Текст книги "Виски со льдом (СИ)"

Автор книги: Marlu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 5

Следующие дни слились в единый цветной калейдоскоп. Рейнис больше ничего подобного себе не позволял, и я почти пришел к выводу, что мне все привиделось спьяну или же я все не так понял – возможно, он тоже мало что соображал в тот момент.

Он вел себя как ни в чем не бывало: улыбался, шутил, иногда дружески хлопал по плечу, но никакого подтекста или скрытого смысла в словах и действиях я не находил. Да и кто мне сказал, что Рейнис по мальчикам?!

Так я пытался убедить себя почти до самого Нового года, стараясь не встречаться глазами с моим гостеприимным хозяином, не оставаться с ним наедине и вообще держаться от него на как можно более дальнем расстоянии, потому что когда он оказывался рядом, меня кидало то в жар, то в холод. Оставалось радоваться, что в силу природной смуглости кожи я не так легко краснел и хотя бы этим не выдавал себя. Рейнис вел себя доброжелательно и ровно, не давая заподозрить себя хоть в каком-то интересе к моей персоне. Чтобы не выглядеть совсем уж юной трепетной девой, я старался как можно больше времени общаться с его сестрой. С ней было легко и ненапряжно, девушка оказалась настоящим массовиком-затейником, с неистощимым энтузиазмом изобретая все новые и новые развлечения, и за эту неделю я успел полюбить не только Ригу, но и проникнуться духом страны.

– Ми-иша, – чуть растягивая слова, говорила она, – ты не должен думать, что латыши плохие, только потому, что тебе встретились такие!

Они как будто старались загладить передо мной мифическую вину, знакомя со своими друзьями, и я видел, что негатива в отношении меня нет. От этого становилось теплее на душе, и я как будто оттаивал изнутри, только немножко больно было от того, что скоро все закончится, и придется возвращаться в свою пустую квартиру – почему-то я не сомневался, что Инита там больше не появится.

Единственное, что меня напрягало – это предстоящая встреча Нового года. Еще ни разу в жизни мне не приходилось встречать наступление следующего года вне дома, вне семьи. С детства мне вбивали в голову, что это семейный праздник и шляться неизвестно где по ночам не стоит. В данном случае меня коробило, конечно, совершенно не это, а необходимость всю ночь находиться в толпе мало того, что совершенно незнакомых людей, так еще и представителей иной культуры. Да, я признавался себе совершенно честно, что праздную труса. Утешало только одно – Санта обещала не отходить от меня ни на шаг.

– Ми-иша, пойми, все будет хорошо, – увещевала она меня, когда я попытался убедить ее оставить меня одного дома. – Мы обязательно бы остались все дома, но брат работает, и отменить это нельзя. Клуб принадлежит его хорошим друзьям, и подвести их таким образом не можно.

Я улыбнулся – это ее «не можно» было до невозможности милым, уютным и каким-то домашним. И пусть с точки зрения правил русского языка это было совершенно неправильно, но говорить ей об этом я не собирался.

– Хорошо, хорошо, – согласился я, – ты была очень убедительна, но помни: ты обещала не оставлять меня одного.

– Конечно! – обрадовалась она и от избытка чувств поцеловала меня в щеку.

– Я не помешал? – ехидно поинтересовался знакомый голос.

От странной интонации я покрылся мурашками и резко обернулся: Рейнис стоял, прислонившись плечом к косяку, и внимательно смотрел на нас, правда, улыбаясь при этом. Но глаза… Черт побери, я не мог понять их выражение. Неужели ему настолько неприятно искреннее выражение чувств? Мы же ничего предосудительно не делали.

– Фу-у, Рейнис, зачем подкрадываешься и пугаешь! – воскликнула Санта.

– Прости, в следующий раз буду топать как слон, чтобы вы заранее слышали!

– Глупости говоришь, – отрезала девушка. – Кстати, у нас еще одна проблема, о которой мы забыли.

– Боже, – закатил глаза Рейнис, – что ты еще придумала? Имей в виду, завтра никуда не поеду.

– Мише не в чем идти, – похоронным тоном сообщила Санта. – Надо что-то срочно придумать!

– Да, это проблема, – согласился музыкант и потер рукой подбородок. – Я думаю, что ему вполне что-нибудь подойдет из моей одежды. Пошли смотреть, – распорядился он и направился на второй этаж.

Мою слабую попытку отказаться брат с сестрой отмели с ходу, намекнув, что выглядеть на таком мероприятии чучелом не позволят.

В гардеробной Рейнис на несколько мгновений застыл в задумчивости, потом резко распахнул дверцу шкафа.

– Приступим, – несколько зловеще произнес он.

Два часа спустя я уже глубоко сожалел о том, что позволил втянуть себя в эту авантюру. Хотелось одного – забиться куда-нибудь в подвал, спрятаться в надежном месте, чтобы никто не нашел, и заснуть, проснувшись только тогда, когда уже наступит время отъезда в аэропорт. Одежда Рейниса подходила мне почти идеально, разве что брюки и рукава были несколько длинноваты, но Санта уверила, что это не проблема. Хуже всего было то, что мы очень сильно отличались внешне, и многое мне банально не шло, часть вещей я бы не согласился надеть даже под угрозой пистолета – уж очень яркими и вызывающими они были. Черный, который я так любил, Рейнис и Санта забраковали в один голос: видите ли, мне не идет совершенно!

В результате сошлись на темных сине-серых джинсах, немного потертых и сидевших, по уверениям моих мучителей, идеально, и белой приталенной рубашке, внутренняя сторона манжет и воротника которой была в мелкую фиолетовую клетку, и фальшивый карман был отделан узкой полоской того же клетчатого материала.

– Смотри, как хорошо, – говорила Санта, отворачивая манжеты и расстегивая кнопку у горла.

– Согласен, – произнес Рейнис, внимательно оглядывая меня со всех сторон, отчего я чувствовал себя не в своей тарелке, – только вот еще, – и он приподнял воротник, опустив острые кончики.

– Идеально! – захлопала в ладоши Санта, а я, посмотрев на себя в зеркало, запаниковал: рубашка сидела слишком плотно, и я почувствовал себя голым.

Джинсы тоже не добавляли спокойствия, по всей видимости, Рейнис предпочитал довольно обтягивающую одежду, в отличие от меня.

– Нет, – не согласился с ней брат и выудил из недр шкафа черный ремень с массивной и вычурной пряжкой и какую-то хрень на тонком шнурке, предположительно на шею.

«Господи, ну чем я провинился?», – думал я вечером следующего дня, сидя в машине Рейниса, которая неслась в направлении места моей будущей пытки. Ассоциации с Золушкой и балом отогнать не удавалось. Только вот вез меня во дворец сам принц, который был непривычно молчалив и сосредоточен.

– Не обращай внимания, он перед выступлением всегда такой, – шепнула мне тихонько Санта, успокаивающе погладив по руке, помогло, правда, мне это слабо. Все равно внутри я дрожал как заячий хвост и надеялся если уж не на конец света, то хотя бы на отключение электричества.

Мне не повезло – заведение сияло огнями, и внутри была масса празднично одетого народа. Рейнис тихо испарился, наказав сестре не обделять меня вниманием, и мы с ней оказались втянуты в шумный водоворот пестрой толпы. Все время подходили какие-то люди, меня с ними знакомили, я отвечал дежурными фразами, так же дежурно улыбался и мечтал, чтобы эта пытка поскорее закончилась. Это продолжалось ровно до того момента, как на сцене появилась группа.

Несколько приветственных фраз, Санта взялась было переводить, но я просто отмахнулся – и так было понятно, о чем речь. А потом Рейнис запел… Черт побери! Меня, человека далекого от музыки, пробрало до дрожи. Я не знал таких слов и определений, которые могли бы выразить хотя бы десятую часть тех эмоций и чувств, что он будил во мне.

– Это потрясающе, – хрипло пробормотал я, с трудом оторвав взгляд от сцены и переводя на Санту.

– Да, – без улыбки согласилась она. – Он безумно талантлив. Пойдем за столик, ты вряд ли захочешь сейчас танцевать.

Я совсем потерялся во времени и пространстве, не видел и не слышал ничего, кроме того, что происходило на сцене, где Рейнис, выкладываясь по полной, заводил зал, доводя до экстаза особенно впечатлительных личностей.

– Пойдем, – потянула меня за руку Санта, – скоро полночь, надо Рейниса поздравить.

Перед тем, как скрыться за дверью в служебное помещение, я оглянулся – на сцене уже никого не было, вернее, был совершенно посторонний чувак, который настраивал микрофон под себя.

– Хозяин клуба, – пояснила Санта, – будет поздравлять.

Я кивнул и последовал за ней в хитросплетенья коридоров.

– Ми-ша, – девушка остановилась в освещенном тусклым светом ответвлении. – Мне нужно у тебя спросить. Только обещай, что ответишь правду, ладно?

Я, заинтригованный, кивнул.

– Тебе нравится мой брат? – огорошила она меня вопросом.

– Да, – честно ответил я, – и ты тоже очень нравишься, – совершенно искренне добавил я.

– Ми-ша, – нетерпеливо перебила она. – Кто тебе нравится: я или брат?!

Если бы не выпитое перед этим шампанское, если бы не вопрос, заданный с такой категоричностью и прямо в лоб, я бы не растерялся и не ляпнул от неожиданности:

– Брат, – и только поняв, что именно я сказал и кому, прикусил язык и оглянулся в поисках убежища.

– Слава Богу, – выдохнула девушка и неожиданно шмыгнула носом, – ты мне тоже нравишься, но как брат! А вы, мужчины, такие, – она задумалась, кусая накрашенные перламутровой помадой губы, – овцы!

– Бараны, – поправил я, – мы бараны, – и почувствовал, что в носу защипало.

– Ты ему тоже нравишься, – сообщила Санта и потащила меня дальше.

Рейнис нашелся в гримёрке, причем в полном одиночестве. Он стоял спиной к двери и собирался сменить мокрую насквозь белую футболку на нечто подобное же, лежащее перед ним на стуле.

– Es jautāju, tu viņam patīk!

[Закрыть] – голос девушки прозвучал излишне громко.

– Санта, – почти простонал Рейнис.

– Ты ба-ар-ан! – она подняла указательный палец вверх и вышла, хлопнув дверью.

– Она очень… – он стоял с голым торсом, прижимая кусок светлой ткани к груди и мучительно – я видел по глазам – подбирал слова.

– Да, очень, – согласился я, пребывая в каком-то странном состоянии нереальности происходящего.

Из коридора послышался многоголосый шум.

– О, черт! – воскликнул Рейнис, с лихорадочной поспешностью напяливая футболку через голову, – мы обязательно поговорим, позже.

Я сидел с бокалом шампанского, пребывая в какой-то совершеннейшей эйфории, едва сознавая, где нахожусь, и рассеянно обводил глазами собравшихся. Да, мне представили всех, но господи боже мой, я был не в том состоянии, чтобы различать череду незнакомых лиц, которые норовили пообщаться со мной. Я отвечал и отвечал на бездну вопросов, которые сыпались со всех сторон, мечтая, чтобы они прекратились; наконец, пробило полночь и все радостно загомонили, открывая шампанское и наполняя бокалы.

Рейнис произнёс прочувствованный тост, желая всем исполнения желаний и что-то насчет того, чтобы поймать удачу за хвост, и посмотрел на меня долгим и обещающим взглядом. Я внезапно успокоился. Как будто тот кран, из которого на меня лилось волнение и неуверенность в себе, внезапно перекрыли, и оно схлынуло, оставляя в сухом остатке умиротворение и чистую радость предвкушения.

Остаток ночи потонул в каком-то тумане: глаза и уши отказывались замечать кого-то, кроме человека, стоящего на сцене, и было полное понимание того, что сейчас он поет только для меня.

Мы сбежали с этого мероприятия около пяти утра. Вернее, меня коварно умыкнули при содействии все той же Санты, которая и помогла все организовать, причем ее все это явно веселило, в отличие от нас – ускользнуть от поклонников, оказывается, не так просто.

Рейнис гнал машину по загородному шоссе с рекордной скоростью, кусая и облизывая губы и напряженно всматриваясь в дорогу. А я теперь мог не сдерживаться и потому не отводил глаз от его профиля, от легких завитков отросших волос на висках, от шеи, которая виднелась над воротом куртки…

– Ми-ша, не надо так смотреть, – вымученно сказал он, – не надо. Я и так едва держусь.

Оставшуюся часть пути я молча пялился в темное окно, разглядывая его силуэт в отражении.

Он бросил машину посреди двора и за руку потащил меня в дом, резко остановившись, едва за нами захлопнулась дверь.

– Значит, нравлюсь? – прижал он меня к двери, пристально вглядываясь в лицо.

Что сказать в ответ на такой вопрос, я не знал: слишком уж далека была гамма испытываемых мной чувств от этого индифферентного «нравлюсь», поэтому ограничился наклоном головы, не уверенный, что порыв объяснения в любви будет оценен.

– Хорошо, – выдохнул он, отступая, – мне надо в душ.

– Нет! – вцепился я в него мертвой хваткой, вдыхая пряно-острый запах разгоряченного мужского тела, даже мысль о том, чтобы лишиться такого возбуждающего и, черт возьми, практически родного запаха, приводила в ужас. – Не надо!

Несколько ударов сердца спустя я обнаружил себя лежащим на диване в гостиной, где мы самозабвенно целовались. Рука Рейниса уже пробралась сквозь все преграды и вовсю гуляла по моему стояку.

– Сейчас, сейчас, – лихорадочно шептал он, помогая избавить нас обоих от лишней одежды.

Меня пробрала дрожь не то от прохладного воздуха в комнате, не то от соприкосновения наших обнаженных тел. Рейнис совершенно немыслимым образом потерся об меня, вызвав полузадушенный хрип – стояло так, что было больно.

– Я хочу сосать твой член, – он приподнялся слегка на руках и заглянул в глаза с высоты.

Я едва не кончил от его хриплого, срывающегося голоса… Приняв мое ошеломленное молчание за согласие, Рейнис скользнул вниз и прошелся влажным языком по стволу. Кажется, я говорил, что сильнее стоять уже не может? Я ошибался…

Как же я ошибался… Тело жило своей жизнью, повинуясь умелым рукам и сводящему с ума языку. Оно изгибалось навстречу, тянулось вновь за лаской.

– Ты такой отзывчивый, – шептал он в те краткие мгновения, когда отрывался от исследования моих эрогенных зон.

Я кончил уже пару раз, а он все не останавливался, продолжая ласкать и вызывая ответную реакцию.

– Как же я тебя хочу, – простонал он, обхватив оба наших члена ладонью и скользя по ним в размеренном темпе.

– Ну я же не против, – прошептал я.

– Я знаю, – ответил он, – только ты завтра сидеть не сможешь. И вообще у меня резинок нет. Ну что ты смеешься? – обиженно воскликнул он, когда меня пробило на хи-хи.

– Я не смеюсь, что ты, – заверил я его и получил чувствительный укус в плечо, – ой! Ладно, ладно, но ты меня довел до разрядки, а сам?

– Себя я тоже не забыл, – хитро посмотрел он на меня своими загадочными прозрачно-серыми глазами. – Боюсь, диван немного попортил.

Вслед за схлынувшим возбуждением пришли не очень приятные ощущения: лежать голой спиной и тем, что ниже, на кожаной обивке, плюс некая липкая сырость, не добавляющая комфорта…

– В душ? – Рейнис отлепил себя от дивана и подал руку мне.

– Угу, – согласился я и тоже поднялся.

Ни о какой гостевой комнате сегодня и речи не было: после водных процедур меня вежливо, но непреклонно сопроводили в хозяйскую спальню, где я уютно устроился в объятиях.

– Рейнис, а почему твое имя не сокращают? Даже Санта называет тебя полным. Так официально…

– Понимаешь, – ответил мне он, несколько удивленный, – у нас не принято сокращать. У вас обычное дело, да?

– Угу, – согласился я.

– И тебя тоже? – посмотрел он на меня.

– Конечно.

– И что же у тебя сокращать? – удивился он, – Миша и так коротко.

– Миша и есть короткое имя, а полное Михаил.

– Надо же, а я даже не думал, – он сел на кровати и уставился на меня, не мигая.

– Ну да, – хихикнул я, – Михаил Потапович – форменное издевательство!

– Почему? – осторожно поинтересовался Рейнис.

– Во всех сказках медведей так зовут, – пришлось пояснить. – Мишка, медведь, попробовал я донести мысль.

– Мишка? – он потер переносицу, – mouse? Кушает сыр?

– Нет, Рей, сыр ест мышка, мышь! Мишка – медведь – bear. Понимаешь?

– Рей? – переспросил Рейнис, – мне нравится! Тогда я буду называть тебя Микки!

– Почему? – воскликнул я пораженно, не улавливая странных ассоциаций.

– Потому что ты моя маленькая мишка, Микки-маус! – победно закончил он.

Меня разобрал смех.

– Ну что ты смеешься опять? – меня опять куснули за плечо, – латышам трудно сказать этот ваш звук, – обиженно закончил он, но все-таки попытался произнести правильно, – мишка, – все равно вышло не так. – Ай! – махнул он рукой.

– Уже почти получилось, – уверил я его.

– Микки, не ври! – он чмокнул меня в нос и прижал к себе. – Давай спать.

Глава 6

 В квартире было пусто. Нет, это было ожидаемо – мы с Инитой так и договаривались, что я возвращаюсь раньше из-за того, что мой самодур-шеф решил устроить дежурства в офисе на праздники. Вот скажите мне, кому в хмельном угаре праздничных дней может срочно понадобиться заказывать разработку дизайна сайта? Естественно выпало дежурить мне как самому молодому, как холостому и просто как самому безотказному. Подруга, правда, теперь имело смысл говорить «бывшая подруга», должна была вернуться восьмого января, ибо девятого она участвовала в каком-то показе, так что в моем распоряжении были еще несколько дней до выяснения отношений, а уж в том, что они последуют, сомнений не было.

Я прошелся по квартире. Пусто. Не хватало так многого: елки, запаха этого странного имбирного печенья, которое в больших количествах с удовольствием поедали и Рейнис, и Санта, а я не мог заставить себя проглотить и кусочка, не хватало… О том, что не хватало мне в первую, во вторую и во все последующие очереди только Рея, я запретил себе думать. Прошелся еще раз по квартире, постоял в комнате и решил во что бы то ни стало обзавестись елкой: тоска давила и призывала делать хоть что-нибудь. Заодно и продуктов можно подкупить, холодильник же специально не загружали перед поездкой.

В супермаркете елки меня просто ждали, ага. Конечно, первым делом их убрали до следующего Нового года, освобождая место под другие, более актуальные товары. Недовольные работницы торгового зала расставляли на стеллажах горшки с растениями, на одно из них и упал мой взгляд – оно явно было хвойным! Не долго думая, я погрузил небольшое деревце в тележку, даже не поинтересовавшись ценой, и пошел затариваться съестным.

Дома я поставил неизвестное растение на журнальный столик в единственной комнате. При свете настенного бра, милосердно скрывающего изыски обстановки под покровом полутьмы, я достал коробку с испеченными Сантой специально для меня печеньями. Открыл и улыбнулся – предусмотрительная девушка даже положила сверху красную ленточку, чтобы такой бестолочи как я не пришлось изобретать велосипед, ведь в магазине я даже не вспомнил об этом. Улыбнулся, вспомнив, как Санта почти навязывала мне это печенье, уговаривала взять и… Черт возьми! Она, наверное, догадывалась, что мне будет дома совсем плохо без Рея.

Сердце сладко защемило от воспоминаний о том, как мы провели последний совместный день. Хорошо провели, из постели вылезли только один раз, и то только потому, что Санта из-за двери пообещала войти и заставить съесть все, что она приготовила. Пришлось выбираться.

– Рейнис, – воскликнула девушка, увидев меня и делая круглые глаза, – что ты с ним делал?!

Рей бросился ко мне, с лихорадочной поспешностью запахивая халат у самого горла. Чуть позже, в ванной, когда брился, посмотрел что же именно привело в ужас Санту: на плече возле шеи красовался след от зубов – метка.

Я погладил сквозь ткань водолазки место укуса, внутри что-то сладко заныло. Не думать! Он обещал, как только закончится запись нового диска в Лондоне, приехать. Это всего две недели, в крайнем случае три, я же не девчонка, выдержу!

Посмотрел на часы – восемь вечера, вроде бы спать еще рано. Слоняться по однокомнатной квартире тоже особого смысла не имело. Чтобы убить время, решил сложить вещи Иниты, чтобы ей удобнее было забирать. Интересно, обойдется малой кровью или как? Все-таки жизнь такая сложная штука, состоящая из бесконечных «если бы». Если бы не встретились с Инитой, если бы она не пожелала познакомить меня со своими родственниками, если бы не психанула и не бросила меня в том кафе, а еще раньше не упрись я рогом и не заимей эту квартиру, на которую, собственно, и клюнула будущая супермодель. Я вздохнул: все же цепочка не всегда приятных событий привела меня к счастью, во что хотелось верить очень-очень, до остановки дыхания и темных пятен перед глазами. Все же встретить свою любовь – это удача, а уж взаимную любовь – это счастье вдвойне, а в том, что между нами любовь, я уже не сомневался – слишком ярко, слишком остро.

Так, занятый всякими мыслями, я незаметно собрал шмотки бывшей пассии и, подумав, сложил в пакеты и засунул на ее полку в шкаф.

Утром проснулся за час до звонка будильника, повалялся на неудобном диване – наследстве деда – и пришёл к выводу, что с премии, обещанной начальством, надо купить новое спальное место. Неспешно собрался, позавтракал, отгоняя особо приятные воспоминания, и отправился на работу.

Делать в офисе в праздничный день было ну совершенно нечего. Телефон молчал, все долги перед Новым Годом я подчистил – иначе Владимир Юрьевич хрен бы меня отпустил в недельный незапланированный отпуск, но комп врубил.

Рука самопроизвольно набрала в поисковике «Рейнис Озолс», и практически сразу я нашел официальный сайт группы. Он мне не понравился. Совершенно. Можно сказать, что лицо группы было никаким, даже никакущим! Во-первых, информация в основном была на латышском языке, кое-что дублировалось по-английски, но объемы информации явно не совпадали, во-вторых, сайт был примитивен, что было совершенно непонятно и даже обидно. Кто разработчик? Почему все так убого?!

Когда Санта связалась со мной по скайпу, я уже был в процессе создания нового сайта группы Negaiss.

– Миша, ты молодец! – горячо одобрила мои действия девушка. – Рейнис будет очень рад. Я могу чем-то помочь?

Я объяснил, что мне нужны фотографии, постеры, афиши, кратко рассказал, что хочу сделать. В общем, когда сотрудники вернулись после продолжительных новогодних каникул, я практически закончил свою внеплановую работу для души и сообщать им об этом, разумеется, не собирался. Мне вообще ни с кем не хотелось делиться секретами и личной жизнью, но удержаться от того, чтобы поставить на заставку одну из фоток, присланных Сантой, не смог, утешая себя тем, что в офисе все равно вряд ли кто знает про латышскую группу, во всяком случае, никто же не запрещал мне быть их ярым поклонником.

– Так-так-так, – раздался за спиной голос непосредственного начальника.

Владимир Юрьевич остановился и, раздувая ноздри, вперил взгляд в мой монитор. «Как гончая», – пришла ассоциация. Испугаться или напрячься я не успел, да и вины за собой никакой не ощущал: по сайтам сомнительного содержания не лазил, а то, что делал в блокноте наброски карандашом, так это не запрещено, может, я навыки тренирую.

– Откуда фоточка? – он небрежно плюхнулся на стул, стоящий рядом с моим столом.

– Из интернета, – пожал я плечами.

– Угу, – скептически произнес он и скрестил руки на груди. – Все, что есть в интернете, я видел раз сто! Этого не было.

– Моя девушка латышка, – как можно равнодушнее пожал я плечами. – Я же говорил. Мы ездили в Ригу…

Начальник смотрел на меня таким взглядом, таким, что я поежился. Так смотрят на давно потерянных и внезапно обретенных родственников. Казалось, еще немного, и он кинется мне на шею с воплями типа: «Добро пожаловать в семью!». Что-то я ничего не понимаю.

– Михаил, я даже предположить не мог, что ты слушаешь эту группу.

– И почему я не могу быть поклонником Negaiss, по-вашему? – хмуро поинтересовался я, не понимая к чему он клонит.

Я вдруг физически ощутил, как за спиной возникла вязкая тишина, способная поглотить и передать в любопытно оттопыренные уши любой звук, который бы возник у моего рабочего места. По всей видимости, шеф тоже это почувствовал, встал со стула, одернув вязаный кардиган, и официально произнес:

– Михаил Андреевич, жду вас через час в своем кабинете.

Я молча пялился вслед давно исчезнувшему из поля зрения начальнику, и только голос коллеги, олицетворяющей в нашем офисе «ум, честь и совесть», коллектива привел меня в себя.

– Миша, может быть, вы престанете мечтать и все-таки займетесь делом?

Пришлось вернуться к созерцанию монитора, потом довольная улыбка искривила мои губы: что ж, делом так делом! И я вбил в поисковую строку Яндекса запрос: «Латышский язык в Москве».

А вот в то, что начальник назначил мне встречу через час и это совпадало по времени с обедом, я въехал далеко не сразу.