Текст книги "Залы моего дома (ЛП)"

Автор книги: Mirrordance

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Я отхожу от отца на шаг, чтобы он не мог почувствовать как по моему телу проходит дрожь. Но тут вспоминаю что должен поддерживать его, и возвращаюсь на место. Но он не берет меня снова под локоть.

– Леголас, – говорит отец более твердо, требуя ответа, – ты в порядке?

– Я в порядке, – спокойно говорю я, но судя по недоверчивому выражению его лица, он мне не верит. – Я просто устал.

– Возможно целителям следует тебя осмотреть? – спрашивает он. – Ты едва поправился, и я слишком много на тебя всего навалил.

– Успокойся, отец, – умоляю я его. – Я достаточно здоров. Просто…

Я не хочу говорить об этом. Но из-за моего молчания меня затащат обратно в целебные залы для ненужного осмотра, а король вместо того, чтобы выздоравливать, снова возьмет на себя все обязанности.

– Я нашел тебя, когда ты был ранен, – говорю я дрожащим голосом. – Ты не помнишь, но я прижимал руку к ране на твоей груди, чтобы остановить кровь. Я чувствовал, как бьется твое сердце. Я все еще чувствую теплую влажную кровь на своих руках, – я сжимаю кулаки по бокам, но меня бьет дрожь.

– Все было не так уж плохо, – говорит король.

– Я привез тебя домой, – шепчу я. – Я умолял тебя не умирать. Я должен был ехать на это задание, а значит это я должен был пострадать. Это должен был быть я. Я хотел, чтобы это был я.

Отец отворачивается от меня и смотрит на охранников за нашими спинами. Я слышу, как они отходят еще на несколько шагов. Отец сдвигается в сторону, и я понимаю, что он защищает меня от взгляда стражи.

– Я многое не помню, – уступает он. – Но самое главное я никогда не забуду. Пока я лежал посреди леса, я поблагодарил богов, это был не ты, Леголас. Я поблагодарил богов, что это был не ты. Это было моим единственным утешением.

На мои глаза наворачиваются слезы, но я смаргиваю их. Я не хочу смущать отца или себя, тем более, что на мне все еще корона.

Отец снова берет меня под локоть, и мы шагаем по коридору.

Но теперь именно он поддерживает меня, а не наоборот. Мы ходили так много раз раньше, когда он провожал меня в мою комнаты из целебных залов.

Я никогда не держусь за него, даже когда слаб и мои ноги дрожат. Но он – король, и я позволяю ему держаться за меня и вести вперед. Он всегда знает, когда меня поддержать, а когда позволить идти самому.

========== Глава 3. Сны и мечты отца ==========

Наступает ночь, и мне снится, как мой сын стоит во главе могучей армии.

Леголас одет в тускло сияющие доспехи. На поверхности брони есть царапины, вмятины, крошечные трещины, которые даже самые искусные мастера уже не могли скрыть. Он отказывается менять эти латы, говорит, что ему в них удобно. Раньше в моих снах его доспехи, которые он носил в этой неизвестной воображаемой мной битве, сияли так ярко, что больно было глазам.

– Отец?

Это единственное слово заставляет меня проснуться. Я даже не осознавал, что мои глаза закрылись. Я лежу на холодной, твердой, неровной земле. Это поразительный контраст с гладкой высеченной скалой, которая окружает стены этого ущелья. Я смотрю на дыру над своей головой, в которую я упал несколько часов назад. Не имея возможности двинуться с места, я смотрел, как танцуют облака, как садится солнце и темнеет небо. А потом тусклый свет в отверстии загораживает знакомый силуэт.

– Я иду, отец.

Тень на мгновение исчезает, и я начинаю думать, что мне это померещилось.

Возможно, мне снова сниться сон, в котором мой сын во главе армии. Тысячи наших воинов выстроились по обе стороны от него. На голове Леголаса моя корона. Яркая зелень весенних листьев, обвивающая зазубренные ветви, похожа на изумруды на его гордой золотой голове.

Я никогда этого не увижу, потому что он наденет эту корону только после моей смерти. Если он вообще ее наденет. Его трудно заставить надеть даже простой серебряный обруч.

– Я здесь, отец, – голос сына вырывает меня из сна.

– Леголас, – говорю я хриплым голосом. Я поднимаю руку, чтобы коснуться его лица. В последнее время я редко прикасаюсь к нему, но сейчас мне нужно знать, настоящий ли он. И чувствую под моей ладонью теплую кожу.

– У тебя холодные руки, – мягко говорит он, беря мои руки в свои. Пока он растирает мои руки, стараясь согреть, я задумываюсь, когда он успел вырасти.

Когда он отпускает мои руки, я чувствую потерю. В следующую секунду, он проводит ладонями по моему телу в поисках травм.

– Хуже всего рана на голове, малыш, – хрипло сообщает один из моих товарищей по несчастью. Я почти забыл, что не один в этой тюрьме. Мы попали в сложную ловушку, которая вызвала лавину. Наша колона успела уклониться, но оказалась в еще одной ловушке. Половина моей группы погибли, со мной остались четверо воинов королевской гвардии, два старших министра и целитель, которые всегда сопровождали меня в дороге.

– Насколько все плохо? – спрашивает Леголас.

– Он потерял много крови, – сообщает целитель, – и несколько часов был без сознания. Когда он проснулся, его дважды стошнило, и он то приходит в себя, то снова теряет сознание. Он не отвечал нам до вашего прибытия.

– Отец, ты знаешь, где ты находишься? – спрашивает Леголас медленно, словно разговаривает с глупым ребенком.

– Я бы предпочел забыть, – бормочу я. Он почти улыбается, и я замечаю его растрепанные волосы, грязное лицо, усталые глаза. На нем поношенная туника, кожаные нарукавники и оружие, закрепленное на поясе и колчан. Это была та же самая одежда в которой он был, когда мы в последний раз виделись. – Что ты здесь делаешь? – рявкаю я на него, и он вздрагивает от моего тона. Я отталкиваю его руки и приподнимаюсь на локтях.

Леголас в той же одежде, когда мы виделись в последний раз. В последний раз мы видели друг друга, когда прощались.

***

Леголас попрощался с лордами Имладриса и собирался отправиться домой. Из соображений безопасности мы никогда не отправлялись вместе в длительные путешествия.

В эти темные дни было решено, что преемственность в нашем царстве должна быть защищена в любое время. В случае, если кто-то из нас погибнет, всегда должен остаться тот, кто будет править. Таким образом, мы всегда путешествовали разными маршрутами, в разное время.

Из дома Элронда Леголас должен был уехать раньше меня и выбрать более длинный путь через Туманные горы – перевал Красного Рога. Я должен уехать позже и пройду по Высокому Перевалу. Мы должны были вернуться домой примерно в одно и то же время. Каждый путь был опасен, но сейчас было опасно на любой дороге во всей Арде.

Мы не раз с Леголасом прощались, чтобы путешествовать по отдельности. Но что-то в этой поездке меня тревожило, и я не хотел выпускать его из виду.

– Дискуссии на этом совете оказались особенно плодотворными, не правда ли? – спросил я его, прежде чем Леголас смог открыть рот и попрощаться.

Мой сын нахмурился в недоумении из-за задержки, но, как всегда уступил мне.

– Мы сделали многое за такое короткое время, – согласился он, и это была чистая правда.

Обсуждения на высоком уровне между делегатами нашего королевства, а также Ривенделла и Лотлориэна проводились каждые несколько лет по мере необходимости. Последний совет был в нашем собственном царстве, а предыдущий – в Лотлориэне. Последний проводился в Имладрисе, и обеспечил множество сделок по торговле, безопасности, обмену информацией. И самое главное, что все согласились с детищем Леголаса и сыновей Элронда – обмен по образованию для эльфов со всех сторон, чтобы изучить новые навыки ведения войны, искусства исцеления и передавать другие знания.

– Я особенно впечатлен твоей решительностью, сын мой, – говорю я.

Леголас начинает ерзать под моим взглядом. Ему не нравились такие разговоры о наследовании трона, и внезапная задержка его беспокоит.

– Что у тебя на уме, отец? – спрашивает он. – Возможно, мы сможем отправиться домой вместе, хотя бы на этот раз.

Я хотел бы согласиться. Клянусь богами, сегодня у меня было искушение привязать сына к себе, но это чувство тоже не было чем-то новым. Если бы я мог удерживать Леголаса от миссий, патрулей или тайных заданий, я бы это сделал. Но такого не произойдет.

– Не будь смешным, – усмехаюсь я, мысленно ругая себя за слабость. – Ты знаешь, почему мы это делаем.

– Как прикажет король, – отвечает он беззаботно. – Но если мне нужно отправиться в путь, то я должен расстаться с вами сейчас, ваше величество.

Я позволяю ему уйти. И смотрю ему вслед, пока он не исчезает из виду.

***

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я еще раз.

– Мы прошли перевал Красного Рога, как и планировали, – отвечает он, отворачивается от меня и возится со ступкой, наполненной разнообразными травами.

Я слышу мягкое шуршание ткани, скольжение веревки, звон банок и бутылок. Леголас достает фляжку, и сладкий запах мирувора быстро заполняет маленькое замкнутое пространство. Он подносит фляжку к моим губам, и я делаю небольшой глоток, потому что это будет нужно многим.

– Мы поняли, что что-то не так, – продолжает Леголас. Он успокаивающе сжимает мое плечо, а потом передает фляжку остальным. – На пути было слишком много препятствий – лавина камней, упавшее дерево, заваленная дорога. В таком путешествии можно было ожидать одного или двух препятствий, но вскоре нам стало очевидно, что нас куда-то гонят. На нас охотились.

Все слушают его рассказ, делая по глотку целебного напитка. Я сам чувствую себя более живым.

– При разведке мы приняли дополнительные меры предосторожности, – продолжает Леголас, – таким образом мы потеряли одного из наших солдат. Он попал в ловушку. Но благодаря его жертве, мы поняли чего ожидать. Когда произошло нападение, мы были готовы. Мы нашли оборонительный пост и прогнали нападавших ценой еще нескольких жизней.

– Это не ответ на мой вопрос, – отвечаю я.

– Имейте терпение, ваше величество, – игриво отвечает он, как всегда когда пытается уклониться от моих сложных вопросов. – Это было более двух недель назад. Мы были на полпути домой, а значит не могли позвать на помощь. Мы подозревали, что у орков, должно быть, был аналогичный план для вас, и поэтому оставили одного из врагов в живых для допроса. Он был рад рад похвастаться своими планами.

Министр разведки Ластор, который путешествовал со мной, был заинтригован этой новостью.

– Итак, орки знали, что король будет в пути. Они были готовы к встрече с ним.

– Я думаю, что некоторые слухи о Совете дошли до них, – сообщает Леголас. – Конечно, они не знали, когда именно мы будем путешествовать, но ловушки были расставлены и орки ждали. Кто-то новый ведет их за собой, кто-то с амбициями.

– Это был лишь вопрос времени, – серьезно говорит Ластор. – Время от времени появляется великий гоблин. Например, Азог и его отродье Болг.

– Этот зверь, который угрожает нам сейчас, называется Бастард Брат Болга, – говорит Леголас.

Ластор в ужасе распахивает глаза.

– Разве они проводят свадебные обряды, позволяющие называть кого-то бастардом?

– Может быть он называет так себя, чтобы выглядеть более грозно, милорд, – с улыбкой говорит Леголас. – В общем, узнав об их планах, мы разделились. Самые быстрые отправились домой за подкреплением. Раненых мы отправили с охранником в Имладрис. Один эльф отправился в Лотлориэн, чтобы предупредить об опасности. Лучшие и сильнейшие воины отправились к нашему королю, – заканчивает он рассказ с маленьким поклоном. Я понимаю, что до сих пор он обращался ко мне как к королю. Я подозреваю, что это единственный раз, когда в экстремальной ситуации он помнит о своих обязанностях перед королем, а не о своей любви и беспокойстве за отца.

– Тебя все равно здесь не должно быть, – мрачно говорю я. Я знаю, что он один из лучших воинов, и поэтому будет первым, кого послали бы мне на помощь. Но он еще и принц, а значит мы оба стали мишенями. Мы не можем подвергать наше королевство такой опасности.

– Никого из нас здесь быть не должно, – говорит он мне, – Так что, может быть, лучше нам всем подняться. К счастью, кто-то еще до вас затронул ловушку, поэтому орки еще не прибыли. Но уже наступила ночь, и мерзкие существа, устроившие засаду, обязательно вернутся, чтобы забрать свою награду. Мы должны поторопиться.

Раньше он ощупывал меня на предмет травм, и скорее всего от паники. Но теперь, когда увидел, что я относительно здоров, он колеблется.

– Если можно, ваше величество… – нерешительно говорит он.

Я коротко киваю, и он с облегчением выдыхает, осторожно подтягивая меня к себе. Перед моими глазами все кружится. Его руки на моих плечах – единственный якорь.

Он ждет, пока я приду в себя, а потом ставит на ноги, перекинув мою руку себе через плечо.

Леголас подводит меня к толстой веревке, которая свисает в дыру, в которую мы провалились. Он внимательно смотрит на меня, чтобы проверить, смогу ли я удержаться.

– Делай, что должен, – рычу я на него.

Мой сын лукаво улыбается. Я вижу что в его глазах плещется мириада эмоций, которые он сдерживал уже несколько недель. Он понимал в какой мы опасности. Он чувствует горе и вину за своих погибших солдат. Он проявляет повышенную бдительность против зла изо дня в день. Он беспокоится за меня. Чувствует облегчение, что я жив, и решимость вернуть нас всех домой. Но еще я вижу насколько он устал. Он напряжен как тетива, готовая вот-вот порваться. На его лице не только грязь, но и синяки, и заживающая рана на голове.

Не обращая внимания на мой взгляд, он ловко наматывает веревку на мою талию. Потом тихо свистит товарищам, чтобы они подняли меня. Секунду он смотрит, как я поднимаюсь, и когда воины тянуться ко мне, чтобы вытащить из дыры, Леголас отворачивается, чтобы помочь другим.

Я сижу на траве и смотрю, как тех кто упал вместе со мной, вытаскивают из ямы двое королевских гвардейцев Леголаса. Мой сын, как и следовало ожидать, вылезает последним, и только тогда я могу вздохнуть спокойно.

Он быстро снимает веревку с талии и идет ко мне.

– Мы не можем здесь задерживаться. Мы разбили неподалеку небольшой лагерь, и там можем решить, что делать дальше. Я больше не являюсь высшим по званию, ваше величество, но прошу вас позволить мне взять на себя командование, пока мы не доставим вас в безопасное место.

Он принц и отличный воин, но у него хватает мудрости, чтобы полагаться на заслуженный ранг и опыт других. Он стал капитаном по собственному усмотрению, но его по-прежнему превосходят по рангу более опытные солдаты и министры, которые окружают меня в путешествии. Но правда в том, что сейчас мы все измучены и он будет знать как лучше поступить.

– Хорошо, – говорю я. – Показывай дорогу, капитан, – приказываю я ему, вставая на ноги.

***

Лошадей не хватает, поэтому мы едем в седлах по двое.

Я сижу впереди сына, прислонившись спиной к его груди и склонив голову к его сильному широкому плечу. Если бы я мог сидеть прямо, то из-за разницы в росте перекрыл ему обзор. Думаю, с того времени как он достиг совершеннолетия, его немного раздражало, что я выше его ростом. Однако меня это утешает, потому что хоть в чем-то я должен иметь перед ним преимущество, ведь на тренировочных полях он давно побил мои рекорды.

Мы едем быстро, и движение лошади убаюкивает меня. Мне снова сниться сын, который стоит во главе армии. Но на это раз он чистый, спокойный и невредимый. Он выглядит грозно, как завоеватель.

– Я думал, что потерял тебя, отец, – слышу я шепот на ухо.

Леголас крепче сжимает мою талию, снова вырывая меня из сна.

***

Леголас ведет нас в другую пещеру. Она хорошо скрыта от посторонних глаз, и любой пропустил бы ее, если не знать где искать. Вход находится на стороне узкого крутого оврага, сверху свисают тонкие корни деревьев и ветви давно упавшего дерева. Вход маленький, но внутри пещера большая, воздух проникает внутрь из сети трещин и дыр в камнях. Внутри пещеры даже есть небольшой водоем, питаемый из неизвестного источника в горах.

– Как вы это нашли? – спрашивает Ластор удивленно.

– Судя по топографии здесь должны быть системы пещер, – отвечает Леголас, помогая мне устроиться на сухом месте у водоема. Целитель сидит рядом со мной и готовит травы. – Это известняк. Мы искали пар, который вырывался из входа. Воздух в пещерах теплее, а из-за холода снаружи, пар легче обнаружить.

Министр разведки многозначительно смотрит на меня. Я раздраженно прищуриваюсь, глядя на него. Я слишком устал, чтобы снова начинать разговор, который у нас был слишком много раз раньше.

Мы делаем из пещеры респектабельный импровизированный лагерь. После того как были назначены дозорные, мы пьем чай с лембасом, обдумывая наш следующий план.

– Мы считаем, что ловушки расставлены давно, и поэтому орки не наблюдают за ними постоянно, – делится Леголас. – Враг не знает, когда именно и каким путем мы пойдем. Они знали только, что рано или поздно мы проедем здесь. Ловушки были задействованы сейчас, и поэтому они знают о нас, но, возможно все еще собирают силы для атаки. Значит, у нас есть время.

– Но вопрос в том, – задумчиво говорит Ластор, – сможем ли удерживать эту позицию, пока не прибудет подкрепление? Возможно, нам стоит поискать что-то более надежное? Или попытаться сбежать. Но мы не знаем сколько врагов будут нас преследовать, и есть ли другие ловушки по пути.

– Здесь неудобная позиция для боя, – говорит наш военный министр Бренион. Ему тоже было больно, и он до сих пор хранил молчание. – Это гробница. Если мы останемся здесь, то будем упираться спиной в стену и не сможем выдержать хороший бой. Враг может просто устроить оползень и заблокировать вход, похоронив нас. Я против того, чтобы остаться здесь.

– Возможно, нас не найдут, – говорит Ластор не очень уверенно, но по привычке противоречит военному министру. Раньше между ними часто возникали горячие споры.

– Я бы не рискнул выйти и попытаться найти другое место, – тихо говорит Леголас. – Мы это искали довольно долго.

– Итак, выбор – либо удерживать свою позицию, либо поспешно сбежать, – заключает Ластор.

Мы все молчим. Леголас задумчиво прикусывает губу и хмуриться, проводя мысленные расчеты.

– У меня есть план, – говорит он, и я достаточно хорошо знаю своего непоседливого сына, чтобы эти четыре слова могли меня напугать.

Заинтригованный, Ластор наклоняется ближе.

***

Было поздно, и мы обсуждали задания для новобранцев. В большинстве случаев это была простая задача, и мне не нужно было вмешиваться в это. Но мой военный министр и министр разведки горячо спорили из-за одного конкретного солдата. Я слышал эти дебаты последние несколько месяцев и старался не вмешиваться. Но больше не мог откладывать решение.

– Леголас зря тратит свои таланты на пехоту, – говорит министр разведки Ластор.

– Тратит?! – восклицает военный министр Бренион, прижав руку к сердцу. – Зря?! Какие резкие слова ты говоришь, Ластор, о наших лучших воинах!

– Но он не просто лучший воин, не так ли? – отмечает министр разведки.

– Ты не знаешь, о чем говоришь. Он мой лучший лучник! Он исключительный в ближнем бою, кроме того, прекрасный стратег. Все обожают его.

– А куда бы ты его направил? – спрашивает Ластор. – В легкую пехоту, учитывая его навыки владения луком и то, что он прекрасный наездник? Когда наши силы вступят в бой, он должен ехать верхом в ударном отряде, да? А потом он должен оказаться посреди толпы, сражаясь своими ножами? Я хорошо представляю что происходит на поле боя, и там он не сможет использоваться свою изобретательность.

– А куда бы ты его направил? – возражает Бренион. – Он половину жизни будет в дороге. Он будет скрываться на чужой территории или прятаться под деревьями и скалами, ожидая и наблюдая. Он будет держать лук и стрелы в колчане и ножи в ножнах. Так кто же тогда тратит его таланты впустую?

– Теперь это ты говоришь ужасные вещи про наших лучших воинов, – говорит Ластор. – Ты не упомянул, что чужая территория часто является вражеской территорией. Ему редко когда удастся держать оружие в ножнах, потому что наших шпионов всегда значительно превосходят численностью. Ты также не упоминаешь, что полученная от них информация имеет решающее значение для нашей стратегии. Помимо сбора информации, именно этот отряд поддерживает связь с другими царствами. Наши посланники ежедневно пересекают дороги, которые далеко не безопасны. Моим людям нужны особые навыки для борьбы и выживания. Это требует ума, гибкости, чувства независимости и изобретательности. Которых у принца Леголас в избытке. А независимости и изобретательности у него иногда слишком много.

– Но из пехоты выходят полководцы, – указывает Бренион. – Это путь королей и принцев!

Он был моим старым другом и хорошо меня знал. Он понимал, что я хотел сделать из сына генерала.

– Он не генерал военного времени, – парирует Ластор, и, когда я бросаю на него взгляд, он спешит исправиться. Все короли мечтают о том, чтобы их сыновья стали генералами. – По крайней мере, на данный момент. Сейчас не открытая, решающая битва. Нам нужны его уникальные навыки в это необычное время, ваше величество, и он найдет свой путь к вершине вашей армии получив много навыков.

– Если он проживет достаточно долго, чтобы этого добиться, – возражает Бренион, что, в свою очередь, приводит меня в ярость. И он тоже спешит исправить свои слова. – Ваше величество, не сердитесь на своего министра разведки, который так жаждет заполучить вашего сына в свой отряд. Скольких мы теряем в разведке?

Ластор поморщился, прежде чем ответить.

– Каждый пятый. Но эту жертву приносят многие семьи по всему царству каждый день.

– Я знаю об этом, – рявкаю я, разозлившись от намека на то, что я, как король, должен заплатить ту же цену – жизнь моего сына.

И я отправляю Леголаса в легкую пехоту в соответствии с советом военного министра.

***

– Мы можем защищать эту позицию до прибытия подкрепления, – говорит Леголас. – Здесь есть воздух, вода и запасы еды. Почему бы нам самим не заблокировать вход? Овраг крутой, есть валуны и упавшие деревья. Мы можем заблокировать этот вход. Даже если враг найдет пещеру, он не сможет войти в нее.

– Это безумие, – говорит Бренион. Солдаты вокруг нас выглядят такими же напуганными тем, что предлагает мой безумный сын.

– Король может остаться внутри с несколькими солдатами, – продолжает Леголас, – чем меньше будет эльфов, тем лучше, так можно растянуть запасы еды. Тяжелораненые должны остаться. Самые сильные будут нужны, чтобы завалить вход.

– А как быть с эльфами, которые не могут снова войти в безопасную закрытую пещеру? – спрашивает один из солдат. – Что с ними будет?

– Они перехватят подкрепление и приведут сюда, – говорит Леголас.

– Но мы уже говорили, что будем в опасности, если попытаемся сбежать, – говорит тот же эльф. Он невредим, находится в боевой форме и знает, какое задание ему выпадет.

– Ловушек можно избежать, если знать, что искать, – отвечает Леголас. – Наша группа уже видела достаточно ловушек, поэтому мы можем распознать где они. Так мы благополучно добрались до короля. Один из солдат, который был со мной, присоединится к вам, чтобы указать на ловушки. Нам понадобится диверсия, чтобы отвлечь орков, – говорит мой сын, отворачиваясь от меня. – Я знаю, как отвлечь их внимание от вас и от этой пещеры. Если они используют ловушки чтобы понять где мы находимся, то мы можем использовать их для дезинформации.

– Ты хочешь безопасно запускать ловушки в неправильном направлении, – говорит понимающе Ластор, – чтобы они ушли подальше от нас.

– А можно безопасно активировать ловушку? – настойчиво спрашиваю я. Потому что я прекрасно понимаю, какое задание выберет мой безрассудный сын.

– Все они механические, – отвечает он, – шкивы и рычаги. Я знаю, что искать. В худшем случае… Они ищут златовласого эльфа из дома Трандуила, не так ли? Думаю, из меня выйдет прекрасное отвлечение.

Я хмуро смотрю на него. И окружающие эльфы стараются отойди подальше, чтобы предоставить нам некоторое подобие уединения.

– Ты говоришь обо мне, как будто я бесполезный кусок глины, – говорю я ему. – Я могу сражаться, Леголас. Я не собираюсь прятаться в какой-то пещере. И ты очень хорошо знаешь, кто из нас лучший в бою.

– Неужели? – улыбается он.

– Леголас!

Мой сын со вздохом закрывает глаза.

– Я не допущу, чтобы ты участвовал в открытом бою в таком состоянии, – говорит он, пристально взглянув мне в глаза. – Кроме того, защищать короля – значит защищать царство. Пожалуйста, позволь нам служить нашей любимой земле и помогать нашим родным выстоять.

– И это значит что ты должен позаботиться о собственном здоровье, – указываю я. – Ты принц. И не можешь говорить со мной о наследовании, и сбрасывать со счетов себя.

– Есть определенные вещи, которые могу сделать только я, – тихо говорит он. – Я знаю, где находятся ловушки. И я единственный, кто похож на тебя внешне. Если меня поймают, у меня есть шанс выжить. Они не станут убивать меня сразу.

– Они потребуют за тебя выкуп, – говорю я. – И разве в этом нет серьезной опасности?

– Но ты никогда не уступишь их требованиям, – просто говорит он.

– Неужели? – говорю я, приподняв бровь.

– Да, не уступишь, – настаивает он. – Потому что это будет неправильно.

– Ты переоцениваешь меня как короля, – тихо говорю я, отворачиваясь, – и недооцениваешь меня как отца.

– Нет, отец, – говорит Леголас, беря меня за руку. – Мне жаль, что из-за моих слов ты сомневаешься в себе. Я знаю, что ты поступишь верно. – Он прижимает наши руки к своему сердцу. – Я люблю тебя и знаю, что ты всегда делаешь правильный выбор. Теперь я умоляю тебя позволить мне сделать свою работу. Клянусь, у нас все получится. Поверь мне, – умоляет он, – я прошу тебя поверить мне, отец. Доверься мне как своему сыну, своему подданному, своему капитану, своему родственнику, другу, который никогда не подводил тебя.

Он знает, что загнал меня в угол. Если я уступлю, он добьется своего. Если я не уступлю, то причиню ему боль своим недоверием. Но что тут спорить? Он всегда верил мне, и я всегда доверял ему. Я знаю, что он может выполнить любую работу. Но я никогда не могу доверять ему заботиться о себе. Как отец, это право я не могу уступить.

– Клянусь тебе, отец, – говорит он, словно читая мои мысли, – я выживу, хотя бы для того, чтобы вытащить тебя из этой пещеры. Мы приведем помощь и вместе поедем домой.

Я не доверяю ему заботиться о себе. Но я знаю, что он любит меня, и сделает ради меня что угодно. Поэтому крепко сжимаю его руку и киваю, давая свое разрешение.

***

Все работают быстро.

Со мной остались самые тяжелораненые и худшие бойцы. У нас есть вода, еда, воздух и компания друг друга. Мы стоим подальше от входа в пещеру, пока сверху холма катятся валуны и камни, ветки и бревна, закрывая вход в наш приют.

В пещере наступает темнота, слабый свет проникает через трещины камней.

Мой сын ушел, но я знаю, что он вернется, а вместе с ним и свет. Он принесет мне солнце.

***

В последнее время в моих снах Леголас не в сверкающих доспехах во главе могучей армии. Теперь он в грязи, саже и крови, все его тело в шрамах, но он стоит прямо. Он выступает не с армией, а с горсткой эльфов против невообразимого зла. Он устал, но не сбежал. Он не боится.

От увиденного, мое сердце колотится в груди. И я просыпаюсь от звука движения за пределами нашей добровольной тюрьмы. Обломки сдвигаются, и знакомый силуэт показывается на фоне яркого солнечного света.

Я вздрагиваю, но подхожу ближе к Леголасу. Мои глаза быстро привыкают к свету, и наконец могу его рассмотреть. Он в синяках и в крови, но взгляд его пылает.

И это лучше чем любой сон.

Я обнимаю его, и на долгое мгновение он застывает в моих руках. Я чувствую, что его тело напряглось, как тетива, он все еще готов к опасности после нескольких недель бдительности. Я хотел бы обнимать его, пока он не успокоится. Поэтому крепче обнимаю его и держу в своих руках.

Он тяжело дышит мне в шею, и наконец, поднимает руки, чтобы ответить на мой объятия. Но его объятия слишком короткие, он невероятно истощен и, кроме того, ранен. Его руки безвольно обвисают вдоль тела за секунду до того, как у него подкашиваются колени. Я подхватываю его, и мы вместе опускаемся на землю.

Я держу его в своих руках и смотрю на его бледное лицо. Он не потерял сознание, но из-за усталости дезориентирован.

– Ты хорошо поработал, сын мой, – шепчу я ему. – Ты сдержал свое обещание.

Позже мне скажут, что никто не погиб, и план Леголаса прекрасно сработал. Безрассудные планы моего сына превзошли ожидания всех.

На этот раз мы вместе едем домой. Но Леголас настолько устал, что не замечает этого, и сонно просидел на лошади впереди меня большую часть пути.

Я крепко держу его в своих руках, наслаждаясь присутствием сына. Я как никогда хотел, чтобы поездка длилась вечно.

Министр разведки пристально смотрит на меня и моего невероятно одаренного сына, которого я все еще держу на руках. И я вздыхаю. Я воочию убедился, какие невероятные планы может выполнить Леголас всего с горсткой солдат. Будь он шпионом, то не станет генералом, да и в разведке вероятность умереть вдвое выше. Но у него свои пути, и я доверяю ему. На этот раз я верю, что он может добиться величия где угодно.

– Дай ему еще несколько сезонов, чтобы отточить навыки рукопашного боя в патрулях, – рычу я на Ластора, – тогда я смогу отдать его вам. Но он начнет как посыльный в Ривенделл и обратно.

========== Глава 4. Когда придет время ==========

Все изменилось в мгновение ока.

В один момент я был обычным воином, патрулируя лес с горсткой эльфов. Но после четырех слов воин перестал существовать.

– Сомкните ряды вокруг принца! – закричал эльф, внезапно выскочив из-за деревьев. Он не входил в состав моего отряда, а был одним из воинов с восточной заставы, которая была моим домом последние два сезона. Он был нашим самым быстрым и способным наездником, и прибыл к нам в сопровождении двух лучших солдат заставы и командира.

До меня быстро дошло, почему они прибыли сюда с такой поспешностью и почему меня называли «принцем», а не как обычно «капитаном».

Отряд, который я возглавлял, так же быстро все сообразил, и без слов меня окружили со всех сторон, защищая.

Двое из воинов были моими личными телохранителями и друзьями. Их всегда назначали к тому отряду, в который я был назначен, но их главной задачей было мое благополучие как принца. Но с посыльным прибыли лучшие и опытные пехотинцы из королевской гвардии.

Я хорошо знал протокол.

Мы все согласились с этим планом действий и тщательно готовились на случай, если король будет убит или окажется недееспособным. Значит из дворца пришел сигнал, что король был убит, и нужно обеспечить линию наследования.

Я глубоко вздохнул и принял их защиту. Это был мой долг.

***

Мои телохранители не потрудились вернуть меня на восточную заставу, чтобы собрать мои скудные пожитки. Первым делом нужно было доставить меня в безопасное место. Я поспешно отправиться во дворец с четырьмя воинам из королевской гвардии, остальную часть отряда отправил обратно на нашу восточную заставу.