Текст книги "На пороге Мира (СИ)"
Автор книги: Миха Французов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
Приветствие было первым, но не единственным. Этому юноше тут тоже были рады. В детстве, конечно, бывало всякое, но все тут помнили, с какой готовностью этот невысокий симпатичный паренек-скрипач бросился на помощь однокашнику, с девушкой которого произошло несчастье. Он тогда сделал почти невозможное: помог найти ее. То, что не смогли (или не захотели) сделать полицейские, всего за сутки, сбежав в самоволку из Училища, сделали два еще почти подростка. Да, раньше, до одного тяжелого момента, Лёнька слыл хулиганом. Даже больше – в авторитете ходил. Но момент был. Даже более, чем момент... Родом из этого “момента” шрамы и прозвище высокого молодого человека в кадетской форме, зубные протезы другого, находящегося тут же и пара старых переломов третьего. После того “момента” “хулиганская” жизнь Лёньки Отмора закончилась. Авторитет шатнулся... Остепенился Лёнька, с криминалом “завязал”. В лучших кадетах Училища ходить стал, на скрипке играть, призы брать, чуть было до личного дворянства не доигрался. Чуток не хватило, на одно место повыше бы... Но вот поди ж ты! Только услышал, что девчонка друга в беду попала, сразу вся “степенность” послетала! В СОЧа сорвался, только пятки сверкали! Единственно, что удосужился в спортивный костюм переодеться, дабы формой не светить в злачных местах. Угнал флаер чей-то с ходу и полетели они на пару с Одноглазым город перетряхивать. И ведь нашли! И ведь успели! Как это у них получилось, ребята не распространялись особенно, но факт. Ну а дальше устроить ее, почти уже мертвую, в частную клинику, где не стали задавать вопросов и тратить время на бумаги, сразу же повезли в операционную, Пашка бы уже никакими силами без Лёньки не сумел бы. Тут ведь одного нахрапа мало, тут подход нужен. И как бы он потом не отнекивался, не сваливал все заслуги на Пашку, но предел возможностей Вересова присутствующие парни и девушки хорошо знали. И частная клиника лежала очень далеко за этим пределом. Так что, этому невысокому, странноватому интеллегентному “четырехглазому” юноше тут были действительно рады искренне. Он сделал еще пару шагов по палате и заметался взглядом.
– Куда цветы поставить? – смущенно осведомился он.
– Настьке в руки отдай лучше такую красоту, – посоветовала Ленка Гонцова, подруга той самой девушки, чье пробуждение они нынче праздновали. Еще с детского дома подруга. – Не часто, нам, девушкам такие презенты перепадают!
Собственно, все, кто сегодня был здесь, родом из одного и того же заведения. Все они детдомовцы. И дружба их тоже оттуда родом.
– Для этого ей придется Пашку отпустить, а на это она сейчас точно не пойдет! – вставила Кристинка Псевич.
– Ставь, – просто принес вазу с водой Кирил Сивин.
– Спасибо, Кирилл, – с благодарностью ответил Лёня и опустил букет в подставленную емкость. – Ты как, Настьк? – поинтересовался он, поставив пакет с продуктами в холодильник, поправив очки и подойдя к кровати.
Настя Каменских, молча обняла его, оставив даже для этого не на долго руки Пашки Вересова пустыми.
– Спасибо, – отпустив и вернувшись на свое место, сказала она. – Паша рассказал, как вы с ним меня нашли. Если бы не ты, я бы сейчас тут не сидела...
Юноша покраснел и смущенно почесал затылок.
– Я всего навсего флаер угнал. Там все Паша делал, я только руль крутил да от плачущих кровью бандитов его оттаскивал, когда он совсем уж зверел...
– Паша мне другое рассказывал, – немного беспомощно улыбнулась Настя.
– Ну, то, что зверел тогда Пашка, это я подтверждаю, – вставил свое слово Лешка Злобин. – Когда тебя в операционную повезли, он на весь коридор кричал, что этого выродка его же кишками удавит...
– Что, прямо так и кричал? – заинтересовалась Кристинка.
– Он много чего тогда кричал. Весь извелся, пока ждал доктора с новостями.
– Спасибо вам всем, – тихо сказала Настя. – Если бы не вы... – все-таки не выдержала она и расплакалась в плечо Пашки.
– Да ну хватит тебе! – подошла поближе Светка Гончарова. – Все ведь кончилось уже! Все хорошо.
– Тихо-тихо, любимая, – гладил ее по волосам Пашка, одной рукой прижимая к себе. – Теперь уже все...
– Я... я как подумаю... – всхлипывала Настя. – Как вспомню, что он творил... Я... я же не одна наверно такая...
Девченки, находящиеся в комнате затихли и посмотрели на Пашу. Тот молча прикрыл глаза и отрицательно помотал головой, призывая сейчас не развивать эту тему.
– Не бойся, Насть. Не бойся. Его больше нет. Его больше нет совсем... – успокаивающе говорил Вересов Каменских, продолжая гладить ее по голове.
– Как это нет СОВСЕМ? – вскинулась она с круглыми от переполнявшего ее чувства глазами.
– Нашли его и убили. Так, что совсем нет, – серьезно пояснил Вересов.
– Вы узнали, кто он? – тихо спросила Настя. И в голосе ее слышалась ненависть.
– Узнали, – тихо ответил Паша. – Еще в ту ночь узнали. Но его уже на планете не было, в Москву улетел гад.
– Кто он? Кто этот нелюдь?! Кто? – тихо, но все с той же ненавистью в голосе, спросила Настя.
– Валентин Кассель его звали... Кудрявый такой, смуглый.
– Он не один был!
– Второй – Виктор Лабертовский... Пониже, поплотнее, лысыватый... – описал Паша.
– Да! Он! Еще печатка у него золотая на мизинце была!... – признала Настя.
– Его тоже... Нашли. Больше его нет, – тихо и серьезно сказал Паша.
– Охранники еще были! Двое...
– Охранники? – спросила Лена. – Опиши их. Как они выглядели?
– Как два шкафа, такие же одинаковые! Только у одного на шее родинка была, с маленькую пуговицу размером. А у второго татуировка “doc” со штрихкодом за ухом...
– Не знаю про охранников, Насть, – честно признался Паша, но при этом посмотрел на Леонида. Тот сделал вид, что не заметил. – Но узнаю! Обязательно узнаю.
– Так! Хватит тут жути нагонять! – воскликнула Гонцова. – У нас тут праздник, а не похороны!
– Точно! – вскинулся Лёня. – Совсем забыл! Кирилл, поможешь? – с этими словами Жестянкин скрылся за дверью, а следом за ним вышел и Сивый.
Вернулся Леонид меньше, чем через минуту, вкатив через дверной проем накрытый белой скатертью длинный узкий стол, который уже был сервирован на девять человек. Кроме столовых приборов и заварочного чайника, там уже была фруктовая нарезка, две бутылки вина, печенье, зефирки и главное большой торт, килограмма на три – три с половиной.
– Сегодня же твой Второй День Рождения, Настя! Так давайте его отметим!
– И правда, босота! Айда чай пить! Рассаживайтесь! – добавил вернувшийся Кирюха, втаскивая в палату длинную лавку и еще один стул.
– Не знал, что так можно, – удивился Злобин.
– Так, частная же клиника! – усмехнулся Вересов. – Сюда хоть мужской стриптиз заказывай, только плати...
– Кстати, Паш, ты так и не сказал, на какие деньги мое лечение здесь оплачено? Ведь не на страховку же?!
– Не переживай, Насть. Все наши ребята, как узнали о случившемся, собрались, кто по сколько смог. Хватило и на операции, и на регенератор, и на пластику... Так что просто скажи спасибо и не мучайся. Помощь не только оказывать, но и принимать с благодарностью надо уметь.
– Это точно, Насть, не грузись! – поддакнул Злобин.
– Ну, что? За новорожденную?! – первым поднял бокал он. Правда с соком, а не с вином, так как ему потом еще домой лететь на флаере. Вересов и Жестянкин также к вину не притронулись.
*
– Лешь, – обратилась Гонцова к Злобину, когда они шли к стоянке, где был припаркован его флаер. Она попросила его подкинуть до дома. Лешка, как джентельмен, не смог отказать даме в такой незначительной просьбе. – А что ты говорил тогда, про Пашу? Он правда грозился тогда этого... Касселя задушить?
– Было дело, – подтвердил Леха. – Мы тогда с Кирюхой уже в саму больничку подъехали, сколько смогли быстро собрать баблишка, подвезли. Мне ж, как Пашка про частную клинику по телефону сказал, так я сразу смекнул, что там лавэ нужно немерено...
– И сколько привезли? Ты прости, если не в свое дело лезу конечно, просто женское любопытство.
– Да не, Ленок, в поряде все, не кипишуй. Полтораху мы тогда собрали. И от ребят потом на неделе косарь подвезли... Ну, и втроем потом точку одну накрыли – две с половиной косых взяли... Может кто еще отдельно чего вкидывал, не знаю... Там же Отмор в основном с айболитами тер. Ну, ты ж его знаешь – по интеллегентному все, с подходцем, за уважение...
– Да, Отмор может, – улыбнулась Ленка, вспомнив пару смешных случаев еще с детдома. – Чью точку-то накрыли? Не прибьют теперь вас, остолопов?
– Да не, Ленок, не парься, теперь не прибьют. Прибивать некому. А по началу, да – сыкотно было, да куда деваться, бабки все одно нужны, без них Настюхе не то, что лицо новое, клизму бы делать не стали. Это ж не врачи, а упырищи настоящие: от жажды помирать будешь – не плюнут бесплатно.
– Так чья точка была?
– Старикова, земля ему пухом, как же вовремя он преставился!
– И правда вовремя, – улыбнулась Гонцова.
– Так вот, прилетели мы тогда с Кирюхой, заходим, а там Отмор без стекол своих вечных Одноглазого сзади за локти держит. Пахен, он и так-то, со своими шрамами в полдоски, не красавец, а тут вообще, как бес, страшный: глаза кровью налиты, на выкате, волосы торчком в разные стороны, юшка с носа по подбородку сячится, а орет, аж слюни летят. Я его таким никогда не видел до того. И, надеюсь, после не увижу... Очково было тогда к ним подходить-то. А ну как Отмор не удержит? Он же чуть не в полтора раза меньше Пашка! Ты ж знаешь, какой Вересов бычара: восемьдесят пять кило живого весу! А кулак, что голова твоя!
– Ужас какой! Страсти какие! – приложила к щекам руки Ленка.
– Вот идем мы с Сивым, сыкотно, а идти, один болт, надо. Смысл мы иначе летели-то? Я так-то прислушиваюсь, что он там орет-то, и че-то вообще идти расхотелось. А он там такие перлы выводит, кровь стынет: и “я то ему ноги попереломаю”, и “я то ему глаза вырву”, и “он то у меня зубами давиться будет, кровью кашлять и умываться”, и “нет, один глаз оставлю, чтобы до конца видел, падаль, как я его собственными кишками удавлю” и “он-то у меня, тварь, до последнего в сознании будет”, и “он-то от меня на переломанных культях по полу круги нарезать будет”... Ну как-то так. У меня память-то не очень, может путаю слегонца чего. Но ужас, короче. Не дай Бог кому реально такой смертушкой отходить придется, как он расписал!
– Да, нет, не путаешь... – тихо пробормотала Гонцова. – Вполне себе исчерпывающее описание...
– Ты сказала там чего, Ленок? Звиняй, задумался, не расслышал.
– Кошмар какой, говорю! Надо же так человека довести было! – громче сказала Гонцова. – А не знаешь, мог Одноглазый Касселя этого заказать кому?
– Че? Тоже слышала, что гнида эта подлабовская помирал трудно? – ухмыльнулся Леха, глянув на Ленку.
– Ну, слухи-то они быстро расходятся, – уклончиво ответила она.
– Заказать-то не мог он точно, – ответил Злобин. – Он же все деньги, что у него были, в клинику отнес. Поди еще должен остался... А вот, если шепнуть кому... Пашка ведь не последний человек в городе. Не то что мы с Сивым... Очень уж красиво Лаб со своим псом цепным кони двинули. Так что мотай на ус Ленок. Но про Пашу, ты от меня ничего не слышала! Усекаешь? Кадет он и кадет, а больше я тебе ничего не говорил!
– Конечно, Лешь, свои же люди, все понимаю...
*
====== глава 35 ======
Разошлись они с этих импровизированных посиделок в больничной палате рано – еще до полудня. Так что Ленка даже успела доподготовить оставшиеся документы на поступление в ВУЗ. И, даже, запустить их в обработку: пара смущенных улыбок, потупленный взор, некоторая сумма материальной благодарности... В общем-то ничего нового. Возможно и в школу не было смысла лезть тайком, ночью. Можно было придти днем, в прямую к директору... Заодно иметь его на крючке на будущее, как теперь на крючке у нее сидел декан факультета. Но задним умом все крепки. К тому же не полезь она туда ночью, не было бы того дикого, дико-возбуждающего, невероятного танца. С официальными делами покончено. Можно было заняться неофициальными – собственный поиск объекта “Ангел”... На больших настенных часах в гостиной часовая стрелка медленно, но упорно переползала через цифру одиннадцать, неотвратимо направляясь к следующей, двенадцатой отметке. Гонцова сидела в кресле перед своим домашним компьютером и думала, уставясь невидящим взглядом в экран. Что она в результате имеет? Эта встреча с друзьями добавила массу вопросов, на которые теперь необходимо найти ответы. И несколько новых зацепок. Итак, исходные данные: угрозы Вересова в коридоре клиники, которые почти полностью совпадают со способом убийства Валентина Кощеева-Касселя, весьма специфичным и нетривиальным; второе – слова Вересова, о том, что Виктора Лабертовского убили. Именно убили, хотя во всех сводках, новостях и даже слухах, фигурирует самоубийство. Третье – охранники, которые также участвовали в похищении и изнасиловании Анастасии Каменских. Охранники – это первое, что проверила Гонцова, лишь только войдя в квартиру: оба мертвы. Погибли в пьяной драке вечером следующего дня после смерти Виктора Лабертовского. Причина смерти – множественные ножевые ранения у одного и перелом основания черепа у другого. Случайность? И четвертое: деньги. Деньги на лечение. Те пять тысяч, о которых рассказал Злобин – капля в море. Запросить напрямую бухгалтерию клиники на предмет счета, выставленного конкретной пациентке, Гонцова не смогла. Там требуется официальный запрос СИБ, подкрепленный решением суда – подобные заведения защищены законом и не только им очень серьезно. С другой стороны, пообщаться по телефону с регистратурой и узнать стоимость проведения конкретных операций (а какие конкретно были проведены операции, Лена узнала в непринужденном разговоре от самой Насти) никто не мешал. И получилось, что-то около тридцати семи тысяч. Откуда деньги? Злобин сказал, что Пашка полностью вложился в это дело. Но откуда у простого кадета, бывшего детдомовца, такие деньги? Лёня Отмор? Злобин сказал, что это именно он с мед. персоналом общался и договаривался. Возможно. Вполне: призовые деньги за второе место в конкурсе исполнителей, по данным из Сети составляли десять тысяч рублей. Леонид Жестянкин участвовал в этом конкурсе два года подряд. И каждый раз брал это второе место. Итого: двадцать. Плюс различные региональные конкурсы помельче, в которых он регулярно участвовал и стабильно брал первые-вторые места. А Леонид очень даже мог вот так вот просто отдать гигантскую сумму, чтобы помочь другу, при этом никому не сказать об этом. Это полностью в его духе. Вот ведь, из всей их детдомовской братии наибольшего успеха, получается, добился именно Отмор. Причем, не тогда, когда “хулиганил”, а когда “завязал”! Да он же, практически дворянин уже, если так посудить-то! Еще год-два и он-таки возьмет это первое место, получив личное дворянство! И это в семнадцать лет! Зря, выходит, они все над ним посмеивались... Но суть не в этом. Суть в том, что ОН, как оказалось, ближе, чем она думала! Это совершенно точно кто-то из знакомых Вересова. Не он сам, это ясно – рост, телосложение и наличие шрамов на лице. Плюс недостаточная информированность: о смерти охранников он не знал. Как там выразился Злобин? Заказать не мог, но вот шепнуть кое-кому... Понять бы теперь, кто этот “кое-кто”! И как назло нет возможности воспользоваться ресурсами конторы, ведь с дела ее сняли. Остается только полагаться на свои собственные силы. Впрочем, как и всегда. Гонцова встала с кресла, сладко потянулась, разминая затекшее тело и двинулась на кухню навести себе кофе. Вроде бы все логично. Но, что-то не давало покоя, какая-то мелочь стучалась на краю сознания, не позволяя расслабиться и пойти спать, хоть время неумолимо двигалось к полуночи. Кружка обжигающего, горячего кофе уютно устроилась в ладонях. Аудиосистема, повинуясь голосовой команде, наполнила помещение приятной расслабляющей музыкой. Лена забралась, подогнув под себя ноги на диван и прикрыла глаза. Но блаженство не наступало. Хотелось чего-то еще. Чего-то ускользающего от ее понимания, чего-то, что она никак не могла понять. Коммуникатор, словно бы сам собой скользнул в руку.
– Привет, Настьк, – сказала она в “трубку”, дождавшись сигнала об установлении соединения. – Не спишь еще?
– Наспалась уже, – фыркнула девушка на том конце “провода”. – На полжизни вперед. Чего звонишь-то, Ленок?
– Не знаю, соскучилась по нашей болтовне. Три месяца не звонила уже.
– Да? Что-то не очень верится. Ты слишком эгоистична и эгоцентрична для того, чтобы по ком-то скучать.
– Пожалуй, – рассмеялась Гонцова. – Ты слишком хорошо меня знаешь, Настюха.
– Потому мы и дружим. Говори уже, – судя по голосу, на той стороне девушка улыбнулась.
– Сама не знаю, – призналась Гонцова. – Пришла домой, приняла душ, навела кофейку, устроилась на своем любимом диване, слушаю музыку... А чего-то не хватает. Чего-то хочется, а чего не знаю.
– Мужичка, – серьезно заявила Настя.
– Мужичка? – удивилась Ленка. – Как-то я раньше без них обходилась вполне себе сносно. С чего вдруг?
– Выросла, наверное, – хихикнула Настя. – Созрела.
– А знаешь, – откинула голову на спинку дивана Гонцова. – Может ты и права... – она мечтательно прикрыла глаза, а тело словно бы вновь чувствовало на себе прикосновения ЕГО тела. ЕГО рук к плечам, к рукам. ЕГО груди к своей спине. ЕГО паха к своей попе... Последнее воспоминание заставило слегка поерзать на диване и вызвало прилив тепла к низу живота. А еще во всем теле появилась некая непонятная ломота.
– А ты не влюбилась ли часом? – заинтересовалась Настя.
– Не говори ерунды, – отмахнулась от этого предположения Лена. – Ты сама знаешь: я слишком эгоистична и эгоцентрична для этого. Наверное и правда... созрела.
– И что будешь делать? – окончательно развеселилась Настя.
– Идти куда-то самой, – задумалась девушка. – Влом. Это значит, что мужик должен приехать ко мне сам...
– Ну,ты и нахалка! – восхитилась Настя.
– Я просто рассуждаю логически. Пытаюсь разобраться в желаниях, правильно поставить задачу и найти оптимальное решение, удовлетворяющее меня по количеству потраченных усилий и времени на его реализацию...
– Как ты сама-то себя понимаешь? – “закатила глаза” девушка на том конце “провода”.
– Продолжаем анализ, – не обращая внимание на подколки подруги, сказала Лена. – Что бы мужик пришел ко мне сам, он должен меня знать. Всяких жигало и “проститутов” не рассматриваем.
– Даже интересно стало послушать!
– Коллег исключаем – лишние сложности в дальнейшем. Всех, кто старше двадцати исключаем – не хочу быть “неопытной девочкой”. Физически уродливых и неопрятных тоже, также лично мне неприятных, далее тех, кто уже занят, дабы не плодить сложностей в будущем... В идеале это должен быть какой-то знакомый из детства... Достаточно близкий, чтобы решился приехать, но и достаточно посторонний, чтобы избежать сложностей в дальнейшем... Кто у нас остается...
– Даже и не знаю, – задумалась Настька.
– А дай-ка мне номер Леньки Отмора, – пришла к решению Гонцова. – У твоего Пашки сто процентов есть!
– Уверена? Лёнька? Он, знаешь ли парень себе на уме, так-то. Может кого по-проще попробуешь?
– Я ж не собираюсь ему звонить и заявлять: приезжай, потрахаемся!
– А что? Как раз в твоем духе: прямо, по существу и без словестного кружева, – снова развеселилась Настька. – Ладно, жди, сейчас пришлю номер! – завершила вызов она.
Гонцова отложила в сторону коммуникатор и раскинула руки по спинке дивана. Она прикидывала, что еще теперь следует сделать для выполнения поставленной задачи. Если быть последовательной, то дальше идут контрацепция и обольщение. Девушка встала со своего места и подошла к компьютеру. Несколько минут работы и интернет-заказ отправлен вближайший пункт формирования и доставки мелких заказов, благо индустрия интернет-торговли за прошедшие века с момента создания интернета, развилась очень и очень значительно. Пиликнул коммуникатор, сообщая о приеме текстового сообщения. Лена внесла в память аппарата, полученный номер, а после дала по нему вызов.
– Да? – раздался слегка удивленный голос из “трубки”.
– Привет, Лёнь, это Лена.
– Лена?
– Гонцова.
– А! Здравствуй, Лен, не узнал тебя, богатой будешь! – сразу помягчел голос юноши. Что-то он напоминал, этот голос. Но совсем отдаленно. Так, что и не зацепиться, но по краю сознания царапает. А может она просто волнуется? Вдруг откажется? Быть отвергнутой не хочет ни одна женщина. И точно также ни одна женщина не может быть до конца уверена, что ее не отвергнут. Но прочь сомнения!
– Приедешь? – решила сильно не крутить Гонцова.
– Что-то случилось? Нужна помощь? – мгновенно посерьезнел и подобрался собеседник, сразу напомнив себя прежнего, до “завязки”, оттуда из детства.
– Нет. Просто приезжай. Адрес знаешь? – сказала Гонцова.
– Знаю, – ответил он. – Жди. Двадцать пять минут, – и нажал отбой вызова.
Лена удивленно отложила коммуникатор. Столь короткого разговора она не ожидала. Как и столь быстрого согласия. Как и столь оперативного прибытия. Видимо, отвыкла она от Отмора, забывать уже стала его решительность и скорость принятия рещений. Все эта его новая повадка и внешний вид “интеллегентного Кролика”, как иногда выражалась Настька, сбивает с толку, заставляет забыть его славное “хулиганское” прошлое, когда он без тени сомнения бросался в драку один на пятерых и укладывал их всех на больничную койку... рядом с собой. Не могло это все просто так исчезнуть. Настолько кардинально люди не меняются. Вот и к Настьке, кстати, на выручку, он тоже не раздумывая сорвался. И именно этим спас ей жизнь, ведь в ту ночь дело решали минуты. Пиликнул сигнал, сообщающий о доставке заказанного товара. Гонцова подошла к “почтовому ящику” в который автоматический дрон-курьер доставляет мелкие интернет-заказы. Она открыла дверцу и достала коробку с покупками. Ленка подошла к дивану и достала из нее пакетик с кружевным нижним бельем, пакет с коротким шелковым халатиком и пачку презервативов. Пачку положила на тумбочку рядом с кроватью, а остальное пошла примерять к зеркалу, благо двадцать минут из отмеренных Отмором двадцати пяти еще оставались.
*
Во дворе раздался звук двигателя мощного спортивного спидбайка. Девушка подошла к окну и недоуменно посмотрела на красивый новенький дорогой аппарат черного цвета, остановившийся у ее подъезда. На нем восседал парень в светлых брюках светлой рубашке с коротким рукавом, черном тонированном защитном шлеме и черных же спортивных перчатках. Он снял шлем и повесил его на руль. Затем стянул с рук перчатки и убрал их в задний богажный отсек. Лена с удивлением узнала в байкере “вежливого Кролика” Леню Жестянкина. Вот уж чей образ не вязался в ее сознании с крутыми спортивными спидерами, да и вообще скоростью и риском. Тем временем, парень ловко спрыгнул на асфальт и направился к подъезду. Лена дала голосовую команду и подъездная дверь отворилась прямо перед ним, до того, как он успел набрать на домофоне номер ее картиры. Парень поправил свои очки и вошел. Вскоре раздался звонок со стороны входной двери. Девушка подошла и, не спрашивая, кто там, открыла ее.
– Я здесь, – вместо приветствия сказал он девушке.
– Проходи, – сказала она, отходя в сторону, чтобы пропустить его внутрь. Лёня вошел и аккуратно разулся на специальном коврике. Лена закрыла за ним дверь и повернулась к нему.
Ни слова не говоря, она медленно сняла с парня очки и положила их на тумбочку прихожей. Парень тоже молчал. Ростом он ей почти не уступал, так что их лица оказались напротив друг друга. Девушка задумчиво облизнула губы, а затем взяла в ладони его лицо и поцеловала. Парень не выглядел растерянным или удивленным в этот момент. Он осторожно ответил на не слишком умелый поцелуй, затем так же осторожно, словно боясь спугнуть, поднял руки и положил их на плечи девушки. Она оторвалась от его губ, отпустила лицо, взяла своей рукой его руку и потянула за собой в направлении спальни. Где-то на половине пути парень остановился.
– Я весь потный и пыльный, – сказл он хозяйке квартиры.
– Иди в душ, – решила она. – Полотенце сейчас принесу. Шампунем можешь моим воспользоваться.
– Хорошо, – кивнул он и, отпустив руку девушки, двинулся в направлении душа, уверенно и безошибочно, словно бывал тут не один раз. Лена посмотрела на его удаляющуюся спину, где на рубашке отчетливо проступал влажный треугольник ниже шеи. Где же он был в момент ее звонка? В двенадцатом часу ночи? Явно не в собственной постели.
Впрочем, об этом можно спросить позже. Гонцова открыла шкаф в своей спальне и достала большое банное полотенце, розовое в цветочек. Представив мужчину с таким полотенцем на бедрах, девушка невольно улыбнулась и чуть сильнее порозовела щеками. Поправив у зеркала волосы, Лена понесла полотенце в душ. То, что оттуда уже слышался шум льющейся воды, и парень, скорее всего, уже разделся и моется, ее совершенно не останавливало. Наоборот, хотелось посмотреть, так сказать, “товар лицом”. Она отворила незапертую дверь в ванную и вошла. Леонид действительно уже стоял под струями воды в костюме Адама. Напоминал, правда, больше Аполлона. “Товар” был действительно “лицом”. Парень был пусть, не высокий, но стройный, подтянутый. Мышцы не могли похвастать объемом, но были рельефными, сухими, даже на вид крепкими, словно кожанные ремни. Причем нельзя было сказать, что какая-то группа развита больше, какая-то меньше, он был в этом отношении равномерно гармоничен. Совершенен. Такое слово лезло на ум само собой. Лена поймала себя на мысли, что беззастенчиво разглядывает парня, более того любуется им сквозь прозрачную стеклянную дверцу душа уже несколько минут. А парень смотрит на нее и улыбается. Он смыл с себя остатки мыла и выключил воду, после чего отодвинул дверцу. Девушка отдала ему полотенце и, кивнув, вышла. Вскоре вышел и Леонид, обернутый вокруг бедер розовым полотенцем в цветочек. Дверь спальни была открыта, туда он и отправился, остановившись на входе. Лена стояла спиной к нему и застилала постель новым комплектом постельного белья. Для этого ей пришлось наклониться, и коротенький халатик задрался вверх, обнажая аппетитные спортивные ягодицы девушки, обтянутые черным кружевом. Настала очередь парня любоваться девушкой, что он с удовольствием и делал. Лена закончила и, распрямившись, повернулась к парню. Она сделала четыре шага, разделявшие их и вновь поцеловала его. Леонид ответил на поцелуй и вновь положил руки на плечи девушке. Затем обнял ее за талию и сильнее притянул к себе. Девушка закинула руки ему на шею и тоже обняла. Молодые люди не торопились прерывать поцелуй или переводить его во что-то, более активное. Можно сказать, они еще только-только знакомились. Но знакомство это было приятным. Леонид разомкнул объятия и освободившимися руками развязал пояс на халате девушки. Она не возражала. Ее глаза оставались закрыты, она наслаждалась ощущением его губ на своих губах, вкусом поцелуя и теплом тела, прижавшегося к ее телу. Ощущения были новыми и необычными. Раньше она таких не испытывала. Ведь, будучи увлечена обучением, стараясь вгрызться, вырвать свое, стать лучше, стать лучшей, на парней и флирт с ними Лена себе времени не оставляла. И ей нравилось то, что она сейчас чувствует. Особенно доставляли удовольствие руки парня, проникшие под халат и беззастенчиво путешествующие по ее телу, ласкающие его, и губы, ласкающие ее губы, само его тело, которое оказалось на ощупь таким удивительно приятным, что хотелось прикасаться к нему снова, и снова, и снова. Парень оторвался от ее губ и стал целовать шею, постепенно опускаясь ниже. В какой-то момент девушка развернулась у него в руках, прижавшись своей аппетитной попкой к паху юноши. К его эррегированному фаллосу, который четко ощущался через полотенце. Парень продолжал целовать шею и ямочку над ключицей, в то время, как руки его вплотную занялись грудью девушки, чуть-чуть не дотягивающей до второго размера и пока еще не освобожденной от черного кружевного бюстгальтера. Это тоже оказалось умопомрачительно приятно. Настолько, что Лена начала непроизвольно постанывать и слегка тереться о член партнера. Тут нежные, но сильные пальцы юноши проникли под ткань и захватили в плен соски девушки, мягко начав их массировать. От этого простого действия, тело Гонцовой словно пробило электрическим током, стон вырвался сильнее, а колени подкосились, не держа, ставшее таким своевольным тело. Она не упала на пол только потому, что партнер, а теперь она точно знала, что сегодня этот юноша будет ее сексуальным партнером, легко удержал ее в своих объятиях. Он продолжил свои действия, заставляя Лену стонать снова и снова. Она отвела свои руки назад и сбросила с бедер Леонида полотенце, освобождая себе доступ к его твердым подтянутым ягодицам, а своей попе к, стоящему колом, члену. Леонид оставил на время грудь девушки в покое, для того, чтобы сбросить с ее плеч халатик, а после освободить от брони бюстгальтера. Девушка вновь извернулась в его руках и впилась в губы поцелуем, жарким и страстным, выплескивая тот огонь, что разгорался в ее теле все сильней и сильней. Теперь это все уже не было просто причудой, капризом мающейся бессоницей девочки. Нет, теперь это было неудержимое желание женщины, готовой и желающей принять в себя мужчину. Руки ее свободно и жадно путешествовали по спине и ягодицам партнера. Желание нарастало. Парень оторвался от губ девушки и снова начал покрывать поцелуями ее шею, постепенно спускаясь вниз. Но в этот раз не остановился на пол-пути и все же добрался до ореолов, что вызвало новый стон удовольствия со стороны партнерши (он и сам был уже не против стать сегодня ее партнером). И там он задержался надолго, попеременно лаская то правую, то левую грудь девушки. Лена в какой-то момент вовсе отключилась от любых мыслей, полностью сконцентрировавшись и растворившись в лавине ощущений. Вдруг ее ноги оторвались от пола – Леонид легко и непринужденно вскинул ее на руки и понес к кровати. Там он, уложил ее на белые простыни и продолжил настойчиво ласкать ее тело, покрывая его поцелуями. Левая рука Леонида опустилась к внутренней стороне бедер девушки, прошлась по коже, а затем приникла к самой сокровенной щелочке, раскрывшейся от возбуждения розовыми лепестками и влажной от соков. Это вызвало новый стон удовольствия девушки. Пальцы его начали нежно двигаться, массируя половые губки и стимулируя клитор, заставляя бедра девушки судорожно сжиматься, в следующую секунду вновь раскрываясь навстречу желанной ласке партнера. Казалось, это длилось мгновение и в то же время вечность, прежде чем распаленное тело сотряс первый в жизни оргазм. Ноги ее сомкнулись, намертво зажимая оказавшуюся между ними руку, спина выгнулась дугой, острые ногти пальцев впились в кожу на плечах юноши, оставляя красные, слегка кровоточащие полосы, и даже закушенная губа не помогла остановить стон-вой-выдох-вдох удовольствия. Но все это не заставило партнера остановиться, наоборот, он ускорил и сделал гораздо более интенсивными и агрессивными движения. Новая волна удовольствия накрыла девушку с головой, а после еще одна и еще. И еще... Каскадом захлестывая сознание, топя любые мысли, опасения и страх боли, сопутствующей первому разу. В какой-то момент она схватила юношу за плечи и перевернулась вместе с ним на кровати, подминая его под себя. Что вызвало лишь улыбку на его лице. Сама она тоже улыбалась, искренне, счастливо и немного хищно. Сквозь дурман желания, пробилась мысль о необходимости контрацепции, и девушка сместилась чуть вниз, усаживаясь на его бедра чуть ниже паха. Она потянулась к тумбочке за упаковкой презервативов, нагнувшись над лицом парня. Тот воспользовался моментом и его губы вновь захватили в плен сосок девушки. Девушка замерла, не в силах найти в себе силы прервать эту сладкую пытку. А юноша подключил к делу руку, дабы не обделять вниманием вторую грудь, вторая же рука вновь нырнула к разгоряченному лону. Лена закусила губу, пытаясь сдержать стон и сохранить хоть какую-то ясность мысли. Эта борьба продолжалась какое-то время, длинное или короткое, Гонцова не знала, так как с началом всего этого безумства, полностью утратила чувство времени, а затем ее тело снова сотряс оргазм, который по счету она не знала, так как даже и не думала их считать. Но затем юноша сжалился над ней и отпустил грудь, поместив свои шаловливые руки на бедра девушки. Та закончила свое движение и все же схватила вожделенную упаковку. Буквально разодрала ее, извлекая заветное колечко. Затем тщательно, не с первого раза, так как подобного опыта еще не имела, раскрутила его, приведя в рабочее положение. Затем приподнялась и приставила головку к готовому принять лону, между жадно раскрывшихся розовых лепестков. Лена вновь закусила губу, готовясь к боли. Леонид ободряюще улыбнулся и завладел грудью девушки, полностью сосредоточившись на ней. Возбуждение и удовольствие вновь затуманили взгляд Лены, вытесняя последние страхи из головы. Она резко дернулась и коротко вскрикнула, затем замерла, пережидая боль. Мужчина продолжил ласки, стараясь успокоить, отвлечь ее от боли, чуть приподнялся, напрягая мышцы пресса, и нежно поцеловал в губы. Девушка, потихоньку начала двигаться, пересиливая боль, которая начала понемногу отступать под напором возбуждения и удовольствия. Они становились сильнее, ведь парень не прекратил своих ласк, лишь сделав их менее напористыми и агрессивными, добавив в них больше нежности и заботы. Лена начала наращивать амплитуду и скорость движений, испытывая новые, непохожие на все предыдущее ощущения, чувствуя заполненность чем-то живым, упругим, одновременно твердым и мягким внутри. Счет времени она потеряла уже давно. Так что вечность-мгновение спустя, она стала чувствовать приближение чего-то немыслимого, неизведанного доселе. Парень крепко обхватил ее бедра и тоже ускорился. Это что-то подступало все ближе, буквально сводя зубы мучительно-сладостным ожиданием. И в какой-то момент она почувствовала, что член партнера начал сокращаться внутри нее, сам же парень напрягся и выгнулся под ней, несколько раз дернулся и замер все в том же напряжении. С первыми же его сокращениями это, то самое “что-то”, накрыло девушку с головой. И на несколько минут Лена выпала из реальности. Возможно даже на какие-то секунды лишившись сознания от удовольствия. Раньше она даже не предполагала, что такое возможно.
