Текст книги "Двадцать восемь дней (СИ)"
Автор книги: MarihuanA.S
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)
– Не молчи, – его голос стал ниже и строже.
– Нет, – сходу слетело с ее губ.
Дыхание Гарри стало неравномерным. Именно последний вопрос заставил Мэри действительно утомиться. Ей стало тяжело рядом с тем, кто задал его. Она хотела отстраниться, но сил не было. Глаза стали закрываться. И, видимо, Гарри все понял, потому что грудь его замерла, перестав вздыматься, и он тихонько напел:
– Now you were standing there right in front of me. / Сейчас ты стоишь прямо передо мной /.
I hold on it’s getting harder to breathe. / Я стараюсь держаться, хотя дышать все труднее /.
All of a sudden these lights are blinding me. / И вдруг огни ослепляют меня /.
I never noticed how bright they would be… / Я не подозревал, какими они могут быть яркими /…
Спустя некоторое время Мэри ровно задышала. Ресницы были закрытыми. Они покоились на ее скулах. Рука, что лежала на нем, расслабилась.
– А я верю, – прошептал он и почти сразу провалился в сон.
========== Глава 39. ==========
Он открыл глаза, и слепящий свет захватил его в свой плен. Потому, даже когда он вытянул руку, чтобы прикрыться ею, солнечные лучи ударяли в лицо. Через некоторое время глаз привык. Гарри немного отодвинулся. Он старался двигаться осторожно, так как на его плече тихо посапывала девушка. Парень аккуратно встал с кровати и, взглянув на Мэри, заметил, что теперь вместо него она обнимает подушку. Он замер на секунду, вглядываясь в эту картину. Но когда солнечный зайчик медленно пополз вверх, Гарри метнулся к окну и задвинул занавес. Он не хотел ее будить. Его рука скользнула в карман, нащупав телефон. Глаза уставились на экран. Шесть часов, тридцать четыре минуты. Стайлс удивился, потому что обычно он спит как убитый. Если он хочет спать, он уснет на стуле, в машине, на столе, тумбе, унитазе. Где угодно. Но сегодня он спал на кровати и был поразительно бодрым после трехчасового сна. Гарри уселся на кресло за стол. Достав из ящичка снизу лист и ручку, которые предварительно спрятал, он начал вспоминать слова девушки. Несмотря на то, что он находился в некоем после-сонном трансе, Стайлс хорошо помнил каждое ее слово. Он записывал то, что она говорила ему. Но в более литературной форме. Учитывая, что Мэри не знала английский в совершенстве, он понимал, что ей будет трудно с этим заданием. Гарри старался немного упростить речь, чтобы учитель не подумал, что она делала это не сама. Хоть это и было правдой. Его уста издали смешок, прежде чем он ухмыльнулся от взгляда на спящую девушку рядом.
Мэри лежала, слыша, как чиркает ручка на бумаге. Она не предала этому особого значения. Но, когда скрипнул стул, она приоткрыла один глаз и, увидев сосредоточенного Стайлса, не смогла сдержать улыбки. Мэри старалась быть тихой, чтобы Гарри ничего не заподозрил. Девушка закрыла глаза, но улыбка с ее лица не ушла. Она попыталась сделать серьезное спящее лицо, но от этого только чуть не рассмеялась в голос. Ей пришлось притвориться, что она подавилась во сне, и лечь на спину.
Гарри удивленно посмотрел в ее сторону и заметил, что она сменила позу. Он слегка усмехнулся, потому что это было нелепо. Ее положение было довольно странным и слишком сдержанно-ровным для сна. Стайлс всматривался в нее несколько минут, потому что в голове мелькнула мысль, что она не спала. Но девушка так и не шевельнулась, поэтому он повернулся, занявшись письмом.
Мэри снова тихо усмехнулась и, открыв глаза, посмотрела на него. Сосредоточен. Мышцы предплечья напрягались. Нога беспощадно стучала по паркету. Он был задумчив и серьезен. Девушка, улыбаясь, прикусила губу. Сердце в груди предательски заколотилось. Только сейчас она действительно поняла, что он работал над ее сочинением. Ее брови приподнялись и немного сдвинулись. Наверное, это называют щенячьей мордашкой. Ее веки вновь сомкнулись. В этот момент Гарри встал из-за стола. Он положил лист в сумку Мэри и, обойдя всю комнату, присел на конец кровати. Его ладонь легла на ее колено через одеяло. Парень слегка наклонился, коснувшись губами носа девушки, пока свисавшие кудряшки щекотали остальные части ее лица.
– Спи, Солнышко, – хрипнул он, отстранившись от ее носика. – Надеюсь, ты не сильно расстроишься из-за того, что проснулась одна.
С этими словами Стайлс оперся руками по бокам от головы Мэри, чтобы оттолкнуться от кровати. Но внезапно ее рука потянулась к его шее, навалив на себя. Ногу она закинула ему на спину, дополнительно прижимая. Гарри поддался и через мгновение оказался в постели под девушкой. По лицу можно было понять, что он был обескуражен. Это заставило Мэри закинуть голову вверх и засмеяться. Ладони лежали на его груди. Она сидела на низу его живота. Взгляд Стайлса становился игривее. Уголки губ поползли вверх. Колени девушки были по бокам от его талии. Левое скользнуло по простыни, остановившись на уровне его колена. То же самое сделало и правое. В эту секунду Гарри ухватился за ее талию и, после резкого поворота, оказался над ней. Его пальцы пропускали сквозь себя локоны ее волос. Но Мэри прервала это, взяв его за руку.
– Куда ты собрался уйти от меня после того, что сделал? – хихикала она, постоянно опуская глаза.
Улыбка парня показала ей его зубы. Его губы потянулись к цепочке на ее шее.
– У меня будет какая-то награда? – тихо прорычал он.
Девушка кивнула с закрытыми глазами, и Гарри поднялся выше, к ее уху.
– Какая? – шепнули его горячие губы, слегка касаясь ее мочки.
– Я поцелую тебя, – ответила Мэри.
Гарри возвысился над ней. Его руки упирались в кровать по бокам от ее головы. Бедра находились между ног девушки, когда те были согнуты в коленях. Он наигранно обиделся и закусил губу, оторвав тонкий слой кожи. Взгляд Мэри принял его вызов. Он стал игривым. Она приподнялась на локтях.
– Признай, ты и не надеялся на награду, – прошипела она.
Глаза парня стали задумчивыми.
– Я согласен на поцелуй, – с трудом выдохнул он ей рот.
Мята. Сладкая мята. Ее пальцы потянулись, ухватившись за спину и оставляя за собой красные следы, хоть его и обороняла ткань футболки. Губы слились вместе, языки сплелись. Слышны были тихие вздохи. Кровать слегка поскрипывала из-за их действий. Наконец Гарри отпрянул. Он медленно облизнул губы, как бы сохраняя ощущение, когда это делала она. Стайлс стоял на коленях, которые находились по обе стороны от ее ног. Он возвышался над ней, отчего она подперла под себя локти, чтобы хоть немного подняться. Мэри подтянула по очереди ноги, что находились между его. Скрестив лодыжки, она уставилась на него.
– Уходишь? – продрожал ее голос.
Гарри все так же стоял коленями на простыни. Пояс джинс был немного спущен, показывая серую резинку его черных боксер и вышитую надпись Tommy Hilfiger. Он быстро кивнул и спрыгнул с кровати.
– Сегодня фотосессия для календаря на следующий год, – он запнулся. – А завтра будет концерт. Ты пойдешь?
На мгновение в голове девушки сложились кадры с прошлого ее похода на их выступление. Она тяжело сглотнула и снова подняла взгляд на него.
– Да, – слетело с ее уст.
На Гарри появилась довольно дерзкая улыбка, и он, поцеловав ее в щеку, скрылся за перилами балкона. Мэри тяжело вздохнула, и у нее появилось ощущение, будто ничего и не было сейчас. Она опустила босые ноги на холодный пол и добралась до сумки. Сочинение в три страницы, спокойно лежащее с другими ее учебниками, было единственным доказательством пребывания Гарри в ее комнате. Девушка схватила черные бриджи до колена с подтяжками, черно-белую футболку леопардового принта и белые туфли на каблуке. Заперев душевую, она стукнулась лбом об дверь. Туфли выпали из рук, и Мэри повернулась, после чего медленно сползла по двери вниз.
Выйдя из душа, она уже была полностью готова идти. Оставалось только высушить голову. Ее взгляд упал на сочинение, торчащее из сумки. Улыбка невольно появилась на ее лице. Девушка тихо хихикнула, прикрыв ладонью рот. Легко свалившись на кровать, она перевернулась, вдыхая мятный запах, впитавшийся в постель после его ухода. Пальцами она нащупала маленький замочек на своей груди и, сжав его в своей ладони, неровно вдохнула кислород. За окном послышалось, как кто-то сигналил. Мэри знала, что за ней приехал автобус. Она схватила свою сумку и направилась к балкону.
***
Гарри поспешно вбежал в дом и хлопнул дверью. Его распирала злоба после телефонного разговора с МакИвером. Ноги понесли его в ванную комнату. Взявшись руками за раковину, он пытался успокоиться. Дыхание было неравномерным, сердце быстро стучало. Пальцы потянулись к крану. Потекла ледяная вода. Гарри быстро умылся. Спустя полчаса, побрившись и приняв душ, он стоял у шкафа. Надев на себя джинсы, грубые ботинки и рубашку, Стайлс оставил четыре пуговицы расстегнутыми. Он схватил ключи от Porsche и выскочил из дома.
***
Только сев в автобус, Мэри поняла, что не посушила голову. Ее мысли были только о прекрасном начале ее дня, поэтому она совсем забыла про волосы. Достав из сумки резинку, она заплела косу. Девушка в самом конце автобуса встала со своего сидения и медленно дошла до Мэри.
– Позволишь? – весело спросила блондинка.
Взгляд Мэри поднялся вверх, и она увидела Натали с идеальной укладкой. Она сразу вспомнила про свою мокрую косу, но тут же отмахнула эту мысль.
– Конечно, – улыбнулась она.
Француженка села, положив свою кожаную сумку на колени. Она медленно откинула волосы назад своими пальцами с идеальным кремовым маникюром.
– Почему такая счастливая? – вдруг спросила Дельмасс. – И, кстати, скажи мне свое полное имя. Думаю, я имею право знать, – она немного пихнула Мэри локтем.
Девушка встретилась своими карими глазами с голубыми глазами Нэт.
– Мэри Адденс, – шепнула она. – Почему ты позавчера напилась? Извини, я не спросила у тебя в тот день.
Лучезарная улыбка сразу пропала с лица Дельмасс. Она опустила в пол свои глаза с густыми ресницами и сжала зубами внутреннюю сторону щеки. Мэри взяла ее за руку, чтобы хоть как-то подбодрить. Она почувствовала, что Натали уже очень долго скрывает от людей какую-то часть себя или своей жизни. Но Натали все равно молчала.
– Я все понимаю, – прохрипела Мэри. – Ты можешь доверять мне.
Русая девушка подняла на нее свои влажные голубые глаза и, вырвав свою руку из ладони Адденс, опустила голову так, что волосы закрыли ее лицо. Пальцы скользнули к лицу, и Мэри поняла, что она стерла скатившуюся слезу. Неожиданно всех дернуло вперед. Это было из-за резкой остановки автобуса. Натали подняла голову и, поняв, что они подъехали, выскочила из автобуса. Мэри осталась сидеть. Впервые она вышла последней, так и не поняв, что все-таки сейчас произошло.
***
– Я опоздал?! – ворвался кудрявый на съемочную площадку.
Он судорожно направился к гримерной. Поздоровавшись с Лу, он чмокнул ее в щеку и уселся в кресло. Ее пальцы скользнули к его волосам. Она поняла, что они уже чисты, потому стилистка сразу принялась делать ему прическу. Сейчас была фотоссесия Лиама. Зейн был следующим. Он сидел на съемочной площадке рядом с помощником фотографа. Остальные парни сидели с Лу, другими стилистами и Гарри.
– Кто последний фотографируется?
– Ты, – ответил Луи на вопрос Стайлса.
Кудрявый кивнул и поднял глаза на Томлинсона в зеркале. Луи начал улыбаться. Постепенно его улыбка превратилась в усмешку, а под конец он разразился смехом. Гарри посмотрел на себя в зеркало, решив, что тот смеялся над ним. Но нет. У него была привычная прическа с поднятым вверх чубом. Зеленоглазый удивленно посмотрел на смеющегося Томлинсона.
– Ты в курсе, что весь мир знает, где ты был этой ночью? – он пытался сдержать смех, но получалось это с трудом.
У Гарри расширились глаза, и он закрыл их ладонью, откинув голову назад.
– Вот дерьмо-о… – прошипел он.
– Гарри, подними голову, – шикнула Тисдейл, и тот повиновался.
Он поднес еще одну руку к лицу и громко простонал. Действительно не верилось в то, что разведка обнаружила его даже в арендованной машине. Ведь он все продумал. Машину взял давний друг Гарри по его просьбе, привез в назначенное место, и оттуда Стайлс поехал за Мэри. И все равно волшебным образом его нашли. Это было похоже на шутку. Тут его мозги включились.
– Ты врешь, – улыбаясь, ответил Гарри. – Я знаю, что ты врешь. Я продумал все до мельчайших деталей. Ты врешь, – он указал на Луи пальцем. – Плохой, ты плохой.
Томлинсон только еще громче рассмеялся. Затем отрицательно покачал головой и направился к вешалкам с одеждой.
– Иначе откуда мне знать, где ты был этой ночью? – выкрикнул Луи.
Гарри снова откинул голову назад и громко вздохнул.
***
В течение всего учебного дня Дельмасс не заговорила с Мэри ни разу. Последний урок был довольно скучным, впрочем, как и все другие. Мэри часто поглядывала на Натали. Ее беспокоило то, как она отреагировала. Француженка за весь день не один раз смахивала слезы. Наконец прозвенел долгожданный звонок. Все ученики уходили один за другим. Остались только Адденс и Дельмасс, но Мэри не стала наседать и, собрав сумку, направилась к двери.
– Постой! – продрожал голос девушки, оставшейся позади.
Мэри медленно повернулась, заглянув в голубые глаза собеседницы.
– Ты все еще хочешь узнать?
– Хочу, – моментально слетело с ее уст.
Натали осторожно встала со своего стула и, подхватив сумку на плечо, прошла мимо Мэри, взяв ее за рукав. Они поспешно спускались по школьной лестнице. Для Натали сейчас ничего не существовало, кроме дороги по которой она идет, кроме того, к чему она так спешит. Мэри старалась поспевать за ней. Она понимала, что сейчас молчание – это лучший диалог. Ее даже слегка удивляло, что желание узнать, в чем дело, так окунает ее в себя. Глаза уставились на девушку рядом. Слезы. Они отчаянно текли по ее щекам. Кажется, она никому так не доверяла. Мэри была ей чужой, но она осознавала, что они больше никогда не встретятся, и не имеет значения, что Адденс может подумать о ней. И эта мысль как-то ранила Мэри. Ей всегда хотелось быть полезной людям, даже если они сделали ей больно. Почему-то сейчас она вспомнила Найла, но быстро выкинула его из головы, так как увидела высокие черные ворота, которые моментально бросили ее в дрожь.
– Ч… Что мы тут делаем, Нэт? – она заикалась.
Но Натали ничего не ответила, поведя Мэри за руку именно туда. Девушка никогда не была на кладбищах, никогда не была на похоронах. Ее это никогда не касалось. Она не знала, каково это – терять близких. Она не знала, как выглядят кладбища. День в Лондоне был довольно ясным. Перед ее глазами предстало огромное зеленое поле с миллионами серых надгробий. Кладбище окружали ворота, за которыми дальше шли высокие деревья, а город был виден у главного входа. Мурашки покрыли бархатную кожу девушки. Мэри шла, ноги сами вели за Дельмасс, которая тащила ее за руку. Внезапно она отпустила ее руку и упала на колени. Мэри остановилась на том месте, на котором Натали ее оставила. Она просто смотрела на ту, которая сейчас сидит, сдерживая крики, которые так хочется издать. Ее ладонь упала на надгробье, и Нэт аккуратно погладила его. Из ее горла вырвался громкий, горестный крик, но она резко его оборвала. Слезы текли, выдавая ее беспомощность. Она глотала их, стараясь успокоиться, но не могла. Мэри кинула сумку у своих ног и побежала к Дельмасс. Она села рядом, обняв ее за плечи. Нэт уткнулась лицом Мэри в плечо. И Адденс ощутила, что сама плачет. Маленькие капли слез стекали по лицу. Глаза уставились на надгробье.
Стефани Эмманюель Дельмасс 1972 – 2014.
– Мне очень жаль, – вырвалось из губ Мэри.
Она аккуратно стерла слезу со щеки Натали.
– Моя мама… – шепнула девушка и снова отчаянно заплакала.
========== Глава 40. ==========
Комментарий к Глава 40.
ЦЕЛЫЕ СУТКИ ПРОЖДАЛА, ЧТОБЫ ПОРАДОВАТЬ ВАС ГЛАВОЙ!
Надеюсь, вы оцените мои мучения:D
Я вас люблюююю:*
Спасибо, что читаете фанф.хх
Мэри сидела в своей комнате. То, что сегодня произошло, в голове не укладывалось. Прошлой ночью она поняла, что давно не рисовала, потому сейчас она сидела с тетрадкой, которую уже наполовину исчертила. Разговор с Натали не выходил из головы.
Девятью часами ранее.
Ее дрожащие пальцы снова потянулись, чтобы утереть соленую каплю. Им оставалось примерно десять минут ходьбы до временного дома Нэт.
– Мне было шестнадцать, когда ее не стало. Отец никогда меня не понимал. Он чуть не бросил нас, когда мне было десять лет, – голос Нэт дрогнул. – Мама умерла не так давно. А отец сейчас уже счастлив с другой женщиной. Он всегда доводил маму до нервных срывов, но, несмотря на все, она оставалась ласковой ко мне, когда отец чуть что бил меня. Мы жили богато, благодаря маме. Она была дантистом, довольно хорошим и известным в Лондоне.
Дельмасс снова сломалась. Слезы прыснули из глаз цвета моря. Мэри подхватила ее и убрала слезу пальцем.
– Дом остался. Дом, по которому когда-то ходила она. Я ведь из Лондона, – она осеклась. – Но отец против моей воли повез меня в штаты к своей новой жене. И я часто сбегала от него, от них. Я ненавижу его.
Натали тихо всхлипывала, пока продолжала рассказ.
– Он устал, устал от меня. Он отправил меня к бабушке в Нидерланды. Она тоже не бедная женщина. Но даже несмотря на то, что она меня приютила, она никогда не заменит мне мамы.
Мэри поняла, что та сейчас снова расплачется.
– Так, тихо! Смотри на меня!
Мэри стала строить разные смешные мордашки, и Дельмасс слабо улыбнулась, а это значило, что, не вспоминай она о маме, она бы засмеялась.
– Я знаю, что я странная, – усмехнулась Мэри. – Но надо было как-то остановить твои слезы.
Она слегка приобняла Нэт за плечи.
– У тебя получилось, – хрипнула та, но затем продолжила. – Я смогла уломать бабушку, чтобы она отправила меня в Лондон… – снова запинка. – …К маме.
– …Под предлогом изучения английского, хоть ты и знаешь его, – закончила Мэри ее фразу и коротко кивнула.
– Да, я знаю английский. Бабушка сказала, что мне полезно общаться с другими людьми и не жить одной в отеле.
Девушка с карими глазами натянуто улыбнулась. Они как раз дошли до дома Натали, в дверях которого она и скрылась.
***
Мэри нарисовала восходящее солнце, которое прячется за морем. А море поблескивает, отражая лучики света. И, вырисовывая простым карандашом воду, девушка вспомнила того, у кого глаза цвета морской волны, от кого постоянно пахнет мятой и дорогим парфюмом, с кем всегда тепло и уютно. Впервые за день она не думает о Натали и ее тяжелых проблемах. Гарри был тем, с кем она могла уйти в другой мир, позабыв о настоящем. Она вспомнила тот день, когда ударилась головой на концерте. Колонка временно вырвала кусок ее жизни, но Мэри вспомнила его. Парни пели песню «Little Things», но ее взгляд привлекал лишь один из них. Когда он подходил ближе к сцене, смотря на каждую девушку в первом ряду, его глаза остановились на ней. И с тех пор они не смотрели больше ни на кого. Улыбка промелькнула на ее грустном лице. И она, отбросив на пол рисунок с карандашом, развалилась на кровати. Завтра она третий раз пойдет на их концерт. Чего только не было, когда она ходила на их шоу. Она даже слегка боялась того, что будет завтра. Обняв и прижав к себе подушку, Мэри закинула на нее ногу, как она делала это, когда лежала с Гарри. От подушки пахло его парфюмом и шампунем, так как этой ночью он спал на ней. Ее нос уткнулся, вдыхая этот чудесный аромат, вызывающий поток порхающих бабочек внизу живота. Внезапно раздался телефонный звонок. Девушка еще десять секунд неподвижно пролежала, а затем нехотя встала в поисках звенящей трубки. Наконец поместив ее в свои руки, она увидела незнакомый номер. Он не был скрыт, просто она его не знала.
– Номером ошиблись? – был ее первый вопрос.
Прямолинейность – одно из главных черт в ее характере.
– О, Мэри, – усмехаясь, произнес необычный голос.
– Что тебе, Малик? – она улыбнулась.
Молчание в трубке говорило о том, что пора беспокоиться. Девушка тяжело сглотнула комок. Во рту пересохло.
– Что-то с Гарри? – произнесла она и даже не узнала собственный голос.
– С ним ничего серьезного. Мы ехали по домам, за рулем был Гарри. Кажется, он отвлекся шуткой Луи, и в нас врезалась другая машина. Он что-то сломал, врач толком ничего и не объяснил. Я не знаю, кто так ездит, но он не был пристёгнут и…
– Стоп, – Мэри оборвала его. – Что… Как… Где вы, черт возьми?!
– Не думаю, что Гарри хотел бы, чтобы ты приезжала, но, мне кажется, ты нужна ему. У Элеонор серьезный перелом руки. Со всеми остальными все в порядке, – Зейн запнулся. – King’s College Hospital, – закончил он.
Мэри в ужасе прикрыла рот рукой. Сегодня был какой-то ненормальный день. И только утро было действительно чудесным. Сердце в груди заколотилось вперемешку с покалыванием. Она сбросила трубку и кинулась к шкафу. Одев первые попавшиеся брюки и накинув олимпийку, она выскочила из дома, на ходу завязывая волосы в хвост. Она быстро выбежала на оживленную улицу и, сев в первую же машинку, назвала клинику. Водитель обрывисто кивнул, и они двинулись к пункту назначения. В ушах отдавался пульс и некий звон. Несколько пальцев на руках дрожали, так же, как и губы.
– С вас четыре фунта, – грубо бросил водитель.
Девушка сунула ему десятифунтовую купюру и выбежала из машины, громко хлопнув дверью. Ее носило из стороны в сторону. Она не знала, какое именно здание – больница. В отчаянии схватившись за голову, она увидела выходящую в белых одеждах женщину и метнулась к главному входу того здания. Судорожно забежав, она не обратила внимания на предупреждения медсестер, что бегать нельзя. Она помчалась по длинному коридору, ища глазами знакомые лица. Телефон зазвонил. Ей было страшно поднять, но делать оставалось только это.
– Где вы?! – неуверенно крикнула она, но голос продолжал дрожать, несмотря на крик.
– Второй этаж. Свернешь там налево, мы в зале ожидания. Сразу замети…
Мэри не стала дослушивать. Она бросила телефон в карман кофты и помчалась по лестнице вверх, перепрыгивая через две ступени сразу. Волосы растрепались, резинка слетела, и она ощутила стекающую капельку пота на лбу. Стерев ее рукавом, она повернула влево и побежала трусцой. Воздуха катастрофически не хватало, а сердце предательски быстро стучало. Тахикардия. После пары резких рывков вперед, Мэри заметила знакомые четыре фигуры. Малик сразу поднялся и обнял девушку, пытаясь успокоить. Она тяжело дышала, равномерность сбилась. Отстранившись, она окинула всех взглядом.
– Где он? – выдавила она.
Но в этот момент в только что открытой двери появился доктор. Он что-то записывал в своем бланке. Короткие миллиметровые волосы были седого цвета. Очки прямоугольной формы покоились на переносице. Белый халат был длиной до лодыжек. Он беспокойно оглянул всех. Луи судорожно перебирал пальцы.
– Можно к ней?! – нервно приподнял голос он, но позже исправился. – Прошу…
Доктор покачал головой. Мэри бросила взгляд в сторону Томлинсона. Он закрыл глаза, будто желая проснуться, позабыв о кошмарном сне. Глаза повлажнели. Не в силах сдержаться, она бросилась, обняв его. Осторожно гладя его по затылку, она шептала, что все будет хорошо. Луи сразу нахмурился, вспомнив, как Эль вскрикнула в машине. Он легонько оттолкнул Мэри за талию и слабо улыбнулся ей. Девушка знала для чего эта улыбка. Для того, чтобы заверить самого себя в том, что все хорошо. Но Эль просто сломала руку, а Гарри – неизвестно. И эта неизвестность заставляла чувствовать себя беспомощно. И эта неизвестность пугала своей скрытностью. Мэри почувствовала, как упало давление. Пульс отдавался в ушах, в глазах потемнело.
– Мистер Томлинсон, мисс Колдер не в самом лучшем состоянии, чтобы ее посещать. Вывих запястья и серьезный перелом предплечья правой руки дают о себе знать. У нее небольшой отек в области локтевого сустава. После осмотра мы поняли что, видимо, мисс Колдер держалась за ручку двери, рука застряла и из-за напора проломилась в области предплечья. Думаю, пару месяцев в гипсе, и она полностью восстановится. Вы сможете зайти к ней, когда мы сделаем анестезию, – доктор натянуто улыбнулся, как и делают в основном все врачи.
– Как Гарри? – сдавленно вырвалось из горла девушки.
– Вы – Мэри? Он хотел видеть вас. Мистер Стайлс…
Она уже не слышала продолжения. В голове сложились страшные картины того, что может быть с ним сейчас. Картины того, что он может сейчас чувствовать. И ему нужна она. Он хотел видеть ее. Девушка мгновенно метнулась к двери. Слегка одернув доктора в сторону, Мэри распахнула дверь и немного удивилась размеру палаты. Она побежала вперед, закрыв за собой комнату. Взгляд повернулся вправо, но он был не сфокусирован. И только спустя минуту она увидела сломленного и сидящего на койке парня. Для нее было новым видеть его таким. Мэри бросилась к койке и, накинувшись, обняла за шею. Гарри издал протяжное мычание.
– Прости, прости! – ее глаза обеспокоенно уставились на его ногу. – Я не хотела.
Она убрала выпавшие пряди волос за ухо и посмотрела на Стайлса. Он не улыбался. Не было милых ямочек. Его рука потянулась к ее лицу, стерев соленую каплю. Ее веки сомкнулись. Она оставила поцелуй на его ладони.
– Я так волновалась, – шепнул ее дрожащий голос.
Волосы Гарри были растрепаны и у лба еще сильнее завились. Кожа блестела жирным блеском. Он побледнел.
– Все в порядке. Просто вывих. Зацепился за педаль, – сдавленно выдохнул он и откинул назад голову.
Он крепко сжимал в своей руке ее. Мягко перебирая пальцы, Гарри переплетал их под внимательным взглядом Мэри. Девушка медленно залезла с ним на одну койку и легла рядом.
– Ты пугаешь меня, – тихо произнесла она, уткнувшись носом ему в плечо.
Гарри нахмурился. Он выглядел больным, подавленным.
– Почему?
– Ты кажешься бесчувственным, безжизненным. Ты холодный и бледный.
– Все из-за меня, – Гарри тяжело сглотнул.
Девушка провела пальцем по его груди, выводя странный орнамент.
– У Эль серьезный перелом руки, – он осекся. – Я помню, как она закричала от боли, когда машина дернулась в сторону.
– Но ты не виноват. Ты ехал по своей полосе, ты…
– Мне нужно было следить за дорогой, – снова запинка. – Я не должен был отвлекаться.
Мэри осторожно положила голову ему на грудь. Она попыталась взять в свою маленькую руку его, потому что он был слишком холодным. Ее пальцы гладили его плечо, предплечье и кисть, чтобы он хоть немного согрелся. Сегодня Гарри был ледяным.
– Ты очень холодный сейчас. Обычно ты всегда теплый, всегда улыбаешься, всегда греешь меня. А сегодня…
– А сегодня ты согрей меня, – перебил он.
Его губы коснулись суставов на ее пальцах. Он приложил ее теплую руку к своей щеке, не отводя своих зеленых глаз. Мэри приподнялась чуть выше, чтобы Гарри мог положить голову на ее грудь. Левую ладонь она сложила на его руках. Правой рукой она оперлась на локоть, чтобы подпереть голову. И в этот момент Гарри казался маленьким мальчишкой, который провинился в своем поступке. Его нос утыкался ей в ключицу, щекоча своим дыханием. Макушкой он упирался ей в место, где шея переходит в челюсть. Кудряшки щекотали мочку уха. Его тяжелая рука упала на ее талию, придавливая к койке. Ногами они не касались. Мэри боялась что-либо сделать, чтобы не причинить ему физическую боль.
– Когда тебя выпишут? – тихо спросила она.
Гарри немного помолчал. Девушка почувствовала, как он сильнее уткнулся ей в грудь, прижав за талию к себе. Его бугорок между бровями слегка выпирал.
– Сказали сегодня. Со мной нет ничего серьезного.
Он не хотел говорить, какая адская боль появляется, когда он двигает ногой, не хотел говорить, что пробирает дрожь, когда касаются его колена. Ему не хотелось, чтобы она волновалась, как она делала это сейчас. Ее сердце быстро стучало, и Гарри ощущал это.
– Тогда почему ты простонал, когда я коснулась твоей ноги? – невинно пробормотала она над его головой.
Стайлс задумался.
– Это был стон удовольствия, – ухмыльнулся он собственным словам.
Мэри нахмурилась.
– Я знаю, как ты стонешь от удовольствия, – она ткнула его в подмышку. – Это был стон боли.
Похотливая улыбка не избежала Гарри и в такой ситуации.
– Каждое твое прикосновение приносит мне удовольствие, – театрально выдохнул он.
Девушка хихикнула и поцеловала его в макушку, зарывшись носом в его кудри. Она вдыхала мятный аромат его волос, перемешанный с запахом пота. Одной рукой Мэри притягивала его к себе за шею. Ей было щекотно от его дыхания и немного больно от того, как сильно Гарри ее прижимал. Она заметила, что тепло, которое было с ним, вернулось. Его сердце учащенно билось. Веки были закрыты, ресницы покоились на скулах. Внезапно их идиллию прервал хлопок дверью.
– Мистер Стайлс, Вы… – доктор осекся, увидев картину, которая предстала перед ним. – Оу… Я просто…
Мэри бросила взгляд на Гарри, который не смог сдержать улыбки.
– Все нормально, я ухожу.
Она осторожно слезла с койки и, быстро поцеловав Стайлса, оказалась прямо у врача.
– Скажите мне как он, доктор… – ее глаза полезли к его карточке с именем на белом халате.
– Эриксон, – улыбнулся врач. – У него сильный вывих ноги. Я наложу ему мягкую повязку из бинтов. Как придете домой, сделайте ему ледяной компресс. Вы ведь его девушка?
Мэри бросила еще один взгляд в сторону Гарри и заметила, что взгляд его был не сфокусирован. Он уставился в потолок, внимательно слушая их диалог. Она невольно закусила губу и через пол подняла глаза на доктора.
– Нет, я его друг.
Эриксон кивнул, будто все понял.
– Тогда я сделаю ему компресс и передам сраз…
– Нет. Я… Я все сделаю, – уверенно произнесла девушка. – Скажите мне, что и как.
Но мужчина в белом халате лишь передал распечатку, которую предварительно сделал, и Мэри, засунув ее в карман, направилась к двери. Она закрыла ее, услышав щелчок, и медленно подняла голову. В зале ожидания сидели только двое. Девушка долго думала о том, кого нет, но позже вспомнила про Томлинсона и Малика.
– Где Луи и Зейн? – тихо пролепетала она.
Лиам быстро мотнул головой в сторону еще одной палаты, и она сразу поняла, куда ушел Томмо. Ее не могло не удивить то, что они чего-то ждут и не уходят из госпиталя. Она не стала скрывать своего удивления.
– Зейн уехал домой. А я обещал дождаться Гарри. Луи останется с Эль этой ночью.
Последнее предложение заставило Мэри покрыться мелкими мурашками и ощутить приятную дрожь. Незначительная улыбка появилась на лице, и она обняла себя за плечи, вспоминая, каково это – быть в объятиях того, с кем сердце не может спокойно биться.
– Ты ведь поедешь с нами? – отвлекло ее от мыслей.
Она коротко кивнула Софии и развернулась от дергания ручки двери. Показался Луи с подавленным выражением лица.
– Можно к ней? – вырвалось из ее уст.
