Текст книги "Diamond Dust (СИ)"

Автор книги: mari.kvin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Когда в дверь постучали, Адам особо не удивился, понимая, что от него ничего не надо в этом доме только Тее. Он поднял голову, повернулся на источник звука и увидел Амелию, которая осторожно входила к нему.

– Ты знал, что Лиам в больнице? И… реанимации…. Джек сказал, что его сбили во время пробежки… – неуверенно проговорила она, направляясь к нему.

Адам понял, что немного отвык уже слышать ее голос, и почувствовал, что у него что-то отлегло внутри, когда все в этом плане стало налаживаться. Амелия спросила спокойно, без претензии, хотя он уже понимал, что сейчас она напугана больше обычного.

– Он сказал мне по дороге сюда, – ответил Адам.

– Думаешь, что все это связано?

– Лиам копал. Закрутил все это с тобой, – начал Адам и пожал плечами. – Такое вероятно.

Амелия замерла, продолжала смотреть на него. Адам почувствовал себя неуютно под ее взглядом. Возможно, стоило сказать это не так сухо, возможно, это та информация, которую тяжело принять в любом виде. Но одно было понятно точно – это не Доминик, с которым он привык говорить в последнее время и который не обращает внимания на эмоциональную окраску его слов.

– Кто? Наши родители? – удивленно спросила Амелия с плохо скрываемой нервной ноткой в голосе.

– Это многое бы объяснило.

– Что, например?

– Амелия…

– Что?!

– Что тебя не пустили по кругу при первой же возможности, а Лиам жив, хоть и совал свой нос, куда не надо, – ответил Адам и заметил, как мимика на лице Амелии замерла. – Сама просила.

– Да. Знаю. Просто все это… не укладывается у меня в голове, – согласилась Амелия и подошла еще ближе, села на кровать. – Джек сказал, что был у полковника Картера, – после недолгой паузы продолжила она. – Совпадение, что у Лиама был номер твоего однофамильца?

Адам ждал этого вопроса, прекрасно понимая, что он прозвучит. Амелии слишком интересна его личность, чтобы проигнорировать подобное.

– Может, я так просто себя называю, – спокойно ответил он. – Живу под этим именем. Если история вашей семейной компании всплывет в прессе, сама станешь какой-нибудь Рейчел Смит.

– Мне всегда нравилось имя Скарлетт, – неожиданно ответила Амелия.

Адам подумал, что Амелии больше хотелось скрыться от всего этого, вернуться к старой жизни, но что-то внутри не позволяло ей отпустить ситуацию и плыть по течению. Это же заставляло ее задавать вопросы и приходить к нему.

– Доминик сказал, что у тебя есть какие-то мысли, – продолжила Амелия, не спуская глаз с Адама.

– Мой тебе совет – это обзавестись фальшивыми документами, уехать куда-нибудь в Южную Америку… или… не знаю, можешь попробовать какой-нибудь маленький, неприметный городок в Европе и жить там спокойно, без прессы и лишних людей.

– Ты так и сделал? Что-то пошло не так, и ты бросил все, сменил личность и стал… – Амелия подняла руку, видимо, думая, какой лучший эпитет подобрать, но так и не смогла. – Не знаю. Людей за деньги похищать.

Адам невольно начал вспоминать свою жизнь еще во время пыток и продолжил с Домиником, который обсуждал с ним ситуацию и Амелию. Сейчас прошлое казалось очень странным и далеким, словно это было не с ним, где-то с кем-то в другой жизни. Было странно осознавать, что он был капитаном, собирался жениться на девушке, с которой познакомился на парковке, когда они приметили одно место и решили обсудить, как лучше его поделить, за кофе, что он почти стал отцом, но, к сожалению, они потеряли ребенка через несколько недель, как о нем узнали. Она тогда поехала лечить нервы в Европу и приняла решение там остаться без него, он – на Ближний Восток, как и собирался по контракту.

Пусть сейчас это прозвучит немного цинично, но Адам был рад, что тогда все сложилось так. Через полгода он уже был под трибуналом, разжалован и одинок. Маловероятно, что молодой жене, готовящейся к родам, тогда нужно было бы проходить через все это вместе с ним.

Слова Доминика не помогали. Как и понимание, почему он подтекстом говорил об Эмме. Пусть у ее семьи не было компании, бренд которой достаточно известен, ее семья тоже была достаточно интеллигентна и уважаема в обществе. Он, как капитан, военный, понравился ее родителям, пусть их и немного смущала разница почти в десять лет между ними. Да и внешнее сходство между ней и Амелией определенно было.

И пусть Адам не думал об Эмме уже достаточно давно за исключением совсем темных моментов и настроения «а если бы», в последнее время стал порой признавать, что что-то общее между ней и Амелией было помимо цвета волос, типа фигуры и способности оказываться в эпицентре проблем. Порой даже не совсем собственных.

Будучи самому погруженному в насилие, кровь, дисциплину и довольно циничный и жестокий мир, Адаму нравилось, что с ним находился человек из мира противоположного. Эмма работала в галерее, выбирала картины для выставок, организовывала их. И пусть ему было скучно порой во время разговоров с художниками или фотографами, но блеск в глазах Эммы, воодушевленность, ее вдохновение, которые не могли не передаться ему, всегда это компенсировали.

Общение с Амелией стало возвращать его туда, в прошлые ощущения. Адаму понравилась ее увлеченность, когда он наводил справки, ее речь и воодушевленность, когда она говорила на приеме. Ему нравилось, как она держалась, как выстраивала свои границы, просто ход мыслей и общение. Забыв в череде романов, каково – это быть с женщиной, которая вызывала те погребенные им же чувства, Адам поддался искушению вспомнить. И сейчас очень об этом жалел.

После Эммы, проблемы которой не шли не в какое сравнение с проблемами Амелии сейчас, Адам твердо решил, что спасать девиц, вообще кого-либо, строить из себя героя – не его дело, но сейчас, кажется, снова этим занялся. Пусть и прикрывался работой.

Пусть его до скрежета в зубах раздражали и Джек, и желание выпутать Амелию без оплаты, и действия ее семьи.

– Картер – мой отец. Как твой брат с ним спутался, мне самому интересно. Мы перестали общаться очень давно.

Адам сам не знал, зачем сказал это даже тогда, когда Амелия была готова замять тему. Слова просто вышли наружу, игнорируя команду здравого смысла молчать.

Амелия была явно удивлена ответу. Она замерла и лишь несколько раз моргнула. Адам усмехнулся. В таком виде Амелия почему-то напоминала ему мультяшку из кучи мультфильмов, которые он смотрел в детстве.

– А он знает, чем ты занимаешься?

Адам кивнул. Раньше он много об этом думал и решил, что его отец, привыкший к порядку, подчинению и контролю наверняка навел справки о своем единственном сыне после того, как тот с позором завершил военную карьеру, разругался с ним и уехал без четкого плана на будущее. И, наверное, не совался в его жизнь лишь потому, что каким-то принципам он придерживался, пусть и занимался сомнительными делами.

– Люди вроде него знают все, – вслух сказал Адам, глядя на еще более загруженную Амелию. – Я думаю, что Лиам искал человека для исполнения дела из еще приближенных к армии и прочему. Если он знал моего отца, то тот мог сказать ему обо мне. На меня проще всего выйти через Дона. Он… типа моего агента и главная подстраховка. У твоего брата были четкие инструкции. Одна из них не прикасаться к тебе. У меня с этим строго, в чем он мог заверить, а брат твой поверить, если они общались долгое время. Лиам не говорил про отца, связался со мной через Дона. Я особо не проверяю, если связь идет через него. Мы обсудили дела, и вышло то, что вышло.

Амелия усмехнулась.

– Сразу было понятно, что ты проблемой окажешься, – продолжил Адам. – Но Лиам давал четкие инструкции, четкую информацию о месте похищении, времени, когда ты перестанешь быть в центре внимания. Знаешь, это даже охренеть как у него получалось, учитывая, что он сам не совсем знал, как все обернется и что мне надо делать.

– Как… все это вообще задумывалось? Я не понимаю, почему он просто не попросил меня уехать.

– Это вопрос к нему, – спокойно ответил Адам. – Я лишь могу сказать, что мне надо было забрать тебя. Причем так, чтобы отчетливо было похоже на похищение. Потом снять видео, отправить твоему отцу и продолжать сохранять видимость похищения до дальнейших инструкций. Ты и сама должна понимать, что заложникам не дают столько свободы.

Амелия хмыкнула, но ничего не сказала. Адам и сам догадался, что этим подразумевалось.

– Еще Лиам говорил, что может понадобиться новая запись, фотография или видеоконференция. Свежая газета с датой. Все такое.

– Хочешь сказать, что Лиам заставил меня поверить в похищение, потому что сомневался в моем актерском мастерстве, если бы понадобилось сделать запись?

– Я думаю, – не обращая внимания на язвительную интонацию, начал отвечать Адам, – что он понимал реальную угрозу, что не хотел рисковать. Что было что-то еще. Думаю, что у тебя будет возможность спросить у него.

Амелия изменилась в лице. Адам сознательно вернулся к этой теме, прекрасно понимая, что сейчас это терзало все ее мысли.

– Доминик уже сказал самые странные утешительные слова в моей жизни.

– Могу представить, – усмехнулся Адам.

– Спасибо, что рассказал, – благодарно произнесла Амелия. – Есть смысл спрашивать тебя о том, чтобы навестить Лиама?

Адам ожидал и этот вопрос. Впервые за все время их общения ему хотелось сказать твердое «да», сделать то, что принесет Амелии душевное спокойствие, учитывая, что от него требовалось всего-то сесть в машину и потерпеть боль в ноге.

– Можешь не говорить, – спокойно отозвалась Амелия.

– Сначала надо решить проблему. Потом я сам отвезу тебя, если захочешь. Обещаю, – ответил Адам, нехотя понимая, что дальше надо будет сказать о необходимости им, Джеку и Доминику сесть и обговорить весь план действий, к которому он пришел.

Амелия улыбнулась, кивнула и дотронулась до его руки в знак благодарности.

Адам вернулся к мантре о работе, которая уже вызывала у него приступ тошноты, и произнес столь бесящие его слова о необходимом разговоре.

========== XXVII. ==========

Дэлмар чувствовал себя обманутым и хотел крови после известий о том, что его брата убили и оставили на заброшенной фабрике на съедение насекомым. Когда он добрался туда, то в нос ударил неприятный металлический и затхлый запах. Он дал команду своим людям и сам тоже обошел всю территорию, надеясь, что что-то поможет им выйти на новый след. Поиски пока успеха не давали, но желание поквитаться не давало духу упасть. Пусть Амелия и была нужна живой для достижения цели, мужчину, который был с ней, Дэлмар твердо решил убить. И не самым быстрым способом.

***

Понимая, что Лиам выбыл из игры, ситуация осложнялась, а у него на плечах появилось уже двое «детей», имеющих лишь представления, как позаботиться о себе в сложившихся обстоятельствах, Адам почувствовал головную боль и желание выпить что-то крепче воды.

Адам собрал всех на кухне, и после разговора все молчали: Доминик был спокоен, просто слушал, Амелия смотрела на него, скорее всего, переваривая услышанное, а Джек смотрел то на нее, то на него. Причем с явным недоверием и антипатией. Впрочем, Джек заботил Адама меньше всего.

– Ты думаешь, что это нам как-то поможет? – спросила Амелия, нарушив тишину.

– Это лучше настоящего положения.

Долго думая над ситуацией в настоящем, Адам пришел к выводу, что огласка лишней не станет. К человеку, находящемуся в центре внимания, всегда сложнее подобраться.

– То есть ты не просто так заговорил об огласке и Рейчел Смит? – спросила Амелия.

– Я не прошу грязным бельем размахивать, – пояснил Адам. – Ты у нас тут по связям с общественностью. Придумай какое-нибудь заявление, собери пресс-конференцию. Сложно шантажировать тем, кого сейчас не получиться тихо убрать.

– Остается еще Лиам в больнице, – напомнила Амелия.

– О нем мы позаботимся, – подал голос Доминик.

– Значит… мы вернемся в Лос-Анджелес? – неуверенно спросила Амелия.

– Да, – тверже ответил Адам. – Если не хочешь скрыться где-нибудь, конечно, – мягче добавил он.

Адам знал, что подобное предложение Амелия сейчас не примет, но почему-то не удержался от того, чтобы напомнить об этом. В данных обстоятельствах он даже не был уверен, какой из вариантов окажется безопаснее: скрыться или стать центром внимания. Но в любом случае оставил за собой право полностью проконтролировать каждый сценарий развития события.

– Не хочу, – уверенно ответила Амелия.

– Тогда спасибо за гостеприимство, Дон, но мы вынуждены тебя покинуть, – подвел итог Адам и хлопнул в ладоши. – Поедем через полчаса.

Амелия не ожидала такого стремительного отъезда, хотя, казалось бы, должна была уже привыкнуть к чему-то подобному. Но, почувствовав в доме Доминика отдых, паузу и уют, очень не хотела уезжать, хоть и понимала необходимость. Кроме того, ей хотелось как-то облагородить семью Вудсайдов, пусть она и понимала, что Адам уже сделал это и так.

Ища перед отъездом Доминика, Амелия уже приняла решение, как сделать это правильно. Пусть он и был такой же темной фигурой, как Адам, было понятно, что для Доминика будет важнее всего.

– Готова?

Амелия услышала вопрос и обернулась, улыбнувшись тому, кого она искала.

– Да. Я… искала тебя, чтобы попрощаться и… – начала Амелия, подошла ближе, чтобы сократить расстояние. – И поблагодарить за все, что вы сделали, как приняли здесь. И… Тея говорила, куда она собирается подавать заявления в колледжи и… у меня есть знакомые выпускники из них, которые добились успеха и… если понадобиться рекомендательное письмо, то думаю, что я смогу договориться. Мой номер я оставила, так что… только позвоните. Хотя я надеюсь, что после того, что я собираюсь сделать, друзья у меня еще останутся.

Доминик усмехнулся на последней реплике и кивнул.

– Если дело касается образования Теи, я человек не гордый, приму любую помощь. Так что… спасибо.

– Буду ждать звонка, – ответила Амелия и сама потянулась, чтобы обнять Доминика. – Берегите себя.

– Ты тоже, детка. Ты тоже, – тише произнес Доминик, обнимая в ответ. – А за брата не переживай. Делай то, что нужно.

Закончив сборы, которые состояли лишь из того, что Амелия переоделась в джинсы, джемпер и сделала хвост, она сидела, вертела кольцо на пальце и слушала Адама, который проверял готовность всех к отъезду.

– И что я им скажу? – непонимающе спросил Джек.

Его вопрос выдернул Амелию из вакуума мыслей. Адам одарил его усталым взглядом, но больше никак не выдал свое раздражение, а, может, и усталость.

– Сколько тебе надо времени, чтобы все организовать?

Амелия поняла, что вопрос был для нее, и попыталась окончательно вернуться в реальность. Сейчас главное дело, а со своей личной жизнью она разберется немного позже.

– Журналисты довольно оперативные ребята. Но мне нужно будет еще привести себя в порядок. Так что пара часов. Вместе с дорогой и всем прочим.

Адам кивнул, снова посмотрел на Джека, который уже откровенно прожигал его взглядом. Амелия почувствовала себя не в своей тарелке, но поспешила отогнать мысль и свыкнуться. Если ей так некомфортно сейчас, то что будет дальше? Чем быстрее она свыкнется, научится игнорировать, тем проще будет дальше.

– На пару часов не сможешь заболтать отца и … ее отца? – спросил Адам, кивнув в сторону Амелии. – Спроси, как поиски продвигаются, что-то посмотри, узнай, по каким правилам играете теперь, – продолжил он. – Нам надо, чтобы никто не мешался, не сорвал конференцию. Понятно?

– Да, – отозвался Джек. – А про себя? Что я делал все это время?

Адам пожал плечами.

– Нервы лечил? Захотел побыть один и все обдумать? С катушек поехал? Мне все за тебя придумывать? – спросил Адам, обернулся к Амелии. – У тебя как дела?

– Я знаю, что я скажу, – заговорила Амелия. – Знаю, кому написать. С этим проблем не будет, но… мне надо переодеться. Домой заехать и…

– Нет, – перебил Адам. – Мы поедем сразу к месту конференции. Никаких домой.

– В офис? У меня есть там туфли и сменная одежда.

Адам кивнул, давая понять, что такой вариант более приемлем. Амелия снова посмотрела на свое кольцо, еще раз прокрутила его и, подняв голову, заметила, что Адам наблюдал за ее манипуляциями.

– Ты можешь нас оставить наедине? – спросила Амелия, обращаясь к Адаму.

После вопроса Адам одарил Амелию таким тяжелым взглядом, что внутри все немного сжалось. Не поняв его природу, причину, Амелия сделала вдох, хотела пояснить для чего ей эта встреча, но Адам ее опередил:

– Недолго.

– Хорошо, – согласилась она.

– Я буду в машине.

Когда Адам вышел, Амелия все еще чувствовала, что что-то не так. Внутри осталась непонятная тяжесть, а на нее смотрел растерянный Джек.

– Ты так доверяешь этому мужику? – удивленно спросил он.

Амелия вспомнила все время, проведенное с Адамом. Пусть было и что-то страшное, и что-то плохое не верить ему не получалось даже не только по той причине, что его нанял Лиам. Если Адам что-то говорил – он делал, если что-то обещал – он выполнял. Не было каких-то веских причин не верить его словам. Да и не самые мягкие обстоятельства с пытками и похищением были самым ярким подтверждением.

– Да. Я верю ему, – уверенно сказала Амелия. – И… как я сказала, я приняла решение, о чем буду говорить и… когда меня спросит, связано ли то, что я собираюсь сказать, с нашей предстоящей свадьбой, я скажу, что мы отложили свадьбу на неопределенный срок и взяли перерыв, – не менее уверенно продолжила она, снимая кольцо. – Вот, возьми, – протянула.

– Мел, я… – начал Джек, поднялся на ноги, но Амелия подняла руку, давая понять, чтобы он ничего не говорил.

– Мне нужно время после всего… этого. Я… не готова снова быть с тобой и… мне просто нужно время, чтобы понять, что я хочу дальше, как жить, как… что делать с компанией и отцом. Твои дела или слова сейчас ничего не изменят.

– Рвешь со мной? – уточнил Джек.

– Беру паузу, чтобы все обдумать.

– Оставь кольцо у себя, Мел.

– Нет, – уверенно ответила Амелия. – Прости, но… начать с того, на чем мы остановились сейчас, у нас в будущем не получится при любом раскладе.

Джек сунул кольцо в карман брюк и кивнул. К своему удивлению, Амелия почувствовала облегчение.

Адам сразу почувствовал в машине напряжение, но решил ничего не спрашивать. Мыслей и опасений хватало и без проблем пары, которая ехала с ним. Кроме того, совсем не хотелось узнавать, почему Джек с новой силой начал просверливать в его затылке дырку.

Выпустив его из машины в городе, Адам почувствовал небольшое облегчение, но порядком устал от тишины. Амелия сидела на заднем сиденье с блокнотом и что-то писала, бубня себе под нос. Адам немного колебался, стоило ли ее отвлекать, но понял, что время на подготовку все равно подходило к концу.

– Все готово? – спросил Адам.

– Да. Я назначала время, сказала, что это коснется будущего компании и… попросила сохранить максимальную секретность. Осталось только привести себя в более презентабельный вид.

Адам кивнул и сказал, что они почти доехали.

Когда они оказались в лифте здания компании, Адам заметил, что на пальце Амелии уже не было кольца. Мгновенно в его голове все сложилось в единую картину, а атмосфера в машине стала понятнее. Пока он думал, стоило ли что-то сказать по этому поводу или лучше лишний раз не сбивать Амелию с мыслей, она сама заговорила:

– Надеюсь, что ты хорошо расстался с Лидией. Потому что она может быть здесь, – подъезжая к нужному этажу, сказала Амелия.

– Ты мне ее никогда не забудешь? – усмехнулся Адам.

– Неа, – помотав головой, ответила Амелия. – Эта мысль меня почему-то забавляет.

Адам полностью сосредоточился на панели, где показывались номера этажей, и начал транслировать полную невозмутимость. Хотя встречи с Лидией он бы предпочел избежать.

Оказавшись в кабинете Амелии, Адам почувствовал себя неуютно. Светлое и просторное помещение, панорамное окно, минимализм. Он с побитым лицом, в потертых джинсах и черной футболке явно не вписывался в антураж, зато Амелия заметно преобразилась в знакомой обстановке, уверенно открывая ящики и двери.

Адам присел на диван, не желая стоять, как истукан, и ловить вопросительные взгляды работников через стеклянную стену и дверь. Почти шесть часов в дороге плохо сказывались на нем, но расслабляться себе Адам не позволял, но решил спросить, где здесь можно раздобыть чашку кофе.

Не успел он сформулировать вопрос вслух, как к нему снова вышла Амелия. На ней была средней длины светлая юбка с запахом, бельевой топ схожего цвета, а на плечах накинут более яркий пиджак. Волосы были собраны в низкий хвост.

– У меня своя душевая, – показала в нужное направление. – Можешь умыться, освежиться, если хочешь, – продолжала Амелия, подошла к столу и достала что-то из косметики из ящика и зеркало.

Адам кивнул и решил воспользоваться предложением. Закончив с ванной, Адам вышел и заметил, что Амелия уже просто сидела за столом. Ее цвет лица стал лучше, глаза, губы и брови выразительнее. Она так и сидела, смотря на разбросанную по столу косметику, и, кажется, собиралась с мыслями.

– Уже пора начинать, – вслух сказала Амелия, повернулась к Адаму. – Ты пойдешь со мной?

– Я спущусь, но… буду держаться в тени. Не хочу попасть на фото или запись.

Амелия кивнула, сжала и разжала кулак.

– Отвезешь меня в больницу после конференции?

– Да. Отвезу.

– И дашь увидеться с мамой?

– Да.

– Спасибо. Знаешь, я делала это десятки раз, но еще никогда так не волновалась.

– Ты все сделаешь правильно.

– Даже не спросишь, что я собираюсь сказать?

– Это твоя компания, а не моя, – спокойно ответил Адам. – Делай то, что считаешь нужным.

Амелия кивнула и поднялась на ноги. Адам сделал то же самое и молча направился за ней.

Стоя в стороне, Адам заметил группу репортеров, которые переговаривались между собой и заметно оживились, когда Амелия встала за трибуну. Хоть Адам и был относительно далеко, даже он зажмурился от вспышек.

Амелия поприветствовала собравшихся, сказала пару слов о свое отсутствии и взяла паузу. Адам и сам замер, ожидая, что она собиралась сказать, и на всякий случай начал готовиться к разному.

– … как бы мне не было больно это сообщать, но… я ухожу из компании, чтобы заняться собственными проектами. Мой отец – генеральный директор Кеннет Макгроу тоже принял решение покинуть свой пост по личным причинам.

Адам усмехнулся, вспышек стало еще больше, гул сильнее, Амелия продолжала невозмутимо стоять, ожидая, пока все успокоятся, чтобы продолжить говорить. Адам уже особо не слушал ее слова о причинах такого решения, связь ее ухода с предстоящей свадьбой, а далее новости о разрыве помолвки, о получении дальнейшей информации от представителей компании. Да ему и не было особого дела до этого.

Адам поймал себя на мысли о том, что такие новости среда Амелии будет обсуждать достаточно долго, что позволит обезопасить ее хоть на какое-то время.

========== XXVIII. ==========

Амелия чувствовала, что ноги становились ватными и шли скорее по привычке, чем по команде головного мозга вернуться в здание. Уйдя от объективов камер, она не успела даже выдохнуть, как обнаружила, что все внимание сотрудников компании приковано к ней. Кто-то смотрел просто с интересом и беспокойством, кто-то начал подходить и спрашивать, что их ждет в таком случае.

Будучи всегда готовой на работе ко всему, Амелия вдруг осознала, что она растерялась. Более того, будущее компании вдруг показалось такой мелочью по сравнению с настоящими проблемами, что мысли об этом уходили даже не на второй и не на третий план. Ей вдруг стало нечем дышать. Воздух словно закончился, все внутри сжалось.

Амелия понимала, что сотрудники не виноваты в проблемах ее семьи. Она и сама до недавнего времени работала, ничего не подозревая. Они не виноваты, что так же, как и она месяц назад, они были в неведенье, выполняли свою работу и сейчас хотели знать, что ждать дальше, на что жить, есть ли у них еще работа.

Амелия все понимала: поведение людей, свою ответственность перед ними за решение, нервозность и беспокойство, но снова не могла ничего сказать.

Она вдруг почувствовала, что кто-то взял ее под руку и, буквально заставляя народ расступиться, повел по направлению к лифту. До Амелии дошло, что это Адам, что он говорил, что позже им дадут ответы на все вопросы, что он вел ее, как ребенка, за собой в ее кабинет.

Сев на диван в офисе, Амелия тупо уставилась на Адама. Как он закрывал жалюзи на стеклянной стене, как открывал бутылку с водой и наполнял стакан, как говорил слова успокоения, которые она понимала через одно.

Сделав глоток воды, Амелия замерла и начала прокручивать в голове все свои действия за последние сутки. Осознав, через какие горки они прошли, Амелия улыбнулась и, даже к собственному удивлению, начала смеяться.

– А тебе совсем плохо, я смотрю, – констатировал Адам, забирая стакан из ее рук.

– Ты ведь понимаешь, что я только что сделала?

– Я – да. А ты? – спросил Адам, садясь рядом.

– Разорвала помолвку, заявила, что отец уходит с поста, и ухожу сама, – ответила Амелия, понимая, что не может перестать улыбаться. – Я понятия не имею, что делать дальше, – продолжила она, – но… похерила всю свою прежнюю жизнь. И не только свою. Там, – указала на дверь, – куча людей, которые тоже ничего не понимают. Надо сказать, что все будет нормально. Выплаты после сокращения или что-то такое… и…

– Амелия, – перебил Адам, – выпей воды, сделай вдох и успокойся. Десять минут они подождут.

Амелия поняла, что все ее тело бьет нервная дрожь, что мысли непривычно хаотичны, что Адам прав, ей следовало подумать перед заявлениями, чтобы не пришлось потом ничего менять, а сотрудники четко могли знать, на что можно рассчитывать.

– Я слишком взбудоражена? – спросила Амелия.

– Не то слово, – снова протягивая стакан воды, ответил Адам.

Амелия с благодарностью приняла его, выпила все содержимое. Она немного успокоилась, подумала о людях за дверью, о Лиаме, об отце и невольно сильнее сжала стакан. Надо было сделать заявление сотрудникам, поехать в больницу, а потом встретиться с отцом. Вроде ничего сложного, но тело снова начала бить дрожь.

– А в твой гонорар входит моя защита, если отец захочет убить меня после всего, что я сделала? – с нервной насмешкой спросила Амелия, повернувшись к Адаму. – Потому что, если честно, я не очень хочу разбираться и с этим.

Он пил воду из бутылки и угрюмо хмыкнул, оставив вопрос без ответа. Амелия посмотрела на свои руки и решила, что прежде чем куда-то выйти без пиджака, лучше снять повязки, которые ей наложили из-за наручников на запястья, пока не придумали другую причину для их появления, и забыла то, о чем спросила несколько секунд назад.

Приехав через час в больницу, Амелия все еще чувствовала дрожь в теле, пыталась успокоиться, понимая, что сердце колотилось слишком сильно. Идя по коридору, смотря на персонал, больных и посетителей, она вдруг резко затормозила и почувствовала, как Адам дернул ее за руку, видимо, не заметив, что она встала.

– Я не могу, – сообщила Амелия, заметив, что Адам обернулся и смотрел на нее.

– Ты сама этого хотела.

– Знаю, но… – осмотрелась по сторонам, – мне страшно. Понимаешь? Я… Врачи могут сообщить что угодно, а я… я просто не готова к чему угодно и…

Амелия сама не совсем понимала, что лепетала. Она четко осознавала лишь то, что потеряла весь контроль над собой, дойдя до точки, когда что-то сдерживать уже банально не хватало сил. Она не поняла, что Адам подошел ближе, что, слегка надавив ей на плечи, попятил ближе к стене, уводя с прохода, и лишь через несколько секунд, осознав все, начала ждать дальнейших действий.

– Послушай, тебе надо успокоиться. Я понимаю, что это сложно, а ты и так держалась хорошо слишком долго, но сейчас самое неподходящее время для подобного. Сделай глубокий вдох, выдох и иди в палату. Лучше знать, как обстоят дела, чем ни черта не знать. Скажешь, нет?

– Скажу, что ты слишком милый со мной в последнее время. Это немного настораживает, – наконец ответила Амелия, понимая, что Адам прав, а ее пауза затянулась.

– Не лупить же тебя по щекам посреди переполненного коридора больницы, – сухо кинул Адам. – А теперь иди к дежурной медсестре и спроси про брата, пока я не передумал.

Амелия хотела сказать, что слабо верила в то, что Адам исполнит свой план, но решила промолчать. Вместо этого она направилась к стойке, узнала, в какой палате лежал Лиам и, больше не теряя времени, пошла к нему.

Дойдя до нужной двери, Амелия остановилась на пороге, заметив знакомую фигуру. Полина поправляла цветы в вазе, но, видимо, почувствовав на себе взгляд, обернулась. Амелия молча наблюдала за матерью и сама не поняла, почему начала плакать, когда увидела ее. Может, потому, что Полина сразу направилась к ней, позабыв про цветы и спрашивая, откуда на лице ссадины, может, потому, что сразу обняла ее, от чего стало лучше, легче и как-то безопаснее, может, потому, что просто соскучилась по чему-то домашнему, а мама осталась единственным человеком из семьи, который не был связан со всем хаосом, который на нее обрушился.

Подумав, что после всего пережитого, она могла вполне себе позволить немного побыть испуганным ребенком в объятиях мамы, Амелия решила ни о чем не думать и поддаться порыву. Полина что-то говорила, гладила по волосам и заверяла, что все будет хорошо. Амелия так и не спросила, слышала ли она уже новости с ее пресс-конференции, знала ли об отце, о похищении, но с облегчением услышала, что Лиам пришел в сознании, а отек постепенно сходил. Все остальное отошло на второй план.

Когда Амелия наконец смогла оторваться от матери, то заметила, что Адам выходил из палаты. Она автоматически направилась за ним, но он шел к лифту и не оборачивался. Полина вышла следом:

– Милая, ты расскажешь, что произошло?

Хоть голос Полины был мягок, Амелию этим было не обмануть. Она понимала, что мать злилась, хотела получить ответы и имела на все полное право.

– Да, но… подождем, пока проснется Лиам, ладно? – спросила Амелия, снова посмотрела в коридор. След Адама простыл окончательно.

Несколько дней спустя

Амелия сидела в плате и не могла избавиться от чувства, что разрушила все, что ее окружало. После нескольких часов разговора с братом и матерью, пересказа всех событий минувших недель, Полина все-таки ответила на звонок Кеннета, потребовав, чтобы он немедленно явился в больницу, и залипила ему такую пощечину на пороге, что звук удара еще некоторое время стоял в ушах у Амелии. Их дальнейший разговор прошел без свидетелей, но, судя по лицам родителей после него, прошел не очень хорошо.

Компанией временно управлял совет правления, принимая решения большинством голосов, а нервозность и туманность будущего нервировала всех.

Переживаниям Амелии пришел конец, когда все, что отец смог сказать при встрече с ней – это «прости, мне жаль, что все так вышло, я не думал, что Виктор зайдет так далеко». Подавив в себе приступ истерического смеха, Амелия ничего не ответила, до конца и сама не понимая, что она ждала.