Текст книги "Сказка для Северуса Снейпа-2 (СИ)"
Автор книги: Miauka77
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Нет, Мерлин, нет. Это отвратительно. Так нельзя. Пот градом катился по спине Северуса, волосы намокли и сбились в колтуны. Северус решительно шагнул к камину и взял горсть пороха, готовясь отправиться в Малфой-мэнор подальше от искушения.
При взгляде на пламя вспомнился сон – обнаженный Люциус, лежащий на шкуре, золотящиеся в свете пламени волоски на его груди. Северус застонал и не выдержал.
– Одну ночь, – сказал он тихо, чувствуя, что еще немного и мучения выбора действительно доведут его до помешательства. – Всего лишь одну ночь. – И он бросился в спальню открывать тайник.
========== Глава 8. Старый дом ==========
Перед тем как пить зелье, Северус на несколько секунд замер с фиалом в руке. Причиной нерешительности была мысль о том, что с его худобой и нервным образом жизни чрезвычайно трудно высчитать требуемую дозу. Если же он примет неправильную, чрезмерную, то может стать чересчур самоуверенным и неосторожным, и тогда, несомненно, погубит себя и лишится таким образом возможности охранять Поттера и помогать Альбусу. Но если доза будет слишком маленькой, то не кончится ли все тем, что Люциус убьет его в ответ на посягательства и тем самым еще и приберет себе шкатулку? Нет, Люциус же не идиот, случись что с Северусом с его помощью, Повелитель вытряхнет это из него в два счета. И Люциус скорее уж посмеется в ответ на приставания, чем что-либо другое… И, нельзя сказать, что он всегда отличался сдержанным нравом, но точно предпочитал не пачкать руки сам.
Северус вернулся в гостиную и на всякий случай написал записку: «После моей смерти шкатулка, находящаяся сейчас в руках мистера Малфоя и переданная ему мной лично, должна быть передана Альбусу Дамблдору», придавив ее тяжелым чернильным прибором. Полуобнаженный Люциус так и стоял перед его глазами, и совсем отказываться от задуманного предприятия было выше его сил. Придется отказаться от целой ночи и рассчитывать, в лучшем случае, всего лишь на несколько часов. Можно ли за несколько часов что-то успеть? Если ты собрался кого-то насиловать, то конечно можно. А если ты должен совершить немыслимое – будучи мрачным типом отвратительной внешности, склонить к сексу красивого и знающего себе цену, предположительно гетеросексуального, мужчину…
Ну, хватит уже метаться туда-сюда. Северус отсчитал дозу на глаз и сделал два глотка. В следующую секунду у него перехватило дыхание так сильно, что первой его мыслью было то, что он сейчас задохнется. А в следующую – он помнил этот эффект – в голове и теле стало легко-легко и Северус уже с недоумением оглядывался на свои предыдущие мысли: как мог он решить, что у него ничего не получится? Он наскоро пригладил волосы и бросился к двери – идея воспользоваться камином показалась ему сейчас абсурдной. Это было потрясающее чувство. Не всемогущества, нет. Но ощущения быть в потоке, в сонастроенности со Вселенной. Это было немного похоже на сонастроенность с Хогвартсом, но то была сонастроенность покоя, теперь же это была сонастроенность деятельности.
Чувствуя небывалый энтузиазм, Северус поднялся по лестнице, пересек холл, миновал замковый двор и дошел до кромки леса, откуда аппарировал в Уилтшир, в место, которое находилось не меньше чем в паре миль от Малфой-мэнора. Где-то здесь Люциус восемнадцать лет назад сообщил ему о помолвке с Нарциссой Блэк. В открытом поле было ветрено, под ногами хлюпала грязь. Над головой нависали свинцовые тучи. Северус пошел по направлению к Малфой-мэнору, ежась в простой мантии, которую из-за множества починок нечего было и пытаться трансфигурировать в теплое пальто – если только Северус не захотел бы оказаться посреди поля в одном сюртуке. Он одолел уже почти милю, когда хляби небесные разверзлись, да так, что на нем в полминуты не осталось ни одной сухой нитки. Он попробовал было применить Импервиус, но при таком сильном ветре антипогодные чары могли удерживаться долго, только если бы объект защиты стоял на месте. А Северус чувствовал, что надо идти.
Приблизившись наконец к ограде мэнора, которая едва была видна за плотной стеной дождя, Северус свернул не влево – к главным воротам, а вправо – с этой стороны парк, если смотреть сверху, был очень неровным, так уж его разбили, чтобы вписался в рельеф. Здесь находились как минимум два потайных выхода, через которые Люциус водил только самых близких людей, и он, Северус, в свое время оказался в их числе. Он понятия не имел, как сможет воспользоваться одним из выходов сейчас – для этого надо было, чтобы Люциус ждал его. Однако Феликс вел его именно сюда. Северус не понимал, для чего понадобились эти две мили, он мог бы аппарировать прямо к ограде, а так выходило, что он потерял уже около часа драгоценного времени. Но мимолетное сожаление быстро пропало. Гордо вскинув лицо навстречу струям, которые со всей дури лупили по нему, Северус пошел к своей цели – колючему кустарнику со сморщенными мелкими красными ягодами. Его заросли вылезли за пределы ограды еще сотни лет назад, но тогда поле не было бесхозным и кустарнику не давали сильно выдвинуться, а теперь он вовсю осваивал заброшенную территорию.
При приближении Северуса спутавшиеся ветви и выступавшие из почвы корни угрожающе сдвинулись и выставили колючки. Он попробовал раздвинуть их магией, но ничего не получилось. Пришлось свернуть в борозду и обходить стену. Он чуть не опоздал. Или, возможно, это было самое время. Люциус стартовал в аппарацию именно тогда, когда Северус обогнул кустарник и увидел предмет своих грез в развевающемся плаще на расстоянии каких-нибудь сорока ярдов. В аппарации Северус был хорош всегда. Он рванулся вперед, перехватывая след аппарации Люциуса прямо в воздухе, и настиг его ровно тогда, когда Люциус аппарировал еще раз. Северус еще толком не приземлился, а уже пришлось перехватывать новый след. Погоня была выматывающей, жестокой. Люциус, пытаясь запутать след, петлял, как заяц, и Северусу ничего не оставалось делать, как только повторять за ним. В конце концов он приноровился, но к тому моменту, когда они оказались в конечной точке, его давно грозило вытряхнуть наизнанку. Они оба оказались на опушке леса. Люциус, всего лишь в паре ярдов от Северуса, развернулся с палочкой наготове, пока Северус поднимался на ноги, и с облегчением человека, который только что был смертельно напуган, воскликнул: «Какого тролля?»
– То же самое я мог бы спросить и у тебя! – как можно высокомернее отозвался Северус. Он чувствовал себя хозяином положения, несмотря на отвратительные ощущения и слабость.
Лицо Люциуса выразило откровенную досаду, но стоило Северусу чихнуть, как тот смягчился:
– Пойдем. Тебе нужно срочно выпить горячительное.
Люциус набросил на него высушивающие чары, потом неожиданно приблизился к нему и, обняв за талию, вовлек в аппарацию. Они оказались в грязном, заваленном хламом дворе, в углу которого торчал колодец с ржавой цепью. Двор окружали плотные каменные стены, без единой щелочки, намного превышавшие человеческий рост. Посередине стояло приземистое, полуразвалившееся строение. Северус едва успел отряхнуться, как рассохшиеся деревянные двери отворились, и дом будто осклабился улыбкой людоедки из сказки, говоря: «Идите ко мне, мои деточки, я вас проглочу». Внутри была совершенная темнота.
– Идем, – сказал Люциус деловитым, будничным тоном и ступил в дверной проем.
Северус пошел за ним. Двери, закрываясь, с оглушительным шумом щелкнули за его спиной задвижкой, и на миг темнота стала окончательной.
– Люмос, – воскликнул Северус, но магия не сработала. Он не видел ничего и чувствовал себя, как в коконе, который, по ощущениям, обступал его все плотнее. Воздуха в этом коконе становилось все меньше, а потом словно мерзкие мохнатые щупальца стали дотрагиваться до него со всех сторон, погладили по лицу. Стало холодно, и Северус на секунду подумал, что это как в могиле, когда тебя уже начинают жрать подземные твари, а потом подумал, что неужели неправильно сварил Фелициус и это конец. Он попытался крикнуть, но на него будто наложили Силенцио. Но он все равно заорал, пусть даже безмолвно: «Люциус!», закрывая глаза, чтобы по ним не попали мохнатые пальцы.
Одновременно с его криком впереди распахнулись двери, на Северуса хлынули воздух, тепло и свет.
– Хватит дурить! – рявкнул Люциус куда-то в сторону, и придержал его за локоть. – Ты в порядке, Сев? – озабоченно спросил он.
Северус, стряхивая с себя удушающий морок, силился усмехнуться, но это не слишком-то удалось. Он дошел до камина, который виднелся в глубине комнаты, и рухнул в кресло у самого огня.
– Позволь представить. Ты имеешь дело с магией моих предков, Северус, – насмешливо сказал Люциус. – И только что ты общался непосредственно с тем, во что выродился сэр Майлз Малфой.
– Щупальца? – спросил Северус, который только-только начал приходить в себя.
– Здесь бывает и кое-что посерьезнее. Мой дядюшка попытался сюда пролезть и, после того как с ним поиграли, окончательно поехал крышей.
– Мог бы предупредить, – буркнул Северус.
– Это никогда не предскажешь, – туманно отозвался Люциус. Он снял мантию и закатал рукава и расстегнул две верхние пуговицы белой рубашки, которая оказалась под ней. Потом кивнул и вышел в соседнюю комнату, дверной проем которой щерился так же нехорошо, как и главный вход. Северус вздрогнул, вспомнив щупальца. Ему хотелось заорать: «Не оставляй меня одного!», но, конечно, он выставил бы себя ужасным трусом. Он встал, боясь, что кресло поймает его в ловушку, и стал осматривать комнату. Стрельчатые окна, скошенный потолок, ажурная, чуть покореженная, решетка камина. Северус замер. Он был здесь уже, по крайней мере, один раз, и счел это все сном. Или…
– Обливиэйт, не так ли? – спросил он, когда Люциус вошел в комнату.
– Как я понимаю, он не сработал, – небрежно ответил Люциус. В руке у него был бокал с темно-красной дымящейся жидкостью. – Выпей.
Северус приподнял бровь:
– Решил довершить начатое сэром Майлзом?
– Лично сварил для тебя глинтвейн, если ты не заметил, – в голосе Люциуса прозвучали злость и досада. Он поставил бокал на камин и отвернулся, перебирая в пальцах щепки, которые зачем-то в большом количестве были рассыпаны по поверхности пожелтевшего, крошившегося мрамора. Судя по всему, дом был возведен с помощью магии или хотя бы наполовину с помощью магии, и обставлен не менее роскошно, чем Малфой-мэнор; чары, а также попавший сюда таинственным образом сэр Майлз удерживали его от обрушения, но поддерживать в изначальном состоянии не могли.
Благодарно кивнув, Северус потянулся к бокалу, однако втянул ноздрями запахи, проверяя, нет ли чего-либо не учтенного. Но нет – вино, апельсин, яблоко, гвоздика, корица, имбирь.
– Однажды я нашел на подушке красное яблоко… – заметил Северус, грея руки о бокал. Наверное, при других обстоятельствах он никогда бы не заговорил бы об этом, но Феликс Фелицис словно подталкивал его под руку, вынуждая сказать.
– И разумеется, ты счел, что моих опознавательных чар недостаточно и в слизеринскую спальню сможет проникнуть кто-то из гриффов, или кто-то из слизеринцев посмеет навредить тебе, невзирая на недвусмысленное выражение моей воли.
– Значит, это был ты…
– Ты тогда не завтракал с утра. Как будто мне бы доставило удовольствие выслушивать от декана, что вверенные мне слизеринцы падают в обморок на уроке. И пей уже, – раздраженно добавил Люциус. – Повелитель возвращается завтра, и если ты так жаждешь что-то узнать про шкатулку, то у нас много дел.
========== Глава 9. Игры дядюшки Майлза ==========
Люциус передвинул второе кресло ближе к камину и сел, сделав величественный приглашающий жест. Северус последовал ему, чувствуя, как после глинтвейна по телу расходится блаженное тепло. От недавней угрозы не осталось и следа. Пламя весело играло с дровами, снаружи по крыше барабанил дождь. Люциус вел себя так свободно, как в лучшие дни, и сейчас прикрыл глаза, расслабляясь. Почти семейная идиллия.
– Так значит, ты открыл шкатулку? – спросил Северус.
Люциус фыркнул и высокомерно задрал подбородок:
– Я Малфой.
Он поморщился:
– Ты был прав насчет слабостей. Она показала мне то, без чего я прекрасно мог бы обойтись.
– Но не обойдешься? – рискнул Северус.
– Не уверен, что у меня есть выбор. – Люциус смотрел в камин и вдруг перевел взгляд на Северуса, скользнул по нему так, будто бы оценивал. И это была не та обычная оценка, по которой Люциус решал, сколько у мага власти и стоит ли иметь с ним дело. Нет, это было совсем другое.
Северусу стало жарко.
Люциус поднял палочку и вдруг направил ее на его ноги:
– Ты весь перемазался в поле. Какого драккла ты не пошел ко мне через камин?
– Вряд ли у меня были шансы тогда застать тебя, – усмехнулся Северус, нащупывая палочку. Откровенность Люциуса ему не нравилась. Наверняка все это кончится попыткой Обливиэйта. Правда, вряд ли сейчас. Скорее всего, Люциус поделится информацией по шкатулке и это зачтется клятвой, а уж потом будет Обливиэйт.
Он был прав – сейчас Люциус произнес всего лишь очищающее, и когда ботинки и мантия Северуса приобрели товарный вид, спросил:
– Неужели тебе все еще холодно?
Северус пожал плечами. Он привык кутаться.
– Нет. Это не дело, – бросил Люциус, не отпуская его взглядом.
Северус под ним почувствовал себя лягушкой на разделочном столе.
Люциус произнес еще одно заклинание, и Северус почувствовал, как мантия сползает с его плеч.
– Ее место на вешалке, – сказал Люциус спокойно. – А тебе следует выпить еще бокал глинтвейна. – На этот раз он призвал порцию не только для Северуса, но и для себя.
Северус уставился на него, с трудом скрывая беспокойство. Люциус никогда не вел себя так… кстати, как? Раскованно? Но на какой-нибудь пьяной вечеринке он бывал раскован куда более. И в целом Люциус бывал совершенно разным. И отстраненным, и доверчиво-беспомощным. Но, пожалуй, он никогда не был таким фамильярным, не нарушал его границы так, как сейчас. Даже когда Северус был ребенком, Люциус не командовал им с таким выражением превосходства.
– Не смей больше так делать! – прошипел он, собираясь призвать мантию обратно.
– Испугался, что я принял тебя за… как там это магглы называют? стриптизершу? – скривился Люциус. – Северус, у меня не было намерений проникать в твои секреты, в отличие от того, как тебе не терпится разузнать мои. – Говоря это, он снова скользнул взглядом по Северусу, сверху донизу, и быстро спрятал лицо за бокалом вина. Но тут же вынырнул обратно. Взгляд его переместился теперь на лицо Северуса: – Для твоих волос подойдет вот это заклинание. Смотри. Пилус Ордерис*.
Люциус сделал плавный пасс рукой, и Северус почувствовал дуновение вокруг головы. Волосы его взметнулись, на мгновение встав дыбом, и опали. Люциус призвал зеркало.
Северус чуть не ахнул. Волосы его лежали на плечах аккуратными волнами, красиво обрамляя лицо и смягчая его вытянутость.
– Это лучшее заклинание для тонких волос, – пояснил Люциус. – Оно вступает в контакт с магией волшебника, и магия волшебника и магия заклинания действуют совместно, чтобы придать прическе самый выгодный вид.
– И ты им постоянно пользуешься? – поинтересовался Северус.
– Только в плохую погоду. Эльфы – замечательные парикмахеры. Заклинание, между прочим, требует немалого расхода силы, – с некоторой ноткой хвастовства сказал Люциус. Теперь он не сводил глаз с лица Северуса. – А, ты отбелил кожу, – заметил он. – Давно пора было что-то с ним сделать.
Северус чувствовал себя ужасно неуютно. А еще у него появилось ощущение, что Люциус заговаривает ему зубы.
– Давай перейдем к делу, – попросил он. – Ты сказал, что мы должны приступить к нему как можно быстрее.
Люциус театрально закатил глаза и вздохнул.
– Это не так-то просто, – пояснил он. – Сэр Майлз не торопится пускать нас в библиотеку. – Он кивнул головой в сторону просевшей двери рядом с той, в которую выходил варить глинтвейн. – Библиотека была его любимой частью. А я привел чужого, так что придется провести здесь некоторое время, пока он не расслабится. – Люциус усмехнулся.
– Нарцисса знает об этом доме? – спросил Северус.
– Нет. И никто не знает. Надеюсь также, что о нем не узнает повелитель. Не хотелось бы, чтобы попытка проникнуть сюда повредила ему. Ты меня понимаешь, Северус?
– Разумеется. И как попытка проникнуть сюда может повредить ему? – спросил Северус на всякий случай, хотя прекрасно понимал, что сила, которая захватила его на входе, была настолько могущественной, что ее вполне могло бы хватить и на Лорда. А что если специально заманить его сюда? Впрочем, это может иметь непредсказуемые последствия – вдруг его затронет лишь частично, и Лорд только еще больше, как дядюшка Люциуса, сойдет с ума?
– Прогуляемся до выхода? – предложил Люциус.
Северус внутренне вздрогнул, однако составил ему компанию. Они подошли к самому порогу холла, и Люциус Люмосом осветил пространство между двумя дверьми. В полу и стенах повсюду белели человеческие кости.
– Занятно, правда? Здесь, в одном этом месте сгинуло больше сорока магов, и это только те, о которых известно. – Они вернулись к креслам, и Люциус призвал еще глинтвейна. – Во-первых, дом просто так отыскать невозможно. Он впускает только тех, кто ему нравится, или тех, кого хочет заманить. Во-вторых, он может и не убить. Иногда ему нравится… поиграть.
– Поиграть? – вскинулся Северус. О да, он оценил эти игры.
– Он не касался тебя? – спросил внезапно Люциус, побледнев.
– Что ты имеешь в виду?! – И вдруг Северус догадался. – То есть он что, сексуально озабочен?
– Как подросток, – согласился Люциус, с видимым облегчением откидываясь на спинку кресла.
Северус почувствовал облегчение не меньшее. Не хватало еще… Он старался не думать, как будет выбираться отсюда.
– Сэр Майлз был младшим сыном Люциуса Николаса Малфоя, того самого моего предка, который был помолвлен с королевой. Он был умнейшим из Малфоев, ученым сразу в нескольких областях. Будучи членом министерства и Визенгамота, он стал автором судебной реформы, ее плодами мы пользуемся до сих пор. Он написал множество трактатов о магии и перевел огромное количество трудов с арабского языка, а также составил словарь-дешифровщик древнейших рун. И все это до тридцати семи лет. А в тридцать семь, после внезапной смерти своей жены от драконьей оспы, он вдруг помешался. Удалился от дел и заперся здесь, прихватив всю семейную библиотеку. Единственным магом, с которым он соглашался разговаривать, был его сын, Анастасис Малфой. Благодаря ему стало известно, что сэр Майлз ищет рецепт бессмертия. Анастасис дожил до восьмидесяти лет и умер, а про сэра Майлза к тому времени все забыли. А еще лет через сто здесь стали пропадать магглы. Министерство обеспокоилось, отправило сюда отряд авроров. Он исчез, и, по счастью, никто не связал эту историю с домом. Магглы больше не пропадали, зато через сто лет авроры были найдены на пустоши за местной деревней, все трое. Они были живы и выглядели так, будто отправились сюда только вчера, но они все были на грани помешательства и не могли объяснить, что и где с ними происходило, кроме того, что некий дом играл с ними. Сам догадываешься, как. К тому времени мои предки, благодаря внуку Анастасиса, уже знали что к чему, и позаботились о том, чтобы упоминаний о доме нигде не было. Насколько мне известно из семейных рассказов, сэр Майлз прожил больше трехсот лет. Он обладал знаниями, которых, вероятно, нет даже у Дамблдора. Но он слишком боялся смерти и одновременно не хотел стать привидением, так что он изобрел для себя новую форму жизни. Его изощренный ум все еще действует, и некоторые его потомки попали под его влияние. Они заманивали для него волшебников, и для последних это не заканчивалось ничем хорошим.
Люциус замолчал.
– А ты? – спросил Северус. Он боялся услышать ответ.
– Для меня он сделал исключение, – высокомерно улыбнулся Люциус. – Как и для моего отца. Ко времени моего рождения линия сэра Майлза прервалась. По завещанию его последнего потомка, дом перешел в наше владение. Отец предполагал, что сэр Майлз свел дядюшку с ума из симпатии к нему. Они воевали за кое-какое наследство.
– Как давно он никого?.. – Северус не знал, какое подобрать слово. Трогал? Убивал? Насиловал?
– Он взял поиграть двух моих эльфов семнадцать лет назад. Они все еще где-то здесь. В обмен мы заключили сделку, что он не будет трогать тех, кого я приведу сюда.
Северус содрогнулся, представив, что могло происходить с этими эльфами.
Люциус коротко взглянул на него.
– Мерлин, Северус, это всего лишь эльфы. Я не отдавал их ему, – брезгливо поморщившись, сказал он. – Я задержался здесь в библиотеке, разыскивая кое-что по заданию повелителя, потерял счет времени. Нарцисса забеспокоилась и решила послать за мной эльфа, потом, перепугавшись от того, что он не вернулся, послала и второго. Я бы никогда не стал разбрасываться подобными вещами, знаешь ли. Закрепленному за семьей эльфу цены нет.
От угла за камином послышался треск. Дверь, ведущая в библиотеку, медленно распахнулась.
– Спасибо, дядюшка, – Люциус повернулся лицом к выходу и торжественно кивнул.
Северус решил последовать его примеру. И в ответ почувствовал, как будто что-то на секунду схватило его за рукав и ущипнуло за задницу. Северуса прошибло потом.
– Люциус! – воскликнул он. – Как долго продлится твое соглашение с сэром Майлзом?
– Не стоит беспокоиться, Северус, – заверил тот. – Эльфы живут сотни лет. Еще на двадцать лет точно хватит.
*Только что изобрела. Pilus – «волос» на латыни, order – «порядок» на английском.
========== Глава 10. Истерика ==========
– И что, предполагается, мы будем делать? – спросил Северус, спустившись в подвальное помещение вслед за Люциусом.
Он прошелся вдоль ближайших стеллажей. Библиотека выглядела вполне библиотечно, еще почище хогвартской. Старинные книги не были тронуты ни библиотечными гусеницами, ни книжным червем. Вот только в том, как они были расставлены, не наблюдалось никакой системы.
– Искать семейные хроники, начиная с одиннадцатого века. С 1066 года, если быть точным.
– У них есть какие-нибудь особые признаки?
– Почти никаких, – мрачно отозвался Люциус из-за соседнего стеллажа. – Они выглядят как свитки или как тетради с печатью Малфоев на обложке, но пока не вынешь, не отличишь их от бухгалтерских или хозяйственных книг.
– И поисковые заклинания к ним неприменимы? – уточнил Северус.
– Разумеется, нет.
– А сэр Майлз не мог бы помочь? – Северусу очень не хотелось лишний раз даже думать о покойном-непокойном родственничке Люциуса, но перспектива застрять здесь еще хотя бы на несколько часов и извести остатки зелья удачи на перебирание книг в библиотеке радовала его так же мало.
– Сэру Майлзу, если ты не заметил, приятно мое общество, так что он сделает все, чтобы задержать меня здесь. Не буду удивлен, если выяснится, что он прячет от меня то, что нам нужно.
– Так ты был здесь всю неделю? – спросил Северус. Его сердце учащенно забилось в ожидании ответа.
– Каждый день, – подтвердил Люциус. – По ряду на день. Осталось восемь рядов.
Люциус занимался поисками, а не встречался непонятно с кем! Сердце Северуса сделало кульбит от радости. Он с энтузиазмом принялся обследовать ближайшую полку, надеясь, что Люциус не выйдет сейчас из-за стеллажа и не застанет его с дурацкой улыбкой на лице.
Но хорошего настроения хватило ненадолго. Он чувствовал, что действие зелья заканчивается, и что-то словно сдавливало грудь – тем больше, чем больше проходило времени. Ощущение уверенности таяло, все сильнее накатывала жалость. Неужели он так ни на что и не решится? Но, Мерлин, на что? Люциус смотрел на него оценивающе. Но ведь он мог просто отметить, что что-то в его внешности поменялось. Люциус много занимается своей собственной внешностью, потому и внимателен к деталям. Это как если бы Люциус принес с собой фиал с каким-нибудь зельем – Северус бы тоже в первую очередь обратил внимание на зелье. С другой стороны, то, что Люциус приводил его в этот дом, было по-настоящему. Однако ничто не указывает на то, что это могло быть больше обычной дружеской заботы. Нарцисса об этом доме не знает, а он, Северус, знает? Но, опять же, Люциус просто не хотел подвергать Нарциссу опасности и пугать – он заботливый муж. Наоборот – то, что он, Северус, сегодня попал сюда – чистая случайность. Он тоже не должен был узнать о доме. Нет никаких признаков того, что Люциус мог бы интересоваться своим полом, и вообще, что он мог бы интересоваться кем-то вроде Нарциссы. И все же… тот взгляд… Люциус рассматривал так внимательно его лицо, и мантию снял с него ведь не просто так – скользил взглядом по линиям фигуры. Чем больше Северус вспоминал это, тем больше опять обретал уверенность. А что если просто взять и поцеловать Люциуса сейчас? Убить – вряд ли убьет, но… скормит сэру Майлзу? И Обливиэйт не наложишь. Сэр Майлз может отреагировать. Значит, в случае провала придется иметь дело с последствиями. Но если ничего не сделать прямо сейчас, то действие зелья закончится и тогда ради чего все это?
Чувствуя, как остатки Феликс Фелицис забурлили в крови, Северус решительно обогнул стеллаж и направился к Люциусу. Тот стоял, прислонившись к полкам в дальнем конце ряда, и сосредоточенно листал толстую тетрадь.
– Люци, – уверенно позвал Северус.
Тот поднял голову:
– Что?
На секунду их взгляды встретились, и в лице Люциуса стало проступать что-то похожее на понимание, но в этот же момент он резко развернулся, откинул голову назад, стукнувшись о стеллаж, и схватился за предплечье:
– Вот дерьмо! Он вернулся!
И тут же спохватился, вскинул голову в царственном жесте, возвращая на лицо ледяную маску:
– Наш повелитель вернулся, Северус.
Должно быть, вызов был только для Люциуса. Северус знал, что при одиночном вызове боль бывает слишком сильной. Люциус посмотрел на его руку, и они переглянулись. В глубине взгляда Люциуса пряталась тоска, и Северус, пожалуй, пожалел бы его, если бы сам не испытывал сейчас нечто подобное.
– Мне надо идти! – воскликнул Люциус. – Жди меня, я вернусь!
Северус не успел и слова вымолвить, как тот уже исчез. Он услышал, как хлопнула дверь наверху. Северус попытался было тоже аппарировать в гостиную, но у него появилось ощущение, что кто-то его держит. Он рванулся вперед, но кто-то нажал ему на живот, отталкивая назад. Северус выхватил палочку, но в то же мгновение ее выхватили у него. Палочка поплыла по воздуху, а невидимая ладонь продолжала удерживать его на месте. Северус силился призвать палочку, но ничего не выходило. Оставалось лишь применить какое-нибудь заклинание невербально, например, Сектумсемпру, но ярость Майлза, которая могла последовать за этим, страшила его.
– Кто вы? Что вам нужно? – закричал он, обрадовавшись тому, что его хотя бы не лишили права голоса. Но невидимая рука вдруг нажала сильнее, и он почувствовал подступающий ужас, понимая, куда она может переместиться.
«Нет, пожалуйста! Нет! Ради бога, нет!»
Вторая рука между тем прошлась по его спине и принялась поглаживать. Северус от отчаяния и бессилия мигом выпалил Сектумсемпру, но заклинание наткнулось на невидимую преграду и ушло вверх, раздолбав несколько полок в дальнем конце, и только. Разломанные, разрезанные на части тома осыпались на пол, на них осели горкой оставшиеся от наиболее пострадавших книг клочки, и наступила мертвая тишина. А руки продолжали держать и поглаживать. Не справившись с подступившей паникой, Северус метнулся в угол между стеллажами, сжался в комок и разрыдался. Он прекрасно понимал, что сейчас будет. Сколько раз на его глазах пожиратели вот так забавлялись с магглами, да и он сам не раз мстил недругам из Паучьего тупика – мог заставить перекувыркнуться через голову или растянуться на ровном месте, или заплясать с приклеенными друг к дружке ногами. Теперь же сила, во много раз превосходящая его собственную, забавлялась с ним. Всегда, всегда, когда он пытался что-то менять в своей жизни к лучшему, это приводило к ужасной катастрофе. Дружба со слизеринцами, чувство общности с теми, кто был таким же, как он, привела его к потере дружбы с Лили, попытка возвыситься в глазах Лорда – к ее гибели, попытка поймать Блэка окончилась потерей репутации, а теперь, теперь…
Северус вдруг с удивлением поднял голову. Погруженный в собственные страдания и страхи, он не сразу заметил, что невидимые руки больше не держали его, зато его словно поглаживали по голове – утешающе, как мама маленького ребенка. Не может быть! Он встал и пошел вперед – никаких препятствий. Дверь в холл была открыта. Северус подошел к выходу, и тут двери захлопнулись перед ним, а невидимая ладонь снова нажала на живот, как бы говоря: «Назад». И тут же отпустила. Он вернулся к камину – кресло развернулось поближе к нему, рядом приземлился маленький столик и на нем появились бисквиты и чайный прибор. Северус помедлил, пытаясь понять, где больше вероятности избежать ненавистных прикосновений – здесь или в библиотеке, но двери в библиотеку тоже вдруг захлопнулись, да еще со звуком, напоминающим чавканье. Вслед за ним раздалось что-то вроде довольного урчания.
Северус упал в кресло и скорчился в нем. Его колотило после слез. Он обхватил себя руками, стараясь прижаться к спинке как можно плотнее, как можно меньше оставить площади для забав «гостеприимному» хозяину. Но никто больше не пытался дотронуться до него. Только с дивана в другой стороне комнаты прилетел теплый и мягкий плед и осел ему на плечи. Да чайник налил ароматного чая в чашку, и она подлетела к самым его губам. Чай пах так соблазнительно, что Северус в конце концов не выдержал, да еще закусил бисквитами. Потом опять залез под плед. Сейчас он вообще почти ничего не чувствовал, словно все больше впадая в оцепенение. Чертов дом вытянул из него все жилы.
Северус еще пытался некоторое время бороться с дремотой, но не прошло и нескольких минут, как усталость взяла свое, и он погрузился в ровное, спокойное забытье.
Когда Северус вынырнул из него, в комнате была полная темнота, лишь еле-еле тлели угольки в камине. Но стоило Северусу пошевелиться, тотчас же в камине вспыхнул огонь и около часов на стене, к которой было развернуто кресло, загорелись свечи. Чайник на столике сам собой приподнял крышку и выпустил парок. Северус, разморенный сном, протянул руку к чашке и вдруг замер, уставившись на часы. Они показывали половину шестого, а Люциус, по его подсчетам, ушел, когда не было еще и двух. Северуса пробрал холод.
А что если Лорд все понял правильно и разозлился из-за отказа Люциуса поселить его в Малфой-мэноре? Что если Люциус корчится сейчас под Круциатусом или Лорд выворачивает наизнанку его мозг?
