Текст книги "Оттенки Тьмы (СИ)"

Автор книги: Mb Vivian

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– А какие ещё могут быть варианты? – удивлённо спросила Шаналотта.

Алдия внимательно посмотрел на неё.

– Хранительница Огня… У тебя в этом деле свой интерес, – он усмехнулся. – Надеюсь только, что он не войдет в противоречие с нашими. Потому что…

– Потому что на моей стороне дракон? – сказала Шаналотта тихо – но так, что пламя свечей потускнело и качнулось, как на сквозняке.

– Именно, – Алдия даже не моргнул, – потому что я не хочу вступать в противоборство с теми, кто знает будущее. Хотя бы потому, что я сам не готов его узнать.

– А вот это напрасно, – голос Шаналотты неуловимо изменился, – если бы ты имел достаточно смелости, чтобы узреть будущее, то многих жертв можно было бы избежать.

– Нет у меня смелости, – отмахнулся Алдия, – я не воин, а всего-навсего старый учёный, которому приходится в одиночку спасать мир. Не отвлекаемся, господа. Так вот. В подземелье Дранглика находится не что иное, как вход в древнее Горнило Первородного Пламени. Само Горнило, возможно, находится не здесь – все сведения о его местонахождении давно утрачены. Под Дрангликом мы с братом смогли найти некий ключ, переход, канал передачи силы – назовите как хотите. Тайна открытия этих врат с давних пор хранилась у гигантов. Поскольку они не люди, то есть не могут накапливать силу душ и передавать её Пламени, то в их руках этот артефакт имел лишь историческую ценность. Именно поэтому Нашандра подговорила Вендрика выкрасть его. Трон Желания – мы назвали его так – позволяет перенестись в Горнило, а там, и только там, новый Повелитель Пламени принимает решение: продлить Эру Огня или завершить её. От желания единственного Избранного зависит дальнейшая судьба мира. Но – какая же злая ирония! – выбор ограничен только двумя вариантами. Возжечь Пламя – погасить Пламя. А что если существует что-то ещё? За пределами Света, вне досягаемости Тьмы… Найдётся ли кто-то достаточно смелый, кто может разорвать этот круг?

– Но что за его пределами? – спросил Навлаан.

– Я не знаю. Никто не знает. Но я до последнего вздоха буду стремиться узнать.

– Это очень опасно, – заметил Рейме.

– Неизвестность всегда пугает больше, чем известный исход – каким бы паршивым он ни выглядел. Но я верю в то, что судьба не может быть настолько жестокой. Она наверняка приготовила пару запасных вариантов – для того, кто не побоится сделать шаг в сторону.

– Или в пустоту, – еле слышно проговорила Шаналотта.

– Нет более страшной пустоты, чем Бездна, – возразил Алдия, – а именно туда мы толкаем мир, следуя этим «пророчествам».

– Звучит как-то еретически, – хмыкнул Рейме. – Возжигание Пламени – и вдруг Бездна. Но я верю, что тебе виднее.

– Может, и напрасно веришь. Но у нас всё равно нет более надёжных источников информации. Я продолжу. Мы смогли установить Трон Желания в том месте, где, предположительно, открывается проход в Горнило. Попасть в сердце Пламени можно было и без него. Но, насколько я понял, сущность этого канала такова, что Избранному уже не остаётся даже такой иллюзии выбора – за шагом в туннель следует мгновенное сгорание. Трон Желания был создан неведомыми чародеями как раз с целью предоставить новому герою хотя бы два возможных исхода. И тут Нашандра сыграла нам на руку – если бы она не отправила Вендрика за Троном, у мира, возможно, не осталось бы ни единого шанса.

– А почему ты считаешь, что шансов теперь больше? – удивился Рейме. – В любом случае исходов всего два: продление Эры Огня или погружение мира в вечную Тьму.

– Ну, строго говоря, не в вечную, – поправил его Алдия. – Тьме так же, как и Пламени, отведён свой срок. А в глубинах мрака вряд ли найдётся такой же искуситель, каким оказался первозмей Фрампт для Повелителя Света в незапамятные времена. А это означает, что Эра Тьмы мирно завершится, когда настанет черёд Пламени воссиять.

– В любом случае, мы этого уже не узнаем, – заметил Навлаан. – Давайте вернёмся к насущным вопросам.

– Да, я продолжу. Беда в том, что Трон Желания создан гигантами, и для людей он недоступен. Я пытался подобрать к нему ключ, но меня выгнали из замка.

– Я одного не понимаю, – сказал Навлаан, – а именно логики Нашандры. Почему она сначала действует на пользу Вендрику и твоим планам, а затем во вред?

– О, логика Нашандры, – Алдия покачал головой. – Я много думал об этом. И пришёл к выводу, что она – не совсем в своей воле. Почти так же, как бывает и со мной, и с тобой.

– Как это?

– Нашандра – воплощённый в образе человека осколок души Мануса, того, кто был первым человеком, а потом стал считаться Отцом Бездны. Но не стоит забывать о том, что изначально он всё же человек. Бездна не сумела уничтожить в нём сродство с каждым из людей, рождённых в этом мире и наделённых частичкой той же самой Тёмной Души, которую он разделил между своими детьми. И поэтому та часть её сущности, которая отравлена Бездной, жаждет захватить Трон и погрузить мир во Тьму. А вторая часть – человеческая – просто хочет, чтобы люди могли жить как жили всегда. Нашандра на моих глазах вела эту битву сама с собой. Она очень… мужественное существо. Но всё же она проиграла. Даже порождению самой Тьмы не совладать с Тьмой.

– И на что тогда мы замахнулись, – невесело улыбнулся Навлаан.

– А я и не верю, что мы одолеем Тьму. – Алдия развёл руками. – Я и не призываю бороться с ней. Я лишь ищу способ вернуть мир к равновесию, где у Тьмы ровно столько же власти, сколько у Света.

– Тень не отбрасывают, она рождается от огня. И чем ярче огонь, тем чернее тень, – задумчиво произнёс Рейме. Алдия резко обернулся к нему.

– Я слышал эти слова! Откуда ты…

– Это Вендрик. Во время одного из приступов. Недавно.

– Тогда понятно… – Алдия потёр лоб и продолжил: – Ключом к Трону, как я полагаю, является сила древних Королевских Корон. Короны эти принадлежали Четырём Королям, получившим из рук самого лорда Гвина не только власть, но и частички Светлой Души – в дополнение к Тёмной, которой они были наделены от рождения. Соединяя в себе две противоположные стихии, они добились невиданного могущества… и едва не погубили мир, открыв проход в Бездну.

– Алчность, – заметил Навлаан.

– Именно. Одно из основных свойств человеческой души. Имеющее разные проявления, но от этого не менее разрушительное.

– Это ты о себе, – полувопросительно-полуутвердительно сказала Шаналотта.

– Именно. Моя страсть к познанию, к разгадыванию секретов, к поиску ответов – куда она привела меня? И всех вас, возможно. В этом отрывке, – Алдия взглядом указал на лежащий на столе обрывок пергамента, – как раз и перечислены те черты человеческой души, которые делают её такой уязвимой к соблазнам. Алчность, страх, гнев, чувство одиночества. И я бы предположил, что алчность – ещё самая безобидная из этих слабостей.

– Почему ты так считаешь? – спросил Навлаан.

– Потому что её легче всего контролировать, обладая решимостью, – ответил Алдия. – «И только чёрная решимость удерживала рассудок в этом искажённом Бездной теле» – помните? Именно это продемонстрировала Нашандра. Она сопротивлялась зову своего прародителя, как могла. Она сделала многое для того, чтобы помочь нам победить её саму, но в итоге всё же сдалась. Тьма поглотила её без остатка.

– И что теперь будет с Вендриком? – Рейме едва сдержал порыв вскочить с кресла и броситься куда-то… Неважно куда. Усидеть на месте становилось всё сложнее. Вендрик в опасности. А эти мудрецы… Могущественные маги. Как они могут оставаться такими спокойными? Как могут просто сидеть и рассуждать о сущности Тьмы, когда король там, возможно, уже…

– Терпение, капитан, – Алдия заметил состояние собеседника. – Скоро настанет время для активных действий. И тебе будет отведена ключевая роль, можешь не сомневаться. А пока дослушай.

Рейме вжался спиной в кресло и вцепился в подлокотники.

– Сила Корон, – продолжил Алдия, глядя теперь только на бывшего капитана, – поможет нам открыть проход к Горнилу через Трон. А это будет означать, что Вендрик сможет избавиться от бремени накопленной силы.

– И он сгорит? – уточнил Рейме, изо всех сил стараясь говорить спокойно.

– Не обязательно, – Алдия едва заметно поморщился. – В своё время я уговорил брата повременить и не отправляться в Горнило, потому что до меня доходили слухи о некоем артефакте, позволяющем, скажет так, влить в Пламя накопленную силу Душ Повелителей, сохранив свою собственную душу и телесную оболочку. Возможно, Трон – и есть этот артефакт. Но, – он поднял руку, заметив, как загорелся взгляд Рейме, – я не уверен в этом. Не хочу зря обнадёживать тебя… И себя.

– В любом случае, Пламя нужно возжечь, – решительно сказала Шаналотта. Рейме посмотрел на неё – и увидел уже не робкую девушку из домочадцев Алдии, не загадочное существо с разноцветными глазами, говорящее словами Древнего Дракона, а ту, для кого возжигание Пламени – вопрос первостепенной важности. Хранительницу Огня. – Ты потерпел поражение, отец. Ты не нашёл способ исцелить мир от Проклятия Нежити. А значит, у нас только один выход – новая отсрочка. Возможно, в следующую тысячу лет человечеству повезёт больше.

– Вот как ты… – начал Алдия, но не договорил и только сокрушённо покачал головой.

– А ты можешь предложить что-то другое? – жёстко сказала Шаналотта. – Сейчас, когда у нас осталось так мало времени? Или же его уже совсем не осталось…

– Да… Да. – Алдия наклонил голову, словно пытаясь спрятаться от взгляда своего нечаянного порождения. – Но всё же я предлагаю хотя бы попытаться разыскать Короны. И тогда у Вендрика появится шанс уцелеть.

– А что если, пока мы ищем короны, – Рейме с облегчением отметил это «мы», надеясь, что в речи девушки это не просто оговорка, – Нашандра полностью подчинит себе Вендрика? А что если она сумеет убить его и высвободить силу Душ, чтобы они не достались Пламени, пока не придёт новый Избранный? А это может занять не одно столетие…

– У нас нет ни одного надёжного источника сведений, мы ничему не можем верить. – Алдия сел прямо, голос его обрёл былую звучность и твёрдость. – А это значит – мы будем действовать так, как я посчитаю нужным! Или кто-то здесь решится возразить мне? Кто-то готов взять на себя роль командира и сместить меня с этого поста? – он обвёл взглядом собеседников.

Рейме, похолодев, быстро глянул на Навлаана, но тот едва заметно покачал головой, успокаивающе улыбнувшись.

– Нет, это не Тьма, – усмехнулся Алдия, заметив этот быстрый обмен взглядами, – это всего лишья, герцог Алдия, придворный архимаг короля Вендрика, и моё намерение защищать брата до последнего вздоха.

– Тут я с тобой полностью согласен, – пробормотал Рейме.

– Вот и хорошо. Значит, действуем по моему плану. Рейме, ты отправляешься в Железную Цитадель на поиски короны короля Фируса. После того как он стал демоном, корона, возможно, скрывается где-то в руинах замка. Я пойду в Элеум Лойс на поиски короны Мейвела. Только сначала проведу ещё один эксперимент. Я долго откладывал его, надеясь, что удастся обойтись без таких мер… Но, пожалуй, больше медлить нельзя.

– Что за эксперимент? – заинтересовался Навлаан.

– Я потом тебе расскажу, – быстро сказал Алдия. Рейме показалось – или при этих словах архимаг и вправду бросил испуганный взгляд на дочь?..

Шаналотта. Сейчас

Рейме отправился в Железную Цитадель. Навлаан вернулся к своим экспериментам и почти не покидал лаборатории. Алдия просто исчез и не появлялся два дня. Шаналотта уже устала беспокоиться и просто старалась занять себя – неважно чем, лишь бы устать до отупения и провалиться в сон.

Вот только сны по-прежнему не радовали.

И почему она, столько лет спасая отца от кошмаров, так не научилась бороться со своими собственными? Что за чудовищная несправедливость?..

Теперь в её сны вплетались безумный смех Алдии, невыносимая боль, терзающая грудь и спину, словно тело Шаналотты прибито к стене толстым заострённым колом. И дикий нечеловеческий крик, рвущийся из горла – из её собственного горла.

Крик дракона?..

Дошло до того, что девушка подкараулила в коридоре чернокнижника и шёпотом попросила у него какое-нибудь снадобье, позволяющее спать без сновидений. В ответ Навлаан только печально покачал головой.

– Если такое снадобье и существует, мне оно неизвестно. Вы можете добиться более крепкого сна, но это просто будет означать, что, если кошмары вздумают навестить вас, вам будет сложнее проснуться. Сны – это часть нашего проклятия. Не того, что несёт Тёмная Метка, а проклятия Тёмной Души. Проклятия родиться и прожить свой век человеком.

Он вдруг покачнулся и тяжело оперся на подоконник. Шаналотта испуганно шагнула ближе, но чернокнижник слабым жестом отстранил ее.

– Я – нежить, – тяжело выговорил он, глядя в шуршащую дождём темноту. – Я более, чем кто-либо может представить, мечтаю об избавлении от Проклятия. Метка грызёт, грызёт душу и тело, безостановочно… – Он провел рукой по лицу. – Но я постоянно думаю: а что означало бы избавление от Проклятия для меня? – Навлаан вдруг резко развернулся и шагнул ближе к Шаналотте. Инстинктивно отшатнувшись, девушка невольно подумала, что, будь чернокнижник живым, она ощутила бы тепло его дыхания. – Чего я жду от экспериментов Алдии, как ты думаешь? – глаза Навлаана сверкнули яростью и отчаянием. – Я жду одного – возможности умереть! Умереть человеком, а не… – чернокнижник снова отвернулся и уставился в ночь за окном.

Шаналотта, оцепенев, смотрела на него – и ощущала почти такой же холод, как в своих кошмарах, где она в одиночестве стояла посреди ледяной пустоши.

Вот что они испытывают…

Проклятие Нежити.

Не-жизнь.

Но и не-смерть.

Может ли жизнь радовать того, от кого даже смерть отреклась?..

– Алдия призывает на себя Проклятие, – глухо заговорил Навлаан. – Он надеется, что, став нежитью, подарит себе время для поиска исцеления. А я теперь понимаю, – в голосе тёмного мага зазвучала какая-то детская обида, – Проклятие не дарит время. Оно лишает нас времени! Мы больше не движемся от рождения к смерти. Мы не плывём в потоке времени, а застываем в одной точке. Как утёс посреди русла. Но поток всё равно рано или поздно источит камень. И мы исчезнем. Навсегда. Весь человеческий род исчезнет. Всё напрасно…

– Не отчаивайтесь, – мягко сказала Шаналотта. У неё самой на душе сейчас лил такой же ледяной, серый и беспросветный дождь, как за окном, но она не могла не проникнуться сочувствием к сломленному страхом и тоской Навлаану. – Может, отец ещё успеет…

– Не думаю, – с горечью сказал чернокнижник. – Тьма всегда переигрывает свои порождения. На то она и родитель, чтобы быть сильнее и хитроумнее детей.

– Его уже никак не спасти? – холод стиснул сердце с удвоенной яростью.

Навлаан обернулся и посмотрел в глаза Шаналотте.

– Ты винишь меня в том, что случилось с Алдией, – сказал он с горькой усмешкой. – Что ж, это вполне логично. Моя репутация… Говорит сама за себя. Но Алдия когда-то поверил мне. Он увидел то, что не хотели видеть другие. То, что намерения мои означали на самом деле. Я не хотел приносить в жертву никого, кроме самого себя. Но я не учёл… – Навлаан вдруг замолчал и поднёс руку к горлу. Лицо его исказилось, как от боли. Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул с каким-то странным присвистом.

– Чего вы не учли? – нетерпеливо спросила Шаналотта.

Навлаан опустил руку и глубоко вздохнул.

– Я думал, что научился договариваться с Тьмой. Думал, что, если соглашусь на её условия, она будет играть честно. Я переоценил… Сильно переоценил себя. И её – как достойного противника. Сейчас мне даже странно вспоминать… Каким я был наивным. И это я, проживший на свете не один человеческий век! Но Тьма слишком хорошо знает нашу природу. Потому что она и есть наша природа. Грандаль был прав… – Навлаан закашлялся и замолчал.

– Кто такой Грандаль?

– Грандаль Идущий во Тьме, – сказал Навлаан, отдышавшись. – Это единственный из известных мне магов, кто признал Тьму и добровольно отдался ей. И он проповедует, что Тьма – это не ужас и не гибель, а что-то вроде материнского чрева для каждого человека. Нужно почитать породившую тебя мать, и тогда тебе воздастся по заслугам.

– И его Тьма не разрушает?

– Нет, он, похоже, и в самом деле научился ладить с ней. К сожалению, поладить с ним самим почти невозможно. Я смог выпросить у него только одно заклинание. И оно как раз помогает защититься от Тьмы… Странно.

– Ну, если он лучше других знает, с чем имеет дело…

– Да, возможно… Так вот, я готов был предложить Тьме очень многое. Но Алдия… Он пошёл дальше. Я показал ему путь к Тьме – а он стал прокладывать его дальше вглубь. К самому её сердцу. Он готов был предложить Тьме больше – и, конечно, она не отказалась… – чернокнижник вдруг согнулся, обхватил себя руками, резко отвернулся от девушки и, пошатываясь, быстро зашагал прочь.

– Мастер Навлаан? – обеспокоенно окликнула его Шаналотта. – Вам плохо? Вам как-то помочь?..

– Не сейчас, – глухо и явно через силу, каким-то странным, дребезжащим голосом выговорил тот. – Позже… побеседуем. Прошу простить меня, – он перешёл на неровный бег и скрылся в темноте коридора.

Шаналотта горько вздохнула. Снова эти слова… «Не сейчас». Она уже понимала, что никакого «позже» не будет. Она теряет их. Одного за другим… Защиты больше не осталось. Теперь нужно полагаться только на себя.

«Дракон? Ты… Хоть ты-то ещё на моей стороне?»

Вторая сущность не отозвалась. Дракон словно бы съёжился, кожистые крылья мелко дрожали, будто бесплотное сознание древнего существа ощущало тот же самый сводящий с ума мёртвый холод, пришедший из кошмаров Шаналотты.

15

Вельстадт. Сейчас

– Я готов заступить в караул, Ваше Величество.

– Нет, Вельстадт, отдохни сегодня. Полагаю, тебе сейчас не до дежурств.

– Но, Ваше Величество…

– Это приказ.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

– Вельстадт… Не волнуйся за меня. Мне ничего не угрожает.

– Прошу простить мою дерзость, Ваше Величество.

– Я понимаю тебя. Как никто другой, понимаю… Ступай. Тебе нужно отдохнуть.

Потрескивает и чадит догорающий факел. Надо бы сменить…

Да и демоны с ним.

Заканчивается в бутылке вино. И слава богам. Иначе…

А вот за второй бутылкой можно и сходить…

Вельстадт тяжело поднялся и сделал шаг к двери. Остановился, постоял немного. Развернулся и снова сел на жёсткий стул. Посмотрел через стол на второй стул, напротив. Как странно сидеть лицом к двери… Непривычно. Странно видеть знакомую комнату с непривычной стороны. Как будто сам у себя в гостях находишься.

Но сейчас сидеть на своём обычном месте не было никаких сил. Весь вечер смотреть на второй в комнате стул, который теперь всегда будет оставаться пустым…

И второй кубок больше никогда не придётся доставать из ларя. Впрочем, как и первый. Не будет же Вельстадт пить один. Сегодня – особый случай…

Давно перевалило за полночь, а сна даже близко нет. А мог бы сейчас быть при деле… Обходил бы крыло королевских покоев, проверял бы посты, прислушивался к тихому свисту гуляющих в коридорах сквозняков. Был бы занят…

Мог бы не думать.

Хотя… Такое занятие всё равно не избавило бы от мелькающих в голове обрывков слов, картин, звуков. Лязг стали, тяжёлое дыхание, звон и шипение магических сфер и стрел. Всё так знакомо… И так не похоже на то, чем должно быть. Как в кошмарном сне, где ты видишь старого друга, радостно бросаешься к нему… И натыкаешься на недоумённый взгляд: «Простите… мы знакомы?..»

Бой с Рейме. С лучшим другом, с верным и бессменным напарником. С единственным в последние десятки лет достойным соперником в тренировочных боях.

Но сегодня была не тренировка. Это было всерьёз.

Поверить в реальность происходящего оказалось очень сложно. Они с Рейме вышли с оружием друг против друга… Не для того, чтобы размяться, потренироваться, отработать новый приём.

Чтобы убить.

Как такое могло стать возможным?

К тому же… Что-то ещё не давало покоя, мешало, царапалось на краешке сознания. Помимо того, конечно, что Вельстадту вообще пришлось арестовать лучшего друга за государственную измену, да ещё и по решению суда скрестить с ним оружие в поединке.

Рейме – предатель. Рейме – преступник. Рейме изгнан из Дранглика без права возвращения.

Рейме – больше не капитан Королевской Стражи.

Рейме больше здесь нет…

Сердце давило, в груди словно поселилась тяжёлая простуда, мешая дышать. И Вельстадт отчаянно цеплялся мыслями за те несообразности, за те странные вопросы, которые роились у него в голове с той самой минуты, когда Рейме, сбитый с ног заклинанием, в очередной раз отлетел к краю арены… и больше не поднялся.

Он прекрасно умел отражать это заклинание. Он наверняка видел, что Вельстадт готовится применить именно его – всё повторялось, как в дурном сне, возвращающем воспоминания о прошлых событиях в искажённом, уродливом виде. Десять лет поединков. Десять лет соперничества, переросшего в крепкую дружбу.

Рейме не мог пропустить этот удар!

Просто не мог.

Может, он был заколдован?.. Это бы всё объяснило. В том числе и измену, клевету на королеву…

Нет. Невозможно. Вельстадт почувствовал бы. Да и распорядители проверяли Рейме перед началом поединка – на предмет использования запрещённых чар. Они бы распознали чужое колдовство.

Вельстадт вылил остатки вина из бутылки в кубок, залпом выпил, швырнул глиняный сосуд о стену и схватился обеими руками за голову. Что же было не так?

За эти годы он изучил все интонации, все жесты, все тонкости выражения лица товарища. Он легко предугадывал действия Рейме в бою – по ритму дыхания, по звуку шагов. И знал, что напарник точно так же без труда «читает» его. Поэтому тренировочные бои заканчивались хотя бы сколько-то ощутимым перевесом кого-то одного из них, только если второй…

Бутылка полетела в стену следом за кубком. Вельстадт озадаченно посмотрел на стену, от которой брызнули осколки, затем на свою руку. Вообще-то бить посуду – не в его характере…

Рука медленно сжалась в кулак.

Так вот оно что!

Рейме поддался ему. Он хотел, чтобы Вельстадт победил. Возможно, чтобы убил его. Рейме – нежить, и смерть для него – всего лишь способ переместиться… Но куда? Рейме не был привязан ни к одному Костру, он возродился бы там же, где и умер. Значит, это не способ сбежать от правосудия. Тогда зачем?..

Вельстадт вскочил с места и заметался по крошечной комнатушке, как крупный зверь в тесной клетке. Два шага вперёд – два назад. Тесно. Душно. Давит…

Что же это значит?

И взгляд Рейме сквозь прорези шлема – он смотрел на старого друга так, что у Вельстадта внутри всё перевернулось. Рейме взглядом кричал о чём-то. Искал прощения? Или – понимания?

Молил: «Прочти мои мысли. Больше меня никто не услышит. Кроме тебя, мне не на кого надеяться»?

«Кто-то ведь должен остаться Королевским Защитником…»

Вельстадт медленно выдохнул через сжатые зубы.

Ну конечно…

Разговор накануне. Рейме что-то говорил о Нашандре. Опять его навязчивая идея о том, что королева опасна для короля. Он ведь искренне верил в это. И отправился к Вендрику, чтобы предупредить того об опасности. Он знал, наверняка знал, чем закончится этот разговор. И всё же пошёл…

Потому что Рейме просто не может не делать того, что должен.

Вельстадт потряс головой. Но ведь…

Этого не может быть.

Или может?..

Рейме близко сошёлся с архимагом Алдией. А Нашандра изгнала Алдию из Дранглика. Да, формально никто не запрещал брату короля и дальше оставаться в замке, но… Все приближенные Вендрика прекрасно знали, чем на самом деле являлся поспешный отъезд архимага в удалённую крепость.

Алдия подозревал Нашандру. И она избавилась от него?

Хмель мгновенно выветрился из головы. Вельстадт вскочил со стула, бросился вон из комнаты – и едва не налетел на одного из своих подчинённых, лейтенанта Эйгерта.

– Капитан, скорее! – выкрикнул он. – Там что-то жуткое творится!

– Вендрик? – выкрикнул Вельстадт уже на бегу.

– Нет. Королева… Скорее! Сюда! Она в пустом крыле!

– А где Вендрик?

– Не знаю, его я не видел…

Вбежав в коридор нежилого крыла замка, Вельстадт словно бы налетел на податливую, но вполне осязаемую стену. Низкий, отдающийся во всём теле звук словно выталкивал назад, пульсируя, будто кто-то медленно и ритмично бил в барабан. Махнув рукой подчинённому – «Жди здесь!», Вельстадт, преодолевая сопротивление, двинулся дальше по коридору. Воздух сгустился и раскалился, обжигая горло. Запахло грозой и серой. Звук с каждым шагом усиливался, голову сдавливало болью, ломило глаза. Капитан, стиснув зубы, ускорил шаг.

Из-под створок одной из дверей в тёмном коридоре лилось багровое свечение, пульсирующее вместе со звуком. И слышался голос. Вельстадт из последних сил рванулся вперёд.

Это был, без сомнения, голос королевы. Но так жутко искажённый, такой нечеловечески холодный, что Вельстадт, который отнюдь не был трусом, с трудом подавил желание броситься бежать подальше отсюда. Остановившись в шаге от двери, он прислушался.

Нашандра нараспев читала что-то – то ли заклинания, то ли какую-то молитву неведомым силам. Голос звучал всё громче, темп ускорялся. Вельстадт тщетно пытался разобрать хоть слово – но не мог. Язык был незнакомым, звучал пугающе, как вывернутые, разорванные и сложенные в жуткую мешанину слова обычной речи. И вдруг слух выхватил из хаоса шумов одно знакомое сочетание звуков. Вначале Вельстадт не поверил своим ушам. Но потом звуки повторились ещё раз, и ещё… Королевский Защитник с яростным криком рванул на себя дверь. Бесполезно – всё равно что пытаться сдвинуть с места стену. Да ещё и будто молнией от ручки тряхнуло.

«Вендрик… Вендрик…»

Багровый свет из-под двери заклубился туманом, пополз к ногам Вельстадта, сгущаясь и завиваясь кольцами. Капитан попятился – он ощущал в этих клубах темнеющего дыма сильную и смертельно опасную магию, которой он ничего не мог противопоставить.

Проклятие. Порча. Отрава Тьмы.

«Вендрик!»

Вельстадт бросился назад, в жилое крыло. К покоям короля. Дожидавшийся его у выхода из коридора Эйгерт, не задавая вопросов, побежал следом.

Перед дверью королевской опочивальни стояли навытяжку двое стражников из бывшего отряда Рейме. Они не шелохнулись, даже когда Вельстадт, не без труда остановившись прямо перед одним из них и тяжело переводя дыхание, спросил:

– Король у себя?

– Да, командир, – ответил стражник. – Полчаса назад проследовал в свои покои в сопровождении личного слуги. Слуга вышел почти сразу же.

– Ничего подозрительного не слышали?

– Никак нет, ко… – начал стражник и осекся. Медленно обернулся к двери, которую охранял.

Вельстадт, не теряя времени, рванул створки на себя.

Вендрик стоял на коленях посреди комнаты, левой рукой держась за горло, а правую вытянув вперёд. Пламя свечей в высоких канделябрах трещало и дёргалось, заставляя тени прыгать по полу и стенам в жуткой демонической пляске. И летали в воздухе шепоты – отражались от стен, дробились, рвались на части слова, складываясь в имя, произносимое голосом королевы, но не тем жутким, нечеловеческим, что звучал в нежилом крыле, а печальным, нежным, полным боли и сочувствия…

«Вендрик… Вендрик».

– Лю… бовь… мо… я… – хрипел король, глядя вперёд невидящими глазами, и полз на коленях к выходу. Вельстадт бросился перед ним на пол, бесцеремонно схватил за плечи… и отлетел в сторону, как сломанная кукла, сметённый с дороги рукой, налившейся нечеловеческой силой.

– Зови магов! – крикнул капитан, вскакивая на ноги. – И пошли за Алдией! – оцепеневший стражник дёрнулся, словно стряхивая сковавший лёд, и мгновенно скрылся в коридоре. Вельстадт вытянул руки вперёд и произнёс заклинание, накрыв короля куполом, непроницаемым для любой чужой магии. Вендрик дёрнулся и повалился на пол. Вельстадт бросился к нему – защитная полусфера неохотно пропустила даже его, своего создателя.

– Ваше Величество! – он поднял и перевернул короля на спину… И невольно вскрикнул от ужаса. Лицо и руки Вендрика сплошь покрывали ветвящиеся чёрные полосы – щупальца Метки Проклятия.

Вельстадт торопливо обшарил карманы одеяния короля, с возгласом облегчения нащупал человеческую фигурку. Как же хорошо, что Вендрик не забывает наказ брата и постоянно носит их с собой…

Вложив фигурку в дрожащую руку Вендрика, Вельстадт с силой прижал её к груди короля. Субстанция человечности с сухим хлопком впиталась в тело. Вендрик захрипел. Чёрные жгуты под кожей начали бледнеть и растворяться.

– Ваше Величество! – Вельстадт бесцеремонно встряхнул короля. – Вы меня слышите?

– Шандра… – простонал тот. – Милая Шандра…

Защитная полусфера начала таять, и Вельстадт обновил заклинание. Взгляд Вендрика наконец стал осмысленным. Король оперся на локоть и приподнялся, уставившись на капитана и словно бы не узнавая его.

– Где… Шандра?

– В нежилом крыле, – ответил Вельстадт. – Творит какой-то ритуал.

– Она… Зовёт меня, – Вендрик неуклюже закопошился на полу, пытаясь встать. – Я должен идти…

– Ваше Величество! – Вельстадт схватил короля за плечи, удерживая на месте. – Вам нельзя к ней идти! Именно этого она и добивается!

– Чего – этого? – Вендрик растерянно глянул на своего защитника… А потом глаза его расширились, сверкнули пониманием… И отчаянием, и таким глубоким и неизбывным горем, и раскаянием…

– Рейме… – прошептал король, глядя куда-то поверх плеча Вельстадта.

– Да, Ваше Величество, – горько отозвался капитан. – Рейме был прав.

– Что я наделал… – Вендрик, оттолкнув своего Защитника, тяжело, но решительно поднялся на ноги, шагнул к полусфере и прошёл сквозь неё, не замедлившись, только дёрнувшись от прикосновения защитной магии.

– Ваше Величество! – Вельстадт бросился следом. Полусфера с тихим хлопком исчезла, и в это мгновение в дверях возникли главный придворный маг Адовеус и один из стражников, встретивших Вельстадта у дверей – Терон. Маг немедленно запечатал дверь и набросил на всех присутствующих «вуаль» чар, нейтрализующих любую магию – заклинание, подобное полусфере Вельстадта, но гораздо более чувствительное и эффективное.

– Ваше Величество, на вас тёмное заклятие! – Адовеус шагнул к королю, быстро глянув на Вельстадта.

– Снимай! – скомандовал капитан. – Справишься?

Маг поднял руки и произнёс заклинание. Нахмурился, прикрыл глаза и повторил ещё раз, громче. Добавил ещё одно. Замер на несколько мгновений, уронил руки и повернулся к Вельстадту.

– Не получается… Тот, кто его наслал…

– Я так и думал, – проговорил Вельстадт сквозь зубы. – С ней тягаться… Ох, Рейме…

– С ней?..

– Это Нашандра, – коротко пояснил капитан. – Она хочет забрать душу короля.

– Ч-что?..

– Шевелись! – заорал Вельстадт на оцепеневшего Адовеуса. – Она сейчас будет здесь! Короля надо спрятать! Есть идеи?

– Подземелья, – вмешался Терон. – Бывшие лаборатории архимага. Там стоит мощная защита.

– Идём, – и Вельстадт без лишних слов подхватил Вендрика под руку и повёл к выходу. – За Алдией послали?