Текст книги "Лений (СИ)"

Автор книги: Mashketova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

–Мои дорогие мужчины! Протяните руки, я залечу ваши раны, которые эта непослушная девчонка успела нанести. А ты, Рене, присядь, пожалуйста. Алия, уступи ей место и пойди прогуляйся по оранжерее. Такой цветок, как ты, скрасит нашу коллекцию на время.

Алия фыркает, но подчиняется. Я сажусь на ее место, пока Валея занимается своими охранниками. Все это проходит в полном молчании. Все, сидящие за столом, изучают меня такими острыми взглядами, что кажется, будто каждый из них хочет оставить на моей коже незаживающую рану.

–Хватит на меня пялиться, – говорю.

Они отворачиваются или опускают глаза в пол. Кельми растирает веки ладонью, То тянет руку ко рту, но потом неловко одергивает, так как не находит там сигареты. Ученый Риану теребит в руках карандаш и какие-то бумажки, бросая осторожные взгляды на доставленную мною ёмкость. Ван увлеченно наблюдает за тем, как Валея лечит охранников, а Лелас закручивает пальцами прядь своих длинных светлых волос. Будто бы ничего не изменилось с тех пор, как я была здесь в последний раз. Но что-то все-таки не так.

Валея заговаривает, когда последний охранник выходит и закрывает за собой дверь:

–Так что ты хотела сказать мне, Рене? До того, как началось это дешевое выступление.

–Я добыла для тебя ингредиент.

–Похвально. И ты думаешь, что после этого наш уговор снова в силе?

–Я выполняю свои условия. Уже два ингредиента у тебя.

–Чье это сердце? – спрашивает ученый.

–Я не знаю, кому принадлежит этот ингредиент, – говорю я, когда мне удается побороть гаденькое ощущение, которое каждый раз посещает меня при мысли об истинной природе элементов для эссенции.

–Как ты его получила?

–Нелегко. Пришлось немного поучить уму-разуму десяток крепких мужланов.

–Стой! – говорит Ван. – Ты в одиночку смогла справиться с вооруженным конвоем охранников, перевозящих сердца между центрами?

Да что ж они заладили!

–Я не заметила, чтобы они были вооружены. В любом случае, побеждает не грубая сила, а смекалка и хитрость, если ты не знал.

Кельми ухмыляется, но спешит прикрыть рот ладонью.

–Валея, можно я взгляну? – спрашивает Риану.

–Да, – говорит Валея, все так же пристально рассматривая меня.

Ученый подходит к ёмкости, открывает ее, принюхивается, закрывает, поднимает, рассматривает со всех сторон.

–Да, похоже, что она произвела диверсию и похитила то сердце, за которым мы планировали отправляться в скором времени. Удивительно!

Риан не спешит садиться на свое место и всё вертит ёмкость в руках. Ему так не терпится забрать ингредиент в свою лабораторию и начать работать! Валея понимает, что Риан не сдвинется с места и говорит:

–Дорогой мой, можешь взять ёмкость и идти к себе. А мы пока что поговорим с этой девчонкой.

–Хорошо, – Риан в мгновение ока покидает малый зал.

–Тебя кто-нибудь видел?

–Лица моего никто не видел, но они запомнили блондинку-обсессинку. Пришлось немного повозиться с цветом волос, зато теперь меня точно не найдут.

–Тебе не идет быть блондинкой. Рыжий тебе больше к лицу, – замечает Лелас. Похоже, ему не льстит, что кто-то покушается на тот же цвет волос, что и у него. Пусть так.

–Спасибо, – я не пропускаю его замечание мимо ушей и с улыбкой отвечаю на колкость.

–Потом обсудите. Что еще ты готова предложить за то, чтобы вернуться? – спрашивает Валея.

–Свою службу.

–Будешь ли ты мне повиноваться?

–Мне кажется, я слишком ценный зверек в твоем зоопарке. Ты не можешь кормить травоядное мясом или хищника – травой. Я сделаю все, чтобы исполнить свои условия сделки, но я не желаю быть твоей марионеткой.

–Тебе стоит подумать лучше, девочка.

–Я дала свой ответ. Еще два элемента я для тебя добуду, чего бы мне это ни стоило. Но и ты, Валея, должна выполнять свои условия договора.

–Скажем так, меня подкупает твой деловой подход. Ты можешь вернуться, но жить ты будешь только в замке. Промой рану, и я уберу шрам. Потом ты отправишься домой, заберешь все нужные вещи и вернешься. Ты всегда должна быть здесь, чтобы у меня и мысли не могло возникнуть о том, что ты опять сбежишь.

–Хорошо, – говорю.

–Все свободны, дорогие мои, – говорит Валея.

–Я помогу тебе с раной, – обращается ко мне Кельми.

Мы молча выходим из зала, потом все так же в тишине идем к кабинету Кельми. Его помощники, как всегда, не обращают на нас внимания. Раньше меня раздражала их безучастность ко всему, но теперь я даже не обращаю внимания на них.

Я усаживаюсь на стул, Кельми разводит какие-то зелья в баночках, разбавляет их водой. Обмокнув чистую тряпочку в получившийся раствор, Кельми протирает ею мою лицо:

–Ты молодец, Рене. Сильно досталось?

–Только одна рана. Приложили пару раз о капсулу, немного пытались задушить, а так обошлось.

–Хорошо, спрошу по-другому. Как сильно досталось тем, кто охранял ингредиент?

–Сильнее. Не знаю, сколько из них до сих пор дышать способны.

–Возможно, это было зря.

–Возможно.

Кельми бережно убирает запекшуюся кровь с лица, теперь мне ничего не мешает смотреть;потом Кельми принимается за мой лоб.

–Потерпи, сейчас будет больно.

–Угу.

Резким движением Кельми отрывает накрепко приставший к моему лбу бинт.

–Ай! – вскрикиваю я.

–Все, все, – успокаивает меня Кельми, промачивая рану тряпочкой. – Все, можешь идти к Валее. Она должна быть все еще в зале.

–Спасибо.

–С тобой съездить домой? Я могу взять капсулу.

–Я прогуляюсь, пожалуй. Сначала только переодеться зайду. Я залила всю куртку кровью.

–Не стоит. Если Валея увидит, что ты в новой одежде, то может догадаться, что здесь что-то нечисто. Она ведь не знает, что мы тебя держали здесь.

–Да, хорошо. Моих вещей же не должно быть в замке, точно.

–Удачи!

–Спасибо, Кельми. Спасибо тебе за помощь!

Покидаю кабинет Кельми до того, как он что-то отвечает, да это и необязательно. По знакомым коридорам возвращаюсь в малый зал. Кельми был прав: Валея все еще там.

–Уже вернулась? Отлично! Дай мне свою руку, – говорит Валея.

Я молча протягиваю ей открытую ладонь. Но вот начинает Валея вовсе не с лечения: в мой живот будто бы вонзили несколько ножей, настолько сильная боль сбивает меня с ног. Я падаю на колени, но Валея не выпускает моей руки. Боль нарастает как снежный ком, кровь звенит в ушах, мое тело сотрясают удары, идущие изнутри. Еще пару секунд, и кровь льет носом, потом я начинаю ею кашлять.

–Как тебе ощущения? Запомни их в точности, в мелочах, в деталях. Если ты еще раз начнешь своевольничать, то ты испытаешь их снова. Только вот на милость мою не рассчитывай.

Ничего не могу ей ответить: я задыхаюсь. Кровь ручьем бежит по моей руке, заливаясь в рукав и капая на пол. Еще немного, и я потеряю сознание. Но Валея не дает мне сделать этого. Боль начинает постепенно угасать, кровь останавливается. Я дышу ртом, чтобы быстрее наполнить легкие воздухом. Как только картинка перед глазами становится четкой, я понимаю, что силы говорить уже есть:

–Да, Валея. Спасибо, что простила меня. Я больше не буду своевольничать.

–Ты можешь идти. Я попросила Вана съездить с тобой за вещами.

–Я хотела прогуляться.

–Девочка, что ты сказала секунду назад?

–Хорошо, я поеду с Ваном.

–Если я увижу хоть маленький намек на то, что ты собираешься меня ослушаться – сниму запрет, благодаря которому ни один мужчина не может тебя трогать. Они многое теряют, ведь ты очень умелая девица.

Даже не глядя на Валею, я понимаю, что она ухмыляется. Да, мне пришлось много чего ей показать, когда я проходила испытания. Я поклялась, что больше об этом не вспомню. К сожалению, большинство клятв, которые мы даем сами себе, практически невозможно исполнить.

–Иди, – говорит Валея и отпускает мою руку.

Я разворачиваюсь на четвереньках, чтобы не смотреть на нее, встаю, держась за стену, и выхожу. Ощупываю лоб: от раны не осталось даже и следа, даже еле заметного шрама. Я даже представить не могла, что эта женщина настолько могущественна. Мне стоит быть осторожнее, гораздо осторожнее.

В коридоре меня ожидает улыбающийся Ван:

–Идем, я уже заждался.

Я ничего не отвечаю, просто направляюсь за ним следом.

***

–Сколько можно ждать каких-то новостей? Уже почти год мы ничего не можем найти об ингредиентах! Не может быть такого, чтобы никто не нашел ни одной зацепки!

–Рене, ешь свою кашу и говори тише! Столовая – не лучшее место для подобных разглагольствований!

–Кельми, ну сколько можно! Я устала от жизни в замке! Я боец! Воин! А чем Валея заставляет меня заниматься? Ездить проверять бордели и тренировать охранников! Мне даже запрещено покидать пределы замка без ее разрешения! Я устала, Кельми!

–Тш-ш-ш! Рене, прекрати. Ты думаешь, что ты единственный воин здесь? И вообще. Ты никогда прежде так не расстраивалась и не возмущалась.

–Конечно! Этим обычно занималась Алиса. Ну как занималась… Она ныла, а потом использовала траву забвения, чтобы уйти от проблем.

–А тебя этот подход не устраивает?

–Конечно нет!

–Тише, Рене! Прошу тебя. Тише.

–Ладно, ладно. Я буду говорить ш-ш-шепотом. Я хочу в город, хотя бы просто прогуляться. Без цели и наблюдателей.

–Я поговорю с Валеей.

Кельми встает из-за стола и уходит, а я остаюсь наедине со своей тарелкой. За этот совершенно бессмысленный год в замке я научилась многому. Смирению – в первую очередь. Валея долго проверяла меня, прежде чем начать доверять какие-то более серьезные задания, хотя проверка борделей – не тот уровень ответственности поручений, который я хотела бы.

Каша наконец-то заканчивается, и я могу покинуть столовую. Не то чтобы я не любила каши, но они мне уже надоели. Дома мы с Алисой любили накупить продуктов на последние деньги и приготовить что-нибудь эдакое, а в замке Валеи нет места фантазии. Кулинарной так точно.

После завтрака я, как обычно, должна провести тренировку. За эти два утренних часа я могу не только устать физически, но и набраться сил морально, что, казалось бы, противоречиво. Пожалуй, тренировка, пусть и с не очень умелыми противниками, – это единственное, что радует меня в жизни в замке Валеи сейчас.

После того, как я заканчиваю тренировку и привожу себя в порядок, в коридоре я снова встречаю Кельми:

–Я поговорил с Валеей. Мне удалось убедить ее отпустить тебя на день в город.

–Просто так? Ни за что не поверю.

–И правильно сделаешь. Я сказал, что ты хотела поговорить с отцом. Это ее убедило согласиться, ведь раньше ты никогда не проявляла к нему особого интереса.

–И зачем же ты соврал ей? Я вовсе не хочу видеть Ления.

–Я посчитал, что это будет для тебя полезно. И не спорь. Я попросил То отвезти тебя к отцу, а потом забрать из города в конце дня.

–Я справилась бы сама!

–Ты не умеешь водить капсулу, дорогая.

–Дошла бы пешком.

Кельми только фыркнул мне в ответ.

–Рене, не хмурь так бровки домиком, ты же знаешь, что на меня это не сработает. То уже ждет тебя на выходе. Можешь не соглашаться на эти условия, но других не будет.

–Ладно. Спасибо за помощь, Кельми.

Я уже привыкла к тому, что Кельми игнорирует мою благодарность, но все равно каждый раз говорю ему «спасибо». Пусть он и не подает вида, но ему приятно.

То вышагивает по двору с сигаретой в зубах и сразу же выбрасывает ее в кусты, как только видит меня.

–Поехали? – спрашиваю.

То кивает и открывает передо мной дверь в капсулу. Я закатываю глаза, но сажусь.

–Хочешь поговорить? – спрашивает То.

–Откажусь, пожалуй, – говорю.

–Ладно, – бубнит То.

Некоторое время царит звенящее тишина. Когда капсула останавливается, То выходит и подает мне руку.

–Зачем? Я не споткнусь и не упаду.

–Не хочу это проверять, – отвечает То.

Я все-таки берусь за его руку и выхожу.

–В котором часу и где тебя забрать?

–Это обязательно?

–Боюсь, что так.

–В восемь. От моего дома.

–Ты же знаешь, что тебе нельзя туда заходить.

–Но посмотреть же можно?

–Не любишь ты, чтобы раны заживали.

–Раны на душе не заживают.

–Любые раны не заживают, если срывать запекшуюся кровь и ковырять их грязными руками.

–Придержи язык, То.

–Ладно. Не опоздай, иначе Валея будет недовольна.

–Хорошо.

То забирается в капсулу и уезжает. Я какое-то время смотрю ему вслед.

–Рене? – окликают меня сзади.

–Да? – отвечаю, не задумываясь, и разворачиваюсь. Лений уже вышел из дома и стоит у магической преграды, буравя меня взглядом. Его карие глаза, скрытые в тени массивных надбровных дуг, кажутся черными и холодными, несмотря на легкую улыбку на губах.

–И снова красная клетчатая рубашка? Ты не любишь перемен в жизни.

–За эти годы я не износил еще ни одной. А вообще, у меня есть и другая одежда. Если бы ты приезжала чаще, то заметила бы.

Лений опускает глаза, сплетает пальцы, неловко пинает землю носком ботинка.

–Ты не один пленник в этом мире. Я тоже заложница в замке Валеи.

–Да, То рассказывал, что ты провинилась, поэтому тебя никуда не выпускают.

–Я целый год не была дома, а это ужасно долго. Улитка без раковины становится обычным слизняком, который мало того, что выглядит отталкивающе, так еще и совершенно беззащитен.

–У тебя хотя бы есть дом, Рене.

В глазах Ления проскальзывает что-то прежде незнакомое.

–Да. У меня есть дом. Но сейчас от него пользы не больше, чем от тебя здесь.

–Я могу быть полезен, Рене.

–Как? Заточенный в этом… В этой клетке без прутьев?

–Голова на плечах есть, значит, могу быть полезен. Я думал, твой друг, Кельми, мог донести тебе, что знание бывает еще более могущественным оружием, чем способность или сила.

–Он донес. Объяснил. Доходчиво.

–Тогда не стоит говорить мне, что я бесполезен, Рене. Я могу подсказать тебе, где искать следующий ингредиент для эссенции.

–Откуда ты можешь знать об этом?

–Помнишь хижину в Лотосовой долине, где ты пряталась с ученым, пока То не нашел вас? Он мне рассказал об этом.

–Да, помню, конечно.

–Давным-давно, там жил мудрец, который умер в тот самый день, когда моя мать принесла меня в обитель. Он предсказал мое появление и попросил, чтобы меня назвали в честь него. Когда я сбежал из долины, я жил в его хижине. Пусть она заброшена, но сделана была на совесть. При желании ее можно было легко восстановить. Там я и нашел большой блокнот с заметками,очень полезными заметками. Вообще, что-либо записывать никогда не будет лишним. Я и сам много чего записываю.

–Что именно?

–События, действия, слова. Непредсказуемые закономерности.

–И что с того?

–В найденном мной блокноте было записано, что в тот день в хижине должны были оказаться полотенца, свечи и еда. Я позаботился об этом.

–Занимательное совпадение.

–Можешь называть это совпадением, как тебе будет угодно. Я определяю это несколько иначе. Но ничего, об этом не сейчас. Знаешь, что было написано о сегодняшнем дне?

–Что я приду?

–Верно. Может быть, ты знаешь, что еще там было написано?

–Мне надоело угадывать. Просто расскажи.

–Там были кое-какие заметки, в которых есть прямая подсказка, где вам следует начать поиски. Но…

–Что же ты медлишь! Говори!

–Сначала ответь на вопрос.

–А у меня есть выбор? Хоть это и глупо, но задавай свой вопрос.

–Где Алиса? Куда она делась? Ты должна иметь хоть какие-нибудь предположения.

–Я не знаю, – опускаю глаза, – честно. Я пыталась отыскать ее здесь, – прикладываю палец к виску, – но безрезультатно. Она пропала.

–Как давно? Точную информацию мне То не выдал.

–Когда я потеряла сознание после перемещения. Первое похищение ингредиента. Я израсходовала слишком много сил, поэтому долго пребывала без сознания. В замке я обнаружила, что Алисы нет.

–А до замка? В хижине?

–Не помню. Я не проверяла тогда. По идее должна была появиться она, но этого не произошло. У меня тогда не было времени, чтобы задуматься о наличии Алисы внутри ментальной комнаты.

–Это все очень и очень странно…

–Не молчи! Ты обещал подсказку!

–У меня записано: «Мужчина с третьей страницы вчерашнего еженедельника. Он осужден за убийство и будет казнен. Но магическое правительство не догадывается об одной вещи. Он стихиец».

–Это все?

–Да.

–Спасибо, Лений.

–Можно просто «папа».

***

–Я не справлюсь!

–Меньше переживай, больше соображай. Рене, слушай меня! Все получится. Я понимаю, что похитить человека – это не украсть баночку с непонятным содержимым. Это намного сложнее. Особенно если понимать, что с ним потом сделают. Но подумай о чем-нибудь другом. Вспомни, что показала тебе вчера Валея.

–Мое тело? Это было ужасно странно. Я глядела на это бездушное туловище, плавающее в жижице, но смотрела при этом будто в зеркало. Удивительно. Из нескольких клеток ей удалось создать нового человека.

–Вот! Ты добудешь этот элемент, еще один – и получишь свое тело. Ты будешь свободна! Убежишь куда угодно!

–Но зачем? Сейчас это тело принадлежит мне, ведь ни Алиса, ни третья… Они так и не вернулись!

–Они вернутся! Успокойся! Давай я еще раз обработаю твои волосы, мне кажется, что они недостаточно белые.

–Как ты можешь об этом думать! А что, если я не успею спасти этого человека? Вытащить из петли?

–Ты все успеешь. Валея будет смотреть на все происходящее вместе с членами магического совета. Если она отыграет все как нужно, то никто не заподозрит ее. Так-с, То стоит в толпе и пишет, что заключенного уже ведут. Сосредоточься. Перемещайся по моей команде. Приготовься.

Я закрываю глаза, выдыхаю. Нет, дрожь в коленках отказывается меня покидать. Одно дело – похитить ученого из темницы или устроить четко продуманную ловушку. Но как же мне удастся похитить человека на глазах у многотысячной толпы?!

–Давай!

О нет, время! Я представляю эшафот, пугающий своей беспринципностью и одинаковостью концовок для всех, ступающих на него.

Открываю глаза сразу же, как чувствую под ногами какую-никакую поверхность. Под ногами стихийца виселица разевает свой деревянный рот.

Я переместилась чуть дальше, чем планировала. Поэтому мне приходится пробежать. Стражники, стоящие сбоку, пытаются задеть меня ударами копья, но я успеваю проскочить. Копье лишь царапает мое плечо как неумелый котенок. Лучше реагировать надо, ребята. Лучше!

Я выуживаю из ножен на поясе кинжал, обрушаю его со всей силы на веревку и падаю вниз, следом за повешенным. Надеюсь, он протянул эти несколько секунд. И шею сломать не успел. Ингредиенты нужно добывать из живых людей.

Мне вслед летит какое-то заклинание. Наверное, что-то филлерское, чтобы отнять мои способности. Как бы ни так. Я успеваю провалиться в «пасть» виселицы раньше, заклинание улетает в толпу, откуда уже слышится нарастающий гул.

Как только тело повешенного попадает в поле досягаемости, я тут же притягиваю его к себе, зажмуриваю глаза и представляю себе капсулу, из которой я только что и переместилась.

Кельми остановился у гостиницы на окраине города, где разместились все подручные Валеи, пока она наносит визит одному из членов магического правительства. Негоже простым смертным сопровождать саму Валею! Зато это сократило нам расстояние для моего перемещения.

Открыв глаза, я испытываю облегчение, так как вижу, что переместилась туда, куда надо. Только вот Кельми в капсуле нет. Вместо его лица с приветливой улыбкой я вижу довольную ухмылку Валеи. Как так? Она должна наблюдать за казнью с членом магического правительства!

–Что? – этим коротким переспросом тотального неверия будто бы воздух выходит из моих лёгких, как при ударе под дых.

Из открытой двери появляется один из охранников, забирает из моих рук спасенного человека, Валея на ходу дотрагивается до него рукой. Человек превращается в безжизненное тело, которое охранник грубо вытаскивает наружу. Дверь захлопывается, а Валея будто бы невзначай хватает меня за кисть.

–Что происходит? Ты же должна быть там!

–Никто меня туда не звал, глупышка! Члены магического правительства не смотрят на казни обычных убийц! Они же не знают, что именно этот человечишка – стихиец. А ты дала нам такую шикарную возможность раздобыть сердце!

–Я все сделала! Отпусти!

–О нет! Ты не можешь пошевелиться, потому что я так хочу. Ты даже моргнуть не можешь, дорогуша.

–Я добыла тебе ингредиенты! Я была послушна! Валея, что ты делаешь?!

–Не все. Осталось еще одно сердце. Огненной стихийки.

К чему она клонит? О нет! Только не это!

–Нет, нет! Ее нет! Она пропала! Валея нет! Я достану тебе еще один ингредиент! Я уже три года достаю тебе все, что ты попросишь! Валея! Отпусти меня, я ничего не сделала!

–Ты отдашь мне сердце, ты права.

–У нас разные способности! Мое сердце не подойдет! Ничего не сработает, Валея! Хватит!

–И снова ты права. Твое сердце не сработает. Оно мне не нужно. Мне нужно сердце третьей девицы, которая живет в твоей голове.

–Там сейчас только я, ты же знаешь! Они ушли! Их нет! Пропали! Исчезли!

–Благодаря моему милому Леласу. Он их вернет, как только они понадобятся. Я решила, что иметь дело с тобой одной будет проще, вот и попросила его немного потрудиться.

–Что?! Как это возможно?!

–Ох, а, может быть, ты еще думаешь, что я не знала о том, что ты почти год пролежала в какой-то комнатушке моего замка? А То и Кельми следили за тобой, как за любимой игрушкой? С ними будет отдельный разговор, но сначала я отберу у них эту игрушку.

–Откуда ты знала? Они же никому не говорили!

–Ты думаешь, что Лелас такой же своевольный предатель, как они? Они смогли беречь тебя там только потому, что я знала об этом и позволяла. Поверь мне, если бы я не захотела, тебя бы нашли. Ох, а что было бы дальше…

–Валея! Нет, прошу, не надо! Отпусти меня! Я все сделаю! – от бессилия слезы потекли по моим щекам.

–Вот видишь! Даже такого стойкого солдатика, как ты, можно сломать. Главное – выкрутить верные детали. Можешь не стараться. Все кончено, Рене. Тебе остается только выполнить свою часть сделки до конца, как ты и поклялась. А уж потом я подумаю, буду ли я выполнять свою.

–Нет, ты не посмеешь, Валея! Ты не посмеешь!

–Не волнуйся, я знаю пределы своих возможностей лучше, чем ты. А теперь засыпай, деточка, засыпай…

========== Глория ==========

С возрастом моя жизнь стала напоминать мне не пеструю ленту, а осколки разбитого зеркала. Лента выпала из косы девицы, когда она поняла, что в зеркале видит уже не себя. Возраст – штука сложная для неподготовленного человека. Только никто нас к такому не готовит – сразу бьют палкой по хребту, подгоняя.

Если тебе это так нужно – то я согласна изрезать руки в кровь о те куски зеркала, которые так тебя интересуют. Соберу и швырну тебе в лицо! Но пожалей меня! Прошу!

Нет? Как нет… Что ж… Выбора, у меня, по-видимому, тоже нет. Я расскажу. Все выложу, как на духу. Столько лет прошло. И ты только сейчас нашел в себе силы простить его? Своего друга! Ты трус, Гео! Ты просто трус! И что я в тебе нашла…

У меня все записано! Я не привыкла полагаться на память, особенно с моей профессией. Сейчас-сейчас! Где же это… А, вот!

Он приходил ко мне много раз. Я вижу, ты скучаешь, существо без мужества. Нет в тебе ничего, нет!..

Он всегда был мальчишкой. Таким же, как и тогда, на выпускном. С глубокими грустными глазами, в темноте которых уж больше нет озорных огоньков – один лёд неизвестности. Он был все таким же, а я… А я менялась. Старше, взрослее, мудрее… Хотя, нет, мудрее – это вряд ли. Опытнее – да. Но точно не мудрее. Если бы была у меня хоть капля мозгов – я бы и советовала ему что-то дельное. Он не попал бы в беду, ох, не попал бы.

Да что ты меня вечно перебиваешь! «Ближе к делу, Глория, ближе к делу!» Уймись! Я сама решу, когда мне зачитывать. Все, начинаю.

Я сидела, бесцельно помешивая чай ложечкой, когда Лений впервые заглянул к нам на огонек.

Что значит: «Когда это было»? Когда, когда?! Через три месяца после выпускного. Помнишь ту комнатушку в столичных трущобах, которую мы решили снимать на двоих, потому что так было дешевле? Так вот. Именно туда он и нагрянул. Перестань перебивать меня и слушай дальше.

Он постучал в дверь. Пока я подошла к ней, чтобы открыть, Лений уже почти передумал. Я распахнула дверь и увидела его, сжавшегося, зажмурившего глаза.

–Лений! – выпалила я.

Он, вестимо, поддался, не то мне, не то самому себе, и взглянул прямо в мои глаза. Я тогда не нашлась, что ему ответить. Я просто распахнула перед ним дверь, и он вошел.

Лений снял ботинки, потянув носком за задник, даже не сгибаясь, и отшвырнул их в угол. Он стоял, заложив руку за руку, отчего его плечи сжимались. Видеть его таким было непривычно.

Да не преувеличиваю я! Хватит вставлять свои едкие замечания! Тошно мне уже от них!

Я пошла на кухню за чаем, Лений последовал за мной. В тишине я заварила чай, потому что чайник был еще теплый. Протянула Лению чашку и села напротив. Лений схватил и сжал ее так, что костяшки побелели. Мне показалось, что из него и слова будет невозможно вытянуть, поэтому я просто взяла его за руку и проскользнула внутрь сознания.

–Здравствуй, Лений, – сказала я, оказавшись у него в голове.

Место было холодным и мрачным. Черное небо давило на меня своей невообразимой тяжестью, а в шаге от меня свой зубастый рот открыла бездонная пропасть. Я обернулась: бескрайнее поле злаковых сливалось с черным горизонтом где-то далеко-далеко.

–Здравствуй, Глория, – услышала я шепот Ления. Его скрюченная фигурка располагалась на самом краю пропасти.

–Тебе там не страшно?

–Если упадешь – всё равно не разобьёшься.

–Ты пробовал?

–Я верю в это. Бесконечность завораживает. Взгляни.

Я подошла и аккуратно села рядом с ним, но в пропасть заглянуть побоялась.

–Что же ты? Посмотри! Если взглянуть в лицо своим страхам, то можно увидеть, как одержать над ними верх.

–А еще можно понять, какой ты слабый и никчемный. Я воздержусь.

–Зря.

Молчание.

–Где ты был все это время, Лений?

–Время? Ах да, время… Понимаешь, я решил немного побродить в нем.

–Ты не боишься заблудиться?

–Я уже в потемках, как видишь.

–Тьма может быть еще страшнее. Еще темнее. Еще более непредсказуемой.

–Эта тьма – теплая. Она внутри меня.

–Внутри тебя всегда был и будет только свет.

–Ты ошибаешься. Для меня с момента… С момента смерти Ло прошла всего неделя. И я узнал уже достаточно, чтобы понять, что мне надо сделать.

–И что ты собираешься предпринять?

–Ничего сверхъестественного. Я очень неплохо готовлю. Сейчас хочу поэкспериментировать: приготовить и сервировать одно небезызвестное холодное блюдо…

–Кому? Кому ты собираешься отомстить, Лений?!

–А разве непонятно?

–Мне непонятно зачем? Зачем?! Как бы тяжело тебе ни было, как бы ни болела душа, ты должен это пережить. Тебе нужно испить эту боль: от первой и до последней капельки. Боль – это вода, которая вытачивает из каменных душ прекрасные скульптуры. Ты должен пропустить все через себя и смириться. Лотос ушла. Навсегда, Лений. Тебе не удастся ее вернуть.

–Я просто покажу тем, кто сделал это, чего она стоила. Они заплатят справедливую цену за то, что они сделали с нами. С ней. С Лотос.

–Ее больше нет. Отпусти ее. Начни все сначала.

–Я не могу. Мне надо идти, Глория.

–Мне передать что-нибудь Гео?

–Нет. Он меня не простил и не простит за мой побег. Как всегда, он поступает правильно. Пусть так будет и дальше. Не разочаровывай его, прошу.

–Хорошо.

Вот видишь! Мальчишка боялся задеть тебя, еще тогда, когда его душевные раны кровоточили так, что он повязки менять не успевал. А ты? Когда ты вспомнил о нем! Двадцать лет прошло, дурак ты этакий!

Хватит глазами хлопать, и рот лучше закрой! Я буду дальше читать.

Лений пришел, когда я вешала занавески в нашей первой квартире. Колченогая табуретка подвела меня, я не смогла удержать равновесия и полетела вниз. Почти у самого пола меня кто-то поймал. Это было очень страшно, так как Гео дома не было. Первой моей мыслью было врезать покрепче моему спасителю, но, открыв глаза, я передумала: передо мной предстал Лений.

Он ни капли не изменился с последней встречи: та же стрижка ёжиком, тот же грустный взгляд в никуда, те же складочки в уголках губ, хотя улыбаться Лений и не думал.

Как только я поднялась на ноги, то хотела позвать Ления пить чай, но он просто молча протянул мне руку. В его глазах будто бы глину кто-то смешал и бросил: такими блестящими и бездонными они казались. Я взяла Ления за руку и зажмурилась. Мой любимый туристический маршрут – путешествие в сознание другого человека.

На этот раз пейзаж изменился. Мы оказались в каком-то огромном зале: прямо подо мной располагалась огромная сцена, а перед глазами простирался еще больший зрительный зал с лепниной на потолке и маленькими ложами-ракушками. Мы с Лением стояли на небольшом мостике, где должны во время представлений суетиться бесчисленные работники сцены. Сейчас же в зале стояла звонкая тишина, которую нарушало только сопение Ления.

–Привет, Лений. Тебе обязательно говорить здесь?

–Добрый день, Гло. В жизни я и так успеваю наговориться.

–И с кем ты в последний раз беседовал?

–На работу устраивался.

–Успешно?

–Нет, не приняли. Мотивация им моя не понравилась.

–И что была за мотивация?

–Ты ее уже успела осудить, Гло.

–А что планируешь делать?

–Я не планирую.

–Что за глупости? Никто за тебя планировать жизнь не будет!

Лений грустно усмехнулся.

–А это ты зря. Я думаю, ты помнишь лачугу мудреца в Лотосовой долине. Там никто уже давно не жил, поэтому именно туда я отправился, чтобы спрятаться ото всех. И что же я там нашел? Инструкцию! Представь себе! Она столько лет лежала и ждала меня! С моим именем и датой. Ненавижу все это. Просто ненавижу…

–Инструкции?

–Указания как жить и что делать. При этом все эти вещи из инструкции не внушают мне приятных перспектив.

–То есть кто-то тебе все твое будущее расписал?

–Нет, там нет никаких результатов. Только список дел. Что, когда, куда, откуда, но без зачем и почему. Я так запутался, Гло…

–Давай я еще раз повторю. Для себя. Ты переместился в хижину давно умершего мудреца и нашел там какую-то инструкцию, с указанием твоего имени и даты, так?

–Так…

–И теперь ты не можешь понять, следовать ей или нет?

–Именно!

–Это самый простой вопрос из всех, которые стоят перед тобой! Вот посмотреть на тебя со стороны: кого можно увидеть? Запутавшегося парнишку, который не знает, куда идти. Перед ним не развилка – перед ним бескрайнее поле. И если к этому парнишке в руки попадает карта, то он ей точно не подотрется. Понимаешь? Пока сам не поймешь, куда надо идти – используй инструкции. Смотри в них до тех пор, пока не поймешь, где твоя дорога.

–Ты советуешь мне принять правила и следовать им? – Лений повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.

–Да!

–Я тебя услышал, спасибо. Мне пора.

–Хорошо, я тебя отпускаю.

Высшая Сила! Гео! Оставь ты же ручки кресла в покое! Почти отвинтил, ну надо же. А они приклеены! Будешь потом сам чинить! Слушай дальше.

Ребенок только уснул, хотя кричал всю ночь напролет, потому что зубы резались. Я застала Ления у его кроватки, наблюдающим за малышом с таким вниманием, что я даже слов для описания подобрать не смогла.

Я застыла в дверях и наблюдала. Как только Лений заметил меня, то слегка ухмыльнулся и протянул руку. Я хотела было взяться за нее, но увидела черную кожаную перчатку. Перчатка доверия. Я помнила, что эти перчатки использовала только одна женщина – Валея. Неужели Лений хотел попасть на работу именно к ней? О нет…