Текст книги "Нечистая, или сестры Медузы (СИ)"

Автор книги: Мидари Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Я же говорила, не бери в обе руки оружие, если одно из них работает только с двумя руками. Как ты воспользуешься щипцами? Стоп…Ты же…

Сфено судорожно ощупала пояс и как бы невзначай сняла с него длинную трубку, похожую на флейту.

– Что происходит? Я хотела погладить ворона, помню, что протянула руку, а потом туман. Очнулась уже в кресле в гостиной. А вы куда подевались? – сказала Эвриала, оттягивая тепловизор на лоб.

На ее лбу не было ни царапины. Никаких кровоподтеков или отпечатков под носом. Ульрих попытался рассмотреть цвет её глаз, но из этого ничего не вышло – в коридоре было слишком темно.

Внезапно круг света выхватил из полусумрака фигуру Эвриалы.

– Эй! Что ты делаешь! – недовольно крикнула девушка, закрывая глаза своей игрушкой. Она подняла вверх щипцы. Луч фонарика сместился вниз. Сфено мгновенно поднесла к лицу трубку и положила палец на одну из кнопок на ней.

– Ты с ума сошла! Убить меня хочешь? Что тут вообще происходит? – Эвриала спрятала оба оружия за спину.

Ульрих не терял времени даром. Он осмотрел её от и до, насколько это позволял полусумрак коридора. На ней не было розовых пушистых тапочек. Она стояла босиком.

– Стой! – Он опустил трубку, в которую собралась дуть Сфено, и повернулся в Эвриале. – А где те тапки, которые я тебе дал?

– Наверное, там, откуда меня телепортировало. Я как раз шла сюда за вами и, так уж и быть, за тапочками. Вы меня очень пугаете ребята. Вы тоже трогали ту ворону? Ничему вас жизнь не учит… Так в чем дело?

Ульрих и Сфено переглянулись и как по приказу оглянулись на дверь за их спинами. Тень, разбивающая полосу света на две части, была на месте.

– Там… – он сглотнул.

– Ещё одна ты. – продолжила Сфено.

– В тапочках. – прошептал Ульрих.

Глаза Эвриалы округлились. Она похлопала себя по портупее в поисках чего-то, что сработало бы против злого двойника неизвестного происхождения.

– Так вот что это было за чувство. Когда я очнулась, у меня было ощущение, будто что-то украли, что-то очень ценное и, самое главное, мое. Оно вытянуло из меня информацию… – Она ошарашено уставилась на ладонь и медленно подвигала пальцами. Ее большие глаза блестели в сумраке коридора. – Не только внешность, но и данные обо мне. Мысли, привычки, способности. Возможно, неполностью, но оно меня скопировало. Так странно. Чувствую себя использованной.

Сфено махнула головой в сторону Эвриалы. Они приблизились к ней, встав рядом, полубоком к двери, за которой таилась нечисть.

Сфено медленным шагом приблизилась к двери. Остальные последовали за ней.

– Ну и как она…мой двойник? – Эвриала взяла его за локоть. Теперь он видел – у неё серые глаза, но чем дольше он в них смотрел, тем больше ему казалось, что в них появляется синеватые налет. Удивительно, но сущность смогла сымитировать даже такую мелочь.

– Такая же вредная как ты.

Она довольно улыбнулась.

– Надеюсь, ты настоящая, а не двойник.

– Разве двойник сделал бы так? – Эвриала надавила на желобок в его локте. Только усилие воли помогло ему сдержаться и не завыть от боли в передавленных нервах.

– Именно так бы он и сделал. – Ульрих потер руку. – Ты ещё хуже, чем ножка стула, о которую стукаешься ночью по пути в туалет.

– Спасибо.

Сфено шикнула. Она посчитала до трех и выбила дверь ногой. Яркий свет по-прежнему заливал комнату, ясно давая понять – внутри никого нет, по крайней мере, видимого человеческому глазу. На столике стояла кружка и валялись скрученные использованные бинты. На них больше не было крови. Розовые тапочки исчезли.

– Ах ты ж гадина. Она забрала тапки! – возмутился Ульрих, но поддержки среди слушателей не нашел. Даже Эвриала как-то померкла во всех смыслах. Её и без того белая кожа стала отливать нездоровой серостью.

Они осмотрели комнату от и до, не преминув заглянуть даже под подушки. Ульрих сказал, что если она обрела вид птицы, то вполне могла спрятаться и под ними. Это было бы нелепо, но логично.

– Логично? Послушайте, пока мы не знаем, с кем имеем дело, очень сложно разработать план действий. – возразила менторша.

– И то верно. – буркнула Эвриала.

– Поэтому… Или предоставь нам больше данных или накинь пару сотен.

– Или… – Эвриала резко открыла дверцу шкафа, придерживая трубку у губ, такую же, как он недавно видел у блондинки. Внутри висела одежда. Копаться руками в вещах было опасно. Если кто-то в них и затаился, то он только этого и ждет. Выставленная вперед конечность – отличный повод за неё схватиться.

Она приставила к губам трубку и дунула что было сил. Звук, сначала глухой, внезапно стал резким и пронхительным. Он резанул по ушам и растворился в тишине. Ничего не произошло, если не считать того, что все, кроме любительницы подудеть, согнулись, прикрыв уши руками. На неё тут же посыпались упрёки, на что Эвриала только пожала плечами.

– Или… – продолжила она, вспомнив о том, что собиралась сказать. – Пару тысяч.

– Ну спасибо. – нахмурился Ульрих. – Сначала хотела затащить нас на кладбище. Теперь решила обчистить меня под чистую.

– Нет-нет. Вот смотри. Это устройство, похожее на флейту, действует только на несколько типов сущностей-вредителей, которые чаще всего захаживают в наше измерение. Если бы в шкафу сидело одна из них, это обезвредило бы её на некоторое время. А если нет? Я бы и глазом не моргнула, как она что-нибудь со мной да сотворила. Особенно, если у нее слуховой аппарат сходный с нашим, но агрессии в несколько раз больше. Если знаешь, на кого охотишься, сможешь правильно подобрать оружие и расставить капканы. Мы же, как охотники, выслеживающие медведя с рыболовной сетью. Поэтому раскрывай свои секретики или деньги на бочку.

– Начнём с того, почему эта фотография покрыта миррой. – В одной руке Сфено держала покрытую пятнами фотографию девушки, а в другой – застекленную рамку.

– Потому что… – Он поставил руки на бедра и громко вздохнул. – Я уже рассказывал свою версию. Оно использует мои болезненные воспоминания. Давит на больное место. Зачем – не знаю.

– Или же твоя бывшая все-таки замешана в этом. И ещё… – Эвриала принюхалась и переглянулась со Сфено. Её глаза расширились, как у человека, который вспомнил, что забыл выключить утюг.

– Что-то горит!

В воздухе действительно пахло гарью. Он заметил это, ещё когда они вышли из комнаты, чтобы поговорить, но решил не придавать этому значения. Ульрих снова остался один. Девушки будто растворились. Повинуясь инстинкту самосохранения, он со всех ног побежал за ними.

Дёрнул за ручку. Она не поддалась. По телу пробежала легкая дрожь, как от дуновения неприятного ветра, и в сознании снова промелькнула мысль о свитере с красными сердцем, хотя никакая одежда не защитит от тысячи мелких иголок, которые страх достает из холодильника, чтобы пройтись ими по всему его телу.

Задержав дыхание, он повернул дверную ручку. Снова толкнул. Дверь открылась, и в комнату повалил запах дыма. Он откашлялся и выбежал в коридор. Из зала доносились похлопывания и недовольное бормотание.

Бежать на запах, стук подошв или голос – не вариант. Озлобленная сущность прекрасно все это имитирует. Но выхода у него не было. Стоило ему прижаться к стене, планируя осторожно пробраться и заглянуть в гостиную, как он тут же отпрянул.

«Нельзя прижиматься к стенам. Нельзя долго стоять на одном месте».

Толстая полоса света падала в коридор, искажаясь неровными тенями, которые ни секунды не стояли на месте. До него снова донеслось приглушенное ворчание кого-то из его «группы поддержки». Его то и дело перекрывал шум множества падающих капель.

Он наступил на тени, ожидая увидеть все, что угодно, кроме своего ковра – подарка его прабабушки, который…горел.

Вверх поднимались клубы дыма. В лицо вдруг ударил порыв ветра – кто-то открыл нараспашку окно. Как по заказу темное пятно за ним растворилось во вспышке света. Дом содрогнулся от раската грома. Лампочка в комнате быстро замигала. Интервалы между миганиями начали удлиняться – лампа выключалась и снова загоралась.

Ульрих зажмурился от пугающего предчувствия – нечисть частенько выбирала такие моменты для эффектного появления. Его давно волновал вопрос: она выжидает, когда в его доме снова начнутся проблемы с электричеством или предпочитает создавать эти проблемы сама?

К едкому запаху дыма примешалась свежесть полуночного дождя.

Рядом с чёрными пятнами обгоревшего ворса то разгорались, то сжимались огоньки. Сверху на них приземлились ладони Эвриалы и на месте пламени остались только мокрые черные пятна. К потолку поднимались тонкие струйки дыма.

Раскаты грома, подобно аккомпонимирующему барабанщику, расставляли в музыке дождя недостающие акценты. Ливень за окном усилился. Ему даже показалось, что они втроем стоят на сцене. Он в дверном проеме – у входа мир декораций, и его компания на эту ночь – на коленях перед семейной реликвией, а за окном – полный зал рукоплещущих зрителей.

Сфено одарила напарницу взглядом, полным недовольства. У обеих на руках не было перчаток. Они валялись на диване, рядом с его свитером. Но если руки Эвриалы были совершенно обычными руками молодой женщины, без намеков на запустившийся механизм старения, то у Сфено кожу покрывало множество шрамов.

– Вот что бывает, когда играешь не со своей стихией. – произнесла она, рассматривая то, что осталось от ковра.

Глава № 9. Признание

Обрывки ковра были свернуты и поставлены в угол. Пара квадратов размером с альбомный лист уцелели, и он намерен был сохранить их для будущих потомков или для дальних родственников, которым достанется его имущество, если одну из таких ночей он не переживет. Если сбудется второй вариант событий, то его усилия будут напрасны – вряд ли они поймут ценность обуглившегося куска ковра. Понять сможет лишь тот, кто уже её имеет. Память.

Память о дальних родственниках. О прабабушке и прадедушке, живших в такое нелёгкое время начала 21 века. Но когда оно было легким? Только закончится одна война, как мир встречает другую с распростертыми объятьями. Люди только делают вид, что им не нравится играть в войнушки. Если бы это было действительно так, мир покончил бы с этим порождением варварства ещё сотни, а то и тысячи лет назад.

Единственное, чем недовольны люди, начинающие войну, так это тем, что вскоре после начала новой шахматной партии, им придется вдоволь настрадаться и покинуть поле боя в расцвете сил или же остаться в живых с ранами на теле и в душе. Каждый раз они делают вид, будто бы не ожидали этого, будто бы надеялись, что такой исход затронет только вражескую сторону, отказываясь принять простую идею – в войне не бывает победителей, чей бы флаг не водрузили на поле среди сваленных в кучу трупов. А они, не зависимо от нашивок и форм не чураются лежать плечом к плечу, ведь у них больше нет повода для вражды – теперь они все одинаково мертвы. Даже если бы мертвые могли продолжать вести войну вне своих тел, Ульрих был уверен, как бы сильно они ненавидели друг друга при жизни, мертвыми позабудут это, обретя единение в одинаковости.

Сейчас, в конце 21 века все это уходит в прошлое. Эпоха «мертвых войн», когда страны просто сталкивают друг с другом полчища роботов, подходит к концу. Вместе со стремительным развитием технологий это становится бессмысленным. Бесконечная поставка все новых и новых военных роботов просто истощает обе стороны, приводя к экономическому кризису. Как и в случае с обычными войнами, страдают обе стороны, только теперь это более чем очевидно. Так странно, что миллионов погибших и раненых землян за тысячи лет войн было недостаточно, чтобы понять это. Но стоило роботам заменить их на поле боя, и люди, пусть и через несколько десятилетий, но начали понимать, что война – это от начала и до конца проигрышное предприятие.

Межнациональные войны постепенно вытесняет новая идея – охота на сверхлюдей, или как их еще называют, ведьм и ведьмаков. Люди прошлого, как называют их последние, боятся быть вытесненными, боятся, что с ними поступят так же, как их предки когда-то поступали с плохо вооруженными аборигенами. Поэтому правительство и «предложило» начать свои эксперименты по распылению способностей «особенных» на всех остальных…

Этот бордовый узорчатый ковер был родом из переломного момента, когда все в мире начало стремительно меняться. В такие времена в любой пустячок, сегодня стоящий копейки, может стать раритетом, за которым будут охотиться любители старины. Трудно поверить, но кассеты с аудиозаписями только сейчас начали выходить их моды, хотя потребность в них отпала ещё в начале этого века. Более сотни лет ностальгии и целое состояние, сколоченное на ней…

С другой стороны, подумал Ульрих, обугленные куски ковра, это ещё и повод рассказать о событиях этой ночи, если, конечно, он её переживет.

– Выходит, оно скопировало твою внешность? – спросил Ульрих. Он сложил свитер и передал его Сфено, нашептав ей на ухо, чтоб она на обратном пути положила его в комод в комнате на втором этаже. Она смутилась, но свитер взяла. Ульрих подумал, что раз уж нечисть решила сжигать все, что ему дорого, то стоит спрятать свой любимый свитер куда подальше.

Сфено поставила рюкзак между ног сидящей в кресле напарницы и удалилась с небольшим темно-синим мешочком, который она из него достала.

– Время расставлять ловушки. Верхний этаж – мой. – она кивнула в сторону коридора. – Давай, идём. За тобой нужен глаз да глаз.

Он чувствовал, что между ними произошла какая-то размолвка. К её и без того строгому тону примешалось недовольство с нотками укоризны. Типичный человек, которого разбудили в воскресное утро, хотя он планировал наконец-то выспаться. И чем ей так не угодила Эвриала?

«Наверное, все из-за той птицы. Правило номер n – никогда не трогать живых существ в доме заказчика. Или как-то так».

– Ты забыла, кому тут угрожает опасность. Я присмотрю за Ульрихом, а он за мной. – ответила Эвриала.

Менторша молча перевела взгляд на Ульриха, и не сводя с него глаз, скрылась в коридоре.

Только он хотел спросить её о том, что между ними произошло, как она заговорила.

– Да, скопировало. Но хотело оно не этого. Интересно, какого оно пола и есть ли вообще у него пол… Я чувствовала, как оно пыталось вышвырнуть меня из тела. Ему нужна была оболочка. Если бы я была обычным человеком… – Эвриала запнулась, обдумывая, как лучше донести мысль. – Я имею в виду, не экзо, без знаний о подобных тварях, кем бы оно ни было, то, скорее всего, меня бы уже не было в живых, а с вами тусовался бы мой двойник.

– Но в итоге все так и вышло.

– Не совсем. Я вовремя поняла, что происходит. Поэтому ей удалось лишь собрать с меня информацию и сымитировать мою внешность и поведение.

– Ты была как настоящая. – Сам не понимая почему, Ульрих перешел на шепот.

– Та, кого ты видел, – налёт с крыльев бабочки. Не знаю, насколько его хватит. Через некоторое время он рассеется, и имитация станет неубедительной, а настоящая суть нечисти начнет проступать явственнее. Мне очень повезло. Если честно, я тогда была в ужасе.

– Я видел, как ты мучилась и кричала. Это же была еще ты или уже оно разыграло сценку?

– Ещё я. У меня до сих пор побаливают суставы. Будто нервы током коротнуло. – она усмехнулась, приподняла съезжающие вниз окуляры тепловизора и принялась потирать запястьи. – Оно уже выталкивало меня из тела, но я вцепилась в него воображаемыми руками, и вышло так, что нечисть выбросила меня в гостиную вместе с телом. Ей удалось сорвать с меня только информационную оболочку. Вернее, скопировать. Представляю, как она злится. – закрыв глаза, она покачала головой, будто это доставляло ей удовольствие.

– Теперь нас двое таких…

– Ты тоже злишься на меня? – Её глаза широко распахнулись, как у куклы, в которой поселился блуждающий разум.

Ульрих вздрогнул. Он до сих пор не был уверен в том, что эта экзо – не подделка. А вдруг сущность играет с ним? Вдруг она намеренно сообщила ему часть правды, но, на самом деле, ей все-таки удалось вытолкнуть её из тела или забрать немножко больше заявленного. Настоящая Эвриала зовёт на помощь, но они её не слышат, а этот двойник использует её руки и знания, чтобы водворить в жизнь лелеемый годами план мести.

Ульрих потер веки пальцами, пытаясь унять подступающую головную боль.

– Нет. Хотя стоило бы. Теперь эта сущность злится не только на меня, но и на тебя. С чего бы это? Сфено она пока не трогает.

– Поэтому-то я и склоняюсь к твоей версии. Может, эта бывшая ревнует тебя ко мне. Глупо, конечно.

Она порылась в рюкзаке и достала оттуда ещё один мешочек – один в один как у напарницы. Её пальцы прошлись по шее. Ульрих старался не рассматривать людей, пока они смотрят ему в глаза. Даже если ты ненароком посмотришь на какую-то другую часть тела, кроме глаз, и это взгляд будет длиться более секунды, будь уверен – собеседник в курсе и вряд ли в восторге. Особенно если у него заниженная самооценка. В таком случае следующей за твоим взглядом мыслью будет «ему что-то не нравится во мне; думает, я смешон в этом наряде; он точно меня ненавидит».

Эта брюнетка не походила на неуверенную в себе девушку. Она даже открыто призналась в своем страхе, даже ужасе, испытанном в момент, когда сущность пыталась вытолкать её из тела. С другой стороны, об этом не зазорно рассказать и качку, которому стыдно было бы признать, что он кого-то боится. Эта цепочка размышлений ни к чему не привела, и он решил, что, как профессиональный психолог, ещё не может сделать о ней выводы. Он провел с ней всего несколько часов. Этого достаточно разве что для того, чтобы предложить ей вместе сходить на выставку, чтобы повозмущаться о том, какая мазня нынче зовется искусством и подумать о карьере художника, который вколол бы этому миру антидот от бесовщины, нарисовав пару годных картин.

Поразмышляв об этом за какие-то секунды, он отметил, что не может удержаться, чтобы не проследить за её рукой. Ещё когда Эвриала оказалась в прихожей и окатила его водой, он заметил какие-то пятна на ее шее, но не придал этому значения.

Темно-зеленая змейка уставилась на него, выползая из-за уха и извиваясь на шее. Точь-в-точь как у Сфено. Не нужно быть великим комбинатором, чтобы догадаться об их значении.

«Медуза». Новый филиал частной корпорации по экзорцизму и борьбе с любыми негативными проявлениями потусторонней силы. Правительство им никогда не мешало, ведь в их работе много общего – правительство охотится за потусторонней силой, которой владеют люди, а экзо – за ней же, но у других сущностей. И если первые делают это, чтобы наделить ею всё население планеты, то последние – уничтожают или выбрасывают её носителей в другие миры. Это разумно. Правительство ещё не разгадало суть способностей ведьм и ведьмаков, и поэтому пока ни одну из них не способно воспроизвести. По крайней мере, так заявляют представители власти. И если это правда, куда ему до сил сущностей, природа которых им практически неизвестна. Поэтому им и пришлось нехотя отдать эту верфь тем, кто теперь именуют себя «экзо».

Только экзо с их знаниями и опытом могли бы поймать парочку «гостей» из других миров и попытаться разгадать, почему они такие, какие они есть. Возможно, они этим уже занимаются, но держат все в секрете. Правительству стоило бы их проверить.

Эвриала уловила его взгляд и прищурилась.

– Ты уверен в том, что от твоей бывшей ничего не осталось? Хоть немного пепла?

– Я же говорил, посмотри в банке из-под сахара.

– Окей. – настороженно протянула Эвриала.

– И ты снова клюнула.

– Ах ты… – Она вытащила из-за спины подушку и кинула ему в лицо. Он даже не успел увернуться, поэтому она попала прямо в цель. Звонкий смех заставил его на мгновение позабыть о тех проблемах, которые беспокоили его последние 8 лет с момента появления нечисти в его доме. Звук оборвался.

Она виновато поджала губы и нахмурилась.

– Что такое?

– Вспомнила, что у стен есть уши. Твоя нечисть может услышать, что нам весело, и испортить момент. А ловушки… – она встряхнула мешочек, – мы еще не расставили. Но перед этим я должна тебе кое в чем признаться.

– На самом деле ты двойник? Я знал! – внезапно закричал Ульрих. В дверном проеме показалась Сфено с выражением лица, которое удачно сочеталось с лицом заказчика. Эвриала махнула ей рукой, мол, все нормально.

– Ты, бедняга, совсем умом тронулся. Я – это я, а вот ковер…

Она заметила округляющиеся глаза Ульриха и продолжила:

– Ковер тоже настоящий. Успокойся. Дело в том, что… – она замялась и стала потирать ладонь большим пальцем, как бы успокаивая себя. Вздохнула и выпалила:

– Это я сожгла твой ковер!

Далее следовал душещипательный рассказ о том, что произошло после того, как нечисть попыталась забрать у нее тело. Когда она перенеслась в гостиную, то не сразу пришла в себя. Ей хотелось бросить все и убежать, но поначалу она не могла вспомнить почему, словно нечисть забрала у нее память о последних минутах. Однако о портсигаре она вспомнила в первую очередь и решила выкурить одну самокрутку, чтобы расслабиться и собраться с мыслями. Стоило ей сделать пару затяжек, как к ней вернулась память.

Она вскочила и побежала в комнату, в которой остался Ульрих. Тлеющая самокрутка выпала из руки прямо на ковер. Её просто ошарашило упавшими как снег на голову воспоминаниями, и она напрочь забыла о самокрутке в ее руке.

– Вот так все и произошло…

Эвриала сидела, втянув голову в плечи, и поглядывала на него исподлобья в ожидании вердикта. Ульрих покрутил в руках свернутые остатки ковра и сказал:

– Знаешь, забудь. Главное, что все целы. Было бы хуже, если бы той сущности все же удалось вытолкнуть тебя из тела…Ты все больше напоминаешь мне ведьму.

Эвриала удивленно вскинула брови.

– Поясни. – строго сказала она, так, что от нее вдруг повеяло холодом.

– Как эти…люди новой эпохи. – произнес он, гримасничая и делая пальцами кавычки. – Сначала каким-то образом одолела затягивающее, как болото, зеркало при том, что оно было покрыто пламенем. Теперь вот не дала нечисти занять своё тело. На это, знаешь ли, далеко не каждый способен.

Эвриала задумалась. Он говорил так, будто, как минимум, не имеет ничего против так называемого колдовского народца. Хотя ранее ясно дал понять, что не переваривает его представителей за врожденные «привилегии», и поэтому с радостью сдавал бы их правительственному отделу по изучению их способностей, если бы только знал, кого сдавать. Поразмыслив ещё немного, она пришла к выводу, что это всего лишь очередная шутка, вызванная его одержимостью всеобщим равенством. Захотел бы он равенства, если бы сам был ведьмаком? Поделился бы он своими способностями с теми, в чьих добрых намерениях нет никакой гарантии? А что бы сделал она, если бы ей пришлось выбирать?

– Эй. – Ульрих слегка потряс ее за плечо. – Все нормально? Я уж думал, оно снова пытается занять твое тело.

Только сейчас она поняла, что перешла в режим гибернации на время размышлений. Наверное, со стороны это выглядело, как если бы она претворилась куклой.

– Я просто задумалась. Ах да… – Эвриала поднялась и накинула рюкзак на плечи.

За этими разговорами она чуть не забыла о ловушках. Они не решат проблему, но выхода у них не было. Для того чтобы ловушка сработала, нужно знать, на кого именно ты охотишься. Оружейная палата корпорации экзо пусть и постоянно пополнялась последними новинками, разработанными специально для них, но не могла похвастаться наличием универсальных средств. Попытки расширить ареал воздействия ловушек и оружий были в некоторой степени успешны. К сожалению, типов сущностей, которые тревожили местных, становилось все больше. И если в одном случае мог сработать обычный пистолет, то в другом – не обойтись без оружия, разработанного для поимки или устранения конкретной, и никакой другой, цели.

Эта сущность могла быть кем угодно, поэтому придётся использовать ассорти. Авось, одна из ловушек все-таки подойдет, если это не какая-то новая разновидность, с которой они еще не имели дела. Пока она отлично маскируется под непонятную ересь, которую можно подогнать и под образ призрака, и под гостя, порвавшегося к ним из одного из параллельных миров.

– Не отставай. Тебе нельзя оставаться одному.

– Я вот что хотел спросить…

– Почему у Сфено руки покрыты шрамами?

– Угу.

– Тогда слушай. В тридевятом царстве в тридесятом государстве…

Примечания:

Люди особенно изобретательны, когда дело касается придумывания прозвищей тем, кого они недолюбливают. Ментальная буржуазия, колдовской народец, ведьмы и ведьмаки, колдуны и колдуньи… Как их только не называли.