Текст книги "На пороге Мира (СИ)"
Автор книги: Миха Французов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
– Я вас внимательно слушаю, – ответил мальчик, садясь на указанное место и поправив воротник (форма была совсем новая, и он еще не успел к ней привыкнуть, что не мешало ему уже сейчас четко соблюдать все правила ее ношения). Руки свои он сложил на коленях, спину продолжал держать ровной и прямой, голову не опускал.
– Ты для меня загадка, Леонид, – чуть недовольно постучал дорогой перьевой ручкой по крышке стола полковник Сомов. – Ребенку из неполной семьи очень сложно попасть в наше училище, собственно, как и вообще любое, выпускающее командные кадры. Как и в любые гвардейские части, даже на рядовые должности. СИБ таких просто не пропускает... В твоем же случае СИБ не имел возражений, хоть о не только полной, но и вообще семье, говорить вовсе не приходится.
Полковник замолчал в ожидании, внимательно глядя в лицо своего нового воспитанника, еще носящее желтые следы не до конца сошедших синяков (били его в детдоме с душой, со старанием и усердием). Но кадет молчал, не меняя осанки и выражение вежливого внимания на этом самом лице. Страха или волнения он не выказывал.
– Ладно, СИБ это СИБ. Все их планы и резоны нам с тобой никогда не понять. Меня гораздо больше интересует другой вопрос, – Сомов снова сделал паузу. – Ведь кадет Жестянкин Леонид Васильевич – это тот самый Ленька Отмор, что меньше полугода назад командовал, именно командовал, а не руководил, организованной по всем правилам военного дела, войной, не побоюсь этого слова, против нашего Училища. Причем делал это грамотно, эффективно и последовательно. Откуда такие познания?
– Из Интернета, – ответил Жестянкин, не меняя положения тела и выражения лица.
– Из Интернета? – неподдельно удивился Сомов. – Что-то я не припомню такого онлайн курса. Объяснишь?
– Отдельного курса там нет, но в свободном доступе лежат различные наставления, учебники, пособия, уставы, готовые планы-конспекты занятий для молодых офицеров. Разнообразные статьи, воспоминания и мемуары участников боевых действий...
– То есть, ты хочешь сказать, что перелопатил это все самостоятельно, без учителя, и применил на практике только ради... А чего ради? Из-за чего вообще ты развязал эту “войну”?
– Я встретил компанию кадетов-третьекурсников на улице. Недостаточно быстро, по их мнению, уступил дорогу. Меня оскорбили. Избили. Собственно, вся причина.
– Избили? – нахмурился Сомов. – Из-за пары затрещин, устроить такое?
– “Война” уже была. Я не начинал ее. Просто воспользовался.
– Ты не просто воспользовался, ты возглавил ее! Четырнадцати и шестнадцатилеток, в десять! – мальчик только пожал плечами. Ему нечего было на это сказать. Сомов тоже помолчал, внимательно разглядывая собеседника. – Что ж, оставим это как есть. В конце концов история знает и не такие примеры: тот же Гайдар в восемнадцать полком командовал. Меня больше волнует другое: ты развязал войну против училища, но вот я вижу тебя перед собой в форме “красноперых”, которых ты так ненавидел. Как ты это мне объяснишь? Учти, предателей никто не любит. И они никому не нужны.
– Повторюсь: я не развязывал “войну”, я воспользовался ситуацией для личной мести. Те шестеро, что нанесли мне обиду... В результате моих действий, они все вылетели из Училища. Месть свершилась. Остальное было лишь информационным прикрытием.
– Пусть так, – принял ответ Сомов. – Но ты повел людей за собой, взяв на себя командование, ты взвалил на свои плечи ответственность за них. А потом бросил их.
– Меня свергли. Общей сходкой свергли и заклеймили трусом после первой же провалившейся операции...
– Настоящего командира нельзя свергнуть! Если свергли – значит не командир, а дерьмо собачье. Либо он предатель, который всех бросил! – мальчик не менял положения тела. Не менял выражения лица. Но на щеках его ненадолго вздулись желваки. Затем пропали. – Ты не нравишься мне, крысеныш детдомский! Пусть я не стану оспаривать твое поступление, хер с тобой, учись, раз пролез, пусть. Но следить я за тобой буду очень пристально! И не дай Бог... Вон отсюда! – закончил свою речь Сомов. Жестянкин встал, вытянулся по стойке “смирно”, выполнил воинское приветствие, четко развернулся и покинул кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь.
====== глава 4 ======
– ...таким образом “Черное Солнце” набирает вес в нашем регионе. Уже пять мелких терактов, предотвращенных силовиками, можно однозначно приписать этой организации. Считаю переброс в Новопитер дополнительного спец. подразделения целесообразным, – закончил свой доклад мужчина, стоящий перед дубовым столом.
– Что ж, – побарабанил пальцами по столешнице мужчина, сидящий за этим столом. – Санкционирую, перебросьте СКООН. Они как раз полностью восстановили свой штат после потерь штурма Л-51. Продумайте место дислокации.
– Слушаюсь, – кивнул мужчина, стоящий напротив стола.
– Кстати про Л-51, вы упоминали, что есть новости?
– Да, – кивнул тот. – Как вы несомненно помните, разбор и восстановление данных с различных поврежденных носителей, оставшихся после штурма лаборатории, продолжаются по сей день. Так вот, наши спецы выдали очередной кусок остатков пирога. Соответствующие файлы вам уже должны были прислать.
– Должны, значит прислали, – спокойно сказал мужчина, сидящий за столом. – Вы мне кратенько перескажите сейчас, подробно я буду изучать позже. Если там есть, что изучать, конечно. Они подобными “кусочками остатков”, как вы выразились, практически каждый месяц “радуют”.
– Этот раз не исключение. С единственным отличием: в одном из отчетов фигурирует 11013-тый.
– Да? Что-то интересное?
– Только факт, что он участвовал не в двух проектах, а в трех. По времени между “Фобосом” и “Мемориалом”, “объект-13″ был задействован еще в программе под названием “Хипнос”. И как обычно...
– Единственный выживший подопытный, – с усмешкой предположил мужчина, сидевший за столом. Второй кивком подтвердил.
– Вообще единственный выживший участник проекта, считая и разработчиков. Программа была закрыта после несчастного случая. Взрыв оборудования и дальнейший пожар. Автоматические системы пожаротушения не справились, произошел выброс токсичных газов и реагентов. ЧП затронуло целый сектор. Переборки в соответствии с инструкцией 1401/1 были герметично задраены и заблокированы. Результаты программы, все данные по экспериментам, методикам и материалам уничтожены пожаром и последующей его ликвидацией. Все, кто там был, а это двадцать девять подопытных, пятнадцать участников и пятьдесят человек охраны, погибли в течении десяти минут. Кроме “объекта-13”. Он в момент происшествия находился в карцере. И пробыл там без еды и воды трое суток, прежде, чем его обнаружили.
– Не хило, – присвистнул первый мужчина. – В девять лет? – второй утвердительно кивнул. – А за что угодил в карцер?
– Четыре побега и нападение на охранника.
– Серьезное нападение? – уточнил первый мужчина.
– Проломил череп и сломал пять пальцев: два на левой руке и три на правой.
– Серьезно. Минимум на полгода нетрудоспособность... Погодите, получается, мальчик этим нападением парню жизнь спас?
– Получается так, – задумался второй.
– Пробейте этого охранника. Может он тогда и штурм пересидел в больнице? Появится живой свидетель.
– Сделаем, – пометил себе в планшете второй мужчина.
– А что вообще за программа? В чем суть этого “Хипноса”?
– Смогли раскопать только в общих чертах. Конкретики никакой – все уничтожено, а программа закрыта.
– Выкладывайте, что есть.
– Программа “Хипнос” – очередная попытка воплотить в реальность много раз использованную в фантастических боевиках идею. В данном случае экспериментаторы рассчитывали научиться закачивать знания, информацию и даже навыки напрямую в мозг реципиента во время специального сна, вызванного химическими препаратами. Как-то так.
– И как результаты? Получилось у них? – заинтересовался первый мужчина.
– Неизвестно: сектор уничтожен пожаром, все, кто над ним работал, мертвы, проект закрыт. Единственное, что есть, это результат обследования 11013-того после ЧП.
– И что там?
– Ничего особенно выдающегося, кроме сильного истощения, крайнего обезвоживания, на полградуса пониженной температуры и серьезных нарушений сна.
– Нарушения сна?
– Хроническая бессонница. Причем, не помогают даже самые сильнодействующие препараты. Не берут даже транквилизаторы.
– Вообще не спит?
– Нет, спит конечно. Но не каждую ночь.
– Да? И как часто? – заинтересовался первый мужчина.
– Судя по отчетам, где-то раз в две-три недели.
– Как он там, кстати?
– Поступил. Учится, – пожал плечами второй. – И учится хорошо. Один из лучших на курсе. В черном списке у Начальника Училища. В увольнения пока не ходил, так что с бывшими однокашниками не пересекался. Собственно, все.
– Все? А эта его бессонница?
– Ни один наблюдатель, не отмечает за ним ничего подобного.
– Прошло или притворяется?
– Скорее всего второе. В отчете упоминалось, что это “необратимые изменения организма, вызванные многократным применением экспериментального препарата для введения в состояние “искуственного сна””. А необратимо, значит необратимо.
– Вот, значит как... – побарабанил пальцами по столу первый мужчина, затем просветлел лицом. – А знаете, что? Давайте расшевелим этого притворюшу! Совместим, так сказать, приятное с полезным. Размещайте СКООН в его Кадетском Училище. Пусть разворачивают там постоянную базу. Место там есть. А пареньку будет чем по ночам заняться!
– Слушаюсь, – кивнул второй мужчина и пометил что-то в своем планшете.
*
====== глава 5 ======
– ...таким образом, в результате этой операции СКООН по освобождению заложников, обезврежено тридцать восемь боевиков, четверых взяли живыми, остальные уничтожены в ходе штурма. Двадцать четыре заложника освобождено, из них с ранениями и травмами различной степени тяжести пятеро. Троих спасти не удалось – были убиты еще до штурма, – рапортовал, сверяясь с планшетом, невзрачный мужчина, стоя напротив дубового письменного стола.
– Вот как... – хмурился другой стольже невзрачный мужчина, барабаня по этому столу пальцами. – Проворонили! Под собственным носом проворонили! Дожили! Райотдел полиции террористами захвачен!!! Я еще понимаю – больница, понимаю – школа, институт какой-нибудь, мэрия наконец! Но полиция!!!! Ни в какие ворота не лезет! Всех работников захваченного отдела, независимо от того, где они были на момент захвата, на переподготовку с последующей переаттестацией! Не сдавших – вон из органов! С волчьим билетом!
– Слушаюсь, – кивнул мужчина, стоящий напротив стола, делая пометку в своем планшете.
– Есть еще что добавить? – уже спокойнее спросил мужчина, сидящий за столом.
– Мелочь, – пожал плечами второй мужчина.
– Что за мелочь?
– В операции, в составе СКООН, принимал участие “объект-13”, – доложил мужчина, стоящий перед столом.
– Тринадцатый? – удивился первый мужчина. Морщины на его лбу разгладились. Он убрал руки со стола и откинулся на спинку своего кресла, готовясь слушать. – Рассказывайте.
– По вашему указанию, три месяца назад, в Кадетское Училище, в котором проходит обучение “объект-13”, был переведен Серпуховский Контртеррористический Отряд Особого Назначения Службы Имперской Безопасности, чтобы “расшевелить притворюшку”. Цель была достигнута: “притворюшка” “расшевелился”. Наше предположение подтвердилось: нарушения сна у “объекта-13″ никуда не делись. Просто он научился их качественно скрывать.
– На операцию-то он как попал?
– Все прошедшее с момента перевода подразделения время, “объект-13″ тренировался вместе с основным штурмовым составом СКООН. С “ветеранами”.
– А как же распорядок дня Училища? Кадетский Корпус, это не детдом, там с этим строго, не забалуешь.
– Сперва только по вечерам, после занятий, в личное время. Затем Коршунов организовал ему индивидуальную подготовку на тренажёрах в ночное время. Потом начал проводить совместные ночные тренировки ветеранов с мальчишкой. Насколько я понял, их заело, что какой-то шкет показывает результаты лучше них. Постепенно в глазах СКООНовцев, “объект-13″ стал “своим”. А тут и Коршунов снова подсуетился, и теперь у паренька официальные занятия “индивидуальной подготовкой” по четыре часа в дневное время, каждый день. Те предметы, что он из-за этого пропускает – сдает экстерном. Ну и ночь, естественно...
– Предсказуемо, – отметил мужчина в кресле. – Примерно такого результата мы и ожидали, перекидывая отряд именно туда. Но как он на боевую операцию попал?
– Сигнал пришел внезапно, – пожал плечами мужчина, стоящий напротив стола. – Трое бойцов СКООН были не боеспособны, находясь в госпитале. Решать надо было быстро: Коршунов принял решение привлечь “объект-13″ вместо хотя бы одного из отсутствующих парней.
– Что ж, – вздохнул мужчина в кресле. – Моральная сторона дела – это не по нашей части. Если Коршун решился дать ребенку в руки оружие и отправить его в бой, то останется это на его совести... Как проявил себя в деле Тринадцатый?
– Положительно. Действовал четко, команды выполнял точно, вперед не лез, в герои не рвался, товарищей прикрывал.
– Убитые на его счету есть?
– Пятеро. Прямой огневой контакт. Умудрился отреагировать первым, чем спас двоих бойцов своей тройки. Четыре секунды: пять выстрелов – пять целей. Наповал.
– Неплохо-неплохо, – постучал пальцами по подлокотнику мужчина. – Значит так: награждать не будем. Лишнее это. Оформить “объект-13″ как нештатного сотрудника СИБ. Выплатить положенные оклад и боевые по должности бойца, место которого он занял на операции. Продолжение обучения санкционирую. Но через Начальника Училища не проводить. Оформить легенду-прикрытие: конкурс, там какой-нибудь, участие, поездки, гонорары, сертификаты, официальные письма в Училище, грамоты, кубки... Ну, не мне вас учить. Привлекать Тринадцатого к боевым операциям СКООН разрешаю. С соответствующей оплатой.
– Начинаем вербовку?
– Нет, – покачал головой мужчина в кресле. – Только подготавливаем почву и материал. Хочет мальчик учиться – пусть учится. Боец уровня штурмовика-ветерана с внешностью мальчика-зайчика, готовый участвовать в наших операциях, уже окупает затраты на его обучение. Но всерьез вербовать, пока не разберемся как следует с тем, что же заложили в пацана в этой трижды проклятой Л-51… Понаблюдаем, пока. Пусть идет, как идет. Но предусмотрите возможность повышения сложности подготовки в дальнейшем. Как для него, так и для всего СКООН. Есть мысль... И это не моя мысль, – многозначительно посмотрел на собеседника мужчина в кресле. – Создать некое небольшое, универсальное, мобильное, сверхбоеспособное подразделение для выполнеения особо сложных задач в любой обстановке. Повторяю – В ЛЮБОЙ. Глупость, конечно, но не нам решать. Ничего еще не точно, но вариант со СКООНом пока один из основных.
– Принял, – кивнул мужчина, стоящий напротив стола, делая пометки в своем планшете.
– Что с выжившим охранником из “Хипноса”?
– Нашли. Действительно, во время штурма, лежал в госпитале. Сейчас он переведен на охрану Новотверского Института Энергетики на планете Урал-3.
– Что ж, отправте аккуратного оперативника к нему. Пусть побеседует, распросит. Вежливо и без нажима. Понятно, что охранник знает о проекте чуть больше, чем ничего. Но меня в первую очередь интересуют личные впечатления, как о происходившем вообще, так и о Тринадцатом в частности.
– Сделаем, – кивнул второй мужчина, ставя очередную пометку.
– Вижу,вопросы есть?
– Да, есть. Не жирновато ли будет мальчишке?
– В каком смысле?
– Он подменял не рядового бойца, а командира дюжины. Старшего лейтенанта элитного подразделения. Даже всего одна боевая операция по его должности – очень не маленькая сумма. Простому рабочему на заводе, за такую три месяца работать надо. Не наделает малец глупостей?
– Справился?
– Справился.
– Значит заработал. А глупости... Вот и понаблюдаем, каких глупостей от него стоит ждать. Стоит ли вообще с ним работать.
– Звание присваивать?
– Нет. Нештатный гражданский специалист. Точка.
– Вопросов больше нет. Разрешите исполнять?
– Исполняйте.
*
====== глава 6 ======
Леня смотрел на врученные ему капитаном Коршуновым деньги в своих руках. Много денег. Целых семь сотен полновесных рублей. При зарплате рабочего на заводе в двести и стоимости буханки хлеба в пять копеек, это действительно очень большие деньги. Флаер, конечно, не купишь (нормальный флаер, какую-нибудь бэушную жестянку – легко), а вот легкий спидер, не из самых дорогих, вполне можно потянуть. Леня таких денег в жизни не видел, не то, что в руках держать. До этого дня. А тут – на тебе, “получите, распишитесь”. Получил. Расписался. А потом подошел еще некий “серый” человек. Представился Петровым Петром Петровичем из Службы Имперской Безопасности. Сразу же взял подписку о неразглашении. Объяснил, что ни в какой “операции” Леонид не участвовал, со СКООНом не ездил, а было все совсем-совсем по-другому. Всего-навсего поездка на музыкальный конкурс исполнителей-скрипачей в Нерезиновске, где он, Леонид Васильевич Жестянкин, занял почетное седьмое место. Сценический костюм, грамоты, скрипка, сувениры для однокашников, счета из гостиниц и проездные документы прилагаются. От таких новостей Леня слегка подзавис. Скрипка и то, чем он занимался в компании с Коршуновскими парнями в его голове как-то совсем не складывались. Тут же, пока Жестянкин осмысливал происходящее, Петров Петр Петрович заполнил с Лениных слов форму на допуск к секретным сведениям. Дождался электронного подтверждения. Затем начал объяснять. Точнее ставить в известность, что он, Жестянкин Леонид Леонидович, теперь является нештатным гражданским специалистом, которого, с его согласия, могут отныне привлекать к силовым операциям СИБ в составе СКООН. Позывной “Кашим”. И оплату будет получать в полном объеме по той штатной должности, на которой будет привлечён к работе. А еще намекнул, что возможно, и не только в составе СКООН, если только он будет готов к этому. Еще добавил, что оформляться все это будет, как участие в подобных этому, конкурсах. А оплата оформляться как призовые деньги. “Серый” человек ушел, а деньги в руках остались. И Леонид смотрел на них, соображая, как же теперь быть и на что их потратить. Ведь деньги же надо тратить? Или не надо? Неделя пролетела быстро. Однокашники, хоть и удивились музыкальным талантам мальчика, но темой тем это не стало. Посудачили немного, да и успокоились. Сам же он, в тренажерном зале подготовки СКООНА, стал выделять по паре часов в ночь на занятия с выданной ему скрипкой. Даже что-то получаться стало. Не на седьмое место в региональном конкурсе, конечно, но удовольствие от процесса мальчик получать начал. А большего ему и не требовалось. Неделя пролетела быстро. Пришли выходные, а с ними увольнение в город. И деньги в кармане. Куда пойти? На что потратить? У ближайшего лотка купил себе самое дорогое мороженное. Две штуки. И ушло всего шесть рублей. Из семисот. Печаль-беда. Съел их и больше не хочется. Совсем. Вообще о еде не думается. Сходил в кино на рубль. Помотался в парке на аттракционах рублей на шестнадцать, пока не надоело. В конце увала зашел в магазин электроники и купил себе самый дорогой ноутбук, какой у них был в наличии. Вышло пятьсот семьдесят рублей. Собственно на этом день и закончился. Остальные деньги положил в свой шкафчик в раздевалке тренажерного зала СКООН. А меньше чем, через неделю Петров Петр Петрович позвонил и предложил поучаствовать в “новом престижном конкурсе исполнителей”. Леонид думал не долго, прежде чем дать согласие. А еще через пару недель еще один “новый конкурс”...
*
– Что там наш Тринадцатый? – спросил мужчина, сидящий за дубовым письменным столом.
– “Кашим”? – уточнил второй мужчина, стоящий с планшетом напротив стола.
– Это его новый позывной?
– Да. Придуман исполнителем в ходе оформления документов.
– Что ж, “Кашим” так “Кашим”. Как он? Не вскружили голову деньги? – повторил вопрос первый мужчина.
– Как сказать, – пожал плечами второй. – На первую “зарплату” купил хороший ноутбук. Вторую, третью и четвертую пока еще не тратил. Мелкие траты на конфеты-пряники я не считаю.
– Хм... – задумался первый мужчина. – Копит на что-то?
– Возможно.
– И большие были “зарплаты”?
– Первая: семьсот, вторая – восемьсот пятьдесят, третья и четвертая – по тысяча восемьсот семьдесят и тысяча девятьсот восемьдесят рублей соответственно.
– А что так?
– Операции проводились за границей Империи. Вторая на планете Альянса, третья и четвертая в странах Третьего Мира. Длились они по четыре и пять дней соответственно. Так что “боевые” плюс “загранка” плюс “секретка” плюс посуточные. Вот и набежали такие суммы. А применялся он все так же на должности командира дюжины штурмовиков.
– И как себя показал “Кашим” в деле?
– Все также безупречно. Четко и эффективно. Хоть и излишне жестко, но формально все его действия оправданы условиями поставленной задачи.
– Жестко?
– Его дюжина живых не оставляла никого, полностью зачищая периметр. Он лично добивал раненых бойцами. Сам же стрелял только наповал. Один выстрел – один труп.
– Гражданские?
– Гражданских на объекте не было. Его дюжина во всех трех случаях выполняла задачу поддержки, прикрытия и организации отхода основной группы. Дополнительно еще и зачистку объекта: уничтожены не только свидетели, но и вся следяще-записывающая аппаратура.
– Все четко, как в учебниках: ни следов, ни свидетелей, – задумчиво хмыкнул первый. – Трафик его анализируется?
– Так точно.
– И что там? Соцсети?
– Нет. Учебники и методички, учебные планы и теория всего подряд, что относится к боевке: взрывное дело, тактика малых групп, огневая подготовка, оружие, основы и правила стрельбы и так далее и тому подобное, все перечисять долго.
– И это все есть в открытом доступе? – приподнял бровь первый.
– Сам удивляюсь, – развел руками второй. – Как он это все выкапывает, но факт. К тому же не забывайте, что он учится в Кадетском Училище – их библиотека тоже в его распоряжении. Так же ему был оформлен допуск к секретным сведениям, которым он тоже научился пользоваться по всем правилам и процедурам. Ничего серьезного, но опять же учебники и методички.
– Деятельный парень. Может “Мемориал” все же сработал?
– Не исключено. Трафик у него очень большой.
– Что еще?
– Программирование и защита информации. Лопатит с тем же размахом.
– Защита информации?
– Да. А еще онлайн уроки игры на скрипке.
– Скрипка-то тут причем? – удивился первый мужчина, тот что сидел за дубовым письменным столом.
– Информационный отдел оформил ему прикрытием первой и последующих операций конкурсы исполнителей-скрипачей, – пояснил второй.
– Дотошный, – хмыкнул первый.
– Будут распоряжения на его счет?
– Будут. Добавьте ему в нагрузку по линии СКООНа настоящий базовый и возможно продвинутый курс взлома и защиты информации. Конкретный СИБовский. Пусть учится. Посмотрим насколько его хватит. А будущему агенту не помешает.
– Слушаюсь, – сделал пометку в планшете второй.
– Теперь по СКООНу... Мысль окончательно оформилась в приказ. На их базе формируется группа “Скунс”. Штатной численностью в двенадцать человек. Отбор в нее по жесточайшему конкурсу из всех СИБовских подразделений. Участники не старше двадцати трех, с боевым опытом. Формирование начать немедленно. Упор в отборе делать на здоровье, выносливость, интеллект и обучаемость. “Быки” и “тупые штурмовые шкафы” не нужны. Учебная программа уже разработана, инструктора отобраны. Я скинул ее на ваш планшет. Учебно-материальная база, оружие и оборудование будет доставлено в Новопитер через две недели. Программа курируется с самого верха, так что обязаны успеть. Иначе со своими креслами можем распрощаться “на раз-два”. Все понятно?
– Разрешите исполнять?
– Разрешаю. Приступайте...
*
====== глава 7 ======
– Конкурс проведен, группа набрана и переброшена в расположение СКООН в Кадетское Училище Новопитера. Инструктора прибыли и размещены. Оборудование, присланное из Москвы, установлено. Занятия начались со вчерашнего дня, – рапортовал невзрачный мужчина в невзрачном костюме с планшетом в руках. – Проект группа “Скунс” запущен. Можем смело докладывать наверх.
– Наконец-то, – хмуро ответил такой же невзрачный мужчина, сидящий за дубовым письменным столом. – Сроки превышены в полтора раза. Мне уже всю плешь проели запросами. А сегодня утром уже непрозрачно намекнули, что пора собирать вещи из кабинета.
– Вы же прекрасно знаете, что причины были более чем объективны...
– Их это не волнует.
– Понимаю... Но сейчас можно расслабиться.
– Расслабляться нельзя даже в собственной постели, с собственной женой за бронированной дверью! – жестко сказал мужчина, что сидел за дубовым письменным столом. Второй вытянулся и замолчал. Первый поднял трубку стилизованного под старину телефонного аппарата, стоящего на столе, соединенного прямой шифрованной проводной линией со станцией дальней космической спецсвязи. В столе открылся маленький прямоугольный экранчик, повернутый в сторону сидящего за этим столом мужчины. Второй мужчина, вытянувшийся напротив стола по стойке “смирно”, происходящего на экране видеть не мог, но не мог и иметь уверенности, что его самого “на том конце” не видят. Камер ведь может быть и больше, чем одна.
– Полковник Васин... Разрешите доложить... Да, программа “Скунс”... Так точно, запущена... Сегодня в полном объеме... Так точно... Я, товарищ генерал... Слушаюсь, товарищ генерал... Будет выполнено, товарищ генерал... Я понял, товарищ генерал... Долбоебы, так точно, товарищ генерал... Так точно, товарищ генерал... Нет вопросов, товарищ генерал... Разрешите выполнять, товарищ генерал... Есть! – мужчина положил трубку, экранчик опустился, снова сровнявшись с поверхностью столешницы, сбоку на чернильнице мигнула лампочка, сообщая, что на станции связи передача сигнала окончена (в базовой комплектации пульта связи этой лампочки предусмотрено не было, она появилась тут только по личному распоряжению хозяина кабинета и была его маленькой гордостью, поскольку прежний хозяин перестал быть таковым как раз, однажды попавшись на “эффект страуса”, что мол ты не видишь, значит тебя не видят, и наговорив лишнего после исчезновения экранчика).
Мужчина достал платочек и отер пот со лба.
– Ладно, с делом пока все. Как там “Кашим”?
– Делает успехи. Шесть операций на счету. Опять безупречен, эффективен и крайне жёсток. СКООНовцы “Ваншотом” прозвали за эту жесткую эффективность. Побаиваются его... Слишком легко убивает. Вообще без эмоций и колебаний нажимает на курок. Что в бою, что после боя. Осторожен также до крайности: действует только наверняка, не рискует даже тогда, когда его к этому подталкивают. Но при этом действует с крайней дерзостью. Вообще – человек крайностей. Как командир дюжины, еще ни разу не потерял ни одного бойца.
– Учеба как? Выдерживает темп?
– Вполне. Даже к “Скунсам” прибился в первый же день начала программы. Там неразбериха была со списками, так что инструктора не прогнали...
– Тринадцатым опять стал значит, – задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику первый мужчина. – Судьба, чтоли у него такая?
– Дать указание инструкторам?
– Нет. Пусть остается, как есть. Официально в списки “Скунсов” не вносить, но препятствий в учебе не создавать. Пусть попытается потянуть все сразу, раз уж замахнулся. Не сможет – его неудача. Сможет – его победа. А собственный, неподотчетный Центру “Скунс” нам пригодится. Главное, чтобы он таковым, неподотчетным и оставался. Я понятно выражаюсь?
– Понятно, – ответил второй мужчина, делая пометку в своем планшете.
– Нештатный гражданский специалист “Кашим” по бумагам к программе “Скунс” отношения иметь не должен! И ни одна проверка, ни один отчет, что б... Ну, вы меня поняли.
– Так точно, вас понял, – кивнул второй мужчина.
– Деньги так и не потратил он? – сбавив обороты, поинтересовался первый мужчина, тот что сидел за дубовым письменным столом.
– Точно так – до сих пор только мелкие траты. – Еще немного, и ему уже на квартиру в центре хватать будет. Но... – развел руками второй мужчина. – Кстати, есть вопрос, требующий вашей санкции.
– Слушаю, – разрешающе кивнул первый мужчина.
– Я предлагаю использовать “Кашима” для решения проблемы с Ковером. В Альянсе. Официально ведь он в нашей конторе не числится...
– Соло, значит? – хмыкнул первый мужчина. – Да еще и на устранение... А потянет малыш-то?
– Более чем. Говорю же: нажимает на курок без раздумий и сожалений. В Альянсе уже бывал, язык на бытовом и базовом уровне освоил (преподаватель говорит, что лучший на курсе). Должен справиться. Задача как раз под него: тихо, дерзко, без следов и свидетелей.
– Что ж, разрешаю. Но кто такой “Кашим”, из наших баз должно исчезнуть все: оставьте только позывной и ссылки на операции, в которых участвовал. Официальных операций. Но, ни фотографий, ни биографии, ни характеристик, ни особых примет, ничего остаться не должно. Ни в сети, ни в архивах. Все рассчеты с ним по-прежнему исключительно наличными. Обеспечение прикрытия перевести на режим “Альфа”. СКООНовцы его СИБовский позывной знают?
– Нет. Он у них на “Малька” откликается.
– Вот пусть и дальше не знают. Отныне, о том, что “объект-13″ из Л-51, детдомовец Жестянкин Леонид Васильевич, он же кадет Жестянкин, и “Кашим” один и тот же человек, должны знать только мы двое. По документам “объект-13″ умер год назад от последствий многочисленных экспериментов, проведенных над ним в Л-51. Коршунова и тех двоих, что с ним в тройке были на штурме, с повышениями раскидать по другим подразделениям. Денежные рассчеты с “Кашимом” производить будете лично. Ковер – это серьезно. А уж если справится...
– Значит, вербовка отпадает?
– Да. Агентов много. Специалисты по улаживанию деликатных проблем, гораздо ценнее. Для них всегда много работы.
– А как же СКООН?
– Второй слой прикрытия. Пусть продолжает как есть. Для него самого ничего не должно поменяться. Просто время от времени будет выполнять задания соло, за двойную оплату.
– И “Скунс”?
– Все в силе. Только учиться с ними будет не “Кашим”, а, случайно забредший кадет Жестянкин, позывной “Малек”, талантливый мальчишка, трущийся возле СКООНа.
– Легенда в легенде... Будет исполнено, – сказал второй мужчина, делая пометки у себя в планшете.
– Вот и определились с тобой, Тринадцатый, – задумчиво проговорил первый мужчина. – Ладно, теперь к делу, о Ковере надеюсь прочитать некролог к концу следующей недели, а пока, что у нас по Черному Солнцу? Смогли выяснить источник их финансирования?...
====== глава 8 ======
* *
– Я не знаю, как он это сделал, – развел руками мужчина, стоящий перед дубовым письменным столом с планшетом в одной из рук, которые он развел в своем извиняющемся жесте. – Просто сделал и все тут. Отчет писать, я его заставлять не стал – не тот случай, а просто так: он лишь пожимает плечами.
