Текст книги "Лений (СИ)"

Автор книги: Mashketova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Дотрагиваюсь до плеча Алисы, чтобы привести ее в чувство. Через несколько секунд она начинает часто моргать, привыкая к свету, и поднимает на меня удивленный взгляд:

– Что ты со мной сделал, ублюдок?

– Тише, Алиса. Все в порядке. Я не собираюсь причинять тебе вред. Наоборот. Моя цель – помочь вам с Рене добиться расположения Валеи. Рене оставила меня ночевать у вас. Все в порядке. А сейчас верни мне ее, пожалуйста. Ей будет проще пройти испытания, чем тебе.

– Что ты с ней сделал? С нами? Почему у меня все болит? – Алиса начинает только больше нервничать и кричать. Да, нет у меня дара убеждения. Зато специалист по пыткам из меня вышел отличный после многолетнего опыта. Жаль, ситуация не та.

– Это было первое испытание Валеи. И это был не я. Верни мне Рене.

Тянусь к сигаретам в кармане пиджака, но рука касается лишь моей груди. Вспоминаю, что так спешил разобраться с Алисой, что было не до одежды, она так и осталась валяться на полу, после того как я достал перчатки доверия из карманов. Нужно одеться что ли.

Подхожу и начинаю надевать брюки. Алиса сыплет за моей спиной угрозами и проклятиями. Во мне начинает закипать злость. За целый день я так привык, что в этом несуразном теле обитает стойкая Рене, что меня жутко выводит из себя нынче воющая, бьющаяся в истерике и захлебывающаяся соплями и слезами Алиса. Но ее тоже можно понять: сидит несчастная, привязанная к стулу, болят всякие ненужные места, непонятно кто диктует ей условия… Впрочем, этого состояния я и добивался.

Когда я застегиваю на рубашке последнюю пуговицу, то слышу, что всхлипы и проклятия прекратились. Поднимаю кепку и натягиваю ее на макушку. Как-то боязно сразу оборачиваться.

Тишина будто пронзает меня тысячами невидимых игл. Накидываю пиджак, достаю из внутреннего кармана сигарету, прикуриваю и затягиваюсь. Когда я выпускаю облачко дыма, и оно рассеивается, я все-таки решаю обернуться. Кто его знает, что там могло произойти с этими девицами.

Наверное, на стуле уже сидит не Алиса. Девушка смотрит на меня чересчур злобно, но, будто бы не узнает. Нет, это не Рене, абсолютно точно. Тогда кто? Ладно, стратегия та же.

– Мне нужна Рене.

– Зачем? – девушка слегка наклоняет голову в сторону и щурит глаза, будто бы пытается разглядеть меня в малейших деталях. По спине проходит легкий холодок.

– Она проходит испытания, чтобы попасть в число подданных Валеи, после чего Валея обещала ей спасти Ления, отца ее и Алисы. Наверное, и твоего, – по лицу девушки пробежала странная ухмылка. Нужно продолжать говорить, что-то мне не нравится ее выражение лица. – Кроме того, Валея пообещала решить проблему с личностями. Могу я увидеть Рене, пожалуйста?

Девушка все еще молчит и сверлит меня недовольным взглядом. Бармаглот меня дери, надо что-то добавлять.

– Я клянусь не причинить вам вреда. К тому же, ровно такое же обещание я дал вашему отцу. Не причинить вреда, приглядеть и помочь. А то, в каком состоянии ты сейчас находишься – это ответ Алисе на то, что она привела меня ровно в такой же вид несколько минут назад. Слишком много времени ушло на нее. Пожалуйста, дай мне поговорить с Рене.

– Обидишь их – сильно пожалеешь, – только и сказала девушка, а потом ее голова безвольно упала на грудь. Что это было сейчас? Я многое успел повидать, но сейчас мурашки по телу побежали от какого-то гаденького ощущения.

Тем временем девушка на стуле снова оживилась, медленно подняла голову и злобно на меня уставилась.

– То, что это за фигня?

– Рене?

– Именно так! Что ты со мной сделал?

– Нет, нет! Сначала докажи, что ты Рене?

– Ты не можешь отличить меня от Алисы, идиот? Выпусти! – девушка брыкается, но освободиться у нее не выходит.

– Рене. Я все знаю.

– Что ты знаешь? Что за бред ты несешь? – она замирает и злобно сверлит меня взглядом. В это время черная прядь выбивается из рыжей копны волос и падает ей на лоб. Девушка не реагирует и смотрит на меня, не отрываясь.

– Сейчас со мной разговаривала не только Алиса, а кто-то еще. Докажи, что ты Рене. Как звали того человека, который напал на тебя в моей комнате. Только ты одна можешь все время следить за происходящим, как я понимаю, – я стою в метре от Рене, изображаю непоколебимость и незыблемость, затягиваюсь.

– Ван! Его звали Ван! Развяжи меня сейчас же! – выплевывает слова мне в лицо Рене.

– Только не убей меня. Это были вынужденные меры. Алиса меня тоже раздела и связала. Пришлось отплатить ей тем же.

– Да пошел ты!

Подхожу к Рене, аккуратно развязываю. Она смотрит на меня с пренебрежением и растирает те участки, которых касались самодельные оковы. Я подхватываю ее на руки, хоть она и сопротивляется, проношу пару шагов до кровати и усаживаю на нее.

– Перчатки верни.

– Что это за дурацкие перчатки-то? – говорит Рене и протягивает мне их. Одну из них я надеваю, а другую кладу в карман пиджака.

– Перчатки доверия Валеи. Ограничивают твою способность.

– Ах вот оно что. Алису бы они остановили, а вот третью – нет. Наверное. Она ничего не натворила?

– Сказала мне только два предложения. Была милашкой.

– Это на нее не похоже.

Рене успевает завернуться в одеяло и улечься на спину. От нее все еще веет эмоциональным холодом. Еще бы. Я бы на ее месте поколотил бы себя.

– Спасибо за то, что ты сделал, когда я пропала.

Затягиваюсь, выдыхаю и отвечаю:

– Ничего особенного. Появилась Алиса. Поняла, что Лений – это ее отец. Алиса не успела ничего сказать, потому что я быстренько отключил ее, перекинулся парой фраз с Лением и понес вас домой. Сделал все, как обещал. Уложил спать на 12 часов, сам немного поспал, приготовил еды, поднялся к завершению вашего сна, а она на меня напала. Потом пытался вас утихомирить, дозваться тебя. Вот только сейчас преуспел. Тебе нужно поесть. Следующее испытание – бессонница или голод. Я еще немного трав, снижающих аппетит, принес. Потом выпьешь. Должно помочь.

– Спасибо, То.

Голос Рене звучит как-то странно. Я на нее не смотрю. Сижу на краю кровати и изредка затягиваюсь. Она молчит. Рене начинает шуршать, я оборачиваюсь и чувствую, что она прильнула ко мне сбоку.

Бедная девчонка! Знакомы всего полдня, а она уже считает меня «своим». А стоило всего-то проявить немного доброты. Неужели так легко расположить к себе людей, если их никогда и никто не любил?

– Что такое?

Немного разворачиваюсь и приобнимаю ее рукой. Рене утыкается носом в мое плечо и подтягивает коленки поближе.

– Как же все это пережить? Ради кого? Этого хочет Алиса. Этого хочет третья. Но я не хочу… Страдать ради отца, которого я совсем не знаю. Но тогда, на площади… Его так избивали. За что?

– Он поступил так, как велело ему сердце, а не так, как приказало правительство и Валея. Лений попытался жить так, чтобы чувствовать себя счастливым. Но у него не вышло. Поверь, он через многое прошел и многое потерял. Его не стоит считать последним мерзавцем.

– Предпоследним.

– Возможно, – усмехаюсь и затягиваюсь.

– Скажи, для тебя курение – это какой-то фетиш? Изюминка? Ты не так часто куришь, просто как будто сам себя не можешь представить без сигареты в зубах.

– Ты сама выделила мне пепельницу, – киваю на тарелку, которую я оставил на подоконнике, когда пришел.

– Сервиз из нашего прошлого дома. Такой же старый, как и похороненные мечты о нормальной жизни.

– Не стоит ничего хоронить раньше времени, – говорю.

– А ты не такой мудак, как я сначала подумала, – говорит через какое-то время Рене.

– Почему это?

– Пока мы были в отключке, ты мог все что угодно сделать. Но ничего не сделал.

– Я обещал Валее, что с вами ничего не случится. Я за вас отвечаю.

Рене молчит. Я тоже. Даже не затягиваюсь. Возможно, насчет сигарет она и права. Надо подумать над этим. Но не сегодня.

Мы сидим несколько минут в тишине, потом я поднимаюсь и говорю:

– Жду тебя внизу по готовности. Нам скоро нужно быть у Валеи, так что не затягивай.

– Ладно, – слышу ответ Рене за спиной.

Беру свою импровизированную пепельницу и спускаюсь на кухню. Медленно подогреваю еду, раскладываю ее по тарелкам, завариваю чай. Беру кружку и начинаю пить его небольшими глотками, разглядывая обломанные кусочки плитки на полу.

Рене присаживается прямо напротив меня. Придирчиво осматривает количество еды и говорит язвительно:

– Я должна все это съесть? Неужели?

Не отрываясь от чая, я киваю.

– А ты будешь что-нибудь?

Мотаю головой, ставлю кружку на стол и отвечаю:

– Только чай. Если тебя будут морить голодом в течение нескольких дней, то этот завтрак ты будешь помнить еще очень долго. Поверь.

– Ладно, – нехотя говорит Рене и начинает разрезать кусок мяса ножом, – только у меня вопрос.

– Давай.

– Как вы познакомились с Валеей?

– Занятно. Ешь. Я расскажу.

Свою семью я плохо помню. Точнее, не помню совсем. Привык считать, что моя семья – это Валея. Мама, папа, братья и сестры. Все в одном человеке. Весь мир – это Валея.

Мои биологические родители придерживались веры в пантеон пяти. Ты же знаешь, что эта вера запрещает применение трав для прекращения беременности, да? Или зельев от нежелательных детей, их тоже запрещает использовать. Поэтому детей в моей семье было слишком много для парочки сновидцев, которые невысоко продвинулись по служебной лестнице. И вот какими-то своими сновидческими путями мои родители нашли полусекретную программу магического правительства, где собирали детей разных существ и проводили над ними опыты. Родители же при этом подписывали полный отказ от них. К счастью или к сожалению, не знаю, меня отправили туда. С тех пор я своих родителей не видел. Они не искали меня, а мне наплевать на них.

Со мной отправились еще несколько моих братьев и сестер, но кто-то их них умер в результате неудачных испытаний, а кого-то я просто потерял.

– Что это были за испытания? Что они сделали с тобой? – слышу я голос Рене. За эти несколько минут я так глубоко погрузился в воспоминания, что совсем забыл, что я сижу на кухне вместе с ней. Рене не спеша ест и очень увлеченно слушает, не сводит с меня своих глаз с диковинным кошачьим прищуром.

– На мне испытывали искусственно синтезированную эссенцию, как я понял. В итоге испытаний моя способность как бы вывернулась наизнанку.

Теперь в состоянии сна, когда другие сновидцы получают доступ ко всем знаниям мира, я попадаю в огромное и черное НИЧТО. Там не ощущается времени, там нечем заняться, кроме как думать и витать в невесомости. Это отвратительно, потому что такие часы полного НИЧЕГО нужны для восстановления жизненных функций организма. Но все-таки это лучше, чем смерть. В моем существовании НИЧТО хотя бы чередуется с временами бодрствования, а у некоторых моих неудачливых товарищей этого уже никогда не будет. Лишь сплошное НИЧТО под названием смерть.

Валею я встретил в период реабилитации. Мне тогда было немногим больше 20 лет. Над ней провели такое же испытание. Деформировали способности лечебника. Ты сама видела, что из этого вышло.

Валея тогда собирала себе группу, чтобы выбраться из-под гнета магического правительства, покинуть испытательный центр и прекратить изображать из себя подопытных кроликов. Как видишь, нам это удалось. Благодаря необычным способностям, своим и своей приближенной группы, она заполучила множество полезных связей.

Наш побег из центра случился уже лет двадцать назад. Ты можешь сейчас оценить, сколько работы было проделано Валеей за это время.

Во-первых, магическое правительство уже не преследует беглецов, то есть некоторых из нас, чтобы продолжить свои испытания. Наоборот, магическое правительство работает с Валеей.

Во-вторых, у нее есть одно легальное дело по продаже всяких трав и несколько почти легальных. Например, те же бордели.

В-третьих, воспитанники Валеи сейчас практически всюду. Ты сама можешь прочувствовать, как сложно попасть к Валее, как сложно заслужить ее одобрение, уважение и рекомендацию. Если человек был у нее достаточно долго, то она может предложить уйти, если ты убедил ее в своих качествах, то она замолвит за тебя словечко в нужном месте и карьера твоя пойдет вверх. Те же, кто не прошли испытания или чем-то расстроили Валею, идут прочь своей дорогой. В основном, по низам социальной жизни.

– Ты любишь ее? – спрашивает Рене. Она смотрит на меня даже чересчур внимательно, оторвавшись от поглощения пищи.

– Валею? – я отпиваю чай и задумываюсь. – Я ее уважаю. Она для меня – весь мир. Ты ешь, ешь. Не забывайся. Валея для меня все. Уже много лет. Без нее я становлюсь ничем. Да в любом случае… Если человек дает тебе надежду в безвыходной ситуации, то ты начинаешь его боготворить.

Встаю, мою свою кружку и приношу Рене ранее заваренный травяной чай, который уже немного остыл за время, пока она ела.

– Эти травы помогут тебе чувствовать себя сытой дольше. Пей неспеша.

– Спасибо, – отвечает как-то необычно тепло Рене.

Забираю у нее пустые тарелки, несу к раковине и начинаю их мыть. Несколько раз оборачиваюсь через плечо и смотрю на нее. Рене задумчиво сидит, обхватив кружку ладонями, и смотрит в пустоту. Что у нее на уме? Не пойму…

– Чай пей, – говорю.

Рене вздрагивает, черная прядь выскакивает из-за уха. Она медленно кивает и закладывает прядь обратно. Через минуту Рене подходит ко мне, вручает свою пустую кружку и говорит:

– Я пойду собираться. Пять минут.

Пока ее нет, навожу порядок на кухне и снова закуриваю. Ровно через пять минут Рене спускается. Поразительная пунктуальность. Она успела убрать волосы в тугой хвост, натянуть черную водолазку и брюки.

Рене молча закрывает дверь на ключ изнутри, кладет его в сумку, берет меня за руку и коротко говорит:

– Куда?

– К залу Валеи.

Пространство вокруг заволокло белой пеленой. Через секунду мы оказываемся стоящими ровно напротив дверей в зал Валеи.

– Красиво сделано, – хвалю ее.

– Ничего сложного, – отвечает Рене.

– Пошли, – говорю и распахиваю двери.

Валея сидит в своем любимом кресле, заложив ногу за ногу и читает что-то в мыслепортере. Она нехотя поднимает на нас свои фиолетовые глаза и кивает:

– Испытания? Отлично. Совместим, нужно разобраться с тобой как можно скорее. Не буду скрывать, ты представляешь интерес. Так что если выдержишь двое суток без сна и еды – пройдешь первый этап.

Двое суток? Валея предоставляет ей райские условия. Затягиваюсь.

– Что мне с ней делать?

– Оставь пока тут и позови кого-нибудь из новичков. Пусть зайдут ровно через 15 минут, – я мысленно зафиксировал время на часах. – А пока что я хочу побеседовать с Рене с глазу на глаз. Это ведь Рене?

– Да, – отвечает Рене. – Испытания буду проходить я, как и договаривались.

– Отлично! – Валея с довольной улыбкой откладывает мыслепортер на стоящий рядом стол. В ее глазах загорается так знакомый мне огонь заинтересованности в происходящем. – То. Оставь нас одних. Пожалуйста. Про поручение помнишь.

– Хорошо, – говорю, затягиваюсь, разворачиваюсь. В этот момент ловлю на себе взгляд Рене. Она будто бы спрашивает, в порядке ли все. Я не подаю вида, что понимаю ее немой вопрос и выхожу.

На выходе тут же перехватываю идущего мимо новичка и передаю ему приказ Валеи, а сам иду в сад, который находится совсем недалеко, чтобы убить время. В саду устраиваюсь так, чтобы дверь в зал Валеи находилась в поле моего зрения. Через некоторое время туда заходит новичок, выходит обратно через минуту и куда-то убегает.

Нельзя сказать, что я не переживаю за Рене. За время ожидания я уже успел скурить четыре сигареты. Нервы ни к черту без видимой причины.

В скором времени новичок возвращается с чем-то в руках. А еще через несколько минут из зала выходит Рене, переодетая в серое холщовое тряпье. Типичная одежда для испытаний. Она не вызывает никаких эмоциональных откликов и заставляет чувствовать отстраненность и неприязнь по отношению к самому себе. В этом и есть смысл борьбы с самым сильным соперником внутри небольшого закрытого пространства – борьбы с самим собой внутри своей головы.

Новичок ведет Рене куда-то по коридору, а я направляюсь за ними. У самой двери в камеру испытаний я окликаю Рене и машу ей рукой издали. Она оборачивается, улыбается и коротко мне кивает. Новичок толкает ее в спину, и Рене приходится зайти в камеру.

Теперь я могу подойти ближе. Конечно, мне никто не запрещал сделать это ранее. Я сам не посчитал нужным. Во-первых, не думаю, что девушке-бойцу Рене понадобятся какие-то слова одобрения. Во-вторых, я не смог бы найти этих слов. Не смог, даже если бы и захотел.

Новичок собирается уйти, но видит меня и останавливается.

– Где ее вещи? – спрашиваю.

– Вот, – говорит новичок и протягивает их мне.

– Заберу, – отвечаю, перехватываю сумку и одежду из его рук. Разворачиваюсь и собираюсь пойти в свою комнату, как меня останавливает робкий окрик новичка:

– Извините…

Останавливаюсь, разворачиваюсь и говорю:

– Что?

– Она очень просила Вас подойти. Буквально на несколько слов. Очень сильно просила.

– Замечательно, – отвечаю, разворачиваюсь и снова пытаюсь уйти.

И снова голос новичка пронзает мою спину:

– Вы не пойдете? Она так просила…

– Нет! Прекратить задавать вопросы! – отвечаю я, не оборачиваясь. Теперь я спешу уйти быстрее, чтобы новичок не успел добавить чего-то еще.

Зачем я был нужен ей? С чего вдруг она прямо умоляла позвать меня? Возможно, ей показалось, что я был к ней добр. Но я не был. Доброта – это признак альтруизма. Быть по-настоящему добрым – это помогать, когда не ждут и не просят. Бескорыстно. Без оглядки. А я не такой. И таким не был. Уверен, что и не буду.

Моя комната относительно недалеко от зала Валеи и комнат для испытаний. В соседнем крыле. Иду туда, освобождаю ящик комода и начинаю складывать туда вещи Рене. Рассматриваю каждый предмет одежды, изучаю. Да, эта одежда отличается от той, в которой она пришла вчера. Кажется, я начинаю видеть грань, которая отличает Рене от Алисы. Конечно, я мало что понимаю в том, почему две такие разные души умещаются в одном теле, почему они обе появились, не могу решать, кто из них имеет право на жизнь, а кто нет. Но… Но я просто могу приспособиться. К ним. К их образу жизни. К Рене. К тому, что, возможно, есть небольшая возможность того, чтобы покинуть замок Валеи и начать что-то новое…

Нет! Мне нужно отправиться спать. Совершенно глупые мысли забредают в мою голову в таком состоянии. Я всю ночь хозяйничал у Рене, прикорнул часа на два, не больше. Нужно вернуться к Валее, чтобы выслушать ее мысли и, возможно, получить какое-то задание. Если не будет ничего срочного – снова завалюсь спать.

Когда я захожу в зал Валеи, то понимаю, что она снова испытывает какого-то из новичков своими силами. Парень неплохо держится, но видно, что Валея причиняет сильную боль. Нет, она в этот раз не заставляет парнишку возбудиться до невозможности. Этому новичку она причиняет физическую боль где-то внутри. А он должен стерпеть и не подать вида, что с ним что-то не так. Слабость заводит Валею и заставляет лишь усиливать воздействие. Терпение – главное оружие.

Увидев меня, взгляд фиолетовых глаз Валеи становится добрее, а морщины, появившиеся от напряжения вокруг глаз, расслабляются и исчезают. Теперь она снова выглядит молодо. В такие моменты никак нельзя подумать, что через несколько лет Валея перешагнет полувековую отметку. В чем ее секрет? А бармаглот ее знает. Валея всесильна касательно изменения тел других, но саму себя она лечить не может. Мне кажется, это порождает в ней комплексы.

Валея отпускает руку юнца и говорит:

– Пошел прочь. Достаточно с тебя на сегодня. Больше не опаздывай с выполнением моих просьб.

– Да! – отвечает юнец и спешно уходит.

Тем временем я подхожу к Валее и останавливаюсь напротив ее кресла. Она смотрит на меня снизу вверх, прищурившись.

– А девчонка неплоха, соглашусь.

– Что ты сделала? – спрашиваю я. Мой голос звучит как-то излишне напряженно.

– Я устроила ей свое небольшой испытание. Должна же я была узнать, чем она так тебя вчера зацепила.

Я молчу. Буравлю Валею взглядом, ожидая продолжения ее размышлений, несколько раз затягиваюсь.

– Не нервничай, ничего я ей не сделала. Скорее наоборот.

– Что ты собираешься с ней сделать?

– Это я хотела обсудить на совете.

– Совете какого размера?

Слышу, как за спиной открывается дверь.

– Вот весь совет и в сборе.

– Зачем звала? – я не оборачиваюсь, но узнаю голос Вана. Бармаглот его дери. Если на совет пришли только мы, то разговор, определенно, будет важным и напряженным. По крайней мере, для меня.

– Нужно кое-что обсудить. Идемте.

Валея встает и медленно направляется в малый зал через секретную дверь, которая располагается слева от ее кресла.

Замок Валеи потрясает многих своей планировкой. Здесь все сделано для нее. Зал Валеи располагается в самом центре здания, что позволяет ему иметь быстрый доступ почти ко всем частям здания. Кроме обычных коридоров и галерей, есть еще множество тайных проходов, о которых знают совсем немногие, потому что ими лично пользуется сама Валея. Она предпочитает передвигаться по замку скрытно, чтобы наблюдать за всеми, при этом оставаясь незаметной. Валея не изображает всевидящее око, она им является.

Тем временем мы заходим в малый зал. Он не зря имеет такое название. Там вмещается лишь стол на пять человек и несколько тумб. Валея усаживается во главу стола. Я – справа. Ван – слева. Обычный порядок.

– Сегодня хочу обсудить с вами, что же я собираюсь делать с этой девчушкой.

– Рене? Или как там ее? – говорит Ван.

– Да, с ней.

– Она довольно горяча.

– Ван. Отныне я запрещаю ее хоть пальцем трогать. Неважно, с ее согласия или нет. Всем. Даже вам. Объявите это потом в замке.

– Почему это?

– Мы так с ней договорились. Она умеет выставлять условия, оказывается.

– Я не согласен. Почему То успел ее распробовать, а я нет?

– Во-первых, не только То. Во-вторых, это не соревнование. В-третьих, я дала ей свое слово. А ты, дорогой мой Ван, знаешь, что значит мое слово.

– Понял. Нельзя касаться ее пальцем, даже если она будет стоять передо мной на коленях и умолять взять ее, – Ван ухмыляется. Сволочь.

– Именно, – отрезает Валея. – То? Ты понял?

– Понял.

– Отлично. Тогда обсудим план действий. Я считаю, что мы достаточно поработали на магическое правительство. Пора забрать у него то, что мы ему дали. Я могу выяснить, где держат три компонента для эссенции. Останется только похитить их.

– Как ты собираешься это сделать? Они же охраняются? – спрашиваю и затягиваюсь.

– По счастливому стечению обстоятельств, в обители никак не смогли ограничить способность Рене к телепортации, так как она все-таки осколок личности, а не полноценный человек. И еще. Если заглянуть в нее, то можно узнать ее маленький секретик…

– А почему нам нужны только три компонента эссенции? – перебивает Валею Ван.

– Вот об этом я и собиралась сказать. Спокойнее, Ван. Обо всем по порядку. С чего началось ее расщепление личности? Скорее всего, оно имеет не какую-то моральную подоплеку, как обычно, а физиологическую. Помните, когда пропал Лений? Я немного изучила архивы и пришла к выводу, что он похитил из своего времени одну огнийку, хотя думал, что это не она. И сделал ей ребенка, то есть Рене, Алису, как там ее назвать. Он думал, что похитил сервкурку, а тут такой сюрприз. К несчастью, их мамаша свихнулась и умерла. Мы немного не успели тогда ее найти. Но от перегруза генами таких сильных способностей родителей, девчушка не выдержала и ее личность начала дробиться. Мы видели в ней две личности. У каждой была своя способность. Но я предполагаю, что есть еще третья. И эта третья личность переняла способность матери к управлению огнем.

– Да, я ее видел, – говорю. – Она жутковата.

– Почему ты не сказал? – бросила на меня недобрый взгляд Валея и начала нервно постукивать длинными ногтями нежно-фиолетового цвета по столешнице.

– Она сказала мне только одно предложение и сразу же пропала. Я ничего не знал о ее возможных способностях до этого момента. Просто узнал, что там есть кто-то еще. Хотя, с другой стороны, я мог засомневаться и решить, что эти двое решили меня разыграть, потому что я не до конца понимаю, как две личности могут умещаться в одном теле.

– Отлично. Успокойся. Не забивай голову лишним. Это не твоего ума дела, дорогуша. Я смогу создать каждой из личностей тело. При этом огнийка получит свое сердце. И через некоторое время мы сможем использовать ее для приготовления эссенции. А остальные девушки продолжат на нас работать, так как, напоминаю, на их способности не наложены ограничения.

– А Ления ты собираешься высвобождать? – спрашиваю.

Валея смотрит на меня как-то странно:

– Я не думаю, что он это заслужил. Хотя благодаря его шальной голове и неумению держать себя в штанах у нас и появилась возможность заполучить чистую эссенцию… – Валея останавливается и замолкает.

Никто не решается нарушить молчание. Валея задумчиво смотрит в пространство, Ван сидит, откинувшись на стуле, и прожигает меня взглядом, а я курю, прикрывшись от него спущенным на глаза козырьком кепки.

– Посмотрим, – прерывает тишину Валея. – Я еще ничего не решила. Нужно дождаться конца испытания девчонки. Два дня. Полдня на отдых. Совет, где посвятим ее в свои планы, и начнем активно действовать. А сейчас мне нужно пойти и прикинуть, как бы создать им тела… Ван, на эти два дня ты отправляешься в столицу и пытаешься выяснить расположение трех элементов эссенции. Всех, кроме огненного. Важны любые зацепки. То. Ты поезжай в бордель. Доложили, что там были какие-то проблемы с конфиденциальностью. Если будет возможность, также попытайся выяснить насчет элементов. Подозрительно, что я пытаюсь выяснить их расположение уже достаточно долго, но никаких точных сведений пока не получено. Нужно бросить на это все силы.

– Понятно, – говорю.

– Хорошо, – отвечает Ван.

– Отлично. А теперь прочь.

Мы выходим из малого зала в Зал Валеи. Как только закрывается дверь, Ван ехидно улыбается и бросает мне:

– И все-таки я ее распробую. Ты мне не помешаешь.

– Я – нет. Валея – да.

– Посмотрим, – отвечает Ван, выходит в коридор и идет в сторону телепортационного зала, не оборачиваясь.

Бармаглот с ним. Приказа Валеи он не сможет ослушаться. Не такой он и надутый индюк. Валея для Вана значит так же много, как и для меня. Априори.

***

Проблемы в борделе оказались не столь значительными, как их описала Валея. К счастью для нас всех. Вопросы конфиденциальности – самые щепетильные вопросы в таком виде бизнеса, потому что там в основе всего лежит именно обеспечение полной защиты информации. Никто, кроме самой Валеи, не знает, сколько всего людей посещает ее бордели, кто они, и что там происходит. Если человек решает посетить наше заведение, он может быть уверен в том, что дальше наших стен информация о его тайных желаниях, предпочтениях, да и визите вообще никуда не уйдет. Он уверен в репутации Валеи. Валея – наше божество. Валея дарует любовь и свободу, надежду на счастливое будущее. Для каждого, для всех нас.

Так как с делами в борделе я покончил быстро, то у меня остался еще целый день, чтобы попытаться добыть информацию о местонахождении трех элементов эссенции – преобразованных остатков сердец стихийцев воздуха, огня и воды. Задачка не из легких. Валея уже долгое время пытается определить, где их прячут и проводят эксперименты, но какой-то точной и очень полезной информации еще получено не было.

Свой оставшийся день я решаю посвятить опросу в-даль-смотрящих. Полезным не оказался никто. Возвращаться к Валее с пустыми руками – позорно. Поэтому я принимаю решение заглянуть даже к самым безнадежным в-даль-смотрящим, на мой взгляд. Я отправляюсь к Алии. По-моему, Алия придумала шикарное оправдание своей нимфомании: мол, она может получить видения только после того, как ее хорошенько отымеют. Приходится постараться. К сожалению, и это результатов не приносит.

Раздосадованный, я возвращаюсь в замок Валеи. Мерзопакостная погода соответствует моему отвратительному настроению. Дождь льёт как из ведра. Порывистый ветер бросает мне потоки холодной воды и грязи в лицо как обвинения в том, что я оказался настолько бесполезен для Валеи. Я не принесу ей никаких добрых вестей. А вот Ван, этот слащавый ублюдок, обязательно что-то откопает. У него нюх на всякие нечистые дела.

Пока я дохожу до замка, то успеваю вымокнуть до нитки. Неудобно, однако. Нужно идти к себе, чтобы переодеться.

– Извините, можно к Вам обратиться? – останавливает меня кто-то из новичков робкой фразой. Парниша стоит, склонив голову, и ждет, пока я соизволю ответить.

– Что такое? – отвечаю и шарю по карманам в поисках сигарет и спичек. Бармаглот меня дери! Обнаруживаю, что я оставил их в наружном кармане и из-за этого дождя они промокли насквозь.

– Через 10 минут выпустят девушку из камеры испытаний. Валея просила вам передать.

– Ясно. Вот это выкинуть. Немедленно принести мне в комнату новый коробок «Гроннинг» и сигареты, – вкладываю в руки парнишке размокшие и разбухшие от воды бумажные коробки и, не дожидаясь ответа, бегом устремляюсь к себе, чтобы успеть переодеться.

Парниша справляется со своим заданием очень оперативно. Когда Рене выводят из камеры, я, с ее вещами, уже занял свой наблюдательный пункт в саду. По правде, это больше оранжерея, чем сад, где-то вверху от нескончаемых потоков воды его закрывает стеклянный купол. В солнечную погоду купол так преломляет лучи, что вниз свет доходит крайне мягким и нежным.

Рене ведут в зал Валеи. Я хватаю за шкирку первого попавшегося новичка и всучиваю ему вещи Рене. Негоже мне самому их приносить. Слишком много чести. Тащу новичка за собой в зал Валеи. Он не сопротивляется. И правильно.

– Полдня на отдых, дорогуша. Завтра в девять утра собрание. Ты обязана быть здесь. Еще раз хвалю за то, как ты справилась с заданием. Все могут быть свободны, – слышу я окончание речи Валеи, заходя в зал.

– А где мои вещи? – спрашивает Рене.

– Здесь, – отвечаю и киваю на новичка. Рене резко оборачивается на мой голос. Слишком резко. Такое ощущение, что от моего голоса по ее спине пробежали мурашки. Я не успеваю толком рассмотреть ее лицо, прежде чем она отворачивается.

– Отлично, – говорит Рене Валее. – Могу ли я идти?

– Да, я же сказала. Все могут быть свободны. Оставьте меня одну.

Бросаю мимолетный взгляд на Вана. Он выглядит не слишком довольным. По тону Валеи можно понять, что она чем-то крайне недовольна. Меня от этого тона просто сотрясает. Не выношу, когда Валея раздосадована. Судя по всему, Ван не смог добыть никакой полезной информации. Что ж, я не лучше. Меня тоже можно выбросить на помойку, как ненужную вещь.

Пока я обо всем этом думаю, Рене разворачивается на пятках, проходит мимо меня не взглянув, идет к новичку, вырывает у него из рук свои вещи и идет прочь из зала. Дверь громко хлопает. Не дожидаясь реакции Валеи, я следую за Рене.