Текст книги "Виски со льдом (СИ)"

Автор книги: Marlu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– Колыбельная для Микки, – прозвучал любимый голос, камера показывала лишь кисти его рук, замершие над черно-белыми клавишами синтезатора.

Пальцы пришли в движение, и полилась нежная мелодия:

«Спи, мой мышонок, закончился трудный день.

Завтра наступит не раньше, чем кончится ночь.

Пляшет на стенке свечки неровная тень.

Она прогоняет невзгоды и горести прочь.

Спи, мой мышонок, сказка начнется с утра.

Глазки закрой и в доброе чудо поверь.

Спи, мой мышонок, сна наступила пора…

Счастье с утра в твою постучится дверь.

Спи, мой хороший, ты же сегодня устал,

Подвиги, как и принцессы, пока подождут.

Завтрашний день сегодня пока не настал.

Спи, мой мышонок, я сон твой посторожу».*

[Закрыть]

Пел Рейнис для меня, тщательно выговаривая латышские слова, чтобы я понял, про что речь, и да, я понимал! Пара незнакомых слов на общее восприятие не влияла совершенно!

Колыбельная подошла к концу, прозвучали последние аккорды, и Рейниса показали целиком: он сидел в ярко-оранжевой футболке в очень знакомом подвале-бункере. Камера немного отъехала назад, и Рей, хитро улыбаясь, медленно повернулся всем корпусом вместе с крутящимся стулом к снимающему. На футболке крупными красными буквами было написано: «для Микки с любовью!» И нарисована куча сердечек…

Глава 16

Проснулся я, обнимая медведя, так вот почему мне так хорошо спалось! Будильник нудно пиликал, постепенно наращивая громкость, вставать не хотелось совсем, но побоявшись разбудить Санту за стеной, встал и поплелся в сторону ванной. Черт, вот про дверь совсем из головы вылетело, надо что-то с этим делать. Наскоро приняв душ и почистив зубы, свалил на работу без завтрака. Совесть не позволила мешать спать Санте, ей-то никуда вставать не надо. Обидно, конечно, что поговорить не успели, но с какого бока зайти, чтобы хотя бы просто намекнуть на Владимира Юрьевича, который рвется пообщаться с ней, я так и не придумал.

До обеда успел раскидать кое-что по работе, но в нашей комнате была такая нервная обстановка, что дальнейшее пребывание там становилось все более и более некомфортным. Пришлось сбежать на обед.

– Михаил, где вы ходите? – голос начальника догнал на лестнице, автоматически посмотрел на часы – не опаздываю, чего орать-то?

– Обедать ходил, – спокойно повернулся и твердо посмотрел ему в глаза. – Пять минут еще до двух.

– Зайди, – устало вздохнул он.

Я пожал плечами и зашел в кабинет.

– Я еще не успел переговорить со своей невестой, – не стал тянуть я.

– Да, я понимаю, но тут заказчик привез флешку с данными, которые тебе будут нужны, – он взял со стола небольшой металлический цилиндрик, – держи, вернуть не забудь.

– Спасибо, – поблагодарил я, недоумевая, зачем понадобился финт с флешкой, проще и логичнее по почте послать, и сунул носитель в карман.

После перерыва наши девушки немного пришли в себя от работы, и я уже не отвлекался до самого вечера. Как всегда, за три дня надо сделать столько, что в глазах темнело: как все можно успеть?

Надевая куртку ровно в восемнадцать ноль-ноль под злобные взгляды коллег – они-то домой еще и не думали идти, вежливо попрощался и вышел. Выслушивать едкие комментарии по поводу раннего ухода не было никакого желания, но и остаться я никак не мог, ведь дома ждала Санта, а вот с Лигой что делать? Опять отменять? Пока шел до метро, все раздумывал, как же быть, но так ничего и не решил. Телефон в кармане ожил, сообщая, что звонит Санта.

– Алло, – отозвался я, замирая почти перед самым входом в вестибюль.

– Ми-иша, – ворвался в ухо звонкий девичий голосок, – ты когда освободишься?

– С работы я уже ушел, иду на занятия по латышскому, – ответил я.

– Микки, надо посмотреть тебе костюм, нам куда удобнее – на метро Беговая или Маяковская? А латышский язык я тебе обеспечу, не волнуйся!

Вот ведь добрая фея! Чует моя чуялка, что будет у меня урок в полном объеме, в способностях Санты я сомневался мало. Одно порадовало, что сказала она «посмотрим», а не купим, потому что до зарплаты была еще целая неделя.

На Беговую я приехал ожидаемо раньше и почти полчаса маялся, разглядывая прохожих и скудный интерьер этой станции.

– Ми-ша, – Санта подбежала сзади и ухватилась за руку. – Вот адрес, знаешь, куда идти?

На распечатанном листе кроме адреса была еще и схема, сориентироваться оказалось несложно, и через четверть часа мы уже были в салоне. Разумеется, свадебном. Следующие два часа я был потерян для мира: меня как манекен одевали и переодевали, нимало не интересуясь мнением. Девушки-консультанты без суеты и спешки предлагали все новые и новые варианты свадебных нарядов для меня. Вот уж не думал, что на мужиков столько всего придумали. Господи, фраки, сюртуки, смокинги, визитки, я и названия-то не все слышал до сегодняшнего дня. Против фрака я восстал почти сразу: однозначно он дороже других костюмов, да и шел он мне как корове седло. Такие вещи надо уметь носить, а я парень простой, откуда мне это знать, тем более фрак был белым! От других цветов я также вежливо отказался. Не мое. Наиболее комфортно я чувствовал себя в смокинге обычного темно-серого цвета, на нем и остановились. Почти. Ровно до того момента, как нам озвучили стоимость этой красоты. Санта попыталась уговорить, уверяя, что для Рейниса это смешная сумма и для него подарить мне костюм удовольствие. Пришлось довольно жестко объяснять, что я вполне могу обеспечивать себя сам и принимать такие дорогие подарки не намерен.

– Но Микки! Вы же будете семья! – воскликнула девушка, приводя самый убедительный на ее взгляд аргумент.

Семья или не семья, но содержанкой я становиться не намерен!

– Хорошо, я поняла, – тихо сказала Санта, – а если я тебе эти деньги одолжу?

Я бы конечно обошелся костюмчиком попроще, но сообразил, что по всей видимости буду выпадать из общего ряда. Надо соответствовать. Прикинув, сколько получу под расчет и сколько примерно можно получить за сдачу квартиры внаем, решил, что да, вполне можно взять в долг сейчас.

– На полгода, – сказал я, – и потом я внесу свою часть за банкет и что там еще будет.

– Хорошо, – кисло согласилась Санта и достала пластиковую карту. – Только нам еще сорочку и галстук надо. Туфли в другом магазине купим.

Домой возвращались в молчании. Невеста была задумчива и тиха, наверное, я ее шокировал своим поведением. Похоже, урок латышского сегодня отменяется.

В квартире меня ждал сюрприз, вернее два сюрприза: ужин и новая дверь в ванную комнату. Относительно новая, конечно, но вполне целая и точно такая же, как соседняя в туалет. Чудеса.

– Я спустилась вниз, там такая дама, – Санта нарисовала вокруг себя руками некие пышные формы, соответствующие нашей консьержке, – она позвала специального человека, и он все сделал. Вот.

– Сколько это стоило? – поинтересовался я.

– Ми-иша, – всплеснула руками Санта, – ну что тут может стоить? Мастер взял бутылку и был доволен!

Милая девушка, которая камаз на ходу остановит, и бедный мужик, который надеялся подработать! Меня разобрал смех: Санта это Санта!

После ужина мы общались, как прежде, как будто и не было никакого недопонимания между нами. Это радовало, быть с кем-то в ссоре я не любил. Уже совсем поздно вечером я решился на тяжелый разговор.

– Послушай, я понимаю, что ты на него очень зла, но может быть, стоит хотя бы поговорить? Он вполне вменяемый человек и, кажется, на самом деле любит тебя. Попробуйте поговорить, несмотря ни на что, Владимир Юрьевич хороший человек.

– Да, – саркастически произнесла она, – этот хороший человек просто ненавидит таких, как ты и Рей!

– Я думаю, что вам надо просто расстаться, как цивилизованным людям, если на то пошло, – стоял на своем я.

– Я подумаю, – Санта отвернулась к окну, – давай спать, тебе на работу, а мне надо будет улететь.

Опять разлука, почему-то мне казалось, что она побудет со мной подольше.

Утром я свалил на работу так же тихо, как и вчера. Рабочий день был как две капли воды похож на предыдущий, опять пришлось звонить Лиге с извинениями, но Санта взяла билет, и я не мог не проводить девушку в аэропорт.

Дома опять было пусто и тоскливо. К сожалению, вернулся я недостаточно поздно, чтобы сразу лечь спать, поэтому попытался себя чем-то развлечь, но ничего не получилось. Смотрел кино, не понимая, что показывают, пробовал читать – не видя строчек. Наконец, плюнув на все, поставил подаренную колыбельную на постоянный повтор и лег на диван обниматься с медведем.

Из дремоты меня вывел настойчивый звонок в дверь. Недоумевая, кто бы это ко мне мог заявиться на ночь глядя, пошел открывать. За дверью оказался начальник.

– Здравствуйте, – ошарашено произнес я.

– Виделись, – ответил он, – Миша, где флешка? Я же просил вернуть сразу.

Не сразу въезжаю, про что речь, потом роюсь в кармане куртки и достаю искомое.

– Вот, – неужели она кому-то понадобилась на ночь глядя? Что там такого важного, что даже копии нет?

– Ты хотя бы скопировал себе, или руки так и не дошли? – голос начальника выдает усталость, наверное трудный был день.

– Забыл, – пробормотал я и, чтобы не выглядеть совсем уж лохом в его глазах, добавил, – меня в салон свадебный водили костюм выбирать.

– Сочувствую, давай быстренько копируй, мне надо завтра перед работой отвезти этот бесценный кладезь информации, – он подтолкнул меня, понуждая уйти с дороги, и закрыл за собой входную дверь.

– Да-да, – я резво кинулся в комнату к включенному ноутбуку, чтобы побыстрее освободить уставшего человека и отпустить его домой.

В комнате Рей продолжал повторять снова и снова свою колыбельную. Только я потянулся выключить проигрыватель, как моя рука была перехвачена.

– Что это? – спросил начальник, не отрывая глаз от монитора и не выпуская из захвата мою руку.

– Э, Negaiss, – пробормотал я, понимая, что попался.

– Вижу, что это, новая песня?

На экране Рейнис как раз оторвал руки от клавиш и медленно повернулся к зрителям.

– Микки? – взгляд начальника стал еще более острым. – Микки… Что бы это могло значить? – он повернулся ко мне, я затравленно опустил голову и пожал плечами. – Откуда у тебя запись?

Врать про интернет смысла не имело, поэтому честно сказал, что привезли латвийские друзья.

– Поделишься?

– Не могу, – испугался я, – это частное видео.

– Да понятно, – вздохнул начальник, – Рейнис, похоже, влюбился. Микки? Интересно, от какого имени образовано? Эта Микки возникла совсем недавно, наверное, на записи в Лондоне познакомились, – продолжал строить он предположения. – Ладно, узнаем чуть позже. Я хотел тебя поблагодарить.

– За что? – совсем растерялся я.

– За Сондру. Она объявилась сегодня, и мы выяснили отношения.

Ну Санта, партизанка!

– Да? – нейтрально протянул я, гадая, есть ли у меня еще невеста. – Может быть, чаю?

Владимир Юрьевич задумчиво посмотрел на меня и неожиданно согласился. Я с облегчением захлопнул крышку ноутбука и проводил его на кухню. Впрочем, с чаем мы закончили, можно сказать, и не начав. Я просто вскипятил чайник, а у шефа, оказывается, с собой было. Полулитровая бутылка беленькой появилась на столе как бы случайно, я хоть и опечалился, но достал из недр холодильника какой-никакой еды и, поставив на стол рюмки, приготовился слушать.

Сначала мы еще немного построили предположения по поводу «таинственной незнакомки», благодаря чему я подробно изучил биографию Рея и узнал, порадовавшись в душе, насколько он скрытен и не любит бывать на виду. Интервью он дает только по поводу творчества, тщательно оберегая не только свою личную жизнь, но и покой родных, про которых можно с уверенностью сказать только одно: они есть. Родители и сестра.

По мере опустошения бутылки, начальник становился все откровеннее и вскоре переключился с Рейниса целиком и полностью на Санту, то есть в его понимании Сондру.

– Понимаешь, – он наклонился ко мне, размахивая вилкой с наколотым на нее огурцом, – я впервые полюбил по-настоящему. Сколько было баб, а тут, чувствую, зацепило! Ну, сорвался я на тех педиков, был не прав. Хотя и терпеть их ненавижу. Я подумал, что она именно на драку так среагировала, а оно видишь как вышло, – он помолчал, махнув стопку. – Брат у нее из этих. Я, говорит, люблю его и разрываться между вами не намерена и не хочу, чтобы ты на него смотрел как на шваль, потому что он самый замечательный брат в мире.

Шеф сел, подперев рукой щеку и глубоко о чем-то задумался.

– Ты говорит, должен развивать в себе толерантность, – без запинки выговорил он. – Угу, интересно как? Вот познакомила бы она меня с ее братом, тогда… – он замолчал и опять задумался, – нет, ну его нафиг знакомиться, не хочу. Вдруг опять чего не так? Вдруг я ему не понравлюсь… Хотя хуже будет, если вдруг понравлюсь.

В принципе, подводя итоги разглагольствованиям, было понятно, что Владимир Юрьевич просто боится. Ему страшно некомфортно от того, что девушка, в которую он влюбился и даже готов связать жизнь, поставила условия, а он не уверен, сможет ли их выполнить.

– Не думаю, что все окажется так плохо, – дипломатично сказал я.

– Я не вынесу, если он окажется манерной фифой, – заключил он. – Только вот выхода нету, да? Надо бы как-то потренироваться, что ли, выносить их общество.

Я поперхнулся водкой. Эк его разобрало!

– Михаил! Я все придумал! Мы идем в гей-клуб!

– Нет! – испугался я такой перспективы. – Ни за что!

Зная ревнивый характер Рея, пойти искать себе приключений на голову и другие части тела в компании постороннего мужика? Увольте! Я слишком дорожу нашими отношениями.

– Ты гомофоб? – обвиняющим тоном спросил начальник.

– Дело не в этом, – хмуро ответил я. – Я, например, понятия не имею, где такие заведения находятся, и совсем не уверен, что эта авантюра имеет смысл.

– Смысл? – переспросил начальник и задумчиво уставился в стену.

Я вздохнул и принялся раскладывать кресло, отпускать его в таком состоянии было опасно.

Глава 17

Владимиру Юрьевичу креслице было явно маловато, ноги изрядно свисали, да и при его плечах спать на таком ложе было отнюдь не удобно, одеяло еще съехало, обнажая мускулистые ноги. Ладно, оставим совесть в покое, отпускать его вчера навстречу приключениям было чревато. Я потряс начальника за плечо.

– Владимир Юрьевич, вставайте.

– А? Что? – вскинулся он, недоуменно щурясь со сна, явно не понимая, где и зачем находится.

– Вы же еще с кем-то хотели перед работой встречаться, – напомнил я причину ранней побудки.

В глазах шефа забрезжило понимание и подобие смущения.

– А-а, – протянул он, шаря взглядом по кухне и не находя нужного.

– Одежду повесил на плечики, ванная слева по коридору, вторая дверь. Одноразовый станок возьмите на полочке из упаковки, – кажется, я что-то еще забыл. Может, халат предложить? Только несколько поздно, его трусами в серую и белую полоску я уже налюбовался, как и тем, что рельефно проступало под эластичной тканью.

– Халат и полотенце сейчас принесу, – пожалел я медленно краснеющего мужчину, с чего бы только? Я ни на минуту не сомневался, что это отнюдь не реакция на мою персону, у кого утренних стояков не бывает-то?

Пока начальник приводил себя в порядок и приходил в себя, изобразил завтрак. Дальше бутербродов фантазия не пошла, их и испортить сложнее. Кинул в две чашки по ложке растворимого кофе и сел дожидаться, когда же шеф соизволит присоединиться.

– Вы кофе с молоком будете или так? – поинтересовался я, собираясь залить коричневый порошок кипятком, когда шеф появился на кухне уже в брюках и рубашке.

Он задумчиво посмотрел на меня, замершего с чайником в руках, глянул в чашки и сказал, что ему без разницы, с чем пить эту бурду.

– Михаил, зачем меня было ночевать оставлять? – поинтересовался начальник, когда почти дожевал первый бутерброд. – Можно было на такси посадить, и я бы добрался без проблем до дома.

– Я был не уверен, что вы доберетесь до дома без проблем, – ответил я, прихлебывая сладкий кофе. – Особенно если учесть вашу гениальную идею о посещении гей-клуба.

Владимир Юрьевич поперхнулся и долго кашлял. Странно, неужели не помнит? Выпили мы с ним не так много.

– Гей-клуба? Зачем? – сипло проговорил он.

– У вашей девушки брат гей, – пояснил я, – вы решили начать привыкать к обществу, пригласили меня за компанию. Вот я и не рискнул вас из дома выпустить. Мне кажется, что идти в такое место надо все же на трезвую голову.

– Спасибо, – с чувством произнес он, незаметно вздыхая с облегчением, складка на лбу разгладилась, и я понял, что ночь на пыточном кресле мне простили. – Миша, я прошу прощения за представление, просто не рассчитал дозу спиртного. В трех местах вчера пришлось, – он смущенно улыбнулся.

Тогда понятно; заверив шефа, что все хорошо, здорово и просто отлично, выпроводил его на работу, или куда он там собирался, предварительно скопировав нужную для работы инфу с пресловутой флешки.

– Можешь сегодня дома остаться, я договорюсь с кадрами, – предложил он, но я отказался, дома тоскливо, даже если работать, и пошел собираться тоже.

Несколько дней прошли без эксцессов, в штатном режиме. Работа – занятия – дом. Я все никак не мог переговорить с начальником о своем увольнении, было как-то неловко, что ли.

В пятницу вечером меня вызвали к начальнику, как правило, это означало головомойку. Шел, лихорадочно соображая, где накосячил, под откровенно довольные взгляды коллег, удивительно, как некоторые умеют радоваться чужим неудачам, которые возносят их в собственных глазах на недосягаемую высоту.

– Михаил, – начальник встал при моем появлении, – наверное, вы уже в курсе потрясающего события: в Москву приезжает с концертом наша любимая группа!

Оба-на! Я вытаращился на шефа в немом изумлении. Это как называется? Почему я ничего не знаю? Партизаны! Санта, ну я тебе устрою, каждый день со мной в скайпе трепаться, обсуждать все, что угодно, кроме того, что интересует меня больше всего.

– Я понимаю ваше потрясение, сам в таком же второй день нахожусь, – расплылся в довольной улыбке Владимир Юрьевич. – Я приглашаю вас на концерт, который состоится сегодня в новом клубе «Облако».

Я замотал головой, слов не было! Что мне теперь делать? Идиотское положение.

– Нет, нет и нет, отказ не принимается! – заявил начальник. – Я знаю, что вы такой же поклонник их творчества, как и я, к тому же только благодаря вам мы с Сондрой помирились. Она, конечно, еще не до конца меня простила, но скорее всего ждать недолго. Так что сегодня вечером. Я заеду!

Понятно, чтобы не сбежал. Я вздохнул: кто еще может попадать в такие ситуации?

Смутная надежда, что это чей-то глупый розыгрыш, теплилась в моей душе ровно до того момента, как я стал поочередно набирать номера Санты и Рея. Рейнис был вне зоны доступа, а вот любимая невеста после третьего звонка и грозной смски соизволила взять трубку.

– Дорогая, ты ничего не хочешь мне сказать? – прорычал я вместо приветствия в трубку.

– Ми-иша? – удивленно откликнулась девушка. – Что случилось?

– Это я должен спрашивать, что случилось и почему я узнаю о том, что вы собираетесь в Москву, от твоего Воф-фы?!

– Как от Воф-фы? Я ничего не говорила, это же сюрприз!

Язык очень сильно чесался сказать, что я думаю о подобного рода неожиданностях.

– Он за мной заедет и, заметь, отказаться возможности мне не дал, – ядовито сказал я в трубку, запоздало сообразив, что надо было соврать что-нибудь про невесту.

– Ой, – пискнула Санта в трубку.

Вот тебе и «ой»!

– Ми-иша, мне, наверное, лучше у тебя не появляться до его приезда, я тогда с братом в клуб поеду.

Одобрив разумное решение, поинтересовался: а меня, собственно, кто-нибудь собирался приглашать на концерт, или я так, мимо проходил?

– Ну что ты такое говоришь! – возмутилась девушка. – Я должна была за тобой заехать и привезти в клуб заранее, чтобы вы немного пообщались.

Пообщались, я не сдержал смешка от того, насколько деликатно Санта выразилась. Ежу понятно, как бы мы пообщались.

Договорившись встретиться в клубе и на всякий случай предупредив, чтобы впредь таких сюрпризов не было, я сбросил вызов и нырнул в метро.

Новый клуб был по габаритам поменьше тех, в которые мы ходили с Инитой. Интерьер неплохой, понравилось то, что по периметру зала проходил своего рода балкончик, где располагались отделенные невысокими перегородками ВИП-места. Это чем-то напоминало ложи в театре, в одной такой мы и расположились. Я огляделся. Внизу танцпол, попасть куда можно было, только пройдя по коридору, находившемуся за спинами зрителей и отделенному от нас дверным полотном.

– Располагайся, – начальник кивнул на удобный диванчик.

Я сел и уставился на сцену, отсюда она была как на ладони. Наша «ложа» была крайней справа по отношению к сцене, очень близко. Я приготовился скоро увидеть Рейниса. Еще бы придумать, как слинять от начальника, который не вовремя решил развлечь меня разговорами.

– Миша, все в порядке? – спросил он, заметив мою рассеянность.

– Д-да, – с запинкой ответил я, косясь на сцену, где любимый в узких светлых брюках и майке с ярким рисунком зажигал толпу. Черт, я так соскучился...

Рейнис общался с народом по-английски и в целом был очень мил. Многие песни я знал почти наизусть и непременно бы подпевал, будь у меня хоть толика музыкального слуха и голоса.

Владимир Юрьевич комментировал каждую, сообщая, из какого альбома, какого года и где исполнялась впервые, а также сколько недель продержалась в чартах. Кажется, сегодня исполнялись только самые популярные композиции.

После третьей или четвертой песни Рей стал заметно нервничать, а потом вовсе ушел за рояль. Не в смысле стал играть на нем, а встал за ним, чуть отодвинув корзины с цветами, которые стояли для украшения.

Мы с начальником переглянулись. Странно. Очень странно. Потом Рейнис достал что-то из кармана, положил перед собой и продолжал петь.

– Слова забыл? – растеряно предположил шеф, я пожал плечами и достал свой телефон, который ожил и завибрировал в кармане, сообщая, что пришла смска.

«Ты здесь, в зале?», – прочел я на экране. Ненормальный! Как есть ненормальный, строчить сообщения, стоя на сцене. Улыбка сама собой наползла на губы и отбил: «Да». Десять секунд спустя пришло ответное: «Немедленно иди в гримерку, тебя встретят». Улыбаться резко расхотелось, неужели что-то случилось.

Рей по сцене прошел к кулисам и с кем-то переговорил.

– Что вообще происходит? – недоумевал начальник. – Миша, тебе нехорошо?

Видимо, физиономия у меня была достаточно перекошенная, и начальник решил, что у меня проблемы со здоровьем. Отказываться от предложенной соломинки смысла не было, и я, сославшись на рези в животе тихо слинял. В коридоре уже стояла Санта, одетая как на северный полюс: в шапочке, в темных очках и с поднятым воротником. Все с тобой ясно, подруга, Воф-фу своего боишься.

– Слушай, я вообще не поняла, что произошло, – Санта нервно ходила по гримёрке, – чего Рейнис так завелся?

– Я откуда знаю? – пожал плечами. – Прислал смску прямо со сцены и велел идти за кулисы.

– Откуда он узнал, что ты в зале? – остановилась напротив меня девушка. – Я не говорила, он был очень занят, и я подумала, что какая разница – ждать здесь или там смотреть выступление.

Мы поболтали еще немного, я сидел на диване, заваленном барахлом, Санта возле столика с зеркалом, другой мебели в помещении без окон не было, только штанга для одежды, где висели несколько сценических костюмов Рея.

– А все гримерки такие? – чтобы не молчать, спросил я.

– Да, такие или примерно такие. Разница маленькая. Окна еще бывают, – рассеянно ответила девушка.

– Санта, иди погуляй! Нам надо решить проблему, – ворвался в комнатку тот, кого мы ждали, и остановился передо мной.

– Ре-ейнис! – воскликнула та пораженно.

– Оставь нас, – раздельно и чуть ли не по слогам выговорил он, а я мог оценить масштабы «проблемы», которую предстояло «решить».

Санта недовольно вышла, хлопнув дверью, а я сидел, закрыв лицо руками, и ржал, не имея сил сдержаться.

– Что ты смеешься, – Рей схватил меня за плечи и довольно сильно тряхнул, – смешно ему, я там как дурак за роялем прячусь, а ему смешно! – к концу тирады он уже улыбался. – Я почувствовал, что ты там, представляешь? Давай, помогай, у нас мало времени.

Я как под гипнозом потянулся к его выпирающей ширинке. Теплый, до предела возбужденный орган сам скользнул мне в руку, намекая, что хочет любви и ласки. Я приспустил белые плавки Рея, на которых красовалось заметное влажное пятно, и открыл доступ к мошонке. Я любил ласкать его яйца во время минета.

– Да-а, Ми-иша, возьми его в рот, – простонал Рейнис, провоцирующе толкаясь навстречу, захотелось поозорничать, и я, лизнув головку, отстранился и провел кончиком языка по губам.

– Ми-иша, – низким, почти рычащим голосом предостерегающе сказал он.

Ну ладно, ладно, понял, что сейчас не до шуток, но напоследок вызывающе посмотрел в его прозрачно-серые глаза и снова облизнулся. Головка привычно скользнула между губами, я сделал несколько посасывающих движений, прежде чем пропустить ее дальше, почти в самую глотку. Медленно выпустил член изо рта, снова прошелся языком, как бы исследуя все впадинки и выпуклости. Рей застонал, не выдержал пытки, схватил сзади за волосы, принуждая заглотить сильнее, и сделал движение бедрами навстречу. Черт! Это было больно, это было жутко возбуждающе: я не мог оторвать взгляд от его глаз, я тонул в них, не замечая, что из моих катятся слезы, что дышать тяжело и получается через раз. Он трахал меня в рот. Жестко. Но я был готов ради него на все. Сейчас. Потом. Всегда.

– Ми-иша, Ми-иша, что же ты со мной делаешь? – прошептал он, когда я немного отдышался, проглотив теплую, слегка вяжущую сперму. – Ми-иша, – большими пальцами рук он вытирал влажные дорожки от слез на моих щеках. – Прости, я совсем обезумел, сошел с ума.

У меня самого ломило яйца. Ему-то, может быть, и хорошо, но я-то о себе не смог позаботиться. Рей посмотрел на бугор в моих штанах и криво улыбнулся.

– Я опять тебя хочу.

Я скосил глаза на доказательство его «хотения», которое опять гордо вздымалось.

– У тебя нет с собой смазки или резинок? – жалобно спросил он.

– У меня? Если у самого нет, то у меня откуда? – хрипло ответил я, наблюдая, как он одним махом стаскивает с себя брюки и нижнее белье.

– Тогда еще раз так придется, иначе я не смогу выйти на сцену.

Мы медленно и безумно нежно целуемся. Рука Рея, сначала массировавшая мое достоинство через ткань, пробралась внутрь, выпуская на волю. Да, так. Хорошо. Устраиваемся на диване в позе шестьдесят девять. Черт побери, в глазах темнеет от того, что он со мной делает своим языком и губами. Стараюсь, очень стараюсь все-таки оставаться хоть в тени сознания, надо довести его до разрядки второй раз, но после того, как кончил сам, получается плохо. Поверх моей руки легла его, задавая нужный темп. Быстрее. Жестче. Сильнее.

– Да-а, – наконец, срывается Рейнис в оргазм.

Дав нам пару минут прийти в себя, Рейнис нехотя и со вздохом поднялся – пора. Только успели привести себя в порядок – мне проще, я только ширинку застегнул, а Рей натянул чистые брюки с вешалки без белья, пояснив, что вот запасных трусов не предусмотрел – как ворвалась запыхавшаяся Санта.

– Мальчики, пора! – и подозрительно принюхавшись, добавила: – А чем это пахнет?

Рейнис страдальчески закатил глаза, я прыснул в кулак и пошел вслед за ним по коридору.