!

В ответ Маргарита заговорщицки подмигнула дочери, и они пошли пить кофе.

***

Оставшийся путь уже не казался девочке дорогой в ад. Выплакав обиду, которая мучила её последние дни, подкрепившись бутербродами, и удивившись тому, как мама ловко чинит насосы, девочка почувствовала себя значительно лучше.

Маргарита выгуляла собаку, и они снова выехали на трассу. Вот уже и вид за окном перестал казаться унылым, и соседство с Тори больше не раздражало. Лина обняла собаку, и та тут же попыталась лизнуть ей нос.

Конечно, она там не останется. Что вообще можно делать в такой глуши без интернета?

Машина всё ехала и ехала, и Лине начало казаться, что они собрались достичь края земли. Собака снова заснула, а девочка ворочалась, пытаясь удобнее примостить затекшую спину.

Перебравшись по мосту через реку, они наконец-то съехали с трассы на проселочную дорогу. Очень скоро асфальт закончился. Пришлось сбросить скорость и ползти ужасно медленно, так как дорога оказалась разбитой после паводков.

Спустя ещё час подпрыгивания на ухабах «Тойота» наконец миновала указатель с оптимистичной надписью «Добро пожаловать в Тутово!» и въехала на территорию забытого всеми богами населенного пункта.

Лина крутила головой по сторонам, но увидела лишь ряды заброшенных и заросших высокой травой домов, сиротливо глядящих пустыми окнами.

Маргарита припарковала автомобиль на небольшой стоянке в центре поселка, прямо у магазинчика с обветшалой вывеской и игривым названием «Незабудка».

– Мы что, приехали? – спросила Лина, наблюдая за тем, как мама собирает в машине вещи.

Собака засуетилась, ей уже давно не терпелось размять лапы.

– Нет еще, – ответила Маргарита, – но машину придется здесь оставить.

– Что?! Почему?

Лина решительно ничего не понимала.

– Вылезай! – приказала мать. – Сейчас сама всё увидишь. И не забудь свои вещи!

Выйдя из машины, Лина принялась разминать спину и ноги. Маргарита тем временем выпустила Тори, и та, радостно помахивая длинным хвостом, побежала в ближайшие кусты.

Кругом не было ни души, деревня словно спала, погруженная в волшебный сон. Всё вокруг, казалось, замерло в вязком как глицерин безвременье. Лина почувствовала, как ею тоже овладевает странное забытье, но это ощущение пропало сразу, как только она услышала голос матери.

– Дядя Миша! – радостно воскликнула женщина и бросилась на шею какому-то высоченному бородатому дядьке.

– Здравствуй, дочка! – пробасил тот в ответ и неуклюже обнял Маргариту.

Это был великан двухметрового роста с широкими плечами и большими ручищами. Он напомнил Лине настоящего медведя – такой же огромный и могучий. Темная короткая борода с серебряными нитями седины и низкий голос ещё больше усиливали эту схожесть. Если бы Лина не заметила радость в его желтых глазах, она бы точно испугалась.

Тори никогда ещё не видела таких огромных людей, поэтому незнакомец заставил её на мгновение замереть в нерешительности. К обоюдному удивлению обеих хозяек, собака не стала радостно прыгать, а, склонив голову, доверительно потерлась о колени незнакомца, демонстрируя полное признание и подчинение. Мужчина наклонился и легко похлопал её по черной лоснящейся спине.

– Чудеса какие-то! – удивилась девочка.

– Это моя дочь, Полина! – сказала Маргарита, потянув дочку за рукав. – Лина, знакомься, это – Михаил Захарович.

Девочка вежливо поздоровалась.

– Здравствуй, дочка! – отозвался великан.

Именно так Лина про себя прозвала этого могучего человека.

Не успела Маргарита открыть багажник, как дядя Миша, не обращая внимания на протесты, с легкостью вытащил тяжеленный чемодан и куда-то его потащил. Лина с мамой поспешили следом.

Очень скоро они вышли к реке. Если бы Лина умела сочинять сказки, то описала бы речку так: не широкая и не глубокая, только вброд не перейти да вплавь не переплыть. Девочка ожидала увидеть какой-нибудь ветхий мост, но его тут не оказалось.

– Нам что, туда надо? – спросила она, разглядывая высокий обрывистый берег на противоположной стороне.

Маргарита кивнула.

В животе у Лины похолодело. Куда её всё-таки везут? Речка представилась вдруг непреодолимым рвом, а высокий берег на противоположной стороне – крепостью. Захочешь – не сбежишь.

Их молчаливый проводник тем временем подтянул к берегу лодку.

– А другие как доберутся? – поинтересовалась у него Маргарита.

– В камышах ещё две припрятаны.

– Надеюсь, Аня и Оля не забыли про твои тайники.

Лина слушала и думала о том, что совсем не знает собственную мать. А та тем временем достала резиновые сапоги и велела дочери переобуться. Через несколько минут они плавно отчалили от берега. Перед этим Тори не упустила возможности плюхнуться с головой в воду и теперь сидела в лодке абсолютно мокрая и невероятно счастливая.

Плыть пришлось довольно долго. Тишина, нарушаемая лишь всплеском весел, и безмятежная красота природы потихоньку отогревали Лине сердце. Такой глуши она даже представить себе не могла. Небо в белых как пух облаках отражалось в спокойной воде, и девочке вдруг представилось, что это и есть край света, их лодка движется по небу, а вёсла погружаются в облака.

Наконец они подплыли к крутому, поросшему высокой травой берегу.

Лине пришлось вслед за взрослыми и собакой подниматься по извилистой тропинке, которая вела на вершину холма, прямо к большому двухэтажному строению.

Девочке показалось странным, что она не заметила этот дом сразу. Он совершенно не походил на те полуразрушенные домишки, что Лина видела в деревне. Белое П-образное здание величественно расположилось на вершине холма, и отдаленно напоминало дворянские усадьбы, хотя, конечно, в размерах сильно им уступало.

Дом казался старинным, но хорошо сохранившимся, сразу было видно, что за ним следят заботливые руки. В крохотном внутреннем дворике красовалась цветочная клумба. Воздух рядом с ней был напоен приторным ароматом распустившихся пионов. Широкое крыльцо живописно обвивал разросшийся клематис, цветший мелкими фиолетовыми цветочками.

Михаил Захарович шел впереди, Маргарита следовала за ним и выглядела очень взволнованной. Она явно уже бывала здесь только очень давно.

Сразу за домом начинался лес, деревья подступали вплотную к жилищу и нависали над его крышей. Это делало лес живым и мрачным, как в сказках. Лине стало жутковато – одно дело ходить в лес за грибами, совсем другое – постоянно жить в тени его мрачных тайн.

Но тут массивная дверь дома отворилась, и на широком увитом цветами крыльце появилась пожилая женщина. Её круглое лицо с крупными чертами и живыми карими глазами показались Лине невероятно обаятельным. Хозяйка спустилась с крыльца и, еле заметно прихрамывая, направилась к гостям.

– Марго, дочка, как я рада тебя видеть! – сказала она низким бархатистым голосом.

– И я Вас, Елена Захаровна! – отозвалась Маргарита, глаза которой подозрительно покраснели.

Лина почувствовала укол ревности.

– Ну что ты, брось плакать! – запротестовала хозяйка, заключив гостью в объятья. – Кого это ты привезла?

Под её пристальным взглядом, девочке стало неуютно.

– Это моя дочь, – сказала Маргарита, вытирая непрошеные слезы. – Полина, но мы все зовем её Линой.

– Лина, значит, – задумчиво повторила женщина. – Это хорошо. А я – Елена Захаровна.

Она протянула девочке руку, которая на ощупь оказалась сухой и необъяснимо сильной, а потом безапелляционно заявила: – Ты прекрасно проведешь с нами время!

Лина хотела что-то сказать, но благоразумно осеклась. Новая знакомая производила впечатление доброго, но не терпящего возражений человека. Да, с ней и не хотелось спорить. Такие люди всё вокруг незаметно подчиняют своей воле.

– Ну, что же мы тут стоим?! Пойдемте в дом! – воскликнула хозяйка. – Миша, отнеси, пожалуйста, их вещи на второй этаж.

– Кто эти люди? – шёпотом спросила Лина у мамы, когда они следом за ней поднялись на крыльцо.

– Елена Захаровна – моя двоюродная тетка, а Михаил Захарович – её родной брат, – тихо ответила Маргарита.

– Они что живут тут совсем одни?

– Почему одни? – удивилась мать. – Вдвоём… Тебе тут не нравится?

– Да нет, прикольно, – оглядевшись, призналась девочка, – но я без компа долго не выдержу. У них телевизор хоть есть?

Маргарита неопределённо пожала плечами и шагнула в полумрак прихожей. Лина последовала за ней и, едва переступив порог, почувствовала, как её обволакивает приятная прохлада. В доме пахло свежим хлебом и какими-то травами.

– Проходите и располагайтесь, – наказала им хозяйка, – а я пока гляну, как у меня на кухне дела.

Внутреннее пространство дома оказалось намного больше, чем представлялось снаружи. На первом этаже размещались проходная гостиная, совмещавшая в себе функции столовой; кухня, подсобные помещения с санузлом и три крошечные спальни: две хозяйские, одна гостевая.

Центральное место в гостиной, куда Маргарита провела Лину, занимал большой овальный стол с белоснежной вышитой по краям льняной скатертью. Вокруг него стояло десять одинаковых стульев. Девочка даже удивилась, зачем такой большой стол и столько стульев в доме, где живут всего двое. Справа у стены ближе к углу возвышался старинный буфет со стеклянными дверцами. Рядом с ним, важно скрипя, отсчитывали секунды большие часы с боем в корпусе из красного дерева.

Из противоположного угла комнаты торжественно выступал облицованный изразцами камин. К нему жались два старинных кресла с высокими изголовьями и причудливо изогнутыми ножками. На стенах, точно окна в другие миры, в золоченых рамах висели диковинные пейзажи. Отполированный паркет слегка скрипел под ногами и был укрыт в центре комнаты мягким шерстяным ковром.

И никакого намека на телевизор. Вокруг царило умиротворение. Лине тут же захотелось свернуться калачиком на одном из огромных кресел.

– Ты тут уже бывала? – спросила она у матери.

– Да, – отозвалась Маргарита, она остановилась у стола и провела ладонью по белоснежной скатерти, – Первый раз меня привезла сюда мама, твоя бабушка. Мне тогда тоже было пятнадцать.

В этот момент в гостиную вернулась хозяйка.

– Как же дочь на тебя похожа, – сказала она Маргарите, разглядывая Лину с нескрываемым удовольствием. – Ты уже чувствуешь в ней силу?

– Трудно сказать, пока она проявляет её только в неосознанных желаниях, – немного подумав, ответила мать Лины.

– Ещё научится, – успокоила Маргариту Елена Захаровна, – Силищи в ней – будь здоров! Она мне чуть руку не обожгла.

– Надеюсь, – отозвалась Маргарита, задумчиво глядя на дочь.

Но та не слушала их, она осматривала дом, который казался ей живым – он дышал, скрипел и даже шевелился.

Лестницу на второй этаж с массивными отполированными до блеска деревянными ступенями от гостиной отделял проход в виде арки. По обе стороны от лестницы располагались двери. Одна из них вела в кухню, Лина сразу определила её принадлежность по доносившимся оттуда аппетитным ароматам, за другой – скрывался вполне современный санузел.

Кухня в отличие от гостиной большими размерами не отличалась и вмещала лишь шкаф для посуды, стол, на котором готовили, современную электрическую плиту и небольшой холодильник. Для Лины было полной загадкой, как эта техника смогла сюда добраться. Внимание девочки привлекли завешенные льняной занавеской полки, с которых выглядывали разнообразные скляночки, коробочки и пучки засушенных трав.

Вдруг из гостиной донеслись приглушённые слова матери: «Марк пропал месяц назад. Я думаю, что это как-то связано со мной и дочерью».

Лина прислушалась. Всё, что касалось отца, живо интересовало её.

«Конечно, – согласилась хозяйка. – Чего бы ему пропадать просто так?»

«А ещё это напрямую связано с тем, что он…»

Тут Маргарита зачем-то резко перешла на шёпот, и Лине не удалось разобрать остальное, лишь произнесенные в ответ слова Елены Захаровны: «один из лучших», но они мало что проясняли.

Девочка вернулась в гостиную и застала там мать и хозяйку дома в напряженном молчании. Казалось, они обе задумались над чем-то важным. Она хотела спросить, что случилось, но не успела.

«Ещё гости приехали!» – раздался со двора низкий голос Михаила Захаровича.

Лина от удивления открыла рот.

«Ну вот, слетаются мои птенчики!» – обрадовалась Елена Захаровна.

У двери она на миг задержалась и с совершенно серьёзным видом обратилась к Маргарите: «Я давно чую – что-то неладное происходит».

Но Лина уже не слышала этих тревожных слов. Она бросилась к окну, высматривать, кто там приехал, и сердце девочки учащенно забилось – к дому приближался симпатичный светловолосый юноша лет семнадцати, чем-то похожий на Олега. Лина даже зажмурилась, она никак не ожидала увидеть здесь такого красавца.

Юношу сопровождали родители и младшая сестра – невысокая девочка лет четырнадцати, которая едва поспевала за родителями и братом. Все четверо были неуловимо похожи друг на друга, но женская часть семейства выделялась удивительно красивыми рыжими волосами.

Позади этой группы, шла ещё одна – высокая светловолосая женщина вела за собой девчонку с красивым кукольным лицом, и темноволосого коренастого паренька, неуверенно озирающегося вокруг.

***

Маргарита вышла из дома вслед за Еленой Захаровной и улыбнулась, увидев стайку разномастных подростков. Все они, по сути, были её племянниками, хоть и разной степени родства.

Ребята недоверчиво озирались вокруг и с подозрением разглядывали друг друга. Их юные одинокие сердца сейчас бешено колотились от неизвестности и странных предчувствий, прямо как когда-то у неё самой.

Будучи ведьмой Воды, Маргарита прекрасно чувствовала эмоции окружающих, их страхи и сомнения. Стихия позволяла ей направлять силу желания на достижение любой даже самой невероятной цели. Иногда ей даже удавалось заглянуть в будущее, но видения были спонтанными и случались крайне редко.

Напряженную атмосферу неожиданно разрядила Тори. Собака выбежала из леса, куда, естественно, наведалась без разрешения, и, оказавшись в гуще незнакомых людей, пришла в полный восторг. От радости она принялась высоко подпрыгивать на четырех лапах, желая лизнуть в нос каждого нового знакомого. Это заставило подростков расслабиться, на лицах засветились улыбки.

«Ах, чертовка! – усмехнувшись, подумала Маргарита. – Дядя Миша ещё займется твоим воспитанием».

– Как добрались, девочки? – обратилась Елена Захаровна к сопровождавшим подростков женщинам, и те, как малолетние девчонки, бросились в её объятья.

– Отлично. Я прекрасно помню, где дядя Миша прячет лодки, – ответила невысокая хрупкая женщина с зелеными глазами и роскошной огненной шевелюрой.

Маргарита сразу же узнала в ней Ольгу.

– Ольге не терпелось показать семейству, как отлично она умеет управляться с веслами, – сказала высокая голубоглазая блондинка, весело подмигнув рыжеволосой.

– Аня! Оля! – воскликнула Маргарита, осознав, что больше не может сдерживать слез. Почувствовав себя снова пятнадцатилетней девчонкой, она крепко обняла сестер, а затем кивнула на растерянных подростков: – Ну, где чей выводок?

– Я не знал, что у тебя столько веселых родственников! – сказал вдруг светловолосый мужчина, обращаясь к Ольге, и все рассмеялись.

– Это мой муж Вадим! – представила Ольга супруга, а у Маргариты сжалось сердце.

Её муж сейчас находился в беде, а она ничем не могла ему помочь. Больше всего Маргариту беспокоило, что она не чувствовала Марка, будто его уже не было в живых или он находился не в этом мире.

Прежде даже на расстоянии они могли обмениваться мыслями. Марго всегда знала и чувствовала, что происходит с Марком, но сейчас эта гнетущая тишина просто убивала её.

– Мама, кто все эти люди? – шепнула Лина.

Маргарита открыла рот, чтобы ответить, но её опередил Михаил Захарович.

– Это твоя семья, девочка, – произнёс великан.

Лина повернулась к матери, ища объяснений, но та лишь пожала плечами и, улыбнувшись, сказала: – Я же обещала, что скучно не будет.

========== Глава 4. Странное место ==========

Радушно встретив гостей, хозяева быстро распределили их по комнатам.

Спальня, доставшаяся Лине и Маргарите, оказалась крошечной, но довольно уютной. Её нехитрое убранство состояло из двух кроватей, шкафа, маленького письменного стола перед окном, и пары тумбочек.

Лина, наскоро распихав вещи по полкам, плюхнулась на одну из застеленных простенькими покрывалами кроватей, и с удовольствием вытянула ноги. В окно, шелестя листвой по стеклу, таинственно заглядывал лес.

Когда через полчаса все собрались в гостиной, стол уже ломился от угощений. В центре стояло большое блюдо с румяными пирогами, от одного вида которых у девочки потекли слюни. Салат из свежих овощей, томленое в печи мясо с картошкой и, конечно, пироги – всё оказалось очень-очень вкусным.