Текст книги "9 и 1/2 недель"

Автор книги: Мерри – [email protected]

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Поттер кивает и без дальнейших споров выходит в коридор вслед за Драко, которому гостиная, по-видимому, уже наскучила. На лице Артура читается плохо скрытое изумление. Ну вот, теперь в Ордене начнут поговаривать, что я чем-нибудь опоил и околдовал мальчишку. А уж сколько будет шума, когда они узнают о нашем с Элис романе… Впрочем, эти проблемы будем решать по мере поступления. Я запираю дверь гостиной и приглашаю гостя сесть.

– Альбус просил мне что-нибудь передать?

Артур торопливо извлекает из внутреннего кармана пиджака два кольца: мужскую серебряную печатку с хризолитовой змеей и витое женское кольцо с каким-то крупным фиолетовым камнем.

– Это, – он кладет мне на ладонь печатку, – второй порт-ключ, на всякий случай. Пароль тот же. А это, – он берет золотое кольцо двумя пальцами, – для той женщины… Хадсон, верно?

– Альбус считает, что я должен ей обо всем рассказать? Вы уверены, что это благоразумно?

Артур снова хмурится и поджимает губы точно так же, как и его супруга, когда кто-нибудь из их драгоценных сыновей задает глупые вопросы. Как же меня это порой бесит… Да, он намного старше меня, но и мне почти сорок! Кажется, я понимаю, почему все их дети стараются как можно раньше удрать из-под родительского крыла.

– Да, Северус, это приказ, – сурово говорит он. Я пожимаю плечами: приказ так приказ. Артур продолжает: – Ее кольцо не только сработает как порт-ключ, но и послужит маяком, вызвав наряд авроров в точку применения.

– Хорошо, – я убираю кольца. – Еще что-нибудь для меня?

– Вот, – он отчего-то смущается, доставая из того же кармана измятый конверт, – это для Гарри…

От его гриффиндорских приятелей, очевидно.

– Я передам, – коротко говорю я, забирая письмо. – Больше ничего?

– Нет.

Ну разумеется. Бессмысленные писульки Поттеру мы передаем с легкостью, зато важные сведения мне приходится клещами вытягивать. Ох, как же не вовремя Элис понесло в магазин! Ей бы Артур выложил все на блюдечке…

– А у меня зато есть вопросы, и довольно много. Прежде всего, что произошло в Малфой-мэноре?

– Мы толком не знаем, – вздыхает Артур, – операция была секретной, и никто из наших в ней не участвовал. Нам известно только то, что Шеклболту удалось вытянуть из своих приятелей.

– А именно?

– Анонимная сова с сообщением, что в ночь с 29 на 30 июля Люциус намеревается посетить родовое гнездо. Засада вокруг – обитатели ничего не знали.

– Дичь, – перебиваю я, – я знаю их охранные чары…

Артур с подозрением смотрит на меня.

– Мерлин помилуй, Артур, как вы думаете, сколько раз я там был? Драко, в конце концов, мой крестник… До определенного момента Люциус мало что от меня скрывал.

– И что это за чары?

– Они мгновенно предупреждают владельцев поместья о присутствии посторонних.

– Всех?

– Тех, на кого они ориентированы… – я вдруг понимаю, куда он клонит. – То есть кто-то из них знал о присутствии авроров и не поднял тревогу?

– Вероятно, – Артур очень серьезен. – Северус, как ты думаешь, на кого могли быть ориентированы чары в отсутствие Люциуса.

– На Драко, – не задумываясь, отвечаю я. – Ему уже два месяца как семнадцать, а следовательно, по фамильному кодексу он является полноправным наследником и хозяином поместья в отсутствие отца.

– Северус, как ты думаешь, – Артур странно колеблется, – есть вероятность, что именно он послал эту сову?

Есть, и еще какая. Особенно если мальчику надоело ходить в наследниках… Последнее время перед арестом Люциуса они здорово не ладили, а за те короткие четыре месяца, пока Люциус сидел в Азкабане, Драко наверняка успел почувствовать вкус свободы… Но это не те соображения, которыми стоит делиться с Артуром.

– Вполне возможно, – я пожимаю плечами. – В последнее время я не замечал за ним особого рвения служить Волдеморту, – я с некоторым злорадством смотрю, как этот праведный гриффиндорец вздрагивает. – Но что там дальше?

– Люциусу дали войти в дом, выждали около получаса и взяли его в гостиной – он ужинал с женой.

– А Драко?

– Это вообще темная история, – вздыхает Артур. – Вроде бы как он был у себя в лаборатории, возможно, экспериментировал, туда ворвался кто-то из авроров…

– Восхитительно, – я принимаюсь ходить по комнате туда-сюда. – Из-за каких-то идиотов мой крестник пострадал в результате контакта с неизвестным зельем. А если бы он вообще погиб?

Артур хмурится.

– Я уверен, они бы не сделали с невинным подростком ничего плохого… по крайней мере, сознательно.

– Если этот подросток носит фамилию Малфой, то я совершенно убежден в обратном, – ядовито огрызаюсь я. – Но даже если и так, мне придется искать антидот к неизвестному зелью. Или, хуже того, к сочетанию неизвестного зелья с Мерлин ведает каким заклятьем, потому что весьма сомнительно, чтобы эти ваши бездари согласились мне сообщить, какие именно заклинания они использовали. Это если предположить, что они сами это помнят. Мандрагоры, конечно, универсальное средство, но…

Дверь приоткрывается, и в комнату заглядывает Поттер. Он в фартуке и рукава у него закатаны по локоть. Я и забыл, что сегодня его очередь готовить.

– Пап, мы обедать будем?

Краем глаза я вижу, как округляются Артуровы глаза.

– А мама где?

– Она звонила, сказала, что будет через полчаса.

Ах да. После инцидента в ночь на поттеровский день рождения Элис настояла на том, чтобы мы приобрели так называемые мобильные телефоны. Весьма удобная вещь, надо заметить, хотя ума не приложу, почему они так называются. Насколько я понимаю, сами они никуда не движутся.

– Пап? – я отчетливо слышу в голосе Поттера смешок и понимаю, что он тоже заметил реакцию Артура. Хм, может, и стоит ему подыграть.

– Извини, Джейми, я отвлекся. Думаю, стоит подождать маму. Где Дра… то есть, Тони?

– Спит наверху, – вздыхает Поттер. – И слава Мерлину. Он меня за час совершенно укатал.

– Может, не оставлять его одного? – обеспокоенно спрашивает Артур.

– Не думаю, что он способен причинить много неприятностей, – я пожимаю плечами. – Ему же два года, а не шесть месяцев.

Сверху раздается глухой стук и громкий рев.

– Черт побери! – Поттер исчезает за дверью, и я хмыкаю.

– Похоже, мне придется присмотреть за обедом. Боюсь, Джейми будет сейчас несколько занят. Располагайтесь пока, – я выхожу из комнаты, спиной чувствуя на себе долгий, пристальный взгляд главы семейства Уизли.

Интерлюдия 30: Драко (7 августа, 14:30)

Твою мать! Ну кто делает такие идиотские кровати, что из них невозможно выбраться?! Я лежу на полу поттеровской комнаты, на лбу у меня здоровенная шишка, и я ничего не могу с этим поделать. Жизнь омерзительна.

Как раз когда я сажусь, дверь распахивается, в комнату влетает Поттер в дурацком фартуке в цветочек и замирает в последний момент, чуть не наступив на меня.

– О Боже мой… – стонет он. – Ни на минуту тебя не оставить…

Если он возьмет меня на руки и начнет сюсюкать, я его просто укушу, честное слово. К счастью, вместо этого он просто садится радом со мной на пол.

– Голова цела? – спрашивает он.

Я молчу, ибо мне не положено знать, про что он говорит.

– Ах да, ты же говорить не умеешь почти. Знаешь, так ты мне, пожалуй, гораздо больше нравишься, – этот паразит нагло ухмыляется. – Хотя рыжий цвет тебе все-таки не идет.

Я бы все отдал, чтобы иметь возможность двинуть ему в челюсть или залепить заклятием в лоб. Но увы… Мало того, если я скажем, в него сейчас плюну, он догадается, что я понимаю больше, чем показываю. А вот это уже совершенно лишнее. Ладно, Потти, я тебе это потом припомню.

– Болит? – Поттер протягивает руку, осторожно прикасается к моему лбу, и я инстинктивно вскрикиваю. Да куда ж ты грабли свои тянешь, дубина? Конечно, болит!

– Знаешь, – он поднимается и все-таки берет меня на руки, – пойдем-ка мы в ванную. Во-первых, я намажу твой несчастный лоб, во-вторых, мы тебя умоем. Зареванный Малфой – это слишком сильное испытание для моих нервов.

Зареванный?! Заре… да, в самом деле. Мордред бы побрал человеческую физиологию. Ну почему я ничего не могу с этим сделать?! Я вдруг ловлю себя на том, что шмыгаю носом. Блин! Усилием воли взяв себя в руки, я перестаю хлюпать и начинаю вспоминать, что еще я помню о двухлетних детях. Спать днем… ну, с этим проблем у меня, судя по всему, не будет. Безвкусная противная еда… плохо, но пережить можно. Чертова эта кровать… может, после сегодняшнего они догадаются снять этот дурацкий бортик спереди? Туалет… меня прошибает холодный пот. Если я правильно помню, маленьких детей приходится поднимать среди ночи. И делать это будет Поттер… потому что мой драгоценный крестный явно поручил меня ему. Когда меня превратят обратно, я или убью его, или зааважусь сам. А может быть, и то, и другое…

– Ну, вот и все, – пока я переживал, меня уже, оказывается, умыли и намазали лоб чем-то обезболивающим, судя по тому, что ссадину я больше не чувствую. – А теперь пошли вниз, там папа, – он хмыкает, – надеюсь, догадался выключить духовку. Кто бы знал, что Снейп обалденно готовит…

Северус готовит?! Я спотыкаюсь и чуть не слетаю кубарем с лестницы, но Поттер успевает меня поймать.

– Господи, еще три недели… – горестно бормочет он себе под нос, стаскивая меня вниз на руках. – Я не доживу.

«Это я не доживу», – думаю я мрачно.

Интерлюдия 31: Тонкс (7 августа, 15:10)

Я влетаю в дом, не заботясь о хлопнувшей двери: мне не терпится увидеть, на что похож двухлетний Драко Малфой.

– Вы где? – кричу я во весь голос, торопливо стаскивая кроссовки.

– В кухне, – отзывается Гарри. – Уже садимся, тебя только ждем.

Я подхватываю те пакеты, что с продуктами, и волоку их в кухню. Северус и Артур уже действительно за столом, а Гарри пытается усадить Драко в высокий детский стульчик, судя по всему, не очень успешно.

– Привет, Артур, – здороваюсь я, – извините, что задержалась. Сев, поможешь мне распихать? – я привычно целую его в щеку и сую ему в руки часть пакетов.

За моей спиной раздаются два негромких вскрика: один, пониже – явно Артура, второй – тихий писк – очевидно, Драко.

– Одну минуту, – Сев ухмыляется, явно довольный произведенным впечатлением.

Я оборачиваюсь: Артур как-то очень странно переводит взгляд с Сева на Гарри и потом на меня. Что они тут без меня учудили? Гарри вздыхает и предпринимает еще одну попытку запихнуть Драко в стульчик.

– Джейми, – вмешивается Северус, – не мучай ребенка. Я возьму его на колени и покормлю с ложки, если ему так уж не приглянулся этот чертов стул.

Как ни странно, Драко после этого перестает сопротивляться и покорно усаживается. Гарри облегченно вздыхает, выдает «братику» ложку и сам принимается за еду.

Мы с Севом убираем продукты в холодильник и садимся за стол. Артур продолжает очень странно на нас смотреть. Ладно, потом дознаюсь у Сева, что они тут без меня натворили.

Шмяк!

Я растерянно вытираю лицо, пытаясь избавиться от неизвестно откуда взявшегося картофельного пюре, приземлившегося мне на нос. Ах, нет, известно откуда: вот напротив меня сидит это рыжее чудовище, улыбается во весь рот и довольно размахивает ложкой.

– Еще что-нибудь в таком духе, и я буду вынужден ввести в этом доме телесные наказания, – грозно говорит Северус.

– Да ладно, Сев, он еще маленький совсем, – заступаюсь я. – Ему два года всего. И он все равно не понимает, что ты говоришь…

– Ох, не уверен, – Северус качает головой, пристально глядя на наше «пополнение в семействе». – Тони, ешь немедленно. Будешь баловаться, сладкого не получишь.

Пополнение дуется, но послушно принимается тихо расправляться с пюре.

Из дневника Гарри Поттера (7 августа, 22:10)

Восхитительно. Теперь мне еще и ночью вставать. Всю жизнь мечтал сажать на горшок Драко Малфоя. Одна радость: когда его превратят обратно, у меня будет замечательная возможность в любую минуту заткнуть ему рот одним только напоминанием про лето…

Кстати, мистер Уизли был просто шокирован поведением Снейпа и Тонкс. И тем, что мы со Снейпом ладим, кажется, тоже. Интересно, что он расскажет Рону? Ох, боюсь, осенью мне придется долго объяснять, почему я больше не ненавижу Снейпа.

Из дневника Гарри Поттера (7 августа, 22:50)

Только что обнаружил. Эта белобрысая… то есть, теперь рыжая скотина сжевала письмо от Рона, которое я оставил на столе! Ну, может, и не сжевала, но обслюнявила изрядно. Так и хочется придушить маленького паршивца, но рука не поднимается.

Рон пишет, что у них все хорошо, выражает свои соболезнования насчет Снейпа и передает поздравления от Гермионы. Лучше бы он мне насчет Малфоя выражал соболезнования.

Интерлюдия 32: дом № 13 по Буковой улице (10 августа, 02:45)

Ну, дела…

Малыша им этого рыжего привезли, так теперь в доме с утра до ночи дым коромыслом. Девчонка соседская в него по уши влюбилась, вообще не отходит. Он и без того-то шебутной, а тут… в общем, никаких окон не хватит за ними следить, вот что я вам скажу. Джейми едва успевает поворачиваться.

Э-эх, жалко, что я с ними разговаривать не могу. Крыса у меня в подвале завелась, да странная какая-то. Круп не грызет, хлеб не тащит. Шныряет только туда-сюда по дому, да и все. Скорей бы ушла, проклятая… Не люблю я их, крыс-то, у меня от них то балки ломит, то стропила скрипят. А эта настырная третий день уже не уходит…

Ну, авось, уберется…

Глава 8. Неделя седьмая

Интерлюдия 33: Драко (11 августа, 11:30)

Я сижу на чердаке и сам себе жалуюсь на жизнь.

Четыре дня. Четыре дня с магглами, а мне даже нечем сделать зарубки на косяке, потому что кухонный нож у меня отобрали ровно через три минуты.

Не знаю, кто эта рыжая, но у Сева с ней явно роман. Ужас. Поттер, похоже, к этому уже привык, потому что когда они целуются по вечерам в гостиной, он и ухом не ведет. Только ворчит, что «кино не дают посмотреть нормальным людям». Понятия не имею, что такое это «кино», но, очевидно, оно находится в гостиной.

– Тони, ты где? – доносится снизу.

Не откликнусь, и не надейтесь. Не будете в другой раз дверь открытой оставлять.

Соседи – это ужас кошмарный, особенно девчонка. Я, конечно, понимаю, что я совершенно неотразим и женщины от меня без ума, но не до такой же степени! Нет хуже пытки, чем трогательная опека шестилетней пигалицы, да еще и магглы. Вчера например, она полдня ходила за мной по пятам, то и дело повторяя: «Плюнь бяку», хотя никакой бяки у меня и в помине не было. Этот гаденыш Поттер и его приятель только со смеху покатывались.

Ничего, пусть им теперь аукнется.

– Пап, я его нашел, – в дверном проеме появляется взлохмаченная голова Поттера. «Пап», как же. Я, конечно, все понимаю, но по-моему, они переигрывают. Тьфу, аж слушать тошно.

Ай, ты что делаешь! Больно же! Телесные наказания – это варварство! Мама!

Из дневника Гарри Поттера (11 августа, 20:30)

Мерлин всемогущий, как же хорошо, что я успел закончить все летние эссе до появления этого мелкого паршивца. За последние четыре дня у меня не было ни минуты спокойной.

Это не ребенок, это божеское наказание, тропический смерч и электрический веник одновременно. Если сбросить его Волдеморту на голову – скажем, с парашютом, – ни от Волдеморта, ни от тех, кто окажется рядом в радиусе двух миль, ничего не останется. Боюсь только, что Женевская конвенция нас осудит. За применение к противнику особо садистских методов борьбы.

Вот, скажем, сегодня.

Началось все с того, что он неведомо как успел забраться на чердак за те три минуты, пока я убирал после завтрака тарелки в раковину. Почти час мы втроем потратили на то, чтобы найти эту заразу, которая, конечно же, сидела тихо и ни на что не отзывалась.

Обнаружив его на чердаке под старой корзиной для белья, я, признаться честно, не выдержал и наподдал ему по заднице. Раза два или три. Реву было… можно подумать, я ему ногу оторвал. Если бы Малфой был побольше, я бы решил, что он пытается наябедничать Снейпу. Тот, правда, только хмыкнул и любезно предложил добавить. Это Малфоя утихомирило, но ненадолго.

Потом мы пошли к соседям. В первые же пятнадцать минут Малфой пропахал носом клубничную грядку, потому что не смотрел под ноги, попытался сожрать найденное в траве прелое яблоко (разжать ему челюсти – труднее, чем бульдогу!), порвал Люси платье и себе штаны, удирая от нее через куст шиповника, и в довершение всего сел на земляную осу. Его вой, наверное, было слышно за городом.

Следующий час я терпеливо таскал это маленькое чудовище на руках, потому что слезать он отказывался. А потом Люси вынесла велосипед.

Это надо было видеть.

Дело в том, что Лу с самого начала лета пытаются переучить ездить не на четырех колесах, а на двух. Она жутко боится, визжит на всю улицу – так только девчонки умеют, честное слово! – и сопротивляется. Но вот дня два назад Пит и его папа ее всяческими правдами и неправдами уговорили, и Люси наконец начала учиться всерьез. Правда, на велосипед ее надо сажать, потом бегать за ней, придерживая сиденье, да и слезать сама она пока тоже не может, но все-таки это уже хоть что-то…

Увидев, как ее катают, Малфой закатил истерику. Он, дескать, тоже хочет. Как ему объяснишь, что он МАЛЕНЬКИЙ?

Пит посмотрел сочувственно на мои мучения, вздохнул и предложил:

– Хочешь, я его на своем велике покатаю? А ты пока за Лу приглядишь, я умаялся за ней бегать.

Я с радостью согласился. Лучше я буду кругами гоняться за Люси по саду, но хоть полчаса отдохну от этого рыжего ужаса.

Пит тут же вывел из гаража свой велосипед, к передней раме которого было прикреплено специальное детское сиденье. Совместными усилиями мы запихнули туда ошарашенного Малфоя, Пит вскочил в седло и рванул в парк. Я, радуясь перерыву, принялся дальше учить Люси. Через полчаса она совершила невероятный подвиг: проехала от калитки до крылечка без посторонней помощи.

– Джейми, смотри, как у меня получается!

– Отлично у тебя получается, – я, сидя под кусом сирени, пытался отдышаться. – А теперь давай еще раз, а я посижу и посмотрю.

Люси самостоятельно преодолевала садовую дорожку уже в пятый раз, когда к калитке поехал Пит. Малфой, сидевший спереди, так вцепился в руль, как будто от этого зависела его жизнь.

– Помоги мне его отодрать, – пропыхтел Пит. – Это кошмар какой-то… Если бы Брендон не знал меня уже семнадцать лет, точно арестовал бы за похищение детей. Этот твой кузен всего боится! И скорости в первую очередь…

Я взял Малфоя на руки, и он тут же вцепился в меня, как детеныш шимпанзе в мамашу – мертвой хваткой. Странно, он вроде бы неплохой ловец и никогда не боялся ни высоты, ни скорости… Он же даже финт Вронского при мне делал! В общем, не знаю, почему, но перепугался он, кажется, всерьез. Так и не отцепился от меня почти до самого ужина. Зато, правда, это сильно ограничивало его возможности хулиганить. Всего-то заляпал новые джинсы Тонкс черничным пудингом, старательно облизал гаечный ключ от велосипеда, когда я отвернулся, и обслюнявил мою бубновую даму, когда мы сели играть в покер после чая. Возможно, он считал, что мне подсказывает, не знаю…

В общем, у меня теперь есть только пара свободных часов по вечерам, когда он уже спит, а я еще нет. Я надеялся еще поговорить со Снейпом про змееяз, но не судьба: он отправился разговаривать с Хадсонами насчет… всего этого.

Интерлюдия 34: Северус (11 августа, 20:00)

Давно я не оказывался в таком дурацком положении. Хуже было бы, только если Альбус отправил бы меня забирать одиннадцатилетнего Поттера у его «милых» родственничков.

Мало того, что я должен объяснять малознакомым людям необходимость магического обучения детей, так еще и вынужден сообщить им, что им угрожает смертельная опасность. Вообще говоря, эти вещи обычно плохо совмещаются. К тому же, я не имею права говорить всю правду. Слава Мерлину, что Альбус разрешил сказать Джейн, что Тонкс ее племянница…

– Проходите, – Ник впускает меня в дом, проводит в гостиную и закрывает двери перед носом у обиженных детей. Я заранее предупредил, что у меня серьезный разговор, и Хадсоны оба встревожены.

А я не знаю, с чего начать. Я даже не знаю, в курсе ли Ник, что его жена – ведьма, хоть и необученная.

– Что-то случилось, Себастьян? – спрашивает Джейн, подавая мне чай. Я с удивлением замечаю, что она уже успела выучить, какой я люблю: крепкий, с молоком и без сахара.

Отступать мне некуда.

– Джейн, это касается вас, вашей покойной матери и Люси, – наконец мне удается найти подходящую формулировку. – Прошу прощения за столь личный вопрос, я не задал бы его, если бы это не было чрезвычайно важно… ваш муж знает?

Джейн испуганно глядит на меня, Ник успокаивающе берет ее за руку, потом, смерив меня сердитым взглядом, отвечает:

– Да, конечно. Однако я не понимаю, каким образом это касается вас. Вы что, из… них?

– Да. И я, и моя жена и дети, – я начинаю жонглировать полуправдами. – Более того…

– Погодите, – перебивает меня Джейн, – откуда вы узнали…

– Люси. Естественная магия. В тот день, когда вы уезжали, – коротко отвечаю я, и Джейн понимающе кивает. – Я не мог ее не расспросить…

– Допустим, – упрямо говорит Ник, – вы узнали, что моя и дочь… как это называется?

– Ведьмы, милый, – лукаво улыбается его жена. Похоже, она немного успокоилась… А ведь я еще ни слова не сказал о том, ради чего, собственно, пришел сюда.

– Ведьмы, волшебницы, неважно, – подхватывает Хадсон. – В любом случае, это наше личное дело, как и то, отправлять ли Люси в школу. Ведь вы об этом?

– Это только частности, – возражаю я, – я пришел поговорить о вещах куда более серьезных и неприятных. Джейн, девичья фамилия вашей матери – Блэк, верно?

– Да.

– Что она вам рассказывала о себе и своей семье?

– Не очень много. Только то, что они были маги, а она… как вы это называете? ах, да, сквиб. Мама говорила, что они были неприятные люди и что она не хочет иметь с ними никакого дела.

– По сути все верно, но здесь, пожалуй, имеют значение детали. Блэки – один из древнейших и богатейших магических родов Британии. Кстати, моя жена Элис тоже из этого рода. Собственно, она ваша двоюродная племянница.

– Как это может быть? – хмурится Ник. – Она должна быть моложе…

– Она и есть моложе, Джеймс не ее ребенок. Элис моя вторая жена, а выглядит старше своих лет по причинам, скажем так, безопасности.

– Безопасности? – ахает Джейн.

– Потерпите, я сейчас все объясню. Прежде всего… я не знаю, как сказать об этом мягче, Джейн, но ваша мать умерла не от удара и не от сердечного приступа. Ее убили, и я точно знаю, кто это сделал.

Джейн закрывает лицо руками и тихо всхлипывает. Ник обнимает ее за плечи, и я терпеливо жду, пока они оба успокоятся.

– Из-за чего? – наконец еле слышно спрашивает Джейн.

– В магическом мире, – отвечаю я, – сейчас идет война. Люди, с которыми нам приходится воевать, подобны вашим террористам. Они придерживаются экстремистских взглядов и ненавидят магглов… тех, у кого нет магических способностей, а также тех магов, которые происходят из таких семей.

– Вроде нас, – тихо произносит Джейн.

– Да. Вроде вас. Вашу мать убила ваша же двоюродная сестра. Беллатрикс Лестранж, в девичестве Блэк. Она известный член этой… экстремистской группы и славится своим безумием.

– И после этого вы хотите, чтобы я отпустил дочку в ваш мир?! – восклицает потрясенный Ник. – Как вам только…

Однако Джейн перебивает его, поняв, к чему я клоню:

– Нам грозит опасность, не правда ли? Эта женщина не просто так убила маму, она нас разыскивает… Блэков?

– Да, к сожалению, вы правы. Хуже того, она, скорее всего, разыскивает и нас тоже. Я, моя жена и сын – участники… гражданского сопротивления, скажем так. Мы полагали, что сможем провести здесь пару спокойных месяцев и немного отдохнуть, но, увы, похоже не получается. И младенца вот… подбросили.

– Он действительно сирота? И тоже родственник Дженни? – интересуется Ник.

– Нет, он не сирота. Его родители в тюрьме. Они слишком долго играли с огнем, и в конце концов выбрали не ту сторону. Но он действительно родственник Элис, двоюродный брат, если быть точным, а следовательно, он тоже племянник Джейн. Его мать и моя… теща – родные сестры.

– Звучит запутанно, – говорит Джейн.

– В старинных семьях всегда так. Множество браков между близкими и знакомыми, и в результате все друг другу какая-нибудь да родня. Но мы отвлеклись, – я достаю из кармана кольцо. – Сейчас рано говорить о том, отпустите вы Люси в магическую школу или нет. Ее пригласят только через пять лет, а к тому времени война, я надеюсь, закончится, и вы будете точно знать, с чем имеете дело. А сейчас речь идет о вашей безопасности. Вы знаете, что такое порт-ключ?

Оба отрицательно мотают головами.

– Эта вещь может переместить человека, касающегося ее голыми руками, в определенное место. Порт-ключи бывают разные: некоторые зачарованы так, чтобы сработать в определенное время, некоторые вообще стационарны и работают постоянно. Это кольцо отзовется на кодовое слово, – я кладу его на журнальный столик, и Джейн тянет к нему руку. – Погодите, не трогайте, – убедившись, что никто из нас не касается порт-ключа, я продолжаю: – Это слово – «Эванс». Запомнили?

Хадсоны кивают.

– При активации кольцо перенесет всех, кто будет его в этот миг касаться, в таверну под названием «Три метлы». Тамошняя трактирщица, Розмерта, в курсе всего и вам поможет. Кроме того, если порт-ключ сработает, то в ту точку, где это случится, явится отряд… авроров. Вроде вашей полиции. Есть вопросы?

– Пожалуй, нет… – задумчиво говорит Ник, потом хитро улыбается: – Так что, мы с вами коллеги? Я много лет отработал в полиции, потом был вынужден уйти – из-за травмы. Подстрелили неудачно.

– Тогда уж с моей женой, – усмехаюсь я. – А я всего-навсего школьный учитель.

– Ну надо же, – всплескивает руками Джейн. – Совсем как я.

– И как же вы в это дело ввязались? – интересуется Ник.

Наверное, я никогда не перестану бояться этого вопроса. Или любого другого о моей юности.

– Когда мне было семнадцать… я имел глупость вступить в организацию, которую несколько лет назад возродили эти наши… экстремисты. Я быстро понял, во что вляпался, но выпутаться было практически невозможно, так что оставался только один путь… – я умолкаю и с удивлением понимаю, что мне отчего-то не безразлична реакция этих, в общем-то, чужих мне людей. Старею я, что ли…

– А, – понимающе кивает Ник, – значит, разведка.

– Вроде того.

Меня как-то сразу отпускает, но разговор дальше продолжается вяло. Чувствуется, что Хадсонам хотелось бы обсудить сложившуюся ситуацию наедине и меня не выставляют за дверь исключительно из вежливости. Наконец часы бьют девять, чем дают мне наилучший из возможных повод вежливо откланяться.

Интерлюдия 35: Драко Малфой (11 августа, 19:30)

Все-таки Поттер на удивление легко ведется.

Ладно, на эту чертову осу я действительно сел. И ходить потом некоторое время было… гм… неприятно. И вообще, если есть, кому носить тебя на руках, то почему этим не воспользоваться?

Но с велосипедом я их обоих просто обвел вокруг пальца! Даже неинтересно. Стоило пару раз взвизгнуть да пошире распахнуть глаза – и привет, Поттер готов. Нет, серьезно, он искренне поверил, что мне плохо, что я боюсь, и в результате так и таскал меня до самого вечера.

Ну что тут скажешь? Идиот.

А этот его маггловский приятель? Ох, как же я развлекался… По себе знаю, ничто так не нервирует человека, как сочетание перепуганного ребенка и транспортного средства. Конечно, я «пугался» в меру. Еще не хватало, чтобы этот маггл в приступе неуверенности во что-нибудь врезался и меня покалечил. Пришлось сдерживаться.

Вообще, занятная штуковина этот велосипед. Хотя с метлой, конечно, не сравнится. Ах, где же теперь моя метла… нет, об этом лучше не думать. Они же не знают, что я варил, а значит, прежний вид мне можно вернуть только с помощью мандрагор… А следовательно, никак не раньше октября, если я правильно подслушал Поттера и Северуса.

Постепенно у меня складывается дикое впечатление, будто Северус искренне привязался к этому гриффиндорскому придурку. Иногда они отдают меня рыжей Элис и ведут задушевные беседы в библиотеке. О зельях, надо полагать. Брр…

Кстати, очень интересно, кто эта Элис. Она иногда чем-то странно напоминает мне маму. Такая же приставучая…

В целом, я уже почти смирился. Меня только мучают две вещи: во-первых, мне отчаянно скучно и до смерти хочется хоть что-нибудь почитать, а во-вторых, я с ужасом думаю о том, как в сентябре вся школа сможет лицезреть меня в таком виде. Честное слово, лучше бы я умер…

Интерлюдия 36: Тонкс (11 августа, 21:30)

Северус возвращается от Хадсонов явно не в настроении. Весь остаток вечера он невнятно ворчит то на меня, то на Гарри, а потом рано уходит наверх, – под предлогом, будто его ждут не дождутся учебные планы на осенний семестр, так что мы с Гарри остаемся вдвоем на кухне гонять чаи.

Некоторое время мы просто сидим молча и глядим, как над чашками поднимается ароматный пар.

– Слушай, – вдруг произносит Гарри, и я вижу, как его щеки заливает легкая краска, – а он тебе правда нравится… ну то есть, вы с ним… ты его… – смутившись, он опускает нос едва ли не в чашку.

Мне вдруг приходит в голову, что ему совершенно не с кем поболтать о таких вещах – из взрослых, я имею в виду. Бедняга Сириус погиб, а с Ремусом у мальчика, по-моему, отношения как-то не сложились, уж не знаю, почему. Не с Дамблдором же ему о девушках разговаривать!

– Правда. А что?

– А… а как ты узнала? – еле слышно спрашивает он, не отрывая взгляда от скатерти.

Хороший вопрос.

– Сложно сказать, – я пожимаю плечами. – Сев жутко симпатичный, с ним можно поговорить обо всем на свете, он фантастически здорово целуется, и у него потрясающая за…

М-да, что-то я увлеклась. Бедный мальчик аж чаем поперхнулся.

– Тонкс, честное слово, я могу обойтись без таких подробностей! – восклицает он, наконец откашлявшись.

– Извини. В общем, да, он мне очень нравится. А почему ты спрашиваешь? Есть кто-нибудь на примете?

Он опять краснеет.

– Не знаю. Может быть.

– Ну? Ты же знаешь, – подмигиваю, – я тебя не выдам.

– Луна Лавгуд, – вздыхает Гарри. – Ты ее не знаешь, наверное. Она из Рейвенкло, на год младше меня. И такая странная – никак не поймешь, что у нее на уме на самом деле. Но Луна… не знаю… милая. И умная, просто этого никто не замечает, потому что она говорит всякие необычные вещи. И… – он рассеянно запускает пальцы в волосы и умолкает, окончательно смешавшись.

Лавгуд? Мне кажется, откуда-то я помню это имя.

– А ее не было с вами тогда… в Министерстве? – спрашиваю я, тут же обругав себя за напоминание: у Гарри тускнеют глаза, и он опускает голову.

– Была, – тихо говорит он. – Может ты и помнишь. Она такая… с длинными светлыми волосами и растрепанная.

– Гарри, вы тогда все были немножко растрепанные, – пытаюсь пошутить я, и мальчик слабо улыбается. – Но, по-моему, я помню. А что думают о ней твои друзья? Ты разговаривал с Роном или Гермионой?