Текст книги "Отдать половину души (СИ)"

Автор книги: Марион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Выдохнув, подкрутив очередную гайку и вплавив на ее основание специальный "мертвый стоп", осмотрел труды своих рук. Еще четыре месяца и будут обшивать стены, проводить километры кабелей и всевозможных систем оповещения. За этими работами пойдут отделочные, но Итана тут уже не будет, он будет выше. Его работа: каркасы и крепления основных корпусов, после первого распределения материалов. Дальше идут другие бригады, которые доведут шахту до ума.

В котловане расположится центр изучения анабиоза, будут лаборатории и жилые корпуса для персонала, так же магазин, больничный корпус, ресторан и кафетерий. Даже библиотеку сделают. Мини-город. И для всего этого по той же схеме будет возводиться каркас несущий и располагаться малые каркасы, для отдельных блоков, чтобы сделать их изолированными и прочие мелочи по пути.

И пока он, Итан Самаркан, здесь крутил гайки и намертво их запаивал, там, в уже рабочем центре анабиоза, рыкнув на свое отражение в зеркале, Руан Малеки влетел в свою комнату. Он был зол. Очень и очень зол. Сорвав с шеи платок, которым закрывал шею и метки страсти, зашвырнул его скомкав.

– Бар-р-ран! – зарычал он, сжимая кулаки. – Половина срока, а этот дур-р-рак даже не колышется! – взревел он.

Нервно заходив из угла в угол, он то упрет руки в бока, то скрестит их, то лицо накроет.

– Ну ничего, еще посмотрим чья возьмет, самец хренов! – зашипел Руан.

Метнувшись к шкафу, сорвав с себя пропахшую альфой одежду, он стремительно пошел в ванную. Залез в душ, врубил ледяную воду, затем горячую и так шесть раз. Взбодрившись и перестав скрипеть зубами, фыркать и рычать, он вышел и стал растирать себя полотенцем. Его зверь игриво нежился обогретый сворованными клочками силы, потираясь о них мордой и спиной.

– Воришка. – Усмехнулся Руан глядя на себя в зеркало. – Когда же ты сердце-то его своруешь? Монолитный и холодный, только похоть и ничего больше. Где же твой ключик, Итан? Где ты его прячешь?

Покачав головой, вытерев волосы он вышел и оделся в пижаму. Кровать приятно прогнулась, принимая его пропорции и вскоре сон сморил буйную головенку.

Утром Руан проснулся в прекрасном настроении, считая, что весь мир просто потрясающий. Встал, позавтракал припасенными творожками и запил все соком. Одевался напевая под нос песенку, которую ему пел кумар. Оглядев себя в зеркале, хитренько прищурил глаза и сказал своему отражению:

– Я тебя все равно поймаю, как не крутись и не отпрыгивай. Я тебя поймаю.

Он вышел из своего жилища и закрыл дверь на замок коснувшись рукой, пошел в сторону лифтов. Спустился на уровень лабораторий, накинул халат в тамбуре и прошел за первые створки. Его обработало потоком воздуха, окрасив все в красный цвет и подав соответствующий сигнал. Задержать дыхание, закрыть глаза, замереть и все, можно идти.

Перед ним открылись двери, и он вышел в тамбур перед длинным коридором девятого подземного этажа. В тамбуре была стойка и шесть мониторов, рядом стул. В дальнем конце стоял аппарат с кофе, столик и стаканы. Приборная панель была интерактивной, без кнопок, так что пить что-то разрешалось.

За стойкой сидел моложавый специалист.

– Привет, Мори. – Поздоровался Руан.

– О, гулена вернулся! – заулыбался он улыбкой заговорщика века.

– И желаю знать, как наши котятки. – Положив руку на край стойки выпустил когти.

– Ой-ой-ой! Какие мы нынче нервные!

Руан только покосился и Мори вздохнул.

– Привезли еще две колбы. Стазис нашего типа – полная заморозка. По частям потом их будут собирать.

– Все так плохо? – Руан протянул руку с рабочим браслетом, на который был скинут файл.

– Да. Один совсем молоденький, омега, да еще и таури. Зовут Кристофер Иреи Алой.

– Знакомая фамилия, Алой… – Руан покачал головой. – Уж не из семьи ли того бизнесмена Алой, что потерял из-за радикалов южного фактически всю семью?

– Ага. Их ячейка. Он спит уже фактически лет сто пятнадцать, как бы не больше. Даже Открытую Войну не застал. Семнадцать на момент аварии. Как не погиб на месте, загадка. Его заморозили. Вполне вероятно, что вскоре начнут процедуру обратного стазиса. Все же таури омеги нынче еще реже встречаются чем кумары.

Руан осмотрел файл.

– А этот еще и боевая особь. – Покачал головой. – Да, будить будут либо в семью, либо сразу за самцом закреплять.

– Ага, как запасной вариант, если приличного омегу богатеи не найдут.

– Второй кто?

– Витори Каленидиа. Тот самый, что в войну добивал несущий корабль и его потом всем миром из космоса тянули назад и приземляли. Мозг, спинной столб и частично внутренние органы, да половые почти целиком спасти удалось. Пометка на его колбе синяя.

– Еще девяносто лет, – Руан вздохнул. – Да, когда он вернется в мир, он его не узнает. Ни друзей, ни знакомых, семьи нет, и любимый был убит. Герой, о котором уже никто и не помнит.

– Зато никто и не будет в глаза лезть и автограф просить. – Улыбнулся Мори.

Руан кивнул и подошел к двери. Его проверили по слепку ауры и отпечатку руки. Дверь скользнула в сторону.

– Вы там дискотеку не устраивайте, а то музыку еще не подвезли, да шампанское запаздывает! – весело крикнул Мори.

Руан только поднял руку в жесте прощания и шагнул в малый тамбур, где простоял минуту. Перед ним открылись створки, и он вошел в ячейку с замороженными людьми, расположенными в специальных защитных колбах, подсоединенных к аппаратам и системам охлаждения. Тут было полно работников. Все в защитных комбинезонах, с инструментами.

Рядом с самым большим скоплением работников маячила седая голова Гимели. Он руководил установкой очередной колбы. Руан подошел, поежился от прохлады, что шла из системы охлаждения подведенной и еще не заработавшей в полную силу, посмотрел на ведущиеся работы.

– О, Руан, – Гимели юркнул под стойкой и подлетел, – давай, просмотри мне эти данные. Эта колба с молоденьким омежкой, надо бы подобрать его тип тканей и наметить будущие работы по восстановлению. Мало ли у него какие аллергии или болезни были.

На браслет Руана перелетел файл личного дела парня. Руан отошел в сторону, что бы не мешать и открыл данные. Перед ним развернулась голограмма с фотографией неприметного паренька с выстриженными висками и серыми глазами. Вполне обычный и не цепляет взгляд. По данным был отдан сильному самцу, но по пути в порт произошла авиакатастрофа и на их машину рухнул шаттл. Крыло разрезало машину пополам. Пострадали оба, но омега потерял 56% кожи, черепно-мозговая травма, переломы ног и рук, колено раздроблено, частично уничтожены лицевые ткани. Снимок макета повреждений говорил, что перед ним сильно изуродованный труп, но юноша выжил. Сказалась его природа, живучесть таури и, что довольно странно, он не поставил щиты.

Руан изучал данные его кода ДНК, смотрел состав крови, генный макет. Рассматривал всю подноготную и отчеты тестов на аллергические реакции. Выводя в отдельный список все, что потребуется, Руан только головой качал. Для его возвращения потребуется по меньшей мере шесть месяцев спать в аппарате роста, потом препараты, терапия и как бы заново не пришлось учить его самостоятельно есть и ходить. Плюс, психолог. Да, в семнадцать пережить такую аварию, а потом проснуться и узнать, что ты в будущем на сто с лишним лет, не позавидуешь.

Пока Малеки трудился, выводя данные, переводя на заказ необходимое количество запасов "Живого материала", Гилеми и рабочие установили колбу, подключили ее и запустили систему. Загудев, просканировав внутренности, колба вывела на интерактивное табло данные замороженного геля, тканей и показателей запаса массы зверя.

Как бы банально ни звучало, а стазис только иномирянам подходит без какого-либо глобального ухудшения здоровья, при тех-то технологиях, что сейчас для этого применяются. А вот деямерритам этот способ не всегда подходит. Если запасы энергетической подушки у зверя будут истощены, он постепенно рассеется и погибнет. Человека разбудить в таком случае невозможно.

Колба пискнула и замки закрылись на блокировку.

– Ну, что там? – подошел Гимели.

– Это будет сложно. – Руан покачал головой проверяя список рекомендуемых процедур. – Его родовой мешок, как и канал серьезно пострадали, поэтому придется взращивать в самом теле эти части. – Он показал пальцем на участки, рассеченные частично и полностью. – Я предполагал примерно шесть-шесть с половиной месяцев в Росте, но сейчас… не меньше года.

– Да, потрепало же маленького. – Гимели заглянул в разложенный на отдельные файлы переданный скопом кусок материала, покачал головой. – Как думаешь, ему будут делать привязку на пару?

– Не знаю. Если да, то его восстановление будет легче. Во-первых, его пара будет ему петь и стимулировать родовой мешок, заставлять цикл течки возобновиться. К тому же, тело будет еще очень слабо, инородные ткани будут хлипкими и любое несоответствие может вызвать отторжение. Для него это верная смерть.

– Понятно.

– Это список всех необходимых для пробуждения препаратов и стимуляторов, состав тканевой основы и костного дополнения. – Руан переслал на браслет начальника файл.

– Внушительно. – Гимели только головой покачал. – Надеюсь, его не будут будить в следующем году. Уж больно дорого это будет, да и не уверен я в этом препарате.

Руан только кивнул головой, осмотрел зеленые огоньки на панели колбы и пошел в сторону второй, осмотреть ее.

– Как дела с твоим монолитным? – тихонечко спросил доктор, шагая рядом.

– Все, как и в первый раз. Страсти море, а потом закрывается и я хочу его придушить, так что бы утащить в свое логово. Ну, – он вздохнул, – наверное я сгущаю, но он такой холодный после всего.

– Руан, ты ведь сам понимаешь, он тебе одолжение делает. Ты слишком долго был под препаратами, так что наличие партнера такой силы очень и очень хорошо сказалось на твоем здоровье. Он ведь тебе ничего не обещал и сразу сказал, не будет ничего "после".

– Это он говорит, когда может взять в свои руки свои мозги! – рыкнул Руан. – Его кумар иного мнения. Он играется с мако и всегда первый выходит в нейтральную зону. – Зашипев, осмотрев колбу, Малеки вздохнул. – Я его не упущу, что бы он там не думал и себе не говорил. Я его заставлю на меня посмотреть не только в течку!

– Для этого тебе надо бы иметь его под боком. А так, – доктор пожал плечами, – у них там свои рождающие есть, чтобы не ждать по три месяца.

В ответ раздалось четкое грозное рычание и Руан замер на месте.

– Свои рождающие? – и даже повернулся к начальнику, глаза стали черными, клыки удлинились.

– Руан, – вздохнул Гимели, – он самец и свободен. Твои планы – это твои планы, а ему хочется и, если есть желающие и разрешающие, то и можется. Так что рычать будешь, когда тебе на ногу наступят, а сейчас посмотри-ка на данные и проведи подробную раскладку.

Руан рыкнул в ответ обиженно и уставился на список переданного файла. Порылся-покопался в нем, крутанул головой, нисколько не успокаиваясь. Зашипел на свои мысли.

– Я, что такой уродец, что меня так отталкивают? – он поднял глаза на доктора. – Или он не понимает, что мы подходим друг другу?

– Руан, – Гимели положил руку ему на плечо, – Итан прибыл сюда для изменения статуса. Вполне возможно, что у него есть пара.

– Нет там никого! – дернулся Руан, отступил. – Нет на нем метки пары, даже длительной метки. Он чист и свободен. Его зверь сам ищет встречи с мако. Будь у него пара, кумар ни за какие пряники не посмотрел бы в мою сторону! Он никого не выбрал, не пометил.

– Значит есть кто-то на примете, поэтому и поехал убирать свою половинчатость статуса, чтобы начать охоту. Мало ли кого именно он встретил. К тому же, – Гимели покачал головой, – ты все положил на исследования и уменьшения риска анабиоза для зверя. Ты ведь не хочешь уезжать вслед за самцом?

– Я такого, как Итан, больше не найду. – Простонал Руан. – Да, эти исследования именно то, что я хотел, но… – он закрыл глаза, – если он только захочет, я пойду за ним куда угодно.

– Глупый ты. – Покачал головой доктор. – Глупый. Ладно, если уж он такой весь аж премиум класс, посмотрю, что можно сделать.

Руан замер, потом заулыбался и обнял старика, который игриво потискал его за бока. Малеки отскочил от него, зашипел и погрозил кулаком.

Итан ждал очередной срок с нетерпением. Его кумар облизывал шерсть, предвкушал очередную встречу и игры. Облизывался на воспоминания. Игриво передавал их человеку и Итан неловко замирал спиной к остальным, что бы не видели его возбуждения и волнения.

Десятая течка. Десятый раз с ним. Итан мог поклясться, что еще один раз и он его точно привяжет к кровати и никуда не отпустит. Все сложнее встать и молча, иногда перекинувшись парой слов, одеться и подождать за дверью, когда он оденется и выйдет следом. Очень трудно в этот момент не притянуть его к себе, не поцеловать в шею…

Котлован теперь был ничем иным, как рассеченным на уровни и отсеки, проведены рабочие и общие лифты. Итан работал сейчас под крышей, закреплял каркасные стыки, что бы можно было отвести от них ведущие в форме направляющие. И все, работа именно Итана будет окончена.

За эти неполные пять лет он прошел путь от дна колодца и до крыши основного здания. Еще чуть больше года, и он будет свободен. Его статус изменят, он станет гражданином, полноценным и со всеми правами. Итан улыбался все чаще. Он сможет купить мотоцикл, сможет приобрести жилье, перекидываться в городской черте и не таиться по углам, страшась что его могут арестовать ни за что. И еще, он теперь будет защищен законом, и никто не посмеет не заплатить за работу, которую он выполняет. По судам затаскает!

Осмотрев свои труды, Итан спустился вниз на площадку, отцепил трос.

– Что, последние гайки? – улыбнулся напарник и еще пара ребят.

– Ага. – Итан стоял в комбинезоне, шлеме и в перчатках.

Он снял перчатки и засунул их в задний карман.

– Говорят к нам комиссия с какими-то там общественными представителями приехала. – Поделился новостью бригадир. – Они сегодня будут тут шастать, просили сильно не сквернословить, мол вдруг ушки у них нежные.

Парни рассмеялись. Итан покачал головой.

– Да какая разница, как рабочие изъясняются? Лишь бы руки кривыми не были и все.

– О, это да! – заулыбались парни.

– Ну, я передал, а то загнете тут свои матерные поэтические ленты, мы аж заслушаемся, а они возьми и споткнись. И кто виноват?

– Камень, о который споткнутся. – Ухмыльнулся напарник Итана.

– Ага. – Итан покачал головой. – Смотри, сам этим камнем не стань.

Они рассмеялись и стали спускаться по лестнице. Итан в очередной раз посмотрел на крепления стоек и строительные леса. Покачал головой на составленные и сложенные пруты и шпалы. Высоковато их так положили, да еще на такой конструкции.

Встав на пол, потянулся всем телом, костями хрустнул.

– Ну ты вообще весь лоснишься! – выдал напарник.

– С чего бы? – Итан зевнул.

– С того самого. Два дня осталось до ЕГО прихода?

Итан пожал плечами в ответ, а внутренне сладко облизнулся. Напарник только головой покачал.

– Надеюсь нас не запрут в тьму-тараканье, ибо тут именно наша помощь уже не нужна.

– Да вроде еще не все и могут на самый верх, снаружи загнать, чтобы внешние швы укрепить. Для дополнительной защиты от непогоды. – Итан посмотрел наверх.

– Ого! Кажется, комиссия уже тут. – Вперив взгляд вперед, напарник головой покачал. – Штатских много.

– Тебе не все ли равно? Лично я есть хочу. Идешь?

– Ага.

Они развернулись и пошли мимо лесов, пробираясь к выходу. Каждый думал о своем, когда за спиной раздался резкий треск и…

Это было марево, рассекающее шпалы, отбрасывающее их в разные стороны, как снаряды. Каждый хлыст рассекал летевшие пруты и осколки, отбивал рухнувшие леса, защищал. В эпицентре было пространство примерно метра четыре, где, опустив голову и закрыв глаза стоял кумар. Под ним лежал перепугавшийся бледный достаточно молодой мужчина. Рядом с ними было еще человек восемь, которые активировали свои щиты.

Лежавший под зверем охнул, когда тот опал на лапах, придавливая его. Тихонько застонав от боли, кот вывел еще поток сил, чтобы отразить остатки.

– Итан? – неуверенно спросил лежавший под кумаром мужчина. – Итан! – его руки дотронулись до головы зверя, и он осторожно, чтобы ни откинул, вплел в его атаку свою защиту.

Над ухом облегченно выдохнул кот, тяжело перевел дыхание и заскулил от поточной боли, ибо атака без защиты, это словно голой рукой по битому стеклу. Ему стало трудно дышать, сознание спуталось и непроизвольно перетек в человека. Над ними уже был общий щит-купол выставленный попавшими под падение строительных материалов людей, рядом материализовались парни из бригады строителей.

Итана перевернули, снимая с незнакомца с красными волосами. Он резво сел на корточки.

– Итан, – осторожно принялся поглаживать его по щекам, – Итан, очнись!

Рядом присел на корточки доктор Гимели, его помощник Малеки и еще несколько человек.

– Итан, ну прошу, ну открой глаза! – сжимая на груди комбинезон, красноволосый начал хлюпать носом, его потряхивало.

– Как же он так? – Гимели осмотрел тяжелое дыхание, травмы в энергетическом коконе и фактически отсутствие защитного щита, который должен был его защищать. – Почему его так сильно травмировало?

– Итан! Дурак ты! – стукнул его по груди раскрытой ладонью, – опять ты город на себя примерил! Здесь же можно, ты же… ты ведь…

Красноволосый вцепился в его комбинезон и рванул, оголяя грудь, порвав майку когтями. Он с силой надавил на него руками и выдал лечащий щит, замурлыкал. Старательно, сильно и с огромным желанием помочь. Перед ним опустился на колени Руан, приложил свои руки. Закрыв глаза, медленно вводя свой защитный щит стал лечить, казалось бездонную пустоту слабенького щита.

Несколько минут пришлось им удерживать его лавирующего на грани, практически сорвавшегося, прежде чем кумар весь целиком лег на сплетенную перину из двух потоков сил…

Итан просыпался медленно и ощущал всем телом острую боль. Даже застонав от спазма фантомного ранения, он ощутил теплую руку, которая легла на его грудь. И до его измученного этими ранами сознания донеслись мягкие переливы до боли знакомого голоса.

Распахнув глаза, он не поверил им. Зажмурился. Опять открыл и замер.

– Арман, – едва шепча выдохнул Итан.

– Привет. – Улыбнулся он нежнейшей улыбкой и мягко погладил его грудь. – Больно?

– Немного. – Покачал головой Итан. – Это правда ты? Взбалмошный и неверный шельмец?

– Ага. – Арман заулыбался и его руки мягко прошлись вдоль груди и поползли на живот и ниже.

– Арман… – взмолился Итан, облизнув губы.

– Да уж понял я, что тут не светит ни капельки. – Он повел ухом зверя и продолжил мурлыкать.

– Как ты? Как карьера? Пара?

– О, – через мур-мур он улыбался и говорил, – я причудесненько, карьера в горе, пара в норе. Ну, еще ревнует бывает и тогда воспитываю.

– Ты нисколько не изменился. – Улыбнулся Итан.

– Ага. Ты тоже. Как я чую, курить ты не возобновил после всего.

– Учитель по половому воспитанию хороший был. – Усмехнулся Итан.

– Это да. – Арман приблизился и сложив руки на его бедрах уложил на них голову. – Не люблю, когда дым в нос бьет, а это тело еще и на мне пыхтит. Сразу все желание в утиль.

Итан рассмеялся, закашлялся. Мурлыкание продолжилось. Арман…

У Итана на сердце отлегло. Арман.

– Как ты тут оказался? – спросил он через пару минут, когда боль отступила.

– М? – Арман слегка покосился на двери, выдохнул мурлыкая.

– Ты в комиссии?

– Ага. – Он, прикрыв глаза, продолжил напевать, облегчая фантомную боль. – Моя общественная деятельность в движении и сейчас мы курируем центры анабиоза, от лица ЦКП. Моя пара вроде главного проверяющего, а я так, реклама.

– Хороша реклама. – Проворчал Итан. – Чуть не угробили.

– Ну, – он открыл глаза и посмотрел в его, – я рад, что так все случилось. Мой, конечно хай поднял и ор на всю стройку, что тут такая халатность была. А я… – Арман погладил его по животу. – Итан, я очень рад тебя встретить. Я же… – прикрыв глаза и облизнув губы, Арман улыбнулся. – Я же потерял тебя из виду, специально искать не стал, чтобы ни привлекать внимание. Но, – он посмотрел на него с нежностью, – хотел бы знать, как Аравель.

– Хорошо. Ты дед.

– Да? – изумленно замерев, Арман аж облизнул пересохшие губы.

– Ага. Альфа у нас. Тайнар. Почти шесть.

Арман прикрыл рот ладонью, на глазах навернулись слезы.

– Ты смог. – Он подсел со стулом ближе, схватил его за руку и крепко ее сжал. – Итан, у тебя все получилось! – Опустив голову, поцеловав его ладонь, Арман заплакал. – Ты невероятный человек, Итан.

– Арман, – он был ошеломлен и смотрел на подрагивающие плечи.

– Я так счастлив. – Подняв глаза, не отрывая лица от ладони Итана, Арман заулыбался. – Какой он?

– Как ты, только благоразумнее.

Арман рассмеялся. Потом наклонился ближе к его лицу и шепотом спросил:

– Я могу его увидеть, издалека, хоть на фотографии?

А в глазах столько надежды и страха, что Итан мог поклясться, Арману сейчас требуется все его мужество. Только кивнув в ответ, Итан был удостоен самой нежнейшей улыбки и лицезрению его кота, который пришел к кумару поздороваться. Только сейчас Итан осознал, что зверь Армана сидел в нейтрально зоне, смиренно ожидая, когда его заметят, не привлекая специально внимание, не мешая. И кумар его ощутил, пропустил и с радостью потерся мордой о его морду, прижался и благодарно мяукнул за то, что пришел навестить.

Итан попросил врача, что заглянул в палату, откуда наотрез отказался уходить Арман, что бы принесли его телефон. Его сын волнуется, как бы чего не учудил. Все же связь у них на порядок сильнее, и Аравель вполне способен вплавь кинуться к отцу. Не хотелось бы за него волноваться.

Телефон принесли. Разряжен. Пришлось заряжать. Когда включил его, похолодел: 126 звонков и 28 видео файлов и еще несколько стучится, ощутив работу аппарата. И не успел Итан набрать номер, как телефон разразился трезвоном: Аравель.

Выдохнув, придав себе бодрое выражение, Итан нажал на ответ вызова.

– ПА!!! – облегченно, возмущенно и почти плача раздалось по связи, оглашая палату звучным и бархатистым голосом сына.

За дверью палаты аж вздрогнули, в палате замерли, с жадностью впитывая информацию. Итан же улыбнулся.

– Привет, котенок.

– Что случилось?! Что с тобой? – плачь ребенка, Аравель активировал видео звонок и Итан послушно его принял.

Арман залип на дымку, изобразившую его взрослого сына. Аравель держал на руках ребенка, который плакал, ощущая его тревогу. Аравель был в футболке, волосы растрепанные и видимо он пытался уснуть или только встал. Вид был слегка взъерошенный, но от этого он был таким милым, что Арман даже приблизился поближе.

– Все в порядке. Авария небольшая. Пришлось немного попрыгать от сыпавшейся крошки строительной. По голове прилетело, каску помяло. Вот лежу под капельницей, а доктор говорит, что утром буду прыгать как новенький.

– Зубы мне не заговаривай! – рыкнул Аравель. В глазах тревога, на лице страх. – Что случилось? Я тебя почти не ощущал, нить не просто дернулась, она звенела и вибрировала! Не смей мне лгать! Я не выдержу всего этого!

Его голос сорвался на крик, Итан даже дернулся.

– Котенок, все хорошо. – Он ощутил поток сына, его страх, заскулил. – Аравелька, все действительно хорошо. Я не ранен. Была небольшая авария, меня задело и все. Вот, видишь? Капельница. Я тебя не обманываю. – Итан перевел глазок камеры телефона на свою руку с капельницей и вернул назад на свое лицо. – Аравель, малыш, все хорошо.

– Ты такой эгоист! – всхлипнул Аравель, прижал к себе сына. – Я же не буду сидеть и ждать похоронку. Па, я знаю, куда именно идти.

– НЕТ! – вложив всю силу в голос, весь свой страх и приказ, Итан зарычал. – Не смей! Приказ вожака!

Арман задрожал, за дверью кажется, застонали от поточной волны, идущей от кумара. Аравель же вздернул голову и непримиримо уставился на отца.

– А-ра-вель! – вкрадчиво проговорил Итан. – Хочешь голову поднять? На меня?

– Я ее уже поднял, кошак облезлый!

– Ах ты, щенок! Давно ли вылупился? – зашипел Итан, сжав кулаки, выпустив когти.

– Давно! – нахально глядя на отца, Аравель игриво улыбнулся. – Как видишь, своего котенка воспитываю.

– Я тебе задницу надеру!

– Ну-ну, – Аравель заулыбался-оскалился, – давай, буду ждать. Клауса подвинешь?

– Смету с дороги и розги тебе просолю!

Хмыкнули в ответ, глазенки отвели в сторону. Итан посверлил его взглядом, потом нежно улыбнулся.

– Отпустило? – спросил отец сына.

– Да. – Аравель опустил голову и глаза. – Извини. Я тут с ума сходил, Клауса погрыз, деду его столько всего наговорил. К нам полиция приходила, узнать, что тут такое с барьерами. Мой зверь их долбанул так, что приехал куратор, который до сих пор числится за мной.

– И что сказал?

– Что нить семьи нестабильна и, если лопнет, меня не остановить. Да и Тайнар не успокаивался. Пришлось врача вызвать, что бы дали сонный сироп.

– Прости меня, – Итан покачал головой. – Прости.

– Я… Па, прошу тебя, будь осторожнее. – Аравель всхлипнул, вытер слезы раздраженно. – Ненавижу плакать, сам ведь учил, сильные не плачут. А тут…

– Да, котенок, сильные не плачут. При людях. Малыш, все будет хорошо. Со мной все в порядке. Завтра выйду из медблока и опять работать. Почти готов объект.

Аравель понуро кивнул головенкой, его волосы мягко соскользнули с плеча.

– Аравель? – послышался голос, довольно молодой, сильный и не менее красивый. – Малыш, что с тобой?

– Все нормально. – Повернув голову, Аравель улыбнулся. – Па позвонил.

– Да?! Как он? Что случилось?

– Слышь, кошак белохвостый! Со мной говори, нефиг котенка терроризировать! – шутливо заворчал Итан.

Через мгновение рядом с Аравелем появился рослый, сильный молодой альфа. Арман аж затаил дыхание. Эта пара, а они пара, смотрелась просто идеально и была такой красивой, что слов описать не было. Альфа обнял за плечи свою пару, прижал к себе, даруя свою защиту, улыбнулся в камеру.

– Здравствуй Итан. – А у самого тревога в глазах и ищет в передаваемом образе несоответствие.

– И тебе, здравствуй, блудень.

Парень рассмеялся и сильнее прижал к себе Аравеля, который приложил к его плечу голову. Ребенок успокоился моментально, как отец вошел, и теперь клевал носом.

– Что случилось?

– Авария. Немного долбануло, но сейчас все нормально. Вот упросил врача телефон раздобыть, он ведь в комнате был. А тут столько всего и батарея села. Пришлось ждать подзарядку, так что смирись: Аравелька меня обожает больше тебя! – глумливо улыбнулся и задрал нос от гордости.

– Знаю. – Парень нахально улыбнулся и, опустив голову, поймал губы своей пары, присосался с жадностью.

– Ах ты!.. – Итан обалдел, рот раскрыл.

Оторвавшись от губ пары, что-то тихонечко ему шепнув, альфа повернул голову в сторону Итана.

– Завидуй! – расплылся в улыбке и его ущипнули за бок.

– Да я тебе шею сверну и все! – прямолинейно пригрозил Итан.

– Па! – раздалось со стороны сына, чьи глазенки сверкали, лицо расслабилось и, казалось, он выдохнул с облегчением.

– Что па? Вот ну что па? Он меня дразнит!

– А как же! – расплылся в самодовольной улыбке зять. – Пока вы не вернетесь, па моего малыша, я тут самый король королей!

– Ну, ты и наглый! – протянул Итан.

– Я альфа. – Примирительно улыбнулся зять.

– Ага. – Итан кивнул. – Вот и будь альфой, иначе яйца на кулак намотаю и нюхать заставлю. Понял?

– Да, сэр!

– Ладно, – Итан вздохнул. – Котенок, укладывай Тайнара. Да и сам иди спать. Все хорошо. Со мной все в порядке.

Аравель только кивнул, сказал, что сильно любит и скучает, что бы берег себя и нашел себе теплый бок. За последние напутствия Итан его пожурил, но тот только нахально посмотрел и отключился.

– Какой же он красивый! – выдохнул Арман. – Итан, какой он сильный и…

– Аравель силен, но, – кумар покачал головой, – его зверь на два порядка сильнее и только его сильный дух обуздал альбиноса.

– Так все плохо? – замер Арман.

– Нет. – Итан покачал головой. – Сейчас все стабилизировалось. До этого мы долго ждали, когда его ленивец выберется из колыбели. Он частично ее сломал, но спал до пятнадцати.

– Так долго? – Арман опустил глаза. – Моя вина, я ведь ничего ему не дал.

– Арман, – Итан взял его за руку, что лежала все это время на его животе, – ты дал ему жизнь. Мы знали, на что пошли, и я знал, что сделаю для него. Я буду благодарен тебе всегда. Всю жизнь. Ты дал мне столько, сколько не отмерено королям. Аравель мое сердце, душа, якорь в этом мире. Я выжил благодаря ему. Я вырос и воспитал самого себя благодаря ему, желанию удержать стаю, дать сыну все, что смогу.

– Итан… – Арман подсел на край кровати и обнял его за шею. – Итан, ты такой… никогда не встречал таких как ты. Сколько бы ни видел людей, а такие как ты не встречались.

Итан прижался к нему, такому родному и знакомому телу, вдохнул его запах и отметил про себя – как брат. Арман был его любовью, был его лучиком надежды и стал путеводной звездой с подаренной искоркой. Но сейчас… да, определенно, Руан. Этот худенький отважный бета.

– Итан, Аравель, он… обо мне…

– Знает только то, что мы были парой на год. – Итан поднял голову и посмотрел в его янтарные глаза. – Я пока ему не рассказал всего, да и не горю особым желанием. Рано еще, его молодой максимализм еще не обуздан. Растил его альфой, учил бороться, видел, как он хочет быть самцом. На моем примере. А все вышло иначе. Его кошак не просто ленивый был, он был и есть сильнейший менталист в стране. За Аравелем следили Девять Кураторов. Как только он обозначил свой открытый тип щита, спроецировал его в девять лет, так сменили Одного на Девять.

– Настолько силен?

– Если зол, по комнате летают предметы. Он очень силен. Но, – Итан приложил голову к нему на плечо. – Они не могут договориться и всю жизнь будут соперниками. Аравель не может его контролировать и в день, когда зверь вылез из колыбели, отказался возвращаться. Я, – сглотнул ком в горле, – я рвал его окукливающуюся колыбель, вытаскивал его за шкирку, ломал и крушил, казалось непробиваемую стену. Вытащил. И он не признал Аравеля, отвернулся. Ты бы видел то отчаяние в глазах котенка. Боги, я был на грани. Еще бы немного и сорвался, перекинулся бы и рвал всех на своем пути.

Выдохнул, потерся носом о плечо Армана.

– И сейчас так же плохо?

– Нет. – Улыбнувшись, Итан поднял голову. – Пришлось Аравелю преподать урок, что зверь не будет со слабым духом человеком. Он ведь расклеился. Получил долгожданного зверя, а тот его не желает знать. Мы подрались, стимулируя зверя. Они, можно сказать, договорились. Только Аравель не может петь. И возвращается назад очень трудно, иногда по несколько часов пытается успокоить себя, снизить приток силы.

– Не поет?

– Нет. Его голосовые связки не справляются со звуковой волной зверя, их травмирует, он хрипнет и может вообще лишиться голоса. Так что учить сына песням будет Клаус, как и перекидываться, управлять силами в момент перехода.