Текст книги "Последняя надежда (СИ)"
Автор книги: ~Mirroring~
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
– Я уверен, должен был быть другой способ!
– Другой способ?! – закричала в микрофон она. – Из-за того, что вы все время искали другой способ, Сайрин пришлось усыпить Ангела, как бешеную собаку! Я не помню свою мать! Тед видел своих родителей раз в год, и мы все дико завидовали ему, потому что они оба были живы! А Дэн… Дэн просто не существует… Мы учились считать по патронам! Мы убивали людей с двенадцати лет! И все потому, что вы в свое время искали другой способ и не нашли его! Одумайтесь! Его не существует! Вы гробите свое будущее, наше будущее, проявляя милосердие!
Прямая линия оборвалась, либо ее отключила Мелисса, либо они вошли в поле помех, скрывающих базу от радаров, так или иначе продолжать разговор было невозможно.
– Это бесполезно, – прошипел Вагнер и стал поспешно отстегивать ремни безопасности, – я ее не понимаю.
– Да? – оскалился Логан. – А, по-моему, вся в тебя. Если во что-то верит, инстинкт самосохранения ей отшибает напрочь! – он повернулся к Курту, когда тот встал с кресла: – Что ты, мать твою, собрался делать?
– Телепортироваться прямо в Черную Птицу.
Было видно, как Логан стиснул зубы. Похоже, идея ему не очень понравилась. При телепортации из одного самолета в другой погрешность слишком велика, так как каждый из объектов непрерывно меняет свое положение в пространстве. Фактически, Вагнер собирался сыграть в русскую рулетку.
– Если застрянешь в корпусе, толку от тебя будет немного.
– Есть еще идеи? – вопросительно развел руками Курт, Логан не успел ничего ответить.
–Тревога, – системы оповещения самолетов, как давно заметил Логан, являются обладателями самых невозмутимых голосов на свете. Что бы ни происходило, они скучающим тоном объявят вам о приближающейся смерти и будут зудеть об этом, пока опасность не минует или пока вы действительно не умрете. – Самолет в зоне поражения ракетных орудий.
Курт бросился вглубь самолета, на ходу отдавая распоряжения:
– Стабилизируй самолет и открой боковую дверь. Цель должна быть в прямой видимости.
Логан быстро ввел несколько команд и тоже встал с места, ветер из боковой двери был таким сильным, что Курт едва держался на ногах. А Черная Птица была всего лишь небольшим темным пятном среди облаков.
– Восемьсот метров! – проорал Логан, пытаясь перекричать шум ветра. – Это самоубийство!
– Я должен ее остановить!
Росомаха закатил глаза, он исчерпал уже все вербальные аргументы, а потому просто как следует размахнулся правой рукой. Удар пришелся на затылок, Курт рухнул на пол как подкошенный. Логан закрыл дверь, выдохнул с облегчением, присел рядом с Вагнером и тихо сказал:
– Хорошо, что я никому ничего не должен…
–Тревога, – не унималась система оповещения. – Самолет в зоне поражения ракетных орудий.
Заняв свое место за штурвалом, первым делом Логан к чертовой матери вышиб вопящий динамик. Он жил на этом свете достаточно долго, чтобы понимать, что такой сказочный шанс отомстить выпадает нечасто. Обстоятельства сложились наилучшим образом, чтобы покончить с Оружием Икс раз и навсегда. И будь он проклят, если не сумеет использовать этот шанс! Теперь или никогда.
– Давай, детка, – скалясь, проговорил он, хотя Мелисса давно уже не могла слышать его. Быстрыми щелчками по панели управления он приводил в боевую готовность пулеметы и ракеты маленького самолета. – Старый дядюшка Логан подразнит для тебя псов…
***
Вместо слишком медленного и потому неподходящего для этого случая парашюта пришлось использовать складные крылья, по типу небольшого дельтаплана, которые собственноручно для нее сварил Тед. Морри была довольно легкой девочкой и, прицепив ее к себе ремнями спереди, Мелисса не опасалась за сохранность своего груза. Главное, чтобы ее не подстрелили до того, как они спустятся в шахту, а там – будь что будет. Девушка открыла дверь и усмехнулась: «Ядерная бомба! Кому нужна ядерная бомба, когда есть малышка Грей?»
Самолет снижался, введенная Мелиссой программа включала не только сброс десанта численностью в два человека, но и несколько кругов над базой, и стрельбу по заранее намеченным точкам. Как ни была стара эта машина в понятии новобранцев, а все же на что-то она годилась. Набрав воздуха в грудь, девушка шагнула в пропасть.
Тревога взвыла, стоило Мелиссе коснуться земли на территории базы. До строения, откуда начинались шахты, было метров двадцать, но даже суперсила и скорость бега, в три раза превышающая возможности самого тренированного человека, могли оказаться бесполезны, если пуля ранит ее саму или убьет Морриган. Девушка побежала, что было сил, слышались крики солдат, вот-вот раздадутся первые выстрелы…
Взрыв по правую сторону едва не сшиб ее с ног. Откуда он, черт возьми? Ракета должна была ударить на сорок метров дальше и на десять секунд позже! Неужели кто-то летел за ней? Вагнер не обмолвился об этом ни словом… На этот раз взвыла воздушная тревога, еще противнее и пронзительнее первой, раздался еще один взрыв, на этот раз тот, которого она ждала, за ним еще один, территория наполнилась дымом и пылью. Кто бы это ни был, но он отвлек внимание на себя, и это было просто здорово.
Она вломилась в железную коробку заброшенного строения, двумя выстрелами сорвав дверь с петель. Четыре ракетные шахты диаметром метров пять каждая зияли в полу черными дырами. Мелисса укрепила веревку на краю шахты, прицепила к поясу карабин и, покрепче обняв Морриган, разжала пальцы, позволяя веревке свободно скользить в руке, и стала спускаться.
Через секунду темнота поглотила обеих.
***
– Логан, что там у тебя? – из передатчика был слышен настойчивый голос Циклопа, Росомаха думал сломать и этот динамик, но пожалел и без того пострадавшую сегодня технику. – Логан!
В правое крыло едва не врезалась ракета, миновав его только по чистой случайности. Кто же знал, что у этих сволочей там установки «земля-воздух»!
– Логан, ответь!
Росомаха резко вывернул штурвал, уходя от очередного столкновения. Да ладно, конечно, он знал! Это же их гнездо, оно обязано быть напичкано самым современным оружием.
– Что тут у меня? У меня тут американские горки!.. – Логан прибавил пару грязных ругательств, из чего Циклоп заключил, что тот более или менее в порядке. – Меня продырявят десять раз, пока вы подоспеете! Где вы там тащитесь?!
– Что с Черной Птицей?
– Не знаю! Мы потеряли ее из виду, когда начался воздушный бой! – как известно, лучшая ложь – это полуправда. Логан не врал, он недоговаривал, и потому даже Джин, если она его слышала, не могла бы заметить в его голосе и тени недостоверности.
Но Джин была занята другим, сидя рядом с Циклопом в самолете, она все еще блуждала в памяти Сайрин, пытаясь найти уязвимое место в плане и способ остановить Мелиссу. Девушка уже давно не сопротивлялась, и поэтому работать с ней можно было на расстоянии, она испытывала только отвращение, позабыв и злость, и ненависть.
«Она собирается убить ее, не так ли?» – заставляя девушку сконцентрироваться на себе, спрашивала Джин.
«Морриган нельзя убить, – в полудреме отвечала Сайрин. Она лежала все в той же маленькой комнате на коленях у Теда, тот неуклюже гладил ее по голове и что-то говорил. – Поверь мне. Слишком многие пытались».
«Тогда в чем смысл?»
«Мелисса прибудет на место, разбудит девочку, та испугается… дальше ты знаешь. Все, что вам нужно будет сделать потом, – это забрать Морриган с развалин чертовой базы».
«Погоди… Как сама Мелисса собирается выбраться оттуда?»
«Никак, – голова болела невыносимо, Сайрин чувствовала, что неумолимо проваливается в тяжелый сон. – Скажи Вагнеру, что мы пытались ее отговорить. Вряд ли он сам станет когда-нибудь разговаривать с нами…»
***
Болезненное ощущение в правой руке быстро прошло, она привыкла к инъекциям, как, наверное, никто из тех, кого она знала. Практически каждое ее пробуждение и отход ко сну сопровождались уколами, так что она даже перестала обращать на них внимание. Морриган открыла глаза, но не увидела света. И это было странно, в лазарете академии свет горел круглые сутки, просто ночью становился менее ярким. Она лежала на полу и, когда провела по нему рукой, чтобы приподняться, почувствовала, как на ладони собралась пыль и песок. Неужели она дома, в катакомбах Оплота Мутантов? Но где тогда мама?
– Мама? – тихо позвала она, но никто не ответил. Зато метрах в трех от нее в темноте зажглись два янтарных глаза. Мелисса не двигалась и ничего не говорила, она просто ждала.
Морриган огляделась и, хотя смотреть было не на что, кое-что она все-таки узнала. Через стены, люки и проходы, в коридорах, комнатах и залах, она чувствовала людей. Множество людей. Были и мутанты, но девочка не знала их. И тем не менее она знала, что все они – враги. Они с Мелиссой здесь вдвоем в окружении тысяч врагов.
– Ты ведь знаешь, кто эти люди, – послышался голос из темноты. – И знаешь, чего они заслуживают.
Морриган подняла руки и стряхнула грязь. Без Джин девочка чувствовала себя потерянной, но она хорошо усвоила, чего хотела бы мама, будь она рядом.
– Мама сказала, что нельзя причинять людям боль, даже если они причиняют ее тебе.
«Хьюстон, у нас проблема!» – последняя фраза, которую сказал в передатчик Бобби Дрейк прежде, чем скрытый отряд выродков Оружия размазал его группу по скалам Большого Каньона. Это была шутка, но в Оплоте никто не смеялся. Мелиссе и так было не до смеха, теперь же она не могла выдавить из себя даже усмешку висельника, на шее которого затягивается петля.
– Черт возьми, Морриган! – выдохнула она.
Похоже, Джин все-таки смогла вложить в голову дочери немного разума, что, конечно, прекрасно для душевного здоровья девочки, но не позволяет использовать ее как оружие. И это проблема, Хьюстон.
– Циклоп сказал, что назовет меня Рейчел… – девочка склонила голову на бок, рассматривая желтые огоньки во тьме. – Мне нравится это имя. Кажется, он уже звал меня так когда-то давно. До того, как он стал предателем. И до того, как я стала Морриган.
Послышался тяжелый вздох и металлический лязг перезаряжаемого пистолета. Мелисса поднялась с места и направилась к сидящей на полу Морри. Пусть Джин дала девочке немного самоконтроля, пусть научила ее не паниковать. Но стоит прострелить ей ногу или руку, весь этот налет спокойствия в доли секунды сорвет лавина огня. Боль – универсальный катализатор гнева.
– Клянусь, я никогда не причинила бы тебе вреда, малышка, – глаза Морриган уже достаточно привыкли к темноте, чтобы различить и силуэт Мелиссы, и темное дуло полуавтоматического пистолета, направленного на нее, – но мы слишком далеко зашли, чтобы останавливаться сейчас.
Морриган подняла голову повыше и сказала:
– Мне не страшно.
Упрямство и смелость. Интересно, что вырастет из этого ребенка с силой ее матери и характером ее отца? Мелисса едва заметно улыбнулась, она этого никогда не узнает.
Щелчок предохранителя возвестил о том, что следующим действием будет выстрел.
– Мне тоже, – кивнула она.
========== Глава 12 ==========
Тишина оглушительно звенела в ушах, голова болела так, будто намеревалась вот-вот расколоться надвое и, в довершение всего, к горлу подкатывал приступ тошноты. Все симптомы сотрясения мозга налицо, и к МакКою не ходи. Курт пробормотал что-то нечленораздельное и попытался оторвать голову от подушки, о чем незамедлительно пожалел. Открыв глаза, он обнаружил, что находится в белой комнате, насквозь пропахшей лекарствами и сигарами.
– Логан? – тихо позвал он. Видеть Росомаху ему было необязательно. В конце концов курить в помещении лазарета может себе позволить только один человек.
Вместо дружеских приветствий и поздравлений с очередным экстремальным выживанием, откуда-то из угла комнаты послышалось угрюмое:
– Ну?
Судя по большим электронным часам, размещенным на стене, видимо, специально для того, чтобы умирающие от скуки больные могли считать секунды до освобождения, прошло уже больше суток с того момента, как Мелисса и Морриган покинули Академию и отправились в Оклахому на Черной Птице. Что бы там ни произошло, все уже закончилось. Курт повернул голову на голос и спросил:
– Что случилось?
Несмотря на то, что Логан сидел тут уже давно и прекрасно знал, что как только Ночной змей очнется, придется отвечать на множество неприятных вопросов, он заговорил далеко не сразу. В очередной раз затянувшись сигарой и направив струю дыма в вытяжку под потолком, он, наконец, заговорил:
– В самолет попала ракета, как раз когда ты собирался прыгать, тебя приложило головой об открытую дверь самолета, я едва успел тебя поймать.
Вагнер тем временем медленно, очень медленно поднялся и сел на кровати. Ничего подобного он не помнил, но на всякий случай поблагодарил:
– Спасибо, но я вообще-то не об этом…
– Всегда пожалуйста, – Логан в свою очередь сделал вид, что не понял намека. С одной стороны ему чертовски не хотелось сообщать Курту плохие новости, с другой, перепоручить это Циклопу, у которого тоже такта, как у бульдозера, или, не дай Бог, кому-нибудь из женщин, представлялось совершенно невозможным.
– Логан, – требовательно произнес Курт, взгляд его был еще мутным, но вполне осмысленным. Конечно, парню сейчас могло бы быть гораздо лучше, если бы кое-кто железной рукой не отправил его в нокаут несколькими часами раньше… Но этот удар избавил Людей Икс от необходимости вырезать труп Вагнера из корпуса Черной Птицы по частям, так что Логан и его совесть временно заключили пакт о ненападении.
– Нас с тобой подбили, а Циклоп и остальные прибыли слишком поздно, командование Оружия Икс к тому времени успело эвакуироваться, прихватив с собой ученых и некоторую аппаратуру. Остались только оболваненные детишки, да несколько десятков бесполезных наемников, которые даже не знали, на кого работают. Ксавье предоставил спецам из службы безопасности разгребать все это дерьмо. До этого они отрицали само существование Оружия Икс, теперь пусть развлекаются. Под шумок он сплавил им и детишек из Небраски.
– То есть взрыва не было?
– Нет, – хмуро подтвердил Логан и едва не добавил «к сожалению».
– Слава Богу! – с облегчением вздохнул Вагнер. – Где Мелисса?
Логан курил и молчал. Вот и пришло время плохих новостей. Может, стоило все-таки отправить Циклопа к Вагнеру с этой печальной миссией? Хотя бы самому было не так паршиво…
– Мне нужно с ней поговорить, даже если вы опять ее заперли! – озираясь в поисках одежды, продолжал Курт. Логан бросил окурок в мусорку и прочистил горло: надо заканчивать с этим, а то того и гляди Вагнер побежит искать девчонку. Где его потом ловить?
– Мы нашли только спящую Морриган, Мелиссы нигде не было. Она не выбиралась из шахты, и не было никого, кто бы мог ее забрать. Там был только ее запах и запах девочки. Такое ощущение, что она… растворилась, как и тот парнишка до нее.
– Что? – переспросил Курт, хотя прекрасно слышал каждое слово. Просто ему было легче списать эту фразу на бред своего поврежденного мозга, чем поверить, что Мелисса не просто умерла, а никогда не существовала, что нет больше ни единого шанса что-то исправить…
Но он ведь не хотел, чтобы она исчезла! Он просто хотел, чтобы она остановилась!
Росомаха тяжело поднялся с места и направился к выходу, так и не подняв ни разу на друга глаза.
– Ложись, отдохни, – открыв автоматическую дверь, бросил он. – Тебе уже некуда торопиться.
***
Профессор, едва вернувшись домой, отправил Джин отдыхать, пообещав, что в следующие несколько часов возьмет на себя заботу о Рейчел. Этот широкий жест определенно имел смысл: Джин валилась с ног от усталости, но из благой идеи хорошенько выспаться ничего не получилось. Вместо того, чтобы упасть на кровать и уснуть на ближайшие сутки, она сползла по стене своей собственной комнаты, едва закрыв за собой дверь, и разрыдалась. Пока Рейчел была в опасности, Джин держала себя в руках. Сейчас же полная мобилизация ее возможностей обернулась фатальным бессилием. Такой подлинной истерики с ней не случалось со старших классов школы, когда она впервые поняла, что не будет у нее никакой «нормальной» жизни. Никогда.
С тех пор она повзрослела и привыкла мечтать не о «нормальной», а о счастливой жизни. Эта мечта, в отличие от первой, включала в себя телепатические способности, работу в команде Икс, Скотта Саммерса, замужество, детей и долгую жизнь, наполненную приключениями. Но теперь и она полетела ко всем чертям! Джин сжала кулаки, сцепила зубы и зарычала, злые слезы обжигали щеки.
Она больше всех в команде знала о своем будущем, но многие знания приносят многие печали.
Теперь, когда она видела Феникса, Джин не могла не признать, что однажды станет опасной для окружающих, что придет день, когда ее собственные друзья должны будут ее убить. И что хуже всего, день этот придет не раз.
А Скотт? Что он почувствовал, когда понял, что его единственная дочь потенциально так же опасна, как ее покойная безумная мать? Теперь, когда все кусочки этой головоломки сложились воедино, стало ясно, что изолировать Морриган было единственно верным решением. Альтернативой было только убийство. И Скотт не смог поднять на девочку руку, потому что любил ее, хотя к тому моменту уже знал: Рейчел ненавидит его и винит в смерти матери.
О, с каким грохотом рушились воздушные замки! Что теперь делать? Как жить со всем этим? Если рассказать все как есть Циклопу, единственно верным и логичным его решением будет никогда не связываться с Джин, что автоматически приведет к смерти Морриган. По крайней мере, будь Джин на его месте, она бы так и поступила.
В коридоре раздались шаги, но погруженная в свои мысли Джин услышала их слишком поздно, чтобы заставить Саммерса развернуться и уйти или хотя бы убедить его, что ему тут нечего делать. Дверная ручка повернулась, Скотт шагнул в комнату и замер на пороге: далеко идти не было необходимости, Джин сидела у самой двери.
– В последнее время ты настолько часто появляешься в самый неподходящий момент, что я начинаю подозревать, что это твоя скрытая сверхспособность, – пряча заплаканные глаза, огрызнулась она. Раз уж он все равно здесь, стоит рассказать ему, не так ли? Вот только с чего бы начать?
«Ты видел нашу девочку, дорогой? А теперь помножь на сто и получишь меня через несколько лет!»
– Во-первых, я скучал, – Скотт не торопясь закрыл дверь, на этот раз на замок, и сел рядом. – Во-вторых, Профессор прозрачно намекнул, что тебе я сейчас нужнее, чем ему. Как видишь, ничего сверхъестественного.
– Зануда, – фыркнула Джин и бросила в его сторону короткий взгляд, сумев уловить только краешек улыбки. Больше желания немедленно избавиться от Саммерса, было только желание никуда его не отпускать, потому что одно его присутствие успокаивало. Если Джин действительно суждено сойти с ума, то как долго она без него протянет?
– Можно подумать, ты не знала, с кем связалась, – Скотт все еще не пытался дотронуться до нее. К несчастью, он сам телепатом не был и не знал, где тот самый «нужный момент», когда прикосновение не будет расценено, как жалось.
«Если здесь кто-то не знает, с кем связался, так это ты!» – Джин вздрогнула, когда Скотт взял ее за руку и потянул к себе, но сопротивляться не стала. Она прижалась к нему, закрыла глаза и против воли, будто погружаясь в воду, стала проникать в его чувства. Сейчас, в его руках она чувствовала ту обволакивающую нежность, за отголоски которой в его сердце, через много лет после смерти Джин, будет так ненавидеть Рейчел та, другая женщина, исступленно ревнуя уже своего мужа к воспоминаниям… всего лишь воспоминаниям…
Какой бы тяжелой ни была ноша на твоих плечах, вдвоем ее нести легче. Но Джин не желала делиться, ведь это означало отравить Скотту несколько счастливых лет ожиданием ужасной развязки, подобно тому, как это сейчас происходит с ней. Ничего она ему не скажет и будь что будет.
Иногда правда – не такое уж и благо.
***
– Никаких новостей?
– Новостей? – Тед отвернулся от окна и присел на подоконник. За окном спускался вечер, зеленые лужайки перед Академией в лучах догорающего солнца казались фиолетовыми. Ничто не напоминало о бойне с участием Друзей человечества несколько дней назад. Сайрин стояла в двух шагах от парня, упорно не желая на него смотреть.
– Я имею в виду какое-нибудь хорошее предчувствие, – вздохнула она и подошла к нему вплотную. Тед усмехнулся и повернул голову, разглядывая дорожку, отходящую от парадного входа. Взгляд был настолько внимательным, что девушка из любопытства посмотрела туда же , хотя никого пока не было видно. Впрочем, секунд через сорок показался Зверь в строгом, безупречно отглаженном костюме. Сайрин не смогла сдержать усмешки:
– Костюм? Бабочка? Похоже, в последний раз я слишком сильно ударила его по голове…
– Нет-нет, что ты! – Тед широко улыбнулся и поцеловал сложенные щепотью пальцы, подчеркивая ювелирную точность. – В самый раз!
Зверь подал массивную лапу сходящей по лестнице даме, и тонкая рука в бежевой перчатке легла на его ладонь. Гроза легко, точно не касаясь земли, спустилась, и они под руку направились к воротам, за которыми их ждала машина. Когда свет фар скрылся из виду, Тед облегченно вздохнул и отвернулся от окна:
– Как говорится, будь мой отец посмелее, я был бы на три года старше.
– Если ребенок у них родится раньше, это будешь уже не ты, – заметила Сайрин, присаживаясь рядом с ним.
– Вечно ты все портишь.
– Было, у кого поучиться.
Вопреки обыкновению, обоим было лень продолжать пикировку. Тед отошел от окна и развалился на диване, обшаривая его в поисках пульта от телевизора. Сайрин же прекрасно видела, где лежит этот самый пульт, но не спешила помочь им найти друг друга. Вместо этого она задумчиво произнесла:
– Думаешь, Вагнер имел право избавиться от Мелиссы?
– Каждый имеет право менять свою судьбу, как хочет. Это же его будущее, в конце концов, – парень наконец обнаружил пульт, но внезапно потерял к нему интерес. – К тому же, не факт, что это был Вагнер. Глядя на происходящее, кто угодно из Иксменов мог решить во что бы то ни стало расстроить его отношения с будущей матерью Мелиссы во имя блага человечества.
Телевизор моргнул, и на экране появились герои какого-то комедийного сериала. Девушка смотрела на отражение экрана в окне и не сразу заметила слезу, медленно стекающую по щеке.
«Убрать сопли, солдат!» – громыхнуло в голове, и она послушно смахнула соленую каплю.
Сегодня ей было как никогда плевать на благо человечества.
***
Вернувшись в свою комнату после, казалось, бесконечно долгого пребывания в лазарете, Курт обнаружил на кровати куртку, которой укрыл Мелиссу за день до того, как она покинула Академию, чтобы никогда больше не вернуться. На лампе у кровати висел крестик, точно такой же, как у него, оставленный там явно для того, чтобы его заметили. Мелисса заходила сюда перед отлетом, чтобы вернуть все долги и заодно показать, что ни в чем, полученном от отца, она не нуждается. Включая даже жизнь.
Что он мог сказать ей, маленькой, что привело к такому финалу? Или, наоборот, чего не сказал? Какую истину он извратил так, что девочка в конце концов выбрала такой путь? Бесполезно думать об ошибках, которых еще не совершил и теперь уже не придется…
Ночной змей слегка тронул крестик Мелиссы, и тот закачался под лампой, отбрасывая крошечные блики. Курт уже успел поверить в то, что у него есть семья. Или что она непременно будет. В сжавшейся под этой курткой девушке, тогда, в подземелье, он хотел видеть хотя бы обещание, что когда-нибудь наступит день, когда он больше не будет одинок. А теперь…
Раздался настойчивый стук в окно. Курт вздрогнул и обернулся: за окном парила Шельма, она смущенно улыбалась и неуклюже махала рукой. Вагнер встал и открыл ей окно, девушка тут же устроилась на подоконнике.
– Люди обычно входят через дверь, – заметил он, укоризненно глядя на гостью.
– Странные убеждения для того, кто сам ходит по потолку, – попыталась пошутить она, но через секунду напускная улыбка погасла, и Шельма добавила уже серьезно: – Постучи я в дверь, ты бы сделал вид, что тебя нет.
Вид у нее был какой-то заранее виноватый, словно она собиралась попросить денег в долг, но не знала, как начать. И это настораживало. Денег у Курта отродясь в больших количествах не водилось, а что еще могло Шельме от него понадобиться, он даже подумать боялся.
– Мне нужно кое-что тебе сказать…
После этой фразы любому парню независимо от национальности, вероисповедания и цвета кожи становится слегка не по себе. Вагнер исключением не был, но виду старался не подавать. Шельма тем временем собралась с духом:
– Слушай, я знаю, у тебя не было никаких таких планов… И ты вообще не очень меня любишь… Ну, по крайней мере, мне так показалось… Господи, что за чушь я несу?.. – Шельма чувствовала себя до крайности неуютно. Ее обычные шаблоны речи не подходили для того, что она собиралась попросить. Здесь не было места словам «сладенький» или «милый», которыми она обычно так беззаботно разбрасывалась, не было места даже обычной мимике – всем этим ослепительным улыбкам и томным взглядам, а без них она чувствовала себя не в своей тарелке. – В общем, мне в последнее время хреново. И не просто хреново, а по десятибалльной шкале на все пятьдесят…
– И? – с подозрением спросил Курт.
– И мне катастрофически нужен брат. Просто позарез необходим, – видимо, проследив за траекторией его челюсти, она затараторила еще быстрее и сбивчивее прежнего: – Нет, если ты откажешься, ничего такого не произойдет, я не обижусь. Просто я хотя бы буду знать, что надеяться не на что и… не буду ждать от тебя ничего… в таком духе. Черт, я пыталась наладить отношения раньше, но теперь, клянусь, у меня нет ни времени, ни сил на расшаркивания. Если хочешь быть моим братом, просто… просто будь им, – не зная, что еще сказать, она добавила: – Пожалуйста.
– О, Боже! – Курт закрыл глаза ладонью и засмеялся. Чего он только за эти пять минут не передумал! Каких только стратегий к отступлению не насочинял!
Шельма поджала губы, взялась за раму и встала с места. Она так и покинула бы его комнату, оскорбленная в лучших чувствах, но Ночной Змей успел схватить ее за куртку.
– Нет, стой! Стой! – он все еще посмеивался, но Шельма не различила в его глазах ни намека на сарказм, только веселые золотые искры. – Я согласен, что нужно делать?
– Не знаю… – она пожала плечами и снова уселась на место. – Поговорить со мной для начала?
– Хорошо, ты первая.
– Хм… – Шельма на секунду задумалась. – Как дела?
– Как дела? – переспросил Курт и посмотрел на крестик, все еще тихо покачивающийся на лампе. Он мог бы использовать дежурную отговорку «Все нормально», но подобные фразы предназначались для посторонних людей, а Шельма уже не была посторонней. Она была его сестрой, членом семьи, о которой он так мечтал. – Ужасно. А у тебя?
– Примерно так же. Плюс-минус одна несчастная любовь.
– А что Гамбит?
– Я еще ничего не решила…
***
В небольшую придорожную забегаловку одна за другой вошли две женщины, обе были худощавы и на вид сильно измучены, будто им пришлось преодолеть несколько миль пешком. Та, что помоложе, одета в странный форменный костюм, другая, навскидку лет сорока-сорока пяти, в потрепанные джинсы и куртку, и то и другое, казалось, было ей слегка велико. Очень схожее телосложение, черты лица и что-то в неуловимо похожих движениях выдавало в них близких родственниц. Девушка подошла к стойке, чтобы заказать какой-нибудь еды, а усталая женщина устроилась за столиком у окна.
– Еще двадцать центов, мисс, – нахмурился хозяин заведения, заметив ярко-желтые глаза посетительницы. Впрочем, в этот ранний час в закусочной было пусто, и он решил не поднимать скандала, тем более, что гости собирались просто заплатить и поесть и вовсе не выглядели враждебно. Девушка пошарила по карманам, но ничего не нашла. Тогда он предложил:
– Спросите у своей матери.
Лицо девушки вдруг побледнело, но прежде, чем она успела что-то ответить, женщина подошла к стойке, выложила требуемую сумму, широко улыбнулась и сказала:
– Я ее сестра.
– Простите, мэм, – буркнул он и, собрав деньги, отправился к окошку кухни, чтобы передать заказ.
– Ничего, – бросила ему в спину женщина, – многие путают.
Когда обе оказались за столиком, Мелисса заговорила первой:
– У меня к тебе только один вопрос: какого черта… ты… и все это? – от волнения она не могла подобрать слов и сильно размахивала руками, вид у нее был по меньшей мере ошарашенный.
За секунду до того, как она успела выстрелить в Морриган, об пол вдруг звякнула и закрутилась граната. Оказалось, она всего-навсего газовая, но об этом Мелисса догадалась уже позже, когда пришла в себя от тяжелого химического сна где-то посреди пустыни Оклахомы один на один с женщиной, похожей на нее как две капли воды, но только, кажется, на целую жизнь старше.
– Хороший вопрос. Главное, конкретный, – усмехнулась женщина и сняла очки. Мелисса увидела свои собственные глаза, только старше на двадцать лет, а улыбка ее собеседницы, точно такая же, какую она видела в зеркале, была опутана сетью только начинающих появляться мелких морщинок. – У меня снова билет в один конец. Я могу и не прожить еще двадцать лет, ожидая шанс исправить собственные ошибки, так что устраивайся поудобнее, у меня есть что тебе рассказать.
Официантка, старательно скрывающая зевоту, поставила перед каждой поднос с едой, мутантки синхронно отвернулись к окну, но та даже не заметила, что они чем-то отличаются от обычных людей.
– Мы выиграли войну, – констатировала женщина, как только официантка отошла на достаточное расстояние от них.
– Выиграли? – выдохнула Мелисса.
– Да. Из-за того, что базы оружия были разрушены, люди утратили технологическое преимущество. “Мутантская угроза”, как они нас называли, была более, чем очевидна, поэтому они вступили в войну неподготовленными, а группировки мутантов были еще в это время не так разрознены. Магнето привел нас к победе, но… – она вздохнула, потянулась было к еде, но передумала. – Но мутантократия – еще более гнусный режим, чем тот, что евреи повидали в начале сороковых. Старика хватил удар, когда он наконец понял, что сам стал тем, кого больше всего ненавидел, – смотрителем огромного концлагеря на полтора миллиарда персон. Только тогда я поняла, что идея “мирного сосуществования” – не вариант для слабаков, как мы все думали, а единственный шанс для нас всех остаться людьми. Жаль, что мне потребовалось для этого так много времени… Если не хочешь потерять впустую двадцать лет, советую зарубить себе это на носу прямо сейчас.
– Да я смотрю, ты и впрямь не шутишь, – фыркнула Мелисса.
– Куда уж мне, – отозвалась женщина и взяла с тарелки гамбургер. Идеологическая обработка своей молодой копии не была целью, и она не наседала. Главное сейчас было выдать информацию – нужные выводы девочка сделает сама.
