Текст книги "Последняя надежда (СИ)"
Автор книги: ~Mirroring~
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Сайрин вопросительно посмотрела на Мелиссу, та молча кивнула: выбора нет, Зверя нужно нейтрализовать. И сейчас самое время.
Кэтрин медленно встала и подошла к доктору МакКою сзади, плотно сжатые губы ее подрагивали. Это неправильно, абсурдно! Они пришли сюда для того, чтобы защитить их, а не для того, чтобы воевать с ними! Но если это единственный способ…
– Осторожно! – выкрикнула она, и звуковой волной Зверя с силой приложило о приборную доску. Если он что-то и запомнит, то только то, что она пыталась о чем-то предупредить. Восполнить недостающие воспоминания убедительным враньем – это уже дело техники.
– Эй ты, полегче! – сквозь звон в ушах прокричал Тед, которого никто не предупреждал о готовящейся диверсии. – Отец-инвалид – это не то, о чем я всю жизнь мечтал!
«Какое совпадение, я тоже!» – со злостью подумала Кэтрин, но для разнообразия решила ничего не отвечать. Она молча и немного отрешенно наблюдала, как Тед осторожно стаскивает своего отца на пол и суетливо проверяет пульс, когда на плечо ей легла твердая рука Мелиссы.
– Скажем, это была…
– Взрывная волна?
– Да, – кивнула Милли и подтолкнула ее к компьютеру: – Садись.
Кэтрин с трудом оторвала взгляд от Теда. Между тем, что он говорил, и тем, что делал, всегда был огромный контраст. Он вечно обижал ее, порой весьма жестоко, и в то же время пытался за ней ухаживать. Он никогда не ладил со своими родителями и в то же время проявлял заботу, несовместимую с ненавистью, которую всегда высказывал на словах. Если какая-то логика в его поведении вообще присутствовала, то она была весьма изощренной.
Усевшись в кресло, она углубилась в изучение систем базы. Мелисса висела над ней, как коршун, ее напряженное молчание казалось осязаемым. Кэтрин несколько минут пролистывала один план за другим и, видимо, не находила того, что нужно. Наконец, Мелисса не выдержала:
– А теперь будь умницей и скажи мне, что у этой живодерни есть система самоуничтожения.
– Кажется, нет…
– Неправильный ответ.
– Конечно, неправильный! Дай сюда, – Тед без лишних церемоний оттолкнул кресло Сайрин от компьютера, что заставило потесниться и Мелиссу тоже. – Женщины! Вечно ищут дополнительные трудности там, где их нет! – завладев компьютером, он просмотрел пару общих планов и объявил: – Системы самоуничтожения нет, но есть пропан и система вентиляции, что в сумме дает нам то, что нужно. Пускаем газ по вентиляции, чиркаем спичкой, наслаждаемся фейерверком.
– Чудесно, – фыркнула Сайрин, – осталось только раздобыть камикадзе, который это сделает!
– Еще есть проблема с лабораторией, которая находится под нами, – продолжал Тед, хмурясь, – там придется работать вручную. Из-за использования опасных химикатов их система вентиляции автономна.
– Я сделаю, – невозмутимо кивнула Мелисса, как будто речь шла об уборке. – Сколько у меня будет времени?
– Пятнадцать минут на двадцать пять человек и несколько компьютеров. Справишься?
Мелисса молча подобрала с пола пару автоматов в дополнение к своему оружию и направилась к двери. Ученые, никогда не державшие в руках оружия, – отвратительно-легкая мишень.
– Вы что, серьезно собираетесь это сделать?! – взвилась Сайрин. – Да вы психи оба! Вы подумали об Икс-менах? Как они выберутся?
– С первого подземного уровня – запросто, – отмахнулся Тед.
– А со второго?! Ангел, Шельма…
– У них есть Ночной Змей. Они окажутся на поверхности первыми,– парень ввел несколько команд и газ потек по ходам вентиляционных труб, скрытых в стенах базы. – Время пошло, Мелисса.
Но девушка его не слышала. Удаляясь от своих друзей, она с каждым шагом все больше менялась, прибавляя в росте и в силе с единственной целью – убивать.
***
– Ороро! – сквозь шум боя окликнул Логан, когда Грозу, незащищенную ничем, снесло очередным взрывом небольшой гранаты, которыми время от времени пользовались солдаты. Но до этого момента все они разбивались о защитный купол Дэниела, а сейчас он неожиданно погас. Гроза отлетела к стене и, судя по всему, сильно ударившись, потеряла сознание. Дэниел тут же выставил щит снова, но было уже поздно.
– Простите! – задыхаясь, прокричал он. – Я еще никогда так долго…
– Тогда не трать силы на болтовню! – оборвал его Циклоп. Бой затягивался, а противник все не уступал, и хотя на полу уже лежали груды тел, не менее полусотни солдат все еще оказывали жесточайшее сопротивление. Спасибо, хоть предпочитали стрелять с расстояния, а не давили массой. Пока Икс-мены удерживали позицию, но Скотт всерьез опасался, что это ненадолго – они устали: сам он стреляет все менее метко, Гроза вне игры, Дэниел уже начал терять щит, а Логан, конечно, один в поле воин, но и у него есть предел.
И в довершение всего, ожил передатчик. Новости были плохие: «Пророк – Икс-менам! Мы прорвались в командный пункт, но они успели запустить программу самоуничтожения базы! Мы не можем ее отменить! Уходите! Повторяю!..»
– Где Зверь? – первым делом спросил Циклоп. Какого черта с ним разговаривает новобранец, когда на это есть Хэнк, который может сделать это более обстоятельно и без паники?
– Он ранен! – раздался голос девушки. – Не волнуйтесь, мы вытащим его! Уходите, прошу вас!
– Ангел! Шельма! Выводите детей!
– Мы как раз закончили с охраной, Скотт! – бодро отчиталась Шельма, – Приступаем!
– Нет! – проявив редкое единодушие, одновременно возразили Сайрин и Пророк. – Их шестьсот человек! Через десять минут тут все взлетит на воздух! Вы не успеете вывести всех!
– Кого сможем… Выполняйте.
– Предпочитаете умереть вместе с ними?! – взвизгнула двумя этажами ниже Сайрин, про себя же она выразилась куда более развернуто и куда менее цензурно.
Скотт увидел, как дернулся Логан, поймав очередную пулю в плечо и практически не заметив этого, продолжил орудовать когтями в толпе цвета хаки. Циклоп одним выстрелом сократил количество его противников втрое и прорычал в микрофон:
– Если ты так боишься за свою жизнь, положи на стол Ксавье значок Икс-мена, когда вернемся. А пока – выполняй приказы! Выбирайтесь. Отбой.
Сайрин с размаху ударила кулаком по приборной доске и замерла в бессильной злобе. Неужели так трудно догадаться, за чьи жизни она переживает на самом деле?
– Если хоть кто-нибудь из них не выберется отсюда живым, – угрожающе прошипела она, – я убью вас обоих, чертовы гении.
***
Мелисса металась по лаборатории так быстро, что непривычный взгляд вряд ли смог бы за ней уследить. Двигаться с такой скоростью было не обязательно, все равно никто не успел бы скрыться, но она предпочитала лишить человека жизни до того, как он поймет, что происходит. До того, как он успеет испугаться, попросить пощады или бесполезно закрыться руками от смерти. И все же она не успевала: панические крики, крики боли, гнева, хруст костей, выстрелы и отвратительные, едва уловимые звуки пуль, разрывающих плоть, окружали ее, как бы быстро она от них не бежала.
Кого из них заставили здесь работать, кому пригрозили – не важно. Все они должны умереть вместе со своими знаниями. Дети наверху – всего лишь продукты деятельности этой лаборатории, конечный результат. Их уничтожение ничего не даст, если оставить в живых ученых, способных воспроизводить свои опыты снова и снова, если не уничтожить компьютеры, хранящие тысячи примеров, описаний и инструкций по превращению ребенка со сверхспособностями в Оружие Икс.
И она сделает это своими руками. Теми же руками, на которых умер ее отец. Он до последней своей минуты верил, что можно жить в мире с людьми. Как ужасно он ошибался…
***
С очередным хлопком Ночной Змей появился перед самолетом в компании пяти молчаливых детей. Он позволил Ангелу забрать их, чтобы загрузить в самолет, и остановился отдышаться. Шельма, которая минутой раньше вытащила на себе столько же, бросилась к нему, едва заметив, что он готовится к следующему прыжку.
– Курт, хватит! – на бегу кричала она. – Рванет с минуты на минуту!
– Там их еще сотни… – он сделал шаг назад и отвернулся. Один глубокий вдох и он будет готов прыгать снова. – А времени все меньше.
Шельма легко оттолкнулась ногами от земли и, преодолев оставшееся расстояние, не касаясь ее, схватила Вагнера за руку.
– Черт возьми, ты мой единственный брат!
На секунду Ночной Змей замер. Шельма действительно считает его своей семьей? Даже если их общую мать вообще можно назвать матерью, такого условного родства все равно мало, чтобы считаться родственниками. Они не росли вместе, не были друзьями в детстве, они вообще относительно недавно познакомились! Так какое право она имеет ему указывать?
Курт обернулся к ней, и одного его взгляда было достаточно, чтобы понять – он так не считает. Шельма в каком-то смятении разжала пальцы и пожалела об этом еще до того, как Курт снова растворился в воздухе. Надо было подраться с ним, но удержать…
– Кретин, – сквозь зубы прошипела она.
– Очень лестно, Шельма, – раздался голос Циклопа из передатчика, который она и не думала выключать, – но ты не могла бы отвлечь солдат наверху? Мы выходим.
Шельма поднялась над землей и направилась было к базе, но на полпути ей пришлось зажмуриться и зависнуть в воздухе. Впереди, за деревьями, скрывавшими от глаз невысокое здание военной базы, в небо ударил мощный лазерный луч. Циклоп умел произвести впечатление на противника даже своим отступлением.
***
На обратном пути из командного центра в импровизированную тюрьму Тед понял, что очень многого не знал о своем отце. Например, того, как много он весит. Зверь действительно не был котеночком и, взвалив его себе на плечи, Тед и Сайрин с трудом переставляли ноги.
– Лифт на первый уровень не работает, – напомнила девушка, стараясь не смотреть в пустые глаза детей за экранами. – Мы не поднимем его вверх по шахте.
– Еще как работает, – усмехнулся Тед, – я бы сказал, из сил выбивается.
– Ты о чем?
Страшный взрыв сотряс нижние уровни базы, они повалились на колени, но тут же встали, подгоняемые страхом остаться здесь навсегда.
– Времени и впрямь мало, – заметил Тед, снова взваливая на плечо огромную лапу. – Пошевеливайся, а то опоздаем на последний паром.
– Куда? – обеспокоенно переспросила Сайрин. – Тед, ты в порядке? Ты заметил, что несешь чушь?
– Я не несу чушь, – прокряхтел он, уверенно продвигаясь вперед. – Я выражаюсь аллегорически. Нострадамус, между прочим, на подобной чуши заработал себе вечную славу пророка. Чем я хуже? Все, пришли.
Он осторожно положил Зверя на пол посреди длинного коридора, когда до лифта было еще идти и идти, выпрямился и с облегчением вздохнул, потирая натруженную спину.
– Нам нужно к лифту, Тед, – очень медленно, с расстановкой проговорила девушка. Она уже всерьез опасалась за его рассудок. Ничего подобного раньше за ним не водилось, но кто знает, где предел психической прочности у этого парня? Она видела, как солдаты вставали перед танками, чтобы окончить войну немедленно, хотя бы для себя. Так может и Теду жить надоело?
– Лифт сейчас будет, – успокоил он.
Нет, он точно спятил. И решать бросить его здесь или сдохнуть вместе с ним, надо определенно быстрее.
– Три, два, один… – тем временем беззаботно отсчитывал парень, пока пол сотрясался под ногами от взрывов на нижних этажах, угрожая вот-вот обвалиться. – Вот и он!
За спиной Теда в ту же секунду появился Ночной Змей. Покачнувшись, он направился было к камерам, но, заметив новобранцев, повернулся к ним.
– Я думал, вы уже на поверхности.
– У нас негабаритный груз, – усмехнулся Тед и ткнул носком ботинка Зверя в бок. – Не подбросите наверх?
Курт нахмурился, но направился к ним и, взяв Зверя за бессильно повисшую лапу, второй рукой обхватил не перестававших огрызаться новичков:
– Ты не мог мне просто сказать?!
– Конечно, нет! Я обязан изъясняться загадками. Я же Пророк.
– Ты эгоистичный идиот с атрофированным инстинктом самосохранения!
– И это тоже.
***
– Цикло-о-оп! – пропела Шельма, когда все вернулись к самолету. – У нас, кажется, недобор…
– Кто? – сиплым от дыма голосом спросил он и оглядел команду. – Бездари! – обнаружив пропажу, рявкнул он на новичков. – Я же говорил, что вы ни на что не годитесь! Где она?
– Отстала где-то на третьем, – мрачно ответил Тед.
***
Мелисса захлопнула за собой дверь в лабораторию и тут же почувствовала недостаток кислорода. Огонь, бушевавший на верхних этажах, пожирал его быстро. Рука скользнула по белому пластику двери, оставив ярко-красный след. Девушка уставилась на нее, как будто видела впервые. Не только руки, но и костюм был в крови. И даже на губах проклятый солоноватый привкус…
Нет, Мелисса не просто увлеклась! Она совершенно потеряла голову! Убить этих людей уже не было стратегической необходимостью, это была месть… Она не убивала, она казнила их. Под конец Мелисса бросила оружие и рвала их голыми руками за то, что эти люди сделали с их будущим. Она вырывала сердца и глаза, впивалась зубами в глотки, ломала кости… И все равно этих страданий было мало! Мало, чтобы искупить вину за миллионы погибших, миллиарды поломанных судеб, за ад, в котором они все жили…
И некому было остановить ее. Будь кто-то рядом, она никогда бы не опустилась до такого, но она сделала это. Собственными руками. Убила людей, которые не сопротивлялись и не имели возможности сопротивляться. Которые еще даже не начали войны.
Девушка сползла по двери на пол. Она поступила правильно, она знала, что безоговорочно права. Почему же она все равно чувствует себя убийцей?
Нужно возвращаться к Икс-менам… Но кто рискнет пожать твою руку, если она по локоть в крови?
***
Если раньше в лаборатории и прилегающем к ней лазарете было скучно, как в старческом сне, то после этой операции там было не протолкнуться. Джин не знала, за что хвататься в первую очередь: смертельно раненых, слава богу, не было, но всего четверо пациентов доставляли огромное количество проблем. Самым активным, как ни странно, оказался пациент Хэнк МакКой. Он очнулся практически сразу после прибытия команды в академию и все время порывался помочь с остальными ранеными, что, учитывая его сотрясение мозга, было не совсем терапевтически верно. Координация была нарушена, и хотя доктор МакКой героически пытался преодолеть это «временное неудобство», он то и дело натыкался на мебель и сворачивал инструменты на пол, из-за чего пришлось пригрозить ему сначала принудительным постельным режимом, а потом и телепатическим воздействием.
Вторая проблема называлась «Поймай меня, если сможешь!» и относилась к Курту Вагнеру. Вытаскивая из-под завалов базы застрявшую там Мелиссу, он получил пару ожогов, но отказывался от осмотра, пока не будет оказана помощь остальным. Пару часов он как-нибудь протянет с Божьей помощью.
Две оставшихся пациентки в силу своего бессознательного состояния лежали и молчали, и с ними не было бы вообще никаких проблем, если бы не их «группа поддержки», поминутно вопрошавшая: «С Грозой все будет в порядке? А с Мелиссой?». Пытаясь выпроводить сочувствующих Иксменов, как «старых», так и «новых» из лазарета, Джин теряла не только время, но и терпение. Наконец, отчаявшись добиться результата с помощью слов, она обратилась к профессору с деликатной просьбой выгнать их всех отсюда к чертовой матери или просто оказать «незначительное телепатическое воздействие».
«У нас правила насчет членов команды», – невозмутимо ответил он.
«Я вам это припомню, Чарльз!»
– Все, кто может ходить, пошли вон!!! – рявкнула Джин так, что зазвенели пробирки в шкафчиках и наступила благодатная тишина. – Убирайтесь добровольно, пока я не внушила вам это сделать!
Несколько секунд недоуменного молчания, и сочувствующие потянулись к выходу, что-то недовольно бормоча. Остался только Циклоп, невозмутимо стоявший у стены, сложив на груди руки.
– Нет, мне не нужна помощь, – быстро натягивая перчатки, ответила она на вопрос прежде, чем он был задан. Джин подошла к Грозе, которая как раз открыла глаза и попыталась повернуть голову, и, видимо, тут же поплатилась за это резкой болью в шее, потому что болезненно зажмурилась. – Тише, дорогая. Не двигайся. Дай мне тебя осмотреть…
– Я не видел тебя три дня, – проговорил Скотт. – Я просто останусь здесь, если ты не возражаешь.
«Я тоже по тебе скучаю», – вздохнув, беззвучно ответила она.
***
– Я слышал, тут без меня было жарко? – открыв дверь в кабинет профессора, не удосужившись постучать и вольготно расположившись на диване, Гамбит выглядел не в пример более свежим и отдохнувшим, нежели вся остальная команда Икс. – Пока я копался в бумажках, где-то была настоящая драка?
– На твой век еще хватит драк, уверяю тебя, – усмехнулся профессор и тут же поинтересовался: – Что удалось узнать?
В свете недавно открывшихся обстоятельств профессора крайне волновала подозрительная смерть сына активиста «Друзей человечества». Дети всегда более жестоки, чем взрослые, а дети, проведшие большую часть своей жизни на войне…
– Кэллоуэй воспитывал своего сына, как будущего борца за чистоту человеческой расы, – начал Гамбит. – У него на камине фотография, где парнишка в его «друзейской» форме стоит с автоматом. Знаете, Чарльз…
– Знаю, – кивнул тот, избавив его от необходимости заканчивать неприглядную мысль. Гамбит и сам задумывался над тем, что, пожалуй, не так уж плохо, что этот ребенок никогда не повзрослеет, – продолжай.
– Если это действительно были мутанты, мотив у них определенно был. Кэллоуэй – один из самых ярых «Друзей человечества», убивать мутантов ему приходилось не раз, логично, что кто-нибудь мог отомстить. Но никаких тому доказательств, кроме его собственной паранойи, нет. Этот парень готов винить мутантов во всех смертных грехах, начиная от собственного насморка и заканчивая повышением уровня безработицы в стране. Что удивительного в том, что он винит их в смерти собственного сына?
– Стало быть, несчастный случай?
– Я залез в полицейские архивы… – пожал плечами ЛеБо. – Мальчишка свернул себе шею, пытаясь ночью выбраться из окна своей спальни, чтобы допоздна погулять с друзьями. Обычный несчастный случай. Обычнее не бывает.
***
Несмотря на все возражения Джин, Хэнк встал на ноги уже на следующий день и принялся командовать лечебным процессом. Надо полагать, он действительно чувствовал себя лучше, так как ни один столик с медицинским оборудованием больше не пострадал, и в целом от доктора МакКоя теперь было больше пользы, чем вреда.
Мелисса очнулась с чудовищной головной болью. Тяжелой, неслушающейся рукой она стащила с лица кислородную маску и с трудом открыла глаза. И тут же закрыла снова, потому что над ней возвышался хмурый Дэниел и требовательно вопрошал:
– Что там случилось?
– Ты должен был сказать что-то в роде: «Я рад, что ты жива. Добро пожаловать домой».
– Ты путаешь меня со своим отцом, – фыркнул он и повторил вопрос: – Что там случилось?
Девушка села на кровати и попыталась прийти в себя хотя бы настолько, насколько это было возможно, но ее неудержимо мутило, и комната вращалась вокруг нее все быстрее.
– Мне стало скучно, и я решила немножко умереть.
– Очень смешно. А теперь правду.
Комната сбавила обороты, и Мелисса теперь была в состоянии различить не только угрюмого Дэна, но и Теда на дальнем конце кровати.
– В чем дело, ребята? Вы должны быть счастливы, что я проснулась! Где мои цветы и фрукты?– кисло улыбнулась она, но не найдя поддержки в каменных лицах, вздохнула и призналась. – Недостаток кислорода.
– Что?! – взвился Тед. – Мы там что только не передумали! Может, тебя прижали солдаты? Может, тебя какой-то дрянью отравили ученые? Может, тебя инопланетяне похитили? А ты просто грохнулась в обморок от недостатка кислорода?!
– Это иногда бывает с теми, кому нечем дышать, Тед. – объяснила она и вдруг спохватилась. – Где моя одежда?
– Тебе еще рано вставать. И забудь о своем костюме, он восстановлению не подлежит.
Мелисса схватила его за футболку и с силой притянула к себе, не забыв оглядеть комнату на предмет любопытствующих, но широкая спина Хэнка МакКоя закрывала Грозе обзор (с некоторых пор он стал уделять ей особое внимание), а кроме этих двоих, в комнате больше никого не было.
– Найдите одежду, в какой бы мусорке она сейчас не валялась. И хорошенько обыщите.
***
Ангел и Шельма занялись размещением спасенных в ходе операции детей в академии, хотя по возрасту им скорее полагалась младшая школа. С ними не было решительно никаких проблем: они ели, когда им говорили есть, спали, когда им говорили спать, сами одевались и ухаживали за собой, но ни на секунду не выходили из своего молчаливого транса. Шельма начала подозревать недоброе. Будь это наркотики или шок, как в первую минуту решил Зверь, их действие давно бы закончилось, но по прошествии суток дети все еще напоминали пустых кукол и никакого прогресса не наблюдалось. Она поделилась своими подозрениями с Ангелом, тот только пожал плечами – в медицине, как и в детях, он не особенно разбирался. Однако…
– Что это? – Ангел наклонился к голубоглазому мальчику, такому же тихому, как и все остальные. Мальчишка, как водится, не ответил. На его тонкой шее, в основании позвоночника, был едва заметный белесый шрам, уже основательно заживший. Уорен нахмурился и осторожно надавил на него пальцем – прощупывалось небольшое уплотнение, не более двух сантиметров в длину.
Ангел отпустил мальчишку и выпрямился, бледный, как смерть. Его поразила всего лишь догадка, но какая!
«Там, откуда мы пришли, люди создали полуорганические устройства, способные контролировать не только силу мутантов, но и их разум».
Уорен лихорадочно пытался припомнить разговор с Сайрин во всех подробностях, но с тех пор произошло столько всего, что он стерся из памяти за ненадобностью. Если бы он только знал тогда, насколько он важен! Может ли это быть то же самое устройство? И если это оно, можно ли еще исцелить этих детей или…
«Я думала, что как только мы вытащим чип, он вернется к нам, но… Ничего подобного не произошло, конечно».
…или дети были мертвы еще задолго до того, как Люди Икс явились на базу, чтобы «спасти» их?
– Уорен? – вопросительно заглянула ему в глаза Шельма, вернув к действительности.
– Я думаю, ты права, – сдержанно проговорил он и, взяв мальчишку за руку, направился с ним к двери. – Я слышал, что Зверю уже лучше. Пусть осмотрит хотя бы одного.
На пороге он обернулся и окинул взглядом спешно приготовленный для этих детей зал. Их было двадцать три и все одинаково безэмоциональные, безжизненные, безучастные сидели неподвижно на своих кроватях. Если с ними произошло то же самое, что и с отцом Сайрин, то даже если удастся установить их личности и вернуть родителям, для них самих ничего не изменится. Они так и останутся заготовками, пустыми болванками, которые так и не стали оружием.
«Скажите, мистер Уортингтон… Что я должна была сделать?»
***
Сайрин добралась до своей комнаты только к вечеру, преподаватели академии не делали скидок на «особые задания» и ей пришлось после занятий еще полдня сидеть над учебниками, чтобы подготовиться к тесту. Судя по тому, что рассказывали Тед и Дэниел, которые относились к учебе попустительски и не присутствовали на занятиях, Мелисса очнулась, Гроза выздоравливает, а МакКой-старший уже снова скачет по лаборатории, как новенький – жизнь налаживается!
Она улыбнулась и повернула ручку двери. Завтра она сдаст тест и все будет еще лучше!
Сильный толчок в спину повалил ее на пол комнаты, дверь захлопнулась быстрее, чем она успела оглянуться. Знакомый свист выпускаемых когтей над ухом, сильный рывок, заставивший перевернуться, а после и сами когти перед носом, недвусмысленно намекали, что где-то ты, детка, перешла дорогу мистеру Логану… И он очень зол.
– Я перережу тебе горло быстрее, чем ты успеешь пикнуть, – Росомаха прижал ее к полу, лишив возможности двигаться. – Так что не советую мне «петь». Усекла?
Сайрин пару раз подтянула подбородок к груди, изображая кивок.
– Там пахло газом, – оскалился Логан, – если бы Зверь не был в отключке, он бы тоже почувствовал это. Вы подорвали базу, сопляки.
«Не ври когтям!» – шутливая ученическая поговорка еще с тех времен, когда вместо почетного «сопляки» Логан называл их «мелюзга», всплыла в голове сама собой. Нельзя врать Росомахе, если у тебя нет лишних или самовосстанавливающихся конечностей. Молчать тоже нельзя – это только повод резать тебя медленнее.
– Ты лучше меня знаешь, что там некого было спасать, – просипела девушка, и в ее глазах на миг отразилась вся ненависть, на которую только способно человеческое сердце. – Никогда не поверю, что ты не знал, в каком состоянии пленники, когда позвал нас! Скажешь еще, что не хотел, чтобы мы разнесли эту живодерню? – она бессильно уронила голову на пол и, сделав несколько глубоких вдохов, поинтересовалась уже спокойнее: – Скажешь Циклопу?
– Нет, – оскал Росомахи превратился в улыбку, не менее устрашающую. – Вы начинаете нравиться мне больше, чем Циклоп, – он взял ее за грудки и хорошенько тряхнул для острастки. – Предупреждать о таких выходках вас не учили?
– Люди Икс никогда не согласились бы убить шестьсот человек, – мотнула головой Сайрин. – Они и так вытащили оттуда двадцать трупов и носятся с ними, как с живыми.
Логан отпустил ее воротник, и девушка пребольно ударилась головой об пол, не успев среагировать. Чудесно. Допрос окончен.
– Вы слишком много знаете, – сказал он, поднимаясь. – Я не против, но иногда это вредит здоровью.
Сайрин не нашла ничего лучшего, как ответить:
– Да, сэр.
========== Глава 7 ==========
В лазарете большую часть времени стояла тишина, вновь господствовали чистота и порядок, и где-то между шкафчиками с лекарствами притаилась невыносимая, зеленая тоска. Мелисса была уверена, что уже выспалась на три жизни вперед и вообще практически здорова, но доктор МакКой не выпускал ее из лазарета ни под честное слово, ни под залог, ни уж тем более под присмотр кого-нибудь из команды.
Телевизора здесь не было, друзья заходили редко. Правда, Зверь дал ей несколько книг, но, видит Бог, Мелисса еще не дошла до той степени отчаянья, чтобы на полном серьезе читать «Теорию конечных ферми-систем и свойства атомных ядер» или «Информационные возможности метода индукции флюоресценции хлорофилла». Она предпочитала думать, что МакКой ей просто за что-то тонко мстит.
Разумеется, она ошибалась. Мелисса вообще была последней, кто интересовал доктора МакКоя в этой комнате.
– Хэнк, – тщательно скрывая раздражение, начала Гроза, когда он подошел к ней с тонометром. Пусть Джин и поработала над ней, заставив забыть о причине злости, но само чувство никуда не делось. Ороро не могла понять почему, но чувствовала, что присутствие МакКоя выводит ее из себя неспроста, и потому искала причину в каждом его сиюминутном действии. Не находила и злилась еще сильнее. – За последние два часа ты уже третий раз измеряешь мне давление. И судя по тому, что оно каждый раз нормальное, или с тонометром что-то не так, или ты сам еще не совсем оправился.
– Или мне просто нравится держать тебя за руку.
Сначала она подумала, что ослышалась. Потом, что Зверь пошутил. Гамбит, например, делал подобные намеки регулярно, они по-доброму смеялись, расходились, и никому даже в голову не приходило, что Гамбит мог сказать такое серьезно. Но Хэнк – другое дело, совсем другое. Он такими вещами никогда не шутил, и, казалось, само понятие «флирт» было ему незнакомо.
Сердце с новой силой ударило раз, другой и третий прежде, чем Гроза поняла, что Зверю через стетоскоп все это прекрасно слышно. И что Хэнк будет не Хэнк, если не отличит нормальный сердечный ритм от не-нормального.
А его большие ладони, мягкие, сухие и теплые, все еще держали ее руку, глаза смотрели пристально, и Ороро ждала, что вот-вот он что-то скажет, но Хэнк молчал.
Мелисса резко отвернулась и накрылась одеялом с головой, пошарила вокруг и для надежности натянула сверху подушку. Она чувствовала себя так, будто не вовремя зашла в родительскую спальню. И хотя ничего «эдакого» она не видела и не слышала, Мелисса отчетливо понимала, что именно сейчас ей здесь не место. И что хуже всего, ей нестерпимо хотелось глупо захихикать.
Девушка не очень хорошо знала эту пару в будущем: за те несколько раз, что она видела их, впечатление сложилось хоть и хорошее, но немного странное.
Они появлялись, только если намечалось действительно серьезное сражение, потому что в остальное время, вместе или по отдельности, работали в других частях света. Как и все Икс-мены, они были бесконечно преданы своему делу и каждый из них был по своему незаменим. Гроза, как обладательница огромной силы и, что уж говорить, одно из самых грозных орудий массового поражения после семейства Грей-Саммерс, – на фронте, МакКой со своими разработками – в тылу. Они оба были профессионалами до мозга костей, были готовы положить свою жизнь за товарищей, оба работали на износ, но… глядя на них нельзя было и предположить, что они муж и жена. Война поглотила все время, которое они должны были посвящать друг другу, а они не очень старались отвоевать его обратно.
Зверь и Гроза были настолько далеки друг от друга, насколько это вообще было возможно. Мелисса ни разу не видела даже, чтобы они подолгу разговаривали, не говоря уже о каких-то знаках внимания. Совершенно чужие люди.
И вот они сидят здесь, в двух шагах от нее, держатся за руки и не могут произнести ни слова. Но не потому, что сказать нечего, как это было в будущем, которое видела Мелисса, а потому, что сказать нужно слишком много. И сказать сейчас, пока они еще любят друг друга.
Дальше, чем друг от друга, они были только от Теда. Мальчик родился за год до войны и, по большому счету, со дня ее начала видел своих родителей всего несколько раз. Причины, по которым они не могли брать его с собой, были, несомненно, уважительными, но попробуйте объяснить это маленькому ребенку. Сначала, после полугодового отсутствия, он совсем не узнавал их, потом, повзрослев, научился узнавать по фотографиям, но легче от этого не становилось – после долгого перерыва в общении, они каждый раз не знали, о чем с ним говорить. Тем не менее, и Мелисса, и Сайрин, а после смерти Джин еще и Морриган, поглядывали на Теда с завистью. Еще бы! И отец, и мать его были живы и даже навещали иногда…
Забаррикадировавшись от всех звуков в комнате больничной подушкой и одеялом, Мелисса не могла знать, что сцена эта продолжалась недолго. Беззвучно и мягко открылась дверь, и вошел Ангел, ведя за руку бледного тихого ребенка. Что бы ни собирался сказать Зверь, ему пришлось покинуть Грозу, чтобы встретить гостя.
– У тебя найдется немного времени, чтобы осмотреть его?
– Конечно, – кивнул МакКой и внимательно посмотрел на Уоррена, которому с трудом можно было приписать бескорыстную заботу о чужих детях, – я все равно собирался заняться ими через некоторое время.
