Текст книги "to S.T.R.I.H.P (СИ)"

Автор книги: Megan_boom

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

– Ты настолько боишься, что она уйдет к кому-то, что даже не веришь собственным глазам?

– Я полный идиот. -усмехнувшись, произнес Роберт себе под нос.

– Ты влюблен. Все влюбленные идиоты.

– Но ты ведь тоже влюблен, почему все всегда выбирают тебя? Мы же одинаковые.

– Это совсем другое. Роб, мы не одинаковые. Просто начни меньше стараться и все само попадет в твои руки.

– И что мы будем делать? -спросил он, усмехнувшись их фирменной улыбкой.

– Поедем к Лидии, лечить твою руку. Наши руки. -связь не давала Сэму расслабиться хоть на мгновенье, но в последнее время он чувствовал, что она усиливается.

– Это все действие вакцины. Не зря вкололи.

Сэм вышел и ждал брата в машине. После вчерашнего он так и не поговорил с Ванессой, но обещал ее отвести, и не смог, поэтому теперь чувствовал себя неловко. Он набрал ее.

– Привет. -выдохнул он.

– Привет, Сэм. -по голосу было ощущение, что она тоже устала, но была рада его звонку.

– Занята сегодня?

– Сегодня-да, я на работе, даже не успеваю забрать сестру из садика, так что извини. -в машину сел Роберт. Он сделал вид, что не обращает на телефонный разговор брата, сидя в своем телефоне, но он все слушал достаточно внимательно.

– Оставишь ребенка с мыслями о том, что его забыли? -Сэм думал, что нет ничего более страшного, чем остаться всаду, в то время как всех твоих друзей забирают родители.

– Видимо, придется. Другого варианта у меня нет.

– Давай я ее заберу?

– Ты серьезно?

– Да, почему бы нет? Я все равно тебе должен. Если ты, конечно, не против?

– Что ты, нет, конечно. Ты мне очень поможешь, Сэм, спасибо тебе огромное. Я скину адрес. Спасибо еще раз, до встречи.

– Пока.

Роберт вопросительно пялился на него, но Сэм понял к чему он клонит.

– А ты я смотрю времени зря не теряешь. -усмехнулся Роб.

– А помнишь, как мама нас тоже чуть не забыла в детском саду? -смеясь, сказал Сэм, Роберт сразу же подхватил его мысли, и они оба засмеялись.

– Сколько нам было? -смеялся брюнет. – Лет пять? Я тогда реально перепугался!

Они поехали к детскому саду Хлои. Сэм пошел за ней, а Роберт остался дожидаться их в машине. Он скучал в последнее время. Последняя надежда оставалась на вчерашнюю вечеринку, но она не оправдала его ожидания. Такие вещи начали превращаться в обыденность. И это не могло не пугать его. Еще руки опускались от того, что Меган оставалась хладнокровной к нему, не объясняя своего поведения. Робу казалось, что если бы он знал хотя бы причину такого отношения к себе, то он понял это, и знал бы что ему дальше делать: отпустить ее или продолжать добиваться. Но эта игра в недотрогу только раззадоривала его и ему хотелось стараться все сильнее и сильнее.

Вскоре показался Сэм. Роберт увидел, как он ведет за руку маленькую девочку, смуглую, с большими зелеными глазами и кудрявыми русыми волосами. Она была одета в красивое розовое платьице, а сверху надета голубая детская джинсовая курточка. Сразу за ними из здания начали выходить другие родители со своими детьми. Роберт чувствовал усталость и вялость. Когда они подошли совсем близко Роберт увидел, как вены на руках Сэма и Хлои почернели и было видно, как по ним бежит кровь. Он бросил взгляд на свою руку и увидел тоже самое. Тогда он выскочил из машины и пошел к ним на встречу, оглядываясь не видел ли кто-нибудь из посторонних.

– Что это такое? -спросил он у брата, который усаживал в это время маленькую девочку на заднее сиденье и пристегивал ей ремень.

– Не знаю, -ответил он, и закрыл ей дверь, – ты почувствовал это?

– Да, какую-то усталость. -они сели спереди и направились к Лидии.

– Привет, Хлоя, -повернувшись к ней, сказал Роб, – меня зовут Роберт.

– Ты похож на Сэма. -произнесла звонким голоском девочка. Роберту польстило то, что она различала их.

– Да, мы братья. -улыбался он.

– Близнецы?

– Да, верно.

– А почему у вас волосы разного цвета?

– Мы разнояйцовые близнецы, это означает, что мы не будем полностью одинаковыми внешне, но и и вправду получились очень похожими. Можно взять тебя за руку? -он протянул ей руку, и она положила свою маленькую нежную ладошку в его ладонь. Тогда он скрестил их и снова повторилось ранее увиденное. Сэм посмотрел на свою руку. Которая тоже почернела, хоть он и не держался теперь за Хлою.

– Что это? -она испугалась, но нелепо старалась не показывать этого.

– Я… я не знаю. -чуть заикнувшись, сказал Роберт.

– Мы скоро узнаем. -Сэму хотелось ее успокоить.

Вскоре они приехали в клинику. Сэм нес Хлою на руках, она обхватила его шею и почти засыпала на нем. Он заметил, что Хлоя довольно быстро доверилась ему, что немного настораживало. Они втроем подошли к ресепшену, и близнецы синхронно сказали «привет» девушке за стойкой.

– Девушка, не подскажите, где сейчас Лидия Лодброк? -облокотившись на стойку спросил Роберт. Это место стало уже для них своеобразным «вторым домом». Только вот Сэм находился здесь потому, что изучал медицину и собирался поступать в медицинский университет, и мама помогала ему в этом, а вот Роберта сюда приводили постоянные травмы после драк и спорта.

– У нее операция, подождите в коридоре у ее кабинета. -произнесла девушка, приветливо улыбаясь.

– Отлично, спасибо. -ответил Роберт, с более фальшивой приветливостью.

– Где мы? -сонно пропищала Хлоя Сэму на ушко.

– Мы в клинике. -тихо рассказывал он.

– Мы что, больны?

– Нет, нет, что ты. С нами все хорошо. Нам с Робертом надо поговорить с нашей сестренкой. Давай только не будем рассказывать Ванессе о том, что мы сюда заезжали, хорошо?

– Хорошо. -прошептала Хлоя.

Из операционной вышла Лидия. Она шла быстрой величественной походкой по коридору, снимая по пути окровавленные перчатки, маску и халат. Если бы они не находились в больнице, то можно было бы подумать, что она шла со съемок «Пилы». Роберт, в шутку, даже прикрыл ладонью глаза Хлои. Близнецы снова синхронно произнесли свое «привет».

– Ну привет, -Лидия по-прежнему оставалась окровавленной, – я сейчас. -она прошла дальше, мимо парней, в комнату ожидания. Двери были стеклянными, и парни провожали ее взглядом. Там она подошла к одной семье и о чем-то не долго говорила с ними. Но в конце разговора они были готовы обнять и расцеловать ее. И они бы это сделали, если бы она не напомнила, что стоит вся в крови.

– Операция прошла успешно. -тихо произнес Сэм. Она впустила их в свой кабинет. Свет был приглушен, было два кресла, Хлоя сидела на руках у Сэма, а Лидия бегала по комнате, наливая себе воды, и оттираясь от всего этого.

– У кого украли ребенка? -спросила она, сев напротив них за свой стол.

– Не украли, а одолжили. -отшутился Роб, но она не оценила юмор.

– Нет, я серьезно.

– Лидия, -перебил их Сэм, – у нас три проблемы.

– Начинай скорее, мое время не резиновое.

– Первая, -сказал Роберт, и закатил рукав.

– Укус вчерашний, глубокий. -добавил Сэм.

– Вакцинировались? -спросила она, ощупав рану.

– Да. -ответил блондин.

– Хорошо, это предотвратило заражение, но раны мгновенно не проходят. Я скажу медсестрам выдать вам нужные препараты для заживления, но об этом придется сообщить Лиз.

– Вторая. -теперь рукав закатил Сэм, на том же месте был такой же укус.

– Тебя тоже укусили? -удивилась сестра.

– Лидия, я прошу тебя не рассказывать ничего матери, пожалуйста. -Сэм молил сестру об этом. – У нас уже было такое, в детстве: мы чувствуем друг друга во всех смыслах этих слов. Но тогда мама заперла нас в дурке и пичкала всеми возможными препаратами. Это не помогло, но мы не хотим снова выпадать из жизни. Пожалуйста.

– Что чувствуете? -она никак не отреагировала на слова Сэма, а стала, как врач, щупать его рану.

– Жжение. -ответил он.

– Агрессию. -добавил Роберт. – Я весь будто на иголках.

– А что третье? -спросила Лидия. Ей казалось, что уже ни что не сможет ее удивить, но они и тут смогли выпендриться. Сэм взял Хлою за руку, потом Роб показал, что тоже самое происходит и с его рукой. Это весьма серьезно напугало Лидию, и она снова плюхнулась на свое кресло, о чем-то размышляя.

– Что вы чувствуете теперь?

– Вялость. -произнес Сэм.

– Спокойствие. -добавил Роберт.

– А что насчет тебя, золотце? -она наклонилась в сторону Хлои.

– Такой огонек внутри, вот тут, -девочка показала на сердце, – и спать больше совсем не хочется.

– А что хочется?

– Бегать, и прыгать, и играть.

– Как будто силы прибавились, да?

– Да.

– Ребят, я никогда с таким не сталкивалась, -выдохнула Лидия, – я даже ни о чем таком никогда не слышала.

– Что мне сказать ее сестре? -обратился Сэм.

– Отвези меня за мороженным, и она ничего не узнает. -звонко посмеялась Хлоя.

– Хорошая идея. -Лидия что-то искала в столе. – Скажи ей, что ели мороженной. Я дам вам еще вакцины. Герману больше не коли, ему надо будет проходить медкомиссию, нельзя чтобы они обнаружили что-то необычное. И отправляйтесь домой. Я наведу справки, если что-то узнаю сразу же позвоню вам. Пока старайтесь не натворить глупостей. Я понимаю, что жизнь бьет ключом, но если что-то пойдёт не так, я оповещу Лиз и запру вас тут.

Парням ничего не оставалось как послушаться сестру, к тому же она была сильно уставшей и не в состоянии кардинально заниматься их проблемами. Забрав чемоданчик с вакцинами, эти трое приехали за Ванессой. Она работала в кафе, на окраине между Южным и Центральным районом. Роберт с Хлоей сидели на заднем сиденье машины, а Сэм пошел к ней на встречу, к счастью, долго ждать не пришлось.

– Привет. -улыбался Сэм.

– Привет, как она? -спросила Ванесса, глядя на сестру в машине.

– Ангел, а не ребенок.

– Шутишь? Или она только со мной хулиганка?

– Мой тоже меня никогда не слушается, -Сэм намекнул на Роберта, – поменяемся?

Вскоре они приехали к дому девчонок.

– Ну что ж, пока Хлоя. -сказал Роберт. Он успел подружиться с ней. Она со всеми попрощалась и забежала домой. Роб сел обратно в машину, а Сэм отправился провожать Ванессу до порога. Брат смотрел на него из машины. На то, как он о чем-то говорил с Ванессой, они посмеялись, потом он поцеловал ее. Роберт почувствовал то, что вспыхнуло в груди Сэма. Но его самого, вдруг, нахлынуло чувство еще большего одиночества.

– Вы теперь вместе? -спросил он, по дороге домой. Почти все время они молчали, но любопытство Роберта взяло вверх над ним самим.

– Да. -не отрываясь от дороги произнес Сэм.

– Понятно, -нервно водя пальцами по двери ответил Роб, – рад за вас.

– А с тобой-то что? -выпалил блондин.

– В каком смысле? Все в порядке.

– Я же чувствую, Роб. Ты злишься.

– Это из-за этого сраного укуса. Я не могу успокоиться!

– А если честно?

– Да какая разница, все равно это уже не имеет никакого значения.

========== Глава 17. “Истинный МакКензи”. ==========

Пит находился все время с матерью в Лондоне. Но даже там она не изменила своим привычкам. И несмотря на то, что Лиз находилась всего с одним сыном, она оставила в приоритете работу. Они почти не виделись. Пит жил у нее, но жил своей жизнью.

Он не стал жалеть об этом решении: переехать в Европу. В Англии он правда почувствовал себя в своем мире. Но все же, иногда, дурные мысли посещали его светлую голову. Он пытался понять свою мать. Он никогда не осуждал ее, но он также не находил причин, по которой можно было бы оправдать халатное поведение Лиз к своим детям. Именно так он оценивал ее воспитательную работу. Большую часть своего детства Пит помнит тяжелым. Они жили за чертой бедности, без поддержки и связей. Поэтому все были злы на отца, когда он появился на пороге их дома. Он мог помочь им. Ему это ничего не стоило. Но он не сделал этого. А Лиз смогла выбраться из такой ситуации, в которой большинство людей опускают руки. Пит был горд и безгранично ей благодарен. Двоякое чувство. В этот момент ему казалось, что лучше здесь с матерью, чем за океаном не пойми с кем: отец в тюрьме, Лидии плевать на него с братьями. Пит почти сразу же догадался об этом, ведь Лиз сделала ее главврачом, и она оперирует всех МакКензи без особых проблем, это могло означать лишь то, что ей искренне все равно. А Герман уехал в университет. Роберт и Сэм ссорились бы, как дети малые, за то, кто из них старше, поэтому оставаться с ними он искренне не хотел. На днях он звонил Ивару, и ему показалось, что он все же как-то переменился. Что-то в его голосе говорила об обратном его натуре.

А, в общем, Пит лежал на кровати у себя в комнате и знатно опаздывал на уроки. Еще перед выходом ему позвонил Герман:

– Привет.-произнес брат.

– Привет, рад слышать тебя. Ты как?

– Заселился в кампус. Ложусь. А ты?

– Опаздываю на первый урок. Разница во времени забавная штука. -усмехнулись они. – Что со Стефаном?

– Он уехал с братом, ничего не сказав. Ни место, ни институт, ничего.

– С появлением Деймона он стал странным.

– Да, знаю. Но я надеюсь, на то, что он знает, что делает. А по мимо опоздания, ты как?

– Оказалось, что мне не так уж и легко дается заводить друзей. Ну или это англичане относятся ко мне как к второсортному, я еще не определился.

– Что? Не позволяй им так к себе относиться.

– Просто раньше люди в моей жизни появлялись через вас. Вы все очаровывали окружающих и мне не приходилось напрягаться.

– Теперь это, видимо, не работает. -Герман смеялся на том конце провода. Ему это немного льстило, но то, что брат шутит означало что проблем особо никаких нет. – Как у мамы дела? Я не смог ей дозвониться.

– Да, я тоже.

– Она разве не с тобой живет?

– Да, я с ней живу, но ее все равно нет. Ты же знаешь как это у нее получается. Зато, я был у нее в клинике, и она не сравнится с той, что в штатах. Здесь это просто какой-то огромный медицинский город. Сэму понравилось бы. -мысль о брате немного сбила Пита, и повисло неловкое молчание на обоих концах. – Ладно, давай, созвонимся еще.

– Пока.

Пит также как раньше не сидел на уроках, и продолжал сбегать с них. Ничто не могло заставить его усидеть на них, даже мысль о поступлении или экзаменах. Иногда люди просто не понимали его. Его мысли и идеи. Не разделяли его отношения к учебе и методы достижения целей. Ему от силы удалось просидеть несколько уроков. Система образования просто убивала его. Он отправился домой. Хотя, возможно, он просто чувствовал себя одиноко. После того, как он жил: всегда в гуще событий, вокруг куча людей. Но соединить семью и место не получалось. Ему рассказали о возможности подзаработать привычным для него путем, гонками, и он не смог устоять перед соблазном. Легким бегом он проник в свой дом и направился в комнату, чтобы взять какие-то вещи, но судьба не собиралась так просто его отпустить. Пит услышал шум с кухни, и когда зашел туда-встретил маму.

– Мам? -он будто не поверил своим глазам. – Привет. -она чмокнула остолбеневшего сына в щеку и усадила его за стол. – Что ты тут делаешь?

– Пит, я, вообще-то живу здесь. -усмехнулась Лиз. Она что-то приготовила и положила перед собой и сыном.

– Нет, это-то понятно, просто как-то неожиданно.

– У меня отменились кое-какие дела, и появилось свободное время, и я предлагаю нам с тобой слетать домой.

– Это же замечательно! Как никак кстати.

– Почему ты остался здесь? -сев рядом, спрашивала она.

– Что ты имеешь ввиду?

– Почему ты решил переехать? Я же вижу, как их тебе не хватает. Да и здесь у тебя не так много друзей.

– Вообще-то у меня нет здесь друзей.

– Дома что-то произошло?

– Нет, мам, просто я чувствую себя тут спокойнее.

– Тут не всегда было так тихо.

– Правда?

– Мы купили этот дом с твоим отцом, когда родился Герман. А потом и Роберт с Сэмом появились. Тогда мы стали искать жилье по больше. На чердаке должны лежать всякие детские вещи и фотографии.

– Ты разве не знала, что у тебя будет двойня?

– Представь себе, нет. Я попросила не говорить о поле ребенка, а врачи и про количество решили не рассказывать.

– Мдааа, сюрприз удался.

– Да уж, не то слово.

– А как появился Томас?

– Он был самым долгожданным ребенком. Врачи сказали нам, что у нас больше не будет детей. А потом появился он. А затем, я решила сама открыть клинику и готовить хороших кадров, чтобы ничего подобного больше не происходило ни с кем.

– Мам, но почему шесть? Разве это не странно?

– Для меня нет.

– Ты когда-нибудь хотела дочку?

– Нееет! Посмотри на отца, теперь мучается с ними. И, все равно к вам вернулся.

– А ты помнишь, как появился Ивар?

– Конечно, а ты?

– Смутно.

– Конечно, ты старше него чуть более года.

– Я помню, как Роберт расстроился в тот день. Ему сказали: «Подойди, поздоровайся с братом». И он в этот момент чуть не закричал.

– Конечно, четвертый младший брат, его можно было понять в тот момент.

– Он до сих пор терпеть не может то, что ты делишь любовь на всех нас.

– Роберт до сих пор не понимает того, что я мать, и у меня не может быть любимого ребенка. Просто Ивар-самый тяжелый, в него пришлось больше вкладывать.

– Мне кажется, Роберт боится его. Я например боюсь. Всегда боялся. После того случая в саду, мой страх не покидает меня.

– Я до сих пор закрываю глаза и вижу эту картину. Я не прощу себе эту ошибку. Никогда.

– Вы из-за этого расстались с Александром? -вдруг спросил он.

– Нет, мы разошлись гораздо раньше. Когда он узнал, что Ивар не будет ходить, то очень испугался. Это словно пошатнуло его. Потом на фоне этого, скандалы и споры. Он начал ненавидеть нас всех. После я узнала про его измену, про то, что у него была вторая семья, с которой он жил параллельно с нами. Александр решил, что, уходя от нас, это будет наказанием, а это оказалось освобождением.

– И он не пытался вернуть нас?

– Нет. Он счел это не нужным. Ненависть ко мне перетекла и к вам. Также, как и моя к нему.

– Помнишь первую встречу с Лидией и Шерил?

– Это была наша общая встреча, Пит. Я до этого их не видела. Но была удивлена, какие красивые у него дети все же получаются. Шерил родилась еще до второго брака ее родителей.

– Вот почему она так нервничает по поводу бизнеса. -вдруг осенило его. – Она внебрачный ребенок, а следующий официальный Лодброк, после Лидии, это Ивар.

Он долго с ней разговаривал. Но, как и все на свете, этот разговор тоже имел конец. Когда Лиз ушла Пит поднялся на чердак не большого дома, в котором они жили. Там была тусклая лампа, которая желтым светом осветила все что смогла. По всюду стояли большие коробки, покрытые большим слоем пыли. Большинство были подписаны черным маркером и неразборчивом, врачебным подчерком. У Пита разбегались глаза. Он сел в центре, на пол, подвинул к себе ближайшую коробку и начал вскрывать ее. Внутри находились совершенно разные вещи. Было немного праздничных декораций к Хэллоуину и Рождеству, Пит был уверен, что все остальное, что Лиз могла, она продала, как и любую одежду, которую перестала носить. В первой коробке были альбомы с фотографиями. Какие-то были полностью подписаны как «Свадьба 27.05», «Герман», «Мамин юбилей» и в таком стиле. Пит увидел свадебные фотографии родителей. На них он впервые увидел родителей Александра. Его мать выглядела суровой русской женщиной, которая смело могла бы быть военным. А его отец… ему показалось это лицо очень знакомым, но из-за качества фотографий он не стал париться. Там он даже увидел фото младшей сестры Александра. Эти снимки показались для него интересными, и все было сфотографировано им самим на его телефон. На глаза попало старое общее фото. На нем был он и его братья в какой-то вечер, на террасе, за семейным ужином. Они были еще детьми, где-то от 9 до 5 лет. Это фото умилило Пита, и он мгновенно расплавился в улыбке. Он скинул фотку Ивару, но тот не был онлайн, и не ответил ему.

Вскоре наступил вечер. Пит, увидев сообщение на телефоне, вспомнил о том, что его будут ждать. Он собрался, и не попрощавшись вышел из дома. За углом его ожидал его «друг» с гонок. Чтобы этим заниматься все равно нужны были какие-то связи. Машина стояла в назначенном месте. Пит подошёл к ней, но не увидел водителя. «Какого?» -оглядываясь по сторонам думал он. Раздался телефонный звонок.

– Сядь в нее. -низким, хриплым голосом произнес кто-то на другом конце. Словно что-то было на его лице, что-то что мешало ему разговаривать.

– Кто это? -Пит был смутен, но старался не показывать страха.

– Сядь в машину. -на животе появилась красная точка, что свидетельствовало о том, что повторять было не нужно. Он сел. – Заведи. -ключи уже были на месте, а Пит по-прежнему был в замешательстве, но ничего не оставалось, как подчиниться. В зеркале он увидел, что теперь эта точка у него на лбу между глаз. Но перед ним совершенно не было людей.

– Теперь езжай куда я тебе скажу.

– Кто вы? -тихо, сглотнув, спросил он.

– Ты хотел погоняться. Гонка началась. Два километра прямо.

– Чего вы хотите? Деньги? Я найду вам сколько угодно. -тараторил он.

– Этот долг не вернуть деньгами. Теперь на право и столько же прямо. -было пустое шоссе. Плохо освещенное. Впереди находился мост, а под ним бежала широкая и глубокая река.

– Чего вы хотите?! -кричав, повторял он.

– Ты не виноват. Детям приходится платить за грехи их родители.

– В таком случае, отпустите меня. Вам нужен истинный МакКензи, а я не сын своих родителей. Меня усыновила Элизабет перед разводом.

– Тогда ты нам не нужен. -хрипло выдохнули на другом конце провода.

– Отпустите меня! -кричал Пит, но его совсем не слушали. Машина начала быстро нагреваться, и взорвалась на ходу, над мостом.

========== Глава 18. “Не умирать”. ==========

Спустя два дня, тело, в гробу, прилетело домой. Сразу же после опознания и вскрытия. Элизабет не спала с того самого дня. С того зловещего звонка. Ее лицо опухло, а глаза покраснели, сама она исхудала, и ее черные наряды, которые всегда хорошо смотрелись на ней, теперь висели над ее телом. Это происшествие добавило популярности к ее особе, и она не смогла спокойно передвигаться. Сойдя с самолета, в аэропорту, охрана разгоняла тщеславных папарацци, которые, как ей казалось, хотели построить карьеру на ее горе. Она постоянно ходила солнцезащитных очках и распускала волосы, чтобы спрятаться от всего этого. Там ее встретил Сэм. Ей пришлось самой сообщить об этом детям. Увидев светлую голову сына, облаченного в черный спортивный костюм, ее глаза налились слезами, и он утонул в ее объятиях. Ей хотелось теперь обнять каждого своего ребенка. Здесь и сейчас. Ибо Пита она обнять теперь не сможет.

Сэм старался держаться молодцом. Он видел, что сейчас никто не может найти в себе силы, чтобы сделать этого. Никто из его братьев оказался просто не в состоянии чтобы элементарно сесть за руль и встретить маму. Он думал, что найдет в ней утешение, но пришлось утешать ее.

– Мам, -тихо произнес он, она не хотела отпускать его, – где он?

– Машина отвезет его в морг, мы похороним его завтра.

Они наконец-то смогли дойти да парковки и сесть в машину. Всю дорогу Лиз не отпускала руку сына. Они сели на передние сидения, и только отъехав смогли выдохнуть.

– Его похоронят в открытом гробу? -посмотрев на нее, спросил Сэм. Лиз сидела, облокотившись головой на окно и невозможно было догадаться, о чем она думает.

– Нет, сынок, думаю нет. Врачи сделали все возможное, но тело узнать очень трудно. Если бы вы только знали сколько я провела на опознании! -и снова потекли слезы.

– Ты вправду веришь, что он упал с моста?

– А ты нет?

– Мам, я видел, как он водит. И в снег, и в дождь, по льду, асфальту или грунту. Он везде был хорош. Так просто съехать с моста? Он был рискованным, но он не был мазохистом.

– Полицейские сказали, что он говорил за рулем. Это подтверждает время его смерти и входящий звонок телефона.

– Все равно слишком просто. С Картманом он всегда говорил за рулем. -погода стояла пасмурная. Они ехали, и Лиз казалось, что она никогда больше не сможет сесть в машину.

– Что-то еще было?

– Только его личные вещи. Бумажник, салфетки, карточки, телефон и ключи от машины. -все это она доставала из сумки и держала в руках. Это последние вещи, которые он держал в своих руках. Сэм бросил на них взгляд, и увидел брелок, на ключах. Серебряный, формой детали пазла. И что-то ударило ему в голову.

– Мам, можно я оставлю брелок себе. Я мало общался с ним, в последнее время, пусть он напоминает мне, чтобы я теперь делал это чаще.

– Да, конечно. -она оставила его в бардачке. – Как дела дома?

– То, что ты увидишь, тебе не понравится. Но каждый скорбит по-своему, не так ли? Я не был там эти два дня. Всем снесло крышу, мам, я не хочу, чтобы и мне. -слова комом застряли в горле. Хотелось плакать, но Сэм не позволял себе этого. – У Ивара снова начались эту приступы агрессии, вменяемым людям не место там.

– И ты бросил его одного, -стиснув зубы, осуждая его, произнесла мать, – да, каждый скорбит по-своему, Сэм, а ты просто решил уйти от проблемы?

– У меня до сих пор перед глазами картина того, что он сделал в прошлый раз под таким приступом. Я не пойду туда.

– У тебя уже умер один брат! А теперь может умереть любой другой! Разве этому я вас учила?! -теперь злость вскипела и в ней, она отчитывала его.

– Нет. -тихо ответил он, не сводя взгляда с дороги.

– Нет, -тише повторила она. – Я вас учила всегда защищать друг друга, любой ценой, перед любым врагом, даже от самой меня, вы всегда должны делать выбор в пользу брата! А что я вижу? Ты бросил их!

– Мам, кто бы говорил! Ты уехала! Ты всегда уезжала! Тебе вообще интересно как мы растем? Как проходят наши лучшие годы жизни? Ели бы ты была рядом, ты бы видела, что я всегда защищаю их, только вот меня не защитит ни один брат! Ивар метает ножи и мебель по всему дому! Роберт закрылся с бутылкой у себя в комнате, и только одному господу известно что происходит там! А когда пытаешься их забрать, то пустые летят в тебя! Томас сбежал! Я узнал от Дав, что он у нее, и ему повезло, что хотя бы она сможет его утешить. Мам, а как же я? Я тоже хочу броситься во все тяжкие! Мне тоже больно! Но я сижу и думаю обо всех остальных: а как же моя мама? Кто же встретит ее из аэропорта? И как мой брат, который буквально только неделю как уехал учиться, а у нас уже кто-то умер? А ведь это мы еще не знаем, что с Германом и сможет ли он вообще приехать!

Она ничего ему не ответила, лишь холодно опустила глаза.

Они пришли домой. Сразу же перед носом Лиз пролетел стул из обеденной в гостиную. Пит был единственным близким братом для Ивара. Он никогда не ненавидел его, он не видел в нем калеку, он слушал и помогал. Ивар не знал, что у Пита были немного другие ощущения от него, но он был его единственным по-настоящему любимым братом. В тот вечер он прислал фотографии, которые нашел на чердаке. Значит, это произошло в тоже время, когда Ивар ответил на сообщение. Ивар думал, что не боится боли, что он более хладнокровный, и что ему нет дела до этой семьи. Но в тоже время, он любил контролировать все вокруг, а все что случилось произошло без его контроля. И какое-то отвратительное чувство сжирало его изнутри. Лиз зашла в момент полета мебели. Она увидела Ивара. Он стоял, сутулый, опустив руки, с сильной отдышкой, с растрепанными волосами (Сэма не было дома, и никто не заплетал его). Увидев мать, ярость в его глазах потухла. Ему показалось, что ноги вот-вот откажут и он упал перед ней на колени, напрягая все тело, стиснув зубы, чтобы не закричать и не проронить не слезинки.

– Эй ты не выбирал эти стулья весь день в магазине! -выпалила Лиз. Ей казалось, что самым лучшим способом говорить с Иваром сейчас было то, что заставило бы его увидеть в матери поддержку. Ей казалось, что Ивар понятия не имеет о том, что она потеряла ребенка и скорбит гораздо больше его. Ивар не понимал, что мир не крутится во круг него, но и объяснять ему это не было сил.

– Мам. -тихо выдохнул Ивар, совсем как в детстве. Это было таким невинным «мам».

– Ивар, -он сидел на коленях перед ней, сгорбившись и опустив голову в пол. А она продолжала стоять и глядела на него с высока. – мы все скорбим. Нам всем больно. Но возьми себя в руки! -закричала она. – Я не воспитывала вас тряпками, да и сам Пит не хотел, чтобы мы так себя вели.

– Ты вообще нас не воспитывала. -поднимаясь прошипел он, но Лиз проигнорировала недослышанное высказывание.

– Встань! И немедленно приведи себя в порядок. И держись достойно. Жизнь идет дальше, и я хочу, чтобы вы все вынесли урок из того что произошло.

– Какой? -стоя перед ней, смирение вновь сменилось постоянным гневом, спросил Ивар.

– НЕ УМИРАТЬ. Я надеюсь, все учтут это. Ивар, будь сильнее этого. Ты лучше меня знаешь, что по каким-то причинам кто-то желает нашей семье зла и теперь мы должны быть сильными как никогда прежде. Мы должны быть вместе. Иди, приведи себя в порядок, а потом спустись на обед.

Такое поведение матери удивило Сэма, глядевшего на все происходящее из-за ее спины. Несколько минут назад она плакалась ему, но перед Иваром стала такой холодной и строгой. Элизабет поднялась к Роберту. Дверь в его комнату была заперта, и было необычайно тихо.

– Роберт. -позвала она. – Роб, ты тут?

– Уходите! -прохрипел он. Голос у него был как у пятидесятилетнего бездомного.

– Это его первые слова за все это время. -облокотившись на стену произнес Сэм.

– Слушай меня внимательно, -закричала Лиз, – я даю тебе время одеться и привести себя в порядок! Потом ты немедленно спустишься к нам вниз! Меня достало все это! Возьми себя уже в руки!

Он спустился. Но только после обеда. Когда Лиз уже поговорила со всеми, включая Томаса, которому по телефону немедленно велела вернуться. Лиз сидела на диване в гостиной. Он молча подошел к ней, сел рядом и положил голову ей на колени. Их вид был весьма похож, но что точно удивило Элизабет, это то, что Роб необычайно сильно похудел. В футболе у него была проблема с лишнем весом, но он не на много превышал норму. Сейчас он был необычайно худ и бледен. Его лицо окрасилось в некрасивый для человека желтый и скулы глубоко прорезались, под глазами нависли фиолетовые мешки. Они так и уснули. Не сказав ни слова друг другу.

Следующий день был день похорон. Элизабет была в черном платье, длины миди, черных лодочках, вырез на платье тоже был лодочкой, пиджаке и перчатках. Ее волосы были собраны в низкий идеальный пучок и совсем не было косметики. Она стояла у себя в комнате, перед большим зеркалом и пыталась хоть что-то стоящие разглядеть. Но каждый раз разочаровывалась в себе. В дверь тихо постучали. На пороге стоял Сэм.

– Идем? -парни все были в одинаковых черных костюмах, черных рубашках и черных галстуках. Он облокотился в дверном проеме. Мама ему не ответила. – Герман приехал. -добавил блондин. Его светлая голова и глаза просто светились на фоне черной одежды. Но свет этот был омерзителен для нее.

Вместе они спустились в такую же белую гостиную, что резала глаза ей. Элизабет возненавидела этот цвет. Там стояли ее дети. Герман, уже переодевшийся, хорошо старался держаться. Сэм рассказал ему все. Поэтому он не хотел быть обузой для матери. В аэропорту ему не дали прохода папарацци, которые в последние три дня стали преследовать всю его семью. До этой трагедии фамилия МакКензи была вполне известна, но никогда не создавала ажиотаж вокруг себя. После ареста Александра, журналисты вышли на них и внимание возросло. Теперь оно стало еще больше.