Текст книги "В когтях зверя (СИ)"

Автор книги: MarLen-Mor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 16.

*** Шатари Рэй. По дороге к Убежищу.

Не могу больше! Не могу! Я чудовище... Я сегодня чуть Вэнса не убил...

От Вэнса до сих пор пахнет моим богом...

Я задыхаюсь, идя рядом с ним... я умираю.

Я отказался сам. Кого винить? Я сам бросил... хуже, я предал его... он так доверчиво смотрел на меня, так радовался, когда звал уйти с собой... он открыл мне свое сердце... а я... я плюнул туда и ничего не объяснил. И теперь мне уже ничто не поможет.

Да не могу я идти рядом с Вэнсом! Мне его растерзать хочется! Он спал в одной кровати с моим богом, он посмел дотрагиваться до него руками, он мог делать то, чего мне никто теперь не позволит.

Мне хочется вонзить в Вэнса когти, которые я никак не могу убрать, и одновременно хочется прижать его к себе и вдыхать запах, которым Вэнс пропитался, лежа рядом с ним.

Я не знаю, как я не умер, когда увидел их в одной постели... мне показалось, что у меня остановилось сердце, когда я увидел руку на его спине... Да нет, зачем я себя обманываю? Рука была значительно ниже. Насколько выше она должна быть, чтобы я его всё-таки не убил? Рррррау....

– Шатари! – Вэнс отшатнулся в сторону.

– Не оглядывайся на меня! – рявкнул едва различимый за рычанием голос.

Только не смотри мне в глаза, только не смотри... не дай мне повода, я же сам потом себя убью... я жить не смогу...

Я сам растил его с пяти лет. Сам обтирал его мокрым полотенцем, когда он болел, сам ночами сидел с ним, когда у него резались зубы, сам учил его перекидываться в кота, учил охотиться, я любого загрызу, кто посмеет тронуть одного из моих ребят, я не только жизнь, я за них отдам намного больше...

Так что со мной творится сейчас? Что происходит?

Почему, стоит притронуться к богу, и кровь превращается в жидкий огонь?

Превращалась...

И почему теперь в груди так больно? Так, словно там вместо сердца горячий уголь и он выжигает меня изнутри.

А Вэнсу хоть бы что, идет довольный... Денег он заработал... Нет, я его все-таки отлуплю! Зараза работящая! Рукастый больно! Тянет их куда не надо...

Если бы я не убежал в первый раз, я бы его точно убил... Да лучше себя убить! Нет. Себя тоже нельзя, они пропадут одни... Я не могу их бросить, за эти годы мы стали словно один организм. Нас много, но каждый не сам по себе, каждый связан с другими, мы, словно узелки в рыболовной сети, держим нашу общую жизнь как рыбку, разорви один узелок и сеть расползется...

Но я не могу больше терпеть эту дикую тоску! Мне нужно его хотя бы видеть! Не могу! Хочется выпустить когти и вырвать этот горячий уголь из своей груди!

Все! Хватит! Надо успокоиться. Я не могу в таком виде вернуться в Убежище. Я испугаю их всех, они и так переживали за меня пять дней. С ума сходили...

Я виноват перед всеми, мне самому захотелось чего-то и для себя... и я сошелся в деревне с Дином. Мне казалось, что он меня любит, но деньги он любил больше, хотя... я не могу упрекнуть его ни в чем, я сам никогда и ничего не обещал ему... и не любил. Все это было только иллюзией. Иллюзией, что у меня, как и у всех, есть личная жизнь, иллюзией, что, как и всех, меня тоже любят. Нет, мои ребята меня, конечно же, любят, как Лорда, как старшего брата и, может, даже как отца... но мне-то хотелось совсем иного.

Хотелось. И вот теперь мне просто хочется умереть от тоски по моему светлому богу. Я никогда не думал, что можно так сходить с ума.

Стоп. Я, кажется, хотел успокоиться. Да Мрак меня забери! Как я могу успокоиться? Как?

Клятва, которая не дала мне ничего объяснить... она медленно убивает меня. Да даже если бы я и смог рассказать моему богу все, что я бы мог предложить ему взамен?

У меня нет ничего... Я даже себя ему предложить не могу... потому что по закону у меня есть супруг...

Я не вижу выхода... не вижу...

Вижу только череду серых дней... Когда-нибудь мои птенцы вырастут, обзаведутся семьями... А я? Я буду один. Теперь, когда я узнал любовь моего бога, я не смогу довольствоваться меньшим... а значит – один. И все... Один в череде серых дней...

Успокоился? Ну и молодец. Теперь бы еще лицо сделать повеселее как-нибудь, чтобы народ не распугать...

*** Возле Убежища.

Подходя к Убежищу, Шатари Рэй изобразил улыбку. К ним по дороге неслось длинноногое создание, сверкая коленками из-под ставшего маленьким застиранного платьица, за ней следом флагом развевались длинные черные волосы. Сильма, радостно выбежавшая навстречу, шарахнулась в сторону. Шатари глянул на нее и молча пошел дальше.

– Это что было?

Сильма в растерянности посмотрела на остановившегося Вэнса.

– Да он там в трактире кое в кого влюбился, – пожал плечами Вэнс.

– Любовь – это же хорошо! А почему такое странное лицо?

– А я откуда знаю! Может, он не в того влюбился? Может, ему принц нужен на белом коне? Вот только откуда же его взять-то? Это только в сказках, которые он нам рассказывал, приезжает принц, и все проблемы сами решаются. Вот только ни в каких принцев я не верю.

– Ой, а это ты зря, – Сильма мечтательно прикрыла глаза, – я тут на днях видела в лесу принца на белом коне. Это определенно был принц, только почему-то голый… – добавила она и сконфуженно уткнулась носом в грудь.

– Чужой в лесу? И ты до сих пор молчала об этом?

– Так ведь принц…

– Голый! – фыркнул Вэнс. – Подожди-ка… А как он выглядел?

– Такой красииивый, – мечтательно протянула Силь.

– А поподробнее, – скептически проговорил Вэнс. – Рост, возраст, цвет волос, остальное ты, наверное, не рассмотрела.

– Ну почему же не рассмотрела, – хитро блеснув глазами, хихикнула Силь, – там еще были руки, ноги и э… спина, – быстро сориентировалась она.

– Спина… – хрюкнул Вэнс, – на спину, значит, засматривалась. Хорошо рассмотрела? Опознать сможешь?

– Эмн… – щечки Силь окрасились в ярко-красный цвет.

– Понятно, – хихикнул Вэнс, – тогда давай по новой: рост, возраст, цвет…

– Рост? – Силь задумалась. – Вместе с лошадью? Вот как, по-твоему, я его измерить могла? А по возрасту младше Шатари Рэя и старше тебя, и волосы странные, серебряные…

– Вот досюда? – Вэнс показал куда-то себе на поясницу.

– Ну, примерно…

– Все ясно. Это именно в него Шатари влюбился и чуть меня не убил за то, что я с ним спал…

– Ты с ним спал?! – ахнула Силь, перебивая Вэнса.

– Вот скажи мне, милый ребенок, почему я после сегодняшнего утра уже затрудняюсь отвечать на этот простой вопрос?

– Так сразу бы у меня и узнал все! Чего тут затрудняться. Мне уже давно Мелиса все рассказала, правда, она говорила про какие-то пестики-тычинки, но понять все же можно было…

– Ну-ка, ну-ка, давай-ка теперь поподробнее, – оживился Вэнс.

– А чего тут поподробней, ты в деревне собак видел, как они друг на друга запрыгивают? Ну, вот и у людей вроде так же…

– На четвереньках? – недоверчиво скосился на нее Вэнс.

– А я откуда знаю? – возмутилась Силь, – Мелиса все про тычинки талдычила, а как тебе тычинки на четвереньки встанут? – и, посмотрев на расстроившегося Вэнса, предложила, – может, у Шатари Рэя спросить…

– Что-то меня гнетет смутное предчувствие, что просто так мне этот вопрос с рук не сойдет… – задумчиво проговорил Вэнс.

– Ну, хочешь, я спрошу? – проговорило великодушное дитя.

– Нет, – Вэнс хмыкнул, – я не настолько жесток.

– Значит, – Силь вздохнула, – вопрос остается открытым… Может найти себе любовника?

– Я тебе найду! Я тебе так найду! Маленькая еще…

– Ага, значит, для любовника маленькая, – Силь ехидно посмотрела на Вэнса. – А для того, чтобы мне такие вопросы задавать, в самый раз? Да?

– Эээ…

– Вы что там застряли, спать собрались? – голос Шатари Рэя звучал уже менее напряженно.

Вэнс переглянулся с Сильмой и по лесу разнесся их переливчатый смех.

Глава 17.

*** Деревенский трактир.

– Ушли? – в дверь тихо проскользнул Найд.

– Угу... Как там дела?

– В замке драка еще не закончилась, но уже и на волчью деревню перекинулась. Лорд и Леди пока держатся, охрана все же умелая... но чувствуется, недолго, потому что рядом с волками встали волчицы и даже волчата... – потом подумал и добавил флегматично, – достанут...

– А тебе бы не хотелось самому его прикончить? – спросил Ташер.

– Нет, он мне абсолютно безразличен, – а затем, улыбнувшись, добавил, – это-то и бесило его больше всего...

Ташер удивился, что тоже не испытывает никаких чувств, ни радости от мести сестре, ни сожалений о волчьих смертях, ничего, словно это даже и не живые существа были... Врут, наверное, что месть сладка... чужой кровью все равно не заглушить родную...

*** Лесные дебри рядом с горами.

– Зачем я вообще мылся? – пробормотал Ташер, в очередной раз поскальзываясь в грязи, и только выйдя на сухую поляну, вздохнул с облегчением. – Все! Надоело! Привал.

– Костер будем разводить? – спросил запыхавшийся Найд.

– Сиди уж, – Ташер посмотрел на чиэрри, не привыкшего к таким путешествиям, и отправился за хворостом сам.

Уже лежа у костра на расстеленных одеялах, Ташер задумчиво поглядывал на Найда.

– Знаешь что, – проговорил он, наконец, – оставайся, пожалуй, здесь, я один быстрее доберусь и все выясню, а потом вернусь за тобой.

– Как скажешь, – Найд не собирался спорить, он просто решил следовать за Ташером на расстоянии.

Ну не говорить же ему, что у такого могучего и умелого чиэрри, который взялся помогать Ташеру, была одна фобия – он не выносил оставаться один. В общем-то, это его не напрягало, так как одному ему почти не приходилось бывать и он все тщательно скрывал, чтобы хозяева не могли использовать это как наказание, но проблема никуда не девалась. И уж тем более, находясь первый раз в лесу, в котором он не знал, как себя вести, он оставаться в одиночестве был не намерен.

Отдохнув, они поели и Ташер ушел.

Ташер перекинулся в кота, и путешествие пошло быстрее. Ему уже не надо было идти по земле, теперь можно было прыгать с дерева на дерево. Тень скользила по воздуху рядом.

– Уже близко, – предупредила она, и Ташер спустился вниз.

После хорошей пробежки пить хотелось неимоверно, и Ташер, вывалив язык, вынюхивал воду.

– Шатари, подожди! – где-то вдалеке прозвенел девчачий голосок.

Ташер затаился.

– Давай быстрее.

– Ну куда ты так бежишь? Воды набрать мы всегда успеем.

– Ладно, извини, просто задумался.

Ташер увидел невдалеке между деревьями Шатари Рэя и совсем молоденькую девчушку.

Маленькая, худенькая, в коротком штопаном платьице, из которого давно выросла, она едва доставала Шатари Рэю до плеча. На тонкие плечики было просто накинуто какое-то потрепанное одеяло, из-под края которого то и дело выглядывали острые коленки.

– Шатари, что случилось? Ты пугаешь меня, – девчонка забежала вперед Шатари Рэя и остановилась, заглядывая ему в глаза. – Ты ведь больше от нас не уйдешь? Знаешь, как мы переживали, когда тебя не было пять дней, мальчишки, даже несмотря на твой запрет, искать тебя пошли.

– А вот это они зря! В следующий раз не позволяй им делать глупости. Ясно?

– Ясно. Только ты же не пропадешь больше? Да?

– Да, Силь, – грустно согласился Шатари Рэй, перехватывая два пустых ведра в одну руку, а другой подхватывая девчонку. Она обняла его за шею, устраиваясь поудобнее.

Ташер тихо крался по кустам, стараясь не терять их из виду.

Дойдя до родника, Шатари Рэй опустил девчонку на землю. Она развязала свое одеялко и, бросив на траву, уселась на него наблюдать, как Шатари Рэй набирает воду.

– Ты так внимательно наблюдаешь за мной, но явно меня не видишь. Силь, о чем ты мечтаешь?

– Вот вырасту я большой, – вздохнула Силь, – куплю себе красивую белую ленту и буду завязывать волосы каждый день...

– Я куплю тебе ленту, Силь...

– Не надо! – завопила девчонка, подбегая и обнимая Шатари Рэя, – ты опять есть перестанешь! Я все узнала, не смей так больше делать, а то я не буду принимать твои подарки!

– Силь...

– Нет! Обещай, что не будешь! Обещай! – настаивала Силь.

– Хорошо...

Девчушка чмокнула его в щеку, словно уже получила свой подарок, и так и осталась стоять рядом, пока Шатари Рэй наполнял ведра.

Странно, Ташер привык, что девчонки всегда трещат без умолку, но эта, похоже, получив ответ на волнующий ее вопрос, затихла словно мышка.

– Идем, Силь, – Шатари Рэй, налив воды, отправился в обратную сторону, девчонка подхватилась следом.

Ташер озадаченно размышлял. Клан. У него свой клан... А эта мелочь кто? Сестра? За раздумьями Ташер подошел к воде и, присев, принялся пить.

И тут из кустов на полянку опять вылетела эта девчонка. Ташер только успел поднять голову, прятаться было уже поздно.

– Мама? – дитё остановилось как вкопанное.

Еще и мама? Ташер принялся крутить головой, но так больше никого и не увидев, в недоумении повернулся к... А шустрая малявка, уже пробежав всю полянку, повисла у него на шее. Хорошо, что Ташер сидел, все в его жизни было, даже богом умудрился стать, а вот в роли мамы... Жалко было девочку разочаровывать, но... он выпутался из объятий.

– Ой, да ты же мальчик, – вдруг заявила она.

Ташер стыдливо сдвинул лапы, прикрываясь хвостом, хотя это не хвост морана, тут много не прикроешь.

– А ты кто? – вконец осмелела девчонка, видя, что ее не царапают и не кусают. – Давай перекидывайся. Вот, прикройся, – и сама подвинула под лапы Ташера забытое одеяло, за которым вернулась.

Ташер перекинулся, целомудренно прикрываясь бедром, и потянул на себя одеяло.

– Оооо... принц... – девчонка, вконец обнаглев, трогала волосы Ташера, пропуская пряди между пальцами, – какой ты красивый...

Ташер, слегка опешив от такого бесцеремонного обращения, сидел и молча смотрел.

– Ты кто? – девочка присела перед ним на корточки и теперь с интересом разглядывала Ташера, и вдруг глазищи ее распахнулись так широко, что он даже испугался. – Ты! – она обвиняюще тыкнула пальцем в его татуировку. – Где ты был все это время? Почему бросил нас? Я тебя спрашиваю! – и она требовательно дернула Ташера за волосы.

– Подожди, малышка, – Ташер стал выпутывать из цепкой ладони свои волосы.

– Я не малышка, я Сильма! И ты это знаешь!

– Почему я это должен знать?

– Потому что вот, – Силь снова тыкнула пальцем в татуировку Ташера, – это брачная, у Шатари такая же! Значит, ты мой родной брат! Только он сказал мне, что ты погиб.

– Стоп! – Ташер помотал головой, – что-то ты слишком много наговорила, давай заново и по порядку. При чем тут татуировка?

– Ты что, ничего не знаешь?

– Нет.

– Ааа, у тебя же Шатари не было, рассказать было некому, – протянула девчонка, – а мне вот он рассказывал, почему сестренкой называет.

– И почему? – поторопил ее Ташер.

– Твоя татуировка, здесь же написано: « Шатари Рэй и Тиари Таш’аар соединили свои судьбы в год темного солнца». Ты что, неграмотный?

– Я? – возмутился Ташер, свободно говорящий и читающий на языках чиэрри, нираахов, наг и людей, но тут же сник, своего собственного языка оборотней он не знал, а здесь говорил на человеческом...

– Это около четырнадцати лет назад, – как ни в чем не бывало продолжила малышка, – когда наши кланы решили объединиться в один. Тогда наши родители и поженили вас, следующими должны были поженить старшего брата Шатари и нашу старшую сестру Нирину, тогда бы кланы были едины...

– Нирина? – Ташер презрительно усмехнулся, вспомнив змеиную улыбку хозяйки Белого замка...

– Да, – Силь поджала губы, – это именно она погубила два наших клана, чтобы не выходить замуж за кота, потому что влюбилась в волка. Это она отравила почти всех наших воинов и ворота врагу ночью открыла... Я теперь себя виноватой чувствую, что я ее сестра, – из черных глаз Силь закапали слезы.

– Иди ко мне, маленькая, не плачь, – Ташер прижал Силь к себе, и она всхлипывала на его плече.

– Не смей ее обижать! – сильные руки Шатари Рэя вырвали Силь из объятий Ташера. – Я не позволю!

– Нет! Шатари! – Силь встала перед ним. – Он не обижал меня!

Ташер сидел, молча глядя на Шатари Рэя.

– По-твоему, чего я только не делал: я переспал с твоим парнем, ни за что обидел ребенка... Какой из смертных грехов ты мне еще припишешь? Тебе нужен повод, чтобы прогнать меня? Я и сам уйду.

Ташер, чтобы не сверкать голым задом, перекинулся в кота и, развернувшись, пошел в лес.

– Нет! – закричал Шатари Рэй и бросился за Ташером. – Нет! – догнав, он упал рядом на колени и обхватил его, вцепившись в шерсть на загривке обеими руками. – Нет! Не могу больше! Не хочу! – Шатари Рэй зарылся лицом в серебристый мех. – Я поклялся отцу ни о чем не рассказывать никому чужому, но не могу больше! Я не хочу, чтобы ты уходил! Прости меня! Хотя... я знаю, что причинил тебе только боль, я знаю, что мне нет прощения. Но я не знаю, что мне теперь делать, как умолять тебя, я не знаю, на что теперь надеяться... Я сам себя уничтожил... Пожалуйста... – Шатари Рэй заглядывал в глаза коту, – перекинься, поговори со мной! Прошу...

Глава 18.

*** Лесные дебри рядом с горами.

Ташер всерьез раздумывал о том, чтобы уйти. Но то тихое «Любимый», которое он слышал из окна таверны, держало его на месте словно капкан. Он попался. Слова нагайны: «Сердцем он твой...» бились в груди в такт. И руки, те, что сейчас обнимали его... он снова попал под власть магии Шатари. Поверить? А если его опять прогонят? И снова будет больно, но ведь и сейчас больно, ужасно больно, почти невыносимо. Невыносимо находиться рядом с ним и не прикасаться, невыносимо иметь руки и не обнимать, невыносимо не целовать... И будь, что будет...

Ташер перекинулся... Руки Шатари Рэя так и остались обнимать его плечи, а сам Ташер, боясь смотреть в глаза своему Сапфиру, просто опустил голову, уткнувшись ему в грудь. Он затаился словно раненый зверь, боясь пошевелиться, боясь нарушить хрупкое равновесие, в котором сейчас находился. Равновесие, в котором не надо было открывать глаза и выяснять отношения, в котором можно было молчать и думать, что все хорошо...

– Я... – начал Шатари Рэй.

Ташер мгновенно повернул ладонью его лицо и накрыл губы своими. Еще секунду тишины, еще минуту...

Поцелуй... так пронзительно, так... словно Шатари прощался с ним...

Сзади на плечи Ташера легло одеяло, он разорвал этот печальный поцелуй и посмотрел на Сильму.

– Спасибо.

– Прости меня... – тихо сказал Шатари Рэй, мучительно пытаясь не смотреть Ташеру в глаза.

– Ты поклялся не говорить никому чужому, – начал Ташер, – но супруг не считается чужим... – сказал он и поймал взгляд Шатари Рэя, дикий, совершенно затравленный взгляд, в котором умирала последняя надежда.

– Я... не могу... назвать тебя... супругом...

Казалось, каждое слово давалось ему с безумным трудом, тело его под ладонями Ташера словно окаменело, и он молча опустил свои руки, которыми обнимал Ташера.

– Шатари Рэй, – тихо сказала Сильма, – это он и есть...

– Кто? – Шатари Рэй смотрел на нее глазами загнанного зверя.

– Твой супруг и мой брат Тиари...

Теперь глаза Шатари Рэя были полны недоверия.

– У него татуировка, – сразу выдав все секреты, Силь ткнула в Ташера пальцем, – такая же, как у тебя...

Шатари вдруг резко развернулся к Ташеру.

– Где? – взгляд стал жестким, требовательным.

Ташер молча спустил одеяло с плеча.

Шатари выдохнул, словно застонав, и закрыл глаза.

– Сапфир, – позвал Ташер.

– Ты знал? – Шатари Рэй требовательно смотрел на Ташера.

– Нет, Сильма только что рассказала мне об этом, – Ташер спокойно выдержал взгляд Шатари Рэя, – но я узнал другое...

– Что?

– То, что церемония в храме, где мы первый раз встретились, была брачной... – и Ташер, смотря в удивленные глаза Шатари Рэя, добавил, – мы дважды супруги и в вашей книге Судьбы наверняка две записи...

– Почему две?

– Я выжил в ритуале Хаоса, а, судя по всему, должен был погибнуть, и Судьба моя изменилась, она изменилась у всех, кто принимал в нем участие, и в напоминание этого нам достались золотые глаза... Мы все сейчас живем вторую жизнь и своей Судьбой распоряжаемся сами.

– Ты мой супруг... – Шатари Рэй неверяще покачал головой. – Мой? – Шатари взял Ташера за плечи и, встряхнув, потребовал. – Скажи!

– Твой...

– Все-таки, – усмехнулся Шатари Рэй, – ты не ушел от Судьбы.

И Ташер даже не успел сделать вдох для следующего слова, как Шатари принялся целовать его яростно, властно, словно ставя несмываемые метки на нем. Он отрывался на несколько секунд и повторял словно заклинание: «Мой!», смотрел в бессмысленные, обалдевшие глаза Ташера и снова целовал.

– Шатари... – Сильма забеспокоилась, видя, как Ташер обмяк в его руках, – ты его не убьёшь?

Шатари непонимающе посмотрел на нее, а затем взглянул на Ташера, тот тянулся к нему, хлопая совершенно пьяными глазами, и весь его вид был такой одурманенный, что Шатари самодовольно улыбнулся. Пылающие щеки, припухшие губы, и это все его. Да и одеяло, упавшее на траву, открыло всю красоту, прикрытую лишь серебром волос, красоту, которую раньше Шатари мог чувствовать только руками.

Серебряно-розовый красавец... «Мой!», и Шатари уткнулся лицом в шею туда, где серебро волос открывало быстро бьющуюся жилку. «Мой!», и подтянул к себе, сажая на колени.

– Ой, – сказала Сильма, только сейчас заметив спокойно стоящего у дерева незнакомца. – Ты кто?

Незнакомец на волка не походил абсолютно, и переживать и орать, наверное, было рано. И потом, он был совсем не опасный, росточком с саму Силь, худенький, словно его не кормили.

– Я? – тихо спросил незнакомец. – Я Найд, – и он уселся на траву недалеко от них.

– А что ты тут делаешь? – спросила Сильма.

– Я их охраняю, – Найд кивнул на целующуюся и отрешившуюся от мира парочку, – сами они сейчас не в состоянии, – усмехнулся он.

Сильма подобралась поближе и потрогала пальцем рога Найда.

– Ты в кого перекидываешься? В барашка? – и рассмеялась, увидев обалдевшее выражение на лице незнакомца.

– Назад, Сильма! – Шатари Рэй попытался вскочил на ноги, в руке блеснуло лезвие ножа.

– Нет! – Ташер обхватил его за шею. – Он свой, он со мной!

– Он с волками! Я видел его... – рычал Шатари Рэй.

– Верь мне! Пожалуйста, верь!

Шатари Рэй на секунду застыл, затем, решившись, расслабился.

– Рассказывай! – и, оглянувшись на Найда, принялся заворачивать Ташера в одеяло, но одеяло было маленькое, и Шатари Рэй, скинув с себя рубашку, надел ее на супруга, которого она укрыла почти до середины бедер.

Найд улыбался, он хотел было принести одежду Ташера, но потом передумал, уж больно откровенно Шатари Рэй разглядывал и осторожно гладил неприкрытые ноги своей вновь обретенной половины.

Ташер, устроив голову на обнаженном плече Шатари Рэя и обняв его за талию, удовлетворенно вздохнув, начал рассказ, который занял почти два часа, потому что он начал с того момента, как попал в клетку, и уж больно много и Сильма и Шатари Рэй задавали вопросов.

– Вот так и получилось теперь, что Найд не принадлежит больше хозяйке Белого замка.

– А нам тебя теперь Ташер называть? – задумчиво произнесла Сильма.

– Да, я так уже привык.

– А то, что у тебя имя другое, не отразится на брачных узах? Ты по прежнему будешь моим? – забеспокоился Шатари Рэй, приподнимая голову Ташера и заглядывая тому в глаза.

– Я и так твой, как бы ты меня не называл... – сказал Ташер и тихо добавил, – мне вообще порой кажется, что я искал тебя всю свою жизнь...

– А вот тот рыжий, что по кустам прячется, он свой или чужой? – вдруг спросил Найд.

– Да свой я, – из кустов смущенно вышел Вэнс. – Там ребята волнуются, что вас долго нет... – краснея, начал оправдываться он.

– Пойдем, я тебя со всеми познакомлю. Хочешь? – спросил Шатари Рэй, заглядывая Ташеру в лицо.

– Хочу, – кивнул Ташер и поднялся на ноги.

– Идем, – и Шатари Рэй, взяв супруга за руку, зашагал к горам.

Тропинки не было, не было даже намека, Ташер удивлялся все больше, здесь живет двадцать девять оборотней, ходят за водой, охотятся, да просто выходят подышать воздухом, а следов нет. Выйдя к горам, он удивился еще больше, даже представить было невозможно, что здесь кто-то живет. Нагромождение камней, отвесные скалы...

Шатари Рэй негромко свистнул, сверху из-за скалы выглянуло любопытное лицо и тут же спряталось. Шатари повел их все поднимающейся расщелиной и, остановившись на ее середине, по уступам стал подниматься вверх, а поднявшись, втянул и Ташера, схватив того за руку.

Снизу едва заметная, расщелина в скале тут превратилась в неширокий, темный лаз. Шатари шагнул туда, увлекая за собой Ташера. Сильма, Найд и Вэнс поспешили следом.

Ташер, пройдя лаз, остановился, наткнувшись на настороженные взгляды. Они все были здесь. Все двадцать шесть стояли в большом светлом зале, освещаемом солнцем из множества трещин на потолке. И Ташер вдруг понял, что стояли они, замерев, ожидая команды – нападать или прятаться...

А позади Ташера стояли еще двое.